Глава 2

Увидев это, Рената резко отвернулась, судорожно прислоняясь к огромным воротам, глотая и без того противный воздух... Еще немного и она потеряет сознание... В ее голове витают тысячи мыслей происходящего до этого момента... Кто? Как? Зачем? Почему? Вопросы, с самого пробуждения одни вопросы, никаких ответов, ни намеков, ни следов присутствия чего-либо вразумительного... Все словно в тумане, все словно канувшее в невиданную огненную бездну, и не способное вернуться обратно. И во всей этой каше нужно разбираться. Она смотрит на Лукаса... Его руки дрожат, рукоять клинка еле заметно дергается в его руках. Словно он сжимает всю волю в кулак, а после на него накатывает вновь волна ужаса... Вновь что-то невообразимое...
- Нам надо идти... –тихо, непонятным голосом говорит он,– И не спрашивай! Да, я пойду туда. Туда, где лежат эти трупы и их остатки, где с минуты на минуту должны появиться стервятники, где трупные черви начинают жатву, где разлагается убитый человек, порождая тонны мерзости.
- Но...
- Никаких «Но». Если ты хочешь знать почему? – острие клинка поднялось всего на несколько сантиметров, рука крепко сжала рукоять,– Потому что мне страшно, Рената. Мне страшно и мой внутренний голос говорит мне, чтобы я унял этот страх. Чтобы я нашел причину всего этого и убедил себя в том, что отныне все безопасно. Это инстинкт!
И она не знала, что ему ответить. Не знала, как рассказать ему о том, что она не может его подвести или же наоборот-полностью довериться ему и навсегда стать его полноправной опорой.
- Я ничего не буду обещать, Лукас.
- Ничего и не надо. Тут нельзя полагаться на других. В этом месте ты сам по себе...
Они вошли в двор замка... Смотреть на это поодаль было менее противнее, нежели все рассматривать вблизи. Не засохшая кровь... Ее запах так слабо чувствовался среди этой утихшей резни. Среди кровавой бойни безумцев... Застывшие маски ужаса на лицах павших охранников. Гримасы страха, не затронутые болью... Видно, что умершие тоже впервые за свою жизнь видели такое бесчеловечное убийство. Уже давно все отказались от жестоких клинков и огромных снарядов, разрывающих на части людей. И все давно привыкли к аккуратным и точным пулям, убивающих все живое быстро и безболезненно. Вы можете и не увидеть противника, вы можете умереть, даже не услышав выстрела... И ни один фильм, снятые даже на любительскую камеру видео не принесут всего того, что увидели и почувствовали умершие, смотря на это. Хотя все уверены в том, что они выдержат... Люди стали слишком гордыми, чтобы признать свои слабости. Даже самые смелые, оставшиеся в мире люди, желающие вернуть благородство, гордость и доброту в серость этого мира, пали под гнетом слабых и безвольных людей, зависящих от пустых слов.
Они шли по неведомой тропе следов. Множество людей разнесли всю кровь по всей территории замка своей обувью. Ноги их несли все ближе к тому, кто изничтожал их. Намерения и волю этих охранников нельзя оспаривать... О мертвых не говорят плохо. Сухой ветер разносит крики, оставшиеся в этом утесе... В этом замке, облитый литрами крови, изувеченный пулями и жатвой насекомых и стервятников.
- Думаю, нам сюда... – произнес Лукас, открывая дверь в цитадель замка.
Запах минувший оттуда мог бы отпугнуть стаю гиен, так жаждущих поживится не живой плотью... Ранее эта комната цитадели была курилкой. Но сейчас превратилась в некое подобие маленького ада, через который легла тропа Лукаса и Ренаты. Ад, усеянный зловонием умерших людей... Тут нет свежего воздуха, и все пары собрались в одном месте. Трупы разбросаны к стенам. Темно и жутко, кажется, что вот-вот вырвется из темноты их убийца, палач, сделавший заключение судьи. Оттягивая ворот плаща, Лукас закрывает им нос и старается не дышать, старается даже не смотреть на этот ужас...
- Какое чудовище могло сотворить это? –немой вопрос, не требующий ответа.
Вопрос требовал лишь вдуматься про себя, лишь прочесть свои мысли и представить силу и способности этого человека. А главное, мысли что двигали его вперед, заставляя его вновь и вновь убивать. Разрезать людей на части, не ждать ни криков, ни слов...
Лукас не удержался и всмотрелся на место резни, пропуская Ренату вперед.
«Этот убийца... Насколько же он силён? В центре пустое пространство, словно там что-то взорвалось... И разорвалось на огромное количество режущих лезвий... Нет целых трупов. У кого-то оторвало руку, ногу, половину туловища, голову... Те, кто был ближе - пострадали еще больше... Их остатки заполонили комнату. Кто же он?»
- Лукас? –Рената лишь оглядывается на него, смотря на лестницу,– Нам ведь наверх?
- Эта женщина ничего не сказала где искать. Она сказала лишь убить...
Рука, держащая клинок вновь затряслась. Словно слово «убить» являлось настолько больной темой, что одно его упоминание бросало душу парня в глубокую бездну небытия и отчаяния. От него он становился слабее...
- И ты уверен, что ты сможешь убить?
- Я не знаю! Не морочь мне голову Рената! Я и так в растерянности... – парень не знал что ответить... Он ждал приободряющих слов.
Последний раз, взглянув на все это безумие и жажду человеческой жизни, Лукас, пропуская Ренату вперед, идет наверх. К человеку по имени Грегори Адомсан... Тихо, спокойно... Лишь через каждые две ступеньки ало-кровавый след ботинка, постепенно утихает... Цвет все тусклее и тусклее. И вот на входе в верхнюю часть цитадели они потеряли свой яркий цвет и вовсе слились с деревянным полом.
- Что же нам делать, если он будет убит? Мы получим информацию о нас или же нас просто развели как дураков... – прошептала Рената, ступая на деревянный пол.
Свечи... Так старомодно использовать свечи в таком индустриальном мире. Они догорали свои остатки жизни. Воск капал медленно и в нем отражалась потухающая длань маленького огонька... Высокое кожаное кресло смотрело далеко в горы, где вдали блистали огни великого Лос-Анджелеса. Тихое место, которое так заставляет расслабиться...
- Грегори? – спросил парень, смотря на кресло. Но в ответ последовало лишь молчание. Казалось, прямо сейчас он заговорит...
- Скажи мне Лукас... – звук исходил от кожаного стула, – Почему ты пришел? Чего ты хочешь? Какие намерения и цели тебя ведут сюда? И какая же у тебя воля, раз ты прошел сквозь этот ужас внизу,– парень задумался... – Чего молчишь? Задумался? Если честно я не ожидал, что ты придешь так быстро. Тебе понравилась жатва внизу? Уверен, ты испытал не забываемые чувства. И сейчас ты готов?
- В смысле-готов? – в недоумении голос парня звучал иначе. Трусливее.
- Ты же пришел убить меня. Навсегда покончить со мной. Но перед тем как ты сделаешь непоправимое и необратимое, скажи мне-ты прошел через боль и страх, через ужас и отчаяние, через кровь и мерзость... И ради чего? Ради чего ты убьешь меня, и ради чего ты вообще будешь сражаться?
Тишина повисла над комнатой, словно огромная туча над шумным городом.
-Вопросы. Это странная штука. Одни из них ничего не значат. Другие, заставляют понимать намеки. Третьи же вовсе совершенно не нуждаются в ответе. Но есть отдельный тип вопросов. Вопросы, порождающие другие вопросы. Они являются от рождения заразны и поэтому порождают за собой еще цепочку. И так далее, и так до самой бесконечности, пока разум не взбунтуется и безумием не разорвет все цепи... Но тебе до него далеко.
- Я сражаюсь ради своего прошлого! – произнес парень, делая шаг к креслу.
- Ради своего прошлого?! – Грегори удивленно воскликнул,– А не эгоистично ли ты это? Ради того, что по своей неосторожности потерял память, ты теперь хочешь убить меня? Если так - то давай! Я посмотрю, хватит ли у тебя воли.
Лукас подошел ближе, стоя у стола напротив кресла он устремил клинок на спинку стула. Рука тряслась, клинок дрожал, его острие было то выше, то ниже центра спинки кресла, то и вовсе уходило влево, а после- резко вправо. Парень сглотнул, схватился за клинок двумя руками. Он резко выпрямился...
«Нужно просто сильно приложиться, не думай, что там кто-то есть! Просто ткни!» - Лукас уговаривал себя на убийстве...
Выдох и парень надавливает на клинок. Острый, хорошо заточенный клинок входит на половину клинка, пронзая что-то еще, кроме кресла. И в этот момент, рядом с ухом парня звучит не особо громкий выстрел, который оглушает и пугает Лукаса, своей близостью и внезапностью. Он судорожно поворачивается, а Рената опускает винтовку...
- Я думала, ты не решишься... – тихо прошептала Рената, – Я не попала в центр...
И они наблюдали за тем как кресло, сделав уже не один оборот, останавливается с воткнутым клинком... В кресле сидит мальчик и держит в руках телефон. На вид не более пятнадцати лет... С проткнутой грудью, дыркой в плече и прожженным насквозь глазом... Словно разогретой, заостренной арматурой протыкали глаз до середины толщины кресла... Лукас не смог выдержать этого зрелища, и проклял себя за то, что считал Грегори мужчиной, а не мальчиком... Это верх извращения в этом замке. Это высшая мера жестокости в этом замке...
- Кто это мог сделать? Какой мир породил такое чудовище на этот свет? –проговорил Лукас, подойдя ближе и освобождая тело от клинка.
Внизу раздался резкий стук двери...
«Кто это?» - казалось, мысль пришла в голову им обоим.
Но страшнее было услышать тут... В замке, окруженном криками ужаса и отчаяния... В замке, изувеченном ликом страха и боли... В замке, изуродованном жестокостью и силой... Услышать звук, который обозначает присутствие кого-то еще...
Не потеряв и секунды времени Лукас ринулся вниз по лестнице, нарушая принципы тишины, и показывая что, тот, кто стукнул дверью не единственный в этом здании. Пробегая пролеты, комнату, в которой кажется, что вместо цемента – застывшая кровь, парень открывает с грохотом дверь и видит первого нарушителя тишины.
- Кто ты? –спрашивая его, Лукас совершенно не думал, до этого не было времени... Он созерцал увиденное. Он видел посреди кровавой жатвы, словно посреди сражения, стоял темный силуэт. Высокий шатен... Он стоял к нему спиной так спокойно и так тихо... Ветер подергивал подол его плаща, словно уговаривал идти вместе с ним. Лукас подходил к нему, совершенно не скрывая своих намерений, узнать кто же это. – Я еще раз спрашиваю: кто ты?
И тишина продолжалась. Тянулась, словно разогретая резина, не имея власти разорваться. И так было до того момента, пока Лукас не подошел на расстояние вытянутой руки.
- Ты спрашиваешь, кто я? – шатен заговорил, подняв голову к небу, – А как ты думаешь, смотря на данную ситуацию? Как ты думаешь, кто я? Если ты слышал, что я вышел из двери, то не я ли виновен в этих убийствах?
- Ты называешь это убийством? Это – убийство? – такое простодушие к людям бесило парня,– Это же настоящий ад!
- Ты это называешь адом. Я убийством. Символика и индивидуальность. Это потерянные преимущества давних времен, когда все это еще ценилось. Сейчас же всему этому пришел конец. Всему Лукас. И не в этом 2020 году, а в том месте и времени из которого ты пришел... Ты хочешь сражения со мной?
- Откуда ты знаешь как меня зовут и откуда я?
- Бедный Лукас. Тебе ждет обман. Тебя ждет то, что ждало тебя ранее за многие годы до твоего истинного пробуждения. Ты зациклен не по собственной воле... Ты не искатель своего прошлого. Ты жертва своего разума... Я повторю вопрос. Ты хочешь сражения со мной?
- Нет. Я не хочу сражаться с тем, кто не виновен.
- Я убил этих людей, Лукас! – и незнакомец поднимает свою руку, в которой держит увеличенную копию африканской флиссы. Такая же и Лукаса в руках. Шатен нажимает на кнопку на окончании рукоятки, и клинок пылает алым цветом, а пространство вокруг него плавится... – Я убил Грегори Адомсана. Я убил всех в этом замке! И знаешь... – Лукас не мог поверить. Он не придал значения тембру, не придал значения телосложению и манере говорить... Он даже не сразу понял, что именно этот голос был на записи. Он не знал эту манеру говорить, но она была ему знакома, словно отдаленное воспоминание из детства. Окутанное туманом и мглой неизвестности. А незнакомец поворачивался, перехватывая клинок в удобное для сражения положение. – Почему-то ты еще жив.
Незнакомец полностью развернулся и режущим ударом встретился с оборонительным клинком Лукаса. Но Лукас сделал это словно автоматически. Чтобы еще чуть-чуть насладится этим моментом... Чтобы еще немного почувствовать удивление. Чтобы полностью понять, с кем он дерется...
- Не может быть... – тихо шепчет Лукас, а глаза, полные ужаса, судорожно смотрят на всего незнакомца, словно сканируют каждый участок его тела, дабы понять, что перед Лукасом, стоит... Он сам.
- Еще как может!
Те же протезы, то же самое лицо, такие же глаза, чуть огрубевший голос и более мудрый взгляд.
- Почему ты убил этих людей? Почему ты устроил в этом месте ад?
- Придет время, и ты сам все узнаешь. А сейчас не сопротивляйся.
Ударом ноги в колено Лукас ослабил парня, заставляя пасть его на одно колено, но продолжать держать клинок. Последовал удар коленом в голову, после которого парень пал на землю, роняя клинок, выпуская его из рук.
- Ты не должен выпускать клинок из рук. Клинок – это продолжение руки. Если ты отпустил клинок – то это можно сравнить с тем, что ты готов потерять руку.
- Рената! – вскрикнул парень, хватаясь за клинок...
Вдали прозвучал выстрел. Не громкий, но отдаленно напоминающий выстрел из винтовки Ренаты. Около входа в цитадель замка, рядом с той самой курилкой, где образовался ад, пало тело Ренаты.
«Нет. Не может быть. Кто ее убил? Где он? Где этот убийца!»
- Сколько же вас?! – вскрикнул Лукас.
- Что? Думал, я один это сделал? Думаешь, я способен убить их всех в одиночку?! Я дам тебе один шанс. Не ошибись. От твоего ответа зависит твоя жизнь, – повисло молчание... – От твоих слов уже умерла твоя напарница.
«Что за изничтожение всего живого? Почему? За что? Это... Это... Ловушка. Нас привели сюда ради того, чтобы просто отдать этому психопату! Нет. Не одному. Ни один человек не может такого сделать! Это несколько лю... Несколько чудовищ!»
- Нет! Вы сделали это вместе. Убили, жестоко растерзали, словно голодные до человеческой крови чудовища! Вас было несколько!
- Нет. Я сделал это один. Ответ не верный. Ты жаждешь потерять руку!
Незнакомец перешел в атаку... Его клинок решительности столкнулся с клинком последней надежды Лукаса. Его воля и инстинкт бушевали, но так как он не знал ранее этих чувств, то они внушали ему лишь чувство страха. Чувство того, что дыхание смерти уже так близко, что он может почувствовать ее смертельный холод. Парирование, увороты, выпады. Лукас держится на последнем волоске отчаяния, пальцы дрожат, ладошки потеют и клинок так и хочет выскользнуть из рук. Но в последний момент парень хватает клинок сильнее и нажимает на кнопку. Клинок загорается алым и Лукас делает режущий горизонтальный удар, вкладывая туда все свое желание остаться в живых, всю свою силу и волю... Но этого оказывается мало. Незнакомец, присаживаясь, наносит удар по ноге. Сильный удар огненного клинка отрезал ногу парня, издав мерзкий звук жаренной плоти. Крик последовал моментально... Такую боль не сдержать, такой ужас не выплеснуть криком, такой страх не сжать в малом кулаке решительности и воли. Опираясь на клинок, словно на ногу, Лукас держится, сжимая зубы и тяжко дыша, стоит на одном колене напротив своего двойника...
- Ты чудовище! –сквозь боль и страх, сквозь полнейшее отчаяние и непонятный ужас говорит он.
- Нет,– холодно, без улыбки убийцы или оскала безумца, без взгляда хищника или взора чудовища... Холодными глазами победителя, холодным сердцем выигравшего битву двойник смотрит на Лукаса. Взмах клинка и вновь вокруг него искажается воздух... – Я – это ты, – резким ударом рука Лукаса, на которую он опирался словно вместо ноги падает рядом с телом, бренно опустившимся на землю. И вновь последовал крик. Но крик сдержаннее. Шок овладел телом Лукаса. Он кричал лишь от страха и ужаса... Боль была менее заметна на фоне двойника. Он внушал ужас, своей холодностью. – И ты потерял руку, отбросив клинок. Я тебя предупреждал.
- Пошел ты! – на последнем издыхании произнес Лукас, смотря на то, как клинок входит в его грудь и своим жаром запекает плоть. И в последний момент он видел лишь Ренату с большим алым шрамом на щеке... Та же винтовка, что нацелена в лоб...
«Я вновь услышу ее выстрел»
И выстрел был последним, что он смог услышать...
«Вот и смерть... То, что называют незримым пространством за летальной чертой. Чертой, которую все боятся и готовы отдавать все, ради жизни. Ради еще страданий и борьбы за светлое место. Каждый мечтает оставить что-то после себя. Все мечтают, чтобы их помнили. Но так или иначе они забудутся. Навеки канут в небытие и будут вспоминаться очень редко, или же вовсе они пропадут в этом мире, постоянно заменяющих друг друга личностей. Темно, словно закрыл глаза и не думаешь. Просто наслаждаешься темнотой, зная, что хуже того, что происходит сейчас, уже не будет. Зная, что все закончилось, можно спокойно открыть глаза и насладиться тем спокойствием, которого в жизни не хватало. В моей-то жизни, которую я не помню и не знаю, спокойствия точно не хватало... Но так хочется попробовать еще раз. Вновь сразиться с ним, но зная сейчас все его действия, попробовать уничтожить...»
Лукас задумался над этой возможностью, и мысли его просили повторить.
«Вдруг я что-то упустил, вдруг я мог его победил. А после я бы умер от пули Ренаты, или же до самого решающего момента. Она ведь следит где-то, сидит и наблюдает из винтовки за ситуацией. Что бы я сделал, умея воскрешаться, имея возможность не умирать... Имея бессмертие...»
Лукас открыл глаза... Серый потолок. Жуткий холод и отдаленные стучащие звуки в голове. Разум болит, пытается прояснить ситуацию, в ушах звенит, а горло иссохло настолько сильно, что и звука не произнести. Мигающий свет в мутном взгляде... Приложив огромные усилия, согнув ноги в коленях и уперевшись руками в некое подобие матраца, Лукас приподнялся...
- Где я... – он осматривает слегка знакомую комнату и понимает...
Разум прояснился, звон в ушах сменился треском лампочки, которая постоянно то загорается, то тухнет. Серые стены и напротив кровать, на которой так же устало, поднимается девушка...
- Рената? – непонимающе произносит Лукас. К нему вернулись все чувства и он наконец понял, где он находится... Эта та самая комната, в которой они начинали.
С непонятным чувством удивления Лукас смотрит на свою ранее отрубленную руку, дотрагивается до места ранения на груди, протирает лоб, отдергивая простынь, смотрит на целые ноги... Разум бушует. Требует объяснений этого состояния противоречащего самой сущности жизни.
- Лукас? – она смотрит на него со страхом в глазах...
- Вы вернулись, – этот голос был пронзительнее обычного... Это голос Эльзы, – Вы задержались, но договор есть договор. Я расскажу вам часть вашего прошлого.
И никто не имел четкого вопроса о своем прошлом. Разум всех ворошил лишь один вопрос:
«Что сейчас произошло?».