С наступлением осени, дни стали незаметно короче. Темнота наступила рано. Но теперь звезды на небе ярко светили. Что бросались во взгляд на прозрачном воздухе в горах.
Луна висела в тумане, сила его света, пробивался в окружающий мир тускло. Но все ровно пробивался сквозь пелена тумана.,
Во дворе школы горной селении, по окончании вечерного намаза и после ужина, собрались много бородатых мужчин, одетые в халатах-чапанах. В голове у многих были чальмы, разного объема и разного цвета что, зависело от положение в обществе и материальной возможности каждого.,
Стояли тут, чуть поодаль, от взрослых, разговаривая, в тюбитейках, и некоторые в необъемных чальмах, специальных для молодых и молодежен, молодые мужчины. Тоже приглашенные послушать сообщении правительства.
Вдали от селение со стороны гор противостоящего, маячил огонь, Это чабаны-сезонники готовили ужин и согревались там на огне, мирно пася свою отару днем, собрались к ужину, разговорам и к сну, после дневного беготни по горам за отаром овец.
В воздухе чувствовалось прохлада, уже наступила осень. Начало темнеть. Началась, наступил- времени холода так рано по вечерам уже в горах .Стоящие тут, постепенно начали укутаться в чапанах, чтобы не холодно было, согреться. В основном все стоявшие люди били жилистыми . Но бедно одетыми людьми в национальных одеждах.
То что, там на западе идет война, уже все услышали или знали. Только недавно начали дышать в селения свободно от войны, басмачи перестали их терроризировать.
ночами уже некто никого не беспокоил, и в дальние дороги стали спокойно ездить, везде стало без опаски.
Наступил мир, если не считать эту войну, начавшуюся далекого от сюда.
После финской войны , на которые уходили несколько призывников, теперь, месяц назад уже забрали около двадцати молодых ребят призывного возраста, так же пригласив на собрание. Правда тогда еще присутствовали приехавшие с агентами, Солдаты сопровождения с винтовками.
С басмачами почти закончили, но в горах еще было иногда беспокойно. От остатков басмачей
или разношерстных противников власти. С началом войны, зарубежные агенты на границе зашевелились усиленно.
Силуеты три всадника из дали виднелись. Стоящие люди тоже пришли в движение. Кто суетился, кто повернулся.
Все ждали их, это были они, партийно -хозяйственные руководители местной власти.
Приближаясь к стоящим людям, они спешились, одеты они были в сапогах, в добротные чапаны и тюбетейки.
Со всеми собравшимися во двор поздоровались за рукой, в конце проводили руками лицо, неслышно произнося молитву.
Все трое прибывшие были усатыми, у одного усы были пищными и до ушей доходили длиной, прямо на пол лица.
Собравшиеся повернулись к ним, без слов приглашения, ждали от них ,озвучаний правительственного постановления.
С начало войны, послани представитель власти, с двумя солдатами вооруженными ходили по домам, изимали радиоприемники, как носители враждебней агитации. Оставили только в конторе, для получении, сводки от Совинформбюро.
Люди деревни, собираясь здесь каждый день после работы, узнавали новостей по стране и о войне.
Там на Западе, война шла тяжелая, с потерями. Они работая, должны били приблизить победу. Все в эту верили.
Становясь чуть в дали от собравшихся людей и в середину, человек с пышными усами, его звали Хазрат, обратился к собравшимся.
-Братья, односельчане,- начал он охрипшим голосом,- наша большая страна в опасности -по мере того что, он продолжал свой разговор, хрип в голосе постепенно пропал - мы должны быть готовым его защищать.
-Военный комиссариат нам пришлет список призывников, которые обязательно должны
Заниматься военный подготовкой, и еще те, кому от восемнадцати до шестидесяти лет, но не
Вошли в список.
-Заниматься будем по вечерам, здесь, в школе, потому всем к семи часам сюда собираться,
Ежедневно. Нам посылают оружия. Русскому языку будет, учит школьный учитель
-Занятие начнется с завтрашнего дня прощу не опоздать, мы составим список людей.
-Ему бы самому еще учится – среди стоящих людей, кто то вставил слова со смехом .
-Теперь всем расходится, завтра ждем на занятия- закончил говорит Хазрат.
Собравшиеся начали расходится, кто спешил домой, кто задерживался еще, продлевая
Свой интерес ко всему, что происходила вокруг. Или продолжал разговаривать обо всем
И не о чем.
Разговоры вертелись и вокруг войны, для людей, только недавно от нее избавившиеся.
Кто заходил, в гостиной, здоровался со всеми за руки обходя круг сидящих за дастарханом.
Большом гостином зале, за дастарханом, кругом, сидели, человек двадцать, пили чай, и закусывали тем что, чем был богат дастархан.
Дастархан был устлан явствами. Правда скромно, но вкусно. Тут были лепешки, косточки миндаля, сушенный, горох и масло топленная кусками. Все местное.
Односельчане, особенно соседи, сегодня, заходили к нему на пиалу чая, к нему вернулся
Брат, десять лет бывший в бегах. К нему в обычный день, редко кто ходил, нелюдимый бил он
Человек. Так было заведено что, если кому либо приходит, из далека, в гости близкий человек или заходит гость, какой либо, даже незнакомый, все соседи или узнавшие об этом односельчане, могли, заходит в гости, без какого ни будь приглашения. В селах известия распространялся быстрее ветра.
Все говорили, по очереди, никто некого не перебывал, говорили обо всем и не о чем, в основном. Никто не спрашивал гостья, где он был в течение десяти лет.
Разговор продолжался до глубокой ночи, гости постепенно уходили по домам, так как
Вечера темные были, каждый с собой брал по одному факели, в таких случаях , заранее
Приготовленного хозяином дома. Тут же окунув в ведро с керосином, уходили домой.
Потом на дороге зажигали , когда надо. Советский Союз, обеспеспечивал спичками и
Керосином, горные районы своевременно, разгромив там босмачей. Народ уже начал забывать
Об огниво и трута и подкожного и курдючного жира для факелей.
В тропинках уходящих от дома, одним за другой, начали вспыхивать факеля, это их, начали
Жечь уходящие люди. В дали от дома, в темноте, факельные звезды мерцали красивее и ярче чем небесных
Когда последний гость уходил, в разговор вошел, брат хозяина, десять лет не бивший дома, в честь которого дастархан был накрыт.
Повернув ноги удобнее под себя, взяв протянутый в пиале чая, младшим сыном хозяина, с воодушевлением и из далека он начал разговор.
- Эти земли испокон века принадлежала нашему роду, начиная с окончание нашего село
До начали следующего сел – он часто при каждом слове, взглядевал в сторону своих племянников, сыновьями брата, которых последний раз увидел в детство – теперь, перед
Ним сидели три взрослые женихи, мужчины. Но они еще не были женатыми, брат планировал,
После сбора урожая, осенью всех троих женит, благо младшему исполнилось, восемнадцать,
Невесты подобраны и часть (часть калыма) подношены. Осталось немногое.
Но собрат все подарки(остаток калыма) , урожай убрать и свадьбу сыграть. Но началась война. Там на западе. Страна огромная была одна, и война была одной.
-Второй часть от села, принадлежала брату отца, нашему дяде, перевел он свой взгляд с
Племянников на дастархан продолжая разговор.
-Я был далеко, давно не был в этих местах, но всегда был в кусе новостей из родины,
Судьба сложилась так не иначе, теперь не изменишь прошлое- продолжал свой монолог он,никто его не перебывал но слушали внимательно
-Конечно, он был намного сведущ, чем они и подкован политически,
-Ситуация в мире такое, что, я не знаю что будет завтра, может конец придет этой
власти, и не хочу что земли нашего рода, достались другому. Чужому, кому либо
Я хочу и желаю видед что, кто то из вас будет этой земле хозяйничал.
Живя скитальцем я, не обзавелся ни семьей ни детьми и домом.
Обучения началась. Как обещали вечером. В школьном дворе, после того, как второй смена
Закончила учебу.
Люди собравшиеся для обучение военному делу, в основном были крестьяне, садоводством и земледелием они занимались. Но в основном все были охотниками. Меткими стрелками. Правда, оружие имели разные. От фитильных, самодельных, до трехлинейка у них для охоты имелись. Если кто пошел на охоту, он без трофей не возвращался.
Вот эти, полуграмотные люди, которые кроме намаза, ничего не читали, начали заниматьс Занимались они правда, усердно, с напором. Даже молодые люди, мало знающие охотничье дела, в мишень попадали точно, во время этих тренировок.
Был еще в школе учитель русского языка, старый еврей, по имени Пинхос Абрамов , он учил их русскому языку.
Конечно в дальние неизвестные края, никто не хотел пойти, но они, простые русские,бролись с басмачами, их освободили от узурпаторов и жестоких беспредельщиков.
Вед ради этого и светлого будущего что они обещали, стоит пойти на войну, теперь все соединились единым государством, и ее защищать должны вместе. Они же нас защитили.
Так просто, и по, простому, думали они и их на это наставляли. Это конечно часть пропаганды новой идеологии была, так они должны били мыслит . Так они и думали. Так и понимали. Даже принимали. То, что благодаря революции принесли сюда, приемлемый был вчерашним богачам, и бывшем беднякам и батрак. Большинство, сразу, перешли на сторону новой власти.
Сегодня был воскресенье, один из сводных дней, когда можно было освободившись от колхозных работ, заниматься своим наделом, выделенный колхозом же.
С начали войны, через день или два, работа на полях стала напряженная.
Конечно это не увеличила уже засеянные поля, не прибавила колосья в урожае, но сама атмосфера войны, добавляла людям веру и уверенность в том что, каждый своим трудом,
Бьет фашистов на своем доверенном месте.
Просто наступивший момент, зацементировала понятие долг и обязанность.
Ближе к обеду, когда это бывало в в обычные год , до чале неожиданной войны, когда наступала время обеда и немного отдыха, до спада
Жары, когда уже люди засобирались на обед и отдых, из дали виднелись четыре всадника,
Направляющих по межнаделными тропинками в их сторону.
Всадники ехали не спеша. Люди тоже суетились около своих хурджунов, не спеша, словно этим продливая момент вкущения. Конечно снеди на обед были обычные, жидкий катык,
Которую надо было развести холодной водой, которая текла тут же на арыке и лепешка домашная. Или кому позволяла, кусок варенного мяса-холодного. И много простой зелены.
У кого не было этого, то головку лука репчатого.
При приближение всадников, как сговорившие, они начали вытаскивать с хурджунов
Промасленные, курдючным жиром, узельки свои, где их снед была завернуто, домочадцами.
Всадники иногда по пути завернули кому-либо, и после не долгого разговора, преследовали дальше.
Они приближались, люди тоже начали стелить свои нехитрые пожитки, кто за водой сходил,
Кто и соли искал с ложкой. Ложка были деревянные, произведение сельского кустарника.
Добротно и без сучка из куска дерево вырезанный и обработанный.
- Мы вам принесли новость, приближившись всадники и здоровавшись с собравшиеся
Людми на обед, со скромными обедами, сказали они. Одновременно спешившись.Два солдата с винтовками, веснушчатый белобрысый парень и тилмочь, татарин в возрасВидно было что татарин был хромой. Там Мобилизовали уже всех здоровых мужчин наверное.
Приехавшие люди знали настроение людей, поэтому не акцентировали на слова хорошее или плохое, никого бы это не обрадовала . С начале войны люди стали более тяжелыми
С думами, беспокоились за себя и за близких. Хотя о необходимости такого шага знали и понимали. Страна одна, и земля одна. Никто рабами не хотел стать.
В основном эти были люди, простые, и немного наивные. Но с жизненным опитом. Опыт которая давала им простота жизни. Земледелия садоводства и охота. Обычная крестьянская Душа, со своими издержками. Чужды были им высокопарные слова, и всякого рода пышные высказывание в Вообще идеология коммунистов в отношении местного населения, была немного осторожная. До революции не вмешавшие в местные обычае и условия жизни населения, с
Началом великоэй революции власть начала вникать во все сферы жизни населения, особенно
В этом усердствовали чиновники местного розлива. Конечно в искоренение басмачества,
Русские помогали местным руководителям и силам. Тут ничего не сказать. Но основном
С осторожностью обращались. Не потому что не доверяли народу, просто считали его
Малочисленным и потом слишком не грамотным и забытым.
Харитон сегодня всей семьей вышел себе на надел, с ним были его жена, сын и дочка погодка, и еще младшая дочка.
Он семьей управился колхозной работой. Теперь мог свою работу делать.
Их поля находились ближе к фронту. Иногда канонада ружей до них доносились.
Или мог какой самолет вражеский залететь чтобы листовки бросать.
Из села в основном всех мобилизовали на фронт, еще летом. Его сына тоже наверное
Скоро заберут, так как ему после нового года исполниться восемнадцать лет.
Харитона не взяли на фронт, по причине его инвалидности. Еще которого он получил
В гражданскую, его левая рука не двигалась от полученного ранения
В колхозе зато он был незаменим вместе несколькими стариками, кого в армию не взяли
Или кто не мог к партизанам идти.
Его сын Иван, и дочка Валентина, будучи погодками и хорошо ладили друг с другом,,
И любили друг друга как брат и сестра, бывало и дразнили друг друга.
-Скоро я на фронт ухожу, ты останешься дома, все полевые работы на тебя будет,
Замызганными будешь ходит, никто на тебя не посмотрит, дразнил он сестру на пути к
Полю.
-Ты на себя посмотри. Когда под грузом ружей вес в поту будешь, кто же на тебя взгляд
Бросает?, парировала она.
-Это пути войны, и все связанное с ней, ответил он на это.
-Вот ты мне и жениха приведешь от туда , тоже замызганного, ответила она.
Семья к вечеру справилась всеми необходимыми работами, теперь можно себя полностью
Посвятит колхозу, а то Харитон себя все раздвоенным чувствовал.
Теперь можно спокойно сына собрат на дорогу, хот грустную но необходимую.
Там на поле, во время обеда, когда все собрались вокруг стеленного скатертья, с разложенными снедью: с соленым огурцами из бочки, по одному моченными яблоками, капустой квашенной, по куску сало с чесноком перед каждого и серым хлебом в середину, нарезанными кусками.
Он завел разговор о войне и фронте, в дали звучали гром взорвавших бомб.
Сын не ожидая окончание рассказа отца, сказал свое решительное слова.
Эшелоны уходили на Запад, на встречу тоже шли эшелоны. Все груженные, пустые-порожные поезда не ходили, время была такое.
То что на Запад шли, везли в основном военную технику и живую силу. Техника или то что
Считалась таковым, везли закрытыми чехлами, там не разбираться была что возят.
Возле некоторых стояли солдаты с ружьем и одетые тепло.
В вагонах теплушках, с сооруженными в них буржуйками, возили солдат. Добротно одетых
И вооруженных .Эти составы без необходимости не задерживали.
С Запада основном шли эшелоны с беженцами - эвакуированными , ранеными солдатами и гражданскими людьми и сохранившими целыми заводами от немецких бомбежек
В одном из вагонов таком, ехал с несколькими односельчанами, младший сын Хазрата,
Его там, в Самарканде еще при формирование подразделение, отделили от братьев. Брать попали в Алма Ату.
В Ташкент, перед отправкой на фронт, вернее на войну ,уже он попал зимой, тогда перед ними выступал., после досмотра солдат в строю, и поправляя кое кого, с коротким речам, человек кареглазый как и они, с маленьким носом, с полковничьими знаками.. Он говорил сначала на русском языке, потом на узбекском с примесью казахским и несколькими беглыми таджикскими словами закончил свой речь.
Состав двигался на Запад, по широкому полю, с частыми лесными массивами, по ходу
Движения состава, все чаше повторяющийся или не перерывающийся вообще. Выглядивали даже под снегом холмики с пожелтевшими травами
Леса были густыми и дерева в нем массивными.
-Ехал и думал его односельчанин, тоже из этого вагона, мужик намного старший его. Имеющий уже пятеро детей, самой старшой которой исполнилась шестнадцать лет, скоро замуж
Выдать, пока незаменимый помощник матери.
-Вот это да, домов настрой сколько хочешь, материал под рукой, скотину держи сколько сможешь, кругом трава растет. Поля бескрайные, все обозримы, ничего не пропойдет, все в поле
Зрения.
Конечно это была новое для человека, кроме как камней и скудной растительности нечего не видел.
- Вот почему они лезут сюда войной, чтобы эти края завоевать, сказал он повернувшись к сыну
Хазрата, поделившись своим считавшим скудным знанием, в то же время верным .
Он за одно радовался что это все теперь и ему принадлежит, и жалел что у них в горах
Такого нет.
За это всего стоила воевать. Значить их мобилизовали не зря.
Эшелоны наконец остановились, для разгрузки, в прифронтовой полосе. Не в далеко от фронта, где разыгралась жестокая война. Люди здесь были все сосредаточены и немного
В суете. Тут решалась судьба Родины, большой Родины. От места разгрузки до расположении полоса, где надо было держать атаку немцев, минут пятнадцать пешком хода была
Дивизии что разгружались, были хорошо экипированы и укомплектованы по нормам военного
Времени. В их состав входили в основном молодые и крепкие парни, они были жителями Средней
Азии и Казахстан. За ними и разгружались составы, прибывшие из Дальнего Востока и Сибири
Земля куда они наступили впервые, были такие.. как там в горах, только камней тут не было.
Холод был такой же как в горах. Только немного мягче, не кусался от горного ветра, когда
Сидишь в ожидание на охоту. Укутавшись в чабане или чекмене, чалмой укрывая ушей и губы.
Кругом белела снег. Даже проложенные дороги были белыми. Если только танки ходили по
Ним. Могли менять цвет. Тут они стояли на оборону, переграждали пути наступления в Москву.
Младший сын Хазрата стал помощником истребителя танков, ,истребитель танков, был в возрасте и усатым русским, немного сутулым, по имени Тимофей. Человеком был малословным, в душу ни лез вопросами. Курил крепкое самокрутку. Один раз протянул помощнику самосад, когда он отказался, больше не предлагал и не спрашивал. Свое
Дела знал хорошо, с начали войны сражался с немцами, хорошо знал методы ведение войны.
На его счету уже имелись несколько побитых танков и потери одного помощника.
Перед тем как его назначили помощником истребителя танков, у него поменяли добротный автомат ППШ, на винтовку, объяснив этого о необходимости военного времени.
Правда, винтовка ему было по привычнее, и по охоте в горах и по учебе в школьном дворе.
Немцы начали атаку, она была ожидаемая, потому их и отбили.
Через немного времени на них перли танки. Их было много и страшного вида, за танками
Двигались пешие солдаты в касках поверх окутанных голов. Ему вдруг стало страшно, такого наезда на него еще не было, невольно его рука тянулась к винтовке, тут же прислененный к стене окопа, рядом с боевой позицией
_Тимофей на него при этом взглянул, напоминая для чего он здесь, патроны подавать..
Танки приближались, словно они нацелились на них двоих. Пулеметы затрешали из танков.
Ему вспоминалось слова старшины, старого человека, о том что пеших солдат на себя берут
Пулеметчики и автоматчики, они остальные, каждый должны делать свое дела.
Первая пуля поданный сыном Хазрата и посланный в немецкий танк Тимофеем, подумать
Только, попала в него и вывела его со строя. Это была победа и и дух неподимости.
Но танки двигались несметно, невдалеко строчили пулеметы и автоматы. ,Это они работали по пехоте врага.. Немецкие пулеметы тоже не умолкали. Тут проходил по окопе замполит и
Подбадривал солдат, говоря о том что вот вот немцы выдохнутся, что Москву не отдадим.
Сколько сражения продолжалось, никто не считал, в жару один из танков пробывался
Так близко к окопуи начал разворошит снег вокруг и пулеметом строчит. Он остановился
Чтобы из пушки стрелять, в это время сын Хазрата взял связку гранат и ползком к танку,
Его пулемет строчал но так низко и близко не мог попасть, на мгновения приподнявщись,
Кинул связку под гусеницу для верности. Танк остановился и закружился не прекращая строчит пулеметом, начал кружится. Он сам собой гордился, вед это была его первая победа. Тут ничего не было страшного. Замполит появившись от куда, его обнял и по плечу похлопал.
-Молодец воин, ты за это награду получишь, сказал замполит. Ты герой однако.
Так для него началась героическая и славная страница жизни.
Наступила вечерь, наступил конец жары. Она как началась. Так и кончилась, ряды поредели,
Если и завтра так будет, то может никого не остаться. Срочное пополнение рядов требовался.
Обещали к утру пополнение рядов курсантами и новыми добровольцами..
Привезли ужин, в жару сражении забыли что, с момента выгрузки во рту кроме сухарей.
Снабженный еще в Ташкенте, ничего не была, когда кашевары открыли крышки больших термосов, с солдатской кашей, кругом моментально распространялся домашний запах.
Разговоры о том, что человек теряет в экстренных случаях вкус, стали тут же неактуальны.
Наоборот нюх ловил самые маленькие нюансы кухни солдатской, как запах свежерубленного
Леса и варенного перловки с мясом. Правда состав поредел намного, но каша была вдоволь.
Не досчитали многих знакомых лиц. Пока эшелон уходил на Запад, многие лица запоминалась. Не считая земляков, которых тоже не заметил среди живых.
- Они мертвые или живые, раненые или в плен попали, ему не была известно.
-Но молитву он читать в их честь он должен, он ждал окончание ужина и уеденившись
Думал совершить молитву, как его учили, в каких случаях что читать.
Правда он еще все молитвы наизуст не знал. Но самые необходимые запоминал, когда
По вечерам отец им читал., и его не давно появившися дядя.
Вспоминалась его горная селения и мимоходом невеста своя, хотя ее еще конкретно не видел,
Разве пару раз мимоходом, проходя в дворовой садик.
Вспомнился мечеты, одна из которых превращен в контору, другая в колхозную хлев.
Ему вспоминалась рассказы тетешек, когда они собирались у них дома, закидывая поли паранджи поверх головы,, или их снимая, когда дома посторонние отсутствует, о том как мечеты делили в селения.
Конечно он немного далеко ушел своими воспоминаниями, пора взяться о молитвы в честь
Односельчан.
Сказав Тимофею что, удаляется на некоторые время, ушел в сторону малолюдных рукава
Окопа. Там очистив землю немного сапогами и разровняв. Принялся присев на корточках,\
Читать молитву. Он читал общие молитвы о спасении души божьей рабы, не читал
При этом молитву об усопших, так как их усопшими не видел. Пока читал молитву, перед его
Глазами проходили улицы его селения.
На завтра, когда шла уже ожестаченные боя на фронте, где расстояния между солдатами уже
Стала реже, чем при первой же день. Когда чуть плечом не стояли, к ним пришли подкрепления. Сначала это были розовощекие молодые, в основном, белобрысые юнцы, ближе по возрасту ему. Но еще моложе. Чуть позже, с машин спешились взрослые дядки, и далеко не молодые. Все были вооружены винтовками, у некоторых с боку виднелись бутылки с зажигательной смесью.
По утрам или после боя, во время отдыха, старшина ходил и махорки раздавал. Правда он
Не курил. Но положенного брал на всякий случай. Его братья правда насвай под языком закладывали, но он еще не приучился. Это считался там у них, дела возмужавшего и самостоятельного мужчины.
Когда его учили крутит самокрутку и курит, он пробовал, но потом долго не отходил от кашля.
После этого он уже не пробовал и не прикасался к курению, но не исключал что момент может от такой жизни, военный, войной, наступит.
Когда наступила восьмой день пребывания на фронте, по цепочке поокопам, пробежал
Слух о гибели командира дивизии. Всем его стала жалко. Хороший был командир и человек.
Через два дня пришла известия о присвоении дивизии, гвардейский названия.
Нкмцев были здесь крепка, еще пошли в наступления.
После чего дивизию вывели на отдых и попольнение на два месяца
Валентина, дочка Харитона стала совсем не своя. Иван , Харитона сын был в возвышенном
Духе, наконец он получил заветное извешение на призыв в Армию, за ним он сам туда ходил,
Едва ему исполнилась восемнадцать в феврале.
В курсе стрелков или радистов Валентину не взяли , сказав что слишком хрупкая и возрастом еще не созрела. Через года два возмут. Если окрепнет. Вот на курсы медсестер обещали в
Следующем году посмотреть.
Харитон сам бы пошел, но его не возмуть, с одним рабочим рукой, тем более фронт проходил не в далеко. Канонада ружей часто до них доносились.
Конечно Харитон не думал о наделе и домашной хозяйства, ему важна была сначала защиты этих
Земель. Чтобы слез не видел в глазах детей. Он верил в стойкий дух Сталина, который в это трудный момент не растерялся. Ему всегда импонировала его организаторский способность.
Он помнил еще дореволюционную Россию, и каким она стала за два десятилетия.
Дни в резерве шли монотонно. То состав добавляли. То тренировками занимались.
Ружья меняли на самозарядные, частями, но пополнения шла, Частенько молодые и не обстрелянные.
Вот и Иван, сын Харитона попал к ним на пополнение. Не опытный в военном деле,
Но шустрий парен, волею судеб попал сюда. Его определили к награжденному медалю, за
Храбрость сыну Хазрата.
-Я Иван, робко приближаясь к орденоносцу храбрецу представился , сын Харитона,
Недавно прибившего пополнением в част,. Перед Иваном сидел в раздумье, кареглазый
Такой же как он, юноша, но красавец. Чем не жених Валентине, думал он мимоходом.
Он сестру любил и ценил, кого попало в женихи не выбрал бы.
-Моя имя труднопроисносимая, да и пока никто не спрашивал, потом это сражения.
Ответил сын Хазрата, слегка приподняв голову и взглянув на Ивана, перед ним стоял
Совсем юноша, белобрысый и голубоглазый, местами на лице, вокруг носа, еще веснушками.
-Так да это легко можно поправит, воодушевленно сказал Иван, давай тебя назовем
Иваном, просто и сердечно, мне тезкой станешь за одно. Это имя к тому же народная.
Иваном называют сомое любимое ребенка, притом любимое еще и народом.
- Пуст будет так, Иван, по твоему, окопе будет легче запоминать командирам, а то
Все рядовой да рядовой. Как то несвойственна на войне , даже, ответил на это он.
Так таджик Калонфол, сын Хазрата, стал Иваном, имя это к нему к статье приклеился
Навсегда. Его иначе не назвали никто и нигде кроме в наградных листах и в ЗАГСе.
В один из дней. ближе к концу февраля и возврашении на фрон, к ним поступили пополнение.
поразительные удивления Ивана была в том,что, среди поступивших пополнение,он
увидел двух своих земляков, которых он терял и по ним читал молитву.
Хорошо что не читал молитву праха.
При виде земляков, без того закаленный дух его. вдвойне возрадовался и возвисился. Он свою радость не мог скрыт
Его радости просто не было границы. живыми встретил земляков.
в минуты покоя. они рассказали где это время были. Их оглушила. контужила. бомба, упавшая рядом, ради что живыми остались. это два месяца лежали в больнице.
Иван рассказал как он получил награду, и стал Иваном.
Война войною, но они втроем вспоминали родные края. и родных, вспоминали
кто вместе с ними призывался и где сейчас.....Как далеко они. но земля ставшая близким, звала их на защиту.
-Весна начинается. думал Иван, наверное уже волов готовят к пашки земли,
-Это все ничего, вот трактор приедет с МТС на пашку. это здорово, добавил один
из земляков.
- И Эсуф сядет за руль,безногий и с бронью, добавил другой.
-В горных ушелях.уже расцвели наверное деревья, добавил Иван. за одно
вспоминая все, что знал о своем селения и гор.
Судьба так сложилась что, брат Хазрата, бывшей в бегах десять лет, не имел семью,
и детей тоже.Его отношения к племьяникам, были потому очень теплыми. Их он ститал
кровинкой и готов был ради ни пожертвовать последнего. что имел.
Плохо что они все в одночасье ушли сражаться.Дом опустел и вместе с ним и его душа.
Его сон пропал, а время все проходила в размышлениях. Правильна ли он поступил тогда, уходя от всех. Это мысли приходили к нему постоянно, там на чужбине, особенно.
Будучи сыном последним в семье, он унаследовал бы богатство отца. Перед его глазами,, маячила жизнь будущее. Все в заботах и на работе. Пару жен и много детей помощников по хозяйству, не считая найм батраков в сезон работы.
Детей вырастит и последнему оставит все потом. Это была его простая мечта.
Не знал и не гадал что, новая власть принесет им грамотность и просвещения.
Вместе с светлыми идеями изложенных на бумаге, еще она принесет образования.
Одними божественными знаниями полученный при мечете, далеко не пойдешь.
Ему самому была интересна. состояния народа. являющего потомком Фирдоуси
и Хайяма, Беруни и Авицены.
Еще в юности, пропадая год и два из дома, тогда он приобрел знание и приклеился разным модным течением. Правда все потом его разочаровали.
Их всех беспокоила потому что,не простой народ, а именно его именем оказаться на вершины власти.
Так он отошел от этих теорий, и экспрементов ведении войны за власть, он своего придумал, правда никакой шаг не предпринял. для его осуществлении.
Он был мирным крестьянином, и им остался, в водовороте событий времени.
Ему нужна была его земля, и работать там. дат заработать батракам на сезон, и все.
События что в мире развернулась сегодня, ему не нужна была. Он хотел по дальше держатся от него,, просто его земля, земля его предков, что всегда обрабатывали они, и кормились, и потом его потомки будут отрабатывать и кормится, нужна была ему.
Он помнил детем еще, когда посешал учебный набор, при мечете, когда старики
о новых временах что, говорили, с приходом русских., что изменения в их обществе будет. Правда, он помнил, русские не лезли в их жизнь. Дружили и помогали да.
Но не лезли в их дела и не грабили, правда кроме камней в этих землях, ничего не было, взять.
После долгой раздумье и спора с собой, он собирался на завтра в военкомат, та шестнадцать километров что разделяла их селения от города, он переходил пешком
и на одном дыхание, даже не чувствовал расстояние, находясь в раздумье всю дорогу.
Идя он углубился в свои размышлении что,не замечал красоту вокруг, речку журчащего внизу в ущелье ни пения птиц вокруг, возбуждении весны в природе,
некоторых дерьев с бутонами цветов на склоне идущего вниз, в ущелье.
Как по заказу, когда он прибыл в военкомат, там уже народа перед окошком не было, всегда толпой стоящего. Там был только один офицер с наганом в боку. правда
у дверях стоял солдат с винтовкой и иногда зевал.
-Я хочу в армию. на фронт сказал он преступая порог к дежурному. вот мои документы. потягивая приписной бумагу и военный билет сказал он.
дежурный сличал документы с журналом, найдя несоответствия на десятилетия
сказал что его в армию вряд ли возьмут
-Вот в Ферганской долине для строительство канала людей мобилизуют, возможна,
сказал он. аккуратно на полку разместив журнал.
Так враг народа стал в ряды строителей ферганского канала. своим трудом приблежая крах фашизма и отдаляя свою мечту вернут земли предков.
В середине февраля, когда новобранцы уже слегка научились справляться с оружиями, часть которая служил Ваня, сын Хазрата, вернули на действующий фронт.
он был в радости что, земляки его нашлись. и нашел нового друга, в лице Ивана, сына
Харитона.
Смешно была то что, ружье которую дали ему, казался большим и длинющым, чем он сам, худого подростка, при ходьбе на строю.
Строй где он шагал, пестрил разными людьми. Здесь били большинство, люди с пшеничными цветами волос, встречались и черноволосые и косоглазые, шагающее
в одном строю. Все шли защищать землю, ставшую для них тай же родиной.
Так шагали в строю люди разные волосатые , лысые и подростки. с начавшими пробываться пушками на лицо.
Шли днем и ночью, на белом снегу, как нитка двигающей казались, фронт был не в далеко иногда их ряды догонял какой нибудь машина и все. Одетые в бушлатах, кто еще в овчиньках, потерявших белизну уже шагали без переривние ряды в перед. Кто был в пшеничными усами, от курении самокрутки. у многих под ноздрями , уже
свет менялся, сутулые под тяжести станков, и долговязые шли на войну.
Бивало иногда их догоняли такие воины как они , но только с автоматами и маскахалатах в лыжах.
Через сутки пещого хода, колонна добрался до передовой, к окопам, к людям измотанны, как они два месяца назад, ждущего замену и на отдых. По количеству
искареженных орудий и танков, видна была что бои шли здесь, жаркие.
Такие жаркие бои ожидали их, это видно было по собранный группировки орудий и танков в опушке леса. Старые солдаты на это смотрели с решительности и русской смекалькы, новоявленные призывники с ожидании решительности в боях ожидаемых.
Бои действительно шли жаркие, среди зымний стужи, солдаты вообще не ощущали
холода, одетые тепло. Правда немецким солдатам, это до летнего тепла, было далеко.
ряды новоприбывших, тоже редели по часам. Искареженные орудий и танков, собрались много ремонтники армейские с ног валились.
Немцы зачастили обстрел своими дальнобойными орудиями, по линии фронта.
Они, набравшие опыта с предедуших сражений, орудий теперь располагали в дали
от фронта. Фанатичность русских и фатализм у них, им было не понятны.
Пройдя в бою вес Европу, они еще ни с кем, не встречались, кто с таким упорством сопротивлялся и воевал. Одурманенные пропагандой Геббельса, они,
не понимали дух русских, и за что они воюют которых считали нысшей расой.
Как Сталин сказал,однажды отнюдь не очень даброжелателью-союзнику, они русские,воевали за свою землю, но не за коммунистов. Это конечно им не было понять.
Не только им, англо-франсузам, но всем кто считался за кордоном, и союзникам и врагам.
Не понятно было русское упорства и подвиг героический, причем общенародный.
Люди воспитанные на хрестоматийный ненависти к Советскому Союзу, больше всего опирающего на меркантильное качества человека, чем на сознательность, этого была
непонятно, и примитивное восприятия, только не для людей, но кто стоял ближе к животному миру , инстинктивно, к дикой породы.
Как люди, они понимали русских или советских, но как индивиды выделившего из животного мира, не хотели понимать. Пропаганда ежедневная их развращала.
Русский характер, то ест, потом переданный Советским людям, не подходил к их классический считающий, научный меркам, к их меркам, им созданный для определения людей изобретенный.
Несомненно это науку придумали они, для того чтобы, все подгонят под ним.
Кое где и корректировали, скорее так чтобы, все совершенные и совершившие
людьми, если не соответствовали этим определением и меркам, считался ненаучным. Неприязнь к русским и советским людям, сформировался конечно на этом поприще. То что изобретается не им, и внедряется в жизнь, считался ненаучным, всякий сопротивления встречал, причем одновременно агрессивно и агитационно.
Они себя считали способным на исключительные действия, в то же время, не брезговали всего что безхозный считался и лежал без присмотра, себе приписавали и авторизировали
Потому пока, Советский народ проливал кровь, скокывая основные силы фашистов,там на другом конце света, так называемые союзники, отбивались от горстка
фашистов и их саттилет, и отбывали свои нефтяные скважины, сдобрив Советский народ ленд- лизой, считая это пока достаточной, чтобы они их разузнали.
Открытий, добрый и дружолюбивый характер русских, считали наивность простоты.
Передавали обнадеживающего новости, скоро второй фронт откроется. Время шла и второго фронта не видать.
-Пока второго фронта нет сами его открываем,сказал Иван, сын Харитона, залез в свой солдатский вешмешок, за консервой выданнный ему на обед старшиной, садясь на обед. Консерва была американской, и говяжей.
Консерва была вкусная и замерзшая. Солдаты знали что с немцами сами справляются.
Правда с напряжением, но справятся.Но второй фронт немного сняла бы напряжения.
Не сомненно, все надеялись ждали и верили союзникам......
Стройка шла на огромной площадки в Ферганской долины. НАРОД там возился как муравьи в муревайнике.Словно они в суете сновали туда сюда, а внизу копалииземлю, углубляя ее. Игнорируя проложенных досек для тележки, поднимая облако пыли, бегали на перегонки друг с другом, по пыльним тропинкам, проложенные тут рядом с настеленными досками.
Брат Хазрата, посланный сюда, попал в бригаду землероев. Он трудился ударно.
Энтузиазм у него к работе возникла после того. ка он увидел как люди работают
беззаветно и от души, вложив в этот труд и свои возможности. Скоро сюда придет
большая вода, будет орошать эти поля с хлопками. Увеличить доход государства и этим приблизить долгожданную победу. Победа за которой вес народ борется.
Вера Советских людей в победе, была несомненной, они за одно Родину защишалы,
и за одно и воздвигали и строили для будущего.
Там, на западе его племянники воевали, с ружьем в руках, правда они в разных
фронтах воевали, но славно воевали. Вот недавно домочадцы получили письмо треугольное, солдатское, где, о своем скромным подвиге писал младший племянник.
Фронты ,хоть разные были, у них, но они находились рядом, где в основном шли жестокие бои. Где и решался судьбы страны и всей войны.
На стройке, где проложили будущий канал, работал бывший недоброжелатель Советского Союза, и брат Хазрата и дядя его сыновей. Он опираясь спиной об стенки строящегося канала, толкая ногами, валил огромные валуны, кирками отделенные от земли, используя и внедрая по своему стахановский метод здесь. Потом, в одном из заездов, великий поет Гафур Гулям, сложил стихи об этом трудовом подвиге.
Работа его увлекала, и тон ьт считал что стоит рядом с племяникамы, только без ружья.
Его ружьем считался рабочий инструмент, для стройки канала, что ему выделили.
Сын землевладелца и бывший в будущем его наследник, человек с крестьянской душой, в меру подкованный разными идеологиями. и в меру грамотный, имеющий своего мнения по всему, что было ему доступно,вдруг превратился в сторонника этого строя. Нет нет, коммунистическая идея, отрицающий частного владения, ему было не приемлыма и непонятна, но энтузиазм народа его воодушевлял к этой работе во благо именно этого строя. Он считал что если его племянники пошли защишать эту землю, то они понимали изюминку этого строя и этой большой Родины, Земли.
Харитон сегодня с женой и двумя дочерьямы вышел работат на своем поле.
Ему было немного несвойственна то что не двигающая рука, до сих пор небеспокоивающий его, последнее время ныла, не болела, но ныла. Лучше бы болела. Он об этом никому не говорил, жене тоже. Потому что разогревшись она
на работе, перестала ныть.
В дали от поля слишался кононада, уже слабее чем раньше, он реже тоже обращал на это времени.
Главное успеть все планированные работы на сегодня, помощников не хватило, младшая дочь еще не могла в полной силе работать. Она еще была мала.
Он н впервые чувствовал отсутствие помощи сына, ушедшего на фронт.
Недавно он писал оттуда сестре письмо, что читали вместе, как он воюет и друзей
завел каких, среди них был один таджик, его тезка, который Вале в женихи годится.
Так он не переставал ее дразнить, даже от туда, с фронта, чувства юмора он не терял.
Дочка Харитона, же в следующем году, уже могла собою распоряжаться, она пойдет, на курсы медсестер. на других ее кандедатура не прошла.
Харитону тогда станет вообще трудно, но младшая дочь растет и рука бы не ныла.
Она была уже девчонка рослая и крепкая, все понимала что кто то ее суженный ест. У них все молодежьуходил на фронт, неизвестна скольких не будет.
Шутка шуткою, но иногда перед глазами это таджик проходил, фото которого она увидела в группе солдат, которого брат прислал.
Бой начался сегодня с утра, по раньше,начали ее немцы с артелерийского шума. На немцев это не было похожа, но случилось имено так. Артелерийская канонада участилась. На фронте не осталось пьятка, куда снаряд не угодил. Снаряд угадил и на
окоп Ивана, и сына Хазрата и сына Харитона, мир для них стал темным и больным.
Иван, сын Хазрата проснулся, он не мог двигать ногой , рукой и головой, вес забынтованый лежал в кроваты. Голова соображала с болью и тяжело.
Рядом лежал др.угой Иван, сын Харитона, также забынтованний, с ног до головы, как он, словно двойняшки по увечью.
Их под окопным завалом откопал санитар, увидев торчащие из за земли части тела, оба были живи но без сознание.
Когда он, два Ивана, полностью пришли в сознание и увидели друг друга, первом что пришла к ним, это были улыбки на их губ, в том бою , тьяжелом и изнурителным, многие погибли, но они как заговоренные, остались в живых.
Пролежав около месяца на больничном койке, они вдвоем выписались, им в
полку давали по недели отпуска. Командование, больше не мог им предоставит
отпуска, и так людей не хватило в полку, оборону надо было держат и приготовится к наступлении через двадцать дней. Иван, сын Хазрата. посчитал и убедился что, он до своего кишлака не доедет, просто не успеет по сроку отпуска.
Увидев огорчившегося товарища по части и друга по жизни, Иван сын Харитона присел рядом с ним и молча. Потом по происшествие много времени произнес.
-А поехали к нам, тут недалеко, гостьем будешь, я тебя со сестрой познакомлю,
и моих домащних увидишь, привставь продолжил он от охватившего его волнение.
За рулем "Студибекера" сидел пожилой солдат, он ехал в колхоз, возил семена
для посева, Иваны сидели сверху, над семены, и разговаривали между собой.
Старый солдат их высади на обочину, не в далеко от селение, где Иван жил.
-Спасибо отец что довез, в один голос сказали Иваны, дальше недалеко, пешком
пойдем, уже говорил сын Харитона.
Домочадцы Ивана ждали, они получили вчера треугольник, жив и здоров после контузии, всего лишь, скоро на побывки приеду писал он.
Они не ожидали что он не один приедет, еще с нерусским, о нем правда он часто
писал, друг хороший, и шутя сватал Валентину, свою сестру ему.
Радости их не было предела,Харитон правда это нет очень показывал, один раз только, старался обнять сына, но калеченная рука не поддавалась. Увидив сына, он престал чувствовать постоянный нудный ной больной руки.
Его мамы радости не было конца, она причитала его радостно, как в детство.
-Мой жеребенок, мой писенок, все повторяла она, будто не заметила посторонного человека тут.
-Валя при посторонным себя немного держала в руки, обняв просто его за шею, младшая вовсю разошлась, от радости,чуть не пробираясь ему на шею, как в детстве
Иван сын Хазрата стоял и смотрел на это все с умиление и душевной доброты , представляя свою поездку домой, встречу с домочадьствами, увидеть маму и малословную папу. Он когда за это наблюдал, между делом смотрел в сторону Валентины, с которой иногда скрестились взгляды. и ее без того розовые щеки, стали
пурпурно розовыми. На дорогах войны, и лежа в госпитале, много девушек и женщин встретил. но они все были в форме, и как еще молодой человек, воспитанный в горах и в другой обстановке, их он воспринимал как сослуживец.
Здесь перед него стояла другая, это била взрослая девушка, к тому же красивая и белая, с розовыми щеками и голубыми ясными скромными глазами. Перед его взглядом, прошла горы в кишлаке ти его суженная и ожидающая невеста.
На войне повзрослевший не по годам. он думал что родители немного поспешили
с этим. Впервые он чувствовал опустошение внутри, когда увидел Валентину.
Нет,, не от того что ее увидел. от того что человека оставил с надеждой на родину.
Обман и хитрости были ему еще незнакомы, вот наивности и простота хоть отбавляй.
Не мог обманут ту, в кишлаке, и не мог уже быть спокойным душой, увидев Валентину.
Наконец усмирив свой родительский жар, родители Ивана, обратили свой взор на
его друга.
Перед ними стоял молодой парень, как их сын, только войной повзрослевший как он.
Парень был статный и чернявый с карими глазами и стоял по детски улибаюшийся.
Харитон подошел к нему, хотел двумя руками за плечо его приласкать, но вспомнил
о своей руке калеке, и одной он хлопал его за плечо.
Жена его руку подавала здороваться и улыбнулась при этом.
Валентина поклоном головы здоровался и при этом покраснела.
Младшая здоровалась придержав мамин передник, таких чернявых она еще не видела.
После этого они прошли в зала, чтобы сесть за стол, два Ивана перед и з ними
остальные.
Несмотря на то что в стране действовал карточной системы, стол был расставлен всеми вкуснятиями, и чем богат был дом Харитона, в честь приезда сына с другом на побывку из фронта.
Валентина достала из погреба и расставляла всего вкусного, приготовленного самим, с матерью вместе. Тут были еще грибы, соленные,из грибов собранные еще Иваном в лесу. Капуста соленные, огурцы соленные, папой приготовленные яблоки моченные и морс, в отдельных посудах и разные варенье. Валентина еще помнила, как они с мамой в лес за ягодами для этого ходили. Главное была вьялно -копченное культышка говядины. В таком случае, Харитон виташыл свой запас водки с сургучем, на крышке, хотя у него дома имелись самогон что он иногда баловал себя.
Валентина иногда крадуче смотрел на чернавенького гостя, при этом краснея от своего действия, от взгляда сына Хазрата это не осталось не замеченным.
Он больше волновался при каждом ее взгляде и налегал на спиртное.
Это от взглядов Харитона и Ивана, не скрывались.
Мама все чувствовала но глаза не поднимала.
-Видимо судьба думала она. Главное хороший человек был.
Иван сын Хазрата, там, у себя в горах, не хуже жил, но такого изобилие и разнообразии и малоизвестных продуктов не видел, правда он на фронте уже спиртное пробовал. Там все более было скромно и простой, то что необходимо для поддержании жизни. В основном фрукты, хлеб и бобовые. Потом еще и молочные.
Они по сезону были приспособлены и по простому.
Оставшись один, без сыновей, в придачу без брата, недавно появившегося, Хазрат, несказанно чувствовал одиночестве. Жена и дочери били рядом, но это его
не утешали. Он правда им не жаловался, но сильно чувствовал отсутствие детей во всех делах. Особенно их поддержку и подпорка плеча в хозяйственных работах.
Брата любил по своему, по родственному и по внутреному зову, зов крови.
Он скучал по ним и был все времени в опасении, увидев почтальона, не показывался ему. От сыновей письмо, сначала по рассказам дочерей слушал, и потом
читал и их перечитывал, хоть не по мужскому, их гладил и пылинки с них вытирал.
При этом орудовал широкими рукавами от чапана. Заметно были постороннему наблюдателю, ка капли влаги с его мужского глаза падают . Немного он похудел от этих забот.
Постарел , похудел, поседел быстра. Вчера был еще заметным мужчиной.
Много думал о жизни, иногда в таких случаях, когда оставался один, мурликал себе под нос свои стихи, посвященные в основном близким, сочинение в свободные время. Поэтом считал себя так себе, хотя сочинял смисловатые стихи, как люди послушав, говорили.
Брат Хазрата имел свою теорию. Она не шла рядом с коммунизмом и свирепствующий фашизмом во главе Гитлера- Хайдара. Его арийскую теорию. считал фикцией, с каких это пор немцы-германцы стали или превратились в арийцев.
Эти лесные люди, прежде чем основали царство остготов и вестготов, наемными воинами служили у Скифов. Там и дисциплину прививали к себе и навсегда.
Люди в первобытное общества живушые и еще не приобретавшие навыки общественной жизни, бистро научились порядкам и дисциплине, нанимавших наемными воинами.
От смешение народов в результате миграции, Арии-Скифское общества шла к
кризису. Нужны стали новые люди, еще не пробовавшие вкус роскоши.
Так германские племена , оссобенно пруссаки, попали к арийцам.
Через лет сто или двести часть из них вернулись назад, и порядки там установили,
которые сами научились. Часть потом свое царство установили в тех краях. Остальные там, остались и ассимилировались с местными многочисленными этногруппами и народами. Таким путем и образовался хваленный немецкий порядок.
Но Хайдар хотел что вес германский народ, впитывался арийским духом во всем. Стали как арийцы но не превратились в них, оставаясь германцами.
Все известные толковании, это издержки переводов и передачи информации.
Так думал и так размышлял он, будучи рядовым рабочим на стройке, ночами, развивая свою мысль на это тему.
Коммунистическую идею считал самим передовым, но внедрения в жизнь ошибочным, систему которые строили они, считал колосом на деревянных ногах.
Но все таки работал на спасении этой системы, правда он защищал прежде всего эти земли своим трудом. Племянники защищая на западе земли с оружием в руки, отстояли эти сухие маловодные земли и каменные скалы. Вспоминание об этом грела его душу.
От выпитого Харитон и Хазрата сын, по немного захмелели.Больше одной бутилки водки они выпивали, Иван, сын Харитона, употребил только рюмку и все, женщины вообше не прикасались. Харитону показалось этого мало, и они еще добавили по рюмки самогона. На все это Валентина как с упреком будто смотрела
После того как Иван, сын Харитона, начал еще общаться с мамой и сестрами, они выходили на крыльцо освежится и приложится к самокруткам с армейским табаком.
Табак был ароматным и крепким, содержался в кисете, шитым руками сибирячки для солдат Красной Армии.
Харитон хот бывшим выпившим, вспоминал сидя сейчас здесь, нежные и робкие взгляды своей дочери на друга сына, при этом вспоминал слава сына , сказанное сестре, и шутки в письмах с фронта.
-Моя судьба сложилась так что, я на фронт не могу идти, партизанам тоже, я немощный человеком стал в той войне, хорошо что мой род тоже в лице имоего сына воюет с фашистами, сапог которых топает мою землю, руки которого убывает наших людей, стариков жен и детей. Славно что, у него такой друг, из далеких отсюда земель, приехавший нам помогать это землю отстоят. Этого я и мои потомки никогда не забудут сказал он разглядывая его из близости, сидящим рядом.
-Я теперь после победы, уверен что она будет за нами, с такой поддержкой, только годен внуков нянчить. Своих детей я люблю, а внуки будут для меня чудами.
-Ты ровесник моего сына, в тоже время уже умудренная войной, военными дорогами, цену в отношениях знаешь, если у вас получится отношений с моей дочери, я не против. Я все видел в ваших взглядах. Главное что вы хорошо жили и ты
не обижал никогда мою дочь. Законы у нас сейчас одни, защищать Родину и коммунистическую идею, за что и я боролся, закончил он свою длинную речь.
-Иван сын Хазрата, смутился и покраснел от услышанного, он сам еще думал ,
как бы ему подойти к нему с таким вопросом, сначала встретившись с Валентиной.
Сын Хазрата, Иван, не думал что судьба так сложится. Когда он увидев Валентину на яву, не предпологал ее чары что, так пленит она его.
Воспытанный по другим законам быта, увидев девчонку белую и синеглазую, попал в ее
сеты. Она его очаровала бесповоротно сынеми глазами и белизной .
Он много видел красивых девушек, у себя на родине и на фронте, но то что, увидел у Валентины у них не было. Одни были смуглые как он сам. другие в солдатской форме, закрытые. Вот теплота у Валентины было открыты. Теплота которая еще не встречал не у кого.
Это теплота похожая на теплоту исходящей от родителей и бабушки, захватывала все твое существа,была такая непосредственная и близкая.
Харитон начиная разговор тем самим занес крупные изменения его планам и за одно облегчила его действия.
Иван. сын Харитона, насытывших разговорам с мамой и сестрой Валентиной, где младшая сестра все больше играла с ним, пришел и присел возле отца и друга.
-Женщинами начнешь говорит, они не останавливаются, словно у них второе
дыхания открывается, стимул разговорный получает, сказал он присев на балку. рядом с ними. Раньше бывшей разговорчивый, и дразнилом сестры, ньюхавший пороха и увидивщей много страданий на войне, стал малоразговорчивым, в пустую не болтал,
зная что жизнь и так коротка, зря ее тратить, это не умно.
-Улыбаясь на Ивана и смотрев на него, продолжал он разговор не оконченный- я с Валентиной говорил про тебя, она не против с тобой встретится- при этом смотрел на отца и продолжил он.- Можете вместе гулять здесь не далеко, не прерывая улыбку на лице заключил он.
-Они шли по деревне где Валентина проживала, это была край деревни но все
кто жил по соседству, разглядивалы пару. Кто украдкой и кто открытой любознательности. Но все пришли к выводу что пара красивая, она белая и он смуглый.
Шли робко и стеснительна. Он оробел и стеснялся потому что, решительность не проявляет до сих пор. Причина же ее робкосты, стала ее ответственности за судьбу в это тъяжелого времени, за его и за свою. из за неизвестности с этой войной
Шагая рядом с ней. любуясь ее глазами розовым щекам, вдыхал ее запах, такой же, деревеньский, такой же естественный как запахи исходящей от его близких в горном кишлаке. Он решил бесповоротно для себя что, если в этой войне останется живым. то непременно женится на нее.
Она вдавалась немного иллюзиорной мечты, если суждено и он вернется с войны, она свяжет судьбу с ним, назвав всех дочерей русским именем и пацанов. таджикским. Родить она много , сколько Бог позволить.
Так прошли по краю деревни, не замечая времени. Он делал иногда попытки дотрагиваться до ее руки, его всегда тьянула к ее объятие, но он не осмелился.
Будучи еще не балованным женским прикасанием, не знал даже как целоваться, хотя его тьнули давно к таким действием.
В первые у него не проодолимая желания появилась к этому, обнять и целовать. Была ли это результатам уединение с Валентиной, этого не мог объяснить он. Но , одно точно, она его тьянула к себе.
Когда то это наступит, такое отнощения с женщиной, с женой например.
Война научила его быть осторожным с опасением и решительными поступками.
Тихой ходьбой, дошли до конечности деревни, где уже развеялись лесные деревья, и опушки леса маячила, уже никто их не мог ясно разглядеть из сельской улицы.
Не ловко, но все же хватаясь руки Валентины, ее осторожно притягивал к себе.
Она шла к нему как будто машинально и робко, но шла, он уже слышал ее дыхание и
вкус запаха ее, она пахло не только теплом, но и парным молоком еще. Это было земной и родной запах. Нежно, если это была нежностью, привлекал ее еще ближе к себе и когда ее тело прикасалось его, он поцеловал край ее губы, при этом заметив там пушок.
Она стала теще ближе и нежна ему. Она не сопротивлялась но ее чмок тихий, был слышен ему. То что он ощущал через гимнастерки ее упругие, как яблоки груды, понял потом, немного погодя. Все забылось и кишлак, его жители вместе с невестой и война, одновременно под этим ощущением и полученным эйфории. Его сердце учащенно билась.
Это было необычная и сладкая и сильная ощущения. Такого с ним еще не случилось.
Вдруг наступила тоска ему, тут война и еще его невеста суженная в кишлаке.
Он получается цепью привязан крепко, и непределенность в будущем.
,
В кишлаке дела кольхозные продолжались ударным темпом. Работали все.
В основном это были старики и женщины, им помогали старшие ребята, кто был в силе хоть что то поднять. До обеда собирали урожай, после обеда, до наступлении темноты, фрукты и овощи. Партия и правительство мобилизовала кольхозов своими постановлениями. Своих наделах люди в основном работали ночные время. При этом все успевали и никто не проявил недовольствие.
Особенно ответственно и душевным вложением трудились те у кого родственники на фронте были. Ни один колосок и один фрукт не пропадал от их зоркого взгляда, словно зерно из этого колоска и фрукт из этого дерево, на фронт его близким достанется.
Показавшись раньше многолюдным и веселым кишлак. после того как прекратились нашествие басмачей. стал малолюдным и тихим теперь, с уходом многих на фронт, Теперь по вечерам после работы, мало народу собирались возле конторы, и то не на долго.
Никто уже не вел разговоры на разных тем. Социальные и политические темы не обсуждались. Все слушали сводки Совинформбюро и расходились по домам.
Намаз совершали люди уже с усердием и обстоятельно, стелив в углу комнат в сторону Мекки свои лучшие стельки для намаза, читая что это помогает победе. Хотя все внутрены были уверены в этом. Особенно те, чьи родственники были на войне.
Стройка канала шла упорно и быстро, все хотели видеть воду в этой степи.
Скоро здесь развернется поля бахчевые виноградные и много хлопковых полей.
Из дали поле где ь шла стройка. выглядела как муравейник, все сновали
туда и сюда.
Для вручения государственных премий, сегодня должны были приехать представители местной власти. Народ с утра собрался перед конторой, состоявших из временно сколоченных времянок из досок и балок
Приехала машина марки ЗИС, за ним арба на ослике с огромными колесеми.
Оттуда спешились несколько представителного вида человека, они все были люди районного масштаба.
Один из них на скорую руку сколоченную возвышение поднялся и начал говорить.По темпе разговора видно была что , они торопятся, стройка не единственная ихная забота была.
Когда он читал список награжденных, среди них, фамилия брата Хазрата тоже перечисляли.
Вечером, на ужин приготовили плов. в честь трудовых героев.
Брат Хазрата от радости чуть не заплакал. наконец то его труд видели. он этим своим племянникам помогал. и победу приближал мизерным трудом своим.
После того. как они вместе в госпитале после бомбежки лечились, Иван сын Хазрата заметил одно простое странность и совпадения на войне что, хоть смейся , хоть плачь. При получении ранении, контузии или царапини, они два Ивана, попали вместе. Вместе и получали и на пару попали.
Вот давече, оба получили осколочные ранения, брат Валентины на руку и он на ноге, в бедро, от госпитализации в один голос отказались, ссиляясь на легкость ранение. Еще смеялись обнявшись как родные.
В период наступивший тишине от войны, он вдруг получил триугольник письма. Это были вести от братьев, из соседнего фронта. Сообщали что живы и здоровы, только лежат в госпитале,один из них получил сильное контузия, второй осколочную яму на голове, потому их комиссовали как инвалиды и отправили домой.
-Мы скоро поедем домой, братишка, наш любимый, но ты держись и не позорь нашу фамилию, знаем что тут тьяжело, но будь мужчиной, мы читали в фронтовой газете о твоем подвиге и домашние тоже сообщили письмом. Гордимся тобою все, будь здоров, писал старший, сообщая за одно обо всем на фронте, при этом не скрывая свою радость что, после сильной бомбардировки немцами, остались живыми, отделивались ранением двоем.
Он радовался за братьев что, скоро они поедут в кишлак, к старим родительям, приносят им радость. Хотя братья о женитби не обмолвились, чтобы его не расстроит напоминанием о невесты и планов отца на осень, хот прошел два года с тех пор, он понимал что, по приезду они женятся на своих суженных, вернее родители их женят.
При напоминание отъезд братьев домой, он тоже зашевелился. Вопрос стоял
конкретно и безотлагательный. Делать так что, не обидеть в кишлаке суженную и оправдать свое чувство к Валентине. Когда они гуляли по окраину деревни, он ей все рассказал, считая скрытие такого невозможно при их созревающей душевной отношений.
Писал письмо он домой, родителям в свой кишлак. После того как закончил
дежурные слова о своем жизне на фронте и спросил о жизни и здоровье родителей, перешел к главному вопросу, которого хотел обсуждать с родителями, хотя для себя уже решил.
- Хотел сказать вам что я не женюсь на ту невесту. которой вы мне сватали, просто не знаю когда приеду, она девушка и по нашим законам так долго не замужем не может остаться. .Люди не поймут и скажут "сам не ем другому не дам " что для вас тоже упрек народный, разве вам это надо? Я, приеду и судьбе угодно, на другой женюсь, или
тут женюсь на какую нибудь беленькую.
-Я сегодня письмо родителям писал. скоро ответ получу, сказал он Ивану, сыну Харитона, приседая рядом с ним в окопе, о женитьбе свою намекнул немного.
-Хорошо, Валя не против тебя. домашние тоже, но все опасается ваших горных законов, я свою сестру люблю, к тебе тоже хорошо по братски отношусь, хотя мы ровесники, но случае чего, на это не смотрю. Прежде ее в обиду не дам и никому.
Раз и навсегда это учти, ответил Иван. сын Харитона, ему.
-Родной мой и сладкий мой, что еще надумал, все причитала жена Хазрата, он полулежа, положив подушку под бок, в хорошем настроение глотал ароматный чай и слушал жену. Как же я буду с такой невестой объяснатся, и что ей готовить не знаю, все больше она заводилась от того что муж пока не отвечал и не успокоил ее.
-Кишлак наш маленький, ответил муж, напившись чая и привстав с подушки,
тут все смешались между собой, свежая кровь, вносить новшество, и потом мои, наше
внуки будут красивыми как все от смешанных браков, размечтал Хазрат, снимая с головы чальму.
-Я о том что язык ее мы не знаем и она наш, потом она кофир, как домашние, мы все объяснимся, зло произнесла она.
-Партия говорит что теперь Бога нет, ест идея коммунистическая, отрицающего все старое и все люди ровны,говорил муж, цитируя полученные знание на коммунистических собраниях, что проводились вечерами в школе, чтобы успокоить жену, хотя внутри он сам тоже сомневался этому, но время не позволило, этого вслух произнести..
Ферганская долина находилась в другом краю Республики, но в одной Республики
Хазрат потому и с братом редка переписался , но иногда все ровно переписивался. Один из моментов призывающий к этому. была ситуация с заявлением сына. Он конечно прямо об это не говорил, но намек его о многом говорил и многое объяснал.
-Мне больше не с кем советоваться, кроме как с тобой, ты мне родной же брат, писал он после короткого извещения о себе и домашних.
-Мой младшенький и твой племяник, заявляет что не женится на суженную и может привести беленькую из войны, как ты на это смотришь спросил брата он.
- Советуй мне брат что нибудь умного, такая нужда пришла, еще добавил он.
-Кстатье о себе тоже думай, тебе еще и сорока нет, в конце добавил.
Воодушевленный полученным письмом из кишлака, от брата, радовался за своих родных-племянников и за брата что скоро увидеть двоих сыновей живым и здоровым. Уединяясь на поле, выйдя из землянки, где последние время проживал, от радости что скоро встретится с двумя племянниками, мурликал себе под нос, одному ему известную песенку.
Уеденившись в недалеко в степи, думал о жизни и судьбе, о будущем своего рода.
Конечно хорошо и радостно что два племянника возвращаются сразу и на совсем.
Пуст военными дефектами, но живые и здоровые, скоро брат их женить, и ему там необходимо быть. Что касается его самого, это не очень актуально сейчас и сегодня.
Война продолжается, вот бы еще младший живым и здоровым вернулся.
Он бы дал плов всем односельчанам по такому случае. Радость отмечать родовой.
Давно так сложилась, так принята, отмечать радость и делить ее с односельчанам.
Слова брата конечно были заманчивыми относительно его самого, пора ему тоже женится, и давали надежду на продолжении рода еще. Он над этим подумает еще.
У Ивана сына Хазрата, рана кровоточила. у Ивана сына Харитона, температура
держалась тридцать семь, в таком состояние им обоим нельзя была воевать, не сорок
первый год, фронт стабилизировался и лишнего напряжения не требовалась теперь.
Возникла необходимость по недельной госпитализации обоих. Им требовалась
покой. Освобождении от фронтовой суеты.
Начальник полевого госпиталя, в звании подполковника медицинской службы, пожилой еврей доброволец, рассмотрев их документы и увидев что это не первый их поход в госпиталь, все ровно повторял старую истину.
-Госпитале тоже устав Армии действует, которого вы должны соблюдать.
-Я самодеятельности от пациентов не потерплю, сказал он, листая их документов, водрузил свои очки на кончики носа, и ближе подносил документов для разглядывания.
Под строгим военным видом. сверху накинутым белим халатом скрывался добрая душа и хороший человек.
Уходя на фронт, он убежал от одиночестве, когда дочка ушла врачом на фронт, и сын офицером младшим, он остался один дома, стены который давили на него постоянно, он пороги военкомат затоптал каждый день, пока его не взяли на действующий фронт. Он был потомственным врачом и в сторону от настигший Родину беды, не мог остаться.
-День или три, мы здесь вылечимся, потом он нас отпустит, поедем домой
на побывку, на дня три, радостно произнес Иван , сын Харитона, когда они вышли из кабинета врача, начальника госпитали.
Как и думали, обоим стало легче, у одного уже температуры не было, у другого с бедра кровь не шла. Всего прошла три дня.
Разрешив заходить на стук двери поднял голову, начальник госпиталя пожилой врач, в кабинете уже зайдя стоял Иван, сын Харитона.
-Нам уже хорошо, мое деревня находится не в далеко отсюда, на побывки отпустили бы нас сказал Иван, подойдя ближе к столу., за котором сидел начальник госпиталя и что то писал.
-Не могу вас отпускать, пока срок не истекает, ответил на это врач.
-Понимаете ли, между моей сестрой и моим другом развивается романтика,
сейчас война, что нас завтра ожидает мы не знаем. хотели моментом пользоваться с вашей доброй помощи.
-Если так я вас отпущу, но об этом никто не должен знать, услышав его доводы ответил врач.- Но все документы не выдам, то что госпитале были потом получите , когда вернетесь в срок.
-Вы молодые, всю жизнь в переди, по глупости у вас чтобы дезертирство не получилось, заключил врач. При этом думая о суровости применимых законов таком случае, в отношение себе и к ним.
Внезапный их приезд, застал дома и домочадцев в расплох, появили безмерный радость при этом.Харитон приложился к самогону, наливая и в опустевшие
стакана сына Хазрата.
Мама и сестры окружали Ивана, как мотильки, Валентина иногда глянула в
сторону сына Хазрата с нежности одновременно тс любовью. После последней встречи с ним, у нее пробуждались загадочние отнощения к нему. Такое состояние появилась внезапно и впервые у нее.
Да, он ей нравился. ее девичую сердце волновало, нежний прикасание его губ, до сих пор чувствавала она, его солдатский запах и фронтовой смекальки вместе с скромности, его простоты и немного наивности в поведения.
Они шли вдвоем, проходя мимо соседей еще, шагая в сторону леса. Соседи некоторые на них смотрели с интересом. Бывало с непониманием. Но без осуждения.
Это конечно их не волновало сильно, они просто нежно любовались на друг друга.
Иван сын Хазрата, не думал и ни мечтал об этом. Не думал что судьба так повернется к нему. Так сказать преподнисеть ему такую дарь.
Они дошли до опушки леса, он смотрел на нее а она смотрела на него, переградив падения луча и яркость восхода солнце на него. Лучь солнце просвечивала ее стан, покритый платьем. Иван не вольно любуясь все ее сушеством, вернулся к своим мечтам.
-Неужели все это красота его и будеть. принадлежать ему. Хотелось обнять ее,
сразу и сейчас, обуздать страсть не мог даже не по возрасту появившегося смекальки.
Он думал о том что. ее не отдаст никому и никогда. Ум ее и практичность не по возрасту, ее давали весь. Она станет его женой и матерью его. ихней детей.
Предпологал что если он приедет с женой, еще с такой красавицей, отец его с радостью примет, ничего не достойного не скажет.
Вот мама может не согласится с его выбором, правда без осуждения тоже, вслух ничего не скажет.
Он протянул руки и нежно держал ее руки за кисти, не смело тоже протянутую
ею и осторожно приблизил и обнял что, она не сопротивлялась.
Осторожно посадив ее на траву, рядом присел сам. Держа за ладони рук и перебирая ее пальцы, он не знающий слова романтические и нежные, сказал:
-Конечно с неба звезд не достану, и горы не сворачиваю, но ради тебя готовь все земные возможности совершить. И впервые совершил то, что, еще не совершил нигде и ни с кем. Совершилось то. что, должен был совершится между мужчина и женщиной. Когда томительная нежность протекала по теле, понял сто это еще слаще.
Теперь он точно знал что ее никогда не обидеть и этого момента жизни не забудет.
-Она стала теперь его женой,ти он всю жизнь будет с ней, и в холод и в голод.
Его родители были довольны такой невестой.
Об этом родители должны знать. мы уже взрослые люди, сказала Валентина.
У нас при сватовства преподносять дорогой подарок, по возможности каждого, ответил он, протягивая ей маленький сверток,когда пришли домой, виташив из своего солдатского вешмешка.
-Это не дорогой, это бесценный подарок для тебя. моя заря. это горсть земли, с моего кишлака, которого все берут с собой на дальнюю дорогу когда уходят , сказав это отдал сверток. Ничего не надо говорит родительям, я сам скажу, наставлял он.
Шел третей год войны, двоих Иванов, все беды мимо проходили , кроме царапины, их ничего не трогала, словно заговоренные, все беды их миновали.
Она, Валентина стала для него наваждением и спасением в этой войне, и для них тилисманом. Куда бы он не направился, перед глазами она стояла, он не имел права изчеснуть на тропе войны, это было бы несправедливо для них обоих. Уже трое, он об этом еще не догадался. Еще если их считать то для двоих племянник и для двоих внук. Она и ее непосредственность, чистота и забота с любовью оберегала и охраняла их.
Прислонившись к стенке окопа, водрузив между ног винтовку, Иван, сын Хазрата, отдавался мечте, и вспоминанием о Валентине.
Валентина стала для него утром добрым, днем светлым и вечером хорошим.
Она уже не уходила от его вздоха. Она превратилась в его вздох.
Его тянула к ней, быть рядом и любоваться ею. Повторить путь с ней пройденный.
Тянуло его к ней какое то поля, чего он не мог объяснить. Еще такого с ним не было. Тогда после случившегося, слегка к ним прижавшись она произнесла слова,
которые заставили его смотреть на мир трезво.
-Если ты меня не обманешь этим, у нас будет дружная семья, я преданной женой буду всю жизнь, и мы потянем семью и в нищете и в богатство
Это были слова взрослой женщины, но не ветреной девчонки.
Запах ее дыхания и нежность взгляда с теплом ее тела его манили.
Он думал, вот все это существо и ее сладость будет принадлежать ему.
Там в горах много красавиц была и его суженная была не последняя, но Валентина была другая. Ему было суждено встретить ее на дорогах войны.
Он до этого не встретившись таких белых женщин, сразу влюбился, и сказал себе что,
он непременно на нее женится. Это было зов сердце и души одновременно. Война его
делала практичным и ответственным за свои действие. Что натура у него такая влюбчиво-нежная, узнал только сейчас. Война многое изменила и зачерствила душу,
но оказывается чувство и ее возникновение не смогла трогать.
Он помнил все, каждый ее дыхания и укус губы, что бы тогда не кричать от наслаждения. Его же наслаждение не было края
Любоватся изгибом ее нежнего тела, любоваться ею, ее нежности и к ним ее отношением.
Каждый раз приходя к ним домой, он обратил внимания на то что, стол ломался от еды, несмотря на то что шла война и карточная система по России действовала.
Хазрат согласно очереди дошедший до него, после колхозной работы, вечером, вышел на свой надел, прихватив старый фонус, настроения у него была хорошая.
Иногда посещая по вечерам школьный двор, где односельчане собирались чтобы сводки Совинформбюро услышать и о том и о сем разговаривать потом, тоже как все был
в курсе событий на фронте и на войне вообщем. Знал что война приблежаеться к концу.
-Скоро у видеть сына, встретится с ним, возможно не одним, размышлял он, разделяя воду по канавам, и половину пуская в последний раз перед сбором на гороховое поле, придерживая одной рукой фонус для освещение поле.
Раньше, до революции, батраки, работу если днем не успевали, на ночь оставались и договора, в основном устные, выполняли. Так они водрузили факеля кругом, обильно намазанным баранным салом по краям поля и освешалы себе поле и пути к ней. Особенно когда наполняли рисовые поля водой. Он все еще юнцом помнить. Поэтому и приход русских и революцию с пониманием встретил, в отличие
от младшего брата и некоторых односельчан, примкнувших к басмачам. Он еще помнил зверства басмачей, когда мама или папа закрывали ему глаза, на сборище, где кого нибудь публично казнили.
Отгоняя эти вспоминание, вернулся к своим заботам и сегодняшним.
Хазрят являлся представителем уважаемого рода, потому тайные разговоры пойдут, если его сын вернется с женой. И одобрительные и осуждающие.
В кишлаке многие, если даже не все, считали для себя престижно с ним роднится.
Недавний разговор с отцом неветы, об отказе на женитбы сына, отнюдь легким не был.
-Ты и твой сын, меня и мою дочь ставите в посмещище перед односельчан и уважаемых людей, ее изьяном, меня посмещищем, сказал отец невесты.
-Нет, я и мой сын к вам с уважение относимся, все твой род и семью уважаем,
ответил он, для чего заходил к нему не домой, но на работу.
-Мой сын боится неопределенности в жизни, все под богом ходим, сколько
еще война продлится не он, не я, и не ты не знаем, продолжил ответит.
-Мы подождали бы окончание войны и его возврашения, твой сн дочке по душе,
ответил на это отец невесты.
-Твоя дочь уже взрослая, по нашим законам задержалась замужеством,
разговоры пойдут сказал он в оправдание.
То что он в этом прав, сам тоже знал, дочка задержалась. Это тема для разговоров и пересуд в кишлаке, всех языков не удержишь от сплетни и оговоров.
На этом тяжелом разгоре они остановились, он согласился дочку свободным
объявит.
- Хазрат решил с наступлением осени, когда людям легче станет с работой и они
свободнее стануть, свадбы старших, вернувшихся сыновей с фронта и проклятой войны сииграть.
Не забывал далеко живуших родственников в известность об этом ставить.
Его младший брат собирался отпросится с работы и приехать, заодно и племянников увидеть.
Пока он думал про все это, окружения светлела постепенно. Он погасил фонус
и направился в сторону землянки, чтобы до рассвета, до утра ,немного вздремнут, до кольхозной работы.
Свадбы продольжались, все жители кишлака, по обичаям как заведеным здесь, приходили в дом Хазрата, где свадьба проходила, от мал до великого. Только женщины сидели в другой комнате, отдельно от мужчин. Женщины кульки что с собой приносили , заносили в кухни и отдавали, там лепешка и челпек с куском материи были, или кто денег положил немного, если материя у не не оказалось, каждый старался на свадбе, потому что своем доме тоже ожидала такого, и потом в женскую комнату заходили. Там уже шел польным ходом разговор между женщинами ка всегда и наперебой.
Другой комнате, сидели мужчины, кругом и у стены комнат. Свои подношения к свадбе оставляли у входа в дом, в основном эти были барашка или козочка, кто и денег давал.
Между мужчин сидяших на корточках, переходил из рук в руки пиала, маленкий и с красивим рисунком. Некоторые не притрагивались к содержимой пиалы. Так мужчины отмечали свадбу, по немног выпывая и закусивая катыком и лепешкой.
Между мужской половино и кухнем сновал часто брат Хазрата, мимоходом посмотрел иногда в сторону женской половинки, расположившего тут прямо напротив кухни, замечая за одно что, все сидящие женщины красивые, или ему только такие виделись. Или все женщины красивыми казались ему.
Без разговоров брат Хазрата хотел семью завести, он в скитальческие годы
многое приобрел конечно, шире стал его кругозор. Но гланое у него не было, семьи,
особенно это ошушалась в последнее время, начал чувствовать одиночестве.
Раньше до революции, было проше, и при русских и до того. Хотел женится, женись, хот когда и на какой возрасти женщины или девущки. Теперь с этой революцией и эмансипации женщин, уже этого себе не позволишь, как и многоженства. Сегодня тоже многие с ним бы породнились, родь был значительным,
но власть ценз установил на возрасть женщин. Теперь он мог на женщину в возрасте только женится. Или на разведенную или на так називаемой старой девы, не своего круг. Девущки его круга старими девами не оставались.
Сидевшая в кругу молодых женщин и девущек, в женской половины, бывшая невеста младшего сына Хазрата, освободившая теперь, интересовался у рядом сидящей девущки.
-Кто этот статный мужчина зачастивший на кухни?-смеясь спросила она.
-Это же дядя того, не бывший здесь долго-внезапно запнулась говоривщая так девущка, вспоминая что она задела этим подругу, бывшая в надежде и ожидавщую его почти три года войны.
-Просто спросила, интересный мужчина и молодой с виду, пропустила сказанные слова подруги мимо ушей и произнесла она.
После того как ее свадьба с сыном Хазрата растроился, ее ценность конечно понизилась, но не родовой статус.
Сейчас в эпохе эмансипации женщин, чтобы двадцать лет разница в возрасте была, уму непостижимая мечта. Но случилось именно так, еще и романтично.
Она впервые влюбилась. это было взаимно. Серце не прикажешь, верно замечано.
Брат Хазрата влюбился на его бывшей невести, бывшей невести его младшего сына.
Иван сын Хазрата получил письмо от Валентины и радости ег не было краю.
Рядом с ним в окопе, присел сын Харитона, брат Валентины, как всегда веселым видом, сняв с плеча свое ружье и положив радом с собой.
Поздравляю зяток, родственичок мой, игриво произнесь он, губы которого при этом немного скрывились, получил письмо из дома. скоро дядкой стану заключил он.
-Смотри убью, если мою сестру обижаешь, несмотрю что ты мне друг, фронтовой друг.
-Не бойся, бросился вон в обнимку с ним, не скрывая свою радость, я скоро отцом стану, да сохрани меня Бог, ради ребенка и Валентины, я никогда ее не брошу и не обижу, можешь быть спокойным, сказал он, от волнение при этом сильно усилившим акцентом. Хотел сейчас увидеть ее, с животиком, двух таких родних и ставших намного ближе людей.
В глазах его показались капли, это от взгляда Ивана, сына Харитона, не скрылись.Увидев этого на глазах однополчана, он стал более уверенним что, его друг, его сестру не бросит. И фронтовой опыт об этом тоже говорил. На войне люди отсеиваются. Он всегда был уверен в том что с ним он в разветку пойдет, еще убедился в этом сейчас. Этого конечно словами не объяснишь. Такое вера и уверенность приходить с душой. Но это было так.
Здесь был фронт, продолжалась еще война, они были участниками этой войны, ежеминутно стояли на пороги смерти, смерть в виде снаряда, штыка неприятеля, пули или оскольки их преследовал всю дорогу, никто не знал что, сию минуту или завтра что их ожидает. Там дольше в глубину, в тылу, была еще и другая жизнь, жизнь без войны. Раздвоится все время, думая о том что тебя там ожидають, стала опасным занятием для них. Она забирала все уверенности на завтра. Вместе с тем, помогала выработат для них стойкости и уверенности на завтрашный день. Наличие вот этих факторов земных, их мобилизовала живым остатся. Остатся живым, и вернутся к любимим. Случись если не так, тогда в мире справедливости нет. Поэтому человек шагавшый по этим зигзагам этой жизни, вкусившего горечь разлуки, не мог стать негодяйем потом, в другой жизни. Жизни без войны.
Мама Валентины дочке не позволяла тяжелые работы делат, вот вот она родит ей внука, живот уже большой стал и срок пришла.
Харитон тоже не пускал дочку к тъяжелым работам, радуясь что она скоро подарить ему внука. Он по этому случаю, чаше приложился к своему самогону, новой брагы еще не подошла и не созрел к этому. В ожидание такого случая, он одолжил у соседа бутыл,с обешанием что скоро вернет.
Младшая сестра Валентины, все осторожно и детской заботой крутилась вокруг ее,иногда приложив голову к ее животу, и радуясь тому что скоро станет тетей, хоть такая юная и малая еще.
Иван сын Хазрата и Иван сын Харитона получили письма из дома, Иван сын Хазрата от Валентины и Иван сын Харитона от домашных.
Письмо была радостная, тем боле там сообшалась о том что, Иван сын Хазрата стал отцом красивый девочки, и Иван сын Харитона, что стал дядей.
Получив письмо. Иван сын Хазрата бежал к будушему официальному шурину, Иван, сын Харитона бежал обрадовать будущего официального зятья новостью.
Они споткнулись в середину окопа и во время тишины с двух сторон от стрельбы. Один волоча за собой свою винтовку, друй ружье для истребление танков. В поясе у обоих висели по несколько противопехотных гранат. Ивана сына Харитона, еще и одно противотанковая.
Первым делом от радости оба бросились в объятие дру друга, потому что слова в горло застряли.
Потом немного погодя вырвались из уст первые радостныеслова.
-Поздравляю, я уже отец и ты дядя с каплями радости в глазах, огласил сын Хазрата, отпуская из объятие Ваню, еще придерживаясь его кисти рук еще приджерживающих за его плечи.
-Знаю, я от домашных тоже получил письма, поздравляю, на это ответил сын Харитона, тоже освободившись из его объятие, не отнимая еще руки от его плечи.
-Это дела жизни и подожения рода, если даже завтра нас не будет, будем в сознание что, продолжения нашей кровы ест- у меня немног спирта имеется, у старщины просил к этому случаю- пойдем обмоем, тараторил со смехом на лице еще сын Хазрата.
-Подем, у меня тоже ест по этому случае береженный запась, ответил на это сын Харитона, с довольным лицом, водрузив на плечо свое ружье.
Захмелевь от выпитого двоем, на перебой друг друга рассказывали какими подарками они придут к родным, к Валентины и ее дочке, одинь как муж и второй как брат и дядя, при этом еще раз поздравляя друг друга.
Иван, сын Хазрата, после того как обмыли радостное событие, после того как уходил его уже конкретный родсвенник, немного маялся своим состоянием, но потом когда она улучшилась, уеденился на отдых, почистив оружия свою.
Отдыхая, одновременно он размечтался. Советская Армия уже приблежался победоносными маршами. к границам СССР, его Валентина и дочка названной Полиной, осталис уже далеко. он еще ее не увидел. Такой возможности не имел.Он воевал на фронте, с Иваном сыном Харитона, своим в будушем оффициальным родственником и настоящем другом, благодаря которому стал семейным.
Наступила сорок пятый год, Советскому солдату, за годы войны набравшему опыту, никто и ничто не мог протвостоять, хотя немцы и оставшие его саттилети, вместе с немногочисленными холуями, упорно сопротивлялись. К награду Ивана сына Хазрата за эти годы добавилис еще два, орден и медал, сам дослужился до старшего сежанта . Еще немного но война еще продолжалась. Близизость победы что, ошушалась, ему еще добавила уверенност в том что он встретится со своими любимыми.
В одинь из весенных дней, когда наступила затишья на фронте, обе Ивана, как бывших на хорошем военном счету, вызвали в штаб полка.
-Мы вас вызвали чтобы сообщить новость. начал говорит начальник штаба, согласно поступившим зопросам, и вас за доблестный службы направит на учебу.
-В ряду немногих доблестных молодих воинов и вы попали в список, дабавил командир части, при этом заботливо гладья поналоженному бинту у себя на плечо, так как, вчера его прихватило пулей во время атаки.
Не привыкшие к походной жизни, Иван сын Хазрата сразу отказался от этой затеи и потом не хотел что его любимые по Союзу мотались все время.
- А я согласен сказал сын Харитона, обрадовавший этому предложения, еще не посоветовпавших с родителями, уверенный что они не противитятся выбору сына. Война шла к концу, военная дело ему к тому же понравилось. Одно дело водит тракторы в кольхозе, другое дело зашитником Родины стать. Чтобы в будущем пресекать всякый соблазнь недругов Родины. Бить зашитником отца, матери, сестрер, и племяницы. В будущем еще не дать в обиду никого, не оставит их без защиты.
В то же время помнить о тех далеких народов, которые бок о бок стояли в тьяжелые годы, с ними. Не дать в обиду в будушем их тоже. Такое не забывается.
И никогда в расплох Россию не застали и не оставить ее и слабо защищенный.
Это пришли в ум молодому юнцу, не по возрасту возмужавшему, уже доблестно шагавшим по пылним дорогам войны, вдовол ньхавший порох, узнавший горечь войны.
Эти он, выразил таким образом и решением, свою любовь и преданность к этой земле, людям которые живут там,и к свою Родину. Он это точно знал теперь.....
Мама Валентины как будто сама родила этого ребенка, вокруг него порхала мотилком. Первым делом они с сыном делились этой радостью. С мужем написав
ему письмо, он так и сновал от радости между кухней, где занимался с созревшей брагой, заливая иногда свою радось первачом,и комнатой где жена письмо писала.
Валентина просто стояла и смотрела. как ее мама пеленит ее же детье, она не успевала даже стират их. они уже были стираны тмамой.
Единственное что ей позволяли, это назвать имя новорожденной. Они даже не сопротивлялись, когда она назвола Полиной, толко загадочно смотрели друг на друга.
После рождения малыша, она первым делом, полулежа в постеле просила маму:
-Мама дай мне пожалуйста, листок бумаги с книгой. и карандаш, сообшу ка радость любимому который теперь стал папой.
Она принисла дочке листок бумаги, обмакающий сыний карандаш и книгу весомое. Книга была "Библия" семейная и передающая по наследству. Кому очаг передет и останется.
-На, протянуло он их дочке, машинально поправляя края кровати, пора ее кормить сказала мама. Вот напиши и покормишь.
-Нет принеси ее, сначале покормлю потом напишу, ответила она, гладив и проводя просто руками, по начинающий ныть грудьям.
Покормив ребенка, любовалась ею, ее карыми глазами и саветлим лицам и волосами похожими на ее в голове, у нее все было и от него и от ее. Вот сейчась ей хотелось их обоих вместа обнять и прижатся к ее гимнастерке, с походным запахом. Запахами фронта, войни, пороха,дорог и его. Незабываемое и неповторимое.
Она Ивана любила, прчем беззаветно, но то что с ней произошло в ее отнощения с ним, бвыло не объяснать словами и не обрисовать карандашом или краской. Он стал еще ближе, дороже, и более любимы с их ребенком вместе.
Жаль что он не видел ее, немного польневшего, ставшей ярче чем прежде с ребенком в животе и отяжелевшим походкой, думала она при этом.
Она помнила о любимом брате, что он ток же радуется появлении племянницы, но знала что уже родители ему сообщили об этой радостной случае.
Ему теперь она напишеть по позже. И делится всеми новостьями.
Иван, сын Харитона, попал на учебу в Томск, училище находилась в бывшем здание женского монастиря, в центре города.
В один из прекрасный дней весны, собрали всех учеников ускоренных курсов на превращенный в плац плошщдку, алею для гуляния и отдыха монащек,возле фонтана бывщего монастыря.
Рядом с знакомими офицерами училище стоял незнакомец васильковыми погонами майора.Стоял и смотрев в ряды курсантов, словно ища кого то и молчал.
Товариши курсанты,- выходя на середину плаца, преврашенный из площадки для гуляние монахин, перед курсантами начал. свою речь начальник училище, пожилой полковник-постановлением Комитета Обороны, в связи приблежением Победы Советского народа над фашизмом, сокрашенные курси упраздняется- Вместе нее открывается польномасштабные военные учебние заведения, где учеба продлится четыре года, и вы будете первими курсантами этого учебного заведения.
Иван, сын Харитона радовался что скоро наступить победа над фашистами. И он встретится с своим другом и заодно и зятьем. Только жал что его там не будет.
Хотел по Берлину пройтись после Победы. Он уже знал что наше войска приблежаются с тьяжелими боями туда, в гнездо фашизма. Он немного даже завидовал другу-зятью,
что, он увидет Берлин. За это время успел два раза писать ему письма и ответы от него получать, где все новости о войне и ситуации на фронте сообщалась.
По каналу маленькую воду пустили, все ликовали, брат Хазрата со всеми. Это была проба. Передавали сводки Совинформбюро. После того как слушали о приблежении Победы, ликования перешла в пляски. Плясали и пригали не замечая поднявшую пыль с земли и окутавший их.
Брат Хазрата был направлен с несколькими землероями, на стройке в городок что тут недалеко строился, для обслуживающего персонала канала.
Дома строили двух и трехэтажные, с широкими кухнями и широкими бальконами. для защиты от летней жары. Со специальными каналами на улицах городка, для поддержании температуры , и два и три фонтана на каждой улицы, огромным парком для жителей города.
Брат Хазрата, прежде чем вернулся на стройке со свадьбы племянников, хотел уточнить одно дело, и вопрос решать со своей женитбой.
Он встретился через посредничества снохи-жены Хазрата- с той девущкой, что ему
приглянулась-бывшей невести младшего племянника. Она согласилась встретится с ним, увидив его поблизости, и после исчерпивающего ответа на ее вопросы, согласилась быть его женой
-Утебя глаза такие как у него сказала на прошание с ним....
Война кончилась победой Советского Союза, над фашизмом. Ликовали вес Советский Народ и солдаты-герои войны, ликовали везде, и в городах и в селах, и в дальных кишлаках и строители ферганского канала, и рабоче крестьяне в России и рабоче-хлопкоробы в Средней Азии. Всюду.
Иван воодущевленный Победой, но думал все ровно только о своих любимых.
Он прошагпвший все вону почти сначала и до Победи,остался жив. Судьбе была угодна. К наградам в груди у него, до
Страна одна. Большая
© Copyright: Туракул Хужамов, 2016
Свидетельство о публикации №216111901721
Свидетельство о публикации №216111901721
Рецензии