Глава 4

«Не отпускай меня. Побудь со мной еще немного. Среди всей этой отрешенности и полного хауса подари мне минутку спокойствия. Среди всех наших смертей и удивлений подари мне спокойствие...»
- Пожалуйста... Не отпускай меня, – Лукас еле сдерживался. Блокировал слезы, загружая свою душу грузом, разгребая все по полкам в своем сознании чтобы вся правда не вылилась наружу. Он сильнее прижался к Ренате. Его тело дрожало. Неспокойный разум, наконец, почувствовал умиротворение. И чувствует он это лишь в объятиях Ренаты...
Однако мысли Ренаты были совершенно противоположны. Она не ожидала такого. Крик Лукаса был оглушителен и вселял настоящий ужас. Единственное что он смогла сделать - это лишь обнять его... И как ни странно, это помогло.
- Пока ты не успокоишься, не отпущу.
- Я видел как ты умерла. Второй раз. Тебе размозжило голову огромным бревном... Я не знал что делать... Рената. Я горел. Пылал адским напалмом, который стягивал с меня жизнь по каплям, словно огонь забирает жизнь у пластмассы. Я...
- Ты тоже умер Лукас. Но я прошу тебя... Умоляю, – девушка не сдерживала слезы, – Я часто не знаю, как поступить. Я не знаю, как и что мне нужно сделать. Беспечна и неосторожна в своих действиях, поэтому ты видишь мою смерть. Но... – она опустила голову и посмотрела ему в глаза. С ее глаз катились слезы, но эмоции были под контролем. Словно она пропустила одну составляющего всего уравнения, и теперь это проявляется. Рената коснулась лба парня своим. – Невыносимо больно, когда тяжело человеку, который утешает и воодушевляет тебя. Поэтому, найди в себе силы собраться. И побыстрее... А я пока потерплю эту боль.
Рената отстранилась и вновь обняла парня, давая ему время на раздумье. А Лукас мог просто в очередной раз разбираться со своими нахлынувшими чувствами. Теплота Ренаты, ее объятий в этой холодной комнате заполонили пустоту, так быстро образовавшеюся в душе. Он сжимал ее одежду, вдыхая прохладный воздух, и вслушиваясь в биение ее сердца. 
Внезапно нежный голос в голове Лукаса вновь заговорил.
«Ты предал меня Лукас. Спаси меня и я прощу тебя! Слышишь, я буду ждать этого спасения хоть тринадцать лет. Я буду ждать хоть вдвое больше и не оставлять попыток докричаться до тебя. Слышишь?»
Он слышал. Слышал ее грустный голос, и никак не мог понять, почему ему хочется покончить со всем быстрее. Не понимал он почему на этот нежный голос у него не получается ответить. Он мыслит ответами на ее вопросы. Но она их не слышит. Словно в состоянии только говорить. Словно в состоянии направлять и говорить действия, наблюдая за последствиями и корить лишь себя за неправильные направления. Это утомляло Лукаса, делало его сонным...
- Рената... Я хочу спать.
- Спи...
Она не слушала его просьбы произнесенные шепотом. Она лишь легла рядом с ним, позволяя быть в спокойствии больше. Позволяла находиться разуму в состоянии умиротворения, чтобы в нужные моменты он не подводил. И сама Рената была рада, погрузиться в нормальный человеческий сон. Не сон после смерти, после которого пробуждение было необычным по ощущениям. Словно тебя убили, а стоит лишь открыть глаза, как ты живой и невредимый. И вся боль и тяжесть физического тела пропали... Оставляя за собой лишь страх, ужас, отчаяние и полную неизвестность с примесью безысходности. Никто не любит просыпаться после кошмара и осознавать, что он только начался.
Лукас прибывая во сне, вновь попал в загадочное место, которое никак не мог описать. Он был уверен в том, что это единственное место, где он может спокойно подумать над общей с Ренатой проблемой. И он ломал себе голову над вопросом, как же они воскрешаются и по крайней мере сохраняют сознание. Но всю эту ситуацию усложняли еще и путешествия во времени. Ясным делом было то, что их снаряжение было намного лучше нежели, снаряжение их врагов. Но как все это возможно? Голова разрывалась, а пребывание в этой реальности утомляло сознание.
Рената проснулась первой. Поднявшись с постели, она заметила ящик со снаряжением. Словно он тут был всегда. Она осмотрела комнату. Все как и всегда. Ничего необычного. Ничего не изменилось. Кровати на своих местах, а вечно мигающая лампочка так и не перегорела. Эта лампочка напомнила ее смерть. Она видела, как под огромным весом превращается в труху обгоревшее дерево и на ее лицо падает огромное бревно. Быстрая смерть, которой и не пожелаешь врагу, который все это сделал. Он многое учел. В частности ярость Лукаса. Но что было более странно. Все цели, задаваемые Эльзой, были убиты, и она ни разу не сказала что-то против…
- Если в прошлом вы погибали от самих себя, то будьте готовы убивать себя в будущем, – прошептал Лукас, открывая глаза.
- Что? – Рената повернулась, – Что ты сказал?
- Бессмыслицу.
«Но мы тут по той же причине. И почему я в этом так уверен?» - Подумал парень. Но поток мыслей был нагло прерван.
- Эльзы нет, – прозвучал мужской голос в динамиках, – Но она оставила записку, которая поможет вам вспомнить, кто вы такие.
- Стоп! – возразил Лукас, – Поможет вспомнить? А как на счет ее слов, что она расскажет нам о нас? Это были ее слова.
- Она передумала. И как бы не в вашем случае что-то говорить против. – Мужчина сделал паузу, – В далеком 2037 году мир стал меняться. Как все и думали в лучшую сторону. Прекратились межнациональные и межрелигиозные резни. Прекратились вспышки преступности, а вся Земля, стала одним государством, которое обладало колоссальной мощью. И все бы ничего… Если бы не люди, которым стало скучно. Они искали чего-то нового, интересного… Это побудило правителей сделать ход диктаторов. Что и стало ошибкой. Последовала революция. Колоссальная держава разрывалась на куски от тирании и диктатуры правителей, которая поджигала новое пламя ярости в революционерах, которые именовали себя Правителями Аиды.
«Они помнят! Они знают! Это все они! Лукас!» - голос в голове Лукаса полностью убивал в нем состояние нормально мыслить. А мужчина продолжал.
- Восстание подавили лучшие умы и убийцы государства. После этого настала эпоха имперской диктатуры. Имея полный комплект ресурсов и сведений, человечество было готово осваивать космос. Но их души поглотила власть. Эта была их первая победа. И эта победа опьянила их. Теперь все находится в постоянной готовности. Войска и боевые системы всегда готовы нанести точечные удары по зачинщикам восстания. И это пугает. Это в принципе и все, что вам дозволено узнать за эти две миссии.
- Но что из этого я или же Рената должны узнать о себе?! Что за обман! Скажи мне сейчас. Что мне мешает взять протезы, одеть их, зайти в машину схватить клинок и прорубив проход к вам двоим силой не вырвать из вас правду? Скажи, что мне мешает!?
- Девятнадцать элитных бойцов, я и Эльза. Рискни. Давай, попробуй прорубить себе путь на свободу. Думаешь ты в клетке находишься? Ты блуждаешь в грезах. Если тебе это нравится, то продолжай.
- Да я… - Лукас резко поднялся с кровати и замер. Его голова была заполнена голосом.
«Стой, остановись. У тебя будет шанс. Все у тебя будет, пожалуйста погоди и подумай. Сейчас ты ничего не сможешь сделать»
- Когда она проснется? – спросил он, ища глазами камеру.
- Не знаю. Скоро уже. Радуйтесь, что у вас есть еще время на отдых. Или раздумья.
***
Лаборатория Эльзы.
- Молодец. Все правильно сказал. Зря я в тебе сомневалась, – проговорила Эльза, внимательно смотря на Майкла. – Я уж думала, что ты меня решил предать и все графики подстроил. Но, все оказалось куда лучше. Ты уж прости, что так вышло. Но в нашем деле главное доверие и неспособность предавать других людей, а тем более своих коллег.
Она сидела напротив него и всматривалась в самую душу через глаза. Ее пронзительный взгляд заставлял бояться ее величественного разума. Проникал глубоко, затрагивал самые слабые твои точки и заставлял разум думать, что все будет хорошо, если ты ее предашь. Но Майкл знал ее. И больше, он прожил с ней уже не один месяц. И его разум говорил ему, что все будет хорошо, однако сердце кричало об обратном. Высочайшее волнение, которое выбивало сердце заставляло все тело встряхиваться от новой порции пронзительного взгляда. Оно кричало, что за таким взглядом находиться не менее пронзительный клинок, который только и жаждет крови. Парень знал, он виноват в том, что подстраивает графики. Но его беспокоило больше другое. Он не знал, куда они делись с компьютера. Он оставлял их в папке, нахождение которой знал лишь он. Но Эльза нашла эту папку. Она уже была готова схватиться за пистолет, но внутри ничего не оказалось. Лишь непонятный документ, в котором ничего не написано. Набор непонятных знаков и бессвязно написанные буквы. И тот факт, что все его наблюдения исчезли заставляли насторожиться.
«Кто же это мог сделать» - все его мысли не могли нить, которая связывает эти тайны.
- В общем, пора им уже отправляться. Как никак много они отдыхали.
- Я понял вас.
Майкл принялся загружать данные, а Эльза подсказывать и направлять Майкла.
- Хирано Масаока. 2010 год. Японский депутат и советчик. После объединения мира был главным советчиком в зале советов… Однако его смерть нам нужна до объединения мира.
- Все готово, – Эльза лишь слегка кивнула.
Камера.
Лукас сидел на полу, готовый сорваться в любую секунду с этого места, который наполнен непонятным голосом, не затухающим в его голове. Он уже вытерпел всю боль, к которой уже успел привыкнуть от надевания протезов. А голос не утихал и повторял все слова о терпении и сдерживания ярости. Но от этого становилось только хуже. Разум дрожал, сердце дико стучало. Душа, будучи мгновение назад спокойной, вновь буйствует от неизвестности. Он не слышит, как включаются динамики, он не слышит имени того, кого нужно лишить жизни… Он слышит лишь голос Ренаты.
- Лукас? Ты в порядке? – он присела напротив него и посмотрела в глаза, их взгляды пересеклись.
И увидев его панику за пеленой сдержанности она поняла его. Поняла на столько, сколько может себе позволить, чтобы не быть разорванной на куски своими внутренними демонами.
- Лукас, нам пора идти. Эльза назвала нам следующую цель.
Словно в отрешении Лукас шел вперед, мечтая наконец не слышать этот голос. Его раздирало на кусочки, он еле сдерживался, чтобы не закричать от боли, так пронзившей его голову. Постоянные повторения одним и тем же голосом, с одной интонацией и тембром. Словно его пытаются ввести в транс. Единственное что он не понимал – для чего?
Тем временем Лукасу помогли подняться и подойти к машине по перемещению. Рената вручила ему клинок и плащ в руки и сказала, что они готовы. Всего мгновение и они на крыше неизвестного здания, где над ними простирается невиданный ранее звездный свод. Без единого облака, с одной большой луной.
- Лукас? Ты…
- Я в порядке. Спасибо, что быстро вытащила меня. Я думал с ума сойду сидя там и слушая эту тишину. И никакие разговоры не помогут. Прости, но я прослушал цель.
- Хирано Масаока. В данный момент он живет в этом замке. Замок «вшит» в скалу, поэтому его основная цитадель находится как раз в скале. Он там. Надо его найти и… - Рената запнулась глотая слюну. – Убить.
- Цель никогда не меняется, меняются лишь ее нахождение и содержимое, – Лукас подошел к краю крыши. Он всматривался в двор замка, наблюдая за солдатами, которые чтили старые традиции. – Странно, что все воины или охранники не носят огнестрельного оружия. Одни мечи.
- Эльза сказала мне, что он ценитель прошлого.
- И что? Ей не понравился этот пережиток? Высоко мы находимся. Тут этажей пять. Знаешь… - Лукас резко прервался, роняя на крышу свою флиссу, падая на колени и всматриваясь все лучше во двор замка. Всматриваясь в патрульных и места, где свет фонарей не доставал. – Скажи мне Рената. Как ты относишься к судьбе?
- Я раньше не задумывалась, а что?
- Я предпочитаю, что судьба возникает под ногами идущего человека. И те, кто стоят на месте, получают вред от того, кто идет. Знаешь, что самое сложное? – она не спрашивает, а лишь вопросительно смотрит на то, как флисса загорается алым цветом, а пространство вокруг плавится. – Самое сложно в этой ситуации взять себя в руки, когда тебе больно, и начать идти. Даже если боль сравнима со смертельной, даже если ты никогда ранее не чувствовал этой боли, и не знаешь, сможешь ли ее вытерпеть, то нужно идти. Стоять на месте может каждый, идти вперед могут лишь сильные.
И Лукас воткнул флиссу до самой гарды в крышу, заставляя деревянные балки здания загореться и дать ему шанс прорубиться внутрь. Стоило ему попасть внутрь маленькой комнатки, как на свете луны блеснул прекрасной работы клинок, молодого воина. Но и он не спас его. Отбивая атаку и подходя в близь, Лукас протезом хватает парня за рот и протыкает алой флиссой грудь. Кровь полилась со рта неизвестного воина, окропляя собой протезы и часть плаща Лукаса. Глаза теряли жизненный блеск, а руки опустились, но не выпустили клинок. Это напомнило Лукасу, о его первой смерти…
«Чтобы не случилось, умереть держа в руках оружие, способное тебя защитить, есть настоящая честь воина!»
Мысли его прервали копошения слышимые в коридоре. Лукас понимал, что предстоит нечто большее, чем просто драка. Нечто большее, чем одно или несколько убийств.
А Рената не могла решиться. Она не смогла понять, что он такого увидел, что отбросил клинок и упал на колени. Она не понимала его желаний, не понимала его мыслей и была иногда в полном замешательстве, когда он о чем-то спрашивал. И она поражалась его ответам. Однако сейчас, подойдя к прожжённой дыре в крыше, девушка не могла решиться. Следовать за Лукасом снова или же не мешать ему своим присутствием.
«Значит этот Хирано любитель старины» - подумал Лукас, смотря на старинные японские двери. Плотная бумага, установленная в тонкой деревянной раме.
- Да начнется жатва, – прошептал Лукас, делая опорный шаг вперед и нанося удар по тонким дверям.
Двери пали на пол, показывая нескольких воинов, пришедших на шум. Они сразу же обнажили клинки и приготовились к схватке. Лукас видел их атаки. Рубящие атаки с трех сторон – слева, справа, сверху… В этот момент сознание и здравый смысл парня отключилось. Он сейчас мешал, не давал сосредоточиться на убийстве. Он приравнивал все действия к морали и взывал к совести на протяжении двух миссий. Сейчас же Лукас не мог остановиться из-за этого. Тогда, падая на колени и роняя флиссу на крышу, парень увидел тех двойников, которые убивали их жестоко, безжалостно, не щадя разум в хитростях и не обрекая его на скуку. И месть Лукаса должна быть еще страшнее.
Приседая на колено и зажигая алым клинок, Лукас наносит круговой удар, заставляя воинов пасть на пол и взвыв от боли бросить клинки.
- Нельзя бросать клинок. Нельзя бросать то, что способно тебя защитить.
И он убил. Быстро перерезал горло каждому. По очереди внушая страх каждому следующему воину. И если бы он не схватил последнего за горло и не сжал слегка, тот бы закричал от ужаса, вселившегося в его сердце и устроенного внутри разума хаоса. В его глазах читался страх. Но и это не смогло спасти воина. Его горло в последствии было перерезано, а тело бренно лежало на земле, заливая пол алой жидкостью жизни. И на этом нельзя было останавливаться. И инстинкты Лукаса кричали ему продолжать и дальше упиваться кровью тех, кто его боится. Это приносило невероятное удовольствие и дикий восторг, вперемешку с трезвостью ума, которой обладал не каждый. Темные коридоры и ни одного светильника, словно так и надо, словно это ловушка. А Лукас медленно шел до лестницы, не заботясь о том, что спящие воины услышат его шаги. И стоило ему дойти до лестницы, как с самого начала коридора, откуда ушел Лукас, вышел один из воинов и схватился он было за клинок, и решил голос пробить тревогу… Но ему не дали. Флисса воткнулась в грудь воина, заставляя его пасть на пол и навсегда замолчать. Но от падения тела вышел другой человек….
- Да сколько можно шу… - и его глаза заметили тело, а после посмотрели на очертания Лукаса. В тьме, где лишь луна может показать правду было плохо видно Лукаса. Но его очертания заставили воина вскрикнуть: - Подъем! Вторжение!
И воин обнажил свой меч, кидаясь в атаку. Не имея плана действий и знаний о противнике. Большая самоотдача требующая большого отсутствия ума, или же наоборот- его присутствия. Блокируя удар протезами, парень понимал, что без флиссы ему долго не протянуть, и схватив за ворот одежды своего противника, Лукас кинул его вдаль коридора. А сам подбежал и вытащил свой клинок, отныне решив не сдерживаться, сразу зажигая клинок. На крик сбежались воины с ближайших этажей. Они смотрели на очертания Лукаса, окруженного трупами, с горящим клинком в руке. Страх… Боязнь неизвестности поразила их. Но это были бы не воины, если бы они боялись каждого нового противника. Они ринулись в атаку, не жалея сил и чувств. Атаковали, чтобы защититься.
На что Лукас ответил тем же. Хватая клинок двумя руками, стараясь копировать их стиль боя, добавляя слабости и убивать их с одного удара, парень переходил на ярость. И клинок, пылающий жаром, разрубил первого воина от плеча до ребер, не давая и шанса на замах. Не останавливаясь на достигнутом, довольствуясь результатами, Лукас наносил сверхсильные, быстрые удары, когда один перетекает в другой, не давая опомниться врагу, с какой же стороны будет атака. Стены окрасились в красный, пол залила кровь, тонкие бумажные стены пылали огнем, выделяя дым. Но никто не замечал этого, все видели лишь окроплённого кровью своих жертв убийцу. Этаж окутала аура смерти. Словно жнец, приходящий в мгновение твоей последней минуты, Лукас приходил вместе с ним. Он нес разрушение, копоть, разрывание плоти и нескончаемую боль. Он не сдерживался на одном ударе. Отрубал конечности, потрошил своих жертв, показывая напарникам врага его внутренности. Протыкал сердца, отрезал взмахом головы и защищался телами убитых врагов от ударов напарника. Настоящий, неутомимый варвар, который полностью поглощен лишь жаждой крови. Которая никогда не успокоится в его сердце. И вот лестницу ему преграждал один единственный воин. В глазах его читался страх и ужас.
- Жнец! Прошу, пощади меня! Жнец, не убивай! Прошу!
Кричал он, моля. Кричал он, воткнув клинок в деревянные половицы и сжимая его трясущимися руками. Сопли и слезы смешались. Они падали в огромную реку крови, которая медленно вела свой путь к этажу ниже.
- Жнец, пощади! Умоляю!
Воин склонился. Пал на колени и склонил голову до самого полу, выпрашивая извинения. Но инстинкты Лукаса видели не крайность отчаяния смешанную со страхом и ужасом смерти. Они видели слабость. И делая сильный удар Лукас отправлял голову в полет на следующий этаж. А сам шел за кровавой рекой, стекающей по лестнице. Она не ограничивалась лишь ступенями. Она растекалась по всей плоскости и поверхности, стекала со всех поверхностей… А жажда Лукаса росла. Ему нужно было найти еще жертву. Еще одну, за ней еще одну и еще. Пока в этом месте не будет пахнуть кровью. Пока тут не поселится сама смерть с ее вечным слугой Жнецом. Но жертва сама нашла Лукаса.
- Тревога! Вторжение! – кричали во дворе обширного замка. Кричали во всю глотку.
Снаружи послышались торопливые шаги и непонятные команды. Лукас поспешил на встречу с утоляющим жажду зельем. И столкнулся на последнем пролете со своим отражением в большом зеркале. Желание убивать сделало из него безумца, с окровавленным плащом, одеждой, протезами и волосами. Лицо, ранее выражающее глубокое раздумье, сейчас выражает лишь нетерпеливое желание убивать. Разносить в клочья тела, заставляя проливать реки крови и улыбаться. Улыбаться от того, как крики их, пропитанные ужасом и болью, проходят сквозь его разум. Спокойный и трезвый разум, в котором нет других голосов, кроме его собственного, который гласит лишь одно:
«Убей! Убей и выпей их кровь! Разорви их на части, используя все, что ты видишь!»
И он поддался этому желанию. Ударяя со всей силы в зеркало и заставляя его рассыпаться от такого удара, Лукас подбирает осколки и несется на заветную встречу. Вылетает из здания и запихивает осколки зеркала в рот первому стоящему воину и кричит на весь двор:
- Ешь! Познай вкус смерти!
И со всей силой, дарованной ему протезами, ударяя его голову о землю и наступает сверху ногой, полностью уничтожая своего противника и внося ростки страха в сердца врагов. Враги лишь наблюдали за откровенно жестокой сценой и даже ничего не предприняли, хоть и были готовы ко всему. Но вид вылетевшего парня заставил всех окаменеть… И даже после этого Лукас не остановился. Схватив масляную лампу и подкинув ее к центру толпы, парень нанес сильный удар, который заставил лампу разбиться о голову врага и разлить горячее масло на ближайших напарников. Ростки питаются болью и растут быстрее. И даже в такой ситуации найдётся тот, кто может это подавить. И именно он бросается в атаку на врага, воодушевленный яростью и пылающий гневом воин… Встречается с протезом Лукаса, который сжимает его горло так сильно, что в мгновение слышится хруст. И руки яростного воина выпускают клинок на землю… Звук упавшего металла был словно сигналом о собирании урожая. Ростки проросли. Страх вселился в тела врагов, и отныне отчаяние будет управлять их атаками. И их нужно заставить. Лукас врывается в толпу, где пытаться затушить загоревшиеся от лампы одежды и придает еще больше огня с помощью жара флиссы. Не церемонясь на формальности и объяснения, парень отрубает все, что видит. Потрошит тела тех, кто не успел опомниться, кидается отрубленными конечностями в противников, чтобы сбить их защитную стойку. Использует угол здания, чтобы ударом ноги раскроить о кирпич череп противнику. Не замечает ударов, наносимых с тыла… Но они ничего не могут сделать. Лишь более злят его.
- Отчаяние никогда не навредит ярости!
И клинок вонзается в глаз и прорубает себе дорогу через всю голову, разрубает легкое. Казалось, криков стало меньше. Казалось, кончилось желание убивать, но со здания, где все пропитано кровью выбегают еще воины. И ярость их не видит трупов. Ярость их видит лишь цель впереди себя. И Лукас видит, что они готовы умереть за того, кто находится внутри скалы, являющейся продолжением замка. Он начинает получать раны. За каждого убитого воина, Лукас получал царапину или порез. И это лишь усиливало его страсть к битве. Лишь усиливало желание крови. И не смотря на боль и мучительные движения, удары его были по прежнему сильны. Он и дальше разрывал и кидался телами во врагов, размозжил голову о стену здания за несколько ударов и ломал кости ног, чтобы смотреть как воин будет сквозь зубы, терпя ограничения и боль подниматься и рвать полотно своего духа на куски, чтобы умереть не зря. И разрубая, казалось, последнего врага так, как не давно разрубили его, Лукас не заметил подкравшегося, полу раненого и опаленного воина, который целился в голову. Почувствовав желание убить, парень повернулся и видел, как клинок волевого меча движется ему прямо в глаз…
«Не увернуться! Не успею!» - мысли бунтовали. Он не может тут погибнуть…
И раздается звук выстрела, который гвоздит врага к полу, а клинок заставляет резко подняться. Это движение разрезает бровь Лукасу. От неожиданности всего Лукас падает на землю, и словно выходит из транса. Разум возвращается к нему, а совесть, некогда спящая, просыпается в холодном поту от кошмара.
Он ждет ее. Ту, которая спасла его от смерти и отныне до конца путешествия будет его спутницей. Рената бежала про окровавленному этажу и лестнице наперевес со снайперской винтовкой. Бежала быстрее увидеть и сказать Лукасу все, что думала.
А он не мог ждать. Ярость вышла из тела, открывая раны и заставляя кровь не останавливаться, идти из них. Единственным выбором была лишь флисса. Ее жар был ключевым моментом. Хватая клинок и нажимая на кнопку, Лукас подносил его к ране и чувствуя боль и жар, все чаще и чаще дышал, чтобы придать себе уверенности.
Третий этаж. Рената слышит сдавленный крик Лукаса. Слышит и не может поверить, что кто-то остался в живых и сейчас убивает его…
«Хирано! Он мог выйти!»
Она ускорилась. Бежала вперед, стараясь не упасть, поскользнувшись на крови. Не тратя сил и нервов, он пробегает пролеты дин за другим и на каждом слышит крик. Они происходят все чаще. Словно его вновь и вновь протыкают клинком, наносят новые раны поверх старых… И выбежав на улицу она видит, как Лукас прижигает раны, с который больше всего льется кровь. Сдавленный крик, за которым следует тяжелое дыхание. И вновь задержка, сдавленный крик и вновь тяжелое дыхание.
- Лукас…
- Рената. Ты мне нужна. Срочно, пока я не потерял много крови, и пока я еще хорошо вижу. Прижги мне рану на спине. Срочно быстрее. Держи флиссу.
- Но Лукас, – она не успела возразить. Флисса была в ее руке и от нее исходил ужасающий жар.
- Приложи клинок к ране и не поднимай, пока я не скажу. Прошу Рената, быстрее!
Слова ему давались с трудом. Но разум Ренаты не мог все сопоставить. Все эти крики- его спасение. Она не понимала, паника окутала ее сердце, она отбросила клинок, заставляя его остывать на земле. Она закричала. Лукас подорвался и обнял ее. Медленно шептал ей на ухо:
- Успокойся. Слышишь меня. Успокойся и возьми контроль над разумом и телом. Представь, что это игра, слышишь? – он отстранился, аккуратно смотря ей прямо в глаза, когда их лица были близко друг к другу. Он дотронулся до ее скул протезами. Ее глаза стали судорожно бегать.
Разум Ренаты не мог понять и принять тот факт, что протезы окроплённые кровью теперь находятся так близко к ее шее, но глаза видят Лукаса не безумцем. Нет его улыбки и жажды крови… Но есть кровь, в которой, казалось, он искупался. Она хотела закричать, но в мгновение Лукас отцепил протезы с рук и дотронулся до ее щеки кожаной перчаткой, в которую облачена рука.
- Я не причиню тебе вреда. А ты мне. Ты спасла меня и отныне ты всегда со мной. Поэтому, чтобы и дальше продолжать наш путь, пожалуйста прижги рану, – он вручил ей флиссу в руки. – У меня начинает плыть пред глазами. Рената, ты сделаешь это?
Слезы покатились по ее щекам. Она утвердительно кивнула, сдерживая рыдания. Лукас лег предоставляя спину пылающему жаром клинку. Рената, зажмурив глаза, приложила клинок к спине, готовая сию секунду откинуть его в сторону. И спустя три секунды, которые девушка думала никогда не переживет Лукас выкрикнул:
- Хватит! – сквозь боль и мучения прокричал Лукас. Рената в тот же момент откинула флиссу… - Зрение проясняется, сил правда нет, но я рад этой боли, что пронзает каждый кусочек моего тела. Помоги мне. Мы должны узнать, что там с Хирано. Мы должны хоть раз выполнить цель! Мы должны убить его.
И Рената помогла ему. Помогла встать, вновь надеть протезы и вытерпеть всю боль, подала ему клинок и была третьей ногой, пока они не зашли внутрь скалы. Узкий вырубленный проход и небольшая комната безо всяких окон. Вокруг шкафы с книгами, высокие сваи, возвышающиеся вверх, в темноту, большой стол посередине, а на полу во крови лежит Хирано.
- Нет! Нет, нет, нет! Не может быть. Мы опять опоздали? Почему?! – Лукас бесился и шел все ближе к трупу Хирано. Он не понимал, как он мог опоздать. Разум бунтовал, разрушая всю способность мыслить рационально. – Стоп! Они еще тут. Я не видел, чтобы они уходили!
Позади Лукаса прозвучал звук, словно сверху капает некая жидкость. Он неизбежности и слабости он пал на колени и стал всматриваться в прозрачную каплю… Но как только он понял, что это, крик ужаса и страза заполонил комнату. Крик этот не принадлежал Лукасу. Кричал его двойник спрыгивая со свай и нанося самый сильный удар, который он только мог, по шее Лукаса. Голова упала незамедлительно, а двойник уже замахнулся на Ренату, но в мгновение ока остановился, увидев ее лицо.
- Нет! Не могу! Нет! – и он приседает, отбрасывая клинок.
Глаза Ренаты же видят лишь такую же винтовку как и у нее, нацеленную в ее сторону. Ее двойник использует стол, как основу для удержания винтовки и нажимает на курок. Тело Ренаты безжизненно падает на пол.
«Опять. И снова в забвенье. И снова туда, откуда все начиналось? И снова к этой ненормальной? И снова и снова надевать протезы и терпеть невыносимую боль?» Но даже находясь в после смертном состоянии, Лукас чувствовал боль. И это заставило его открыть глаза и вновь увидеть…
Совсем не то, что он ожидал. Светлый потолок, с темно-синим оттенком. Чувства стали медленно возвращаться к Лукасу. Он чувствовал тепло, а не холод, понимал, что сейчас лежит на мягкой кровати, а не на дубовом матраце. Тепло. Комнату не пронзает удушающий холод, и не морозит конечности возбуждая желание быстрее уйти. Устало опираясь на матрац, парень осматривается.
Комната, напоминавшая ранее холодную камеру для заморозки, была словно стерта, а на ее месте появились прекрасно ухоженные стены, лампы и удобная мебель. А прямо напротив кровати большое полукруговое окно, открывающее вид на бесконечно прекрасные равнины, и дальние горы, которая так манили своими снежными шапками. Лукас не мог оторвать взгляда.
- Смотрю ты встал, –прозвучал грубый мужской голос. – Мое имя Элрик. Рад знакомству, Лукас.
Это был старый человек, с седыми волосами и не большим животом. Его зеленые глаза излучали при взгляде на Лукаса теплоту.