Костюм

Первым делом папа побрился. Хотя, если быть скрупулёзным до чёртиков, сначала папа сел на кровати. Нащупал ногами шлёпанцы: правой - правый, левой - левый, - тут он не терпел „безобразий“ даже будучи в полной прострации. Затем походкой зомби папа выбрался в коридор, клацнул выключателем в ванной, открутил кран, сунул голову под холодную струю и продрал, наконец, глаза. Но все эти автоматические ежеутренние мелочи, разумеется, не в счёт. Вот бритьё - да. Бритьё было делом редким, волнующим и по-настоящему праздничным. Сегодня, в сорок четвёртый день рождения, он мог себе это позволить.
Нет, опять неверно. Он - хотел это позволить. Для себя. Лично. Перед гостями делать вид ни к чему. Как и начальству в будни, гостям папа запросто может предъявить любое своё лицо. Но - удивительно: как же его обычная будничная лень, всегда такая непокорная, с готовностью задирает лапки, сдаваясь на милость праздничным капризам.
Похлопав по обнажённым щекам влажными от любимого „Космического фреша“ ладонями, папа окончательно проснулся.
- С днюхой! - сказал он в зеркало. - Всё пухнешь?
- Сам дурак! - ответили оттуда. Кто-то смутно знакомый с крайне довольной упитанной рожей показывал папе язык.
А язык Джека, тёплый и „щёкотный“, тем временем охаживал папины пальцы, торчащие из выреза шлёпанца.
- У-у, - погрозил папа в пространство, обращаясь, несомненно, к неправедно дрыхнущим домочадцам. - Совести у вас нет! Даже в мой день!
Джек, словно в подтверждение, заискивающе заскулил и сбил хвостом туалетный ёршик.
- Ладно, бедолага, - папа потрепал пса за ухом, - пойдём, пойдём погуляем. Погоди, халат накину.
По пути на кухню папа вытащил из принтера свежую газету и сдёрнул с крючка собачью амуницию. Закрыв за псом дверцу манежа, папа включил кофемашину и уселся рядышком, шелестя газетой.
- Апорт! Апорт! Дай! - не забывал кричать папа Джеку по прочтении очередной заметки.
„А все-таки хорошо, - думал папа, помешивая ложечкой в стакане, - что мы не поскупились на последнюю модель“.
Манеж для Джека был великолепен. Всего метр на метр - он мгновенно реагировал на каждое движение собаки. Не то что „беговые дорожки“ начала века: ни шагу в сторону. И занимали полкомнаты, а то и больше.
Сегодня, по случаю семейного торжества, папа повёл Джека в лес. Всего-то и нужно - надеть псу на глаза виртуальную маску и сказать „гуляй“. Умная машина даже собачьи „делишки“ утилизирует мгновенно и без запаха. Палку для его забав, правда, приходилось покупать настоящую, деревянную. Ничего, раз в месяц можно позволить себе этакую по нынешним временам роскошь.
Чего греха таить, иногда, пока никого на кухне нет, папа надевал собачью маску и трусил по парковым дорожкам, а то и гонял кошек да голубей в старинных просторных дворах-колодцах. Но недолго. Возраст - дыхание уже не то. Едва ли эти прогулки помогали бороться с лишним весом. Скорее, наоборот, после беготни аппетит разыгрывался вдвое.
Вот и сегодня выяснилось, что вместе с лишним годом биографии он добавил себе в копилку жизненного багажа пять сантиметров талии. Казалось бы, пустяк, но это ведь как посмотреть. Праздничный костюм упрямо игнорировал все папины попытки втянуть живот и не желал застёгиваться, хоть ты тресни. „Грустный каламбур“ - с печалью в голосе подметил папа, когда костюм, действительно, чуть не разошёлся по швам.
Каждый понимает, что о таких вещах следует заботиться заранее. Если бы не противная папина лень, то и папа, будьте уверены, не клял бы сегодня последними словами „неожиданно“ заклинившую застёжку-молнию. А теперь - шутка ли - принимать гостей без костюма.
„По видеосвязи прикажете - да?“ - зачем-то на Вы обратился к костюму папа.
Более  нелепого занятия не представить. По простой видеосвязи нынче не общаются даже древние старушки.
Можно, конечно, воспользоваться рабочей одеждой. „А что тут ещё поделать!“ - всерьёз приуныл папа. Эйфория  мигом улетучилась. Куда годится - в рабочем костюме заблокирован алкоголь и не предусмотрены многие приятные пустячки.
И тут папу подбросило. Вернее, подбросило бы, если бы папин вес был в ладах с гравитацией. Ну - тогда просто, скажем, встряхнуло.
- Сын! - заорал он, к сыну, собственно, не взывая. Папа вспомнил, как отпрыск недавно хвастался чудо-костюмом, которым расщедрившееся незнамо с чего руководство снабдило того на службе. „Универсальный-27“. Об этой марке можно лишь мечтать. Даже не укладывалось в голове, как все изобретённые наукой „чудеса“ разом умещались в невесомом на вид изделии, но это было так. А самое чудесное - он безразмерный. Без подгонки садился на любую фигуру. На муху иль на слона - костюму без разницы.
Папа прокрался в комнату сына. Предосторожности, впрочем, были излишними. Можно из пушки стрелять: по счастью, сын возлежал в капсуле приятных сновидений и, судя по цифрам на её таймере, поздравить папочку он собирался не раньше, чем через час. „Да, сынок, это будет лучший подарок“ - мысленно поблагодарил папа, выскальзывая за дверь.
В кухне он примерил обновку: „Класс!“ Теперь он сможет обняться с гостями, не вытаскивая, как обычно, с антресолей болванчик-манекен. Встроенный блокиратор мышц вовремя остановит руки, и ощущение, что папа хлопает брата Гошу по сутулой спине, будет стопроцентным. А чувствительность! Если верить сыну - шестьсот точек на дюйм по всему телу и до десятков тысяч на кончиках пальцев. Угол обзора - аж двести градусов. Снилось ли подобное человеческому глазу?! Передача вкуса, правда, по-прежнему оставляет желать лучшего. Наука пока бессильна. Запахи - это пожалуйста, от настоящих не отличить. А тут ничего не попишешь: напитки с закусью должны быть у каждого гостя свои. Впрочем, было бы глупо на настоящем дне рождения довольствоваться виртуальными яствами. Гулять так гулять, по-взрослому. Да и главное-то даже не это. Главное - общение. По-семейному тёплое, простое и уютное. Не так уж часто, положа руку на сердце, они в последнее время встречались. С тех пор как дороги перегородили домами, и транспорт - из-за тесноты - оказался в городах под запретом, остались им лишь такие вот посиделки.
- Та-дам! - стриженая голова сына возникла в дверном проёме. - Папка! Поздра... - сын заметил на папе свой костюм и закончил уже не так бодро: - ...вля-аю.
Оценив мизансцену, папа счёл за лучшее прибегнуть к „сицилианской защите“ и сразу перешёл в наступление:
- Обойдёшься, сынок. Сегодня мой наденешь, - напирал он с пылом. - Сделай приятное папочке. А дядя Гоша в своей допотопной кожанке без термосенсоров пусть обзавидуется. Так ведь, сынок? Сделаем дядьку!
Приняв молчание бледнеющего на глазах сына за согласие, папа воодушевился:
- У тебя тут игра какая-то была загружена. Пришлось папке пострелять. Ты не в обиде? А то у меня уровень не закрывался, чтоб сохраниться. Мне ж застолье на вечер обустраивать, сам понимаешь. Надо было костюм на мой сервер переключить.
- Пострелять? - сын присел на край стула. Лицо стало зелёным.
- Ага. - Папу так и распирало от желания похвастаться: - Пару синих замочил и рогатого. А этот, рэмбо-то накачанный, такого вдруг стрекача от меня задал. Умора! А смотрел на меня как! Рэмбо, вылитый! Хотел я его догнать, но уровень уже и так кончился.
- Это я кончился, папа. Я, понимаешь? - еле слышно прошептал сын.
- Шшт... - из папы как будто разом выкачали весь воздух.
- Пап, - сын с видимым усилием собирался с мыслями. - Пап, слушай. Я не хотел пока вам с мамой говорить. Э-это... Это не игрушка, пап. Ты только что чуть не убил моего напарника.
Папа свалился на стул напротив сына. Джек растерянно взглянул на обоих и, на всякий случай, тихонько завыл.
- Я, пап, в косморейнджеры пошёл. Не хотел вас расстраивать. Мы... Мы там, на Сириусе, планеты от мрази зачищаем. Не сами, конечно. Андроиды. Я лишь оператор. Рэмбо тот - мой командир. Мне конец, пап.
- Погоди-погоди, сынок! - засуетился папа. - Так не убил же. Мало ли что в бою приключилось. А за синих, глядишь, ещё и орден дадут.
Папа судорожно сдёргивал с себя эластичные покровы.
- Давай, сынок, полезай. Может, не поздно ещё.
- А-а, повёлся, батяня! - привычно наглая мордаха сына сияла. - Будешь знать, как чужие вещи растягивать.
В папу вернули воздух. Больше, чем было. С энергией парового молота он замахнулся, но запутавшись в спущенных брючинах, грохнулся на пол.
- Ладно уж, носи, - хохотнул выбегающий из кухни сынок. - С днём рождения, папочка!