Судьбоносное решение. Глава 1

Я прекрасно помню, как начинался тот день рождения. Надо сказать, что у нас, Тианских принцесс, этот праздник два раза в году, прямо как у Английских королев. Один - официальный, в первый день зимы. Причём, сразу у всех, сколько бы нас ни было, хоть десять, хоть сто. Со всеми положенными процессиями, шествиями, пирами, фейерверками, балами и прочими красивыми, но жутко утомительными увеселениями. Простому народу выставляли бочки с вином и столы, что ломились от всевозможной снеди, прямо на улице. В общем, получали удовольствие все, кроме самих виновниц торжества. Сиди весь день на троне, в тяжеленном платье, с золотой вышивкой, с короной на голове, от которой шея не ломается потому только, что жёсткий воротник поддерживает, блистая браслетами, цепями и кольцами, да ещё и улыбайся благосклонно всем и каждому и кивай, как кукла механическая. Второй, «домашний», тихий, только для самых родных и близких. Замечательная придумка, между прочим. Единственный день, в который не обязательно соблюдать традиции и обычаи, нет надоевших уроков и прочего, предоставлена сама себе. Хочешь, по саду гуляй, хочешь на речке в лодке катайся, хочешь на лошадке скачи, с подружками шушукайся, в общем, наслаждайся всем тем, что так радует девушку в шестнадцать лет. И я веселилась искренне, пела, как птичка, с самого утра, ожидая вечера, когда родители, освободившись от дневных дел и забот, принесут подарки, а затем позовут на праздничный ужин. И вот в полдень, когда я перекусила слегка, послышался осторожный стук, в дверь вошла служанка и доложила, что прибыла леди Тимиан и очень просит принять её.


- О, Тимиан, - воскликнула я, вскочила, захлопала в ладошки, - как здорово-здорово-здорово, конечно же, пусть заходит!


Мои чувства можно понять. Ещё со времён Золушки пошла такая мода, чтобы у каждой принцессы была своя фея - крёстная. Нашей семье вот уже два поколения благодетельствовали волшебницы из рода Фиалани, а Тимиан была самой могущественной и доброй из них. Даже и в обычные дни не появлялась, не прихватив с собой небольшого подарочка. Впрочем, и без них общаться с феей было необычайно приятно, никогда ни до, ни после не встречала столь умного и образованного человека с блестящим чувством юмора. Милая седовласая старушка, маленькая, хрупкая, как высушенный цветочек из гербария с крохотными карими весёлыми глазками, морщинистым личиком и таинственной улыбкой богини. Платье её постоянно менялось, в зависимости от настроения владелицы, как и туфли. В данный момент, оно было голубым и пышным, с юбкой в пол, длинными рукавами и небольшим декольте. Волосы заплетены в четыре косы, так, что походили на корону.
Я бросилась к женщине, с жаром обняла её, чмокнула сначала в правую щёчку, а потом и в левую.


- Милое дитя, ваше высочество, принцесса Фомиана, осторожно, ты стала такая большая, сломаешь несчастную старушку, как тростинку, - Тимиан хихикнула, - с каждым днём всё больше хорошеешь.


- Ой, простите, - я смутилась.


- Да, ладно, я же пошутила, не обращай внимания на безумную старуху, - волшебница махнула рукой, - ну, милая моя, тебя уже можно поздравить? Вот, принесла одну безделушку.


- Правда? Спасибо – спасибо – спасибо, - воскликнула я, - попыталась обнять крёстную, но та ловко вывернулась.


- Не благодари, пока не увидишь, - леди Фиалани сунула руку в свой поясной кошель и вытащила из него маленький чёрный медальон на серебряной цепочке.


- Какая миленькая вещица! – я всплеснула руками, - и главное, так хорошо подойдёт к моему чёрному платью, ты ведь знала, что я именно о таком мечтала?


- О, поверь, такому украшению будет рада любая девица, от четырнадцати и до девяносто лет! – фея кивнула и хитро улыбнулась, - разумеется, медальон волшебный. Открой его и в зеркальце, что внутри, увидишь портрет твоего будущего мужа, того, с которым проживёшь всю свою жизнь.


- Правда? – во рту у меня сразу пересохло, а ладони взмокли.


- Разумеется, - фея кивнула, - с такими вещами не шутят, тем более, мы, крёстные! И твой суженный уже получил такой же дар, парный, и, возможно, как раз в этот миг, любуется портретом одной милой принцессочки. А посмотреть есть на что. Ты у нас такая миленькая, разве что бледновата чуточку.


Я опустила глаза на подарок, дрожащими руками осторожно открыла крышечку и увидела внутри зеркальце.


- Поднеси зеркало к губам и поцелуй его, - попросила волшебница.


Я осторожно поднесла медальон к лицу, зажмурилась и поцеловала, почувствовала холод стекла, которое тут же начало теплеть.


- Только бы будущий муж мой не был слишком старым или уродливым, – взмолилась я, - я понимаю, принцессы выходят замуж не по любви и далеко не все принцы и короли, - благородные красавцы в сверкающих доспехах, но пусть мне повезёт, самую чуточку!


Я приоткрыла глаз, глянула, вот зеркальце стало мутным, потом, начало светлеть, туман в центре изменил форму, проступили очертания и…


Я завизжала, будто узрела змею, отшвырнула медальон и вскочила на скамеечку, на которой сидела, до появления Тимиан, и замахала руками. Тотчас же дверь распахнулась, и вбежали два стража, заозирались, в поисках врага.


- В-всё в порядке, - я не без труда взяла себя в руки, - просто мне сообщили одну, не очень приятную новость, простите, что напугала.


Воины посмотрели друг на друга, поклонились мне низко и поспешно удалились.


- Молю, - я сложила руки на груди в молитвенном жесте, - скажите, что там был заколдованный принц! Я всё бы выдержала – бельмо на глазу, горб, отсутствие конечностей и волос, но ЭТО, оно вообще не человек. Какая-то ящерица чешуйчатая!


- Нет, он таков от рождения и не изменится до самой смерти, - лицо Фиалани стало грустным, платье тут же посерело, обвисло, как тряпочка, - однако, вспомни то, чему я тебя учила: – «умный человек не судит по внешности».


- При чём тут «ум»? – простонала я, - я готова была ко всему, ради блага своего народа, терпеть подле себя уродца, глупца, тирана, подлеца, но, одного со мной вида! Без чешуи. И какого рода чувства вызову я у монстра, не будет ли та любовь гастрономического свойства?! Вы бы с таким существом в одну постель легли? Да друг ли моей семье, леди Тимиан, чем ухитрились обидеть или оскорбить вас и когда?


Я спрыгнула на пол, схватила медальон, подбежала к окну и швырнула его, благо внизу протекала река.
 

****


- Как хотите, батюшка, а я за это замуж не выйду, – я топнула ногой, - лучше уж смерть!


- Да никто тебя и не выдаст, доченька, - отец мой, король Бромиан, покачал головой, - мы – честные христиане, не имеем дел с нечистью.


- Простите, ваше величество, - начала, было, фея – крёстная, но батюшка прервал её нетерпеливым жестом.


- Это вы простите, леди Фиалани, - король нахмурился, - после того, что сделали, я не желаю слышать от вас ничего, более того, прошу покинуть земли мои навсегда. Никаких волшебниц и их злых чар при дворе! Можно было, перед тем, как создавать проклятые медальоны и передавать один из них некоему монстру, посоветоваться, спросить дозволение на подобное действо? Нам что теперь, воевать с ним, коли явится ко двору свататься?


- Нет, - я покачала головой, - не хватало ещё ввергать царство в войну с неведомым злом из-за какой-то коронованной девчонки. Вы, отец мой, король Бромиан, объявите, что принцесса Фомиана умерла от некоей ужасной болезни, похороните, как того требует традиция, в закрытом гробу. Я же скроюсь в одном из наших дальних замков, где меня не отыщет ни один враг.


- Фомиана! – охнула матушка моя, королева Одиани.


- Лучше вечная ссылка, чем подобная судьба, - возразила я, - сердце моё обливается кровью, но долг есть долг. А чтобы ни одни злодей не выведал, куда направлюсь, отправите во все крепости одинаковые портшезы под охраной доблестных рыцарей.


- Сколь много мудрости, твёрдости и отваги в этой девочке, да только направлены они на то, чтобы загубить собственную судьбу, лишиться счастья, - фея крёстная тяжко вздохнула, - о, если бы я знала это, не стала создавать артефактов!
Я резко развернулась и указала пальцем на дверь. Старушка опустила голову и побрела к выходу. Одеяния её уподобились рубищу нищенки.


- Благодарите Б-га, что прежняя моя любовь не позволит отправить вас на эшафот, - прошипела я, - видимо, мало золота, земель и прочих благ подарил батюшка роду Фиалани, был недостаточно милостив к вам. Убирайтесь и будьте прокляты!


- Милое дитя, - королева стиснула пальцы так, что они побелели, - но тебя всё равно узнают, разве можно спрятать подобную красоту? Такое милое кукольное личико, чёрные, как вороново крыло, волосы, глаза – угольки, алые губы.


- Значит, скрою лик под маской, - я усмехнулась, - если суждено, лишь монстру любоваться его красой, пусть никто не увидит, пока не изменят морщины, не выпадут зубы и старость не преобразит, сделав неузнаваемым.
 

****


В роду моём все отличаются упрямством. Если уж примем решение, проще убить, чем заставить отказаться от него. Матушке так и не удалось меня переубедить, а батюшка и не пытался. Сделали так, как предложила. В разные концы понеслись портшезы под охраной доблестных воителей. В одном из них сидела и я. Единственное, чего не сообщила родителям сразу, план был несколько иным. Если один человек знает правду, о ней станет известно и остальным. И капюшон, накинутый на голову и плотный плащ, не сохранит тайны. Достаточно умный и настойчивый враг найдёт кончик путеводной нити, пройдёт путь до конца и не факт, что верные храбрецы смогут защитить. Да и не желаю я рисковать их жизнями. Достаточно удалиться в глушь, в леса заповедные.


Несколько месяцев провели мы в дороге и вот, когда по обеим сторонам дороги выстроились стволы великаны, чьи ветви и корни переплелись так, что меж ними и не протиснуться и мыши, отдёрнула я занавеску портшеза и призвала главу отряда, доблестного рыцаря виконта Оркарнара, велела наклониться и говорить шёпотом.


- Что угодно леди? – спросил воитель, склонившись низко.


- Здесь расстанемся, - заявила я, - направитесь дальше, переодев в моё платье служанку, и её вам и предстоит охранять, беречь.


- А как же вы? – не сдавался виконт.


- Выживу, - я передёрнула плечами, - а если и нет, большой беды не будет.
Поверьте, такова судьба моя, что смерть, - желанный друг. Не тревожьтесь и не корите себя. Вот вам свиток с приказом нашего короля, в котором он повелевает подчиняться, чтобы не приказала. Я возьму с собой арбалет, кинжал и кошель с золотом, этого хватит.


Нечего было возразить рыцарю, только поклонился низко, приказ есть приказ. Мы со служанкой потихоньку переоделись в портшезе, я сняла драгоценности, вынула из ушей серьги, взяла оружие, самое простое, деревянный арбалет, солдатский кинжал, кошель без вышивки и вензелей, надела шерстяное серое платье, на ноги, сапоги, накинула на голову капюшон, завернулась в плащ. Выбралась наружу из носилок и поспешно скрылась среди деревьев. Когда никто не мог видеть, вытащила потихоньку из сумки деревянную маску, надела. Теперь это украшение станет единственным на всю оставшуюся жизнь.


Впрочем, я не была сумасшедшей, собравшейся брести неведомо куда, прихватила с собой карты подробные, благо, нас принцесс, много чему учат, в том числе и находить дорогу в лесу, по звёздам. Разумеется, изнеженной аристократке не выжить в чаще. Или хищники съедят, или разбойники поймают и неизвестно, что хуже. В самой глухой части леса расположился женский монастырь, достаточно малоизвестный и бедный. Никому и в голову не придёт разыскивать принцессу среди монахинь. А если и попробует, святые стены не пустят внутрь нечисть проклятущую.
Трое суток брела я по лесу, питалась ягодами и грибами, спала на деревьях, дрожа от холода и страха, только вот боялась не зверья и не лихих людей, стоило закрыть глаза и представало лицо адского жениха – ящера, какой там сон? Лишь к утру забывалась в дрёме, что не приносила отдохновения. На четвёртые же сутки вышла к монастырю. Невысокое здание, огороженное одной линией деревянного частокола. Сторож у ворот, древний старец с топором за поясом, зыркнул на меня недоверчиво, однако согласился проводить к настоятельнице.