Прости меня

Сегодня Живоглот позвал нас на трасу. Наша банда байкеров не редко собирается по первому зову Живоглота - нашего главаря. Но сегодня он собрал нас не только для того что бы погонять, сегодня он созвал нас на суд. Человек страшное существо, мы не знаем себя, не знаем на что мы способны, мы не знаем какие монстры скрываются в нас.
Около часа ночи мы гнали по городской трасе спального района города. Живоглот на чёпере гнал впереди всех, он вёл нас к окраине в одну просёлочную дорогу. Там мы остановились что бы дождаться того человека из - за которого нас собрал Живоглот. Он должен был пройти здесь через некоторое время. Перед тем как изловить его, Живоглот следил за этим человеком, поэтому мы знали, что его нужно дождаться на этой дороге, где жертва будет идти к своему дому. Лично я был против таких «судов». Мы и раньше такое делали, ловили одного обидчика и избивали его толпой. Я не мог этому помешать, но и не принимать участие в этом не мог, иначе меня изгонят из банды. Пока мы ждали Живоглот стоял на середине дороги и нервно курил, мы же заправляли свои желудки пивом. Я не знал, как выглядит тот, кого мы ждали, было известно лишь его ник нейм – Граф. Этим именем он представлялся в контакте. Собственно, его проступок был совершён благодаря интернету. Болтали, что этот парень познакомился через интернет с девушкой одного из наших. Не знаю, как долго они общались, но в итоге девушка бросила своего парня и ушла к этому Графу. Около двух ночи, мы увидели на дороге человека, он одиноко шёл по дороге вставив в уши наушники. Увидев его я немного был шокирован. Парню было не больше восемнадцати, он был высок и даже широкоплечий, но это был лишь восемнадцатилетний мальчишка. Он был одет в чёрное пальто, с блестящими черепами, прикреплёнными к карманам. Чёрные брюки и кеды с розовыми шнурками. У него была странная причёска, взлохмаченные на затылке и длинной, косой чёлкой, скрывающей правую сторону лица.
- Живоглот мы что наказываем Эмо?
Но главарь меня не слушал. Парни, сидящие возле своих байков на земле и громко со смехом переговаривались. Завидев идущего по дороге парня они все встали и присвистывая пошли на встречу ему. Граф увидев нас попытался отойти в сторону и попытаться просочиться мимо. Было видно, что он и так испугался нас. Но нам ведь был не нужен его страх, нам нужна была его кровь и выбитые зубы. Парни начали толкать парня не давая ему пройти, они стали хватать его и толкать навстречу друг другу. Парень начал было слабо отмахиваться руками, но так чисто для виду. Он боялся сопротивляться. Он не мог драться. Откровенно говоря, мне стало его даже жаль. У меня соседка Эмо, как она называла себя «позёр». Я знал, что такие не могут дать отпор вообще кому - то ни было, они были как напоминание нам, что мы не звери, мы не должны быть жестокими, но мы были.
- Так, так! – прогромыхал голос Живоглота, подошедшего к парню вплотную. Когда он подошёл, парни скрутили Графа, зафиксировав его в вертикальном положении. Я стоял по левую сторону от Живоглота и просто наблюдал, мне было не интересно что будет дальше. Живоглот указал на парня, стоящего с права, тот, кто выдвигал обвинение Графу.
- Это Кандалини, Кандалини обвиняет тебя в том, что ты увёл у него девчонку.
- Я ничего не делал – жалобно отозвался граф – отпустите, я вам ничего не сделал.
- Граф, ты ведь Граф – продолжил Живоглот – знаешь, как мы поступим? Я проглочу тебя живьём.
- Я ничего не сделал – парень уже чуть не плакал.
 - Господи Граф, у тебя что, совсем нет чувства юмора? – Живоглот из некоего садизма стал успокаивающе похлопывать Графа по плечам отряхивая невидимую пыль – у тебя, зато есть красивое личико. Удивительно красивое личико. Наверное, девчонка Кандалини и вправду ушла к тебе сама. С таким личиком чувство юмора и не нужно, я думаю.
- Пожалуйста, я ничего не сделал.
- Одна беда, понимаешь если ты – Живоглот провёл ладонью по своему лицу – вдруг потеряешь это личико, у тебя больше ничего не останется.
- Она сама хотела уйти от него, мы просто друзья! – Парень уже начал по - тихому истерить со страха.
- Не меняй тему разговора – произнёс уже задумчиво Живоглот смотря на украшения в виде черепов на пальто парня. Через секунду он щёлкнул пальцами и двое ребят принесли от одного из мотоциклов катушку колючей проволоки. Тут то мне и стало не по себе, я ожидал что мы просто побьём парня и отпустим, но всё пошло как – то не так. Дальше началось нечто страшное, Живоглот приказал привязать к его рукам проволоку, а концы потянуть к мотоциклам. Руки парня, туго были обвязаны, Живоглот приказал по серьёзному обмотать руки Графа. Никто ему не стал перечит, кто – то из страха, а кто – то из некоего чувства удовольствия от этого садизма. Колючка глубоко впилась шипами в кожу и руки стали обильно кровоточить. Парень уже не просто боялся, он просто стал кричать и звать на помощь. Он отчаянно кричал на всю дорогу. Но два часа ночи, все порядочные люди уже спали, менты по таким дорогам не ездили, так что единственный ответ который получал граф, это дружный смех байкеров.
Моторы заревели и тело Графа потащили по асфальту. Сквозь крики я слышал мольбы парня, которого теперь стало по-настоящему жаль. Я честно хотел по началу вмешаться и остановить Живоглота, но его глаза обезумили, да и другие ребята стали входить во вкус и уже с удовольствием тащили по асфальту Графа. Я уже ничего не мог сделать, я понимал если я даже заикнусь о том, чтобы прекратить всё это, то меня самого свяжут колючей проволокой и побреют об асфальт. Мотоциклы остановились уже после того как пальто парня разорвалось в клочья, как и кожа на торсе. Когда мотоциклы остановились, и Живоглот наступил на грудь Графа, который жадно глотал воздух терпя дикую боль. На беднягу уже было страшно смотреть. Его кожа на груди, спине, трудно сейчас сказать осталась ли вообще она на нём. Всё его тело было в крови, если бы он не задирал ноги, то и с ногами бы произошло тоже самое. По всему телу тянулись длинные чёрные полоски из которых сочилась кровь.
- Не думай, что мы делаем это из ревности, ревность удел глупцов. Я просто хочу наказать тебя за нартцизм. Я хочу научить тебя тому, что на самом деле у тебя ничего и не было.
Живоглот достал из кармана канцелярский нож.
- Я заметил, что тебе нравятся черепа, что же тогда я думаю тебе понравиться твоё новое лицо.
Дальше началось то, от чего меня вырвало. Живоглот начал отрезать веки парню. Он срезал кусочки кожи с мясом оголяя глазные яблоки несчастного парня. Граф выл и стонал. Он слишком ослаб что бы даже дёргать головой. Боль он похоже уже не сильно чувствовал. За всё это время похоже он начинал привыкать к ней. Живоглот не унимался он резал лицо парня, и как маньяк причмокивал губами. Далее он вырезал парню губы, а потом ещё и щёки. Живоглот действительно вырезал на лице человека череп.
За время всей экзекуции парень лишь жалобно выл и дергал пальцами рук. Он не мог помешать резать себя, его руки всё ещё были обтянуты колючей проволокой. Я и представить себе не мог что можно причинить человеку столько боли. Когда живоглот закончил, он выбросил в кусты свой резак и сплюнув стал удаляться к своему байку. Парни и сами уже перестали кричать и смеяться. Он все молча направились к своим байкам. Я же не мог не пожалеть парня, я подошёл к нему и склонившись, прямо перед ним стал звонить в скорую. Я сказал дежурному о том, что на дороге лежит парень попавший в аварию. Я не представился, зато я не дал парню сдохнуть тут. Мне хотелось сделать больше, но что я мог? Бедный парень лежал в луже крови и тихо постанывал, он не мог закрыть глаза и его взгляд смотрел на меня. Но какое это было выражение? Его лицо теперь не может делать мимику. Я погладил парня по волосам и поправил его чёлку.
- Прости нас…
Что я ещё мог? Да дофига чего я мог, но всё что я сделал это вызвал скорую извинился и поправил чёлку парню. Что я за ублюдок?!
Всю следующею неделю я бухал. Пил по - чёрному, меня грызло чувство вины, я ведь мог хоть как – то изменить всё. Во снах меня преследовал без эмоциональный взгляд Графа. Он ведь хотел, что – то сказать мне. Он хотел плакать, но теперь из его глаз только кровь сможет течь. Чувство вины толкало меня на дебильные поступки, первым таким поступком было то, что я всё рассказал своей соседке Алине. Как всегда, я напился и случайно встретил её на лестничной площадке. Мой рот сам стал говорить ей о том, что мы сделали. Реакция девушки меня сильно удивила, стоило мне сказать «Мы убили Эмо парня» Как Алина схватила меня за руку и просто протащила в свою квартиру. Я никогда не видел, что бы она так поступала. Алина втащила меня в свою комнату и усадила на диван. Да что там она меня просто опрокинула на диван. Сама она взяла табурет и села на него прямо напротив меня.
- А теперь Баба (такое у меня было прозвище среди байкеров, ударение на последнею гласную) расскажи мне всё в подробностях.
Я рассказал. Я упоминал мельчайшие подробности. Я рассказывал, как мы стянули его руки колючкой, как тащили его по асфальту и как Живоглот срезал ему лицо. Мой голос дрожал всё время. Мы было больно озвучивать свою память, если бы я мог, я бы даже расплакался. Алина всё время слушала не перебивая, она тщательно вслушивалась в мои слова и постоянно пялилась на меня словно выискивая в моём лице что – то. Я же наоборот не мог смотреть на неё я только вертел головой смотря в углы квартиры.
- Я позвонил в скорую и уехал. Алина, мне плохо, я до сих пор вижу его взгляд, его глаза. Я поправил его челку и уехал, представляешь, я только поправил его чёлку, чёрт Алина!
- Хватит!
Голос Алины прозвучал как удар молотка по моей голове. Резкий, твёрдый и громкий. От её выкрика я моментально заткнулся и с удивлением стал смотреть на Алину. Девушка погладила свою косую чёлку и отвела взгляд.
- Тебе не надо было трогать его волосы. Ты украл его душу.
- Что за бред Алина?
- Мы, Эмо скрываем правый глаз чёлкой не просто так. Мы скрываем свою душу под чёлкой. Ты поправил его чёлку, то же самое что закрыть глаза покойнику. Его душа теперь с тобой.
- Что за суеверный бред Алина?
Девушка встала и подошла к окну. Теперь она не смотрела на меня, но её голос, всё так же вызывал во мне некий страх.
- Теперь у тебя есть два пути, либо ты умрёшь, либо ты сам станешь таким как мы.
- Мне 27 лет, поздновато краситься и зачёсывать волосы на лицо.
- Я не сдам тебя ментам, но больше никогда не приходи ко мне и никогда не разговаривай со мной.
- Алина… прос…
- Нет! Не вздумай извиняться! Просто уходи.
Я не получил утешения, мне пришлось уйти. Девушка была права, прощения мне нет, как и нам всем. Дома я тоже перестал появляться. Я загнал свой байк в гараж и там же разложил раскладушку. Пары бензина больше не успокаивали меня, запах смазки не приносил облегчения, вина всё больше поглощала меня. К своему удивлению заснул я быстро, и очень крепко. Однако сон мне на этот раз приснился совсем другой.
Во сне я видел Живоглота. Я видел, как он гонял по ночной трасе. Он не жалея свой мотоцикл нёсся на всех парах, ветер несся за ним увлекая дорожную пыль. Дорога была пуста, только поля вокруг, и он один несётся как ветер. Его мотор ревел и изрыгал клубы жара из выхлопной трубы, полностью повторяя ритм его бешенного сердца. Но что, то было не так. Я видел, как из двигателя мотоцикла к телу Живоглота начали тянуться колючие проволоки. Они словно змеи выползали из щелей двигателя и лезли к телу байкера. Колючие змеи обвивали тело парня и плотнее прижали его к седлу, Живоглот почувствовал острую боль от ржавых шипов проникающих ему под кожу. Он попытался остановиться, но его мотоцикл не слушался, Живоглот полностью потерял контроль. Его мотоцикл словно вёл кто – то другой, байкер даже на бок не мог завалиться. Проволоки обвивали его руки прижимая их к рулю, его ноги стянуты к педалям, его шею стянуло, заставляя откинуться чуть назад и смотреть на дорогу. Жадные колючки всё лезли и лезли из мотора, хотя казалось им уже не было места на полностью стянутом теле человека. Концы проволок лезли под шлем, под щитки и кожу, они протыкали его тело насквозь и всё теснее прижимали его к мотоциклу. Живоглот больше не мог двигаться, зато он мог кричать от боли, с его тела стала стекать кровь, его кровь стекала мотоциклу и терялась где - то в моторе. Его глаза широко открылись и смотрели вперёд. На середине дороги стоял он. Он совсем не изменился, только теперь его тело не было залито кровью. Граф стоял на ночной дороге и приветливо махал рукой, обтянутой колючей проволокой. Его косая чёлка скрывала пол лица, а то лицо что было видно, лицом вовсе не было. Глаза без век, смотрели наЖивоглота, зубы вместо губ и кривая улыбка без щёк. Живой череп, смотрел на несущегося байкера, обтянутого колючей проволокой. Граф был одет только в свои чёрные брюки и ботинки с розовыми шнурками. Его тело было всё в царапинах и порезах вперемешку с синяками и ссадинами. Он смотрел на нашего лидера не выражая никаких эмоций. Он как страшная кукла просто стоял и махал рукой. Как только Живоглот пронёсся мимо Графа его мотоцикл загорелся. Байкер оказался прижат колючей проволокой к горящему мотоциклу. Он жарился как сосиска на собственном моторе и крики его были нечеловеческими. Горящий факел не меняя скорости продолжал ехать по ночной трасе, только теперь вместо рёва мотора был слышан лишь дикий крик боли Живоглота. Он нёсся по дороге на горящем мотоцикле, прямо в ад. Граф же всё продолжал стоять на дороге и теперь скорее на прощание махал своей рукой, прощаясь с байкером, он так и не проявил никакой эмоции.
Я с криком проснулся вскакивая с раскладушки. Ледяной пот стекал с меня ручьём, дыхание было прерывистым, мне казалось, что я сейчас задохнусь. Для верности я потрогал свою шею, с телом было всё в порядке, не считая того что сердце готово было выпрыгнуть через горло. Минут пять я тяжело дышал и приходил в себя. Это был сон, всего лишь сон, от чувства вины, похоже я стал по не многу трогаться умом. Нужно погонять иначе я и в прям свихнусь.
Мотор завёлся с пол оборота, мой конь ждал скорости, он пытался своим рёвом успокоить меня, да только даже его страстный рёв не приносил мне облегчения. Я всё ещё не мог нормально отойти от ночного кошмара. Всё что я там видел было слишком реальным, словно я действительно присутствовал при этом. Дорога несла меня через поля, это было одно из самых излюбленных мест. Я шёл не быстро, мне было от чего – то страшно сейчас разгоняться. В голове место сна, заменил разговор с Алиной. Что за чушь она несла, я от неё много что узнал о Эмо, но что бы они были настолько фанатиками, для меня было новостью. Я видите ли украл его душу. Из её слов получалось. Что я зря помог парню, по её словам получалось, что мне нужно было добить Графа. Через секунду в мой голове произошла вспышка. Я увидел Графа, его руки, обвитые колючей проволокой сжимали мой шлем, а из его изрезанной пасти стекала слюна, капельки которой попадали мне на очки. Я видел, как за его зубами бешено вращался язык, его лицо, лишённое порезами эмоций смотрела на меня. Это видение продлилось всего секунду, но этого хватило, что бы я упал с мотоциклом и разложился на асфальте. Что со мной происходит? Я лежал на горячем асфальте и смотрел в небо.
- Граф…
От чего - то мне стало грустно, на меня снова нахлынуло чувство вины, я сжался в комок и зарыдал без слёз, почему я разучился плакать? Сейчас это было бы совсем кстати. Боже как же я жалок.
Поднявшись с асфальта я увидел на асфальте чёрную полосу. Здесь до меня проходил байк. Но почему следы протектора тянуться по всей дороге? Кто так не жалел колёса, что сжигал их так жестоко? Сев на байк я поехал дальше по следу шины. Я ехал медленно и успевал попутно глазеть по сторонам. Вокруг меня тянулись поля, и я узнавал эти поля, я видел эту дорогу во сне, здесь во сне Живоглот попался и его забрали в ад, это же был всего лишь сон. Тут меня осенило, чёрный след жжённой резины, остался не от дрифта, это остался след от горевшей резины, тут действительно ехал человек с горящими колёсами. Это уже было совсем не смешно. Вдалеке я увидел семь мотоциклов и столько же парней в кожаных одеждах, это были все из нашей банды, здесь были все кроме Живоглота и Кандалини. Ребята столпились в центре дороги, когда я подъехал к ним они не особо на меня обращали внимания. Они столпились и смотрели на след горящей шины который здесь заканчивался. Чёрная полоска здесь обрывалась, но не обычно, когда байк прекращает дрифтовать след обрывается сразу, здесь же след уменьшался плавно утончаясь превращаясь в узкую полоску и постепенно прекращался, словно таял на асфальте.
- Твою томат, так это был не сон? – воскликнул я, когда увидел то на что смотрели парни.
Дони – мальчуган, один из наших повернувшись ко мне протянул обугленный жетон. Этот жетон Живоглот всегда носил с собой как талисман, но когда он его носил, это было обыкновенной блестящей монетой, сейчас это был обугленный и в местах расплавленный кусок метала.
- Мы все видели это – произнёс Дони каким – то отрешённым голосом. Я посмотрел на парней. Они все смотрели на меня и на их лицах читалась не скорбь нет, это была не скорбь, это было отрешённое отчаянье.
- Где Кандолини?
- Он не берёт трубку, его никто не видел с той ночи, когда мы…
- На нас охотятся – сказал Бронки вставая с корточек, Он в один прыжок вскочил на свой байк и завёл мотор – Мы убили колдуна и теперь он забирает нас по одному!
С этими словами Бронки поднял свой байк на дыбы и помчался по дороге прочь. Остальные продолжали стоять на месте боясь проронить хоть слово. Так как всё что сейчас можно было предположить не укладывалось в логику. Всё понимали, что переступив через черту дозволенного, вышли за пределы божьей защиты. Всё боялись озвучить в слух, что на нас лежит печать смерти.
Нет, я не хочу умирать, тем более как Живоглот, я не хочу сдаваться! Я завёл свой байк и отправился в город, я должен был увидеть его. Я отправился в поликлинику, что находилась в северной части города, от озера «Талука». Больница «Брук Хейвен», сюда как правило попадали все, кто попадал в несчастье ночью.
В приёмной мне сказали, что молодой человек, похожий по описанию на Графа, попавший в аварию поступил к ним неделю назад. Его состояние стабильное, пациент в сознании, но говорить не может. Я представился как друг пострадавшего, и поскольку я как раз попадал под время приёма меня пустили к нему.
Его палата была под номером 302, это было на третьем этаже. Отдельная палата с белыми стенами и сухим воздухом. Медсестра впустила меня в палату и попросила поставить подпись в журнале.
- Скажите мне как он?
Медсестра подняла на меня свои глаза, наполненные материнской заботой.
- Не похоже, что он попал в аварию, я не знаю, что с ним случилось, но это страшно. Он всё время чувствует не выносимую боль, он не может сам есть, он не может закрыть глаза, мы всё время их закапываем специальным раствором. Ему назначена операция, по пересадки кожи, она состоится через три дня. Хорошо, что вы пришли, к нему никто не приходил, кроме полицейских, ему сейчас нужна забота.
Я поблагодарил сестру, и она удалилась. Я остался один. В центре палаты стояла койка, обтянутая вокруг белыми простынями. Стены из белой простыни скрывали от посторонних глаз тело, лежащее за ними. Я осторожно приблизился к койке и оттянул шторку. Два глаза смотрели на меня из – под бинтов. Глаза были наполнены ужасом и чем - то ещё. Мне показалось что он узнал меня. Всё его лицо и тело были перебинтованы. Он был похож на мумию, с двумя торчащими глазами. Я приблизился к ему и встал на колени.
- Это ты убил Живоглота? Я, как и все остальные видели это во сне, это был ты?
Парень мне не ответил. Он не мог говорить, не удивительно, мы же изуродовали его так, что его рот теперь никогда не сможет шевелиться. Он только издавал мычащие звуки и тяжело дышал.
- Граф, я прошу прощения за всех, мне очень жаль, что мы так с тобой поступили. Я не хотел этого, я не знал, что всё зайдёт так далеко. Я не мог это остановить, мне так жаль. Я слишком слаб, я могу только просить тебя, пожалуйста прости нас, верни мне мою жизнь, я прошу тебя.
Вместо ответа, парень схватил меня за руку и крепко сжал. Его тело напряглось, и он стал тянуться ко мне. Его стоны стали резче и чётче, я испугался и отпрянул от него. Я вырвал свою руку из его перебинтованных пальцев, и парень упал обратно на койку.
Его нога выпала из-под одеяла. Здоровая нога с грубой кожей. Я секунду стоял в стороне, боясь подойти к Граф ближе. Вскоре я смог с собой справиться и стал помогать Графу улечься поудобнее. Я взял его свисавшею ногу и положил её обратно на койку. Краем глаза я заметил на лодыжке татуировку. Она привлекла моё внимание. Татуировка была небольшой, она была в виде автомобильного поршня, которая крепилась прямо к пятке ступни. Я узнал эту татуировку, я прекрасно её знал, как и человека, которому она принадлежала.
- Кандолини, это ты?!
Человек под бинтами весь задергался, а его стон перешёл в крик. Я стал срывать с его лица и тела бинты, то что я увидел заставило меня моментально отвернуться. Тошнота подступила к горлу. Всё тело было в ссадинах и царапинах, точно таких же как на теле графа. Кожа была сморщена и посерела. Щёки были срезаны, как и губы. Все раны были такими же, но это был не Граф, это был Кандолини. Он дёргался всем телом и кричал. Я заставил себя снова повернуться к нему, я понял, что сорвав бинты причинил ему море боли, но мне нужно было узнать. Кандолини стал плеваться кровью. Кровь стала сочиться из каждого пореза, из глаз из рук из царапин на теле даже из ушей у него текла кровь. Всё его тело стало биться в судорогах. Я схватил его за плечи и постарался удержать его на месте. Он кричал и дёргался, словно его било током. Через минуту он затих, по его остекленевшим глазам я понял, что Кандалини тоже ушёл от нас. Я вылетел из палаты и столкнулся в коридоре с медсестрой.
- Где вы его нашли!? – закричал я на девушку и для убедительности стал тормошить её за плечи. Девушка попыталась вырваться и стала просить, что бы я её отпустил. Я отпустил её и только тогда она мне ответила.
- Вашего друга обнаружили ночью на трасе, поступил анонимный звонок, говоривший о том, что человек попал в аварию. Вашего друга протащило по асфальту метров двадцать. А вот что случилось с его лицом мы не знаем.
- Его срезали канцелярским ножом.
- От куда вы знаете?
Я не ответил, медсестра особо то и не интересовалась, когда увидела за моей спиной открытую дверь в палату 302. Девушка влетела в палату, я не оборачивался. Раздался женский крик, всё… Кандолини ты мне никогда не нравился, но всё равно пока, увидимся на трасе в ад.
У ресепшена я снова обратился к регистраторше. Толстая тётка, как и всегда сидела на телефоне и обсуждала оочень важные дела со своей подругой. Я без лишних жестов положил свою руку на рычажок телефона, прервав разговор.
- Кто ещё с похожими травмами поступал к вам?
Тётка удивлённо и чуть испуганно посмотрела на меня и развела руками.
- Кадык перееду сучка!
- Да не было больше никого!
- А в госпитале Алхимилла?
Женщина опять развела руками, похоже не врала. Я вышел наружу, возле моего байка стояли двое наших Гнида и Суицид. Ребята приехали за мной и ждали моего возвращения. Они сидели на своих байках, в их взглядах читалось ожидание, они ждали моего ответа, но какого ответа?
- Он мёртв? – спросил меня Гнида, явно ожидая ответ «Да».
Я кивнул головой и сел на свой байк.
- Да он мёртв, только это был не Граф. На его месте лежал Кандолини.
- А, где Граф? – не понимающе спросил меня Суицид.
- Нету Графа, его не привозили ни в один из госпиталей.
- Ты что хочешь сказать, что он исчез? – Гнида сидя на байке взмахнул рукой словно подбрасывая невидимый мячик.
- Я скажу, что знаю, что не знаю не скажу – я посмотрел на руль своего байка и выдохнул – Когда вы все уехали с того места, я позвонил в скорую и попросил, чтобы Графа забрали. Однако забрали не его, на месте лежал не Граф, а Кандалини. Кто – то сделал с ним тоже самое что мы сделали с тем парнем, его подсунули врачам, а сам Граф, пока не найден.
Я надел свой шлем.
- Жив наш парень и теперь вылавливает нас по одному. Съездите-ка к нему домой, Живоглот ведь рассказывал где он живёт?
Гнида показал бумажку с начёрканным адресом, потом он убрал её обратно и хлопнул по плечу Суицида и подмигнул ему.
- А Бронки то прав оказался, эмо то колдуном оказался! – Затем он облокотился о руль своего байка – а ты то куда собрался?
- Съезжу к девчонке Кандалини, она должна что – то знать.
С этими словами мой байк заревел и понёс меня прочь. Я решил навестить Одетту Холмс, девка ушла от Кандалини к Графу, наверняка раз он жив, то навещал свою подружку. А даже если и нет, то её можно использовать как приманку что бы поймать нашего козлика. Чёрт, он конечно имеет право мстить, мы заслужили это, но я просто не хочу умирать. Граф прости меня, но мне ещё есть ради чего жить.
Дом девушки находился не далеко, совсем рядом в спальном районе на улице «Бредбери». Частный домик, каких на этой улице полно. Дом Одетты не пестрил роскошью, но и бедным его тоже нельзя было назвать. Скажем так он был самым что не наесть обычным. Одетта была замкнутой девушкой, но любившая гулять и выпить. Кандалини был для неё что называется кобелём. Она использовала Кандалини для своих потребностей, а Кандалини и не понимал, что на самом деле психологически она сверху, а не он. Одетта давно бы, и сама ушла от него, но подлец успел подсадить девушку на наркотик «Клаудия», а поскольку Одетта знала только его что бы достать дурь, они оставались вместе. Я знал, что с ней нужно быть по осторожнее. Девушка не была хрупкой, она была настоящей боевой бабой, и имела обыкновение всегда ходить с большим револьвером её отца. Разговаривать с ней нужно было уважительно, но без страха, Одетта терпеть не могла трусов, и как только Граф смок закадрить её? Может парень тоже знал где добыть «Клаудию»?
Одетта словно поджидала меня, девушка сидела во дворе дома, одетая в свою неизменную кожаную куртку и синие джинсы и курила. Я припарковал свой байк возле деревянного забора и вошёл в дворик. Одетта выглядела расслабленной и спокойной. Даже тогда, когда я подошёл к ней и присел на скамейку рядом с ней. Мы некоторое время просто сидели и молчали. Я видел, что девушка знает о Графе, и скорее всего догадывалась зачем я приехал. Слова сейчас были не нужны, мне было и так понятно, что Граф не появлялся здесь, да и девушка уже знала всё о чём знал я, по крайней мере догадывалась.
- Но ведь как – то он выходил с тобой на связь! – наконец подал я голос и хлопнул в ладоши. Одетта лишь затушила сигарету о перила скамьи и сложила руки на груди.
- Одетта, Кандалини мёртв.
- Не ужели? А я слышала, что и Живоглот умер.
- Слышала? От кого?
- Я это во сне видела.
- Что?! Так тебе тоже снилось это?
- Да, а ещё мне снилось то что вы сделали с Графом.
- Одетта прошу тебя, я не мог им помешать. Чёрт, я знаю я виноват, это всё моя вина – Я взмахнул руками и опрокинул свою голову назад – Как его можно убить?
- А, мне казалось, вы его уже убили – Одетта говорила всё время с какой - то отрешённостью.
- Да не убили мы его. Жив твой Граф и даже больше того, он убивает нас.
- Хм… - Одетта склонила голову на бок словно теперь она наконец - то обратила на меня внимание – Я знала Графа, он и мухи не обидит.
- Значит тот факт, что мы не мухи весьма кстати. Одетта прошу тебя помоги пока не стало поздно.
В ответ Одетта достала из - за пояса большой револьвер и протянула его мне.
- Там всего один патрон, как раз для того что бы застрелиться или убить.
- Застрелиться?
- Ты сам признал, что это твоя вина, и наверняка понимаешь, что это твой шанс всё исправить. Но хватит ли тебе духу принять прощение?
- А, что если ты ошибаешься? Алина моя соседка тоже Эмо, она сказала, что я не должен был его спасать, может мне надо было его добить, может это мне нужно сделать, чтобы прекратить его страдания?
Одетта повела плечом, как бы соглашаясь с моей мыслью и продолжала протягивать пистолет. Я взял эту штуку и засунул её себе за пояс.
- В любом случае тебе стоит зайти в церковь, и попросить прощение у бога, ты ведь сам это понимаешь?
- Попрошу ещё спасти души всех нас – это я сказал уже уходя к своему байку. Стоило мне подойти к калитке как в голове произошла новая вспышка. Чувство такое словно меня по голове ударили. Мне было видение я видел Гниду и Суицида. Они неслись по шоссейной дороге к южной части города. Там неподалёку от Тюрьмы, названной в честь озера «Талука» жил Граф. Гнида и Суецид гнали именно туда как я и сказал. На пути они остановились, там в тумане прямо по среди дороги, стоял Граф. Он снова просто смотрел и махал руками обтянутые колючей проволокой. Он махал руками словно зовя байкеров приблизиться к нему. Суицид и Гнида переглянулись и достали оружие. Гнида – цепь, суицид – алюминиевую биту. Разогнавшись как следует байкеры помчались навстречу Графу. Они хотели покончить с ним. Они были готовы убить, чтобы выжить. Они разогнали мотоциклы на максимум, мчались быстрее ветра, так быстро что не заметили колючею проволоку, натянутую прямо поперёк дороги перед Графом. Проволока была натянута как раз на уровни их шей. Гнида и Суицид налетели на проволоку и их головы срезало как мечом. Обезглавленные тела промчались мимо Графа, а срезанные головы взлетели в воздух. Шлемы с головами внутри летели по инерции вперёд и их поймал Граф на лету. Из пойманных шлемов выпали головы. Из шлема пойманного правой рукой графа выпала голова Гниды, из шлема в левой руке – голова Суицида. Головы с мерзким звуком упали к ногам молодого человека. Изуродованное лицо графа смотрело на меня своим лицом, которое мы лишили эмоций. Эта вспышка по времени была действительно вспышкой, она длилась меньше секунды. Но за эту секунду я успел всё это увидеть. Вслед за видением на меня нахлынула головная боль, в глазах поплыли чёрные круги. Ноги подкосились, и я облокотился о деревянный забор.
- Похоже видения становятся всё опаснее – услышал я голос Одетты. Когда в голове немного прояснилось я смог посмотреть на неё. Девушка смотрела на меня и тяжело дышала, из её носа текла кровь, я понял, что она тоже видела то, что видел я.
- Кровь – выдавил я из себя тыча пальцем в её окровавленный нос. Девушка хихикнула.
- На свою носопырку посмотри.
Действительно, из моего носа тоже текла кровь. Всё это становилось опаснее. Я был уверен, что ребята или пропали, или погибли, в любом случае спасать их уже поздно, почему - то я точно знал, что это Граф специально нам показывает, мучает нас. Но в чём виновата Одетта?
- Когда ты в последний раз его видела Одета? Почему ты выбрала этого слабачка? Он что трахаеться лучше Кандолини?
- Я любила его, но он меня нет, Граф гей. Вы убили человека просто так, не надо гнать что это было наказание за меня, он просто не нравился Живоглоту, только поэтому вы его убили. Ну признай, Живоглот не стал бы так издеваться над парнем, если бы причина была только в Кандолини. Живоглот ненавидит геев тем более челкастых геев, ты не знал?
Надев шлем я крикнул на последок – За твою душу мне тоже стоит спросить? Ведь если и тебе видятся эти ведения, значит и ты под прицелом.
С этими словами я завёл мотоцикл и погнал в центр спального района, прямо к центру города, где находилась Балканская церковь. Я не знал, что сразу после моего отъезда Одетта дождалась своей машины, куда она сложила свои вещи и уехала из города навсегда. Спаслась она или нет, я так и не узнаю никогда.
Балканская церковь как всегда была одним из самых оживлённых мест. Здесь всегда было много народу, причём что – то мне подсказывало что дело было не в религиозности людей. Но мне было плевать почему вкруг церкви всегда было много народа. Люди просто ходили в церковь и просто сидя на скамьях молились богу. Я же приехал сюда для конкретной цели. Зайдя внутрь церкви я сразу же направился в кабинку для исповеди. Внутренне я чувствовал себя неудобно, но может Одетта права и раз наш враг не человек, то нам как раз бог и поможет? Или же. Что если я попрошу прощение у Графа перед богом? Может это сможет помочь?
Сперва я зашёл в кабинку и сев стал ожидать, когда ко мне придёт священник. Священника ждать долго не пришлось, уже минут через пять я услышал голос через решётку.
- Лорд ждёт твоей исповеди сын мой – говорил голос.
- Отец мой освободи мою душу, ибо я грешен – ответил я по правилам церкви. Не то что я был ревностным верующим, но в данной ситуации я надеялся, что господь действительно может помочь.
- Поведай о грехах своих и моли прощения.
- Да, точно, так вот – как же сейчас мне было трудно собраться с мыслями и найти начало этой истории – меня и моих друзей преследует призрак человека. Хотя возможно он и не призрак, короче нас убивают – голос из соседней кабинки молчал, это не придавало мне уверенности – я считаю, что он мстит нам, за то, что мы с ним сделали. Мы сделали с ним ужасные вещи и теперь я хочу попросить у него прощения за всё что мы с ним сделали. Я хочу спасти и себя и тех, кого ещё можно спасти. Я прошу у бога, отчисти наши души от греха, спаси нас от боли, даруй покой тому, над кем мы издевались, проводи его в лоно своё и даруй нам всем покой – вау, круто у меня это получилось.
- Господь принимает твои мольбы, я буду молиться и за тебя путник и за друзей твоих и за жертву вашего проступка. Всех нас путает дьявол, он попутал вас и заставил сделать ужасные вещи, прощения никогда не поздно попросить. Лорд услышит твои мольбы и дарует тебе прощение. Как звали жертву вашего поступка?
А действительно как его звали? Мы знали только кличку – Граф. Но как его звали?
- Простите меня отец, я не знаю.
- Ты должен узнать всё о нём и просить прощения вместе с ним. Он мстит вам, а этого он не должен совершать. «Мстить буду я сказал лорд» Иди найди этого человека и приведи его к нам в лоно Балканской церкви.
- Отец мой, я сказал, что даже не уверен в том, что он существует.
- Твоя вина реальна, значит и тот перед кем у тебя вина реален, найди его тело и приведи к нам, спеши. Во имя лорда нашего, того, кто ещё не пришёл на землю нашу и не отчистил нас кровью грешников.
Вот так я и получил новые указания, они не были лишены смысла. Действительно, я хочу вымолить прощение у Графа. Но кто он такой? Я ведь ни черта о нём не знал. Можно было правда поехать к Одетте и спросить у неё, но почему – то я решил, что нужно поехать по дороге, где совсем недавно приняли смерть Суицид и Гнида. Нужно найти их тела и похоронить, если конечно их тела всё ещё на месте. Да и больше ответов я наверняка получу у семьи Графа.
С этими мыслями я сел на свой байк и покатил по дороге к южной части города. Честно говоря, ехать по этой трасе было страшно. Дорога была долгой и прямой, меня не отпускало чувство что за мной наблюдают, к тому же я понимал то что на этой дороге совсем недавно умерло двое наших. Эти чувства мешали мне сосредоточиться. Я всё думал, как до этого дошло? Почему я оказался так сильно втянут во всё это? Чего я добиваюсь? И самое главное, как мне всё-таки вымолить прощение у Графа?
Я остановил свой байк за километр от Тюрьмы «Талука», здесь лежало два тела. Оба были обезглавлены. Их головы, выпавшие из шлемов лежали здесь же. Граф не забрал их тела как тело Живоглота, он оставил их здесь, почему? Окровавленная леска была здесь же, неподалёку. В двух местах она окрасилась красным цветом и с неё всё ещё капала кровь. Носком ботинка я повернул первую голову, лежавшею на дороге.
- Суицид, бедняга.
 Кому принадлежала вторая голова, догадаться было не трудно. Я достал мобильник и позвонил в полицию. Я сообщил о несчастном случае, опять не сообщив своего имени. Чёрт, почему мне опять убирать? Я поймал себя на мысли, что постоянно я оказываюсь, рядом со смертью, почему? Может я на самом деле уже спятил и сам всех порешил? Но где тогда тело Живоглота? Где тело Графа? Чёрт, а не приснилось ли мне это всё? Может Граф и не существовал никогда? Голова сейчас взорвётся. Нет стоп! Священик мне чётко сказал Граф существует, лучше я буду опираться на его версию, к тому же впереди меня ждёт ответ существовал Граф или нет. Я склонился и достал из кармана в куртке обезглавленного тела Гниды бумажку, с начёрканным адресом. Больше я не стал трогать тела моих друзей, как и не стал трогать их байки. Не хватало мне ещё следы оставлять. Проволоку я тоже не тронул. Я аккуратно провёл свой байк под ней и сев в седло ринулся в путь, я уже скоро подъезжал к тому зловещему месту, где всё началось. Прямо перед тюрьмой стояла развилка, одна дорога уходила на просёлочную дорогу ту самою дорогу, а вторая шла дальше к южной части города. Меня только сейчас осенило, а какого чёрта Граф шлялся по этой дороге посреди ночи? Как нам сказал в ту ночь Живоглот, он этой дорогой возвращался домой после работы, но где он здесь мог работать? Бред какой – то.
Нет нужно сконцентрироваться на главном, найти дом Графа. Я ещё раз посмотрел на адрес, написанный на жёлтом куске бумаги и сверившись с картой отправился в путь, я уже почти приехал.
Из тумана выплывал скромный частный домик стоящий возле парка «Роуз Уотар» Дом ничем не был примечателен, это был такой же обычный дом, как и дом Одетты Холмс. Он не выглядел заброшенным. Но во дворе никого не было. Я припарковал свой байк и только и успел снять шлем как зазвонил мой мобильник. Пришлось ответить на звонок, тем более он принадлежал Пестициду – одному из наших.
- Баба? – услышал я серьёзный голос друга, стоило мне поднести телефон к уху – мы все это видели, Гнида и Суицид мертвы. Ты видел их тела?
- Да, совсем недавно, они лежат там, где их убил Граф. Я вызвал мусоров к месту происшествия.
- Всё это очень плохо Баба, нас осталось пятеро. Сейчас мы все собираемся в баре, напротив кинотеатра, в восточном городе. Где ты?
- Я подъехал к дому Графа, ребята до него не добрались, я хочу закончить их работу, постараюсь узнать о нашем Графе как можно больше. Это не займёт много времени.
- Хорошо, потому что времени у нас похоже остаётся мало, ждём тебя в баре к восьми часам вечера, успеешь?
- Конечно о чём речь.
Пестицид отключился, позволив мне снова сконцентрироваться на своём деле. Я прошёл к входной двери дома и пригладив волосы постучал. Я не знал с чего начать говорить и что вообще сказать. В такие моменты я предпочитал руководствоваться вдохновением. К тому же я почему – то сомневался, что мне вообще откроют дверь, я почему – то считал, что Граф живёт один. Но нет. Дверь мне открыла молодая женщина, очевидно мама Графа. Мне она показалась немного зашуганной домохозяйкой исходя из её скромной одежды и какого – то серого вида. Наверное, папаша Графа настоящий тиран.
- Да? – Спросила женщина одновременно боязливо и заботливо, смешной контраст выражений если, честно говоря.
- Здравствуйте, я друг вашего сына и хотел бы поговорить с вами о нём.
- Хорошо входите – сказала она и отошла назад давая мне пройти.
Гостиная оказалась такой же не примечательной, как и внешность дома. Всё было выполнено в кремовых тонах, очевидно по два раза в день вылизанных домохозяйкой. Посреди стоял обычный деревянный стол. Пахло хлоркой, очевидно уборка только что закончилась, как не странно запах был совсем не противным, наоборот ощущение чистоты грело. Было даже немного стыдно за свой вид. Действительно посмотрите на меня, пепельные волосы, следствие обесцвечивания хной, грязная чёрная косуха, кожаные брюки такого – же цвета и целые комья грязи, прилепленные к ботинкам. Я минут пять вытирал ноги об коврик.
В гостиной, за столом сидел папаша семейства. Вид его ясно говорил, что он тиран. Весь такой опрятный в пиджачке, с блестящими очками. Он сидел и тяня кофе пялился в газету. Мамаша сразу засуетилась на кухонной стойке заваривая ещё две чашки кофе. Папаша же словно и не замечал этого, его внимание привлёк я. Он с плохо скрываемым презрением смотрел на такого грязного меня. Чёрт ненавижу таких. Сразу видно ханжа, без гроша за пазухой, который из кожи вон лезть будет, чтобы повысить свою репутацию. Наверняка он сына своего не любил, наверняка эти стены помнят нескончаемые ссоры отца и сына. Один его вид сразу придал мне уверенности, теперь я точно знал в каком направлении мне нужно говорить.
- Прошу садитесь – сказала мамаша ставя на стол чашку кофе. Я приняв предложение уселся прямо на против папаши и стал смотреть на него с ещё меньше скрываемым презрением. Папаша сложил аккуратно газету и сложил руки замком.
- Вы друг Дейва?
Значит его зовут Дейв. Я последовав примеру папаши так же сложил руки замком. Внешне напоминало то что мы готовы набросится друг на друга, хорошо бы, в этой драке у папаши нет шансов.
- У нас с ним любовные отношения, сэр. Меня зовут Баба Зонети. Я познакомился с вашим сыном в клубе. Я сразу его приметил и с тех пор мы любовники.
- Так – так…
- Мне очень приятно познакомиться с его родителями, Дейв ничего не рассказывал о себе.
- Простите, Дейва сейчас нет дома – влезла в разговор мамаша. Отец зыркнул зло на свою жену и снова принялся сверлить меня взглядом.
- А, где он сейчас? Я его уже неделю не видел – спросил я женщину минуя немой вопрос папаши.
Мать перестала говорить она стала смотреть себе под ноги, очевидно взгляд отца произвел нужное ему действие. Сам же папаша немного помолчав ответил за свою жену.
- Дейв работает в тюрьме «Талука» уборщиком, подрабатывает для колледжа. Мы хотим его в этом году отправить на обучение.
Было видно, что отец что – то скрывает, я попал в нужное место, похоже Граф появляется здесь, тогда не удивительно что он поймал неподалёку от сюда Гниду и Суицида. Но какова вероятность что папаша в сговоре с сыном? Я внимательнее присмотрелся к мужику и заметил эмблему на нагрудном кармане его пиджака.
- Вы член культа Самаэля?
Папаша поправил свою эмблему.
- А, вы бродяга байкер, что гоняют по городу без устали? Где вы работаете?
- В авто мастерской, где же ещё?
- Я не стал бы обращаться к вам за помощью.
- Вы ведь учитель? Работаете в начальной школе Мидвич? Я бы тоже не отдал своего ребёнка в вашу школу.
- Вы гей у вас не может быть детей.
Ах да я и забыл, что претворяюсь любовником Графа, это я специально выдумал, Одетта говорила, что Граф гей, я думал, что это поможет мне расположить к себе доверие.
- Может вы скажете мне, когда вернётся Дейв?
- Конечно нет, я запрещаю вам видится с моим сыном. Немедленно покиньте мой дом.
На этом месте я вспылил, папаша явно хочет, чтобы мы все сбросили маски. Ну что ж хорошо, как пожелаешь. Я вскочил с места и обхватив рукой голову отца, прижал его к столу, затем я приблизился к его уху.
- Послушай меня придурок. Мы неделю назад поймали твоего сына, мы ему лицо срезали, разорвали кожу на его теле в клочья, смешали его руки с колючей проволокой. Это всё мы сделали! И ты мне сейчас всё расскажешь про него или я разобью башку тебе на х…й!
Мамаша-серая мышка осталась стоять в стороне молча и нервно потирая тарелку. Видно, что она сейчас даже шелохнуться боялась. Папаша научил её мужиков бояться, а сейчас я покажу ей что не зря.
- Дейва нет, он уже неделю не появлялся, такое иногда с ним бывает, когда он шляется по друзьям.
- Не говори дерьма, я же сказал, что мы грохнули твоего пацана, где его тело ты Самаэльский придурок!?
- Я ничего не знаю! – папаша старался вырваться, но у него это плохо получалось. Я для порядка разогнул его и хлопнул его головой по столу. Папаша затих, похоже сознание потерял. Мамаша выронила тарелку и зажала рот обеими руками, я повернулся к ней и постарался сказать, как можно более угрожающе.
- Только попробуй позвонить куда ни будь сучка.
Женщина поняла меня и закрыв глаза упала на корточки потихоньку рыдая. Я направился наверх по лестнице. Детские комнаты конечно были на верху, значит и комната Графа здесь. Я даже без труда нашёл её сразу. На двери красовался чёрный череп с розовыми полосками. Прятаться Граф и не думает.
Его комната выглядела заброшенной. Повсюду был вполне понятный беспорядок, Граф был максималистом и как всегда в комнатах таких людей можно наблюдать хаос. Копаться в его вещах предстояло трудной задачей, но мне надо было это сделать. Сперва я полез к его ноутбуку, лежащему на столе. Он был запаролен, папаша и впрямь был тираном. Я забрал ноутбук в свою сумку стал огладываться о сторонам. Вокруг вместо обоев постеры повсюду какие – то журналы и тряпьё везде разбросанное, чёрт что я вообще ищу?
На пороге в комнату возник папаша с ружьём, чёрт быстро он в себя пришёл. В ответ на его ружьё я вытащил револьвер Одетты.
- Исчезни к чёрту! – кричал отец Графа, целясь в меня своей двустволкой. Я же целясь в него из револьвера, стал ретироваться к окну.
- Заткни свою пасть ты! – кричал я в ответ – а то падла вышибу зубы через затылок, назад!
В ответ прозвучал первый выстрел. То ли папаша был мазилой, то ли он специально промазал мимо меня. Стол рядом со мной содрогнулся от удара дробью и его край раскрошился. У меня всего один патрон, да и то пуля была предназначена для иной цели, мне пришлось среагировать как трусу. Я выпрыгнул в окно разбив его в дребезги. Сначала я плечом встретился с карнизом, только потом крутанувшись в воздухе я упал на газон. Мне повезло, я не редко падал с мотоцикла, уже привык к падениям, для меня это не было новым. Да и выпрыгнул я вовремя, как раз в след за звуком разбивающегося стекла я услышал второй выстрел.
- Чёрт, чуть не умер – сказал я поднимаясь на ноги. В этот момент я увидел какого – то пацана, идущего ко мне. Похоже ещё один сын семейства, он как раз возвращался с учёбы и пришёл во дворик своего дома как раз тогда, когда я вышиб окно своим телом. Сверху раздался голос папаши.
- Дейв уходи оттуда!
Дейв? Я посмотрел снова на пацана. Он судя по виду тоже был эмо, но это был не Граф. Этот пацан был щупленьким и на пару лет моложе Графа. Но если это Дейв, кто тогда Граф?
Сверху послышался третий выстрел, похоже папаша не поленился с собой и патроны взять. Мне пришлось сделать финт ушами. Я схватил пацана за шею и приставил к его голове револьвер.
- Башку ему снесу, ублюдок! Я использовав Дейва как живой щит начал ретироваться. Сам парень похоже тоже был напуган и слабо сопротивлялся. Папаша скрылся в окне, очевидно он решил выбежать во двор. У меня было секунд десять. Я насильно усадил пацана на свой байк впереди себя и так же одной рукой держал револьвер у его уха. Сам я успел завести мотор и помчаться прочь от дома Графа. Сзади я слышал ещё один выстрел, но и на этот раз он был мимо. Папаша был мазилой, но с яйцами, придётся ретироваться. Тем более теперь у меня есть пара вещей, которые мне помогут, ноутбук графа и его брат Дейв.
У меня была всего одна рука на руле. Вторая была занята пистолетом, да и Дейв сидел мне постоянно мешая, в таком положении долго ехать я не мог и мне пришлось остановиться, как только мы отъехали от дома на добрые пару километров. Стоило мне убрать револьвер как пацан спрыгул с моего байка и попытался сбежать, но его ноги заплелись, и он упал. Ничего удивительного. Он очень неудобно сидел на байке и его ноги затекли. Этого мне хватило что бы прижать парня ногой к земле и начать разговор. Правда начал его он, а не я.
- Ты убил моего брата, ты убил его! – вопил пацан пытаясь подняться.
- Да я убил его – ответил я и ткнул ему в поясницу ствол револьвера – а если не перестанешь вопить и тебя убью.
- Гори в аду - крикнул парень и затих – что б вас всех…
- Что нас всех? – убрав пистолет я схватил парня за затылок и прогнул его в спине заставляя немного приподнять голову – Что нас всех?! – я дал парню пару шлепков по лицу – Я спрашиваю, что нас всех?! Скотина!
Я отпустил парня и попытался прийти в чувство. Парень поиздевался надо мной сам того не сознавая. Его брат убивает нас, а этот сорванец ещё и рад этому. Я был готов грохнуть пацана прямо сейчас. Плевать на копов, плевать на законы, мы все скоро передохнем, в такое время у любого человека тормоза отваляться. Но парень мне был нужен, он может очень многое рассказать.
- Поедешь со мной, дернешься или закричишь, порву на фантики. Ты меня слышишь сучёнок?
Парень молчал и лежал на животе, похоже он согласился со мной. Я поднял его с земли и отряхнул с его одежды пыль.
- Ну ничего, ничего, всё будет хорошо, всё в порядке - Я поправил одежду парню и сразу же засунул ствол револьвера ему в рот.
- Только запомни раз и на всегда, держи свой сладкий язычок за своими сладкими губами!
Подождав некоторое время я убрал оружие и усадил парня на свой байк. Сам сев сзади завёл мотор и погнал в восточный город. Там меня уже ждали друзья.
Восточный город выстроили совсем недавно, тут уже не были частные домики, здесь уже стояли вполне себе современные жилые дома и кварталы. Здесь жило большинство народа, от сюда же и можно было добраться до бывшей угольной станции, которая теперь превратилась в парк аттракционов. Здесь даже была своя радиостанция, вещавшая на весь город. Короче здесь ты уже не чувствовал себя как в какой – то глубинке.
Кинотеатр я нашёл практически сразу, прямо на против него стоял тот бар в который меня позвали, хорошо, что он был маленьким и посетителей в нём как правило было лишь пара человек. Сегодня там вообще никого не было кроме бармена и моих друзей.
Я припарковался возле четырёх байков своих друзей и удовлетворённо вдохнул местный воздух. Парень еле сполз с моего байка, с непривычки у него конкретно затекло тело. Что бы он не попробовал сбежать я решил его приковать к себе. Парень как раз носил на шее толстый кожаный ошейник. Словно предназначенный для моей цепи. Я пристегнул к его ошейнику цепь со своего байка и повёл за собой как собачку.
Бар был наполнен запахом свежего пива и сигарет. Прямо райский аромат для меня. Парень же похоже моё мнение не разделял, ну и фиг с ним. Главное, чтобы я смог сейчас расслабится. В центре маленького зала наши ребята сидели за столом и тихо выпивали. На их лицах не было радости, была лишь скорбь и страх. Атмосфера этого заведения была напрочь испорчена действиями Графа.
Я подошёл к столу и дернув цепью потянул к себе, взятого в плен парня. Все ребята тут же посмотрели на него и на меня. Парень был для них как совсем не желанный гость. Блондин Эмо, с рванными джинсами и чёрной курткой с мехом, такой гостем за нашим столом никогда не станет. Но он и не гость, он заложник.
- Что Баба, собачку завел себе? – спросил меня Бронки, отпивая из своей кружки пенное пиво – а почему не сучка? Нахрена тебе этот щенок?
Я уселся за стол и заставил парня сесть себе на колени. Парень молчал, но не боялся, в отличии от Графа этот нас открыто ненавидел. Но даже он не мог сопротивляться обстоятельствам и молча терпел всё то я с ним делал. А я как назло старался делать как можно более неприятные вещи.  Я скинул с молодого его куртку, что бы все смогли его лучше рассмотреть. На нём была надета чёрная футболка, с нарисованными розовыми крыльями на спине. На груди футболка менялась по центру шла не ткань, а сетка как на чулках. Под ней можно было отлично наблюдать грудь и живот мальчика. Я гладил рукой по этой сетке, заставляя парня морщиться от омерзения.
- Зачем мне этот щенок Бронки? – переспросил я – это не просто щенок, этот сучёнок брат Графа, его зовут Дейв, прошу его обижать и не жаловать.
- Брат Графа? – этот голос принадлежал Вартхогу он по старшинству был следующим после Живоглота – Дайте я его своим байком перееду. Мужчина встал из - за стола и направился к парню. Тот как - то прижал к себе плечи и прищурился явно ожидая что его сейчас начнут бить.
- Остынь Вартхог – остановил я его – сначала пусть он нам всё расскажет, к тому же это не всё что я принёс.
Далее я извлек из сумки ноутбук найденный в комнате Графа.
- Парнишка ведь снимет пароль для нас, верно? - Я схватил волосы на затылке мальчишки и заставил его покачать головой – да, да я сделаю это дядя Баба – пробасил я издеваясь над мальчиком. За столом прошёлся смешок, наконец то парни улыбнулись. Правда совсем не смеялся Хурок, самый молодой из нас. Рыжий парень закинул на стол свои ноги со шпорами и смотрел в никуда. Последним кого я забыл вам представить это Брут, самый полный и старый из нас, но на лидерство он совсем не претендовал, не был он достаточно твёрд для этой роли, зато он был самым весёлым из нас. Вартхог продолжал стоять за столом и подняв свою кружку дал тост:
- За живых, и в память мёртвых!
- За живых и в память мёртвых! – ответили мы все хором и осушили свои кружки до дна. Я правда свою не полностью осушил, остатки я вылил на крашенную макушку Дейва, от чего прозвучал новый одобрительный смешок.
- Дони - мальчугана мы не ждём – продолжил Вартхог приканчивая своё пиво. Он вскрыл себе вены три часа назад. Всегда был слабаком. Мы не видели этого, вероятно потому что это сделал не Граф.
- Так, теперь что будем делать? – Бронки был как всегда самым горячим из нас.
- Как я и говорил, мальчишка откроет нам комп Графа, посмотрим с кем он общался в последнее время, а завтра снова съездим к нему домой, я на шестьдесят процентов уверен, что Граф там тусуется. И ещё надо бы посмотреть тюрьму «Талука» Мальчишка там работает уборщиком, наверняка Граф может и там себе логово устроить. Сейчас он как никак монстр – мой план меня вполне устраивал.
- Так слушайте, всё можно сделать проще – Вартхог уже мнил себя лидером – теперь по одному ездить нельзя, он нас хочет вылавливать по одному не будем давать ему такого шанса, все поняли?
- Гнида и Суицид были вместе, он убил всех разом. Сдаётся мне что ему всё равно убить нас всех разом или убивать по одному – Хурок похоже был самым разумным из нас – но ему хочется нас запугать, заставить паниковать. Вот этого ему нельзя давать делать. Однако ребята задумайтесь, как ему удаётся посылать нам видения своих убийств?
- А это важно? – спросил я – послушай Хурок, сколько бы мы не задавались этим вопросом, ответа мы неполучим. Я был в церкви, знаешь, что мне сказали? Что я должен найти его тело и принести к ним. Как тебе такой план?
- Ммм… - Хурок задумался – и где мы можем его найти?
- Как я и сказал либо дома, либо в тюрьме.
- Ты же был у него дома, ты не нашёл его там?
- Я провёл там совсем немного времени, возможно папаша держит его в подвале.
- А этот малолетка не может нам сказать?
А ведь и правда, что – то я забыл, что нужно бы мальчишку уже разговорить. Я ссадил парня со своих колен и хлопнул его по заду.
- Ну давай вишенка, начинай травить байки о братце.
Парень молчал. Он стоял и пялился на нас всех и молчал. Первым не выдержал конечно же Бронки.
- Что ты маргалами хлопаешь?! Ты что не понял?! Где Граф?!
Парень молчал, блин с таким в разведку можно ходить.
- Слышь я тебя сейчас ударю! Бо-бо сделаю, понимаешь?
Парень прямо по партизанский молчал. Бронки конечно три раза повторять не стал. Он сорвался с места и налетел на пацана. Схватил парня за грудки и повалил на стол. Вслед за этим он стал молотить парня кулаками по животу. Бронки как всегда всё делал всерьёз, он собирался кишки парня в кашу превратить. Я сначала сидел рядом и даже не смотрел на это, сейчас мне этого парня совсем не было жаль. Но когда я увидел краем глаза что парень начинает задыхаться. То вмешался и оттащил Бронки от пацана. Парень сполз на пол и согнувшись по полам пытался восстановить дыхание. Бронки пытался отбиться от меня и кричал:
- Я его сейчас убью, как брата его убью!
- Да? Прямо как его брата?! Тоже срежем ему лицо и кожу на теле в фарш превратим так? Потащим его на своих байках пока он не сточиться под ноль? – теперь уже я орал на Бронки стараясь привести его в чувство – а ты не забыл, что четверо из наших уже умерли потому что мы так сделали?!
Бронки вырвался от меня, но к парню больше не полез.
- Оставьте меня наедине с этим мелким засранцем, я из него душу вытрясу и узнаю о Графе всё!
- Да ну, и как ты его будешь пытать? – Я даже рассмеялся и стал толкать Бронки обратно к его месту.
- Ладно, парень крепкий орешек, мы его позже разговорим, а сейчас всем спать, завтра с утра разделимся, я и Хурок поедем в Дом Графа, а Баба и Бронки поедут в тюрьму. Брут останется охранять здесь пацана. Как это не странно, но Вартхог дал дельный приказ, лично я с ним согласился.
- А если мы ничего не найдём? – спросил Хурок
- Там по ситуации – ответил Вартхог и направился к бармену. Бармен был свой человек и был не против всего увиденного.
На улице начал идти сильный ливень, хорошо, что отель был здесь же при баре. Мы разошлись по комнатам. Хурок взял с собой ноут и решил покопаться в нём. Он уверил что может сам снять пароль. Вполне возможно, в компах он разбирался не плохо. На эту ночь решили Деви оставить у меня. Я был с ним один на один, по соседству парни спали парами. Моя комната была самой пустой. Была лишь одна кровать. Я уложил на неё парня, так как сам спать совсем не хотел. Я расположился в кресле напротив окна и смотрел в окно, залитое каплями дождя. Я думал о Графе, я ведь хотел выпросить у него прощение, а вместо этого похитил его брата. Не похоже, что бы мне было жаль да? Я твёрдо знал, что единственным способом прекратить убийства было выпросить прощение у Графа, но как? Одного прости мало. Револьвер? Одетта сказала, что я должен покончить с собой что бы всё это прекратилось, но что если это не так? Я хочу получить прощение, но ведь я даже пальцем Графа не тронул. Истинный виновник сейчас едет на горящем байке по дорогам ада, почему именно я должен просить прощения? Потому что я попросил его тогда? Потому что, как говорила Алина я похитил душу Графа? Это объясняло бы те видения. Но их то видят все. Что говорить, понятно, что Граф не успокоиться пока мы все не передохнем, может это и есть его прощение? Может мне убить всех, и тогда Граф исчезнет? Но чёрт возьми Хурок прав кто он такой? Кто такой Граф? Призрак? Человек? Монстр? Ежу понятно, что только узнав ответ на этот вопрос мы сможем выжить.
В тишине я услышал, как дверь в мою комнату с тихим скрипом открылась. Я медленно, немного дрожа повернул голову. Слава богу это всего лишь Бронки. Байкер вошёл в мою комнату и направился к кровати где лежал Дейв. Что сейчас на уме этого отмороженного? Ответ на этот вопрос стал очевиден после того как я увидел, что Бронки начинает расстёгивать свои брюки.
- Эй – шепнул я ему боясь разбудить пацана – Бронки, когда это ты геем стал?
- Да ладно – ответил мне шёпотом Бронки – он даже против не будет, а у меня такого ещё никогда не было. Эй не смотри на меня так, мы его всё равно убьём, так почему же не попробовать?
- Ну ка застегни брюки, Бронки.
Звук разбивающегося стекла показался мне от чего – то глухим. Я только и успел упасть на пол. Бронки даже не попытался лечь. Зря. Четыре колючие проволоки влетели в окно. Два конца воткнулись как гвозди в щёки байкера, остальные две воткнулись в его живот. Бронки громко закричал, как мне показалось ни сколько от боли сколько от ужаса. Он понял, что попал и что ему теперь уже ничего не поможет. В комнату через разбитое окно влезла пятая проволока. Она в отличие от первых четырёх вползла медленно, не спеша, тянулась к лицу Бронки. Я валяясь на полу повернулся и с ужасом наблюдал воочию как проволока, буд - то щупальце спрута извиваясь тянется к жертве. Бронки с ужасом смотрел на колючку и пытался вырвать из себя остальные. Но те походу шевелились внутри него наматывая его мясо на себя.
Парень на кровати зашевелился и начал стонать. Он не проснулся, но ему начал сниться кошмар. Он что тоже получает видения? Кто ещё это видит? Парни? Они тоже сейчас видят это всё во сне, а я нет потому что для меня всё это явь! Значит я могу хоть что – то сделать. Я вскочил на ноги и хотел было подбежать к Бронки, но пятая проволока хлестнула меня по щеке как хлыст, и я повалился снова на пол. Бронки не прекращая кричал от ужаса, то тех пор пока пятая не обвилась вокруг его шеи и стянулась, превратив крик человека в хрип. Секунда и тело байкера влетело в окно. Я успел схватить его за ноги и потянуть на себя. Я упёрся ногами в края подоконника и стал тянуть ноги Бронки к себе. Сам я кричал отчаянно.
- Граф! Граф! Прости нас, прости Бронки, прости мня Граф, не делай этого прошу. Граф! Прости!
Меня отбросило на пол. Ноги Бронки стали удивительно лёгкими. На меня упал не весь Бронки, а только его ноги и часть его живота. Его разорвало на двое и на меня вывалились кишки бедняги. Граф разорвал Бронки на двое чёртовой колючей проволокой. И опять я на месте смерти!
Я откинул от себя обрубок и поднялся на ноги. В окно лез Граф. Я видел его лицо, видел его глаза. Он как всегда был лишён каких-либо чувств. Как машина. Его руки, обтянутые колючкой царапали стену, пустые глаза смотрели прямо на меня. Его рот был открыт и с его разрезанной пасти стекала кровь и гной. Я не мог пошевелиться. Я так никогда не боялся. Сейчас мне Граф казался ростом не меньше двух метров. От него исходило что – то, что - то ужасное. Я своим телом чувствовал его силу, дыхание перехватило, и я упал на колени. Вероятно, я сейчас чувствовал то же самое что чувствовал Бронки. Но я не чувствовал приближение смерти. Смерть мне сейчас показалась бы избавлением. Я чувствовал дикий холодный ужас, я видел, как Граф тянется в разбитое окно. Я видел его, Граф существовал.
Позади меня в дверь ворвался Вартхог. У него в руках был обрез, который он даже не целясь пустил в ход. Он сделал два выстрела и оба мимо. Чёрт картечью дуплетом, промахнуться мимо этого гиганта? Это возможно? Вартхог стал спешно перезаряжаться. Он старался не смотреть Графу в лицо, очевидно он так защищал себя от того страха, что источал Граф. Вартхог смог засунуть один патрон, а второй выпал из его дрожащих рук.
- Хурок!
В комнату ворвался Хурок с зажжённым флаером. Он вбежав с размаху швырнул факел в лезущего Графа. Красный огонь и дым заполонили всё помещение. Когда дым немного рассеялся я увидел, что Граф пропал, похоже флаеры на него действовали. Я смог подняться на ноги и посмотреть назад. Последним в комнату вбежал Брут. Никто ничего не говорил, Вартхог дозарядил свой обрез и смог снова поставить его на изготовку.
Дейв как видно тоже проснулся и обхватив свои колени сидел напротив окна и дрожал как осиновый лист.
- Он вернётся, бежим! – воскликнул я и вскочив на ноги бросился к парням. Я оказался прав, из всех щелей в комнате стали выстреливать колючие проволоки. Они лезли из розеток, из-под картин из дыр в полу. Как стальной колючий плющ, они заполняли всю комнату. Парни не став со мной спорить бросились к выходу. Брут вовремя сообразил и перед тем как свалить схватил Дейва и вместе с ним побежал к выходу. В коридоре происходило тоже самое что и в моей комнате. Отовсюду лезли колючки. Они заполняли всё, мы было метнулись к лестнице, ведущей на первый этаж. К нам как раз наверх бежал бармен. Но не добежал. Прямо на лестнице появились колючки и в мгновение сплелись в решётку. Бармен оказался отрезан от нас, или мы от него. Выход на верх так же был перекрыт колючим плющом. Мы вообще оказались зажаты. Я снова стал вымаливать прощение у Графа. Но он похоже плевал на это. Я просто упал на колени и стал просить прощения словно молитву читая. Вартхог схватил меня за шкирку и потащил назад к себе. Пока он меня тащил, я увидел, как на лестнице позади бармена появился граф, он подходил к нашему другу, клацая открытой челюстью. Увидев Графа я потянул к нему руки и стал его молить о прощении. Бармен обернувшись на Графа встретился с его лицом. Одним ловким движением Граф обвил проволоку вокруг шеи бармена и потянул наверх. Даже с такого расстояния я услышал хруст шейных позвонков. Бармен даже не успел вскрикнуть. Все вокруг нас умирали, мы умирали, один за другим. Граф всё ещё был неумолим, сколько бы я не просил прощения, Граф оставался неумолим.
Вартхог дотащил меня до угла коридора, там было окно. А куда нам было деваться? Вартхог кивнул Хуроку и рыжий ногой раскрошил стекло. Первым выпрыгнул Брут, с Дейвом на руках. Толстяк грохнулся словно огромный мешок, но не пострадал. Судя по крикам Дейв тоже остался цел. Вторым выпрыгнул Хурок. Вартхог остался со мной, я всё ещё не поднимался на ноги, я тянул к графу руки и молил прощения. Вартхог кричал, чтобы я поднимался и взял сея в руки, но я не слушал. Мой взгляд был прикован к Графу. А Граф смотрел в меня. Мы с Вартхогом вместе видели, как Граф прошёл сквозь созданную решётку из колючей проволоки, он прошёл насквозь как призрак. Вартхог в отличии от меня среагировал правильно, он высунулся в окно и крикнул Хуроку, что бы тот подбросил ему флаер и канистру с бензином. Эту канистру Вартхог всегда брал с собой. Он слишком много ездил и не редко оказывалось так, что заправки рядом не было. Пластиковый контейнер на десять литров прилетел первым, вторым была палочка дымного факела. Граф подходил к нам медленно, но неотвратимо, он словно был танком, которого было невозможно остановить. Вартхог открыл канистру и немного разлив на пол бросил её мне под ноги. Я посмотрел на Вартхога, он схватил меня за грудки и поднял на ноги.
- Да не нужны ему твои извинения.
После этих слов Вартхог вышвырнул меня в окно. Второй этаж, не очень опасное расстояние. Однако после падения я не мог подняться. Дыхание перехватило. Все смотрели в окно, даже я лёжа на мокром асфальте неотрывно смотрел в окно. Мы видели силуэт Вартхога с зажжённым флаером. Я смотрел, но ни мог ничего сказать, дыхание восстанавливалось медленно. Хурок и Брут наоборот кричали во всё горло, они кричали что бы Вартхог прыгал следом, но он не оборачивался. Он смотрел внутрь помещения, там к нему приближалась тень, она становилась всё ближе. Граф приближался. Я не мог говорить, поэтому я слушал. Я слышал, как Вартхог говорил приближающемуся монстру:
- За живых и в память мёртвым.
В следующею секунду его тело пронзило десятки проволок с острыми шипами. На меня стала капать горячая кровь Вартхога, она стекала с колючки прямо на моё лицо. Флаер выпал из рук Вартхога и его объяло пламя. Поразительно, но граф боялся огня. Даже его проволока рывком отпрянула и выскочила из тела горящего человека. Мы услышали крик, но то был крик не байкера, то был даже не человеческий крик. Это был крик того парня, которого мы привязав колючей проволокой к байкам, тащили по шершавому асфальту. Это был тот самый крик, но другой. Крик проникал не в уши, а в сердца, он сотрясал воздух и тела. Все, кто слышали этот крик схватились за головы и упали на колени. Крик был пронзительным как шило. Словно одновременно с криком Графа сотни гвоздей царапали стекло. Крик был продолжительным, как и тогда. И, как и тогда этот крик был наполнен отчаянием и ужасом, и все эти чувства передавались нам. Мы скорчились и кричали в ответ, кроме меня, я открывал и закрывал рот, чувствуя на своём лице кровь, некогда живого человека. Я пытался говорить, но даже не мог выдохнуть. Я мог только слушать и надеяться, что этот ад закончиться.
Огонь захватил всё здание. Мы сидели на мокром асфальте словно перед гигантским костром. Мы молчали, я наконец смог дышать, но легче от этого не становилось. Сейчас я видел опустошение в глазах Хурока и Брута. Мы понимали, что нам тоже не выжить. Граф не умер, мы лишь спугнули его, через некоторое время он вернётся за нами. Он убьёт нас всех и это неизбежно. Мы уже умерли, умерли в тот момент, когда убивали беззащитного паренька, теперь до нас это дошло.
- Его можно убить.
Впервые Дейв начал говорить с нами не как с врагами. Мы втроём посмотрели на мальчишку. Тот сидел на корточках и смотрел себе под ноги. В его глазах была такая же пустота, как и в наших, его слова, были словами надежды, но мы мертвецы, надежда для нас, всё равно что насмешка.
- Говорю вам, его можно убить.
Парень всё твердил своё, я смог подняться и подойти к мальчику, тот не смотрел на меня.
- Я помогу вам.
Хурок поднялся на ноги. Он подошёл к своему байку и начал стряхивать с него оседающий пепел, опадавший с горящего здания.
- Как? - спросил он стоя к Дейву спиной.
- Это я вызвал его. Я вернул его к жизни. Его тело у меня. В тюрьме «Талука». Если мы поспешим и уничтожим его тело, то спасёмся.
- С чего ты вдруг стал говорить «мы?!» – Брут был обозлён, он сидя смотрел на мальчика, но не двигался с места.
- Мне тоже приходят видения, после вас, он убьёт и меня, таков был уговор.
- Уговор? – Я подцепил двумя пальцами подбородок парня и заставил его посмотреть на себя.
- Я нашёл его, сразу после того как вы уехали – начал парень – Я знал, что нужно делать. Я перевёз его тело к себе на работу, спрятал в прачечной. Подключил к нему капельницу, он жив, но в коме. Это неудивительно, ведь у него нет души. Ты выпустил его душу на волю и теперь он мстит.
- Откуда ты знаешь, что я?.. Чёрт, вот почему он и тебе отомстит, ты был там! Ты смотрел как мы убиваем твоего брата, но не помог ему, ты ждал, когда мы уйдём. Ты знал, что я вызвал скорую, но всё равно забрал его сам и спрятал. Ты маленький кусок дерьма!
- Мы договорились с ним, он получит силу, чтобы убить вас, в замен, я даю ему себя как новую жизнь - Дейв задрал рукава своей футболки и показал изрезанные руки – я поил его своей кровью, и он получил силу.
Хурок усмехнулся.
- Ты хочешь сказать, что твой брат вампир?
- Может быть, я не знаю, как назвать то чем он стал.
Я схватил за руку Дейва и потащил к своему байку к своему байку.
- Ты покажешь мне где он.
Откуда во мне такая решимость возникла? Может потому что хоть мне и конец, но у меня теперь появился шанс, забрать с собой Графа.
Парень не особо сопротивлялся, он хотел жить, в отличии от нас он просто боялся, но не сдавался. Я посмотрел на Хурока, тот уже был в седле и заводил свой байк. Я посмотрел назад и увидел, как Брут усаживал к себе Дейва перед собой на свой байк.
- За живых? - спросил я ребят. Хурок вместе с Брутом и дейвом ответили мне хором:
- И в память о мёртвых!
                ****
Перед тем как войти в туннель Дейв, вызвавшийся стать нашим проводником, проинструктировал нас, как себя вести. Он отвёл нас к берегу озера, там мы и оставили байки. На берегу, возле самой воды был вход в туннель. Дейв шёл впереди, воспользовавшись, только фонариком мобильного телефона, мы же шли за ним ориентировались как мыши на лучик света в конце.
Тюрьма «Талука, был неплохо охраняемым местом, но далеко не «Алькатрас». Но всё равно надеяться, что нас туда пропустят, было бы глупо. Однако всех выручил Дейв, он оказывается нередко захаживал на территорию тюрьмы, через старый подземный проход. Это было нечто вроде шахты, столетней давности. Эту шахту вырыли ещё в те годы, когда «Талука» было лагерь для военнопленных. Этот лагерь построили во время войны за независимость Америки от Великобритании. Этот туннель был с тех времён. Его деревянные укрепляющие балки, отвратно воняли сыростью.  Я подумал, что ведь, всё равно умру, и когда умру моё тело будет вонять примерно так же. Да, я скоро буду гнить и разлагаться, моё гнилое мясо будет сползать с костей. Я буду похож на тухлый сыр, в моих глазах и во рту будут копошиться опарыши. От меня останутся только кости и эти кости будут каменеть в земле, до тех пор, пока не кончиться время. Смешно, кости, скелет, череп, символ смерти и этот символ я ношу внутри себя. Я ношу в себе свою смерть, и она останется после меня как напоминание всем, кто меня найдёт, напоминание о том, что я умер.
Туннель был прямым и долгим, только через двадцать минут мы вынырнули в канализации, над которой была душевая. Жаль, если бы мне удалось пожить дольше, я бы знал, как можно будет обрести свободу, если меня посадят. Интересно, а кто ни будь в тюрьме знает об этом проходе? А сколько бы мне заплатили зеки, что бы я им показал этот выход? Чёрт Дейв, ты тупоголовый Эмо, даже не знал, что имеешь золотую жилу.
- Ночью тут даже охранников нет, но всё равно старайтесь быть по тише.
Дейв как гид вёл нас по коридорам тюрьмы, внимательно оглядываясь по сторонам. Здесь было очень тихо, любой шум казался слишком громким. Наши шаги, казалось способны были привлечь даже тех, кто находился в другом конце тюрьмы, чёрт да даже стук моего сердца казался мне слишком громким. С каждым шагом всеобщее волнение становилось всё сильнее и сильнее. Мы приближались к Графу, уже скоро мы сможем покончить со всем, или попытаться. Я сжимал револьвер Одетты в руках. Никто не спрашивал меня от куда он. Да собственно вообще уже очень давно никто не задавал вопросов. Вопросы были не нужны. Мы хотели убить Графа, всё остальное уже было не важным, даже факт того выживем мы или нет был не важен. Мы может были и не правы в том, что собирались делать, но и Граф тоже был не прав. Не осталось правых и виноватых, а в таких случаях самое лучшее брать оружие и идти в атаку.
Наш отряд смертников выбрался из душевой и направился в бойлерную, прямо за ней была прачечная, в которой Дейв спрятал Графа. На лестнице в бойлерной было жарко, но мы не замечали жара, нам было плевать что наши тела и лица взмокли от пота. Мы упрямо двигались дальше вслед за Дейвом. В бойлерной горели тусклые фонари освещения. Они не могли дать нормального света, не могли освятить всё помещение, но хотя бы стало проще ориентироваться по островкам жёлтого света. Бойлеры издавали глухой шум, напоминающий тяжёлое дыхание. Я даже сперва подумал, что это Граф дышит во сне. Я был готов к встречи с ним, какой бы она не была. Я готов был покончить с ним. Вартхог скорее всего был прав, всё время я вымаливал прощения напрасно, Граф просто хочет нас убить. Это не наше наказание, это его желание. Граф был там, прямо за бойлерной, за тяжёлой стальной дверью. Я всё крепче сжимал револьвер. Я готов был всадить в него пулю, я был готов к нему. Меня больше ничего не пугало. Страха во мне просто не осталось. Почему – то я был уверен, что умру сегодня. Более того судя по молчанию парней и даже Дейва можно было сказать, что все тоже понимали, что сегодня никто не уйдёт от сюда живым. Если бы мы пришли сюда днём раньше, я бы сказал, что мы идём на бойню, но сегодня я так не могу сказать, мы все умрём, но пришли мы сюда что бы убивать.
Мы приблизились к двери. Она была похожа на судовой шлюз. Квадратная маленькая, без острых углов и с проржавевшим круглым рычагом по середине. Дейв остановился перед дверью и посмотрел на нас. Я, Хурок, Брут остановились, и мы молча стали смотреть на Дейва. Может мальчик и хотел, что – то сказать, может мы и хотели ему что – то ответить, но ни одного слова не срывалось с наших губ. Мы просто стояли с смотрели друг на друга.
Через минуту Дейв схватился за кольцо и с отвратительным скрипом стал его поворачивать. Он делал это медленно, не торопясь, словно давая нам шанс всё ещё раз обдумать и уйти. Но для нас для всех это было не возможно, не было для нас пути назад. Дейв отворил дверь, и стальная дверь со скрежетом стала открываться. Первым в полу мрак вошёл я, за мной зашёл Хурок, сжимая в руках Флаеры. Последним зашёл Брут, подталкивая вперёд себя Дейва. Как только мы оказались внутри Брут стал запирать дверь. Что бы не случилось никто от сюда не выйдет.
Посреди комнаты стоял стол, залитый лучом света, от единственной лампы. По-моему, привезённый из операционной. На столе лежало тело, накрытое покрывалом. Оно было накрыто белой тканью, которое приподнималось и опускалось в районе головы. Что бы там не лежало, оно ещё было живо. Мы окружили стол, встав кругом. Дейв положил свою руку на голову, тела.
- Как ты брат? – спросил он. Ответа не последовало.
- Как его звали? – спросил я.
Ответить Дейв не успел. В комнате раздался оглушающий скрежет. Отовсюду, вокруг нас из темноты стали вылезать колючие проволоки. В мгновение ока мы оказались окружены. Хурок не растерялся, он зажёг один из флаеров и бросил его в темноту. Раздался вопль стены вспыхнули, как и проволоки. Они загорелись, словно облитые бензином. Вокруг нас заполыхало пламя. Мы развернулись спинами к телу Графа. С потолка, прямо из-за светильника обрушилось несколько колючих проволок. Они напали на Брута, обвились вокруг его головы, образовав шипастый кокон. Толстяк замычал от боли, его тело медленно потянуло вверх. Мы с Хуроком схватились за его ноги, но это не помогло. Голова с стальном коконе столкнулось с лапочкой. Прозвучал хлопок, а вслед за ним нас с Хуроком отшвырнуло от Брута. Нас током ударило, но нас то просто ударило, а вот Брут так и остался прикован к источнику энергии. Его тело задёргалось в конвульсиях, из-под шипов, вместо мычания донёсся дикий вой. Его било током не переставая. Мы ничего не смогли сделать. Хурок, упираясь о стол, с телом, стал подниматься и смотреть на меня.
- Стреляй в тело!
Света от лампочки конечно не стало, но огонь во круг нас не переставал гореть и давал свет. Я успел кивнуть другу как увидел, что тело за байкером стало подниматься. Граф стал подниматься со стола. С его головы сползла ткань, и я снова смог воочию увидеть его лишённое эмоций лицо. Он оной рукой схватил шею Хурока. С его рук стала сползать колючая проволока и тянуться к голове Хурока. Колючие змеи стали заползать под кожу, в ноздри, в глаза в уши, во все отверстия, даже в рот. Я видел, как шея Хурока стала утолщаться и синеть. Очевидно проволоки с руки Графа стали проникать ещё глубже, распространяясь по всему телу, через голову.
Я вскочил на ноги и стал целиться в лицо монстру. Тот смотрел на меня. Не живыми глазами. Его белёсые глаза смотрели прямо в глаза, раньше этот взгляд вызвал бы во мне дикий ужас и даже парализовал бы меня, но не сейчас. Сейчас я уже не боялся его, я не боялся умереть, я был к этому готов, всего, что я хотел это секунда что бы спустить курок. Монстр не дал мне этой секунды. Он выставил ко мне свою свободную руку и из его руки ко мне полетели колючие проволоки. Они повтыкались в моё телу куда попало. В грудь, в щёку, в плечо в ногу. Я упал на одно колено, вторая нога согнуться не смогла из-за проволоки. Я почувствовал, как ржавая колючая сталь, стала проникать в меня как черви. Я успел посмотреть на Дейва. Всё это время мальчишка сидел на корточки и смотрел на всё происходящее отрешённым взглядом. Он понимал, что я сейчас умру и сразу после этого придёт и его конец.
- Эй Дейв – спросил я его – ты сказал, что стал для Графа новой жизнью?
Не ожидая ответа я направил на парня револьвер и спустил курок. Раздался грохот, который оглушил меня. Яркая вспышка осветила лицо мальчика. Пуля вошла в его лоб и раздробила затылок. Мозги вперемешку с кровью фонтаном вырвались сзади головы Дейва, его глаза остекленели и его тело разложилось на полу. Я почувствовал, сто проволоки в моём теле остановились, оглушённый я уже не чувствовал боли, но чувствовал, как они выходят из меня не успев дойти дальше мышц. Вся проволока в комнате стала исчезать и обматываться вокруг рук Графа. Его лицо так и не изменившись в выражении потускнело и тело упало обратно на стол. Граф перестал дышать, он умер окончательно. Всё закончилось. Я был ранен и весь в крови. Вокруг меня были тела убитых друзей и брата того, кого мне было так жаль. Все умерли, и теперь тишина окутала меня.
Мне пора было уйти, я поднялся на ноги и посмотрел на тело Графа.
- Никому не нужно прощение, но всем нужна кровь.
Это было так, мир погряз в крови. Все хотят убивать друг друга, и причина им не нужна. Но все старательно это скрывают из страха перед смертью. И почему её так бояться люди?
Я вышел из прачечной и поднялся в бойлерную. Всё тело ужасно ныло, я шёл хромая, еле переставляя ноги, кровь не прекращала течь из ран. Боль была тупой и ноющей, она проходила по всему телу. Чёрт не думал, что могу так уставать. Я вышел в душевую, за мной тянулись кровавые следы, куда я шёл, не знаю, я даже не был уверен, что хочу идти, я просто шёл, шёл куда глаза глядят, шёл. Странно, вроде тюрьма, шумели мы не слабо, выстрел точно должны были услышать, но вокруг стояла гробовая тишина. Глаза привыкли к темноте, и я смог разглядеть окружающие меня стены. Они были старыми, очень старыми, как будто здесь уже не ходили десятилетиями. Я вышел в главный холл. Всё вокруг было заброшенным. Двери были открыты, в нос бил запах плесени. И темнота, здесь было так темно. Я шёл к выходу. Я видел дверь. На выходе из главных дверей меня временно ослепил яркий белый свет. Он вспыхнул и заставил меня остановиться. Через пару секунд я смог разлепить глаза и увидеть двор тюрьмы. Всё было заброшенным, двор, дорога за воротами. Здесь всё было не так как должно было быть. И куда я попал? Где я? Я выронил пистолет на землю, и постарался встать как можно ровнее. Вокруг стоял густой туман, или это был дым, я не знаю. Вся заброшенность тюрьмы была такой, словно это была тюрьма призрак. А город? С ним то же самое? Город опустел? Как называется этот город?
Не успел я собраться с мыслями, как был окружён десятками полицейских, они вынырнули со всех сторон, и остановили меня у самого выхода. Это были не местные копы, не охранники. Они направляли на меня своё оружие, преградив мне путь. Они что то кричали мне, я не слышал слов. Я просто обхватил голову руками и крепко сжал ладони. Я вспоминал всех, Одетту, Алину, Дейва, Брута, Хурока, Вартхога, Живоглота, Суицид, Гнида, Кандолини, Бронки, Дони – Мальчуган Баба, Зонети. Точно Баба, так меня звали.
Мои руки резко развернули мою голову и последнее что я услышал, как мои шейные позвонки с хрустом треснули, сходя со своего места.
                ****
«Из отчёта полиции штата Мэн, по делу о массовом самоубийстве.»
В период с 24 мая по 2 июня, в городе прекратила действовать секта самоубийц. Её основатель шестнадцатилетний Дейв Горлан распространял в своём блоге идеологию суицида. Как не странно у него появились поклонники. Банда байкеров, состоявшая из девяти человек заявили о своём желании покончить с собой вместе с мальчиком.
В условленный день они собрались вместе и отправились в заброшенный город (неразборчиво). Там, секта развернула. Настоящее безумие. Они тяжело ранили и изуродовали одного из своих. Клауд Морис, по прозвищу «Кандалини» был принесён в жертву. Его еле живого сектанты отвезли в заброшенный госпиталь «Брук Хейвен» Там «Кандолини и скончался от полученных травм. Далее группа разошлась. Трое покончили с собой самостоятельно. «Суицид» и «Гнида» расправились с собой особо жестоко. Натянули проволоку поперёк дороги разогнались на мотоциклах и перерезали себе шеи. Третий Дони Мальчуган вскрыл вены в ванне одного из заброшенных домов.
После этого группа снова собралась в заброшенном баре, где они устроили поджёг. В пожаре погибло двое. Остальные выжившие отправились в заброшенную Тюрьму «Талука», где лидера группы, малолетнего Дейва, последователи застрелили. Отряд полиции вышедший на след смогли обнаружить живым только последнего из группы самоубийц. Это был Баба Зонети. Увидев полицейских молодой человек свернул себе шею собственными руками.
В крови у всех участников самоубийства не было обнаружено следов наркотических веществ, причина столь безумных действий осталась неясной. Как и неясной осталась личность о которой говорилось почти в каждом сообщении Дейва в своих переписках с байкерами. Он постоянно упоминал некоего Графа, но кто это такой и существовал ли он так и осталось неясным.
Дело закрыто.