Доктор Рэй

Рэйчел вытирала руки после сложной операции. Она Главный оперирующий Хирург в своей Клинике Нью-Йорка. Это три-четыре операции в день. Это большая ответственность на такие хрупкие женственные плечи. Три дня назад она оперировала пожилую женщину-Марию, ситуация обычная – между Жизнью и Смертью. Теперь эта старушка быстро идет на поправку, она благодарна, и хочет увидеть Рэйчел , чтобы сказать ей что-то очень важное. Слова благодарности? Должно быть.

Рэйчел устала, сегодня до обеда в ее смену снова произошло три внештатных ситуации, три операции, все на Сердце, все – пожилые мужчины, приблизительно одного возраста с ее отцом, покойным. Отец умер от сердечного приступа, в этой прошлой жизни Рэйчел еще только думала о поступлении в Институт. Смерть отца определила выбор и судьбу хрупкой, тогда еще жизнерадостной девчушки. Быстро повзрослев, она стала циничнее.

Сейчас Рэйчел железным шагом в невероятном нервном напряжении, на пределе направилась к палате номер девять, в которой лежала Мария. У Доктора Рэйчел было свободных две минуты, она искренне считала, что внимание, ее внимание, внимание Хирурга-профессионала – это сила ни с чем не сравнимая, жизненная, поднимающая на ноги безнадежных больных, но сегодня сил уже не осталось, осталось только напряжение и внимание. Самой Рэйчел внимание не требовалось, она привыкла к одиночеству.

Рэйчел вошла в палату. Ее поразил теплый взгляд худощавой старушки, что-то напомнил этот взгляд, но что? Никак не могла вспомнить. Доктор Рэйчел подошла к ее кровати. Женщина тут же взяла своего Доктора за руку, обхватила второй дрожащей рукой. Старушка молчала, операция была тяжелой, говорить она пока еще не могла, а лишь обхватила руки Рэйчел своими дрожащими руками и пристально смотрела ей в глаза. У старушки Мэри глаза горели совершенным, сверхъестественным светом, невероятным теплом. Рэйчел в этом теплом рукопожатии подняла голову. Их взгляды соприкоснулись и...

В памяти у Хирурга-профессионала вспыхнули картины невероятного счастья: в детстве она именно так брала своими детскими ручонками маму и заглядывала в глаза, когда по дороге в детский сад Рэйчел хотела чтобы мама ее обняла и мама обнимала ее нежно, крепко, невероятно тепло. Тогда Рэйчел была счастлива. Спустя много времени она отводила в детский сад уже свою дочь Элли. Маленькая Элли так же вдруг взяла ее за руку и заглянула в глаза своей любимой Рэйчел, они обнялись тогда. И Рэйчел долго еще, может с минуту, не могла отпустить свою дочь от удивления и от счастья, охватившего их обеих. А теперь эта пожилая женщина продолжила их цепочку, таких близких, таких родственных, таких милых и любимых родственных душ. Рэйчел не смогла сдержать чувств, она неожиданно для себя обняла пожилую Марию, прижалась к ней всем сердцем, всею душою, всем своим существом. С глаз Марии скатилась слеза, она благодарна Рэйчел, ведь Доктор подарила еще десять, а может и пятнадцать лет жизни рядом с любимой дочерью Кристиной. Больше тысячи слов, больше миллиона подарков, больше мира это теплое прикосновение родственных Душ.

Доктор Рэйчел вышла из палаты с легким сердцем. Она была счастлива! Ее усталость как вихрем смахнула рукой эта искренняя старушка Мэри, эта теплая, нежная, родственная Душа, Рэйчел тогда в ее объятиях чуть было не сказала ей: «мама». Доктор Рэйчел готова сегодня к новым сражениям за жизни жителей Нью-Йорка и все ради такого малого, одного прикосновения, едва трепещущей в теле, благодарной, родственной Души.

Только прежде она достала мобильный телефон из ящика рабочего стола, набрала номер телефона, она знала его наизусть, в трубке послышались гудки… и знакомый до боли, теплый голос:
- Алло. Рэй? Это ты? Привет…
- Привет, мам…