Глава 2 Флёр
Просто ... "Дело было вечером, делать было нечего..."
Авторы этого произведения весёлые ребята Владимир Житков, Николай Деменчук, Ирина Лесниченко, Катенька Хатилович, Вера Спирчёнок, Юля Макеева, Лариса Толмачёва и другие, фамилий которых я не знаю, т.к. они на сайте были под своими Никами. Спасибо всем за весело проведённое время. Если кому и не понравился сей флуд, дико извиняемся, но так написалось...
P.S. А чтобы было более-менее понятно рекомендую начинать с главы 1.
Шел 1980 год – год непоняток и политических разборок. Плыла эпоха Горбачева. Все, раскрыв рты, сидели у телевизоров и взахлеб слушали песни Михаила Сергеевича о том, как мы сейчас славненько заживем, после того как повырубаем все виноградники (даже те сорта, которые шли на соки и воды) и объявим всему миру сухой закон. Все дружно - трезвые, чистые (по талонам получено мыло), кому повезло – по жребию вытащили полотенце; сытые – килька в том. соусе была свободно в продаже, хлеб, отстояв в очереди часа 4, упав напоследок в обморок в песок, прямо на выходе из гастронома, крепко сцепив руки, чтобы не отъели вместе с хлебом – народ выходил строить светлое будущее… Ведь у нас – демократия!!! Здорово – если тебя посылают на … , в … , к … , а ты свободно можешь выбрать любое из предложенных направлений!
Вот в такое смутное время и родилась девочка-мулаточка Флёрка. Ее мама, поверив в, якобы чистые, помыслы ухажера из Гондураса - родила в девках кучерявую, темнокожую дочу и, отказавшись ехать с милым к черту на кулички, осталась жить девкой-вековухой в Городище. Быть проданной в рабство она не желала. Вот так и выросла в Городище Флерка – веселая, заводная (до трех не говори), но надежная как памятник Ф.Дзержинскому, который задумали было поставить в Городище великому и несгибаемому железному Феликсу, но так и не поставили, потому что железо ушло на строительство забора около вино-водочного магазина. Хотя и объявили сухой закон, но по талонам 1 бутылку водки можно было выкупить в местном сельпе. Поэтому были огромные очереди, а вдруг не хватит? (были случаи подкупа продавцов). А железный забор – то, что надо – ни влево, ни вправо, ни назад – только вперед и только с желанной бутылочкой «каленвала» по 3руб.62коп. в чисто вымытых руках - выходил народ как с исповеди…
Со временем к темному цвету кожи девочки все привыкли, даже в бане уже ее не сторонились и не называли горатницей, а мать – проституткой. Даже доходило до того, что вымазывали дегтем двери и писали непотребные слова на всех заборах Городища. Но заборы закрасили, с дегтем в местной сельхозтехнике стала напряженка и от людей отстали. Вот так и жили...
А местачковые мужички, обремененные семейными узами и затраханные бытом бывало огородами пробирались к незамужней девке-вековухе (еще бабе в полном соку) и проводили вечерочки под рюмочку домашней настойки на травах, под веселую песню бабы Натальи и под завывания собаки Клизмы под окном. А чтобы не пересекаться на задворках, условились оставлять знак на дороге - каждый снимал свой сапог, из которого торчала грязная портянка.
Как и все бабы, Наталья любила посудачить с товарками на завалинке о житье-бытье, пожаловаться на здоровье. Так и сегодня – сидели они под луной и вели беседу.
- И что же это за напасть такая – чуть что сразу давление подскакивает!
-Ой, бабы и не говорите, а суставы - то как ломит, вроде бы к дождю должно быть, а нет его дождя-то, все горит. Быть неурожаю.
- Да и у меня все болит… - вставила словечко Наталья, да не тут-то было.
- Да уж, болит! – съязвили товарки. – Вчерась сапог Дрона стоял у ворот – это у него такие портянки в полосочку, а третьего дня – даже узконосые ботинки Проектанта с белым носком и немного дырявой пяткой (на месте дырки сама пятка была замазана белой краской, чтобы дырка не так заметна была) стояли почему-то в палисаде под лавкой…
-А на сеновале с кем сено трамбовала намедни, никак с Гришей?
-Тьфу на вас! – в сердцах сплюнула Наталья. – Один орган в организме здоровый, так раззавидовались!!!
И громко звякнув бидоном, в котором несла молоко с фермы для Флерочки, ушла домой.
А Флёр в это время с комсомолочками Юсей и Катенькой зажигала на дискотеке. Нижний брейк в Городище умела танцевать только она одна – гены папаши из Гондураса попахивали обезьяньими ужимками и прыжками, поэтому в этом виде танца она была фаворитом. Так вихлять бедрами, да еще стоя на голове, не мог даже Ансамбль песни и пляски Красной Армии. А еще Катенька стянула у своей тетушки выкупленную на упашку огорода бутылочку «каленвала» , и девки раздавили ее на троих. Хватило с лихвой, Юсю заносило в стороны и если бы не кавалер Алекс, то танцы бы для нее не состоялись. А так – она спокойно состоялась на плече у Алекса до рассвета и основательно протрезвев, стала искать подруг, которые уже, наплясавшись вволю, собирались домой. Флерка, разгоряченная выпитым и лихими танцами, еле держалась на ногах – идти она не могла. Подруги решили стибрить у Одмина тележку, видели, как он на ней навоз в огород возил с фермы (ворюга такой!) – хоть гавно, лишь бы украсть! Да Банифация какая-то агрессивная была в этот вечер – фыркая и царапаясь, отбила тележку у Юси и Катеньки, порвав им новые колготки в крупную сеточку и ободрав Юсе живот с пирсингом, улеглась спать прямо в тележке. Делать нечего – под забором стояли саночки со всяким хламом. На этот хлам и водрузили неподвижное тело подруги и, чертыхаясь, потащили к дому.
Рассвет был ох…щий! Городище утонуло в туманной дымке, сквозь которую пробивались лучи света от восходящего светила и можно было едва различить силуэты каких-то личностей, сновавших туда-сюда – кто с винтовкой в халате, кто с лопатой под частушки рэперши Верочки… Свисталось соловьями и носом Одмина в грядке с укропом.
Увидав подруливших комсомолок, Гриша резво так и тоном, не терпящим возражений, отправил их в бар за мебелью – не на сырой же траве народ будет веселиться! Партия сказала НАДО! - комсомол ответил ЕСТЬ! Бар был вскрыт. Вместе с мебелью прибыл и холодильник с холодным пивом. А в это время в чугунке доваривалась БУЛЬБА.
ВЕЧЕР, да и НОЧЬ, похоже, удавались!!!!
Продолжение следует...
Свидетельство о публикации №216111901375