Деревенский криминал

Глава 1
ПУПСИК – НОВЫЙ РУССКИЙ

  Пупсик развел бурную деятельность по приему металлолома. Да не просто металлолома, а стоящего больших денег цветного: меди, бронзы, латуни и пользующего большим спросом у заказчика, завода алюминиевого литья - алюминия.
  Первые полгода Пупсик беспрепятственно со стороны местной власти и участкового брал всё, что ему несли: фляги, чугунки, кастрюли, вилки, ложки - до тех пор, пока не иссякли запасы старого алюминиевого металла у населения.
  К Пупсику в карман потекли денежки, легко и без особого труда. Плюс к этому, он занялся самогоноварением. Алкоголиков в селе хватало. Денег у них не было, большинство из них нигде не работало - а выпить охота. Вот и началось воровство.

  Сначала обирали пустующие избы па краю села (хозяева этих изб жили в городе) приезжали
в село редко: огороды посадить, по субботам - полить огороды и прополоть грядки, а осенью - убрать урожай.

  Выбирали из домов всю алюминиевую посуду, не оставляли ни старых чугунков, тазов, ни


кастрюль. Ни ложек, ни вилок. Пупсик брал все, хотя прекрасно понимал, что металл ворованный. да ещё и радовался. Пищевой алюминий стоил намного дороже, чем другие сорта алюминия.
   Денег алкоголики у него не просили, были рады и.даже благодарны, когда за какой-нибудь
чугун весом в 1,5- 2 килограмма получали стакан драгоценной самогонки.
  Взбунтовались хозяева своих дач - шёл никем ненаказанный грабеж скудного имущества.
Да и каково было хозяевам - приедут с ночевкой на дачу, а там полный разор! Стали дачники теребить местную власть, обращаться к участковому, с просьбой прикрыть незаконный приём металлолома у Пупсика.


  Вызвали Пупсика в сельсовет, предупредили не принимать ворованный метал, на том и успокоились. Порой среди белого дня у незадачливого хозяина исчезала со двора алюминиевая фляга из под воды. Как сквозь землю про валивал ось корыто для поросят. А иногда хозяину предстояло увидеть и такое зрелище во дворе: посреди двора рассыпана сваренная для поросят картошка - а чугунок исчез, испарился. Стоит хозяин в недоумении - ведь с час назад он только что закончил варить картошку в этом чугунке, ещё и угли не все
остыли в костре; зашёл домой посмотреть телевизор, а теперь вот, пожалуйста - ещё чугун пропал.
И собака не гавкала ... Куда же чугун этот проклятый делся? В чем же теперь картошку для поросят варить?
А к вечеру этот чугун оказывался уже в сарае у Пупсика среди другого алюминиевого хлама, предназначенного для сдачи. Когда у Пупсика набиралось килограммов 100-150, он вызывал из города хозяина.
Пупсик - так прозвали несостоявшегося ветврача с высшим образованием, женившегося на
дочери директора школы-интерната, за невысокий рост, и кругленького, упитанного от сытной жизни. Жил Пупсик с женой Олей в двухкомнатной квартире учительского дома. И хотя ни Пупсик, ни Оля не имели ни какого отношения к школе-интернату, квартира была со всеми удобствами, в то время как работающие учителя и воспитатели многие снимали квартиры в сельских домах без всяких удобств.
Совсем недавно Пупсик купил большой недсстроенный дом с двумя просторными гаражами да еще двумя сараями. Пока Пупсика и Олю устраивала квартира, в которой они жили, поэтому достраивать дом Пупсик не торопился, пока что он набирал деньги на грандиозное строительство. Вместо дома пока стояли только кирпичные стены, поэтому Пупсик решил дом сделать двухэтажным со всеми удобствами, с газовым отоплением. Первый этаж он планировал под столовую и гостиную, второй этаж - под жилые комнаты для каждого члена семьи. Кухню, туалет и ванную решил делать в пристройке к дому. Бытовые комнаты с домом должен соединять крытый цокольный коридор.
У Пупсика и Оли было двое детей: сын, Дима и дочь Таня. Дима и Оля еще школьники. Дима учился в седьмом классе, а Таня в четвёртом.
Задумки у Пупсика были большие, и маленькие помехи - вроде сельского совета, да и там при желании можно договориться с уступчивым главой администрации Верёвкиным Михаилом Петровичем, его не останавливали. А участковый - так тот и подавно, правда не очень желанный, но частый гость в квартире Пупсика - уж очень любит выпить бравый милиционер Стародубцев Роман. Живёт Стародубцев в городе, навещает село лишь по вызову из сельского совета. Так что, раз, иногда два раза в неделю, можно потерпеть
участкового и напоить его так, чтобы он и забыл о криминале, которым занимался Пупсик.
Уходил Роман от Пупсика всегда довольным, на прощание говорил:
- Хороший ты мужик, Андрюха! Мне твой металл не нужен - лишь бы криминалу не было!
- Ну, что ты, Роман, мне носят один лишь хлам. Ворованного я не принимаю!
- Вот и добренько! Ну, будь здоров!
- Погоди! Прихвати с собой.
И Пупсик совал в руки Стародубцеву литровку с первачом. Стародубцев не отказывался, пакет, в котором стояла литровка с самогоном да ещё с копченым сальцем, без всяких уговоров прихватывал.
- Хорош твой самогон! Хорош!
Пупсик угодливо улыбался:
- Чай, не эр- высшее образование получил! Хоть самогонку гнать научился, - шутил Пупсик.
- В этом, И правда, тебе равных нет, - и Стародубцев уходил. Пупсик, закрыв за участковым
дверь, говорил жене:
- Ну, наконец-то, свалил! Надоел алкоголик! Самогонку пьёт как воду. 3а один его приезд ухо- дит почти три литра!
- 3ато не лезет к тебе с расспросами, кто металл носит да откуда, не заходит даже в сарай с
металлом. Хрен с ней с самогонкой, лишь бы нам жить давал!
   Так вот и жил Пупсик, богател понемногу до тех пор, пока не появился у него конкурент. Ему и в голову не приходило, что его конкурентом станет женщина. Сначала Пупсик даже не поверил, что немолодая Василиха, ей где-то около шестиесяти лет, тоже стала принимать цветной металл. Муж у Василихи умер, сыновья у неё разъехались, жила тихо и незаметно. Так вот теперь на старости лет занялась тоже криминалом.
- Вот старая ведьма, - негодовал Пупсик, - вздумала у меня «навар» отбирать! Я ей покажу,
как лезть в мужское дело! И сама не рада будет, что связалась со мной! Натравлю на неё Ста-
родубцева, он в один момент прикроет её «лавочку»!
   Невдомёк было Пупсику, что и Василиха, хоть и была бабой, но не была дурой. Прежде, чем связаться с незаконным делом, она всё хорошенько обдумала. Дело конечно прибыльное! Хоть и не женское это дело, возиться с железками, но попробовать можно. Толкнул на мысль заняться цветным металлом её старший сын, Владимир, который работал начальником плавильного цеха на заводе алюминиевого литья. В пример ей привёл Пупсика. Ведь не трогают его власти, может быть, и к ней не полезут ...
   До пенсии Василиха работала на пекарне, пекла хлеб. Работа была нелёгкой, вечно в жаре.
Начало шалить давление. Врачи предложили оставить прежнюю работу, тем более что годы её подошли к пенсии. Пенсия неболъшая, девятьсот рублей. Сыновья жили каждый сам по себе, у каждого своя семья. Да и у них зарплата не ахти какая! Они жили от получки до получки. Вот и решила Василиха попробовать заняться нелегалъным, чуждым для её натуры, непривычным бизнесом.
   В противовес хитрому, уворотливому, умеющему жить в ладу и с местной властью и с участковым, Пупсику, Василиха, скромная труженица, не сразу решила заняться мужским делом. Сердце говорило ей - не твоё это дело. А нужда толкалa Идти наперекор своей совести. Очень хотелось хоть немного сыну Владимиру помочь. У него двое детей, жена после родов второго ребёнка ещё не работала, а на одну зарплату в городе, хоть у Вла-
димира была зарплата по сравнению с братьями побольше, не легко прожить. Подумала Василиха, подумала и решила:
- А-а! Что будет, то и будет! А может что и получится!
Денег на закупку металла дал сын, показал, как надо сортировать металл. Народ узнал, что
Василиха принимает старый цветной металл, стали нести к ней мятые и худые кастрюли, чугуны.дырявые ведра, гнутую - перегнутую проволоку, консервные и пивные банки, вышедшие из строя запчасти с машин. Научилась отличать медь, латунь и бронзу, а про себя никак долго не могла понять:
- Почему бронза дешевле алюминия?
Потом сын пояснил:
- Бронза, латунь - это изделия из сплавов с медью. Медь окисляется, а алюминий нет.
Вот в каких тонкостях стала разбираться Ва- силиха к старости!

За металлом присылал сын машину с завода, деньги отдавали Василихе сразу. В первую сдачу металла Василиха получила прибыль в сумме тысячи рублей. Тысяча рублей для Василихи это большие деньги! Почти всю сумму отдала Владимиру. За один месяц Василиха получила прибыли - ПЯТЬ тысяч. Себе оставила крохи - все деньги раздавала детям. Приятно было Василихе держать в руках почти дармовые деньги, но в сердце сидела «червоточинка», все-таки эти деньги доставались ей незаконным путем. Пока её никто не трогал - ни местная администрация, ни участковый, ни Пупсик. Тонкостей такого дела, как взаимоотношения с конкурентами, Василиха не знала. Она думала:
- Я не трогаю никого! Даст Бог и меня никто не тронет!
А не тут-то было! Народ узнал, что Василиха платит за каждый грамм металла, а Пупсик об манывал в весе и не доплачивал. Металл понесли к Василихе. А Василиха нажила себе непримиримого врага - Пупсика. Не выдержал Пупсик, пришёл к Василихе ВЫЯСНЯТЬ отношения:
- Ты что ж это, Василиха, мой доход отнима- ешь?
- Как?- искренне удивилась Василиха.
- Ты платишь деньги за каждый грамм мегалла?
     -Конечно!
     - Но это же смешно! Это ни мука, ни сахар, это металл!
- А какая разница? Что сахар, что металл, всё взвешивается ...
- Слушай, Василиха. Металл принимают, считая только килограммы, ну полкилограмма- это еще, куда ни шло, но граммы не берутся в счёт. Ты когда сдаёшь металл, обратила внимание на то, что при взвешивании считают так: килограмм, полтора, два, два с половиной и так далее?
- Это правда.
- Ты же себе в убыток считаешь граммы.
- Да я, - стала оправдьmаться Василиха, - ещё не войду в курс дела. Так что ты не обижайся, Андрей!
- Да причём тут обида? А вообще-то, если честно, то и обидно! Этим бизнесом на селе я первый стал заниматься, а тут ты. Как-то некрасиво получается. Выходит, что ты, откровенно говоря. перехватываешь мой заработок! Всё же ты баба, не к лицу тебе это мужское дело. Подумай над моими словами. Я понимаю, у тебя сын начальник, но и ему бы стоило поговорить со мной!
Василиха пересказала свой разговор Владимиру. Что говорил Владимир Пупсику, Василиха не знает, но Пупсик больше к ней не приходил.

Какое-то время, несколько месяцев Василиха беспрепятственно принимала металл. Но вдруг к Василихе совсем перестали приносить металл. Не несут неделю, не несут две, и случайно выясняется, что Пупсик повысил цену на металл. Он объявил, что повысил цену, и, естественно, весь металл опять поплыл к Пупсику в сарай. С алкоголиками ПУПСИК по-прежнему расплачивался самогонкой. С помощью хитрого тактического хода Пупсик
опять и надолго овладел создавшейся ситуацией. Василиха расстроилась, она тоже уже втянулась в это дело. И в её руках уже не шуршали денежные бумажки. Владимир вынужден был идти опять на переговоры с Пупсиком. Нашли обоюдное решение - принимать по старой цене.
Недалеко от Василихи жил в деревянном домишке с дырявой крышей (шифер пропил. а рубероид давно порвался) деревенский бомж, без фамилии и имени по прозвищу - Москвич.
Москвич действительно много лет жил в Москве, работал таксистом, а потом запил. Жена выгнала его из квартиры. Старшая сестра Москвича пожалела, купила ему старенький домишко в деревне, где и жил он до сего времени. Свою историю жизни позднее Москвич рассказал Василихе:
-Вот и не думал, не гадал, что век свой буду доживать в деревне, а ведь у меня все род-
ственники - москвичи, да и сам я родился и вырос в Москве. Вот что делает проклятая водка с человеком! Ведь, понимаю, водка - моя погибель, а пить бросить не могу, силы воли нет никакой!
   Не было дня, чтобы Москвич не был пьяным. И всего-то было ему пятьдесятлеm, а выглядел на все семьдесят. Небритый, грязный и сгорбленный с деревянной палочкой, не глядя людям в глаза, ходил он по помойкам, собирал пустые бутылки, которые носил Пупсику под самогонку. Тот за двадцать пустых бутылок наливал ему стакан самогонки. Цветной металл, который находил на свалках, Москвич сдавал Василихе, она честнее
Пупсика. Душой Москвич уважал больше Васи- лиху, хотя зависим был больше от Пупсика. Спал Москвич по-городскому, до обеда, зато целый день до позднего вечера потом был на ногах.
   Москвич откровенно рассказывал Василихе, что Пупсик уговаривает своих посетителей не
носить металл Василихе, что Пупсик клянёт Василиху за то, что та стала на его дороге. Василиха усмехалась, не оправдывалась перед Москвичом, но присутствие денег в её кармане почти постоянно, придавало ей смелости, и она почувствовала себя даже нужной для людей.
   Теперь Василиха не экономила деньги на еду, как раньше, не влезала в долги, даже сама давала соседям деньги в долг, Только вот с самыми ближайшими соседями ей не повезло: слева - жили теща и тесть Пупсика, справа - жил с семьей мо-
лодой предприниматель, который занимался перекупкой мяса, а позднее, как Пупсик и Василиха, стал скупать метали, не только цветной, но и чермет. У Ванька, так звали соседа, был свой КамАЗ, легковая машина и даже свой трактор. Вместе с другом, Васей-Гуськом ездил Ванек ночами по дальним деревенькам, где снимали провода с высоковольтных линий.
- Как их только током не убьёт? - удивлялась Василиха, - ведь это так опасно!
Только Ванёк и Вася - Гусёк не боялись опасности и высокого напряжения. Провода.обжигали, сами возили в город заказчику и получали большие деньги. На бывших колхозных и совхозных стоянках с тракторами и комбайнами валялись груды хлама, чермета, который Ванёк и Васёк подбирали и возили на Вторцветмет. Работали они по ночам, втихаря, поймать их никто не мог. Да на них даже подозрения не ложились. Соседи догадывались, но молчали.
Летом Ванёк и Васёк занимались и честным трудом: пахали, перепахивали огороды од- посельчан. Раньше и Ванёк и Гусёк работали в совхозе, а после распада совхоза на своих земельных паях выращивали овёс, пшеницу, за которые осенью получали тоже хорошие день-
ги. А зимой и ранней весной они занимались криминалом: снимали и продавали про вода.
Потом они стали ночью валить берёзки, на телеге с трактором привозили их на хозяйственный двор Ванька, распиливали на чурбаки. Чурбаки грузили на КамАЗ и возили по дальним деревням, где топили печки дровами. Заламыва- и за дрова высокие цены, но дрова всё равно быстро расходились. И об этом знали все соседи, и об этом тоже все молчали.
Таков уклад жизни в деревне. Каждый житель села у всех на виду, на то, кто чем занимается - просто закрывали глаза. Жили по принципу «моя хата с краю - ничего не знаю».
О том, что именно Ванёк и Гусёк снимают провода, никто действительно не догадывался. Василиха случайно услышала под своими окнами разговор предприимчивых друзей

- Ну, что? Сегодня двинем на Безнежку? (В Бизнежке жило трое пенсионеров).
- А проедем? До Северного (посёлка) дорога
хорошая, а дальше как?
- А дальше - пешком. От Безнежки до Северного километра полтора.
- Нам надо снять килограммов двадцать, хотя бы по десять - на каждого.
- А с резиной - вдвое больше. Допрём?
•-Допрём!
На следующий день в магазине Василиха из разговора женщин узнала, что от Безнежки до
Северного сняты электропровода: .
- Так это же Ванек и Васька-Тусёк: - смекнула Василиха, но вслух ничего не сказала, потому что у самой «рыльце в пушку».
Вот такими делами занимались Ванёк и Васька-Гусёк.
В душе Ванёк завидовал Василихе, она занималась приёмом металла в открытую, а ему приходилось ночами не спать. А на селе не только Васек и Гусёк не спали. В домике Москвича собирались те, кто любил выпить. Были и мужчины, были и парни и молодые женщины. Москвич никого не выгонял, даже был рад незваным гостям, они несли с собой самогонку и скудную закуску. Обычно, как только село накрывала темнота, самые шустрые и проворные, уходили на «дело», лазили в окна, выбивали двери пустующих дач,
забирали весь цветной металл, какой только попадался под руку. Металл несли к Пупсику, он принимал его в любое время дня и ночи. Василиха ночами металл не принимала. Взамен металла получали у Пупсика самогонку и шли к Москвичу. Москвич, немного выпив, отключался почти сразу, иногда даже за столом. Его укладывали на грязную кровать за засаленную, чернее ночи занавеску, а гульба шла до утра. Порой Москвич не знал, кто к нему приходил, когда кто и куда уходил, как шла гулянка.
Проснувшись на следующий день, ближе к обеду, Москвич выскакивал, как ошпаренный
бежал к столу, на котором стояли, валялись двухсотграммовые пустые стаканы, брал их в руки, разглядывал на свет, надеясь обнаружить хоть грамм самогонки. Увы! Стаканы были всегда пусты. Сосал головки от хамсы, искал глазами хоть кусочек хлеба, иногда находил, клал в рот, заталкивал их языком за щеку, чтобы слюной размочить - зубов у Москвича не было. Голод брал своё, и Москвич не выдерживал, бежал к Василихе:
- Ой! Помираю! Выручи!
Василиха давала ему рюмку вишневой настойки, кусок хлеба с салом и говорила:
- Вот и помрёшь так! Разве можно пить без меры, да еще не закусывая. У тебя ведь весь организм отравлен алкоголем.
Москвич жадно и поспешно опрокидывал рюмку настойки в рот и, смакуя, ждал, когда всё
до капельки выльется в рот.
-Что,правда,то,правда, Василиха! Сколько раз ты меня спасала от смерти! Как «колотун» начнет трепать, куда идти? Только к тебе. И ты ни разу не выгнала, не отказала рюмку настойки налить. Как буду нужен - ты меня зови: изгородь поправить или ещё чего ... Дай, Бог, тебе Василиха, здоровья за твою доброту!
- Ладно, уж, иди! Мне твоя помощь пока не нужна. По хозяйству всё ребята делают, хоть редко приезжают, но помогают.
- Ты, Василиха, счастливая! У тебя умная, трезвая голова. У тебя хорошие дети. Тебе есть
для кого жить. А я -- что? - Никто и ничто!•Ни семьи, ни одной близкой души ... Так и живу, мучаюсь ... Верно говоришь, придёт время, «окочурюсь где-нибудь и плакать по мне никто небудет ... Вот судьба ... - Москвич смахивал выступившую слезу на глазах, безнадёжно махал рукой, брал в руки свою неизменную палку и ковылял домой, чтобы заснуть до вечера, а вечером, глядь, опять кто-нибудь с бутылочкой наведается, выпьет стакан самогонки - и все горе улетучится.
   Москвич вечно был поранен: то палец, а то ладонь, а то и вся рука были замотаны грязными тряпками. Соседи говорили Василихе:
- И как ты не боишься заразы от него подхватить?! Даёшь ему кружки, чашки с едой.
Василиха весело отвечала:
- Зараза к заразе не пристаёт!
   Длилась такая красивая жизнь у Василихи недолго, пока участковым не стал её родной племянник Анатолий. Анатолий окончил сельскохозяйственный институт, получил специальность прораба, но работать в совхозе за гроши не было выгоды, поэтому Анатолий пошёл в милицию. Отучился Анатолий на милицейских курсах полгода, и поставили его вместо Стародубцева Романа работать участковым в его родное село. Анатолий
среди своих говорил:
- Моя милицейская зарплата полторы тысячи, но «навар» у меня будет не менее трёх тысяч: тот же Пупсик, никуда не денется, за незаконный приём металла, за самогоноварение сам будет мне платить, а иначе, ему будет хуже, «прикрою его лавочку». Да и тётушку потрясу. А таких, которые занимаются нелегальным делом по нашей администрации порядочно: одних перекупщиков мясом пять человек; самогонщиков - уйма: считай, каждый пятый гонит самогонку. Без самогонки в деревне не обойтись. И самогонщиков заставлю платить. Раз накрою, два накрою, а потом сами будут нести мне
денежки.
С Пупсиком контакт наладился сразу. Во-первых, Пупсик жил В одном подъезде с Анатолием. Во-вторых, тёщи Пупсика и Анатолия давно дружили между собой. От своей тёщи Анатолий во многом был зависим. Его теща работала учитель-
ницей в школе-интернате, получала зарплату с добавками. У тёщи была ещё жива мать-фронтовичка и ей платили повышенную пенсию. Теща, считай, содержала семью дочери Нины с её мужем Анатолием.
А тёща Анатолия жила через дом от дома тётки Василихи. Анатолий приказал тёще следить за Василихой и доносить ему, кто к ней ходит, что носит. Как бы соблюдая родственные отношения, он Василихе сказал:
-  Всех, кто носит тебе металл, записывай имя, отчество, фамилию, из какой деревни, что принесли.
- Ну и кто ко мне пойдет, если я всех буду сдавать Анатолию? - про себя подумала Василиха.
   И она пошла на хитрость. Завела две тетради. В одной записывала весь металл, вторую тетрадку вела специально для Анатолия. В этой тетрадке она записывала тех, в ком наверняка была уверена, что принесли ей свой металл. Получалась негласная игра между Василихой и её племянником, Анатолием. Анатолий решил добиться, что-бы тётка стала тоже платить ему за нелегальное предприятие. Когда Анатолий знал наверняка, что тётке принёс клиент не своё, об этом eму сообщала тёща, он шёл к Василихе. Лишь тётка открывала дверь, он говорил:
- Пойдём! - и вместо приветствия кивал головой на сарай с металлом.
   Василиха к этому уже привыкла, подавала молча ключи племяннику и говорила:
- Иди! Смотри!
- Нет! Вместе пойдём!
Оба шли в сарай с металлом.
- Ну, показывай и рассказывай, кто что принес.
Василиха подавала ему тетрадь с записями, Анатолий читал и просил показывать каждую
мелочь. Про себя Василиха думала:
- Мечтай! Этот хлам, что ты видишь, для отвода глаз; а ценный металл спрятан. Хрен ты его
найдёшь!
Её и потешало и бесило рвение Анатолия выслужиться, - именно на тётке! Василиха отлично понимала, что дело, которым она занимается, незаконное, но ей обидно было, что Анатолий, её родной племянник по брату, так бесцеремонно и нагловато добивается, чтобы тётка или бросила принимать металл или бы ему, как и все, платила. А Пупсик, злорадствуя, заявлял своим посетителям:

- Василихе недолго остаётся быть моим конкурентом.
- Почему?
- Скоро, если сама не прекратит принимать металл, её же родной племянник, участковый под
суд подведёт.
- За что?
- Как за что? За то, что Василиха занимается незаконным делом!
- А как же ты?
- А я - не досягаем! Придёт время, я ещё стану хозяином села.
Клиенты его умолкали. Вполне вероятно, что со временем ПУПСИК может и хозяином села стать. Ведь сумел же он с помощью денег натравить участкового против собственной тётки!
Как ни странно, но народ такого отношения участкового к своей тетке не одобрял. Ни для кого не было секретом, что Пупсик платит Анатолию. Зная положение такого дала, народ стал побаиваться сдавать металл Василихе, ведь она находится под пристальным наблюдением тёщи участкового и Пупсика, а Василиху разобрал азарт.
- Бог с ним с металлом! А вот позлю Анатолия! Был бы честным человеком, он бы давно и Пупсика прикрыл и со мной бы по-человечески поговорил.
Сыновьям Василиха пока не рассказывала о том, как её иреследует Анатолий.
Металла стали приносить Василихе всё меньше и меньше. Да её это не очень-то и расстраивало, а вот поведение Анатолия всё больше её возмущало. Она купила поросят и не боялась, что будет жить впроголодь. Картошки по осени набрала много, так что было чем кормить живность. Рассчитывала вырастить поросят, сдать их, а потом ещё купить: и детям даст и себе мяса хватит, хоть, небольшой, но доход будет. Огород у неё большой.
На огороде росло всё: и картошка, и свекла, и кабачки, конечно, огурцы и помидоры. И, хотя труд на огороде был нелёгким, это её не смущало. Наоборот, она любила землю и с удовольствием возилась на огороде с ранней весны до поздней осени.
Василиху смешило, когда тёщя и племянника и Пупсика «сквозь зубы» здоровались с ней. Сама же Василиха весело отвечала на приветствия приветствием и продолжала «бесит и тещю, и Пупсика, и Анатолия. Возможно, эта нехорошая игра, которая негласно велась между Василихой и Анатолием, позднее приведёт к плохим последствиям, только Василиха сдаваться не хотела.
- Принесут металл - возьму! Не будут носить - ну и ладно! Обойдусь! С голоду не помру!
Тёщя немедля сообщали Анатолию, когда Василиха демонстративно вела посетителя с металлом в сарай. Анатолий в милицейской форме, с неизменной милицейской сумкой на боку тут же являлся перед тёткой Василихой. Она с непроницаемым лицом вела Анатолия в сарай, в котором он ничего не обнаруживал, кроме хрюканья поросят, отгороженных в углу сарая.
- А металл где?
- Откуда?
- Я у тебя не был четыре дня. Что тебе за эти
дни так и никто ничего не принес?
-Почему же?
- Вот, - и Василиха показывала худую, грязную кастрюлю, которая лежала на виду, для отвода бдительных глаз, - принесла Настя Вербова.
- Это я видел ещё в прошлый раз. А что нового принесли?
- А ты сам смотри, - и Василиха широко раскидывала руки, приглашая делать обыск
   У Анатолия, видимо, появлялись родственные чувства, и он поспешно выходил из сарая, злясь:
- Ладно, ладно, тётка! Доиграешься!
- И не думаю! А зоркие глаза тёщи направь в сторону своего лучшего друга Пупсика!
- Пупсик мне воров сдаёт!
- И кого же он тебе сдал? Назови хоть одного человека. Что-то я не слышала, чтобы ты хоть
одного вора за цветной металл отправил под суд. А ко мне краденное ни за что не понесут! А куда же делись провода, что сняли в Безнежке? А где же посуда, что пропала с дач? Этого металла у меня не было! - начинала злиться Василиха.
- Если моя совесть не чиста, то твоя подавно! Только благодаря твоим стараниям Пупсик богатеет, а у твоей родной тётке болячек прибавляется. Это честно?
   А про себя опять подумала:
- Нет! Видимо не будет на Земле справедливости, пока не будет всемирного потопа. Пока Господь Бог не уберет всю скверну с Земли.
   Побыстрей бы!



Глава 2

КАК У ПУПСИКА
«ЗАХРОМАЛ» БИЗНЕС

   Видно Бог услышал молитвы  жён несчастных пьяниц - наступила черная полоса в жизни Пупсика.
Недаром говорят, что одна беда не приходит в дом, а ведет за собой другие беды.
Сначала случилась и не так уж большая беда: сын Дима разбил машину, зелёненький «Опель» - гордость Пупсика. Хоть «Опель» и не новая машина, но на селе таких машин, кроме Пупсика, больше ни у кого не было. А случилась эта непри- ятность в прекрасный майский день, когда Дима после задания отца помыть машину возле близлежащей колонки, решил пофорсить, покататься по селу. Машину он водил уже с год, научил его отец, ещё когда у них до "Опеля" были «Жигули» девятой модели. Водительских прав у Димы, конечно, ещё не было. Дима вместе с другом Романом катались по липовым аллейкам возле школы- Роман попросил порулить, Дима уступил свое место Роману, и Роман, правда, на небольшой скорости врезался в первое же дерево. Благо, ехал тихо, а то и от друзей осталось бы лишь мокрое место, но машину покорёжили изрядно: погнули бампер и даже капот, умудрились пробить радиатор, а уж о разбитых фарах и переднем стекле и говорить нечего.
   За машину Пупсик уплатил приличные деньги, а теперь ему придётся и за ремонт еще отвалить немало. Понятно и дураку, что Пупсик был зол на весь белый свет, досталось и сыну, когда прибежал, на место аварии:
- Дурак! Ненормальный! - кричал Пупсик на Диму. - До тебя хоть доходит, что ты наделал?!
   Дима, виновато опустив голову, стоял возле машины и молчал. Романа рядом не было. Дима понимал, если отец узнает, что за рулём сидел Роман, а не он, то ему достанется от отца еще больше.
- Машина - это наш хлеб! Ты понимаешь это или нет? Что мы теперь будем делать без маши-
ны? И ты представляешь, сколько денег я должен угробить на ремонт машины?
   В своей ярости Пупсик распалился настолько, что точно побил бы сына, если бы не жена, Оля. Она подоспела вовремя:
- Успокойся! Чему быть .- того не миновать! Хорошо еще, что сам жив.
- А я, дурак, так и не успел застраховать машину! - сокрушался Пупсик, - А ведь всё откладывал со дня на день, всё некогда было, все дела, да дела.
- Да-а-а ... - сочувствовали любопытные, теперь тебе придётся вложить в ремонт болышие деньги.
А другие, не скрывая, злорадствовали, особенно жёны тех, кто последнее тащил к Пупсику
дома за сто граммов самогона:
- Вот Бог и увидел наши страдания! По делу наказал его!
- А Димка то причём? – не соглашались другие.
- А Димка за отца наказание несёт.
- Нет! Вы не правы! Димка давно водит машину, тут что-то не то ....
- Конечно, не То .... Сколько верёвочке не виться  - конец наступает! Вот и Пупсику предупреждение от Бога - не обижай народ!
   Вот такие шли пересуды в толпе любопытных.
   Не успел Пупсик оправиться от одной беды, не замедлила придти вторая беда - в первые дни июня кто-то поджёг гараж, в котором накопилось за последние дни не мало металла. Хорошо ещё, что начало пожара успели вовремя заметить парни, которые в полночь возвращались из клуба с  дискотеки, о чём немедля сообщили Пупсику.
Рядом с гаражом, в котором находился металл лежала куча соломы, её-то и подожгли. Солома сгорела мгновенно, но огонь не успел перекину
ся на гараж: стены обоих гаражей шлакоблочные, а до крыши пламя не достало, но этот неприятный случай опять-таки заставил «пощекотать» нервы Пупсику, а главное, задуматься над тем, что, пожалуй, все неприятные инциденты могут быть не последними, и Пупсик на время прекратил приём металла.
   Пошли люди с металлом к Василихе. Не сказать, чтобы уж очень обрадовалась Василиха
этому, однако, когда деньги сами плывут в карман - грех от этого отказываться. Да и затягивала потихоньку эта деятельность и Василиху. Всё нутро и сердце противилось этому, но нужда толкала Василиху на незаконную деятельность. Она боялась Анатолия, и каждый раз, когда ей приносили металл незнакомые люди, принимала его с тяжёлым сердцем, умом понимала, что делать этого не надо, но деньги, эти проклятые деньги, без которых и жить нельзя и которые столько горя приносят людям, затмевали ей разум. Как только представит себе, сколько она выручит денег за металл, который только что приняла, а то ли он честный, а то ли ворованный - попробуй разобрать. Люди-то все говорят, что металл свой, а на самом деле и не поймешь, свой ли он или чужой ...
- Вот и я ничуть не лучше стала Пупсика, - корила себе Василиха. - Нет! Надо с этим кон-
чать, а то ещё и попадусь ... Вот стыдобушка будет на старости лет, если на суд потянут ...

   И попалась.
   Как только увидела возле дома Анатолия да ещё с незнакомым молодым мужчиной, представительным и с папкой в руке, догадалась:
- Что-то я натворила ... Кто-то сдал мне ворованный металл ...
   Предчувствие её не подвело. Анатолий вёл себя как-то через чур уж вежливо, поздоровался и предложил пустить их в дом.
- Здравствуй, тётушка!
- Здравствуйте!
- Мы к тебе. Можно?
-Заходите.
   Они оба зашли и присели к столу без приглашения.
- Тут такое дело .. , - начал Анатолий, - с не-делю назад к тебе приходили парень с девушкой
из Ключиков.
- Приходили, - подтвердила Василиха.
- Приносили они тебе разобранный мотор с трактора?
-  Приносили, - согласилась она.
- Чей это мотор? Они тебе говорили?
- Я записала их в тетрадь, - и Василиха показала тетрадь Анатолию.
- Да, это хорошо, что ты ведёшь запись металла, который тебе сдают. - Анатолий нашёл нужные фамилии в тетради и показал их своему сотруднику.Тот посмотрел, прочитал, молча кивнул головой и отдал тетрадь назад Анатолию.
- Ну, так что они сказали тебе о моторе? Чей он?
- Они сказали, что это с их трактора. Я не знаю этих ребят.
- А я тебе о чём говорил? А я тебе говорил, если ты не уверена в том, что металл сдают тебе
не свой, ворованный - не бери. Говорил?
- Говорил.
- Этот мотор они стащили с трактора у Костина Виктора. Они в разобранном виде его тебе
сдали?
-Да.
- Там были ещё другие детали?
- А я что, разбираюсь в деталях что ли? Я влипла?
-Ещё как!
- Что же теперь будет?
- Суд будет. Вот что будет!
- И меня потянут на суд?
- Аты как думаешь?
- Думаю, что я совершила ошибку. Думаю, нет, не думаю, а обещаю, что вообще больше металл принимать не буду.
- Пока что ты пойдёшь на суд как свидетель.
Мы придумаем что-нибудь сейчас, чтобы «отмазать тебя, это по- родственному, а дальше - гляди сама. Хочется тебе по судам таскаться, принимай, а не хочется - делай выводы сама.
- Анатолий, не буду я больше принимать! Вот увидишь, не буду. Не тяни меня на суд! Да
ради Бога, не тяни! Стыдобушка-то, какая!
 - Ну, вот! Ты меня как воспринимала? - Думала, я превышаю полномочия свои. Думала, что
я к тебе придираюсь, когда предостерегал тебя от неразумных действий. А ты подумала о том, сколько мне приходится краснеть, когда меня не только люди здесь, в селе, а и на работе упрекают в том, что я покрываю родную тётю, замешанную в криминале?
 - Прости меня, Анатолий! Прости меня неразумную!
- Не надо наговаривать на себя. Ты неразумная ... Ты очень разумная, но у тебя свои неправильные представления о моей работе. Вот ты меня всё время упрекали в том, что я Пупсика покрываю, а Пупсик бросил принимать металл.
- И я брошу. Вот увидишь - брошу.
- Я ещё раз повторяю - это дело твоё, а пока мы составим протокол.

***
   Когда Василихе пришлось впервые появиться на суде, она чуть ли не целую неделю не могла от страха и стыда найти себе места: никакая работа не шла ей на ум, ночами не могла уснуть, корила себя, упрекала себя ... , а стоило ей вспомнить деньги, которые получала от выручки - и туманные мысли, перемешанные со стыдом и страхом, и с шуршанием денежных купюр, которые она пересчитывала, оставаясь наедине - не
давали ей покоя, и она, ну никак! - не могла найти нужного решения из двух задач:принимать
металл и дальше или не принимать.
   И Анатолий вроде бы не такой уж придирчивый, как раньше.
- А, может быть, и в самом деле давать ему деньги? Возможно, он тогда и по судам не будет
таскать меня?!
   Запуталась Василиха в своих размышлениях, совсем запуталась, да и совесть её перед собой не была теперь чиста. И только после суда, она пришла к окончательному решению бросить это, чего греха таить, постыдное дело.
  На суде пришлось ей и покраснеть, и побледнеть. В зале суда было немного народу. Стыдно было Василихе смотреть в глаза судьи, ещё молодой, но та- кой серьёзной и строгой женщине в чёрной судейской мантии, когда та задавала ей вопросы:
- Назовите свою фамилию, имя, отчество, год и место рождения.
   И Василиха, как провинившейся ребёнок, тихим голосом отвечала на требование судьи.
- Вы знаете этих молодых людей? - и судья кивком головы указала на парня и девушку, которые приносили ей детали от мотора, а теперь с виноватым видом сидели на скамье под судимых.
- Нет. Я их не знаю, но они приходили ко мне.
- С какой целью?
- Они приносили мне детали от мотора с трактора.
- А почему именно к Вам они их приносили?
- Я принимала цветной металл.
- На какую сумму они сдали Вам металл?
-Не помню.
- Какие детали они приносили Вам?
- Я не разбираюсь в них.
- От кого Вы узнали, что мотор ворованный?
- От участкового.
- у Вас есть "Лицензия" на приёмку металла?
-Нет!
- На каких же основаниях Вы занимались приемкой металла?
Василиха молчала.
- И Вам не стыдно?
- Стыдно, - и Василиха ещё ниже опустила голову.
- Пока мы Вас оштрафуем, а в следующий раз и Вы можете сесть на скамью подсудимых за то, что занимаетесь незаконным делом. Вам это понятно?
- Понятно.
- Решение суда Вам пришлют. Идите. Вы свободны.
   Когда Василиха вышла из здания суда на у лицу, почувствовала огромное облегчение, как будто гора свалилась с плеч.
   Пройдя унизительную процедуру допроса, поняла:
- Ни за что! Ни за какие большие деньги не буду принимать металл! Прав Анатолий, я не лучше Пупсика. Все-таки я родная тетка его, а я своей «деятельностью» тень на него навожу. Не гоже это! Не по-родственному.
И Василиха «завязала» навсегда с приёмом металла. Штраф она оплатила, а про себя подумала:
- Дура я, дура! Ведь недаром говорят, что «пока петух не клюнет в заднее место - ума не
прибавится» .


Глава 3
СТАНОВЛЕНИЕ ЗАКОНА НА НИВЕ
КОНКУРЕНТНОЙ БОРЬБЫ

   Анатолий утвердился на селе. Воры и впрямь его стали побаиваться. Нет! Совсем воровство не прекратилось, но раскрываемость преступлений стала быстрее и эффективнее. Да и начальство стало всё больше его уважать.
   А подход к ворам у Анатолия был свой, нетрадиционный, даже жёсткий. Когда слова не доходили до преступника, применял Анатолий и свою физическую силу; мог легко и запросто нанести увесистую оплеуху. Неординарным был участковый Анатолий. И хотя его родная тётка Василиха, да и Пупсик прекратили приём металлолома, воровство металла на селе не прекратилось. Появились другие приёмщики металла, но с разрешения участкового.
Теперь Ванек, Василихин сосед, перехватил инициативу приёма металла не только у Василихи, но и у Пупсика. Теперь он стал главным приёмщиком не только цветного металла, но и черного - по всей округе. Раньше Ванёк с уважением относился к Василихе, а теперь стал намеренно грубить ей, даже обижать её. Василихе такая перемена в соседе была непонятна. Она ни чем теперь ему не мешала. Казалось бы, наоборот, своим отступлением от металла она открывает «зелёный свет» Ваньку, но не тут-то было ...
К Ваньку везли металл и днём, и ночью. Он набирал за неделю полный кузов чермета в свою грузовую машину и вёз его куда-то в Подмосковье. Соседи удивлялись, как это беспрепятственно удаётся Ваньку проехать такое большое расстояние с черметом по основной московской трассе на глазах дорожной милиции. Правда, возил металл Ванёк всегда ночью.
   А жена Ванька - Зинаида, учительница начальных классов, вместе со своими детьми провели агитационную пропаганду среди учеников в школе. И стали не только взрослые, но и дети нести теперь цветной металл в дом Ванька. Главным приемщиком цветного металла стал старший сын Ванька, ученик 9-го класса, Сережка. Постоянный шум подъезжающих тракторов и машин с черметом к дому Ванька приносил много беспокойства соседям Ванька, в том числе и Василихе. И она не выдержала и высказала свои претензии Зинаиде как-то при встрече:
- Зинаида, у вас хоть совесть есть или её у вас вообще нет?
- А в чём дело, бабка Василиха ?
- Как в чём? А ты и не догадываешься?

Зинаида недоумённо пожала плечами.
- Ведь сегодня всю ночь возле вашего дома тарахтел трактор. От такого шума и мёртвый
поднимется, ну а нам, старикам, разве можно спокойно спать при таком шуме?
- Да, тарахтел. Металл разгружали. А тебе что, завидно?
- Побойся Бога, Зинаида. Занимайтесь чем угодно, но днём. Почему мы, ваши соседи, из-за
вас не должны спать?
- Да кто вам хоть спать не даёт? Мы вас ни- чем не трогаем. Спите себе на здоровье!
- Вот именно, здоровья-то вы нас и лишаете своими ночными шумами. Разве можно заснуть
при таком грохоте, какой стоял сегодня ночью?! Скрип, скрежет, грохот ...
- Ты, бабка Василиха, не придирайся и дуй в свои две сопелки, больше на эту тему я с тобой
разговаривать не хочу, - и, круто развернувшись, пошла Зинаида к своему дому.
   Ванек, как и Пупсик, стал приторговывать разбавленным техническим спиртом, вместо самогонки. Анатолий, участковый, и про это знал, поэтому умышленно "закрывал глаза" на Ванька, пока не подверну лея случай, чтобы запретить Ваньку торговлю спиртом. А случилось вот что ...
   Ванёк был в отъезде. Цветной металл в это время принимал его сын, а Зинаида расплачивалась с посетителями разбавленным техническим спиртом. Посетителем как раз и был Москвич. Видно, не пошёл впрок этот спирт Москвичу, и он, выпив полбутылки, не дошёл до дома, а свалился возле Василихиной калитки. Василиха, возвращаясь домой из магазина, увидела валявшегося Москвича возле дома. Её удивил и испугал вид Москвича. Он был бледнее полотна и неестественно храпел.
- Помирает, - подумала Василиха и стала толкать Москвича. Москвич никак не реагировал
на усилия Василихи привести его в чувства и продолжал храпеть.
- Помогите кто-нибудь! - закричала Василиха.
- Ну, что ты «раскудахталась?», - это вышла на крыльцо своего дома Зинаида, - отоспится и
встанет.
- Да неужели ты не видишь, что человеку плохо!
- Это кто человек? Москвич - человек?! - ехидно улыбнулась Зинаида.
- Какой никакой, но человек! Ведь это от вашего спирта ему плохо. Вы же своим спиртом людей травите! - возмущалась Василиха.
- Вызови скорую! - приказала она Зинаиде.
- И не подумаю!
- Да как же тебе не стыдно! И это отношение учительницы к человеку! И кто тебе только доверил детей учить? Чему ты, бездушная, можешь научить детей?
- А это не тебе судить!
- Конечно, не мне! Только вот я сейчас в сельский совет пойду и обо всём расскажу про вас; и
про металл, и про то, ЧТО вы людей техническим спиртом травите.
- Я ещё раз повторяю - докажи! - Зинаида уперла руки в бока и высокомерно смотрела на
Василиху.
   На шум стали собираться люди, и потихоньку переговариваясь, выказывали свою поддержку Василихе:
- Вот чёрствая! (Это о Зинаиде).
- Василиха, ты беги в сельский совет и позвони оттуда в больницу, вызови «скорую». Телефонов ни у кого поблизости нет, так что беги в сельский совет.
   Зинаида ушла к себе в дом, а Василиха из сельского совета вызвала «скорую» И рассказала Главе администрации о случившемся.
   Москвич все-таки умер на глазах целой толпы людей. Вместе со «скорой» приехал и участковый. Москвича забрали в морг, и больше его в селе не видели.
   Под напором Главы администрации, участковый вынужден был запретить Ваньку торговать спиртом. А Зинаида стала мстить Василихе. У Василихи кроме десяти кур больше никакой живности не было. И вдруг куры одна за другой стали пропадать. Утром считает Василиха кур - все на месте. Вечером - курицы нет. На следующий день опять повторяется та же история: утром - девять кур, вечером - восемь. На третий день: утром - восемь кур. а
вечером - семь. Недоумевает Василиха, - куда же куры деваются? Разгадку помог раскрыть
один случай.
   Однажды Василиха возилась на своём огороде. Шёл сентябрь. Освободившееся место от огурцов она готовила к осенней переколке. Вдруг из-за забора из старых досок раздалось неестественное, тоскливое кудахтанье курицы.
- С чего бы это? - подумала Василиха.
- Держи её, держи! - услышала она голос Серёжки, старшего сына Ванька и Зинаиды.
- Да, её удержишь,- ответил Витька, младший сын Ванька и Зинаиды.
   Они оба с азартом гоняли курицу по своему двору, а она шарахалась из стороны в сторону с громким кудахтаньем.
- Откуда у них курица?- удивилась Васили- ха. - У них вообще нет кур!
   А курица подлетела к забору Василихи и забилась в крапиву, но тут же подбежал Витька и придавил её.

   Василиха не видела, но по шуму поняла, что курице наступил смертный час.
- Жива? - это запыхавшийся Серёжка подбежал к брату.
- Тащи топорик! - ответил Витька.
- Что? Прям тут будешь рубить? Тут и пенька-то нет, - возразил Сережка.
- Пойдем на летнюю кухню, там и зарубим.
- Ты прав, - согласился Витька.
   Василиха услышала удалявшиеся шаги подростков. А потом она долго не слышала голосов
братьев.
- Наверное, курицу потрошат на своей летней кухне, - догадалась Василиха. Вечером Василиха спросила у соседей: все ли их куры целы?
- Все, - ответили соседи по улице.
- А что случилось? - спросила соседка Настя.
- Да Серёжка и Витька, Ваньковы, сегодня гоняли по двору чью-то курицу.
- Но у них же нет кур, - как и Василиха, удивилась Настя.
- Вот поэтому я и спрашиваю.
   А, когда Василиха пришла в свой сарай закрывать своих кур, то вместо семи насчитала только шесть.
- Так это они мою курицу кокну ли, - догадалась она.
- Четыре курицы подряд ... Ну, да Бог им судья!
А у кого помощи просить? Сельский совет пошлёт к участковому, а Анатолий и так не доволен теткой.
- Стало быть, «хана» моим курам будет ... - невесело подумала Василиха. Однако, на следующий день она все-таки «застукала» И Витьку, И Серёжку, когда они в очередной раз ловили Василихину курицу и где? Оказывается, Ванёк преднамеренно ставил свою грузовую машину напротив
Василихиного сарая, а куры - дуры лезли сами под
машину на свою погибель.
  Витька и Серёжка были настолько увлечены своим нехорошим делом, что и не заметили Василиху, когда она шла в свой сарай. Куры мирно сидели в тенёчке под машиной, а Витька и Сережка по пластунски, с двух сторон подбирались к курам. И тут они услышали грозный голос Василихи:
- Руки прочь, потрошители, от моих кур! И Витька, и Сережка так и замерли на месте.
- Это я вам говорю, вам, - продолжала Василиха, обращаясь к братьям.
- А мы что? Мы твоих кур что ль трогаем?- проговорил Серёжка, вылезая из-под машины.
- А чьих же кур? Своих-то у вас нет.
- Мы под своей машиной лежим и не виноваты, что твои куры сидят здесь, - оправдывался
Витька, и, пятясь задом, выполз из-под машины.
- А чьей же курице вы вчера голову отрубили?
- Какой курице? Откуда ты это взяла? - затараторили братья.
- Оттуда, оттуда ... Ну, голубчики, вы мне в тройном размере заплатите за моих кур. Теперь-
то я знаю на кого писать заявление участковому.
- Ты попробуй и докажи, что это мы твоих кур трогали. Нужны нам были твои куры! - отпирались братья.
   Заявления участковому Василиха писать не стала, а Ваньку приказала убрать его машину от её сарая. Не только Ванек и Зинаида перестали здороваться с Василихой, но и их дети при встрече с Василихой отворачивались от неё.

Глава 4
ПУПСИК «НА ВОЛНЕ УСПЕХА»

   Прошла и у Пупсика черная полоса жизни. Опять ему подфартило. Опять его судьба с «нижней ступени жизни» подтолкнула на "ступеньку" выше. Не привык Пупсик ощущать себя на одном уровне жизни с простыми смертными. И - повезло! -- Начальником их районной милиции стал двоюродный брат тещи, Семенов Владимир.

   Владимир ещё молодой человек, ему всего лишь 32 года, даже моложе Пупсика, но очень
быстро адаптировался на новом месте. Владимир честно исполнял свой служебный долг, но свою родню взял под «своё крыло».
   Пупсик без утайки рассказал Владимиру о своём положении на селе и о своем роде деятельности, приёме цветного металла и о самогоноварении. Всё это произошло непринуждённо во время первой их же встречи на «шашлыках» во дворе летней кухни у тёщи.
- Понимаешь, Владимир, жить в наше время не легко, - говорил Пупсик - Я имею высшее
образование, окончил сельхозинститут, но профессия моя оказалась невостребованной даже здесь, на селе. Совхоз развалился, и мне работать негде, а жить-то надо ....
- Это верно, - согласился Владимир, смачно пережёвывая аппетитные, зажаренные куски
шашлыка из свежей свинины.
- Ну и вот, - продолжал Пупсик, - нас жизнь загнала в угол. В прямо м смысле - в угол.
А у меня двое детей. Они растут. Их надо поить, кормить, одевать, учить. А где взять на это деньги? Где?
- И Оля оказалась в таком же положении, как я.
- Согласен, - утвердительно кивнул головой Владимир.

- Ну, и что нам остаётся делать? - А приходит-
ся крутиться, вертеться даже вразрез с законом.
- Если бы все жили по законам, то, многие давно бы ноги с голоду протянули, - поддакнул
Владимир. - Только надо уловить «нужную струю» в этой жизни и влиться в неё незаметно,
а потом спокойно жить. Я так понимаю: тебе особо выпячивать свой род занятий не стоит, чтобы не будоражить слишком праведный люд, а так, потихоньку, да Бога ради! - принимай металл, но сдавай его с выгодой. Ну, какая это выгода, если ты получаешь с килограмма пять-десять рублей? А вот когда у тебя будет прибыль с килограмма в два-три раза больше твоих затрат- это уже прибыль!
- У нас такой возможности нет, к сожалению,- сказал Пупсик
- Само - собой разумеется, у вас здесь, даже в нашем городе такой возможности нет, а вот
есть Москва ... - многозначительно намекнул Владимир.
- Да, - мгновенно сообразил Пупсик
- Конечно, за некоторую мзду я могу дать тебе пункт назначения, - и Владимир испытующе
посмотрел на Пупсика.
- Без проблем, без проблем - согласился Пупсик
   И стал возить Пупсик цветной металл аж в саму Москву, царицу - матушку. Не жизнь, а малина настала для Пупсика, зато усложнилась жизнь у Анатолия. Воровство цветного металла в округе увеличилось. Люди беспрепятственно пошли к Пупсику опять с кастрюлями, бидонами, алюминиевыми ложками и вилками ... Анатолий обязан был находить воров и сажать их, но не трогать Пупсика. Но как не трогать Пупсика, если именно он принимал ворованный металл?! Да! Задача! Ох, как неспокойно стало на душе у молодого участкового. Надо было поступать так, как в пословице, чтобы «и волки были сыты, но и овцы были бы целы»...
   Главное - Пупсик теперь не чувствовал себя зависимым от Анатолия. Всё! - Теперь не увидит Анатолий даже маленькой взятки от Пупсика! Теперь Пупсик за свою «крышу» платил самому начальнику милиции. Короче, у Анатолия создалось такое положение, хоть с работы уходи. Требование от начальства к Анатолию остались теми же, а вот условия жизни слишком круто изменились. Обворованные люди по-прежнему с заявлениями шли к участковому, а иногда даже обращались прямо в милицию. Закрывать глаза на всё происходящее - не имело смысла, и Анатолий прекрасно это понимал. Открыть свою душу Анатолию было некому, но вот однажды его непосредственный начальник, кстати, тоже земляк, вызвал на откровенный разговор.

- Что-то ты, Звягинцев, последнее время хмурый ходишь?
- Будешь хмурым при таком положении дел, - вырвалось у Анатолия,
- А, конкретно, каком -таком положении дел?
- Чего ж таить, столько нераскрытых дел на моём участке! ..
- А мне думается, Звягинцев, что большинство дел, не столько не раскрытых, сколько хорошо тобой скрытых ...
- Как это? - не понял Анатолий.
- Да не прикидывайся ты Фомой неверующим! Всё прекрасно ты понимаешь! Ты, парень
неглупый, я тебя с детства знаю.
- И, всё-таки, я Вас не понимаю.
- Понимаешь-понимаешь, - начальник вышел из-за стола и подошёл к Анатолию.
Он закурил и в упор посмотрел на Анатолия который, как нашкодившийся ребенок, сидел, опустив голову, и смотрел в одну точку на полу.
- Мне, все-таки, пятьдесят лет, - начальник присел на стул, который поставил перед Анатолием. - Из них - двадцать три года я работал в милиции. Начинал, как и ты, с работы участкового. Правда, в то время жизнь в стране была совсем другой. Я ведь отлично понимаю, почему ты пошел в милицию, не от хорошей жизни.
Анатолий молчал.
- Думал, что работа участковым не столь и сложная; стабильная, хоть и небольшая зарплата.
Да и навар бывает у вас. Так?
   Анатолий вскинул удивленный взгляд на начальника, но тут же опять опустил глаза и опять
уставился в пол.
- Ты не удивляйся. Я много знаю того, о чём ты даже и не догадываешься. Ведь я часто бываю в вашем селе, а земля слухами пользуется, и мне люди рассказывают обо всех событиях и о хороших, и о плохих, обо всем, что происходит В вашем селе. Знаю, что известный ваш Пупсик, родственник нашего начальника райотдела милиции. Понимаю, как тебе сейчас трудно установить нужные отношения с Пупсиком. Верно?
- Верно, - согласился Анатолий.
- Тебе и дураком не хочется выглядеть в глазах односельчан. Верно?
-Да.
- И думаешь, что выхода нет из этого положения?
   Анатолий опять согласно кивнул головой.
- «Не так страшен чёрт, как его малюют» - продолжал начальник - Всегда можно найти
правильный выход из создавшейся ситуации, но приходится всегда чем-то жертвовать. В дан-
ном случае, если ты пожертвуешь своим «наваром», а точнее, не будешь брать взятки с само-

гонщиков, не будешь идти на компромиссы (даже небольшими нарушителями право порядка, а будешь честным, прежде всего со своей совестью, ты получишь уважение и доверие от народа, с которым работаешь. И не думай что вся милиция продажная!
- Да я и не думаю так!
- Неправда! Ты и сам стал на эту «скользкую» дорогу. Измени себя и изменится отношение народа к тебе, а дальше - увидишь - всё наладится.
   Изменить себя Анатолию было не легко. И если честно, он стал даже подумывать, а не уйти
ли ему с работы участкового. Только вот что-то его все-таки удерживало принять поспешное решение бросить работу в милиции. У него даже интерес стал появляться к этой работе.
- А куда ещё пойти? Тут, в милиции, хоть небольшая, но стабильная зарплата, да и платят
вовремя. Нет! Не буду рыпаться даже ... Смекалка, сообразительность у меня есть. Даже нюх профессиональный стал появляться. А с народом надо действительно быть честным, тогда и народ будет со мной откровенным и будет мне доверять ... - вот такие мысли появились в голове Анатолия после откровенной беседы с начальником.
   Приближался Новый год. Для кого-то - это большой праздник, а участковому приходилось быть все праздничные дни «на чеку». Именно перед праздниками и во время праздников увеличивалось воровство, особенно цветного металла. Ведь и безработным хотелось праздновать. А на что? На селе было много не только пьяниц одиночек, но были и неблагополучные семьи, где пили и родители, и их недоразвитые, великовозрастные детки.

Глава 5
КАК ПУПСИК НАРВАЛСЯ
НА КРУПНУЮ НЕПРИЯТНОСТЬ, НО
ЗАТЕМ СТАЛ ЧЕСТНЫМ
КОММЕРСАНТОМ
   30 декабря около восьми часов вечера в квартиру Пупсика позвонили. Вышел
сам Пупсик. Возле двери стояла Графиня, женщина пенсионного возраста, у которой было семеро взрослых детей. Две дочери оставались жить с ней. Обе не работали и обе пили вместе с матерью. В своё время Графова Варвара была трудолюбивой женщиной: работала много лет, пока не развалился совхоз, дояркой, потом техслужащей в интернате для больных детей.

   Все дети у неё были от разных мужей. В её большом доме, который в своё время ей построил совхоз, всегда были, кроме членов семьи, посторонние люди. Дом Графини на селе считался «деревенским притоном». В доме Графини пили, молодые люди развлекались с красивыми, но потерявшими себя в этой жизни, дочерьми Графини. Дом Графини был открыт в любое время суток для всех желающих.
- Тебе что, Графиня? - спросил Пупсик.
- Ты не возьмёшь у меня алюминиевую бочку? - Графиня умоляюще смотрела на Пупсика.
- Откуда она у тебя? - удивился Пупсик
- Я, когда работала, в интернате была прачкой. Эта бочка от большой старой стиральной
машины. Стиральная машина сгорела, а бочку я взяла себе.
- Не врёшь?
- Спроси у любого в интернате, тебе подтвердят.
- А как же она у тебя до сих пор сохранилась? Ты бы сё уж давно пропила.
- Эта бочка стояла с зерном в сарае у брата, а теперь она освободилась.
- Ну, ладно, пойдем, - И Пупсик повёл Графиню к своему гаражу.
   С бочкой рядом стояла Вертикова Катя, молодая женщина из соседней деревни. Катя пила запоями. У неё был муж, двое детей, нормальные родители. Родственники два раза кодировали Катю от пьянства, но безуспешно. Вытерпев три месяца, это самое большое после кодирования; Катя «срывалась» и опять начинала пить. При запоях Катя тащила из дома все, что можно только было продать: хорошие вещи, постельное бельё, алюминиевую посуду.
- Так чья же это бочка, твоя или её? - Пупсик
кивнул головой, показывая на Катю.
- Это её бочка, её ... - затараторила Катя, - я просто помогла Графине принести бочку.
- Ну, смотрите, если участковый спросит про бочку, я скажу, что это вы мне её принесли.
- Конечно, конечно, мы не откажемся.
- Вам деньгами платить или самогонкой?
-  Дай нам бутылочку самогонки, а остальное - деньгами.
   Пупсик расплатился с женщинами и спокойный вернулся домой. В коридоре возле своей квартиры он увидел участкового и своего соседа, Трусова Николая. Пупсик непринужденно поздоровался с соседями.
- Тебе сейчас кто-нибудь приносил алюминиевую емкость? - напрямую спросил участковый.
- Оперативно работает милиция. Хвалю, - Пупсик улыбнулся и продолжил, - Только что
принесли алюминиевую бочку Графиня и Катя Вертикава.

- Откуда её они взяли? - допытывался участковый.
- Не знаю. Графиня сказала, что это её бочка.
-Покажи её.
   Пупсик вместе с Анатолием и Николаем пошли в гараж Пупсика, где хранился металл.
   Когда Пупсик включил свет, все увидели большую алюминиевую ёмкость, что выделялась среди всего металла.
- Твоя? - спросил участковый у Николая.
- Моя, - подтвердил Николай.
- Забирай.
   Николай взял бочку и вышел из гаража.
- Вот, черти! - возмутился Пупсик. - Набрехали алкоголички! Это ж надо, Графиня плела мне
речи про стиральную машинку из интерната ... А я-то, олух, поверил.
- Чем расплачивался?
-Деньгами.
   Пупсик промолчал про бутылку самогона.
- Ну, иди, забирай у них теперь деньги.
- Где искать-то их теперь?!
- А это уж твоё дело, - и Анатолий тоже вслет за Николаем вышел из гаража.
Пупсик закрыл гараж и отправился на поиски Графини и Кати. Нашёл он их в доме Графини. Графиня, Катя, обе дочери Графини уже успели выпить бутылку самогонки и обсуждали, как встретят Новый год. Пупсик без стука открыл дверь и злой-презлой вошёл в дом.
- Отдавай деньги, - приказал он Графине. Графиня растерялась и показала на Катю:
- А деньги у неё.
- Давай, и быстрей! - скомандовал Пупсик.
   Катя начала искать деньги в карманах своей куртки.
- А их нет!
- А где же они? Ищи! - Пупсик в упор смотрел на Катю.
- Они у тебя! Ищи! Ищи! - поддакивала Графиня.
- Кто своровал эту бочку у Николая?
- Она, она - Графиня не знала, чем угодить Пупсику и суетилась возле Кати, которая явно не
хотела возвращать деньги Пупсику.
- А ты зачем «сбрехала мне, что эта бочка твоя? - спросил Пупсик у Графини.
- Это она так мне сказала говорить, - Графиня чуть не плакала.
- Она тебе скажет головой в речку прыгнуть, ты прыгнешь?
- Я не виновата, я не виновата, - лепетала Графиня.
- Ты чего время тянешь? Отдавай деньги, - Пупсик видел, что Катя решила не отдавать
деньги.

- Да их у меня нет! Обыскивай! - Катя шир ко раскинула руки в стороны.
- Хочешь, чтобы я участкового позвал? Тебе же будет хуже! Раздевайся! - приказал Пупсик Кате.
   Катя нерешительно посмотрела на Пупсик затем отвернулась от него и вытащила 100 рублей из-за пазухи. С жалостью она подала деньги Пупсику.
- Чтоб ноги вашей больше не было у меня дома! - буйствовал Пупсик для видимости, хотя отлично знал, что завтра же и Катя, и Графит непременно придут к нему, выпрашивая драгоценные 100 граммов на похмелку. Пупсик и в долг давал самогонку, он был уверен, что через день два за долг расплатятся, что-нибудь да найдут и принесут ему металл на сумму, в два-три раза превышающую долг.
   Пока Пупсик был доволен отношением участкового к нему, а вот, что будет дальше - время
покажет.
- Да не рыпнется он против меня! Не станет он меня топить! Побоится Владимира, - успокаивал себя Пупсик.
   Однако участковый так не думал.
- Если я Пупсика не прикрою - на селе буд беспредел. Грош - цена мне тогда будет, как участковому. Но как мне его прижать? Ладно? Поживём - увидим!
   Кто-то написал на начальника райотдела милиции в областное управление милиции о том, что он прикрывает своего родственника, приёмщика металла, то есть, Пупсика. Недаром говорится, что «своя рубашка ближе к телу», - не хотелось Владимиру «получать ШИШКИ» от начальства, - и он сам приехал в село к Пупсику.
- Знаешь, хоть обижайся, хоть нет, но я вынужден запретить тебе принимать металл, иначе мне будет «хана», да ты понимаешь в чём дело ... Кто-то уже «настрочил» жалобу в область на меня, и в ней указывают именно твою фамилию. Если я тебе позволю продолжать приёмку металла - я полечу с работы. Давай-ка по-хорошему; «завяжи» пока. А там - будет видно.
- Жаль, конечно, но придётся подчиниться твоему совету! - сокрушался Пупсик.
- А займись торговлей продуктами или ещё чем-то. «Лицензию» я тебе помогу получить.
Деньги на раскрутку у тебя, надеюсь, есть.
- Что верно - то верно! Это - хорошая мысль! Думаю, надо попробовать.
   И Пупсик, на удивление всему селу. переквалифицировался. И, действительно, стал торгашом: ездил в Москву и оттуда возил промтовары, продукты. Торговал Пупсик своим товаром и в городе, и в своём селе. Стал Пупсик на селе нужным человеком. Перед поездкой в Москву ему делали заказы на нужный товар, и он вместе с женой заказы народа непременно выполнял.
   Пупсика зауважали на селе, и, когда подошло время выборов депутатов в районный совет, он единогласно прошёл и стал депутатом районного совета. Наконец-то нашлось время у Пупсика и для завершения строительства своего дома.
А после такого «расклада» событий и участковому стало жить и трудиться легче.
И народ стал относиться к участковому с уважением. Даже его родная тётушка, Василиха, поверила, что Анатолий не такой уж и плохой.