54. Охотничьи летописи

                Снег. Туман. Собаки.
                Лес наполнен гоном.
                Ухают овраги,
                Грохают патроны.
                Все дуплеты – мимо…
                Словно заколдован,
                Заяц невредимый
                Возникает снова….
                Зайцу бегать легче!
                Ну а я – сердитый –
                Упаду под вечер
                В доме, как убитый…

                А. Руденко

                Ах, какие наполеоновские планы строили мы с Феденевым на нынешнюю зверовую охоту, которая у нас начинается с 1 ноября: вначале берем эти поля, потом – другие, а там и собаки повзрослеют, поумнеют и разгоняются... Но у природы были свои планы, и она, сказав, как президент России по поводу отмены контрсанкций: «Фиг им?», залила открытие сезона вначале проливными дождями, которые плавно перешли в метели и такие снегопады, что только и оставалось поглядывать с тоскою в полузасыпанные снегом окна, отдыхая душой на воспоминаниях о прежних охотах.
                К 4 ноября  во всем этом природном безобразии, вроде бы наладилась какая-то передышка, но, тем не менее, мело еще довольно сильно. С Феденевым на его «Ниве» объехали окрестные поля, а заячьих следов нет, замело. Причем, снега было настолько много, что шоферу приходилось иногда сдавать назад и вновь пробивать бампером след по снежной целине. Спустились в деревню, где я и нашел на берегу речки полузасыпанный метелью заячий следок. На ровном месте он вообще терялся, но, тем не менее, где по полузанесенным следкам, а где по понятиям, дошел до лежки. Русачишка вымахнул из травы и лег после второго выстрела.
                В прошедший выходной на лыжах обошел окрестности села: пара русачьих выводков точно есть. Развел по следу зайчишку, подошел к его норе в глубоком снегу в кустах, долго топтался у лежки, вытягивая шею и ища выходной след. Такового не оказалось, и я ткнул лыжной палкой в нору. Русачок нынешнего помета вымахнул из снега около палки и лег после  выстрела «единицей».
                Молодая выжловка Затейка, купленная в этом году за большие деньги месячным щенком из Алтайского края, пока не оправдывает возложенных на нее ожиданий. Зайца она оценивает только как пищу, а не как дичь. (У моего друга-ветврача Некрасова все породы собак делились на две группы: унтовые и шапковые). К семи месяцам молодняк у нас уже довольно прилично гонял. Но, опять же, они работали со старыми и опытными собаками, а таковые перевелись. Другой мой товарищ Юрка, усугубил тревожные предчувствия, сказав, что сколько бы к нам не привозили «алтайцев», путных собак из них не получалось. Не буду так категорично хулить всех собак соседнего региона, а остается только терпеливо ждать, когда в собаке «проснется» порода.
                Всю эту неделю трещат суровые сибирские морозы под сорок градусов. Ночи длинные, лунные. Заячьими следами испещрены окраины села. Иду утром на работу в школу и соображаю, глядя на эти тропки, где могут быть русачьи лежки. Да что окрестности! Весь школьный двор в заячьих следах. Поглядываю на них из окна своего кабинета физики и представляю, как «косые» ночью гуляли под окнами.
                Ну, да ничего, зима вся впереди. «Еще не вечер, еще не вечер»!