Война закончена

На земле нордов развернулась братоубийственная война. По одну сторону баррикад находится Имперский легион, старающийся сохранить целостность Империи. По другую сторону — Братья Бури — армия повстанцев, истинных свободолюбивых северян, желающих независимости своей Родине. 

Цепочка событий, приведших к гражданской войне, начинается во время Маркартского Инцидента, когда Ульфрик Буревестник смог отбить город с одноименным названием у захвативших его Изгоев — группировки ричменов, желающих сделать Предел независимым от Скайрима. Победитель отказался отдавать Маркарт Империи, пока та не разрешит Ульфрику и его людям свободно поклоняться Талосу. На улицах Маркарта продолжались бепорядки и волнения, умирали люди, и Империи не оставалось ничего иного, кроме как позволить нордам совершать их традиционные обряды. Однако, об этом вскоре стало известно эмиссарам Талмора, которые следили за выполнением условий конкордата Белого Золота.

Альдмерский Доминион вынудил Империю неукоснительно соблюдать условия Конкордата, а Ульфрик, посчитав, что его обманули, создал группировку, известную как Братья Бури, с целью любой ценой избавить Скайрим от влияния позорного для нордов соглашения с эльфами. Война началась после того как лидер Братьев Бури явился в Солитьюд и убил на дуэли верховного короля Скайрима. Основной штаб Имперского Легиона располагается в столице Скайрима - Солитьюде, а Ульфрик Буревестник управляет повстанцами из Виндхельма.



— Госпожа, враг у ворот! Братья Бури движутся сюда во главе с Ульфриком и Довакином! – по тронному залу пронесся крик Эсмиры – служанки, что собирала цветы у Синего Дворца.
Каирин, верно, вздрогнула внутри, однако показывать своего волнения ярл Солитьюда не спешила. Белокурая дева перевела взгляд со своих слуг на лучи солнца, упавшие на шкуру саблезуба, лежавшую пред ее ногами. Случись наступление несколькими часами позже, она бы с легкостью отбила дворец и столицу Скайрима. Братья Бури не успели бы добежать до главных ворот, они оказались бы растерзаны.
Силы равны. Численность повстанцев и имперских солдат одинакова. Но тот момент, когда Драконорожденный вступил в ряды Братьев Бури, заранее разрешил ход гражданской войны. Стоит ли посылать солдат на верную смерть, когда исход противостояния давно известен ярлу? Но от нее ждут решения.  Каирин спокойно привстает со своего трона и направляется в сторону главных ворот.
— Но Госпожа, — взывает к ярлу Эсмира.
— В роде Септимов существует пророчество, — Каирин останавливается и спокойно обращается к девушке. – Однажды Довакин войдет в Солитьюд с армией. И тогда город покорится. Волк поможет дракону в борьбе с общим врагом. 
Как бы ярл не возжелала дать отпор нордам, проломить броню каждого из них и выбросить отряд за главные ворота, словно непотребный скот, дева понимала, что предначертанное не изменить. Единственное, что в ее силах – уменьшить потери.
— Братья Бури наши враги! – заявляет юноша в кузнецкой одежде, стоящий у ворот. В руке его самодельный меч, готовый в любой момент отправиться в грудь неприятелю.
— Наш враг куда более опасен. Братья Бури захватят Скайрим, но огнедышащий поглотит весь мир, — произнеся, словно молитву, с детства выученные слова, Каирин идет в направлении ворот. Еще сидя на троне до нее доносился лязг мечей и боевой клич солдат. Еще сидя на троне, она слышала, как враг ворвался в город, громогласно восклицая «Скайрим для нордов!» и отчеканивая свой шаг. Отбивая множественные набеги Братьев Бури и атаки со стороны повстанцев, она проиграла главную битву за столицу.
Лязг орудий усилился, стоило ей выйти за пределы замка. Сотни солдат сражались на главной городской площади. Но оборона имперцев была слаба. Прорвав стену из щитов противника, норды направились прямиком в сторону Каирин, готовя для нее свои кровавые мечи. Девушка беспристрастно взирала на них, пока взгляд ее не задержался на одном из солдат повстанцев. Его броня отличалась от той, что носили Братья Бури. О, нет, это был не Ульфрик Буревестник. По всей видимости, это был Довакин. Воздух то и дело раскалывался от его громогласного крика, а имперские солдаты тотчас отлетали от него в разные стороны.
— Никак сама Каирин Септим  сдается в плен  Ульфрику Буревестнику? – у горла девы тотчас оказывается клинок повстанца. Ярл вписывается спиной в массивное дерево ворот своего замка.
— И смерти нет почетней той, что ты принять готов за кости пращуров своих, за храм своих богов. Готов ли ты принять ее, солдат? – ухватившись за локоть мужчины, Каирин выворачивается из крепких объятий врага. Хруст костей сопровождается истошным криком. Пока ее окружают остальные солдаты, острие клинка, что недавно находился подле ее горла, оказывается в руках ярла.
— Я сдамся в плен только в том случае, если смогу добиться аудиенции с Драконорожденным, — нарочито громко произнесла дева. – Мои слуги тоже неприкосновенны.
— Леди, мы не на переговорах. Но если такова последняя воля усопшего, то условились, — хрипло смеясь, произносит один из солдат. Он уже смакует победу. Если генералу Туллию не удалось сбежать, пока Каирин тянет время, его ждет не самая завидная участь. За себя ярл не беспокоилась. Она еще должна будет признать Ульфрика главным королем Скайрима. Скорее всего, Каирин так и останется править Солитьюдом, однако столицей нарекут Виндхельм. И Синий Дворец потеряет свое былое влияние. Однако, это ничто, повторяла она себе, в сравнении с тем, что их ожидает в случае провала другой важной задачи.
Пинком она отправляет повстанца обратно к своим Братьям. На ее руках закрываются кандалы. Что ж, хотя бы руку ему сломала. Солдаты брызжа слюной требуют от нее местоположение генерала. Но Каирин лишь слегка отворачивается в сторону и прикрывает глаза. Если им так нужно найти предводителя имперских солдат – пусть сами его и ищут. Предавать генерала она не собирается.
Солитьюд захвачен.
— А теперь, я представляю вам - Ульфрик Буревестник, народный герой, освободитель и Верховный король Скайрима! — возвещает военачальник Братьев Бури и правая рука Ульфрика, подняв вверху руку. Солдаты, стоящие напротив, одобрительно гудят. Лишь одна Каирин и ее придворные смотрят на "Короля" с презрением.
— Да, я Ульфрик Буревестник, а со мной муж, известный как Клинок Бури, а всему миру как Довакин, — почтив солдат кивком головы, Драконорожденный повернул голову к Ульфрику. — И да, нас многие называют героями, — Буревестник сделал паузу. — Но настоящие герои - это вы! —толпа вновь взорвалась ликующими криками. — Это вы боролись с умирающей Империей, запустившей когти в нашу землю, пытаясь утащить нас за собой. Это вы боролись с талморцами и их марионетками, которые хотели заставить нас предать наших богов и наших предков. Это вы сражались с теми своими родичами; кто не принял нашу сторону; кто не захотел платить цену свободы, — ярл Виндхельма многозначительно посмотрел на Каирин. — Но более того, вы воевали за Скайрим, за нашу независимость. За возрождение нашей славы и традиций, за то, чтобы самим выбирать наше будущее! 
— Ура-а-а! — Братья Бури подняли руки с топорами и щитами вверх, салютуя своему предводителю. 
— И потому я не могу принять мантию верховного короля, — толпа прервалась, недоуменно воззрившись на Ульфрика. Единственная эмоция, в которой они с Каирин были солидарны. — Я не могу принять этот титул, пока не проголосует Собрание. 
Один из придворных, телохранитель Королевы Волчицы, воскликнул: 
— А как же ярл Каирин? — спросил он, сложив руки на груди. 
— Да и что же, госпожа Каирин? — вопросил Буревестник, склонив голову набок. — Забудет ли она свою ненависть ко мне, свою слепую любовь к императору и его деньгам, так, чтобы прекратились страдания нашего народа? Признает ли она, что мы, норды, будем отныне решать судьбу Скайрима? Поклянется ли она мне в верности, чтобы все знали о нашем новом мире и новом дне Скайрима?
Дева лишь повторяла про себя пророчество, что передавалось от отца к сыну Септимов не одно поколение.
— Я согласна, — прозвучал тихий, но отчетливо слышный голос Каирин. 
— Значит, решено. Ярл будет и дальше править в городе, а я размещу здесь войска, чтобы имперцы не отбили город, - сказал Буревестник. — И в свое время соберется Собрание, чтобы разобрать притязание на мантию верховного короля Скайрима раз и навсегда. 
Все так, как она думала. Из девяти ярлов не голосуют четверо. Само собой разумеется, это Каирин и Буревестник. Балгруф умер. Вместо него Вигнар, что поставлен в ярлы ввиду преданности Братьям Бури. Не голосует и Сиддгейр. Вместо него его дядя Дейнгейр, который тоже на стороне повстанцев. Итого, остаются пятеро. Всего двое могут проголосовать за Империю, точнее, за Волчицу, если осмелятся. Но даже это не сможет перевесить чашу весов в ее пользу. По общему счету, за Ульфрика проголосуют шесть ярлов. Из восьми возможных. 
— Нам многое предстоит сделать, и мне нужно как можно больше здоровых мужчин и женщин, которые хотят возродить Скайрим. Великая Тьма сгущается и скоро нас всех призовут, чтобы сразиться с ней, на этих берегах или на чужих. Возможно, Альдмерский Доминион одолел Империю, но он не победит Скайрим! 
— Да-а-а! — взорвалась одобрительными возгласами толпа.
«Да, тьма сгущается. Но не на то грешишь, Буревестник» — проводив взглядом самозванца, ярл в сопровождении солдат направляется к синему дворцу. Править Солитьюдом в соответствии с указаниями «верховного короля Скайрима», в окружении чужих солдат. Генерала Туллия постигла более завидная участь, его хотя бы казнили.



Объясниться с Довакином в тот же день, когда Солитьюд был взят Братьями Бури, Каирин не удалось. Ярл провела несколько дней в своих покоях, пока Ульфрик праздновал свою победу и хвастался пред своими солдатами головой генерала Туллия. Все громкие речи победителей были слышны по всему Синему Замку. И пока слуги подавали вина и мясо победителям, Эсмира время от времени навещала свою госпожу и докладывала о количестве медяков и золотых, которые вскоре придется взять из городской казны. Одно Каирин успокаивало: пир в честь новой власти не будет стоить Солитьюду состояния. Казна не останется пустой.
На третьи сутки пирования, когда все торжествующие подустали и по залу проносился храп, ярл позвала в свои покои Эсмиру. Деве было велено привести к Волчице Драконорожденного. Без лишних вопросов, служанка отправилась в зал пиршеств и уже через несколько мгновений стояла на пороге позади рослого мужчины. Он в недоумении смотрел на ярла, однако за словом в карман не полез:
— Чем обязан, госпожа Каирин?
Волчица жестом пригласила Довакина войти, после чего попросила Эсмиру присматривать за входом и плотно закрыла дверь. Каирин старалась не смотреть на гостя. Лишь одного взгляда было достаточно для того, чтобы внутри нее вспыхнула жгучая ненависть к этому мужу. Она бы с превеликим удовольствием свернула ему шею, а после скормила своим волкам. Треклятое пророчество обязывало ее принять Братьев Бури в своем городе вместе с предателем Буревестником, ведь на их стороне был Довакин. Треклятое пророчество обязывало ее помогать повстанцу. И потому она так же сильно жаждала его смерти, как и избавления Скайрима от Алдуина-пожирателя.
— Не скажу, что рада видеть тебя, Драконорожденный. Но я знаю, что тебе нужна помощь. Видимо, так распорядился Акатош. Потому что именно я могу помочь тебе. Ты уже в курсе про Алдуина. Древние норды не уничтожили Пожирателя Мира, они лишь избавились от него, отправив дракона в наше время. Древние норды, относились к роду Септимов. Мои предки. Они знали, что однажды Алдуин вернется. Партурнакс предупредил их. С тех пор, как был использован древний свиток, в моей семье передавалось из поколения в поколение пророчество: однажды Довакин войдет в Солитьюд с армией. И тогда город покорится. Волк поможет дракону уничтожить Поглотителя Мира. До недавнего времени я считала это пророчество выдумкой. Пока не услышала весть из Хелгена о нападении дракона. А затем по всему Скайриму пронесся глас Седобородых. Они призывали тебя, — наконец, переведя взгляд на Довакина, дева спрятала руки за спиной. — Солитьюд покорился. И я помогу тебе.
— Я не просил о помощи. Пока что, — муж поспешил поправить ярла. Он явно не был доволен происходящей беседой.
— По-моему, ты не совсем понимаешь. Сейчас не учитываются твои желания. Как не учитываются и мои. Я бы с радостью избавилась от твоего бездыханного тела где-то у подножия Высокого Хротгара. Однако, есть пророчество. И оно гласит, что волк поможет дракону. Как бы мне не хотелось отрубить тебе голову, у нас есть общий враг, перед которым мы должны объединиться и на этот раз точно уничтожить. Сделаем это, а потом вернемся к своим делам.
— Хорошо. Где мне искать древний свиток? — помолчав немного, Драконорожденный, наконец, задает вопрос.
— Норд… — Каирин презрительно фыркнула, после чего провела кончиком пальца по своему лбу. — Мы отправимся за свитком в Черный Предел. Он находится в двемерских руинах Альфтанд. Сам свиток в башне Мзарк. Не уверена, что ты ранее встречался с двемерскими творениями. Теперь твоя жизнь на моей совести.
— Вообще-то, встречался, — поправил ее мужчина, после чего добавил. — А вот насчет тебя я сомневаюсь.
— В юности я много путешествовала, и двемерские руины, как и их технологии, мне знакомы. А уж Центуриона я не забуду, даже если того захочу.
— Хорошо, я верю.