Стареть с достоинством

 Заметки немолодого "метапеля"

- «Господи, ты знаешь лучше меня, что я скоро  состарюсь».
- «Дай мне крылья, чтобы я в немощи достигал цели».
- «Опечатай мои уста, если я хочу повести речь о болезнях. Их становится всё больше, а удовольствие без конца рассказывать о них – всё слаще».
(Из «Молитвы пожилого», висевшей на стене в квартире, увы, покойного Алексея Германа)

Каким знаком препинания закончить заголовок этой статьи: восклицательным или вопросительным, а, может быть, многоточием, зависит от страны, средней продолжительности жизни в ней, уровня самой этой жизни, социальных условий, законодательства и ещё многих факторов…

Ваш покорный слуга, читатель, прожил уже (ещё?) три четверти века, но пока с удивлением оглядывается на дату рождения в ныне далёком Ростове-на-Дону. Иногда по дороге на работу (представьте себе – ещё работаю!) водитель автобуса переспрашивает о моём статусе пенсионера. И тогда я в шутку его прошу, чтобы он дал мне справку для жены…

Поговорим об уходе (но не печальном, не дай Б-г!)
Итак, поговорим о серьёзном: об уходе в Израиле за пожилыми больными людьми, не могущими себя обслуживать. БОльшая часть населения предпочитает не думать о страховке на уход в старости («битуах сиюди»), рассчитывая, что кто-то из членов семьи станет сиделкой, ведь государство не в состоянии им помогать. Есть ещё и другие варианты: иностранные сиделки (или «сидельцы»), дорогостоящие дома престарелых («бейт-авот» т.е. «дома отцов»). Но все эти расходы не входят в «корзину» лекарств. Иными словами, дорогое обслуживание беспомощных больных – это груз, который ложится на семью.

В израильской газете «Калькалист» («Экономист») приведена довольно угнетающая статистика на вопрос: – «Если вы не сможете обслуживать себя в старости, и вам придётся выбирать между жизнью дома с сиделкой, жизнью у одного из детей и проживанием в доме престарелых, что вы выберете?»

53% выбрали жизнь дома с сиделкой, 22% – с одним из детей, 19% думали о доме престарелых. Это 94%, остаются ещё 6%. Так вот у них нет предпочтений или они хотели бы покончить с собой…»

Но, разумеется, всё не так уж плохо: для неимущих предоставляются места (при их наличии) в дорогостоящих домах престарелых, при этом у больных удерживается из пособия около 90%, а остальное доплачивают дети или родственники (опять же, по предоставлению документов о зарплате, выплате алиментов и т.д.). Оставшуюся часть доплачивает «Битуах Леуми» (Государственная Служба социального страхования).

«Дом отцов» (не путать с отеческим!)

Я же хочу рассказать об одном из таких «Домов отцов», где работаю частным образом. Кстати, в США подобные заведения в шутку (а, возможно, с горькой усмешкой) называют «деДскими садиками».

Мой подопечный Сёма всего лишь на год старше меня, но уже год, как перенёс перелом шейки бедра. Попав в «бейт-авот», он получает весь набор услуг круглосуточно. Его семья (сын, дочь, жена) поручили мне несколько часов ежедневно выводить его из окружения, в котором он находится. Да и то сказать: 25 женщин и 5 мужчин в инвалидных колясках сидят в общем зале группами, за столами. Потухшие глаза, опущенные в полудрёме головы. Безнадёжное молчание иногда нарушается бормотанием, а то и выкриками тяжелобольных людей…
Это отделение «сиюди» («лежачих») находится на втором этажа многоэтажного здания, представляющего собой комплекс для пожилых разного состояния здоровья и…кошелька. На верхних же этажах расположены «свитот», т.е. отдельные комфортабельные квартиры, сдаваемые в аренду.
 
Вот у обитателей верхних этажей продолжается сравнительно привычная жизнь: свободное расписание при посещении или постоянном проживании с ними работников по уходу. В каждой «свите» есть балкон и небольшой кухонный уголок. В просторном обеденном зале, где иногда проходят концерты, трижды в день можно питаться.

Кстати, еда для всех этажей этого приветливого Центра готовится одинаковая.
Но мне – на второй этаж, где с нетерпением ждёт Сёма. Здесь чистота, всё надраено до блеска и никаких больничных и других неприятных запахов не ощущается. Это – заслуга двух уборщиц, которые посменно трудятся, не покладая рук.

За больными ухаживает целый коллектив работников – по уходу («метаплим»), медсестра, врач-физиотерапевт, социальные работники. Регулярно приходит врач для профилактического осмотра… Большинство персонала – русскоговорящие.
Для того чтобы как-то скрасить далеко не весёлое времяпровождение, в этом отделении проводятся развлекательные и просветительные мероприятия. Возможно, это отдаёт канцелярщиной, но судите сами: несколько раз в неделю здесь играют поочерёдно два музыканта. Один – довольно молодой и весёлый мужчина, хотя и с явными признаками синдрома Дауна на лице, музицирует на синтезаторе. Он напевает на иврите, стараясь развлечь аудиторию… Второй – мужчина в летах, играет на баяне в основном русскую музыку: «Подмосковные вечера», «Катюша» и другие былые «хиты».

Кроме этого, еженедельно «квинтет» колясочников в отдельном помещении смотрит и слушает видеоклипы популярной и классической русской музыки.
Чтобы больные люди были в курсе происходящего в Израиле и вне его, им регулярно читают выдержки из русскоязычных газет. Однажды такой чести был удостоен мой перевод с английского статьи великого Марка Твена «Касательно евреев», написанной аж в 1898 году!

Мой подопечный – Сёма

Моя задача – выводить его из общего зала, отвлекать от мрачных мыслей, прогуливать с помощью «ходунка» по балкону, окружающему весь второй этаж, а также читать и рассказывать что-нибудь весёлое. Обладая изрядной долей юмора и самоиронии, стараюсь в меру сил…

Когда, бывает, кто-нибудь спрашивает у меня: «Вы – братья?» – я отвечаю: «Это – мой отец!». А недавно, когда я катил его инвалидное кресло по главной улице нашего города под названием «Президентская» и остановился, чтобы почитать ему газету, внезапно над нашими ушами кто-то оглушительно заверещал: «Путина – долой!». Вздрогнув от неожиданности от такого призыва, да ещё на Святой земле, мы оглянулись и увидели стремительно удалявшегося какого-то городского сумасшедшего. В то же время мы с Сёмой удовлетворённо отметили, что в Израиле царит подлинная демократия, позволяющая выкрикивать такие лозунги против президента (пусть и чужого!), да ещё на главной улице с таким названием.

С Сёмой у меня доверительные, иногда тёплые отношения. Почему «иногда»? Потому что состояние «деменции», к сожалению, время от времени даёт себя знать, выражаясь в необъяснимой агрессии. Это и понятно, ведь всем пациентам этого заведения дают успокаивающие лекарства, не всегда благотворно отражающиеся на психическом состоянии. А в светлые периоды, когда мой Сёма в благодушном настроении признаётся: «Игорь, я бы всё тебе отдал!», я реагирую так: – «Тогда поцелуй меня!». Суровый мужской поцелуй в щёку это – знак, что сегодняшний день не пропал даром, и я в меру своих сил помог Сёме стареть с достоинством»…