Приключения Чиполлино. Глава 3

Capitolo III/ Глава 3

«Un Millepiedi pensa: che guaio portare i figli dal calzolaio!»/ «Сороконожка думает: какая это морока – водить сыновей к сапожнику!»

Cipollino comincio a lavorare nella bottega di Mastro Uvetta, e faceva molti progressi
nell'arte del ciabattino: dava la pece allo spago, batteva le suole, piantava i chiodi negli scarponi,
prendeva le misure ai clienti.
Mastro Uvetta era contento e gli affari andavano bene. Molta gente veniva nella sua bottega
solo per dare un'occhiata a quello straordinario ragazzetto che aveva fatto piangere il Cavalier
Pomodoro.
Cosi Cipollino fece molte nuove conoscenze.
Venne prima di tutti il professor Pero Pera, maestro di musica, con il violino sotto il braccio.
Lo seguiva un codazzo di mosconi e di vespe, perche il violino di Pero Pera era una mezza pera
profumata e burrosa, e si sa che i mosconi perdono facilmente la testa per le pere.
Piu di una volta, quando Pero Pera dava concerto, gli spettatori si alzavano e davano l'allarme:
— Professore, faccia attenzione: sul violino c'e un moscone.
Чиполлино начал работать в магазине мастера Изюма и сделал большие успехи в сапожном ремесле: он просмаливал дранку, прибивал подошвы, вбивал гвозди в башмаки, снимал мерки с клиентов.
Мастер Изюм был доволен, и дела шли хорошо. Многие люди приходили в лавку только для того, чтобы посмотреть на необычного мальчишку, который заставил плакать кавалера Помидора.
Так Чиполлино завёл много новых знакомств.
Первым пришёл профессор Груша, маэстро музыки, со скрипкой под мышкой. За ним летела свита из мух и ос, потому что скрипка профессора Груши была сделана из половинки груши, она пахла и источала сок, а мухи ведь так легко теряют голову от груш.
Много раз, когда Груша давал концерт, зрители вставали и кричали:
- Профессор, будьте осторожны: на скрипке сидит муха!

Pero Pera interrompeva il concerto e con l'archetto dava la caccia al moscone. Qualche volta un bacherozzo riusciva a introdursi nel violino e vi scavava delle lunghe gallerie: cosi lo strumento era rovinato, e il professore doveva procurarsene un altro.
Poi venne Pirro Porro, che faceva l'ortolano: aveva un gran ciuffo sulla fronte e un paio di baffi che non finivano mai.
— Questi baffi, — raccont; Pirro Porro a Cipollino, — sono la mia disperazione. Quando mia moglie deve stendere il bucato ad asciugare, mi fa sedere sul balcone, attacca i miei baffi a due chiodi, uno a destra e uno a sinistra, e ci appende i panni. E a me tocca starmene tutto il tempo al sole, fin che siano asciutti. Guarda i segni delle mollette.
Difatti sui baffi, a distanze regolari, si vedevano i segni delle mollette.
Груша прерывал концерт и отгонял муху смычком. Иногда жуку удавалось проникнуть в скрипку и сделать в ней длинные ходы: так инструмент был испорчен, и профессору нужно было доставать себе новый.
Затем пришёл Лук-Порей, огородник: у него был длинный чуб надо лбом и пара не менее длинных усов.
- Эти усы, - говорил Порей Чиполлино, - моё отчаяние. Когда моей жене нужно развешивать бельё на просушку, она усаживает меня на балконе, цепляет мои усы за 2 гвоздя, справа и слева, и вешает на них бельё. Она заставляет меня постоянно сидеть на солнце во время этого, чтобы бельё сохло. Посмотри на следы от прищепок.
Действительно, на усах через равные расстояния виднелись следы от прищепок.

Venne anche una famiglia di Millepiedi forestieri, cioe il padre e due figli, che si chiamavano Centozampine e Centogambette e non stavano mai fermi un minuto.
— Sono sempre cosi vivaci? — domand; Cipollino.
— Cosa dici mai? — fece il Millepiedi. — Adesso sono due angeli. Li dovresti vedere quando mia moglie gli fa il bagno: gli lava le gambe davanti e loro si sporcano quelle di dietro, gli lava quelle di dietro e loro si sporcano davanti. Non finisce mai e ogni volta ci vuole una cassa di sapone.
Mastro Uvetta domando:
— E cosi, gli prendiamo la misura per le scarpe, ai piccolini?
— Per l'amor del cielo: duemila paia di scarpe! Dovrei lavorare tutta la vita per pagare il debito.
— Io, poi, — aggiunse Mastro Uvetta, — non avrei abbastanza cuoio in tutta la bottega. Date un'occhiata a quelle piu rotte, e vedremo di cambiare almeno quelle.
Пришла также семья лесных Сороконожек, а именно: отец и два сына, которых звали Столапка и Стоножка и которые не стояли на месте ни минуты.
- Они всегда такие оживлённые? – спросил Чиполлино.
- Что ты говоришь? – ответил Сороконожка. – Сейчас они – два ангела. Тебе надо бы посмотреть на них, когда моя жена их купает: она моет им передние ноги, а они пачкают задние, потом она моет им задние ноги, а они пачкают передние. Это длится бесконечно, и нужен ящик мыла.
Мастер Изюм спросил:
- Итак, снимем мерки для маленьких башмачков?
- Я вас умоляю: для 2000 пар башмаков? Мне пришлось бы работать всю жизнь, чтобы оплатить долг.
- И потом, - прибавил мастер Изюм, - не хватило бы всей кожи в моей лавке. Посмотри на самые изношенные, и мы поменяем, по крайней мере, несколько.

Centozampine e Centogambette si sforzarono volenterosanicnte di tener fermi i piedi mentre Mastro Uvetta e Cipollino esaminavano suole e tomaie.
— Ecco, a questo bisognerebbe cambiare le prime due paia e il paio numero trecento.
— Oh, quello puo andare ancora, — si affretto a dire babbo Millepiedi, — bastera rimettere i tacchi.
— A quest'altro bisogna cambiare le dieci scarpe in fondo alla fila di destra.
— Glielo dico sempre di non strisciare i piedi. I bambini camminano, forse? Macche: saltano, ballano, strisciano. Ed ecco il risultato: tutta la fila delle scarpe di destra si consuma prima della fila di sinistra.
Mastro Uvetta sospirava:
— Eh, avere due piedi o mille e lo stesso, per i bambini. Sarebbero capaci di rompere mille paia di scarpe con un piede solo.
Infine la famiglia Millepiedi se ne ando zampettando: Centozampine e Centogambette scivolarono via meglio che se avessero le ruote. Babbo Millepiedi invece era un po' meno veloce: infatti era un po' zoppo. Ma mica tanto, poi: era zoppo solo da centodiciassette zampe…
Столапка и Стоножка охотно пытались держать ноги неподвижно, пока мастер Изюм и Чиполлино изучали подмётки и колодки.
- Вот, этому нужно бы сменить первые две пары и пару номер 30.
- О, эти ещё могут служить, - поторопился сказать папа Сороконожка, - достаточно поменять каблуки.
- А этому нужно сменить десять башмаков в середине правого ряда.
- Я всегда им говорю не шаркать ногами. Вы думаете, дети ходят? Куда там! Они прыгают, танцуют, шаркают. И вот результат: весь правый ряд износился скорее, чем левый.
Мастер Изюм вздохнул:
- Да, две ноги или тысяча – с детьми это не имеет значения. Они способны порвать тысячу пар башмаков одной ногой.
Наконец, семья Сороконожек ушла, семеня: Стоножка и Столапка скользили лучше, чем если бы были на колёсах. Папа Сороконожка, напротив, был менее скор: он немного хромал. Но не слишком сильно: всего лишь на лапку номер 117… (17.11.216)