Зеркальные Миры

Они так давно шли вместе, что уже забыли, сколько жизней пролетело над ними - мягким оперением совы, острым крылом чайки, розовым светом фламинго, серо-коричневыми пятнышками воробья, алым рассветом снегиря, размахом буревестника, крохотной ноткой колибри и многими-многими поющими, звенящими, вьющими гнёзда, парящими выше туч и шмыгающими с кошачьим "мявом".

Они шли рядом так давно, что заросли диким виноградом и колючей ежевикой, янтарной морошкой и сизой голубикой, ятрышником и огромными тропическими орхидеями, хитрой росянкой и слоноподобными баобабами, перьями папоротника и жёлтыми звёздочками лапчатки, нежным ароматом розы и лишайниками, расцветившими огромные валуны.

Они так давно шли, держась за руки, что превратились в янтарь с шумом древнего леса, в каплю дождя, растекающуюся на стёклах очков, в тёплые объятия, в которых уютно и домашне, в кувшин молока и ломоть душистого хлеба, в родинки, повторяющие друг друга, в голос и эхо, в покорение горы и спуск в долину.

Они так давно шли рядом, что познали магию Любви и простоту космических законов, узоры сплетённых тел и многоточие в конце каждой жизни, крик новорождённого Ангела и улыбку Смерти, вкус прикосновений, вмещающих дольки мармелада и текучесть пота, падение старинной вазы и гром африканских тамтамов, шелест страниц книги и губы в малиновом варенье.

Они так давно шли вместе...
Временами Она убегала за пёстрокрылой бабочкой и возвращалась рыжей девчушкой, смотрящей удивлённо и изучающе.
Или забиралась в дупло столетней ивы, чтобы прийти старухой - сгорбленной, шаркающей ногами, с изрезанным морщинами лицом и мудростью, молодо смеющейся из провалов глаз.
Или, резвясь, бежала по лугу далеко-далеко, так что Он терял Её из виду, а потом падала Ему на руки откуда-то сверху - то ли птицей, то ли рысью, то ли веткой пьянящего багульника, то ли гроздью винограда, то ли единственной ЖЕНЩИНОЙ.

Они так давно шли рядом...
Временами Он оставлял Её в чистом поле и исчезал - ветром, несущим пыль и семена, грозы и слёзы, злой песок и аромат сандала, мускус оленя и запорошенные следы путника, хохот филина и грохот заваленной шахты, плоды боярышника и едкий конский пот, звон меча и тоску дудука, чтобы вернуться прежним и новым, умершим и запевшим о жизни, сильным и слабым, падающим и встающим, затухающим и танцующим в Огне, - единственным МУЖЧИНОЙ.

Они так давно шли вместе, что помнили каждый миг и каждый взмах ресниц, каждый стон и каждое молчание...
Они - невозможные, но существующие на ладонях Зеркальных Миров.