Почтовый ящик открываю я с волнением...

«Почтовый ящик открываю я с волнением…», – так начинается песня Юрия Антонова на стихи «Ещё вчера» Онегина Гаджикасимова.

Канули в лету те времена, когда мы с волнением открывали свой почтовый ящик. Когда радовались, получая очередной номер журнала «Новый мир», «Дружба», «Вокруг света», «Мурзилка»  для ребёнка, а еще были научно-технические и «женские» издания. Прижав приятно пахнущие типографской краской журналы к груди, мчались домой, предвкушая наслаждение от чтения.

А что в почтовых ящиках сейчас? Рекламные листки магазинов, разных компаний, уведомления на бандерольки – гораздо реже от родственников, чем от фирм, которые высылают заказанный по интернету какой-нибудь мелкий товар. Журналы – изредка. Подписчиков очень мало – цена кусачая!

Единственно, что ныне у всех вызывает волнение –и всегда неприятное – это ворох извещений на оплату коммунальных услуг…

А прежде (навязшее на зубах слово, но деваться от него некуда) коммунальные услуги оплачивали на почте по единой книжке.
И, главное: прежде мы все получали письма…

В детстве мне писала только мама, находившаяся на другом краю страны. Эти письма были одновременно адресованы и бабушке с дедушкой, у которых я жила.

Первое послание, адресованное мне лично, я получила от редакции  журнала «Юность».

А отправила я в журнал… Но – по порядку. У меня чудом сохранилась
записная книжечка в серой дерматиновой обложке, в которую я заносила свои первые вирши, а под каждым ставила дату её (вирши) рождения.

Мне было 15 лет, когда старшеклассник Виктор С. – синеглазый симпатичный паренёк –  при встрече на переменах в небольшом коридоре  нашей сельской школы начал заинтересованно поглядывать на меня. Пряча смущение, я отворачивалась. Это не помешало мне сочинить весьма смелый стишок, смысл которого заключался в том, что Витя всё смотрит да смотрит на меня, но не решается признаться, что я ему нравлюсь. Щадя читателей, приведу только отрывок:

«Ну, решись же, мальчик, ну не мучай!
Как же мне тебя вот так понять?
Не надейся на нелепый случай,
Куда проще сразу всё сказать.
Ох, смотри, я к твоему позору
Подойду к тебе сама:
Высмею за встречи и за взоры,
А потом уйду уж навсегда!»

Возможно, этот стишок я и послала редакции журнала. Ответ не замедлил себя ждать, где мне  вежливо, без намёка на насмешку, посоветовали больше читать и работать над слогом. Моя тринадцатилетняя сестра с уверенностью, что подобный моему провал ей не грозит,  тоже отправила свой опус в эту редакцию, где ей дали те же рекомендации.
 
Да, прежде отвечали на письма не только близкие нам люди, а ведомства и редакции издательств. И всерьёз отвечали даже на подобные, наивные писульки… Спасибо им за внимание!

 «Пусть очень трудно мне без писем ласковых…»
Письма ласковые, тёплые, нежные, заботливые мы получали от наших любимых,  родственников и друзей. Читали и перечитывали письма, целовали строчки, удивлялись тому, что там написано. Потом садились за стол и писали ответ, вели диалог, сочиняли целые поэмы, потом втискивали их в конверты, отправляли  – и опять ждали…

Ожидание и волнение  – вот что всегда присутствовало во взаимной переписке.  Мы считали дни до следующего письма. Сейчас месяцами и годами нам не пишут, как не пишем и мы, – и никаких волнений.

Бессмысленно волноваться, когда под рукой сотовый: набрал нужный номер – и разговаривай, общайся, при этом жуя что-нибудь или смахивая свободной рукой пыль  с мебели.  Правда, междугородние телефонные беседы стоят денег. И когда хочется что-нибудь узнать в подробностях, просишь своего дорогого собеседника: ты, мол, напиши мне письмо. Он соглашается, но за перо берётся не всегда. Отвык.  Да и суть новости уже сказана в трубку, лень повторяться.

И что мы говорили вчера, позавчера или раньше, запоминается в общих чертах. А написанное – вечно. И у каждого адресанта свой неповторимый почерк, манера изъясняться. И по начальным строкам мы уже понимаем, кто пишет, с каким настроением…
«Здравствуй, моя любимая (любимый)!..»
«Здравствуйте, дорогие наши… и ваши детки…»
«Здорово, дружище!..»
« Со скучающим приветом, родная онученька…»
Последнее написать могла только моя бабушка - мне…

Мимо окна почти налегке идёт почтальон Галя, сворачивает в мой подъезд. Наверно, кинет в почтовые ящики несколько газет, налоговые извещения (время для них приспело), журнал-одиночку.

Время доброй взаимной переписки ушло безвозвратно. А  всё ж иногда так хочется обнаружить в почтовом ящике конверт с обстоятельным душевным письмом от близкого человека!

(Из сборника "Малые истории")