Разговор в поликлинике, в ожидании очереди

 
В «золотом» возрасте юбилеи не радуют. Вот у меня скоро  тоже будет очередной, некруглый — 26-й, как приехали на Землю обетованную. Отметим его тихо, без помпы. Вспомним, как это начиналось в Питере (вернее, в Ленинграде) — разговоры, новые знакомства, сборы…

А в Израиле — всё, как почти у всех: череда (чехарда?) всевозможных работ (без должностей!), приобретение квартиры, машины и т.д. Большая часть привезённого барахла за ненадобностью давно уже выброшена на помойку… Я уже лет десять как на пенсии, и всё чаще в голову лезут  вопросы, сравнения прошлого с настоящим, а о будущем почему-то думать не хочется…

Просыпаешься утром, а то и ночью, и начинаешь причёсывать растрёпанные мысли (волос-то уже почти не осталось!). Мысли о нашей жизни. В голову приходят впечатления от разговоров со случайными людьми, как правило, такого же возраста, но зачастую — не такого же образа мыслей, особенно, в отношении Израиля, приютившего нас.

Вот, сидят старики у моря Средиземного, а среди них одессит, раньше, до приезда в Израиль, сидевший у Чёрного. И он говорит, что, если бы не приехал в «эту страну», то стал бы миллионером, как его бывшие коллеги-снабженцы. - «Моше», говорю ему, - «с таким букетом болезней, как у тебя, в твоём, безусловно, солнечном городе Одессе, ты бы просто не дожил до статуса простого украинского пенсионера!» Он выпучивает на меня свои полуслепые глаза, произносит сакраментальную фразу: - «А гицен-паровоз!» и возмущается тем, что израильтяне «в упор не видят» таких, как он. Я начинаю переполняться патриотическим пафосом и задаю «убийственные вопросы»: - «Проработал ли ты здесь хоть один день, знаешь ли ты иврит, знаком ли ты с историей и культурой Израиля?». Понятно, что вопросы остаются гласом вопиющего в пустыне (Негев или Синайской), а каждый из нас — при своём мнении…

- «И чёрт меня дёрнул ввязываться в этот тщетный спор?», - ругаю себя. Но недавно всё же снова случилось… Сижу я как-то в поликлинике в очереди к врачу. Рядом присаживается пожилой мужчина, одетый так, как будто вышел на минутку вынести мусорное ведро. Лицо у него потерянное, седые волосы растрёпаны, и, как вскоре выяснилось, мысли тоже.

Я заговорил с ним, желая посочувствовать: - «Что случилось, как здоровье?». Искоса взглянув на меня, сначала он говорит неохотно. - «Врачи, мерзавцы, прозевали опухоль, которая росла на протяжении пяти лет». И, постепенно распаляясь, перешёл от частного к общему. - «В Израиле все жулики, полно дерьмовых людей, а в правительстве — министры с 4-классным образованием» и т.д.

Я сочувственно киваю головой в отношении болезни, осторожно спрашиваю: - «А вы работаете?» - «Конечно, я работаю коммерческим директором крупной турецкой компании. И вы не смотрите, что я сейчас так одет! Я — бывший капитан первого ранга, 10 лет проплавал под водой, и ещё больше — по воде. Окончил Высшее военно-морское училище им. Ленинского комсомола в Ленинграде, был удостоен множества наград!» Я помалкиваю — у меня-то лишь медалька «Ветеран труда»…

А мой незнакомец перешёл к своему политическому «кредо»: - «Сталин создал Израиль!» Пытаюсь ему напомнить, с какой целью «вождь народов» выступал за создание Государства Израиль, ну, и, конечно, сколько репрессированных людей всех национальностей на его чёрной совести. Не забыл я сказать бывшему морскому «волку» об участи, ожидавшей евреев, в том числе и с военно-морскими погонами, быть выселенными куда подальше — на Дальний Восток… «Каперанг», надеюсь, по своей воле переселившийся на Ближний ,несколько раз возмущённо отворачивался от меня, давая понять, что ему не с кем разговаривать, а потом всё же выпалил, что именно такой лидер, как Сталин, и был нужен России. Про сегодняшний день России мы поговорить не успели, а то я бы поделился с ним тем, что, будучи недавно в Питере, спросил пару незнакомых пенсионеров: - «Как жизнь?». Помолчав, а потом переглянувшись, они вместе выдохнули: - «Уж-жасна!»

На прощанье я спросил, как зовут моего бедного собеседника (даже если он — не коммерческий директор, а простой агент по продажам). - «Иосиф!» — ответил он, и тогда мне стало окончательно понятно, почему он верный сталинист, и, кажется, гордится этим. - «Дай Б-г ему здоровья!» — искренне пожелал я.