Чёрным золотом пробуждение

Аннотация

Вся история человечества вьётся вокруг двух видов борьбы: за выживание и за власть. Разделение же мира на чёрное и белое, следующее лишь своим идеалам, происходит только в головах отчаянных романтиков и клерикалов.
Какая же борьба начнётся, когда мир вдруг перевернулся с ног на голову, и в нём появились люди (люди ли?), способные беспрепятственно рассекать небесные просторы, оставляя не рождённых летать позади? А, может, это – явление чуда?
Но чудом ещё надо суметь воспользоваться. Что и сделала Прима, устроившая дискриминацию по цвету... нет, не кожи – крыльев.
И кому теперь разбираться с её властолюбием и стремлением избавиться от всех несогласных?
Неуклюжему детективу Сильвестору Дикинсону и двум его подчинённым, которые убить друг друга готовы?
Двум братьям, которые и так друг друга не терпят, да ещё и волей случая оказались по разные стороны баррикад разделённого романтиками на чёрное и белое мира?
Или конкретно одному из них, получившему невероятную силу, прозванному самым страшным злодеем, не желающему спасать никого, кроме себя любимого?

Лёгкая, яркая комедия «Чёрным золотом», которая, однако, ненавязчиво затрагивает весьма неоднозначные вопросы, даёт начало серии злоключений Александра, его друзей и врагов. Судьба поиграла с жизнями каждого из них, хватит ли им воли, чтобы взять её под контроль? И если да, то кто окажется сильнее?

 
Алек Владислав
Диана Борисенкова










ЧЁРНЫМ ЗОЛОТОМ
ПРОБУЖДЕНИЕ




















Бауска 2011 - 2016



Предисловие

Ню-Йорк. США. 00:23

Комната была заполнена лунным светом. Серебристым облаком он укутывал спящего юношу. Было жарко, поэтому лёгкое покрывало оказалось задвинуто в самый угол кровати, обнажая спину, на которой чёрным выделялся силуэт крыльев. Их перья элегантно переходили на грудную клетку. Метка. Он получил её три дня назад, и сегодня был первый, как он смог нормально уснуть. Оказалось, проявление метки крайне болезненно.
На подоконнике у открытого окна уютно расположилась белая кошка, в лунном свете выглядевшая серебряно-синей.
Парень не боялся оставлять окно открытым на ночь. Он жил на восьмом этаже и вполне справедливо полагал, что забраться к нему сможет разве что человек-паук. Поэтому юноша спал, а кошка, мурлыкая, спокойно умывалась, нарушая звенящую тишину в ночной квартире.
Однако покой лунной песни был нарушен скользнувшей тенью. Слишком большой для птицы. Слишком быстрой и бесшумной. Карниз легонько скрипнул, и это было единственным звуком. Однако кошка начала громко и недружелюбно шипеть. Юноша открыл глаза:
- Что случилось? - голос его был сонным и недовольным. Он спрашивал так, будто животное могло ему ответить.
Тень, понимая, что в скором времени её обнаружат, подняла пистолет. Но на этом полоса её невезения не закончилась. Дом был стар, даже слишком стар. Кирпич под ногами пришельца ушёл вниз.
Выстрел прозвучал тихим хлопком, а пуля прошла в двух сантиметрах над головой всё ещё ничего не понимающего парня. Второго выстрела не понадобилось – его словно и не было на кровати, а дверь в соседнюю комнату уже закрывалась. Заблокировав дверь первым, что попалось под руку – а это был футуристичный торшер – юноша лихорадочно накинул на себя дождевое пальто и выбежал из квартиры, захлопнув дверь и закрыв её на ключ. Прислонился к двери и глубоко вздохнул, оказалось, он на некоторое время забыл, как это делается. Всё тело била дрожь, но только он начал успокаиваться, а в голове – укореняться мысль: «надо позвонить в полицию», как очередная пуля прошла в двух-трёх сантиметрах от его головы. Издав стон, означающий «ну сколько можно уже!», он пригнулся и, стараясь не шуметь, побежал к лестнице.
Он успел пробежать весь коридор и даже спуститься на пару ступенек, когда дверь его квартиры с грохотом распахнулась. Кажется, он даже услышал звон обломавшейся ручки.
«А это уже порча личного имущества», - он даже и не собирался об этом думать, но мысль явилась неприглашённой. Сердце замерло, а душа, казалось, убралась в пятки. Так, подальше, чтобы не мешать. Перелетая чрез две-три ступеньки, он, как заведённый повторял: «Быстрее. Сейчас он меня догонит и снесёт мне голову... Быстрее». Выскочив наружу, юноша огляделся. Вокруг ни души, даже бродячие животные, казалось, избегали этой улицы. И крыс в мусорных баках не слышно. Или это просто сердце билось так сильно, что его удары гулким эхом пожирали остальные звуки? Ближайшая телефонная будка находилась на соседней улице – минут двадцать бегом через все хитросплетения бруклинских переулков. Парень мысленно застонал. Тем более он босиком, а бомжи никогда особо не стеснялись оставлять опасные предметы прямо посреди дороги. К тому же он, непривычный к такого рода экстремальному виду спорта, уже выдыхался.
Но делать нечего, хочешь жить - будь здоров, беги как только можешь.
Босые ноги прошлёпали по асфальту, пересекая дорогу в нужном направлении. И он даже не заметил, что вслед за ним в три раза быстрее, да ещё и бесшумно дорогу пересекла та самая тень, что так неудачно наткнулась на кошку, а потом чуть не упала с восьмого этажа...
Бежать по переулкам – означает никогда не двигаться в одном направлении. А в панике бежать по ним – значит наверняка заблудиться. Даже если это индустриальный город, в котором все дома располагаются относительно правильными фигурами. Поэтому никто бы не удивился, встретив заблудившегося в хитросплетениях узких улочек человека. На больших улицах это труднее сделать, однако если уж там люди находят способ, то что уж и говорить про переулки?
Уставший, сильно разбивший ноги о непонятно как взявшиеся там металлические стержни юноша прислонился к стене, жадно ловя ртом воздух. Его уже не волновало, догонят его или нет, лишь бы эта беготня прекратилась.
«К тому же, может, он уже потерял ко мне интерес...»
И опять мысль пришла никем не званая. Он упёрся ладонями в колени, пытаясь вогнать в себя как можно больше кислорода.
- Однако, ты быстро сдался. - голос был уверенным, спокойным и каким-то бесцветным. Услышав такой, никогда не поймёшь, кому он принадлежит.
Из чернильно-чёрной тени вышла фигура, закутанная в плащ так, что телосложение было полностью скрыто. Стёкла круглых очков хищно блеснули в лунном свете. С полным отсутствием эмоций на лице, он поднял пистолет.
 В тишине переулка раздался хлопок...
А луна всё так же безразлично продолжала одаривать всех своим светом, и так же безразлично начала играть на свежей крови, словно это была обычная вода...

В отделе расследования убийств не успели даже как следует позавтракать, как поступил вызов в один из переулков Бруклина, где местные наркоманы нашли очередной труп. На вызов отправился детектив Андрэас Сальве. Этот латиноамериканец был откровенным позёром, поэтому всегда спешил на новый вызов. Прибыв на место и поправив «жутко дорогие» солнечные очки, он подозвал к себе офицера и спросил, что произошло.
- Огнестрельное, - лаконично произнёс офицер.
- Что-нибудь ещё? - Андрэасу не очень нравилось задавать вопросы офицерам. Он предпочитал когда те сами ему всё рассказывали. Без лишних вопросов.
- У него метка, - офицер произнёс это откровенно безразличным голосом.
- Чёрт! – не удержался Андрэас.
Такие дела назывались «заведомо нераскрываемыми» и направлялись прямиком к детективу Сильвестору Дикинсону – вот уж кому не повезло в карьерном росте.
Два года назад, когда появилась Прима, все посчитали это явлением господним. С тех пор серафимы постоянно находятся около церкви. Но когда появились первые крылатые с тёмными крыльями, учёным стало ясно, что человечество отделяет от себя другую расу. Учёные были в экстазе. А вот Прима обозвала их отродьем лукавого и нарекла нефилимами, хотя сами себя они предпочитали называть народом nox atra. Были среди них и верующие, но Прима не пустила их к церкви даже на расстояние пушечного выстрела. Засидая в Ватикане, она призвала всех серафимов сплотиться против нечестивых нефилимов. Те в ответ равнодушно пожали плечами и начали вести аскетичный образ жизни. Однако когда все поняли, какой силой обладают и серафимы и нокс-атра, весь мир охватила истерия. Особенно христиан. Люди поклонялись серафимам и пытались уничтожить нефилимов. Хотя никто так и не доказал, что вторые опаснее первых. Как это ни прискорбно, но суеверия и в век нанотехнологий играли достаточно весомую роль...
Сам Андрэас был истинным католиком, поэтому нефилимов тоже недолюбливал. Но нефилимов осталось мало - лишь немногие пережили войну с Примой. А новых не появлялось. Или появлялись, только о них никто не знал?
А потом начались убийства меченных. Тех, кто должен был стать либо серафимом, либо нефилимом. И никаких следов, никаких улик. По всему миру одно и то же: огнестрельное. Поэтому такие дела повсеместно отправлялись детективам вроде Сильвестора Дикинсона.
Поправив очки, Андрэас сел в машину.
- Вы куда? - офицер недоумевал.
- Это не мой профиль, - ответил детектив Сальве, заводя двигатель.
И он удалился с места преступления.
 
Глава 1       

Кембридж, США. 06:27

Крик. Истеричный вопль боли. Такое ощущение, будто он разбудил всю Ланкастер стрит. Чёрт бы побрал этого Малькольма! Что с ним случилось, раз он так орёт? А крик всё продолжается и продолжается...
Да заткнись ты уже!
Подействовало. По крайней мере вопль стал стихать.
Слышу шаги - предки подоспели.
- Малькольм, с тобой всё в порядке? - мачеха, напомните, как её звали? Неважно. Утро всё равно испортили.
Надо вставать, а то опоздаю в университет.
Приняв душ, я оделся во всё своё любимое, то есть во всё чёрное. Ещё раз посмотрел в зеркало и машинально провёл пальцами по шраму. Бледной полосой он проходил по левой половине лица, едва задевая внешний край глаза и уходя чуть выше, на лоб. Результат тщеславия Малькольма, последствия его предательства.
Я вдохнул поглубже – ну, сейчас начнётся – и вышел из комнаты...

* * *

Субтильный, одетый во всё чёрное, с золотой серьгой, состоящей из колечка, цепочки и распятия, в верхней части левого уха, с безразличным лицом со шрамом, короткими волосами тёмно-каштанового цвета Александр не мог быть лицом знаменитой семьи Маккой. Он им и не был. Лицом его поколения являлся его брат Малькольм: натренированный, холёный шатен с явными признаками нарциссизма. Таким должно быть лицо семьи Маккой – гениальный скрипач. Хотя, теперь вряд ли кто-нибудь знал, что этого звания он добился, поломав пальцы Александру, который в те юные годы уже опережал Малькольма теперешнего. Тогда-то парень и получил шрам на лице. Тогда он бросил музыку и занялся литературой. Но кого в наши дни интересует литература? Александр спустился на кухню. Это помещение сияло металлическими поверхностями и изрядно его раздражало. Оно было холодным, неуютным, в нём никогда не хотелось задержаться надолго.
Обычно приходивший самым последним, теперь парень оказался на кухне первым. Этот факт его не обрадовал, впрочем, он его и не огорчил. Перемешав хлопья и молоко, он уселся лениво завтракать. По утрам у парня никогда не было аппетита, и ему приходилось заставлять себя есть. Ещё бы! Ведь доктор пригрозил, что в противном случае положит его на принудительное лечение. На кухню вошёл Малькольм, покрасневший от напряжения.
- Ты чего вопишь на весь дом в половине седьмого утра? - вместо приветствия холодно произнёс Александр, даже не посмотрев на вошедшего.
- Александр, не смей так разговаривать с братом! - Фелиция появилась на кухне вслед за Малькольмом.
- Мисис Хью... - холодно начал Александр. Девичья фамилия Фелиции - Хьюберт, а парень никогда не давал ей забыть, что она не их мать. Не его мать. - То, как я разговариваю со своим братом, вас мало касается.
Вообще-то, он считал, что её это совсем не касалось, но заявлять так в открытую было чересчур даже для него.
Малькольм наконец встрял в разговор:
- Я получил метку, - гордо заявил он, - вскоре я стану серафимом.
- Это ещё неизвестно, - даже глыба льда могла выдать больше эмоций, чем было сейчас в голосе Александра.
Ладонь Малькольма с грохотом опустилась на стол, а сам он почти кричал:
- Нефилимы уничтожены Примой! После стольких её усилий я не могу оказаться исчадием ада!
- Насколько мне известно, нефилимы называют себя нокс-атра. А Прима обозвала их порождениями греха, не очень мило с её стороны, - холодно заметил Александр, однако его брата это не остановило.
- Вскоре я буду стоять с ней плечом к плечу в противостоянии мерзости этого мира.
- Ого! Ты так сильно в неё втрескался, что сам себе противоречишь.
- Заткнись, червяк! - такое высокомерие Малькольм позволил себе впервые.
Лишь сейчас Александр оторвал свой взгляд от завтрака и посмотрел на брата. Лицо его стало надменным, он аристократично поднял бровь и спустя несколько секунд молчания наконец сказал:
- Как ты меня назвал? - этот голос знали все. Семейная черта, доставшаяся Александру от матери. Он заставлял воду в трубах замерзать.
Малькольм, собиравшийся что-то сказать, вдруг осёкся.
- Слушай внимательно, убожество, ещё раз так со мной заговоришь, я накручу твои потроха на вертел.
В другой ситуации Малькольм бы посмеялся, ведь Александр не производил впечатления опасного противника. В другой ситуации, но не в этой. Только не тогда, когда от голоса его брата на стёклах иней нарастал. Ведь этот голос означал только одно: что бы он ни произнёс, какую бы угрозу он ни сказал сейчас, он либо выполнит её, либо умрёт, пытаясь это сделать.
Малькольм отлично помнил, как мать таким голосом обещала подвесить его за ногу до конца дня. Тогда он не поверил ей, и провисел вниз головой около шести часов. И даже кровь из носу не смягчила её гнев. Он помнил и как Александр висел рядом за то, что попытался ему помочь. Тогда им было по семь лет...
А когда им было по девять, их мать таким же голосом обещала грабителям смерть, если хоть кто-нибудь из них притронется к её сыновьям. Тогда ей тоже никто не поверил, и из шести человек выжил один, тот, у кого был пистолет. Он застрелил её на глазах у детей, а потом застрелился сам. Его охватил такой ужас, который Малькольм не встречал ни до, ни после. Это было четырнадцать лет назад.
И сейчас Александр точно таким же голосом обещает ему не самую приятную смерть. После того, как Малькольм собственноручно разрушил все юношеские мечты брата, опасаться подобного возмездия не было глупостью. Поэтому он сделал единственное, что оставалось – отвернулся и стал готовить себе завтрак.
Александр молча поднялся из-за стола и вышел, ничем не потревожив наступившее молчание.

* * *

Лекции были скучны настолько, насколько они вообще могли быть скучны. Даже выспавшегося меня всё равно клонило в сон. А профессор Райзак всё так же продолжал вещать свою нудятину. К концу лекции я успел написать стихотворение, посвящённое значению тени для всего мироздания, нарисовать пару карикатур на Райзака, читавшего лекции во всевозможных местах, включая и его собственную спальню, а также трижды проиграть в шахматы своему кибернетическому сопернику.
Наконец настал обеденный перерыв и у меня появилось ещё около часа на то, чтобы плевать в потолок. Потому я отправился в любимую забегаловку в этом городе, в бар-кафе «Диадалус», что на Маунт-Обер стрит. Благо, на машине в это время дня сделать такое было довольно быстро.
Много народу здесь было по вечерам, а сейчас – тихо. Студенты-медики предпочитали более доступный «У Филлипе», да и ближе он к ним. И вокруг было пару забегаловок. А в Диадалусе было тихо и темно, как раз как я люблю.
И хоть до бара было далековато, но я всё равно планировал пропустить следующую лекцию. Что-то у меня спина заныла, никогда такого не случалось...

* * *

В Диадалусе было, как всегда в это время дня, тихо. В углу за дальним столиком сидел странный посетитель, так и не снявший плаща, однако он вёл он себя мирно и пил свой чай. В зал вошёл Александр и бармен приветственно замахал ему рукой. Молодой человек всегда был желанным гостем здесь. И не только потому, что был лично знаком и с барменом и с хозяином заведения.
- Привет, Зак! Как дела? - настолько дружелюбный тон от Александра можно было услышать очень редко.
- Привет, Александр! Вот, работаю помаленьку... Что такой весёлый?
- Настроение хреновое, - в его голосе не чувствовалось ни капли сожаления по этому поводу, - Малькольм метку получил, теперь зазнался, - он улыбнулся.
- Так сразу? - Зак тоже недолюбливал Малькольма.
- Ага! - жизнерадостно сообщил Александр. - Решил сражаться плечом к плечу с Примой.
- А если в нокс-атра перейдёт?
- Получит нервный срыв и удавится. Он же по уши в неё влюблён.
Парни были увлечены беседой, поэтому никто не заметил, как в глазах странного посетителя полыхнули синим два кольца: одно вокруг зрачка, второе вокруг радужки. Сидевший едва пошатнулся.
Не может быть! Дыхание эфира! Тёмной его стороны. Вот он! Тот, кого он искал так долго! И Прима не успела добраться до него.
Сидящий был готов пуститься в пляс от радости.
- Не возражаешь, если я в туалет?
- Ты же знаешь, двери нашего туалета всегда открыты для тебя, - улыбнулся Зак и хлопнул своей огромной ладонью спортсмена Александра по плечу.
Тот резко вдохнул сквозь плотно сжатые зубы.
- Что, болит?
Встретить Александра в недобром здравии можно было лишь в том случае, если его болезнь или травма доходили до уровня «без больницы не обойтись», во всех остальных случаях тот никогда не выдавал ни единого признака. Зак даже завидовал такому самообладанию, хоть и считал это глупостью.
- Да, наверное растянул что-то, надо сходить к массажисту.
- Давай сразу к травматологу или, ещё лучше, я скорую вызову, - Зак улыбался, но сам уже тянулся к телефону.
- Я тебе не прощу такого предательства, - парень тепло улыбнулся, он знал, что Зака этим не остановить, и давно к такому привык.
Тот слишком сильно заботился о его здоровье.
Но тут парню стало совсем плохо, глаза закатились, и он упал на пол. Он слишком долго сдерживал боль, не давая ей выхода, и вот теперь она лишила его сознания. Сидевший в углу зала посетитель бросился на помощь.
- Александр! - Зак был сильно напуган, он просто перескочил через барную стойку.
- Отойди! - приказал странный посетитель хриплым голосом, опускаясь на пол рядом с парнем. - У него нарушено кровообращение, ему необходимо вправить пару позвонков и всё будет в порядке, – посетитель врал, не задумываясь.
Приподняв парня, он высветил руну Эйваз на ладони левой руки и приложил её к спине бессознательного. Сделав вид, будто вправляет тому позвоночник, он пригнулся к уху Александра и прошептал:
- Никому не говори...
- Вы врач?
- Семнадцать лет практики, сейчас у меня отпуск, – так он соврал или нет? - С ним всё будет в полном порядке, его можно отвезти домой.
Тут Зак немного заколебался:
- Но я не могу оставить тут всё без присмотра...
- Где он живёт?
Зак недоверчиво покосился на неожиданного помощника. Тот усмехнулся:
- Я давал клятву Гиппократа...
Зак не хотел сдаваться так быстро, но, по его мнению, другого выхода не было.
- Ланкастер стрит, это всё, что я знаю, там вы легко найдёте его дом, он выделяется...
Незнакомец неожиданно легко поднял Александра и вышел из зала.

* * *

У-у-у!.. Чего так башка раскалывается?.. И вообще, что случилось? Ни черта не помню. Так! А где я? У-у! Зачем я так резко встал?! Оу, меня сейчас вырвет...
Я подождал, пока разноцветные пятна не прекратят свой хоровод в глазах, и огляделся. Ух ты! Стоило потерять сознание, как я тут же оказался дома, причём у себя в кровати. Ау, чего так спина болит?
Я выполз из кровати и так же ползком отправился в ванную. Кое-как утвердившись на ногах, повернулся спиной к зеркалу и поднял футболку. Какого?! На моей спине красовались, как новенькая татуировка, крылья...
В дверь постучали, и вместе с этим звуком у меня в голове всплыла фраза «никому не говори». Я резко опустил футболку и поморщился от этого движения – спину ощутимо жгло. В комнату вошёл Малькольм:
- Ты как? - от этого вопроса я аж остолбенел... Челюсть, не обладай я железным самоконтролем, отвалилась бы на пол. - Тебя притащили сюда, сказали, что тебе надо отдохнуть.
С чего такая забота?!
- Ты как? - он повторил вопрос.
Я набрал холодной воды в ладони и плеснул в лицо. Постояв так какое-то время, отнял руки от лица и произнёс:
- Намного лучше, - я не особо переваривал своего брата, поэтому сильно откровенничать не стал.
Тот лишь молча кивнул и удалился, оставив меня одного.

* * *

День клонился к вечеру, и в это время, окружённая солнечным светом, словно ангельским сиянием, на Ланкастер стрит появилась она. Золотисто-медовые волосы ниспадали на плечи и спину, закрывая место у лопаток, откуда росли крылья. В белых крыльях виднелись и серебряные перья. Сейчас, на солнце, они полыхали огнём.
Нежный овал идеально симметричного лица, чувственные губы, миндалевидные глаза цвета летнего неба и прямой нос. Шикарная фигура. Всё это и так обращало внимание мужчин, а вместе с крыльями так и вовсе заставляло всех оборачиваться ей вслед.
Благо, Ланкастер стрит сейчас была почти пуста.
Серафима шла медленно, ведомая одной ей известной силой, и остановилась она напротив дома Маккоев. Да, здесь скоро появится серафим, она это чувствовала. А ещё она ощущала присутствие чёрной твари – нефилима. И он был здесь совсем недавно. Глаза пришедшей сузились, резким движением она расправила крылья и взмыла в воздух. Там её уже ждал след, ведущий в парк Шейди Хилл.
Прибыв на место, серафима не ожидала, что мерзкая тварь будет её ждать, не таясь.
- Маркус, - серафима плавно опустилась на зелёную траву.
- Прима, - глаза нокс-атра полыхнули синим огнём, а сине-фиолетовые крылья, настолько тёмные, что казались чёрными, стали понемногу превращаться в пламя того же цвета, той же формы.
Он призывал эфир.
- Зачем ты здесь? - холодно спросила Прима, проделывая то же самое.
Кольца в её глазах полыхнули северным сиянием, а крылья – белым пламенем. Священным пламенем, как назвала это она сама.
- Хотел убить Малькольма.
Прима поняла, о ком он говорил.
- Но не убил.
- Не успел. Ты явилась раньше.
- Ты умрёшь, богомерзкая существо! - воскликнула серафима и зажгла в воздухе кольцо, созданное густой вязью иероглифов.
В ответ на земле вспыхнула сиреневая пентаграмма, в углах которой были расположены ломаные руны. В центре пентаграммы образовался чёрный провал, из которого в этот мир из эфира выходило существо. Огромный варг, закованный в панцирную броню. Чёрная шерсть отливала синевой. Широкий нагрудник покрывали руны, светившиеся серебряно-синим. Такие же были и на доспехах передних лап.  Даже стальные когти были испещрены меленькими, сияющими рунами. Глаза полыхали тем же огнём.
Из кольца золотого огня вышло существо, больше всего похожее на гигантского рыцаря, закованного в серебряные с золотом доспехи. На груди красовался гигантский крест, увитый виноградной лозой. В руках меч длинной метра три, а за спиной крылья, полностью покрытые серебром.
Прима хищно улыбнулась:
- Прикончи их! - приказала она своему существу.
Рыцарь и варг сцепились. Парк заполнился лязгом металла, рыком и грохотом.
- Ты не уйдёшь, Маркус!
Прима вызвала в воздухе ещё несколько фигур поменьше.
Золотые осы роем устремились на нокс-атра. В ответ Маркус призвал стену из рун Эйваз и Дагаз, полыхнувшую сиреневым огнём. Осы не смогли пробиться, более того, они умирали и перерождались в обсидиановых летучих мышей, устремившихся на серафиму. Та едва успела увернуться от летящего в её сторону рыцаря, и только нечеловеческая реакция позволила ей создать трёхметровый крест-щит в воздухе.
Поднявшийся рыцарь взлетел и обрушился на варга сверху.
Маркус создал на земле ещё один портал. Воздух вокруг него начал сгущаться в сумерки, несмотря на то что солнце даже и не собиралось скрываться за горизонтом. В руническом кругу образовался провал, куда устремился огромный варг.
- Ты не уйдёшь от меня! - зарычала Прима, но было поздно, вслед за варгом нокс-атра скрылся в провале тьмы, тотчас же портал погас и сумерки, сгустившиеся вокруг него, растворились. Прима сжала кулаки и зарычала от бессильной злости.
Она вернула рыцаря обратно в эфир и покинула парк.

Глава 2

Нью-Йорк. США 08:32

Офис детектива Сильвестора Дикинсона выглядел... Ужасно выглядел. Это был единственный офис в здании, в котором так и не удосужились сделать ремонт за последние двадцать-тридцать лет. Поэтому выцветшая краска и въевшийся запах сигарет и пыли никого не удивляли. Обычно в это место отправляли либо неудачников, либо тех, кто изрядно достал начальство. Помещение предназначалось для так называемых «висяков». Дел, раскрыть которые не смогли более удачливые детективы. Дикинсон возглавлял этот отдел, однако за пятнадцать лет им удалось раскрыть всего семь дел из сотен. И всех такая статистика вполне устраивала. Всех, кроме самого Сильвестора.
Он сидел за столом, пытаясь найти способ прикрыть галстуком очередное пятно на рубашке. Мужчина не был настолько неряшлив, просто ему часто не везло, поэтому он пытался найти идеальное положение для мятого галстука в чёрно-серую полоску, чтобы тот и смотрелся более-менее привычно, и закрывал пятно от кофе. Сегодня детективу повезло – пятно было небольшим. В прошлый раз пришлось срочно сменить рубашку.
- Тебе пора начать пить кофе через трубочку.
Помощник Сильвестора, детектив Рэйнольд Грин, был здоровенным негром, который в своё время чем-то взбесил начальство.
- На этот раз кофе не мой.
Дикинсон наконец бросил возню с галстуком и пригладил рукой курчавые волосы, пытаясь тем самым навести порядок в вечном хаосе на макушке.
- А у меня новости, – Рейнольд с лицом висельника кинул на стол Сильвестора тонкую папку синего цвета.
- Что это? – он уставился на папку, как на скорпиона, готового вот-вот его ужалить.
- Очередная смерть меченого.
- Где на этот раз?
- В Бруклине.
- Это же подконтрольный участок наших соседей!
- А вот на этот счёт у меня и есть новости, – кисло произнёс Грин, - отныне все дела о смерти меченых в Нью-Йорке передаются нам. Якобы у нас самые лучшие показатели в таких делах.
- Они что, с ума посходили?
- Это ещё не всё, также к нам перенаправляются аналогичные дела из Бостона. Завтра они будут у нас вместе с одним из их сотрудников.
- Они отдают нам одного сотрудника и все дела по меченым... Это что, оптимизация рабочей силы?
- Скорее им надо найти неудачников, на которых можно повесить всех собак, если с них спросят.
Оба детектива были не в восторге.
- Тогда посмотрим, что мы имеем здесь, – Сильвестор со вздохом потянулся к синей папке.
- Похоже, что на этот раз жертва успела заметить убийцу.
- Опять читал дело до меня?
Тот лишь пожал плечами.
- Тогда отправимся на место преступления, – Дикинсон поднялся из-за стола.
- Держись, Бруклин, мы идём, – усмехнулся Рейнольд.

На месте преступления ничего интересного не обнаружилось. Зато поднявшись на восьмой этаж к квартире убитого, Дикинсон почувствовал азарт. Вот оно, место, где убийца ошибся, значит отсюда, пусть и микроскопическими шажками, но их дело должно было пойти вперёд.
- Значит, преступник забрался в квартиру через окно? – Дикинсон и так знал ответ, но не спросить он не мог, так ему лучше думалось.
- Да, – ответил ему офицер, сопровождавший двух детективов.
- И как он туда попал? Восьмой этаж же.
- Крылья отрастил, – хохотнул Грин.
- Нет, здесь побывал человек... – Сильвестор говорил, обращаясь больше к себе, чем к остальным.
Он подошёл к окну и оперся ладонями о подоконник. И его взгляду предстала кладка дома.
- Дом старый, – его осенило.
- Да, а что?
Ни офицер, ни Грин не имели ни малейшего понятия, о чём он говорил. Но Дикинсон не продолжил, вместо этого он открыл окно и свесился через край, приподнимая старую жесть, защищавшую карниз от дождя.
- Вот оно! – вскрикнул Дикинсон, едва не выпав из окна. Вернув верхнюю половину  тела обратно в комнату, выпалил напарнику, - Рейнольд, мне необходимо узнать, при какой минимальной нагрузке будут крошиться кирпичи дома. Желательно брать их из этого карниза.
- Зачем? – офицера никто не спрашивал, но он всё равно влез.
- Так мы сможем узнать приблизительный вес убийцы.
- И сузим круг подозреваемых с пяти до четырёх миллиардов человек, - сарказм у Грина получился на славу.
- Трёх, не больше, если учесть, что боров в сто двадцать килограмм вряд ли доберётся до восьмого этажа без помощи грузового лифта.
- Всё равно многовато получается, каждого не проверишь, – у Грина поднялось настроение.
- А нам и не нужен каждый, нам нужен всего один, – Сильвестор поправил пиджак серого, изрядно поношенного костюма.
- Думаешь, по всему миру действует один и тот же человек?
- Не берусь утверждать, но есть на то подозрение...

На следующий день Сильвестор и Рейнольд ждали сотрудника из Бостона. Грин сидел за своим столом, заставленным ящиками так, что те полностью скрывали его от взора входящих. Это позволяло ему проводить больше времени в безделье. А Дикинсон ходил из угла в угол, словно пытался поймать удачу за хвост, но та постоянно ускользала у него из-под носа.
- Ты, наконец, сядешь?
- Боже! Ну и свалка!
Сильвестор резко развернулся в сторону входной двери, а Рейнольду пришлось встать, чтобы посмотреть, кто пришёл. В дверях стояла женщина на вид лет тридцати. Она была миниатюрной, в синем деловом костюме с юбкой всего на пару сантиметров выше колена. Коротко стриженые фиолетовые волосы удивительно сочетались с бледной кожей, орлиным носом и серыми глазами. Волевой подбородок не убавлял женственности. Крупные кольца серёжек.
Сильвестор развёл руками словно извиняясь:
- Начальство нас не жалует...
- Оно и видно, – взгляд женщины был откровенно презрительным.
- Дамочка, а вы кто? – Грин изяществом манер никогда не отличался.
Женщина впервые обратила на него внимание:
- Детектив Шина Грэйс из Бостона.
- Значит, вас тоже начальство не жалует, – хохотнул Рейнольд.
- По крайней мере, мой кабинет не напоминал свалку.
- Ну, уж извините, –  Грин не испытывал никакого сожаления, и прекрасно дал Шине это понять.
Она не обиделась.
- Джентльмены или как вас там, собирайтесь, мы едем в Кембридж.
- А что там? - негру не хотелось покидать Нью-Йорк.
- Там произошло открытое столкновение между серафимом и нефилимом.
- Нокс-атра, вы же не хотите, чтобы нас обвинили в дискриминации, - поправил её Сильвестор. - Кстати, меня зовут Сильвестор Дикинсон, а это детектив Рейнольд Грин. Так как вы приехали к нам, вы попадаете под моё командование, детектив Шина Грэйс. Добро пожаловать в Нью-Йорк, – он издевательски-приветливо улыбнулся.

Прямые столкновения между серафимами и нокс-атра были запрещены конвенцией ООН и являлись преступлением, за которое одинаково наказывали как первых, так и вторых. Хоть Прима и объявила себя ангелом господним, светская власть держалась на науке. А наука утверждала, что и те, и другие – подвиды одного вида, который они окрестили homo pennatorum – человек крылатый.
А схватки между ними были запрещены из-за их крайней разрушительности и чрезвычайного радиуса поражения. И сейчас Александр мог воочию убедиться в разумности подобного запрета. Он стоял посреди парка Шейди Хилл. Земля была взрыта, а несколько старых деревьев – сломаны.
Александра потянуло сюда с самого утра. Он осторожно ходил между следами недавней битвы. Осторожно не потому, что боялся потревожить следы, а потому, что не мог двигаться по-другому. Спина ужасно болела и не позволяла быстрой ходьбы. С утра его метка начала кровоточить, и её пришлось перевязать бинтом.
Александр планировал пробыть здесь всего пару минут, пока не поймёт, что ничего интересного здесь нет. Однако его планам не суждено было сбыться.
- Эй, пацан, подойди сюда!
Александр обернулся, чтобы увидеть трёх человек: здоровенного негра с лицом, будто его вырубали топором; белого мужчину, его лицо было открытым и простоватым, сам он был на голову ниже спутника; и женщину с фиолетовыми волосами, весьма злую на вид, несмотря на то что она была почти на голову ниже простоватого мужчины.
Так как сейчас Александр не мог ходить быстро, то странная во всех отношениях компания быстро его нагнала.
- Пацан, ты здесь живёшь?
- А вы кто? - Маккою было не до вежливых фраз – метка ужасно болела и катастрофически снижала уровень его приветливости.
- Рейнольд, давай я с ним поговорю, - вперёд вышел простоватый мужчина в сером, изрядно поношенном костюме. - Я детектив Сильвестор Дикинсон...
Но договорить парень ему не дал:
- Ваш значок, – он почти приказывал.
Сильвестор даже растерялся, но достал удостоверение и показал его парню.
- Это Нью-Йоркский отдел, я не обязан с вами разговаривать, – тот демонстрировал своё знаменитое высокомерие.
- А пацан не промах! – Грин громко хохотнул.
Маккой понял, что это у него давно вошло в привычку.
- Я из Бостонского отдела, – женщина начала злиться, - они имеют право работать здесь.
- Покажите документ, подтверждающий это.
То стало потрясением для всех.
- Что-то ты не очень в авторитете здесь, - Рейнольд пустил шпильку в адрес коллеги.
- Заткнись, - зашипела на него Грейс.
- Ты не смогла справиться с этим сопляком, а теперь хочешь заткнуть меня?
Александр не собирался выслушивать их ругань, к тому же он увидел Малькольма на другом конце парка, его глаза хищно сузились. Полицейские невольно бросили взгляд в ту же сторону, а когда повернулись назад, то увидели лишь стремительно удаляющуюся спину.
- Да-а... - протянул Грин. - А парень-то что-то скрывает.
- И благодаря тебе мы не узнали, что именно, - Шина опять зашипела на Рейнольда.
- Дамочка, а кто оказался настолько непредусмотрительным, что забыл даже элементарные бумаги? Я что, по-вашему, крашу волосы в фиолетовый цвет?
- Ладно вам, давайте работой займёмся. - Дикинсону отнюдь не хотелось выслушивать их вечную перепалку.
Он уже направлялся в сторону вновь прибывшего в надежде, что визит не окажется напрасным.

*  *  *

Уже начинался вечер, хотя за последние часы погода испортилась, и было такое ощущение, будто наступала ночь. Я буквально ввалился в свою комнату, даже не помня подъёма по лестнице, да и вообще всего остального пути. Глаза застилала багровая пелена каждый раз, как я делал резкое движение. Я добрался до ванной, оперся о раковину и отдышался. Это оказалось намного больнее, чем я предполагал.
Футболка стала влажной от пота, а, возможно, даже от крови. Поднял её края, и моя догадка подтвердилась - все бинты уже были красными, кровь уже стекала вниз, пропитывая собой и нижнее бельё, и джинсы.
Преодолевая боль, я кое-как стянул с себя футболку и принялся за штаны. Стоило мне нагнуться, как из сжатых бинтов струйками потекла кровь, заливая полы ванной. Только этого мне ещё не хватало! И так себя хреново чувствую! Я швырнул футболку в раковину, тут же поморщившись от боли. Решив пока не снимать джинсы, стянул бинты. Лучше б не смотрел на место, где они были. Сквозь толстый слой уже начавшей запекаться крови разглядеть кожу было невозможно. Сдержать желание блевануть от такой картины было тяжело. С максимальной доступной мне скоростью – а это скорость изрядно выпившей черепахи – я забрался под струи холодной воды. Та тут же окрасилась алым. Мне сразу полегчало, и я нашёл в себе силы снять оставшуюся одежду.
От подобных упражнений сильно закружилась голова, в глазах поплыло. Я вышел из душевой и схватился за раковину. Такого ещё не бывало. Это намного хуже, чем похмелье... Я уставился на своё отражение в зеркале, пытаясь сфокусировать зрение. Но у меня это плохо получалось. В итоге я сдался и глубоко вздохнул, закрыв глаза...

Когда я открыл глаза, мою голову раскалёнными иглами терзала невыносимая боль. Зрение пришло в норму, но я не мог понять, с чего это я смотрел в потолок. Только спустя несколько секунд пришло понимание того, что я лежал на полу, залитом моей же кровью.
Сколько я так пролежал?..
Как я здесь оказался?!!
Подниматься было легче, но как-то неудобно – всё время что-то мешало. Я встал, опять схватившись за раковину. Странно, в последнее время она у меня любимая вещь в доме. Набрал холодной воды в ладони и ополоснул лицо. Только теперь я понял, что спина уже не болела. Поднял голову и посмотрел в зеркало...
Какого хрена?!!
Моё лицо не сильно, но изменилось: черты стали резче, более хищные; шрам исчез; волосы стали чёрными и отросли раз в пятнадцать длиннее, чем были, теперь они достигали плеч. Глаза тоже стали очень тёмными, и в них появилось два кольца: одно вокруг зрачка, второе – радужки , оба золотого цвета. Я опустил взгляд на метку, но её там уже не было. Вместо неё у меня на груди красовался здоровенный геральдический крест, сияющий чёрным и золотым.
Чего?!
Сама грудь тоже изменилась. Я раньше не отличался спортивной формой... Теперь же был такой был вид, будто месяцами не вылезал из тренажёрного зала. Чуть более мускулистее, чем знаменитый Давид. Не удержавшись, провёл рукой по кубикам пресса – всегда мечтал иметь такой . Опустив взгляд ниже, я заметил нижнюю часть... Крыла?!!
Резко обернувшись, я ничего не обнаружил позади. Тогда повернулся к зеркалу и оглядел себя ещё раз... За плечами у меня поднимались два огромных крыла чёрного цвета. В них искрами блестели золотые прожилки.
Мне потребовалось минут десять, чтобы понять, что теперь я принадлежу к народу нокс-атра.
В дверь постучали. Выйдя в свою комнату, всё ещё ошеломлённый я приоткрыл дверь, совершенно забыв, что вообще не одет.
В коридоре стоял Малькольм. Он хотел сказать что-то гадкое, но так и застыл с открытым ртом. В  его глазах читалось безмерное удивление и... страх.



Глава 3

После увиденного состояние Малькольма можно было описать как «близкое к истерике». И не просто близкое, а крайне близкое. Фактически он уже начал в неё впадать.
Тогда Александру он не сказал ничего, однако на лице и так всё было написано. Он закрылся в своей комнате и не выходил весь вечер. Лишь ночью вышел, да и то только для того, чтобы взять хоть немного льда. Его метка начала немного светиться, но жгла так, будто ему в спину вонзили раскалённые добела металлические прутья.
«Чёрт бы меня побрал, утешает только то, что Александру тоже пришлось несладко...» -  подумал в этот момент Малькольм, и тут же себя поправил: «Хотя, если уж он выглядел так хреново, то мне и подавно будет не до веселья...»
Он приложил лёд к бокам, но это мало чем помогло. Откровенно говоря, толку от этого не было и вообще. Парня скрутило судорогой, живот болел так, словно в него выстрелили из дробовика раз этак пятнадцать, причём ни разу не промахнувшись. Он упал на колени, метка засветилась ещё сильнее. В темноте кухни это выглядело завораживающе, мистически, пугающе...
Наконец, когда Малькольм был уже на грани, боль начала уходить, жжение спадать. И Маккой понял, что метка отходила от тела, превращаясь в настоящие крылья, увеличиваясь в размерах.

Александр не спал. Он до сих пор пытался отчистить пол ванной от собственной крови, а два огромных крыла превращали это в сплошную пытку. Как можно наводить порядок, когда сбиваешь крыльями всё подряд?
Он сидел на коленях, отжимая тряпку в ванну, когда почувствовал это. Резкий укол, раскалённой иглой вонзившийся в мозг. Почувствовал движение силы, и эта сила была настроена враждебно по отношению к нему, даже слишком. Точно не зная как, но парень понял, что именно в этот момент его брат получил свои крылья.
Повинуясь чутью, Маккой поднялся на ноги и побрёл, крадясь словно через лес с волками, направляясь к Малькольму. Около лестницы он понял, что идти в комнату брата бесполезно – его там не было. Нокс-атра спустился на первый этаж аккуратно, чтобы не зацепиться крылом. Он уже осознал, что крылья – весьма чувствительная часть тела. Делая последние шаги в сторону кухни, Александр лицом к лицу столкнулся с ним.
Малькольм изменился не сильно, разве что его волосы стали светлее, в глазах появилось два почти белых кольца, а сам парень стал выглядеть гораздо легче, чем до этого. За плечами поднималось два крыла цвета слоновой кости. После недавнего превращения от него веяло силой, которая раздражала Александра.
А вот Малькольм явственно ощущал исходящую от брата угрозу...

Сегодня визит Примы в Кембридж носил официальный характер. Так что она ехала в белом лимузине, а ещё её сопровождал помощник, Звай.
Он был субтилен, носил круглые очки, клетчатый свитер, простые тёмные джинсы и кеды.  Волосы коротко стрижены, как и требовала того серафима. Он выглядел как типичный ботаник в школе, да и вёл себя почти так же.
Сама Прима была одета в лёгкие сандалии, светлые джинсы и тунику, хотя как она смогла её надеть, было загадкой для всех. На её руке блестел браслет, на котором латынью было выгравировано «Nisi et custodire. Non corpus, sed animam ».
Запихнуть крылья в лимузин задача не из простых, а находиться в таком положении уже около часа – так и вовсе архисложная. Но Прима терпела, ничем не выказывая своего раздражения и усталости.
Наконец они прибыли на Ланкастер стрит и остановились около дома Маккоев. Снаружи он больше походил на летнюю резиденцию о-очень высокопоставленного чиновника.
Прима открыла окно и втянула воздух, словно принюхивалась. Да, здесь появился серафим, однако она чувствовала и тёмную сторону эфира. Сильнее, чем оставалось от Маркуса. Сильнее, чем исходило от него во время битвы. Это можно было назвать дыханием эфира.
Прима вышла из лимузина.
Звай последовал за ней.
Она спокойным шагом направилась к дому.
Отставая ровно на шаг, следом отправился и её помощник.
Серафима остановилась около двери, позвонила и прислушалась: в доме царил хаос, а точнее скандал. До неё долетали обрывки фраз, полные желчи и упрёков. Не раздумывая, она открыла дверь и тут же увернулась от летящей вазы.
Шедший следом за ней Звай этого сделать не успел.
- У-у!.. Меня-то за что? – проскулил он, держась за разбитый нос.
- Заткнись! Это не для тебя было думано! – прозвучало в ответ.
Прима сделала пару шагов внутрь и оказалась в просторном фойе, где в данный момент властвовала разруха. Судя по всему, ураган перешёл бушевать в другую комнату, так как здесь уже нечего было бить. Серафима подошла к двери в подвергаемую зверскому вандализму комнату и оперлась плечом о косяк, опустив крылья так, что теперь они казались плащом.
- Ты просто не можешь смириться с тем, что меня выбрали в воинство Примы! – орал Малькольм.
- Да больно мне нужна твоя психованная истеричка!
Ответ Александра немного задел чувства Примы. Совсем чуть-чуть. Ей просто захотелось оторвать наглецу голову. Всего-то!
- Ты – зло! – орал Малькольм, и серафима с ним согласилась.
- И это говорит тот, кто собственными руками отправил меня в больницу из-за своей зависти!
- Э-э, мальчики... – Прима постаралась изобразить святую простоту.
- Что?!
Они оба повернулись в её сторону, вопрос сорвался с их губ одновременно. Серафима даже слегка растерялась.
- Да нет, ничего... – она подняла руки в жесте полной капитуляции.
Они даже не обратили на это внимание, повернулись обратно друг к другу и продолжили ссору.
От увиденного челюсть у Примы отвалилась чуть ли не на пол. Чтобы её игнорировали подобным образом... Такое случалось впервые.
- Ты не думай, что отрастил белые крылья, и всё тебе сойдёт с рук! Ты как был гнидой, так ею и останешься!
- Только вот это тебя обозначили как зло!
У Примы родилось чувство, что они могут так продолжать до бесконечности.
- Нокс-атра не зло, а ты расист!
Женщина едва кашлянула.
Только теперь братья поняли, что уже давно не находятся одни в своём доме. Резко замолчали и, опять-таки, одновременно обратили взгляды на вошедшую. На их лицах появилось удивление.
- Ну что? Так и будем на меня пялиться или опять подерётесь, как петухи? Благо, вы на них сейчас очень похожи.
- Вы кто? - Александра вообще редко можно было встретить в добром расположении духа, так что эта высокомерная холодность была новостью только для пришедших. Однако Прима на то и Прима, чтобы не теряться перед детьми.
- Я та самя психованная истеричка, – она уже собиралась торжественно и злобно улыбнуться, но не тут-то было!
Александр оказался куда более крепким орешком, чем серафима ожидала. Он склонил голову в уважительном жесте:
- Я приношу извинения за грубость при даме, – он поднял глаза, и серафима поняла, что только в этих глазах золото могло блестеть так холодно. - Однако сути вещей это не меняет, я сказал то, что думал.
Прима была удивлена? Она была в шоке!
Вероятно это отразилось на лице, так как Малькольм тут же принялся приносить извинения:
- Прошу простить грубость моего невоспитанного брата...
- Не смей просить за меня прощения, Малькольм! – холодно оборвал его Александр. – Что вам надо?
- Поговорить, – весело ответила та, хотя эта весёлость ей дорого далась.
Никто, даже нефилимы, прежде не смели так с ней разговаривать.
В этот момент в комнату вошёл Звай, из разбитого носа текла кровь. Глаза Малькольма расширились, сам он нервно сглотнул. Тот посмотрел на него поверх треснувших очков.
- Мне очень жаль, – серафим подал Зваю чистое влажное полотенце, за которым успел сходить на кухню.
Парень его принял и благодарно кивнул. Осколок разбитого стекла вывалился из оправы.
- О чём вы хотели поговорить?
Александр небрежно присел на подлокотник широкого дивана и забросил ногу на ногу так, словно и не замечал учинённого ими беспорядка. По крайней мере, он не чувствовал неловкости по этому поводу.
Тут Прима решила, что быть милой и вежливой с неё хватит.
- С чего ты взял, что я буду говорить с тобой?
- Мой брат не очень дружит с рассудком, – вообще, Александр думал, что Малькольм совсем с мозгами не дружит, но, опять-таки, говорить это вслух было чересчур даже для него.
- Позволь я сама решу.
- Пожалуйста, - он повёл рукой, предлагая ей попробовать. - Только не надо втолковывать ему всякую религиозную чушь, у него и так проблемы с психикой.
- Заткнись, Александр!
- Как ты смеешь так со мной разговаривать, отродье греха?! - Прима окончательно потеряла терпение. - Я ангел Господень!
- В таком случае, я сам Люцифер во плоти.
- Всё может быть, Са-шень-ка, – издевательски-ласковый тон Примы заставил Малькольма побледнеть, он уже чувствовал, что сейчас произойдёт нечто непоправимое.
- Как ты меня назвала? – от голоса Александра температура воздуха в комнате упала на несколько десятков градусов сразу. Вокруг него самого воздух начал сгущаться, превращаясь в сумерки. Кольца в глазах начали поблёскивать. На Приму обрушилась такая сила, что она чуть не задохнулась. – Не смей меня так называть! – этот голос заставил покрыться мурашками даже стекло. - А сейчас уходи, твой визит окончен. Думаю, дверь вы найдёте сами, – это уже было сказано просто холодно и высокомерно.
Прима вышла из дома Маккоев шокированной. Такая сила! И она упустила это в свой первый визит?! Невозможно!
«Маркус! - она почти прошептала его имя, - Что ты сделал? Как ты смог спрятать его от меня?!»
Из серафимов Прима была самой сильной. Ей повезло, и она успела найти и убить ещё не пробудившегося нефилима, способного ей противостоять. Но этот! С такой силой она ещё не сталкивалась.
- Звай.
- Да, моя госпожа? – он послушно выступил вперёд, чтобы ей не пришлось оборачиваться.
- Надо избавиться от Александра, пока он не стал слишком опасен.
- Я этим займусь, – он учтиво поклонился.
Сама серафима раскрыла крылья и устремилась в небо. У неё оставалось всего пятнадцать минут до начала проповеди, на лимузине уже было не успеть.

* * *

Я вышел из дома на задний двор. Внутри кипела злоба, хотелось кого-нибудь убить. Особенно эту белобрысую сучку. Ввалилась в дом без приглашения и никакого намёка на хорошие манеры. И она ещё себя ангелом господним называет! На улице вечерело, и я решил прогуляться.
Гулять с крыльями за спиной и гигантским крестом на груди весьма неудобно. Проезжающие мимо машины притормаживали, а водители и пассажиры были готовы глаза продать. Я уже всерьёз начал задумываться об устройстве на работу стриптизёром. Но мои весёлые мысли прервала одна бабулька, она перекрестилась и перешла на другую сторону улицы. Вот она - реальность. Ещё ничего не успел сделать, а тебя уже ненавидят и боятся.
Я хотел улететь, но крылья слушались из рук вон плохо – к ним пока привыкнешь, целая вечность пройдёт.
Очнувшись от мрачных мыслей, я понял, что уже подошёл к бару «Диадалус», а на улице уже царила ночь.
В парадный вход дорога мне была заказана, так что пришлось идти к служебному и присесть около мусорного бака. Крылья пришлось расправить, так что теперь я походил на ангела-наркомана.
Из двери вышел Зак, держа в руке пакет с мусором, он подошёл ближе и его широкая грудь закрыла мне свет от фонаря.
- Эй, чувак, ты что здесь делаешь? – он меня не узнал.
- Зак, заткнись, – да, уровень приветливости у меня сегодня на нуле.
Его глаза расширились, он внимательней всмотрелся в меня.
- Александр?.. Что с тобой случилось?
В ответ я подвигал крыльями, оказалось, он их и не заметил.
- Я теперь, как бы того, скоро летать научусь, – ирония получилась горькой.
А вам бы так испортили настроение, посмотрел бы я на ваше чувство юмора.
Он одним движением забросил мешок в бак, а потом присел рядом со мной.
- Ты что, пьян?
- Хуже, я трезв.
- Так, давай-ка, вставай, – он потянул меня за руку, поднимая на ноги такое бесполезное и удручённое создание.
Свет фонаря наконец упал на меня, показывая перемены во всей красе.
- Ты сильно изменился.
- Думаешь? – я нарочито-театрально двинул крыльями.
- Но так и остался надменным и циничным придурком, – он ответил мне почти серьёзно.
- Приятно знать, что хоть что-то в этом мире не меняется.
Настроение приподнялось.
- Так ты теперь нокс-атра?
Я повернулся, решив продемонстрировать крылья, и задел его одним из них.
- Аккуратней, пришибёшь ещё.
- Хоть какой-то толк от них будет, – я засмеялся. - Летать-то я пока не умею.
- Что теперь делать будешь?
- Учиться.
- Я о другом.
- Так и я о том же, пока я ничего не умею, я ничего сделать не смогу. А Прима обязательно попытается меня уничтожить.
- Кстати о фанатиках, что Малькольм?
- Расизмом страдает.
- Так он серафимом стал?
- Весьма паскудным, я тебе скажу.
Мы оба засмеялись. Но мой смех быстро прервался. В мозг врезалась ледяная игла, предупреждая об опасности. Я привык доверять своим предчувствиям, особенно когда они так явно давали о себе знать.
- Зак, тебе придётся пойти внутрь, – и отвечая на его немой вопрос: – Кажись, Прима решила долго не тянуть.

* * *

Зак серьёзно кивнул, достал из кармана ключи и подал их Александру:
- Надо будет отсидеться денёк-другой, не думаю, что в Риверсайде тебя будут искать.
Нокс-атра хотел сказать «спасибо», но парень уже скрылся за дверью.
Александр поспешил вглубь переулка. Он успел пройти всего около сотни метров, когда сзади на него кто-то набросился. Это было настолько предсказуемо, что нефилим действовал рефлекторно. Крылья резко расправились, отбросив нападавшего. Убийца врезался в стену, в его голове пронеслась мысль «что это было?», а нокс-атра дал дёру со всех ног.
Естественно, парень бывал в драках, но убить его пытались впервые. Александр испугался. Хоть ему и не хотелось этого признавать, он испугался. Впервые после смерти матери на его глазах он по-настоящему испугался.

Глава 4

Бежать в панике по переулкам – занятие весьма забавное. Особенно когда за плечами два гигантских, но совершенно бесполезных крыла, а на хвосте торчит псих-убийца, которого не впечатлил даже сильный удар спиной о кирпичную стену. Правда, на данный момент всю прелесть ситуации оценить я не был способен. Ведь меня пытались прикончить, а я даже дёру дать, как нормальный человек, не мог.
О чём это я? Какой «нормальный человек»? С этими куриными перьями за спиной?! Да, я уже успел квартала четыре преодолеть в неизвестном направлении, а могу думать лишь о том, как забавно смотрюсь со стороны. Но, вот уж неожиданность, это помогало. Помогало не замечать, что лёгкие уже начало ощутимо покалывать. Помогало не впадать в панику и отчаяние. Именно благодаря такому настрою я успел заметить пожарную лестницу, ведущую на крышу одного из не совсем многоэтажных домов.
Я начал лезть наверх, помогая себе всем, чем мог, даже крыльями.
Ого! Они начали меня слушаться!
Почаще бы меня пытались убить... Хотя у меня складывалось впечатление, что если я выживу сейчас, то не за горами и следующие попытки. Так что экстремальный отдых от серых будней мне гарантирован.
Забираясь на крышу, я успел обругать себя последними словами, ведь сам себя в ловушку загнал. Но если ясмогу хотя бы спланировать во-он на ту сторону улицы, получу преимущество в несколько минут. Ну, в том случае, если у него нет при себе огнестрельного. В противном –  я быстро окажусь в роли фазана.
Так, взгляд вниз. Ага! Этот псих таки решил полезть за мной. Теперь пути назад точно нет, и я прыгну, даже если это грозит мне переломом ног и вообще всего, что только в голову придти может. Как говорила моя троюродная прабабка по... О чём это я? У меня же нет троюродной прабабки! Совсем крыша поехала от этих злоключений! Кстати о крыше, пора прыгать...
Приземление получилось на удивление удачным, хоть я и успел проклясть свой полёт раз этак пятнадцать. И, хвала высшим силам, я не превратился в нашпигованную свинцом индейку. Не дожидаясь, пока убийца спустится за мной, я скрылся в проёме между домами.
Мало кто может себе представить глубину моего разочарования, когда я наткнулся на тупик. Всё моё преимущество – как корова языком. Я едва сдержал рвущийся наружу стон.
Идти вперёд смысла не было, взлететь на десятиметровую высоту я не мог, не сейчас. Идти назад? То же, что и оставаться здесь – верная смерть.
А слух уже ловил приближающиеся шаги погибели. Или это у меня сердце так колотилось? Ага! С таким звуком оно могло колотиться только об асфальт.
А в голову, как назло, лезли всякие глупости, вроде песни: «I know it's the final breath I'm taking if I let you win ». И как назло, она оказалась в точности подходящей под нынешнюю ситуацию. Тогда-то ко мне пришло спокойствие. То ледяное равнодушие, та железная уверенность в себе. Ну что ж, как в той же песне и говорилось, иди и попробуй сразить меня.

* * *

Маркус стоял на крыше одного из домов и наблюдал за происходящим в тупике. Скрытый тенью более высокого здания он был невидим для тех, кто находился внизу. Нокс-атра видел всё: и панику Александра, и его неожиданно пришедшее спокойствие. Он почувствовал движение эфира, увидел как крылья Александра превращаются в чёрное пламя с золотыми прожилками, и пришёл в восторг. Такая Сила! И это в первый призыв! Маркусу было страшно даже представить, что за монстра тот сможет призвать, используя свои поистине бездонные запасы силы.
Эфир – бесконечный поток энергии, с недавних пор протекающий и сквозь этот мир. Крылья – знак его длани.
То, что сейчас делал Александр, для первого раза было невозможно. Парень превращал крылья из знака в эфир. Теперь ему не обязательно знать, какое существо призывать, достаточно было просто протянуть руку в эту странную силу, служащую домом для самых необычных созданий, наугад вытащить оттуда кого-нибудь и заставить его повиноваться.
Что парень и сделал.
Гигантский портал, из которого потекла сила, был открыт. Из него могло вылезти существо размером с дом. Но вместо этого оттуда вывалился... птенец грифона. И портал захлопнулся.
Маркус был неприятно удивлён? Нокс-атра был шокирован настолько, что даже замер на насколько секунд.
Потом он закрыл глаза ладонью и застонал сквозь сжатые зубы:
- За что мне это?..
У него был шанс призвать левиафана, а он выбросил в этот мир птенца! Ну, хотя бы грифон... Шанс призвать грифона в свой первый раз... Вероятность этого примерно такая же, как и вероятность поджечь танк спичкой. То есть, до сих пор это считалось невозможным.
Тем временем птенец весело огляделся и смылся чёрт знает куда. При виде проносившегося мимо грифона убийца замер. Не стоило напрягаться, чтобы понять – человек был удивлён.
Он уже приблизился к Александру настолько, что мог спокойно застрелить его. Маркусу надо было решить сразу две проблемы: во-первых, спасти Александра, иначе народ нокс-атра ждали трудные времена; во-вторых, вернуть птенца, а то не в меру ретивая мамаша могла вылезти в этот мир и без врат призыва, и вот тогда вернуть её назад будет настоящей проблемой. О, да! Такое уже бывало ранее.
Глаза Маркуса загорелись серебряно-синим.
- Балдор.
Из тени явился варг.
Ещё пару секунд, и они будут обнаружены – существо сияло, как рождественская ёлка.
- Вытащи Александра.
Варг сорвался с места.
- А я займусь маленьким грифоном...

После неудачной попытки призыва большого и страшно злобного существа, Александр впал в отчаяние. Он не хотел умирать, а ещё больше он не хотел быть убитым подручным Примы. Сила, что он собрал, быстро исчезала, однако её ещё хватало на грубое  использование. Что он и сделал. Не целясь, выпустил тугой жгут энергии в сторону надвигающегося убийцы – времени удивляться и разбираться не было.
Сила разворотила угол дома, и крошки бетонной плиты разлетелись в разные стороны, заставляя человека пригнуться. И вовремя. Он как раз в этот момент жал на гашетку. Пуля просвистела в сантиметре от уха Александра. Парень даже успел порадоваться тому, что та пролетела в правильном сантиметре от его уха.
Убийца поднимался. Теперь, когда Маккой смог разглядеть хотя бы его силуэт, оказалось, что он не был настолько грозен, даже наоборот.
Делать теперь было нечего: либо сражаться, либо умирать.
Александр схватил кусок бетона побольше и со всей силы ударил убийцу по спине.
При прямом попадании такой удар оказался бы смертельным, но тот успел повернуться так, что бетон задел его ишь слегка.
Александр попытался проскочить мимо, пока противник не пришёл в себя, но его старания пропали даром. Убийца сбил его с ног и придавил к земле. В открывшемся лице Александр с удивлением узнал помощника Примы, с которым она являлась к ним домой.
Силы были неравны. Использование эфира значительно ослабило нокс-атра. Смерть Маккоя уже была на пороге.
Но на этот раз его спасли. Волк размером со взрослого быка с маху сорвал убийцу с Александра. Помощник Примы врезался в стену тупика и потерял сознание. Варг повернулся к нокс-атра и рыкнул.
Парень громко сглотнул.
- Не беспокойся, Балдор тебя не обидит, – из тени вышел Маркус, держа в руках брыкавшегося птенца грифона.
- Т-ты кто? – доверять словам незнакомца причин у парня не было.
- Меня зовут Маркус Ллейт, –  незнакомец поклонился.
Так театрально кланяться могли позволить себе лишь очень уверенные в себе люди.
- Александр Маккой, – он наконец поднялся на ноги, восстанавливая внешнее спокойствие. – Что вам от меня надо?
- Разве я не могу просто так спасти тебе жизнь?
- Не те времена, - парень сдержанно улыбнылся.
- Да, ты прав, - Маркус подошёл к варгу и потрепал его за ухо.
Тот наклонил голову так, чтобы было удобней, потом обнюхал брыкающегося птенца и громко чихнул.
- Молодец, Балдор, можешь возвращаться.
Зверь издал удовлетворённое урчание и распался на мириады холодно-голубых искр, что затем растаяли в воздухе.
- Видишь ли, Александр, - Маркус повернулся к собеседнику, - я хочу тебя обучить.
- Е-еэ-и, - обиженно издал птенец, бросивший попытки освободиться.
- С чего бы это? – недоверчивость скрыла удивление.
- С того, что нас обоих хочет убить Прима.
- Отлично! Когда начнём?
- Поменьше сарказма, юноша, – голос Маркуса стал строгим, словно у профессора, отчитывающего нерадивого студента, - начнём завтра вечером, а пока домой тебе лучше не возвращаться.
Александр достал ключи Зака из кармана:
- Думаю, у меня есть где переночевать...
- Вот и отлично! Кстати, забирай своего нового домашнего питомца, – Маркус протянул Александру брыкавшегося грифончика на исцарапанных руках.
- Что это? – на этот раз скрыть удивление не удалось.
- Грифон, – серьёзно ответил Ллейт. – Во всяком случае, он им станет. А пока что это птенец.
- Откуда он?
- Ты тугодум? Он из твоих врат призыва вышел.
Маркус передал зверька Александру. Грифон посмотрел на своего нового хозяина, глазки его стали вдруг милыми-милыми.
- А разве нельзя его вернуть назад? - Маккой неожиданному спутнику НЕ обрадовался.
- А он не хочет, – Маркус исчез в темноте.

Квартира Зака оказалась... маленькой. Кухня, ванная, туалет и две комнаты без проблем могли уместиться в одной гостинной дома Маккоев. И ещё место бы осталось. Или это просто дом Маккоев был слишком большим?
Вся квартира вместе взятая была обставлена гораздо дешевле, чем всего лишь одна комната Александра, но была вполне уютной и комфортной, особенно в свете восходящего солнца. Тёплого, ласкового света майского солнца.
До Риверсайда Алаксандр добрался только под утро. Немалую роль в его замедлении сыграл и грифон: он то царапался и вырывался, то, наоборот, всячески ластился и подлизывался. Иногда ему удавалось вырваться, и тогда он смешно подпрыгивал, пытаясь взлететь. Он не слишком отличался от грифонов, что рисовало Александру воображение, поэтому был свободолюбив, как и все существа его породы. То есть, как парень их себе и представлял. Маккою приходилось гоняться за ним в надежде поймать до того, как их заметят посторонние.
Наконец изрядно уставший грифёнок отказался подниматься по лестнице, и не менее уставшему Александру пришлось вносить его в квартиру. Всё время путешествия на руках, грифон умильно урчал, более не пытаясь поцарапать его орлиными когтями. В квартире он сразу выбрал себе место под кухонным столом и завалился спать. А Александр заварил себе чаю и стал дожидаться прихода друга.
Наконец дверной замок щёлкнул и в квартиру вошёл хозяин. Он задержался в прихожей, чтобы снять обувь. Затем зашёл на кухню.
- Ты всё-таки решил переночевать здесь?
Он проверил достаточно ли ещё горяч чайник. Остался недоволен результатом и поставил его снова кипятиться.
- Нет, я только что пришёл.
- Рад, что ты остался жив, - Зак закинул заварки в кружку.
- Что-то я не вижу следов бурного восторга на твоём лице.
- Всегда знал, что тебя не так-то просто убить, - парень наконец улыбнулся.
Ключи, небрежно брошенные парнем на полочку в прихожей, со звоном упали на пол. Это разбудило грифона, тот пулей выскочил из-под стола и бросился к источнику звука. Глаза Зака удивлённо расширились.
- Не думал, что ты приведёшь домашнее животное.

Малькольм сидел на кухне и нервно кусал губы. Александр исчез вчера, да так и не появился. Из этого выходило, что он либо был уже мёртв, либо жив и планировал кровавую месть. Ведь именно Алексндр всегда говорил: «Самое приятное в обиде – возможность отомстить после».
Малькольм не знал, что произошло и чего ожидать, и эта неизвестность сводила его с ума. Благо, родители были в командировке во Франции, а то они бы не преминули устроить ему головомойку, а Фелиция ещё и в обморок упала бы при виде такого беспорядка.
Серафим не знал, что ему делать, но одно было известно наверняка: оставаться дома было опасно. Во-первых, и в основном, из-за Александра. Он был жестоким человеком, и если он понял, что Малькольм рассказал Зваю о возможных местах его пребывания, расплаты не миновать.
Неожиданный звонок телефона раздался в тишине, как гром молота о наковальню. Парень подпрыгнул на стуле.
- Ал-ло?
- Малькольм Маккой? – спросил в ответ женский голос.
- Да, – он то ли утверждал, то ли спрашивал, что ей нужно.
- Прима приглашает тебя в Ватикан.
- З-зачем?
- Ты будешь проходить курс обучения. Самолёт вылетает из Бостона сегодня в восемнадцать пятнадцать. Твои родители уже оповещены.
На этом весь их короткий диалог закончился, Малькольм снова остался в тишине. Только теперь она не давила на него, он был полон веры в будущее.

Глава 5

Аэропорт «Логан». Бостон. США. 18:10

Малькольм чувствовал себя крайне нелепо. У него крылья, а он был вынужден пользоваться самолётом. И плевать ему хотелось на то, что преодолеть Атлантический океан способно всего пара крылатых мира, он всё равно чувствовал себя нелепо. К тому же персонал наотрез отказался пропускать его вместе с обычными пассажирами. Сам Малькольм не знал, что делать, и от этого чувствовал себя ещё хуже. В таком состоянии его и нашёл Звай.

Помятый и бледный Звай сегодня был не в форме, но отвечать на вопросы Малькольма отказался, сославшись на то, что это не его дело.
Тем не менее ему удалось протащить Малькольма в самолёт. И Маккой уже успел проклясть всю затею. Он находился в транспорте не более пяти минут, но уже успел возненавидеть его всей душой. Не помогло даже то, что экипаж пошёл навстречу бедному серафиму, и освободил для него два соседних места. Крылья всё равно деть было некуда. Они уже начинали затекать и ощутимо покалывать.
У него впереди был трансатлантический перелёт, который обещал быть о-очень долгим...
Самолёт только начал взлетать, а Малькольм уже хотел покинуть его как можно скорее.

Хмурые Александр и Зак сидели за столом и отказывались смотреть друг на друга. Оба не выспались, и настроение их было на нуле. А всему виной был новый домашний питомец, который начал шкодить уже к полудню, а спустя пару часов – так и вовсе буйствовать. Успокоить его пытались по очереди и вместе, но так из этого ничего и не вышло. И сейчас он уютно устроился под столом на кухне и своим орлиным клювом пытался дорвать кроссовку Зака, зажав её в передних лапах, похожих на смесь львиных с орлиными.
Грифончик даже вместе с крыльями был размером с небольшую собаку, но вреда от него исходило как от стада слонов. Он уже успел разбить три вазы (и откуда только такое количество ваз нашлось в квартире холостяка?!); распороть покрывало на диване, самому дивану тоже досталось; разнести в пух и прах ванную комнату, благо, сама ванна не пострадала; и обгадить дверь...
Верхом его буйства стала кроссовка, обнаруженная совершенно случайно и разорванная с великой радостью.
- Ты ему хотя бы кличку дал? – буркнул Зак, немного придя в себя.
- Да – Болван. Это существо меня достало.
- Мне сегодня на работу.
- А мне на обучение.
- Кстати, ты уверен, что Маркус не опасен?
- Опасен. Но именно поэтому я должен учиться у него.
- Что делать с грифоном?
- Я этого придурка с собой брать не буду.
- Тебе придётся, – Зак не сдавался, – дома он остаться не может, он тут один наделает таких бед, что мне придётся оплачивать делать ремонт не только себе, но и соседям.
- Возьми на работу, - предложил Маккой.
- Ага! Меня и с обычным-то щенком выгонят, что уж про грифона говорить.
- Найди какую-нибудь сердобольную девицу, пускай посидит, они ведь таких «крошек» просто обожают.
При слове «крошка» грифёнок так мило-мило посмотрел на Александра из-под стола.
- И заодно сообщить, что мой друг-идиот вызвал его на свою голову, и теперь не знает, как вернуть назад?
«Друг-идиот» возымело крайне благоприятный для Зака эффект.
- Ладно, придётся мне его с собой брать, но как ты себе это представляешь?!
- Возьми поводок.
- Хочешь, чтобы я завалился с этим чучелом в зоомагазин и попросил специальный ошейник для грифонов?
 В ответ на «чучело» из-под стола раздалось недовольное урчание.
- Ну, - Зак развёл руками, - как-нибудь справишься, – он встал из-за стола. - А я на работу.
И вышел с кухни, не давая Александру возможности ответить.

Предсумеречный парк – место странное и загадочное. Длинные тени сливались с густым сиропом душного воздуха, образуя невероятное сочетание, которое облегчения, увы, не приносило. Одинокие силуэты людей старались идти быстрее, чтобы успеть домой до наступления темноты.
Александр и Маркус находились между несколькими деревьями ближе к центру парка. Грифон носился вдалеке, пытаясь поймать одинокую бабочку.
- Итак, первое, что тебе необходимо, это контроль над своими силами, – начал Маркус. – Для этого я создам руну, чтобы она помогала тебе справляться с потоком энергии. В неё придётся вложить четверть твоих сил, зато с контролем проблем возникнуть не должно.
- Что для этого требуется? – Александр был не в восторге от идеи потерять четверть силы, но считая, что умения всё же важнее, согласился.
Сейчас он вообще на многое бы согласился.
- Отлично! - Маркус достал из кармана предмет, который спокойно помещался на подушечке его указательного пальца.
- Это руна Одал. Она будет держать часть твоей силы до тех пор, пока ты не сломаешь её. Давай сюда ладонь.
Александр недоверчиво протянул руку. Маркус бережно положил руну в середину ладони парня.
- Теперь расслабься и начинай передавать свои силы в руну, не беспокойся, больше необходимого она не заберёт. Всё остальное же я сделаю сам.
Маккой расслабился, а Маркус начал читать заклинание на неизвестном парню языке. Сочетание звуков было настолько необычным, что резало слух.
- Отт этому арарэ, – речь текла столь непринуждённо, словно нокс-атра говорил так всю жизнь, - Мэритэ од нэмэ...
И сила потекла из Александра.
Она должна была течь небольшим ручейком, но хлынула полноводной рекой. Прошло всего несколько секунд, а Маркус уже отчаянно вспотел. Но прерывать ритуал сейчас было неразумно, ведь вырвавшаяся сила могла натворить таких бед, что и за десяток лет не исправить. Под ногами старшего нокс-атра загорелась руна Эйваз, так он пытался помочь себе справиться с хлынувшим потоком энергии. А та всё текла в Одал. Руна уже значительно увеличилась в размерах. Теперь она начала тонко гудеть в подтверждение того, что неспособна принять больше, но сила Александра всё продолжала течь в неизменно огромном потоке.
«Что он делает?! Почему не останавливает поток?!»
Руна звенела всё тоньше и тоньше, грозя вот-вот разлететься на мириады мельчайших осколков. И в этом случае вырвавшаяся сила не оставила бы от парка, а, возможно, от половины города, даже пепла.
Глаза Маркуса расширились в удивлении, он лихорадочно искал выход из сложившейся ситуации. Нокс-атра тянул силы из Эйваз, но её запас был не безграничен. Руна уже тускнела, грозила скоро исчезнуть в земле. Только воистину великое умение Ллейта позволяло ему продолжать удерживать Одал от разрушения. Пот градом стекал со лба.
Наконец руна пронзительно тренькнула и начала разваливаться на сотни тысяч осколков. Только грандиозным усилием Маркусу удалось удержать её от мгновенного распада. Тугие синие нити опутали ослепительно белую руну.
В парке сгустились сумерки, плотно подступая к границе света, созданного Одал. Грифон скрылся из виду, надеясь не попасть под удар.
А сила всё продолжала полноводной рекой течь из Александра.
Маркус действовал за гранью возможного: на ходу лепил Одал, вплетая в неё ещё и Гебо. Получившийся результат яростно вспыхнул, слепя обоих участников ритуала. Свет резал глаза Александра даже сквозь закрытые веки. Его не заметил разве что только слепой, и то на другом конце города. Как вспышка ярчайшей молнии, он раздался стороны, заполняя собой все уголки, все щели, не оставляя тени ни единого шанса на выживание. Несколько крайне долгих и крайне мучительных для Маркуса мгновений в радиусе десяти-пятнадцати метров от руны сиял огромный кокон, в котором не было места даже бледного намёка на тень.
Наконец свет «съёжился», а сила, безумной рекой тёкшая из Александра, иссякла. Результат запредельной работы Маркуса – Одал со вплавленной в её отверстие Гебо – с трудом помещалась на ладони парня и сжигала кожу. Но Александр не чувствовал боли.
Теперь он ритуала будет стоять всё так же безмятежно и расслабленно с вытянутой вперёд ладонью, не чувствуя ничего, до окончания ритуала.
- Одэ рэр нагрэ. Мэра сид руах, – речь должна была звучать ровно, течь спокойно и беспрерывно, никак не нарушая общего рисунка нитей эфира. - Рауд ла лэр, – хотя, Маркус уже изменил весь рисунок нитей и в корне поменял ход ритуала, но эта часть должна была оставаться неизменной, он чувствовал это. - Мэрс угра луар, – сейчас наступала последняя стадия, самая ответственная, ведь ошибиться с интонацией в этой фразе – означало убить и себя и доверившегося ему парня. – Фэллисиарх...
Руна погасла, окончательно скреплённая заклинанием Маркуса.
Мгновение спустя Александр открыл глаза. И с криком боли дёрнул руку назад. Руна упал на землю, обнажив чудовищный ожог на ладони. В глазах парня стоял страх. Он, как оголтелая овца, носился меж золотых колец, то расширяя, то сужая зрачки парня. Боль, казалось, заставила руку потерять чувствительность до самого локтя.
Нокс-атра попытался пошевелить пальцами, но в глазах взорвалась карусель разноцветных пятен, и он оставил эту затею. От запаха горелой плоти хотелось чихать. А ещё этот запах пробудил желание убежать как можно дальше, забиться как можно глубже и не вылезать лет этак пятнадцать... Либо пока рука не заживёт.
Он уставился на Маркуса, пытаясь унять дрожь во всём теле. Тот вытер пот со лба и уставился на него в ответ.
- А я просил отдать всего четверть силы.
На лице Александра отразилось недоумение.
- Так я и отдал всего четверть.
От услышанного, нокс-атра даже закашлялся.
«Что?! Эта была четверть?! Какими же запасами энергии он обладает?!»
- Ты, вроде, говорил не беспокоиться, – Маккой с укором кивнул на обожжённую ладонь.
- Мне пришлось переделывать руну, результат мог быть гораздо более плачевным, – он оправдывался, но получалось плохо. - Не беспокойся, через пару дней ожог затянется.
- Что?! Тут же ему месяц заживать! - Александр, как говорила современная молодёжь, не вкурил.
- У нокс-атра регенерация проходит гораздо быстрее, чем у людей. Не беспокойся, через пару дней от ожога не останется и следа.

Прима сидела в небольшом кабинете, обставленном в лучших традициях эпохи барокко: вычурная мебель, огромные картины, сложная оконная рама. Везде позолота, мягкие ткани. Дорогой ковёр на полу. Массивный дубовый стол напротив окна, за которым и восседала хозяйка кабинета.
Напротив неё на стульях расположилась ещё пара серафимов с огненно-рыжими и лазурными крыльями. Несмотря на яркость, цвета выглядели на удивление живыми и естественными.
Серафима уже успела получить известие о провале Звая, поэтому она была хмура, отчего другие двое чувствовали себя неуютно.
- Анна, Дерек, – Прима перевела взгляд с лазурного на огненно-рыжий, - вам предстоит отправиться в Кембридж.
Оба серафима одновременно кивнули.
- Вы должны будете наблюдать за Александром, он нефилим.
- Разве мы не должны уничтожать их? - рыжий Дерек был, как всегда, несдержан.
- Не смейте даже приближаться к нему, – Прима повысила голос. – Он вам не по зубам.

Глава 6

Бостон.  США.  05:45

Анна и Дерек шли по пригороду Бостона. Таким неспешным шагом они могли добраться до Кембриджа часа за четыре, но они никуда и не торопились. Прима, угробив кучу сил, перенесла их обоих на другой континент. Спешить сейчас не было смысла.
- Как думаешь, почему Прима боится этого Александра? – Дерек откровенно скучал, так что не смог найти более подходящей темы для разговора с ходу.
- Может, он из первых? Они сильные... – говорить на эту тему ей не хотелось.
Да и вообще, она осторожничала во всём, что касалось главной серафимы на земле.
- Ну не настолько, чтобы мы вдвоём не смогли справиться с одним.
- Зато они умелые. Взять хотя бы Маркуса, он лишь немногим уступает Приме.
- Ты откуда знаешь?
Дерек был отчаянно похож на персонажа анимэ, а два крыла за плечами и озорной блеск в глазах только добавляли ему схожести с очередной выдумкой японских аниматоров. Несмотря на то что к японцам он имел такое же отношение, как танк к балету. Родом он был с Туманного Альбиона.
- Встречалась с ним однажды.
Анна была миниатюрной девушкой, хрупкой. С большими детскими глазами и пухлыми губками. Два лазурных крыла делали её похожей скорее на воробья, чем на грозного серафима, воина господнего. Но за этой внешностью скрывались ум, честь и отвага.
Немногие знали, что Анна могла себе позволить говорить с Примой на равных. Дерек в число этих немногих не входил. Однако он уважал её за прямоту и честность, за честь и доблесть, за то, что она ещё ни разу не нарушила данное обещание. А ещё за то, что она была одной из немногих, способных сплести нити эфира так, что те были способны вылечить фактически любую рану.
- И как ты выжила? – он очень старался, чтобы слова не прозвучали оскорбительно.
Анна лишь улыбнулась:
- А кто сказал, что мы с ним сражались?
- Что? Ты видела нефилима и не попыталась его убить?
Прима каждый день вбивала им в головы одну простую вещь: видишь нефилима – убей. Так что удивление серафима было вполне оправданным.
- Я похожа на дуру? Начни я рыпаться, его псина схарчила бы меня и не заметила. Маркус хоть и не самый сильный, но в работе с эфиром он – гений. Никогда более я не видела подобного, даже Прима больше полагается на силу собственного удара, чем на изящество плетения.
Дерек замолчал, ему расхотелось продолжать разговор. Парню было стыдно перед напарницей.
Не сговариваясь, оба серафима вдруг раскрыли крылья и взмыли в воздух.

Александр шёл домой в крайне поганом настроении. Правая рука чертовски болела, а шею оттягивала громоздкая руна.
После сотворения своего странного ритуала, Маркус повёл рассказ об эфире. О том, чем он являлся, как с ним нужно было работать и что с его помощью можно было сотворить. Оказалось, эфир мог многое дать, но для фанатов фэнтези и невероятных магических сражений он всё же приносил сплошное разочарование. Никаких молний, огненных шаров и ещё бог весть что на противника ни серафимы, ни нокс-атра обрушить не могли. Основные задачи на поле боя сводились к призыву существ, защите и возможности драпануть через врата призыва, предварительно создав их копию где-нибудь подальше от сражения.  Была, конечно же, ещё куча всяких мелочей, вроде возможности сплести нити эфира в узор заживления ран, но демонстрировать это Маркус отказался. Так что рука у Александра продолжала пульсировать раскалённым свинцом.
Маркус вёл свою лекцию, не уставая, часов пять или шесть. Поэтому тащиться домой, точнее, к Заку на квартиру, парню пришлось когда на улице уже светало.
Надо ли говорить, что он чертовски устал? Надо ли говорить, что носившийся вокруг грифон уже изрядно его достал, и что он даже хотел дать тому пинка, но так и не догнал?
Добравшись до многоквартирного дома, Александр кое-как втиснулся в двери подъезда, заодно прокляв всех тех, кому пришло в голову делать их такими узкими и низкими. Грифон же проскочил, как и ожидалось, без проблем. Крылатый кое-как продвигался по лестницам, они тоже были очень узкими. В прошлый раз он помогал себе руками, сегодня пришлось обходиться так.
Он уже предвкушал небольшую истерику Зака по поводу ожога. Да, его друг только с виду был сильным, храбрым и мужественным, на самом же деле в душе он был маленькой истеричкой, готовой переживать по всяким пустякам. Александр не знал, с чего он так срывался, но на людях Зак себе такого не позволял никогда – лицо приходилось держать.
Открыть дверь получилось с большим трудом, мешались крылья, грифон и поражённая рука. Всё же Маккою удалось справиться с непослушным замком и войти в тёмную каморку, по нелепой случайности названной прихожей. Грифон тут же проскочил мимо него в одну из комнат, уже залитую солнечным светом, устроился на диване и заснул, не желая больше обращать внимания ни на что и ни на кого. Александр закрыл дверь и устало прислонился к ней спиной. Спустя несколько минут в таком неудобном положении крылья начали затекать. Пришлось тащиться на кухню. Там сидел Зак и с аппетитом уплетал свежее пирожное.
- Ну, как твоё обучение? – он сделал глоток чая и решил на время остановить безжалостную расправу над кондитерским изделием, чтобы посмотреть на друга.
- А как твоя работа?
- Не хочешь говорить, не надо.
Отвернувшись от друга, Александр принялся готовить себе чай. Несмотря на крылья, заслонявшие Заку весь обзор, тот не мог не заметить, что нокс-атра старался не использовать правую руку.
- Что с рукой?
Парень пытался сохранить равнодушие, но Маккой уже чувствовал зарождающуюся тираду о необходимости беречь здоровье и, вообще, что он его в гроб загнать хочет.
- Да ничего страшного. Через пару дней пройдёт, – он не сильно верил словам Маркуса, так что не удивительно, что его словам не поверил и Зак.
- Ну-ка покажи!
Александр протянул обожжённую руку.
- И ты говоришь, это пройдёт через пару дней?! – парень отшатнулся, ожог всё ещё неприятно пах горелой плотью.
- Ну, я теперь нокс-атра, а у них регенерация гораздо быстрее, чем у людей, – Маккой пожал плечами, боль из руки начала уходить, заставляя поверить в слова наставника.
Зак недоверчиво прищурился:
- Ну смотри, оттяпает тебе руку...
После утреннего чая на сон (как бы каламбурно ни звучало, но всё было именно так) нокс-атра отправился устраиваться на диване, на котором уже лежал грифон. Животина не желала так просто отдавать свою территорию, поэтому диван пришлось отвоёвывать. Нокс-атра довольно чувствительно пихал того ногами, но для подобного дьяволёнка это было так же больно, как зубочистка для слона. Намереваясь стащить грифона с дивана за передние лапы, парень протянул к нему руки, совершенно забыв о ране. Сила ещё помнила канал, открытый им для Одал, и метнулась в сторону грифона. Он впитывал её, как губка. В изумлении парень отдёрнул руку, но было, мягко говоря, поздновато.
Грифон впитал всю силу, и из небольшой собачки вырос в жлобину поздоровее волкодава. Перья на крыльях приобрели стальной оттенок, морда, казавшаяся милой, стала хищной, шерсть потемнела.
- Что за?!
- Какого?!
Александр повернулся к Заку, стоявшему в дверях.
- Ты что сделал?! – накинулся на него хозяин квартиры.
- А я знаю?!
- Как я его выгуливать буду?!
- Ты собирался его выгуливать?!
- А ты хочешь, чтобы он гадил дома?! Я уже и поводок купил, - он поднял широкий ошейник, подкрепляя свои слова доказательствами.
Спустя секунду молчания, Александр не выдержал, и захохотал.

- Анна, как ты думаешь, почему Александр не отправляет назад своего грифона? И вообще, с чего ему вызывать птенца?
- Это очевидно. У него нет опыта.
Они уже несколько часов наблюдали за нефилимом, и теперь полуденное солнце нещадно жарило их на крыше одного из домов кембриджского Риверсайда.
- А если у него нет опыта, с чего Прима говорит, что он нам не по зубам?
- Потому, Дерек, что у него есть учитель, – Анна назидательно подняла указательный палец.
- И кто он?
Дерек скорее наблюдал за голубями, чем за окнами квартиры, в которой теперь проживал Александр.
Утром они посетили дом Маккоев, но тот оказался пустым. И если бы не случайность в виде призванного существа, которого почувствовала Анна, бродить бы двум серафимам по городу, выискивая след нефилима.
- Вот это нам и предстоит узнать.

* * *

Спустя всего пару часов после того, как я лёг спать, меня разбудил звонок в дверь.
Чёрт бы побрал все дверные звонки и тех, кто их производит! А ещё лучше тех, кто в них звонит.
Но делать нечего, придётся открывать, ведь Зака сейчас даже из пушки не разбудишь – этот гад запасся берушами.

Я открыл дверь, даже не поинтересовавшись, кто за ней стоял – знаю, что глупо, особенно в моём положении (кстати, надо будет придумать, как надеть футболку, а то щеголять топлес с крестом на груди как-то неудобно). Представьте глубину моего изумления, когда на пороге я обнаружил своего новоявленного учителя.
- Ты хоть когда-нибудь спишь? – вместо того чтобы пустить его в квартиру, я решил задать ну просто очень интересовавший меня вопрос.
- Какой ты вежливый, – усмехнулся этот мучитель ни в чём не повинных людей.
Вообще-то, я учился на последнем курсе литературного факультета, и при должном желании мог послать его в самых цветастых выражениях. Но вот настроения не было. Поэтому пришлось пустить нежданного гостя в квартиру. В этой чудовищной пародии на прихожую мне и одному то тесно было, что уж говорить про нас двоих? Места катастрофически не хватало.
- Я пришёл отправить твоего грифона обратно в эфир.
- А раньше нельзя было? А то он у нас тут подрос, - Я хмыкнул, показывая Маркусу нашего возмужавшего питомца.
- Ты его хорошо подкормил.
- Что?
- В этом мире все призванные существа питаются той силой, что течёт сквозь нас. К тому же, птенцы, щенки и так далее начинают расти. Теперь он привязан к тебе, но пока ты не привяжешь его к какому-нибудь талисману, назад его не отправить.
- Хочешь сказать, что я должен создать для него амулет вуду?
- Не юли, Александр, тебе это не идёт.
- Ладно, - я не стал с ним спорить, - и как же это сделать?
- Вот для этого я и нахожусь сейчас здесь, – Маркус впервые улыбнулся.
Надо сказать, что человеку лет тридцати с орлиным носом, квадратной челюстью, мышиными волосами и ультрамариновыми глазами, кольца нокс-атра в которых даже не были заметны до поры, до времени, такая улыбка придавала вид маньяка, готового расправиться со своей жертвой. Наверное, когда у него не было крыльев и черты лица были мягче, она делала его добрее. Как жаль, что я не знал его до того, как он стал нокс-атра, а то я всё не могу отделаться от неприятных ощущений когда он рядом.
- Ты уже дал ему имя?
- Что? Ему имя надо давать?
- Чтобы привязать существо к себе, имя обязательно. Иначе как ты его будешь призывать?
- А-а... – очень «умно» протянул я. Вообще вид задумчивости мне давался не очень, больше презрительный. - Ну, тогда Мефистофель.
Маркус аристократично поднял бровь, изображая крайнюю степень недоумения. Правильно, пускай недоумевает.
- Мефистофель?
- Ну, он настоящий дьявол.
Ага, я сам был в шоке от выбранного имени. Учитель понимающе ухмыльнулся. И опять у меня сложилось впечатление, что моё мясо уже готовы отправить на фарш. Ненавижу людей, заставляющих меня чувствовать себя неуютно!
- Хорошо, к чему мы его будем привязывать?
Я автоматически схватился за серьгу в виде распятия, что осталось мне от матери. И опять мой гость так садистически улыбнулся, что аж мурашки по коже пошли.
- Кажется, я знаю, к чему мы его привяжем.

* * *

После ритуала привязки грифон исчез в эфире, а Алаксандр и особенно Зак вздохнули с облегчением.
Ритуал был долгим, нудным и сложным из-за чрезмерной силы, что так и пёрла из молодого нокс-атра. В результате отправившийся домой грифон набрался ещё больше энергии и вырос раза этак в три, став размером с Маркусова Балдора.
Сейчас два нефилима сидели на кухне и пили чай. Им обоим было тесновато, поэтому Зак решил постоять в дверях. Ухо Александра нещадно чесалось. Затерев его до покраснения, парень принялся за другое, предварительно откинув прядь волос, чтобы подставить раскрасневшуюся плоть под струю холодного воздуха из кондиционера.
- Что с твоим ухом?! – голос Зака выражал всю степень его недоумения.
Александр инстинктивно повернулся к отражающей поверхности, чтобы посмотреть, с чего это его друг так удивился. При этом он повернулся боком к Маркусу.
Человек вопрошающе посмотрел на того.
- Я не видел ранее ничего подобного, – нокс-атра казался заинтересованным.
Наконец найдя зеркало, Александр не смог сдержаться:
- Что за?!
Его уши стали острыми, наподобие эльфийских в фэнтезийных книгах.
- Что я с этим делать буду?!

Глава 7

Сокрушаясь над своим внешним видом, крылатый не сразу заметил, как Зак побледнел. И лишь когда кожа парня приобрела очаровательный цвет разведённого в воде мела, Маккой увидел это в зеркале.
- Зак?
- Я... Я... – он хотел сказать, что чувствует себя хорошо, что у него всего лишь закружилась голова, но он не успел.
Комната, да и весь мир вокруг него закружились как свихнувшаяся юла. Пол ушёл из-под ног, чтобы встретиться с лицом.
- Зак! – Александр вскочил, попутно свернув крыльями пару тарелок.
- Отойди от него!
Глаза у Маркуса горели холодным синим пламенем, подтверждая начавшуюся работу с нитями эфира. Он не стал подходить ближе, просто очень внимательно разглядывал бессознательного парня.
- Из тебя прёт слишком много силы. Ты разворотил его энергетическую оболочку в пух и прах.
Глаза Александра округлились.
- Я могу помочь ему, но тебя придётся отослать куда подальше.
Без лишних слов нокс-атра натянул обувь и вышел из квартиры.
А Маркус склонился над Заком и мысленно застонал. Да, его хорошо приложило, исправить это будет очень и очень тяжело. Сосредоточившись, нокс-атра потянул нити эфира на себя, потом поддел энергию Зака и начал латать его, поминутно ругаясь и проклиная Александра и его неспособность контролировать свою силу.
«Вот из-за таких идиотов люди и обходят нас стороной».
Маркус мысленно сплюнул.
Со стороны это выглядело как дешёвый трюк шарлатана, объявившего себя великим экстрасенсом. Просто крылатый, склонившись над бесчувственным человеком, шепчет нелепые фразы и делает странные пассы руками, то загребая воздух, то толкая его от себя. И лишь обладающие глазами серафима или нокс-атра могли разглядеть то неповторимое кружево, что плёл сейчас нефилим вокруг бесчувственного и смертельно бледного Зака. Работая отдельно с каждой нитью, с каждым потоком, Маркус сам себя поторапливал. Он знал, что без него Александр скорее всего вляпается в неприятности. Сделав очередной узелок, он проверил, не нарушил ли ток энергии человека. Сделай он что-то не так, результат мог либо убить Зака, либо сотворить с ним ещё чего похуже. Не так часто нефилиму попадались люди, настолько подверженные влиянию эфира. Возможно, с ним  было не всё чисто, но проверять сейчас не было времени, а потом – не будет возможности. Заканчивая очередной узелок, Ллейт зажмурился. Аура парня полыхнула багровым, самостоятельно выстраивая потоки энергии в необходимый узор. Наблюдать за подобным было страшно, и Маркус этого не скрывал. Словно живые змеи, потоки энергии оплетали тело человека, заключая того в кокон. Нокс-атра попробовал протянуть к ним нить эфира. Раз, другой. Но всё было бесполезно, этот кокон не позволял эфиру приблизиться к телу человека. А затем Зак вздохнул и открыл глаза. Это было настолько неожиданно, что крылатый отшатнулся. И мгновение спустя Маркус почувствовал сильное волнение эфира поблизости.
То был очень плохой знак.

- Анна, он выходит! Один. Это наш шанс, – Дерек рванулся с крыши соседнего с домом, за которым они наблюдали всё это время, здания.
- Дерек, нет! – но девушка опоздала, парень её уже не слышал. - К-козёл, – прошипела она сквозь стиснутые зубы.
Безумная идея напасть на Александра, пока тот один, пришла в голову Дерека полчаса назад. И так глубоко в ней застряла, что, увидев свою жертву, тот, даже не задумываясь, бросился на неё. Анна так и не успела перечислить ему все те неприятности, которые ожидали его в случае почти гарантированного провала. Она только начала с того, что Прима будет не в духе, но Дерек постоянно отмахивался от неё, так и не дослушав.
- Дурья башка! – и Анна сорвалась вслед за парнем.

Александр спустился и, зажмурившись, вышел на весёлое майское солнышко, что уже жарило так, будто только и желало всем жителям Кембриджа сгореть в аду. Крылатый не смотрел по сторонам, стремясь только к одному – поскорее добраться до прохлады. Несмотря на то что солнце уже клонилось к закату, риск получить ожог во весь его обнажённый торс всё ещё оставался довольно высоким.
Александр вошёл в один из переулков. Здесь он решился пройти только из-за густой, прохладной тени. В противном случае природная брезгливость не позволила бы ему даже приблизиться к подобному месту, наполненному битком забитыми, воняющими мусорниками, в которых, парень отчётливо себе это представлял, явно было и что-то живое. Нокс-атра лишь надеялся, что это не бомжи.
Стоило ему скрыться в тени, как в небе появился силуэт крылатого, направляющегося в его сторону. Парень внутренне напрягся, но внешне сохранял брезгливую гримасу. Неожиданный враг не долетел до земли, и прямо в воздухе начал атаку. На стене противоположного Александру здания появилась полыхнувшая алым пентаграмма, пересечённая четырьмя прямыми, образовывавшими квадрат. Врата полыхнули и исчезли, а из них ринулось существо настолько быстрое, что пока оно двигалось, рассмотреть его не представлялось возможным.
Нокс-атра уже знал от Маркуса о возможностях крылатых и правилах ведения боёв. А в отличие от остальных, ему было совсем не обязательно повторять и заучивать каждый приём, его чрезмерная сила позволяла ему действовать интуитивно. Один взмах рукой, направление энергии по необходимым ментальным каналам, и вот на пути неведомого существа возник чёрный провал, всасывающий свою жертву обратно в эфир. Спустя секунду врата схлопнулись, проглотив бойца, призванного его неведомым противником. А Маккой всё так же продолжал стоять с выражением глубочайшей брезгливости на лице,  хотя в его голове роилось и дробилось: «Кто это был? Как я это сделал?! Кто на меня напал?!».
Любители немых сцен дорого отдали бы за возможность наблюдать за реакцией Дерека. Его лицо вытянулось а глаза величиной могли поспорить со среднего размера блюдцами. Он призвал одно из самых быстрых существ, обитающих в эфире, а этот юнец одним взмахом руки отправил его обратно. И теперь было неизвестно, сможет ли Дерек в ближайшие полгода призвать его вновь. Подобная шутка свойственна тёмной стороне эфира: отправляет призванных существ в такие дали, из которых даже самые быстрые и сильные возвращались не сразу. В воздухе полыхнул лазурный росчерк.
- Дерек, убираемся! – Анна, любительница птиц, призвала не самое сильное существо из тех, что могла.
Это был отвлекающий манёвр, чтобы они с напарником могли убраться отсюда поскорее.
Перед Александром замерло ни что иное как жар-птица, размерами способная поспорить с небольшим грузовиком. Гигантские даже для птицы такого размера крылья, длиннющий хвост, на конце которого весело переливалось живое пламя. Жар-птица взмахнула крыльями и издала пронзительный крик.Уши у Маккоя заложило сразу же. Он лихорадочно соображал, чем ответить на этот выпад, и поскорее, пока эта жар-птаха жаркое из него не приготовила. Повторить трюк с возвращением такой громадины домой явно не удалось бы. Тут ему совершенно случайно пришла в голову идея:
- Мефистофель... – он и не заметил, как прошептал это имя.
С не такого уж давнего момента их последней встречи грифон сильно изменился. Теперь он был закован в броню, на нагруднике которой красовался чёрно-золотой геральдический крест. Точно такой же, как у Александра на груди. Грифон появился словно ниоткуда и сверху навалился на птицу, придавив её так, что у той не оставалось никаких шансов высвободиться. Та посчитала за лучшее убраться назад в эфир и распалась роем живых огоньков. Мефистофель хищно вскрикнул и уставился на хозяина в ожидании похвалы.
Наблюдавший с крыши одного из домов Маркус, уже позвавший на помощь варга, просто-напросто онемел от подобной картины. Забывшись, он положил руку на голову Балдора, посмотрел на него и спросил:
- Ты это видел?
- У-у, – в глазах варга застыло такое же удивление, что и у нефилима.
- Да... – нокс-атра покачал головой.
Ещё через несколько секунд Маркус, наконец, опомнился, и вновь посмотрел на варга. - Ты что здесь делаешь? А ну в бой!
Балдор в то же мгновение сорвался с места.

Чтобы достать до Дерека, Балдору не нужны были крылья, мощный прыжок обеспечил ему достаточную высоту полёта. Огромная туша варга сбила серафима в воздухе, и перевернувшись несколько раз, они приземлились на крышу противоположного здания. Дерек взвыл от боли, от удара его крыло сломалось. Варг клацнул зубами у его лица, лишь чудом не достав до головы. Собрав нити эфира вокруг кулака так, что он полыхнул алым, серафим со всей силы врезал псине по морде, отбросив противника на несколько драгоценных метров. Он создал стену из алых символов, движущихся по одной только им ведомой траектории, это должно было сдержать варга на несколько так необходимых ему минут. Но Дерек с ужасом обнаружил руну Наутиз, горящую холодным огнём и пожирающую его защиту. Варг плотоядно оскалился и победно зарычал. И только лазурный портал, разверзшийся под серафимом, спас его от прощания с головой.
- Анна, – нокс-атра завис в воздухе напротив серафимы.
- Маркус, – та едва склонила голову в приветствии.
- Вас послала Прима. Ведь так?
- Нападение – инициатива моего несдержанного друга, - она была сильна, могла бы потягаться с Маркусом, тем более, что сейчас он был невероятно уставшим.
- Запомни, Анна, и передай Приме. Следующие её посланники домой не вернутся.
Это было облегчением. Маркус оставлял их в живых. Она подхватила Дерека и постаралась убраться отсюда как можно скорее.
- Балдор, – нокс-атра подозвал варга, спустившись на крышу, и потрепал его по шее,- Молодец, можешь отправляться домой.
Варг повторил свой трюк с распадом на множество холодно-голубых огоньков и исчез в эфире.
- Мефистофель, можешь отправляться домой, – приказал Маркус.
Грифон вопросительно посмотрел на хозяина, тот растерянно кивнул.
Ллейт уже спускался к Александру, всё ещё пребывавшему в шоке. Грифон в точности повторил действия Балдора, за тем лишь исключением, что он рассыпался на чёрно-золотые огоньки. Хотя, как огоньки могли быть чёрными, парень понять был не в силах. Маркус подошёл почти вплотную к нему, тот поднял взгляд, и только тогда нефилим понял, что он напуган и растерян.
- Что только что произошло? – Александр смотрел то на свои руки, то на место, где недавно был грифон.
- Ты что, действительно не понимаешь, что ты только что сделал? – Маркус недоверчиво посмотрел на парня.
Тот отрицательно покачал головой.
Нефилим нервно засмеялся. В этот раз им повезло.

Глава 8

Нью-Йорк. США. 19:24

- Идиот!
- Дура крашеная.
Ответ, вопреки ожиданиям женщины, прозвучал вполне спокойно и даже скучающе, что взбесило её ещё сильнее.
Голосом, обещавшим вселенские мучения, она прошипела:
- Я тебе почки вырежу... – сжав пальцы так, словно уже держала их в руках.
- Ха! Свои сдают, да?
- Дурак!
На этот раз в Грина отправилась папка с делом.
- Может хватит уже?! – Сильвестор повысил голос, но это ему не помогло, только хуже сделало.
- Ага! Покрываешь этого бездаря и откровенного лентяя!
- Что? – детектив аж поперхнулся от неожиданности подобных обвинений.
- Не встревай, Сильвестор, я сам этой курице перья выщипаю.
- Сиди! Кухарка недоделанная! – Шина повернулась назад к Грину, намереваясь продолжить промывание мозгов.
Сильвестор медленно накрыл глаза ладонью.
Это продолжалось уже неделю... С тех самых пор, как Шина перешла к ним в отдел, они с Рэйнольдом сильно невзлюбили друг друга. Грэйс упрекала его в безделии и беспечности, Грин не оставался в долгу, и в ответ она слышала отнюдь не самые приятные фразы, просторно и забавно характеризующие её как личность и как сотрудника полиции. Естественно, женщина распалялась ещё сильней, а Рэйнольд пользовался этим, чтобы развить успех, и скандал превращался в армагедон локального масштаба.
При всём при этом они умудрялись работать и приходить к правильным выводам, а вот Сильвестору их постоянные перепалки сильно мешали. Он не мог сосредоточиться, допускал ошибки в самых простых словах, а когда их перебранка достигала пика, и по кабинету начинали летать предметы различной тяжести, он просто выходил в коридор. Потому что усмирить этих двоих мог разве что сам господь бог, так как один раз совместными усилиями они умудрились и начальство в зад послать. И как это им сошло с рук, воистину никто не ведал. Босс был растерян, потом зол, потом отыгрался на Сильвесторе. А тот ни на ком отыграться не мог, да и не хотелось ему.
Вот и сейчас по кабинету уже летали некоторые не особо ценные вещи, поэтому Дикинсон, глубоко вздохнув и досчитав до десяти, скромно собрал необходимые бумаги и направился к выходу.
- И после этого ты говоришь, что у нас свалка! - Грин увернулся от очередной летящей в его сторону папки. - Сама прибираться здесь будешь!
- Да я тебе сейчас...
Что она ему сейчас, Сильвестор не дослушал.
В коридоре стояла благословенная тишина. Мягкий цвет стен и едва слышное гудение кондиционера сразу же подействовали на него успокаивающе. Детектив прижался к стене, предварительно отойдя подальше от двери, теперь можно было и подумать. Недавно пришли результаты из лаборатории, как оказалось, преступник весил в пределах шестидесяти пяти-восьмидесяти килограммов. А ещё было выдвинуто предположение, что убийца – мужчина не старше сорока лет, хотя на чём оно основывалось, Сильвестор так и не понял. Это сужало круг подозреваемых, но даже если и так, то тут всё равно можно было пол Америки за решётку отправить. Дело, конечно, сдвинулось с мёртвой точки, но не намного.
Начальство будет недовольно. Особенно если узнает, что он подозревал в организации убийств не кого иного как Приму. Почему её? Её мотив был понятен – она зациклилась на религии... Почему именно меченные, а не нокс-атра? Кто бы знал! Ведь даже сам Сильвестор сильно сомневался в своих подозрениях.
Дикинсон устало сполз на пол. Он так сидел минут десять, пока не услышал приближающиеся шаги. Подняв голову, он встретился взглядом с Андрэасом, тот насмешливо поправил галстук и замедлил шаг, явно намереваясь встать прямо перед Сильвестором, чтобы тому было неудобно разговаривать. В этот момент в кабинете стало подозрительно тихо. Сидящий даже испугался, не прибил ли там кто кого...
- Прохлаждаешься?
- Работаю, – Дикинсон ответил не слишком дружелюбно, но по отношению к Сальвэ такое отношение было вполне нормальным.
Этот позёр и выскочка нервировал всех. Он был единственным человеком, при ком Рэйнольд и Шина ни разу не ругались друг с другом, объединяя свои усилия в стремлении сбить спесь с наглеца.
- Однако, выглядишь, будто прохлаждаешься.
- Просто он, в отличие от некоторых, хоть иногда головой работает, - из кабинета вышла Шина Грэйс во всей своей красе: злая и потрёпанная. Она насмешливо глянула на Андрэаса, который поморщился при первых же произнесённых ею словах, – Привет, Кенгуру.
С первого своего дня в Нью-Йорке Шина дала Сальвэ такую кличку, а когда даже Рэйнольд начал недоумевать, объяснила всё тем, что он был выскочкой. А раз выскочка, значит скачет, а раз скачет, то прозвище как раз ему подходит, ведь кенгуру тоже скачут. Грин тогда долго хохотал, а Андрэас старался не попадаться ей на глаза, особенно при свидетелях.
На этот раз он ответил ей ехидной улыбочкой:
- А что ты радуешься раньше времени? У меня для вас весёлые новости.
- Ну, позабавь нас, – в дверях встал Рэйнольд.
- А что, попробую. Я только что от начальства, так вот, они планируют сокращения.
- И что?
- Если вы не раскроете это дело в ближайшие полгода, вас уволят. Но так как это дело раскрыть просто невозможно, то я предлагаю вам написать заявление об уходе по собственному желанию.
- Ха! Предлагает он! Ты лучше за свой зад переживай!
- Не волнуйся, Кенгуру, мы раскроем это дело в срок, – Шина откровенно злорадствовала, наблюдая реакцию Андрэаса на её слова.
И судя по ней, можно было сказать, что начальство колебалось между ним и отделом Дикинсона.
Но тут Сальвэ взял себя в руки:
- А с чего такая уверенность?
- С того, что убийца ошибся, а ещё с того, что ты дурак.
- Как это он ошибся?
- А вот так! – заявил Рэйнольд. - Много будешь знать, скоро состаришься.
- А в старости уже так не попрыгаешь! – и громкий хохот Шины Грэйс и Рэйнольда Грина заполнил весь до этого тихий коридор.
Андрэас повернулся к Сильвестору, ожидая хоть каких-то объяснений, тот лишь хмыкнул, - ему впервые за всю перебранку давали слово? - пожал плечами и произнёс, не тая злорадства:
- Ничего не могу сказать, тайны следствия. Ну, ты ведь понимаешь.
Стоило ли говорить, что детектив Андрэас Сальвэ покинул эту компанию, будучи крайне недовольным жизнью?
Когда мексиканец ушёл и Шина перестала сверлить его спину взглядом, она повернулась к Сильвестору:
- Собирайся, Кембридж опять на ушах стоит.
- Опять крылатые подрались?
- Да.
- Что-то мне подсказывает, что это не последняя их драка в том районе...

Когда Александр увидел Зака, ему стало нехорошо.
Парень чувствовал себя намного лучше, хоть и был бледен и его мучила вселенская жажда. Но вот ощущения рядом с ним шли в разрез с теми, что были до этого. То было ощущение пустоты, будто, попытайся Александр дотянуться до него рукой, он тут же исчез бы, словно и не было. Словно какой-то глупый детский сон.
Естественно, Александр попытался дотронуться до Зака. Естественно, его наградили недобрым взглядом.
- Ты какой-то странный... – ответил Александр на невысказанный вопрос.
- И это говорит человек, тыкающий меня пальцем в грудь.
Осознав, что он до сих пор пытался проверить реальность Зака, Маккой отступил от друга на шаг, вновь присмотрелся к нему, потом с немым вопросом повернулся к Ллейту.
- Маркус, можно тебя на пару слов? – он уже протискивался мимо учителя в соседнюю комнату.
- А что-то случилось?
- Ничего страшного, просто я чувствую себя не лучшим образом, - Александр уже успел натянуть на себя очередную маску. Иногда он задавался вопросом, какая из этих масок и была его настоящем лицом? - Думаю, это может быть связано с недавним сражением.
- Сражением? Тебя пытались убить? - А вот Зак не менялся совсем.
- Пустяки.
- Ничего себе пустяки...
Александр почти силком втащил Маркуса в комнату, одним движением закрыл дверь и повернулся к нему лицом.
- Что произошло? – зашипел он на наставника, - Почему он для меня, как приведение?
- Возможно, это одно из последствий твоего воздействия на его ауру.
Маркус и сам в это не верил, но делиться сомнениями с учеником не хотел. Они были слишком непонятны и даже могли быть опасны. Поэтому его голос был спокоен.
- Что-то я тебе не верю...
- И не надо, но изменить ничего я не могу, будешь общаться с ним, как с привидением. А на будущее могу посоветовать тебе контролировать силу, а то ещё чего-нибудь натворишь.
Они вернулись на кухню и обнаружили Зака, допивающего уже, наверное, десятый стакан воды.
- Давай, я куплю тебе сока, - предложил Александр, - а то так ты разоришься на оплате коммунальных услуг.
Маккой пошутил, и сразу же заработал очередной не самый ласковый взгляд. Без всяких слов он снова вышел из квартиры, оставляя Зака и Маркуса одних.
«Как бы он ещё полупрозрачным после этого не стал...» - хмыкнул про себя Александр. Спустившись к выходу, Маккой приостановился на мгновение. Потом, согласившись со своими мыслями пойти другой дорогой, решительно толкнул дверь и вышел в густой майский бульон, по какой-то ошибке называвшимся свежим воздухом.

Не прошло и часа как Сильвестор, Рэйнольд и Шина узнали об очередной драке серафимов и нокс-атра, а они уже стояли на крыше того самого здания, о которое так неудачно приложился Дерек.
Хоть какие-то преимущества они получили от служения закону...
Шина и Рэйнольд, как всегда, обменивались колкостями, а Сильвестор ходил по крыше, то замеряя её шагами, то ища что-то только ему понятное. Врождённые, хоть и несильные экстрасенсорные способности позволяли ему понять, что тут побывал тот же нокс-атра, что и в парке Шейди Хилл, а это означало, что по крайней мере один из участников всего этого заплёта постоянно находился в Кембридже или хотя бы остановился здесь на более продолжительное время. Но как это относилось именно к их делу?
Может, подсознательно Сильвестор и чувствовал связь, но как это было доказать?
Если кто-то узнает, что он во многом подозревает Приму, то его вышвырнут с работы с формулировкой «за занятия сатанизмом» или «за антиобщественные настроения», что означало – работу он уже не найдёт нигде и никогда. Поэтому ему нужны были доказательства, желательно прямые, от которых невозможно будет отмахнуться...
Тут к Сильвестору подошла Шина, присела рядом с ним и подняла с земли огромное перо огненного цвета. Было очевидно, что оно не принадлежало голубю. И как это сам Сильвестор его не заметил?
- Хм, либо мы становимся умнее, либо наша преступность тупеет, – Рэйнольд тоже заметил перо в руках Шины.
Та скосила на него глаза и негромко добавила:
- Зная тебя, я склонна предположить именно второй вариант.
Рэйнольд её услышал.
Дикинсон глубоко вздохнул, предвидя очередной спор. Но тут его что-то ощутимо кольнуло в грудь. Сила. Такой поток силы детектив ещё не ощущал. В нетерпении он подошёл к краю крыши и посмотрел вниз на прохожую часть. Так он и думал! По тротуару совершенно спокойно вышагивал нефилим, сложив крылья так, чтобы не мешать редким прохожим, которые и так его сторонились. Впрочем, сторонились его в основном пожилые люди, вышедшие встречать приближающуюся прохладу вечера. Молодёжь же поглядывала на него заинтересованно, пытаясь незаметно и ненавязчиво подойти поближе.
В руках он держал пакет продуктов. Интересно, как продавцы отреагировали на такого покупателя?
Желая перехватить, мягко говоря, странного пешехода, Сильвестор поспешил к лестнице. Не понимая, что происходит, Шина и Рэйнольд пошли за ним. Им едва хватило времени, чтобы опередить нокс-атра, поэтому, выскочив из двери подъезда, они столкнулись с ним лицом к лицу. Не ожидая такого, Александр был вынужден остановиться, чтобы не сбить нерадивого детектива.
Слегка отдышавшись, Сильвестор полез в карман за удостоверением. Александр продолжал сохранять на лице выражение лёгкого шока, который быстро мог перейти в раздражение. Наконец Сильвестор пошёл проверять карманы по второму разу.
Маккой вздохнул и совершенно спокойным голосом произнёс:
- Детектив Сильвестор Дикинсон, можете не утруждать себя поиском документов, если только это не письменное подтверждение ваших полномочий в Кембридже.
Слова произвели на мужчину эффект сродни тому, что производило ведро холодной воды, вылитое на спящего кота. Сильвестор вытаращился на нокс-атра.
- Ба! Да это же тот самый пацан с парка Шейди Хилл! – Рэйнольд, похоже, сегодня соображал быстрее остальных своих напарников. - Только вот он перья отрастил.
Развить успех ему не позволил сам нокс-атра:
- Так у вас есть необходимые документы? – его голос не предвещал им ничего хорошего, если они опять пристали к нему, не имея соответствующего разрешения.
- На этот раз, да! – Дикинсон даже позволил себе немного злорадную улыбку. – Шина, оно должно быть у тебя.
Пытаясь выглядеть значимей, Сильвестор даже не обернулся к подчинённой. Ей такое отношение не понравилось, но она выполнила его просьбу-приказ, и показала Александру необходимые бумаги.
Тот долго изучал их, остался доволен и вернул женщине, а не Сильвестору, что слегка задело последнего. Та скользнула взглядом по его груди, на которой выделялся чёрно-золотой крест, потом опустила его ниже, на идеальный пресс... Немного смутившись, отвела взгляд, но через некоторое время снова принялась разглядывать его торс. Такое действие не скрылось от внимания Рэйнольда, и тот довольно громко это прокомментировал:
- Кажется, у кого-то давно не было секса, а я-то думаю, и с чего это ты такая злая...
Впервые с их появления пред светлыми очами Александра, тот уделил Рэйнольду Грину внимание дольше, чем на две-три секунды, однако комментировать его откровенную грубость не счёл нужным.
- Так что вы от меня хотели, детектив?
Дикинсон привычно достал записную книжку и начал задавать вопросы...
- Здесь недавно произошла битва...
- Не битва, а небольшая стычка, – перебил его нокс-атра, ничуть не стесняясь.
- Нападали на вас или это вы нападал...
- Да.
- Что, да?
- Да, нападали на меня. Продолжайте.
- Кто это был?
- Серафимы, я полагаю, другие вряд ли рискнут.
- Их было несколько?
- Ну, так и я был не один.
А Шина продолжала изучать торс Александра. И опять это не укрылось от Рэйнольда.
- А за совращение малолетних срок дают, ты знала?
Шина прожгла его взглядом, а нокс-атра наградил его откровенным презрением.
- Не понимаю, как это относится ко мне. Простите, детективы, но мне пора.
И он, даже не удостоив вниманием собеседника, прошёл дальше.
- Спасибо, Грин... – Сильвестор был очень-очень недоволен напарником.

Снова в офисе, и снова Шина и Рэйнольд пытались порвать друг дуга на части.
- А я смотрю, ты запала на этого пацана.
- Ты идиот?!
- А всё-таки в этом парне что-то есть... – задумчиво проронил Сильвестор, даже не заботясь, услышит ли его кто.
- Что? И ты на него запал? Так, курица, с этого момента будешь сидеть между нами! Ты, конечно, мне не нравишься, но этого я к себе не пущу.
Иногда Сильвестор всерьёз задумывался насчёт наличия у Грина комплексов.
- Придурок ты! – Шина вконец обиделась, и теперь принялась за работу.
Разбирая бумаги, она не обращала ровным счётом никакого внимания на внешний мир. В их кабинете в кои-то веки воцарилась тишина. Рэйнольд встал из-за стола, намереваясь выйти, но тут к ним опять явилось зло в лице Андрэаса Сальвэ. На этот раз он молча подошёл к столу Шины и кинул ей пару папок:
- Это твой отдел из Бостона прислал.
Но она оказалась совершенно равнодушной к его словам и действиям. Тот сильно удивился. Никаких тебе «Кенгуру» - ничего. Рэйнольд подошёл к нему и дру-ужественно так положил руку на плечо.
- Ничего тебе не светит, Кенгуру, она нашла себе другого, покруче и помоложе.
Ответом ему послужили два взгляда: недоумённый – от Андрэаса, и злой от – Шины.

Глава 9

Этот день своей и так не лёгкой жизни я не забуду никогда. Начался он для меня в четыре пятнадцать утра (странно, на часы я, вроде, не смотрел, но точное время начала этого безобразия запомнил) с того, что в комнате ослепительно полыхнуло, появился Балдор и попытался откусить мне голову.
Как потом выяснилось, это был своеобразный будильник, чтобы я не вздумал проспать начало занятий. На мои крики, смысл которых сводился к его скудоумию и садизму, раз он решил разбудить меня подобным образом, Маркус отреагировал с поразительным хладнокровием. Признаться, даже у меня не всегда получалось быть настолько равнодушным. И только после того, как он со скучающей миной на лице осведомился: «Всё сказал?», я понял, что его не смутить. Когда дело касалось тренировок, он превращался в настоящего тирана. Но мне это было только на руку – чем тяжелее тренировка, тем больше шансов выжить в реальной схватке.
Утро только зарождалось, поэтому я с наслаждением впитывал в себя прохладу, которую ещё не смыли весёлые лучики солнца. Местами, в особо густой тени, я даже непроизвольно ёжился, особенно если мне на грудь или спину попадали капельки росы с деревьев.
- Перво-наперво, Александр, - голос у Маркуса был хорошо поставлен, таким со спокойной душой можно было лекции в университетах читать, - запомни, чем быстрее ты думаешь, тем больше у тебя шансов действовать на опережение противника. И это я говорю не для того, чтобы повторять очевидные вещи. Поскольку атаковать напрямую крылатые неспособны, за исключением того случая, когда ты натянул и резко отпустил нити эфира в Звая, то чем быстрее ты будешь действовать, тем больше шансов отправить врага в глухую оборону, а она – прямой путь к поражению.
Звай? Так вот как звали того помощника Примы, что напал на меня! Интересно, а откуда Маркус узнал его имя? Хотя, с чего это я удивляюсь?! Маркус ведь «говорящий с эфиром», как он себя называл, в переводе на доступный человеческий это означало – гениальный заклинатель эфира.
- Поражение противника не обязательно ведь означает его смерть? – и какой чёрт потянул меня задавать такие вопросы?
- В случае если тебе противостоит фанатичный последователь Примы, лучший вариант для тебя – его смерть, – молодец, Маркус, как примерный преподаватель, отвечаешь на все мои даже самые идиотские вопросы. – И наконец, важно использовать крылья не только по их прямому назначению.
- Ты научишь меня летать?
- Давно пора было сделать это самому.
Меня, естественно, такая несправедливость задела.
- Когда?! За то время, пока меня дважды пытались убить?! Или когда мне пришлось нянчиться с грифоном?
- Туше! – Ллейт, явно насмехаясь надо мной, поднял руки.
А потом его глаза полыхнули синим, а воздух вокруг него, уже было набравший солнечный свет, снова сгустился в сумерки, в которых отчётливо было видно пламя, полыхавшее на месте крыльев. Такое тёмно-синие, что казалось, оно вот-вот превратится в саму тьму.
- Балдор!
И гигантский варг уже нёсся на меня из ниоткуда. Каким-то чудом он не оттяпал мне голову, хотя я знаю, какому именно чуду это я должен был быть благодарен. Имя ему – Маркус. Он явно позволил Балдору меня калечить, но запретил убивать.
- Ты умом тронулся?!
- Действуй на упреждение, мальчик! Или ты думал, мы тут в шахматы играть будем?
Действовать на упреждение, говоришь? Ещё пару раз, и эта громадина точно меня покалечит. Вот он снова готовился броситься на меня. Так, кажется, он метит мне в правое плечо, значит, уходим влево. Ох! Это оказался обманный манёвр. Еле удалось ноги унести.
- На упреждение, мальчик, на упреждение! - голос громом отзывался в моей голове.
И с каких это пор он меня «мальчиком» называть стал?
А Балдор уже раскусил все мои трюки... Что ж, накося выкуси!
- Глейпнир!
Цепь, состоявшая из сцепленных между собой во всевозможных сочетаниях рун, появилась в моих руках. Этого от меня даже Маркус не ждал. Он думал я не догадаюсь, что за зверь этот Балдор и чем его можно усмирить? Ха! Я что, зря на литературном учусь? В своё время я перелопатил чуть ли не всю мифологию этого мира. Устал от традиционной греческой, и искал что-то новое.
В глазах варга появилось... понимание.  Он стал намного осторожнее.
- Неплохо, мальчик, неплохо, - что этот «мальчик» ему так приелся?! – но не думай, что наличие Глейпнира тебе поможет. Для начала, научись ею пользоваться.
И опять – ха! Он думал, я не тренировался?
Между тем, варг снова попытался меня атаковать. На упреждение, говоришь? Неуловимое движение кистью, и Глейпнир подчиняился моей воли, обвился вокруг шеи варга. Теперь захочет – не вырвется. Одновременно с этим я создал врата назад в эфир. Мне не нужно было постоянно повторять все приёмы – какое счастье уродиться с идеальной памятью. И вот уже Маркус мог махать ручкой своему щеночку. Откровенности ради, могу признаться, я постарался запихнуть эту злостную псину как можно дальше.
Не расслабляемся и вызываем грифона, пусть отвлечёт пока Маркуса.
- Мефистофель!
- Ты думаешь, удивил меня этим? На упреждение, мальчик, на упреждение!
- Да знаю я, – не хотел, но вырвалось.
Между тем, один взмах руки Маркуса, и мой грифон отправляется в тартарары. Но мне это и было нужно, противник отвлёкся, и я начал действовать. Открываем врата в эфир прямо под учителем, это его не убьёт, но отвлечёт. Он взмывает в воздух, но там у меня уже была припасена ловушка.
- Глейпнир!
Знаю, повторять один и тот же приём – не самый лучший выход в драке, но конкретно его я модифицировал. С десяток золотых цепей вылетело из чёрной пентаграммы, украшенной угловатыми рунами, и устремилось в Маркуса. Он не был бы моим учителем, если бы не смог увернуться от такой атаки, но я уже успел создать врата в эфир и вытащить оттуда какое-то плотоядное растение о трёх головах, похожих на черепа неизвестных мне существ. Жуть вообще-то, но на этот раз сойдёт.
- Шарудад эстрэ!
И все мои цепи летят прахом.
- Ривэс тэн! – успеваю за мгновение до того, как Маркус отправляет мою плотоядную диффенбахию назад в её ботанический рай.
Созданная мной фигура позволила ей остаться, продолжая пробираться к такому лакомому куску мяса, как мой учитель.
Сумерки уже сгустились настолько, что казалось, будто снова наступила ночь. В них я отчётливо различил легко сияющее кольцо, опоясывающее место нашего учебного боя. Предусмотрительный Маркус дoгадался обнести нас своеобразным забором, не позволяющим нам снести половину города во вполне безобидной тренировочной схватке.
Надо сказать, он не зря слыл говорящим с эфиром. Ему-таки удалось отправить безумную орхидею домой, применив при этом заклинание, которое я видел впервые (ага, самое интересное себе оставил!).
Но ничего, я ведь пока учусь. Теперь главное запомнить, а ещё - найти ему противовес.  Действовать на упреждение, Александр, на упреждение.
Значит сейчас он будет атаковать, тогда что в этом случае мы можем ему противопоставить? Так и есть, он призвал существо... Ну, на мой взгляд, больше напоминающее помесь человека, лошади и какого-то неизвестного, но от этого не менее неприятного жука. В каждой из шести рук (или лап?) ЭТО держало по небольшому топорику, и оно двигалось в мою сторону.
А барьер сиял всё сильнее и сильнее, из последних сил сдерживая бушующую внутри силу.
Чем же мне ему ответить?! Ладно бы меня покалечил Балдор, но ЭТО?!  Оно больше походило на существо, которым росянка питается... Идея! Так, собрать эфир, направить его по необходимым ментальным каналам, попутно увернуться от летящего в мою сторону топорика. Отправить ментальный образ этого жука-переростка в мир эфира и посмотреть, какая тварь откликнется на призыв его сожрать.
Ага, а вот и наша «росянка», всё-таки эфир – странный мир, там каждый готов сожрать другого. Ощущение такое, будто там даже земля пыталась проглотить кого-нибудь... Росянку-то мы нашли, только вот она была слишком большой, чтобы призывать её в такое ограниченное пространство... Пришлось придумывать что-нибудь на ходу. Теперь эффектно так щёлкнуть пальцами, и вуаля, перед нашим общим знакомым с не самой завидной внешностью возник вихрь, из которого потянулись буро-зелёные щупальца. Сказать по правде, наш жукообразный кентавр сопротивлялся отчаянно, но ему это не помогло. И мне показалось, будто я услышал отрыжку из того мира. Забавно...
И наконец наш импровизированный ринг не выдержал давления такой силы – о да, я и Маркус постарались на славу, - и, ослепительно вспыхнув на прощание, погас, выпуская эфир в наш мир. Деревья покачнулись, как при ураганном ветре, а сгустившиеся было сумерки начали рассеиваться под натиском солнечного утра. Я понял, что это конец нашей тренировки.
- Молодец. Я не учил тебя ни одному из этих приёмов... – то был скрытый намёк на вопрос «и откуда ты такое взял, интересно мне знать».
- Когда в тебя кидает топориком такая хреновина, фантазия ещё и не так расшалится.
- Однако с заданием ты справился, смог меня удивить, я думал, на той ловушке ты и сдуешься. Большая сила не лучшим образом влияет на самомнение молодёжи. Думаю, ещё пару занятий, и ты можешь смело ломать свою руну. А теперь нам стоит немного отдохнуть.
Я был бы не я, если бы не поддержал его идею, всё-таки работать с эфиром - занятие крайне утомительное. Но ещё более утомительно справляться с шоком при каждой атаке Маркуса, сохраняя при этом невозмутимый вид.

*  *  *

- Белла, позови, пожалуйста, Малькольма!
Через пятнадцать минут Маккой уже сидел в кабинете Примы, нервно поглядывая по сторонам. Он боготворил её, а вместе с тем и побаивался.
- Ты догадываешься, зачем я тебя позвала?
Прима начала разговор слишком дружелюбно, что никак не вязалось с её обычным образом хоть и доброй, но строгой женщины, привыкшей скорее отдавать приказы, чем беседовать вот так.
- Предполагаю... – Малькольм, нервно сглотнул.
- Можешь просветить меня?
Парень поёрзал на стуле, сдвигаясь к самому краю. Он чувствовал себя неудобно, а самоконтролем Александра не обладал.
- Это касается нефилимов...
- Умный мальчик... Вот! – она положила на стол несколько фотографий и придвинула их к ученику. – Это то, что осталось от одного городка, после того, как его навестил Маркус.
И ей совершенно не было никакого дела до того, что она нагло врала. Городок пострадал не из-за Маркуса, точнее, не только из-за него. В нём Прима со своими ближайшими помощниками устроили облаву на трёх первых нокс-атра во главе с Маркусом. Но они не рассчитали свои силы... В результате нефилимы ушли. Конечно, только после затяжного боя, в котором ярость и гнев проигравших серафимов и вылились в те разрушения, что разглядывал сейчас Малькольм.
Но чем увереннее врёшь, тем больше ложь похожа на правду. Поэтому парень поверил... Он старался остаться безучастным, но не получилось, парень побледнел и громко сглотнул.
- Вы хотите сказать...
- Я хочу сказать, что не зря назвала их детьми греха, я не сумасшедшая...
Был бы здесь Александр, он бы нашёл, что ей ответить. Но его здесь не было... А Малькольм его недолюбливал, к тому же теперь брат был по ту сторону баррикад.
- И...
- Маркус сейчас обучает Александра.
Она не стала рассказывать, каким способом получила подобную информацию и как потом влетело Анне и Дереку – в основном рыжему, как ни старалась Анна его прикрыть, у неё это плохо получилось – за неподчинение прямым приказам.
- Неудивительно.
Прима аристократично изогнула бровь, ей нравился этот приём, она считала, что так выглядит более возвышенно и отстранённо, как и подобало ангелу.
- И вправду?
- Александр никогда не отличался высокими моральными ценностями, – Малькольм не счёл нужным просвещать Приму насчёт своих моральных планок, тем более, что он считал себя вполне «белым и пушистым».
Каждый из них в этом разговоре пытался показать себя в лучшем свете, не стесняясь при этом нагло врать, юлить и недоговаривать.
- Что ж, в таком случае ты знаешь, к чему я веду разговор.
И на её лице появилась неприятная ухмылка...

Родители Александра и Малькольма – отец и мачеха – наконец вернулись из Франции. То были долгие и нудные деловые переговоры, так что они испытывали облегчение, стоя на пороге родного дома. В руке Фелиции позвякивали ключи, в другой она держала бутылку «Шардоне» семьдесят шестого года - её любимое... Она потянулась к замочной скважине, но ключи ей не понадобились, дверь была приоткрыта. Странно... Александр, вроде, должен был быть на лекциях... Грабители? Помилуйте! Какие грабители могли быть в Кембридже?! Тем более на Ланкастер стрит, где каждый сосед от нечего делать наблюдал за тем, как растёт твоя лужайка и вовремя ли ты её косишь... Поэтому в первую очередь Фелиция подумала, что Александр прогуливал. Она решительно открыла дверь, наконец у неё появился шанс хоть как-то отомстить ему за наглость.
С тех пор как он получил свой шрам (сколько ему тогда было? Пятнадцать?), он проявлял просто небывалое высокомерие по отношению к ней. Да, она приложила руку к стремлению Малькольма обойти Алексанра не самым честным путём, но невозможность ответить сопливому мальчишке – он умел припечатать словом – бесила гораздо больше, чем его иллюзорная правота.
Открывшаяся ей весьма живописная картина заставила забыть о планах мести. Оторопев, оба законных владельца дома уставились на хаос вселенских масштабов в пределах их прихожей и гостиной.
В оглушающей тишине потрясения звоном разбитого стекла бутылка «Шардоне» попрощалась со своей поклонницей.
Со второго этажа доносились звуки поспешных сборов. Ещё через мгновение с небольшого внутреннего балкона, открывавшего чудесный вид сверху на гостиную, была скинута средних размеров спортивная сумка.
- Александр! – но гневный выкрик Фелиции остался без внимания.
- Александр! – это уже был его отец.
Его голос гулким эхом разнёсся по дому. Баритон отца всегда можно было услышать в любой комнате дома, как ему это удавалось, никто не имел ни малейшего представления.
- Чего вам?
- Ты за коим чёртом устроил здесь такой беспорядок?!
- Это не я, это Малькольм, – прозвучало так, будто ему уже надоел этот разговор: раздражённо и немного устало.
- Не смей валить вину на брата, ты ведь знаешь, он уже несколько дней, как в Ватикане!
- Миссис Хью, а кто вам сказал, что данный беспорядок имеет более позднее происхождение?
Он начал спускаться по лестнице, всё ещё невидимый для родителей.
- Ты уходишь? – Фелиция была удивлена, никогда ещё Александр не сбегал от ответа вот так. Это было не в его стиле.
- В силу сложившихся обстоятельств, думаю, вы не будете по мне скучать.
И вот он предстал пред ними, аки дивный зверь пред изумлёнными селянами.
- Ты...
Женщина не могла поверить в то, что это порождение греха и было Александром. К тому же он изменился: черты лица стали хищными, а заострённые уши только добавляли ему мистицизма. Но чёрные с прожилками золотого крылья пугали её больше всего.
Отец так и не проронил ни слова.
- Извините, но мне пора, – Александр подхватил свою сумку, бесцеремонно сдвинул с дороги остолбеневших родителей, вышел на улицу, взлетел и исчез из виду.

Глава 10

Где-то в российской глубинке. 17:45

Скоро шесть вечера, но до темноты ещё пару часов как минимум.Однако задерживаться всё равно не стоило, в лесу темнело рано, и  шансы отбить ногу о подвернувшуюся корягу значительно возрастали.
Анастасия ещё раз посмотрела на часы.
К тому же бабушка будет ругаться, если она не успеет домой к ужину.
Это были её первые выходные в деревне после долгой и тяжёлой болезни, поэтому вместо обычной помощи по хозяйству ей было разрешено устроить прогулку по близлежащему лесу. Дышать свежим воздухом и набираться сил. Девушка, естественно, воспользовалась такой возможностью и прогуляла уже несколько часов, нежась на ласковом майском солнышке и собирая белые цветы ветреницы. Она сплела из них венок, которым украсила свою русую голову, а ещё собрала огромный букет, собираясь дотащить его до дому, но коварные цветы всё время норовили выпасть из рук в разные стороны, поэтому такая простая задача, как посмотреть на часы, превращалась в настоящую эквилибристику. Топая домой, она то дулась на себя за неуёмную тягу к прекрасному, то радовалась этому самому прекрасному, как дитя, хотя уже и в институте училась...
Лес заканчивался, пропуская всё больше и больше света сквозь ветви редких деревьев. Были такие леса, которые начинались сплошной стеной, сразу переходя в такой бурелом, что сам чёрт ногу сломит. А были и такие, что постепенно переходили в парк, а уж потом в дремучие дебри.
Сейчас Анастасия шла по одному из таких «парковых» лесов, вдыхая запах весны и слушая весёлый гомон птиц. Наконец она вышла к неширокой, но очень удобной тропинке, что вела прямо к хутору её бабушки.
Девушка была невысокой и хрупкой, с характерными славянскими чертами лица, что делало её очень привлекательной. Также привлекательности ей добавляли внушительный бюст и душевные доброта и отзывчивость. Хотя бюст привлекал сильнее...
Девушка была готова помочь всем и каждому, невзирая на собственные проблемы, коих у неё было в достатке...
Девушка уже подошла к дому, когда неожиданно выпрыгнувший из-за угла луч света ударил её прямо в глаза. Она зажмурилась, но легче от этого не стало. Чувство было таким, будто свет проходил сквозь неё и оставлял свой отпечаток. Оно не покинуло Анастасию, и девушка поспешила скрыться в тени, но и там это продолжилось, словно и тень решила впечататься в неё, занимая место рядом со светом.
Девушка влетела в дом и испуганно прижалась лбом к холодной двери. Только сейчас странное чувство отпустило её. Она дышала тяжело, стараясь успокоиться.
- Ты в порядке, Стася? – старческий, но до сих пор сильный голос бабушки заставил девушку вздрогнуть.
Как ни странно, это помогло прийти в себя.
- Да, – однако она не испытывала той уверенности, с которой ответила.

Александр и Маркус стояли на взлётной полосе и ждали самолёт. Благодаря связям Ллейта, им не придётся испытывать на себе терпение пассажиров обычных рейсов. День был ветреный, а на открытом пространстве аэродрома от злобных порывов не спасали даже крылья, которые Александр умудрился использовать вместо плаща, завернувшись в них, как в одеяло. Способ надеть на себя верхнюю одежду ещё не пришёл парню в голову.
А вот Маркус никаких неудобств по этому поводу не испытывал. Казалось, наоборот, он наслаждался порывами жестокого, колючего ветра. Вроде, поздняя весна в штатах должна была быть мягкой, ан нет, она иногда преподносила свои сюрпризы.
«Долго нам ещё ждать?!» - хотел взмолиться Александр, однако он держал лицо, и ничего, кроме скучающего выражения, не затронуло его мимики.
Было даже забавно наблюдать за реакцией людей на его невозмутимое спокойствие. Сам Александр был далеко не настолько бесчувственен, каким казался снаружи, но невероятно высокая степень самоконтроля позволяла ему держать любое проявление эмоций под контролем даже в самых сложных ситуациях. За исключением тех случаев, когда он сам этого не хотел. А уж выражения брезгливого превосходства и скучающей презрительности уже давно стали визитной карточкой Маккоя. По этому выражению лица его узнавали даже совершенно незнакомые люди. Правда общаться с ним не стремились, ведь быть публично униженным ни в чьи планы не входило.
За такое поведение Александру пытались отомстить, однако он доказывал, что имеет право на такое отношение к людям. Может, до превращения (или, лучше сказать – пробуждения?) он и не блистал отличной спортивной формой, зато отлично знал все человеческие слабости, как духовные, так и физические. А бить в самые больные места его научили ещё в детстве – Малькольм и Фелиция.
Самолёт уже был готов принимать пассажиров. Большой. Им предстояло пересечь атлантический океан, а на маленьком такое, увы, проделать не представлялось возможным. Но он оказался пустым.
- И как ты уговорил кого-то освободить для нас целый самолёт? – энтузиазма от Александра не исходило, было очевидно, что вопрос задан просто потому, что молчать всё время было неудобно.
- Этот рейс и не должен брать пассажиров. Самолёт перегоняют в Париж, я лишь уговорил пилота взять нас на борт.
- Так мы летим во Францию?
- Насколько я помню, Париж находится именно там, – лёгкая усмешка никак Александра не задела, и он уточнил:
- Он наша конечная цель?
- Нет.
- А о конечной цели я узнаю только по прибытии?
Маккой и сам не знал, зачем он продолжал разговор, ведь, по большому счёту, ему было всё равно, куда и зачем они направляются.
- Ну почему же? – Маркус  улыбнулся. – Мы летим в Россию.
- И что мы там забыли? – единственное проявление чувств – аристократично поднятая бровь.
- Не «что», а «кого».
- А точнее?..
- На месте узнаешь.

Перелёт оказался долгим и тяжёлым. Из Бостона в Париж, затем из Парижа в Москву, оттуда до Екатеринбурга, а там уже разбитыми дорогами, на таком же разбитом автомобиле до ближайшего более крупного городка, откуда ни один нормальный транспорт не ходил в отдалённые посёлки. Да и ни один водитель в своём уме не отправился бы по этой нави, которая с какого-то перепугу называлась дорогой. Тем более с двумя крылатыми пассажирами. Хотя, кто знал этих русских, как-то же они умудрялись ездить по таким «дорогам».
А ещё у них было чрезвычайно своеобразное чувство юмора, которое даже  неплохо знающего русский язык Александра зачастую ставило в неловкое положение.
Можно подумать, что двум нефилимам не приходилось много общаться с местными, так как большинство людей сторонилось их, но только не бойкие продавщицы в небольших деревенских магазинах. Они были готовы заговорить зубы самому дьяволу, лишь бы тот чего-нибудь купил. А цвет крыльев... Да разве он кого-нибудь волновал, когда Александр включал свою самую обаятельную улыбку?
Они делились новостями и сплетнями, из которых Александр и Маркус поняли, что Звай опережал их где-то на несколько часов. Шутили, смеялись и предлагали купить очень вкусные печенья, которые они сами к чаю берут.
Да, крылатые попали в совершенно другой мир, и Александр наконец понял смысл строк: «Умом Россию не понять, аршином общим не измерить». А раньше он думал, что это просто циничное мнение автора по отношению к своей родине...
А ещё парень понял, что кроме бойких продавщиц, приезжих там особо не жаловал никто. Им постоянно приходилось ловить на себе подозрительные и откровенно злые взгляды...
До нужной деревни с совершенно непроизносимым для иностранца названием «Иртышские Зори» добираться решили просто и со вкусом – полететь. Тем более, что так они должны были обогнать Звая, который подобным преимуществом воспользоваться не мог.

Стася сидела во дворе деревенского дома на небольшой табуреточке и перебирала фасоль, выкидывая порченную и отбирая хорошую для посадки. Лёгкие голубые джинсы уже были все в пыли, но она не переживал, в деревне иначе быть и не могло. Её бабушка занималась совершенно другими делами, а одной вот так просто сидеть было скучно, поэтому девушка всё время напевала разные песни. Сегодня её выбор пал на лиричные истории любви. Она уже успела спеть «I Guess I Loved You» Лары Фабиан и «I Don't Wanna Miss a Thing» Аэросмит,  и уже собиралась перейти к чему-нибудь более новому, когда увидела в небе две точки.
Слишком большие для птиц.
«Если это птицы, то чернобольские...» - пронеслось в голове у Анастасии.
Всё её внимание привлёк их полёт, и она не сразу поняла, что слышала рёв приближающегося автомобиля.
«И какой идиот по таким дорогам будет ездить вот так?» - Стася отвлеклась от созерцания приближающихся ненормально больших птиц.
И увидела  американский джип, с трудом продирающийся по российским дорогам. И правду говорили, не дороги, а одни направления...

- Вы её видите, моя госпожа?
Звай уже, как это принято говорить у молодёжи, задолбался ездить по колеям, избитым ямами, рытвинами и колдобинами, усеянным камнями, брёвнами и пнями. В салоне джипа его качало, кидало из стороны в сторону и даже пару раз било головой о крышу, несмотря на то что он был пристёгнут, как он думал, надёжными ремнями безопасности.

- Да, она прямо перед тобой.
Наблюдать одновременно за мерзкой тварью и Зваем было очень тяжело, однако Прима не зря считалась самым сильным серафимом. Семь потов с неё сошло, но она с точностью до десяти сантиметров знала передвижения обоих объектов наблюдения.
- Поспеши, Звай! Мир не должен узреть это мерзкое существо.
И она видела, как слуга заметно ускорился, приближаясь к девушке.
На слежение Прима отдавала очень много сил. Всё её внимание было приковано только к этим двоим, поэтому она не заметила нефилимов, приближающихся к месту событий.

Звай надавил на педаль акселератора ещё сильнее. Так как он искренне считал русский народ глуповатым, его план сводился к очень примитивному действию – задавить девчонку насмерть. Если б только не эта деревенская дорога...  И вообще, кто назвал это собрание ям, канав и камней дорогой?!

Анастасия наблюдала за джипом и не могла скрыть весёлой улыбки. Сразу было видно, что водитель не местный, те на таких машинах не ездят, к тому же, местный ни за что не совершил бы подобных ошибок. Автомобиль мотало из стороны в сторону, и он грозил перевернуться.
А ещё через минуту девушка поняла, что иностранец направлялся в её сторону и не собирался останавливаться. А так как водитель из её недоброжелателя был никакой, то у Анастасии было предостаточно времени на то, чтобы спокойно собрать фасоль, подняться со скамейки, прихватить и её тоже и просто отойти. Стася понимала, что тот уже не успеет свернуть в её сторону. И планировала задать хорошую трёпку водителю. Но вот джип остановился, и Стася набрала в лёгкие побольше воздуха, дабы отругать «этого придурка», но вместо двери открылось окно, и в него высунулся пистолет.
Девушку спасло только то, что убийце пришлось потратить несколько секунд на  прицеливание – после такой качки руки дрожали, как у алкоголика.
Звай нажал на гашетку, но в это время голова девушки уже находилась где-то на уровне колёс джипа. Выстрел прозвучал глухим хлопком и ушёл «в молоко», а второго шанса Стася ему не дала. Увесистое ведёрко с фасолью угодило ему в руку – девушка оказалась гораздо более меткой, чем незадачливый убийца. Звай выпустил пистолет из руки и далеко не изысканно так матюгнулся по-французски. Девушка осталась недовольна его манерами, и в него отправилось второе ведро. Стекло автомобиля не выдержало. Звай отреагировал очередным ругательством. Он начал открывать дверь, чтобы выйти и всерьёз взяться за наглую русскую дуру, как он уже успел её окрестить. Девушка не заставила себя долго ждать и дала дёру прямо из положения лёжа, при этом она пробегала рядом с джипом, не удержалась, и со всей силы пнула открывающуюся дверь, захлопнув её назад. Звай выругался в очередной раз, сегодня явно был не его день.
Стася уже была на приличном расстоянии, а он только сейчас поднял пистолет. Злой на весь белый свет француз решил, что израсходует на эту грудастую девицу пол-обоймы, если не всю. Он уже поднимал оружие и наводил его на убегающую, когда за его спиной раздался угрожающий рык. Звай не придал значения тому, что рык был громоподобным, и решил, что это простая собака. Повернувшись, намереваясь пристрелить наглого пса, он только тогда понял, как сильно ошибался. Ему в лицо дышал наверняка злой и скорее всего даже немного голодный варг. Звай громко сглотнул.

Анастасия уже завернула за угол небольшого сарайчика, чтобы дальше направиться к дому, и наткнулась на препятствие, которого по определению не могло быть на её пути. Только спустя несколько секунд ошеломлённая девушка поняла, что врезалась в нечто более мягкое, чем столб или дерево. А подняв глаза, она увидела, в кого врезалась. Замерев и забыв дышать, девушка смотрела на стоящего перед ней Александра. Необычная хищная внешность, заострённые уши, чёрные с проблеском золота крылья и чёрно-золотой крест на груди – всё это никак не делало из него ангела-спасителя. Стоило ли удивляться тому, что она попыталась дать дёру?
- Эй! – нокс-атра поймал её за руку, девушка попыталась сопротивляться, но он был сильнее. – Мы, вообще-то, тебе тут помогаем! – ему было наплевать, вырвется перепуганная девушка или нет, но ради облегчения задачи себе, да и ради убедительности, он добавил в голос немного обиды.
К сожалению, русским он владел не настолько виртуозно, чтобы играть тончайшими интонациями, поэтому едва удержался, чтобы не поморщиться от собственного голоса. Но девушка, казалось, ему поверила, по крайней мере, перестала вырываться. Александр повернулся так, чтобы спиной закрыть девушке вид назад. Это должно было заставить её почувствовать себя более защищённой. Но его задумка провалилась. Позади него раздались выстрелы, кровожадный рык, а затем и крики боли. Безопаснее себя от этого Стася не почувствовала. Ещё через несколько минут, за которые нокс-атра отчаянно пытался не дать Анастасии сбежать, повторяя, что он не желает ей зла, хотя сам бы уже с удовольствием её пристрелил, появился Маркус.
- Живучий гад, смог удрать даже от Балдора.
- Скорее, Прима его вытащила, только перебросила не слишком далеко, – и опять Александр проклял свой язык, который порой действовал быстрее головы и не давал ему спокойно постоять, чтобы не поумничать.
- Надо же, почувствовал.
- Вы, вообще, о чём?
И только сейчас двое нокс-атра обратили внимание на девушку, затихшую с появлением Маркуса.
- Так-так-так, значит, это на тебя Прима охоту объявила? – Маркус с ног до головы оглядел Анастасию. – И чем же такая милая девушка насолила этой...
- Безумной истеричке? - Закончил за него Александр, немного удивлённый тем, что Маркус, оказалось, знал русский. - You didn't say you know Russian .
Маркус лишь пожал плечами, как бы говоря «а ты и не спрашивал».
- Hey, I know English as well ! – Анастасия наконец начала отходить от шока, и первая её реакция – злость. – Но что ей от меня нужно?!
- И вправду, что?
- А ты разве не чувствуешь? – Маккой аристократично поднял бровь.
- Ты настолько сильно фонишь, что я бы не почувствовал и Приму, подкрадывающуюся ко мне.
- Ну, спасибо. А вообще, я говорю о том, что она меченная.
- Ну-ка, ну-ка... - Маркус вновь посмотрел на Анастасию. На этот раз глаза его горели синим, подтверждая сосредоточенность. - Правда... Только метка необычная...
- То есть ты притащил меня сюда, даже не зная, зачем?
- Ну почему? Я знал, что Прима охотится за человеком где-то здесь, но я, увы и ах, не всемогущ.
- Вы, вообще, о чём?!
Шок уже отступал, и девушку начало колотить.
- Ладно, потом об этом поговорим. - Маркус махнул рукой. - Так как вас зовут, юная леди?
- Анастасия Бобруйцева, не имею чести, – её голос был холоден, но это было последнее усилие перед надвигающейся истерикой.
- О, приносим свои извинения, меня зовут Маркус Ллейт, а это Александр Маккой, – нокс-атра слегка поклонился, демонстрируя хорошие манеры.
- Стасенька, ты в порядке? Я слышала крики...
- Всё в порядке, ба... – это были последние слова перед тем, как её начало колотить. Она задыхалась и дёргалась в судорогах. Стасе повезло, что рядом оказались Маркус и Александр, чтобы её поддержать.
- Стасенька... Ой, батюшки! Что ж вы делаете-то, изверги?!
- Бабуля, не переживайте, он, - Александр указал на Маркуса, - дипломированный врач. У вашей внучки просто шок.
- А ну пустите её! – бабка заработала палкой, и Александру уже перепало несколько болезненных ударов.
- Ну, Маркус, я тебе этого не прощу...

Перелёт на родину Александра оказался таким же долгим, как и в Россию, хотя, казалось, возвращение домой должно было пролететь незаметно. Парень находился в крайне дурном расположении духа, он всё ещё помнил, с каким трудом им удалось убедить старушку, что они не желают её внучке зла. После тех убеждений у нефилима до сих пор всё болело...
А ещё он помнил, как от безделья поинтересовался у Стаси «Бобруйцева ведь образовано от бобра?», тогда она впечатала кулак ему под рёбра со словами «сам ты образован от бобра!», его спасла только идеальная физическая форма, полученная при пробуждении. Тогда-то он и понял, что значило выражение «настоящая русская женщина».
Остальное время до Бостона Александр молчал, погружённый в собственные раздумья. Он не слушал оживлённой болтовни Маркуса и Стаси, его больше занимали мысли о Приме и о том, что она решла противопоставить ему, а за одно и Маркусу. Было очевидно, что та попытается использовать Малькольма, но на какой эффект она рассчитывала? Неужели она думала, что, ведомый братской любовью, Александр придержит занесённый над Малькольмом меч, давая тем самым ей шанс поразить себя? Если она так думала, то была действительно глупа. Александр уже слишком давно ненавидил своего брата, чтобы расплатиться своей жизнью ради него и пресловутых «семейных уз».
Но Прима, скорее всего, уже это знала, а значит, решила использовать Малькольма, который в своём фанатизме не уступал ей, как отвлекающий и весьма раздражающий манёвр. Но вот что она задумала, Александр даже предположить не мог, слишком мало он о ней знал. Однако то, что она не простит ему их давний разговор, было (как там русские говорят?) даже ежу понятно.
Наконец началась посадка в Бостоне. Вскоре Зака ожидало очередное потрясение, на этот раз – весьма грудастое. Да, его квартира становилась слишком тесной...

Звая выкинуло рядом с каким-то городом, название которому он не знал, да и не хотел знать. Весь грязный, побитый и в порванной одежде он побрёл в город, чтобы найти хотя бы телефонную будку, так как его сотовый безвозвратно пострадал в зубах гигантской псины. Казалось, Звай даже пытался отбиться им от призванного существа... А ему надо было позвонить.
Злой на весь белый свет вообще и на эту псину – в частности, ругаясь по-французски, помощник Примы опасался полноценно опираться на раненую ногу. Погода его тоже не радовала. Несмотря на месяц май, дул почти ледяной ветер, что настроения никак не прибавляло. Тут его и постигла очередная беда...
Возле него остановилась старая машина, выкрашенная в белый с синим и с надписью «милиция» на боку, из неё вышли двое в форме. «Жандармы», - Звай мысленно сплюнул.
- Что же это мы пъяные на дорогу-то лезем? - начал один из новоприбывших.
Русский язык Звай не знал, поэтому продолжил ругаться по-французски, надеясь, что офицеры проявят образованность, и поймут, что он иностранец.
Не проявили. Не поняли.
- Ба! Да он же совсем ужрался! - воскликнул второй, - Несёт ахинею всякую, причём совершенно непонятную!
- Да не выглядит он пъяным... – первый внимательней присмотрелся к французу...
- Может, местный псих? - предложил второй.
Ему явно не терпелось кого-нибудь арестовать, задержать да и вообще что-нибудь сделать для вящей пользы обществу.
- Ладно, давай его в отделение, там и разберёмся.
На том и порешили, к несчастью для Звая.

Сегодня Зак встал необычайно рано, словно предчувствобал какую-нибудь гадость со стороны Александра и Маркуса.
В принципе, в своих подозрениях он не ошибся. Не успел он закончить завтрак, как раздалась ненависная всеми проживающими в этой квартире трель дверного замка, больше похожая на вопль издыхающей кошки.
Зак не любил ранних гостей, особенно, кода у него были выходные, и уж тем более, когда он собирался начать расправу над ни в чём не повинным, но зверки вкусным пирожным. Парень открыл дверь, на пороге стоял Александр.
- Опять уплетаешь сладости? - Александр заметил чайную ложку в руке друга, - И не стыдно тебе? Ещё спортсмен, называется...
- Я ушёл из большого спорта ради работы... - пробурчал Зак, но и так всем было понятно, что он рад видеть друга.
- Ага, а ещё ради своего пристрастия к сладостям. Ты смотри, растолстеешь так, ни в жизнь себе жену не найдёшь.
Оба посмеялись, но на этом их веселье и закончилось.
- Долго мы так будем стоять? - раздался у Александра за спиной недовольный девичий голосок.
- Кстати о жёнах... - нефилим посторонился, пропуская вперёд невысокую хрупкую девушку с весьма объёмным бюстом.
Зак опешил.
- Э... Привет, - он посмотрел на друга, взгляд спрашивал «что всё это значит?!».
- Привет! - девушка весело улыбнулась, однако чувствовала себя не в своей тарелке.
- Меня зовут Зак.
- Анастасия Бобруйцева.
- Бобруйцева - это образовано от бобра, - шепнул Александр, явно предвещая бурную реакцию со стороны девушки.
- Сам ты образован от бобра!!!
Зак понял, что это уже не первый раз, когда парень поддевал её.
- Дети... - последним в квартиру вошёл Маркус.

День выдался бурным: приходилось обсуждать планы на будущее и думать над тем, куда и как разместить новоприбывшую. Все устали и завалились спать, несмотря на то что на часах было всего восемь вечера.
Однако Стася спать совсем не хотела, её крутило судорогами и выворачивало наизнанку. Спина и грудная клетка ужасно болели. Она не знала куда деться и из последних сил сдерживалась, чтобы не закричать. Наконец боль стала невыносимой, и на очередном пике она не выдержала. Громкий вскрик поднял всех.
- Стася! - Зак уже знал, как коротко обращаться к ней, - Что с то...
Договорить он не успел. Над спиной согнувшейся в три погибели девушки раскрывались крылья. Медленно и величественно. Они были почти прозрачны, настолько эфемерные, что даже и не задели верхней одежды. В то же время, они были достаточно реальны, чтобы свернуть журнальный столик. Светились лёгким, мягким золотистым сиянием, в то же время в них плавало множество цветов, не желая останавливаться.
- Вездесущий эфир! - Маркус даже забыл дышать.
- Что с ней творится?! Я ни черта не понимаю! - Александр был ошеломлён, его ощущение кружащей вокруг силы сходило с ума.
Единственным ответом ему был едва слышный шёпот Маркуса:
- Полукровка...

Глава 11

Пригород Кембриджа. США. 02:45

Маркусу не спалось. Уже полночи его терзали вопросы, ответов на которые он не мог найти. Благодоря своей способности чувствовать эфир, крылатый и так знал намного больше, чем кто-либо мог выведать о серафимах и нокс-атра за время их существования. Ведь сейчас было ещё только время первых чад. Однако все его знания разбивались о стену непонимания, которая появлялась, стоило ему вспомнить Анастасию.
Как? Как?! Как она могла оказаться полукровкой?! В каком неведомом ему узоре сплелись нити двух противоположных сторон эфира?! Сперва Маркус отказывался это понимать, теперь же он был на это просто неспособен. О, эфир! Столько вопросов, но где же ответы?!
«Тебе нужны ответы?» - прошептал странный женский голос, в котором скользило столько силы, что даже Александр не шёл с ней ни в какое сравнение.
Голос, казалось, звучал в самой голове Маркуса, заставив вмиг покрыться холодным, липким потом, вызванным, как ни стыдно ему было это признавать, страхом.
«Тогда задай вопросы...» - это уже предложил второй голос, мужской. Он был насмешливым.
В ответ ему посмеялось ещё несколько голосов. И вот тут Маркус всерьёз начал опасаться за своё душевное здоровье.
- Кто вы? - вопрос он задал вслух, хотя и было понятно, что «они» в его устной речи не нуждались.
«О-о! Друзья, я начинаю сомневаться, что мы обратились именно к Маркусу!» - и снова хохот. Этот третий был ещё более несдержан, чем предыдущий.
«Но так уж и быть, смертный, я отвечу тебе... – вновь первый голос. – Мы... Как бы это на человеческий перевести?.. Ну, самое приближённое понятие – это, пожалуй, боги. Так вот, для тебя мы – боги эфира».
«Но вы не боги», - Маркус быстро учился, а подозрительным он был вообще всегда.
«Именно», - это был уже четвёртый из собрания «голоса, которые слышат ненормальные».
«Однако, по своему могуществу в эфире...» - продолжил он.
«Мы равны богам вашего мира», - громыхнул пятый голос. Этот бас едва не оглушил Маркуса.
«Ты же, - продолжил свою мысль первый шёпот, - говорящий с эфиром, единственный из вашего поколения, способный нас услышать».
Да... А Маркус думал, что многое знает об эфире...
«И сколько вас?», - естественно, он уже и забыл о полукровке.
«Не о том спрашиваешь, ливъери», - хохотнул один из голосов, опять новый.
«Ливъери?»
«Это истинное имя вашей расы».
«И что оно означает?»
«И опять, не о том думаешь, но я отвечу, ливъери означает призывающий».
«Чтобы далее ты не отвлекался, я отвечу на твой первый вопрос: да, полукровки могут появляться на свет, но это очень редкое явление...»
Они все говорили вразнобой, иногда перебивая друг друга, иногда заканчивая фразы за других, так что понять, сколько их и кто есть кто не представлялось возможным. Маркус задавал вопросы, а они отвечали. Так он узнал про Стасю-полукровку, про её особенности, а ещё о «щитах» и о том, что ему непременно предстояло научить девушку контролировать свои силы, иначе их, то есть Маркуса с остальными, ждала беда. На вопрос, что такое «щиты», они ответили, что это – особая способность полукровок, ограниченная физическими ресурсами их организма.
Всего «щитов» три: первый – «пассивный страж». Он был назван так, потому что сводил на нет любую атаку, однако оставался недвижен и более ни на что не был способен, а для изменения его формы, требовалось его снять и уже тогда выстраивать в новом виде.
Второй – «ласковые объятия». Очень полезная, на взгляд Маркуса, вещь, создавала сферу, внутри которой всё приобретало первоначальный вид, это было не простым исцелением, ведь регенерация у крылатых и так быстра, в этой сфере, при наличии должного желания, можно было танк превратить в железную руду, то её состояние, в котором она была добыта.
Третий – «стрела забвения». Соприкасаясь с ней, любой предмет переставал существовать, переходил в энергию и становится частью эфира, уходя в его мир.
На вопрос, почему они называют это «щитами», боги-которые-не-боги ответили: «Потому что применяются только в защите, в других обстоятельствах ментальные блоки не позволяют воспользоваться ими, а ментальные блоки – неотъемлемая часть личности самого ливъери-полукровки, поэтому снять их невозможно».
«Но пока защищается, она становится всемогущей?» - Маркус уже успел оценить возможности, даруемые «щитами».
«Ну и чем он слушал?»
«Не беспокойся, если Анастасия захочет распылить целый город, она умрёт от физического истощения».
Да уж, утешили...

Стася проснулась от навязчивого предчувствия чего-то.
Спустя секунду в комнате ослепительно полыхнуло, и возле спящего Александра возник гигантский варг. Как девушка уже успела узнать, зверя звали Балдор. А ещё Балдор являлся чем-то вроде ручной зверушки для Маркуса, только сами нокс-атра с варгом обиделись на такое сравнение. Нефилим не разговаривал с ней около часа, а существо эфира так вообще порывалось её покусать. Варг оглушительно рыкнул прямо в ухо спящему.
- Балдор, отвали, я спать хочу! - ничуть не стесняясь, Александр отпихнул морду зверя от своей головы, - Иди лучше Стасю буди, это ей сейчас надо усиленно тренироваться.
На такое предложение варг даже не отреагировал, справедливо полагая, что от его рыка и так весь дом на ушах стоял.
- А я и не сплю.
Балдор положил лапу рядом с парнем. Лежачего тряхнуло так, словно варг всей своей тушей запрыгнул на диван, он едва крылья успел убрать.
- Мефистофель... – негромко позвал Александр.
В комнате появился ещё и грифон, и Стасе сразу же начало катастрофически не хватать свободного пространства.
Грифон размерами не уступал варгу, да ещё и крылья...
Стоило ли упоминать, что двум настолько огромным существам было тесно в небольшой комнате?
- Мефистофель, не пускай этого гада ко мне, я хочу наконец выспаться.
Однако у Мефистофеля было своё мнение по этому поводу. Он уткнулся головой в бок Александра и умильно заурчал. Парень же зарычал не хуже Балдора, однако ему всё же пришлось вылезать из-под одеяла.
- Вставай, - обратился он к Стасе, - мой своеобразный будильник и к тебе относится.

Они шли по уже ставшему привычным для Александра парку. С самого утра, едва солнце начало показываться из-за кромки горизонта, было немного прохладно, чему нефилим был несказанно рад, Стася же просто этого не замечала. Ещё девушка предложила способ надеть на Александра хотя бы футболку, а то постоянный вид его обнажённого торса её немного смущал.
- И что мы будем здесь делать? - для полукровки это место было в новинку, и чем обычно здесь занимались Маркус и Александр, для неё оставалось загадкой.
Тренировки? Как они проходили? К чему сводились и как заканчивались? Надо ли было делать разминку?
Александр на все вопросы лишь издевательски улыбался, а ответил только на последний:
- Не успеешь... - при этом он сделал такой многозначительный вид, что Стася запуталась окончательно.
- Анастасия, Александр, сегодня вы будете действовать сообща. Александр, твоя задача - прикрывать новичка. Стася, твоё главное задание – призыв «пассивного стража», силу твою ограничивать я не буду, она и так ограниченна твоими физическими возможностями.
- Что такое «пассивный страж»? - из всей речи Маркуса девушка поняла лишь слова «Анастасия» и «Александр».
- «Пассивный страж» - один из трёх доступных полукровкам «щитов». Просто сосредоточься на вашей защите, не смей даже думать о контратаке. После тренировки, когда я лучше пойму твои способности, я объясню тебе подробнее. Итак, готовы?
- Не совсем...
Но договорить девушке нокс-атра не дал.
Голубое кольцо-ограда, так знакомое Александру, ослепительно полыхнуло, перестраиваясь под новые расчёты хозяина. Оно значительно увеличилось в размерах, давая собравшимся простор. Не успело оно до конца погаснуть, как Маркус атаковал. Его атаки всегда менялись, не давая Александру возможности привыкнуть к одному стилю боя, заставляя каждый раз импровизировать, удивляя как наставника, так и самого себя. На этот раз на Стасю и Александра ринулся рой пчёло-крысо-змей, такое странное сочетание, однако, не лишало этих существ своеобразной грации. Александр до сих пор довольно часто пропускал первый выпад противника, а после того, как он сломал руну, и в него влилась остальная энергия, он стал ещё более медлителен, с трудом нагоняя свою прежнюю форму. Но через какое-то время это должно было пройти, а пока что сильно раздражало. Ответный выпад Александра показал, что он не зря учился – «пчёлы» были уничтожены, а Маркус даже не заметил его движений. Более того, крылья Александра так и не превратились в пламя.
Он действительно был великим нокс-атра.
Атаковать вновь Маркус не успел. Крылья Александра полыхнули чёрным пламенем и он начал действовать. Неуловимое движение рукой в одном из ритуальных жестов, и рядом с Маркусом открылось сразу несколько врат, из которых тут же ринулось с десяток мелких тварей.
- Ха! - наставник издевательски усмехнулся, отпрыгивая в сторону.
Ещё один жест, теперь уже в исполнении Маркуса, и врата превратились в воронки, засасывающие тварей назад в эфир.
- Не так быстро! - Александр тоже получал от спарринга своеобразное удовольствие.
«Что ж они за садисты такие?!» - пронеслось в голове Анастасии, она до сих пор не могла поверить в происходящее.
- Райад-кра!
«А-а! Я не хочу умирать! Тем более так!»
Девушка пребывала в смятении и страхе, и цвет её крыльев постоянно менялся, отображая её состояние. К этой особенности полукровки Александр уже привык, и даже научился читать некоторые её цвета.
- Не боись! Маркус нас не убьёт, только покалечит! – «успокоил» он девушку.
Нокс-атра не собирался сдаваться всего лишь на второй минуте спарринга, а так как от надвигающейся волны исходил жар, что совершенно несвойственно хладолюбивому наставнику, то у парня уже была идея, как отразить и её.
На открытие стольких врат одновременно требовалось очень много сил и ещё больше концентрации, но сил у Александра было в достатке, а концентрация для него было понятием относительным. Научившись контролировать все свои жесты и эмоции почти полностью, он просто применял ту же технику и в работе с эфиром.
Перед надвигающейся волной жара выстроилась цепочка из врат, из которых одновременно поднялись одинаковые существа, название которым, судя по внешнему виду, можно было дать «ледяные демоны»: все в наростах льда и сосульках, синие, от них поднимался пар и веяло холодом. Они одновременно подняли руки, и навстречу надвигающейся угрозе встала ледяная стена.
Маркус невольно залюбовался таким ходом своего ученика. «Демоны» предотвратили атаку, и Александр тут же вернул их в эфир, не позволяя им поглотить слишком много его (!) энергии.
Существа пропали, а до Стаси наконец дошёл смысл слов Маркуса о сосредоточении на защите. Она успокоилась и потянулась за скрытыми резервами, крылья перестали постоянно менять цвет, став почти прозрачными, отливая едва заметной голубизной неба ранней осени. Маркус не стал ждать пока у неё получится, и снова атаковал. Александр как прилежный ученик выполнял своё задание на совесть – ни одна атака так и не дошла до сосредоточенной девушки, хотя ему самому уже досталось.
Наконец нефилим призвал Балдора, и тот устремился к девушке, а сам нокс-атра тем временем атаковал Александра, вынуждая того действовать на два фронта. Рано или поздно парень должен был совершить ошибку, ему ещё многому предстояло научиться. Но в этот раз задумка Маркуса так и осталась задумкой. Анастасия начала действовать. Она вытянула руки раскрытыми ладонями вперёд, в глазах читалось только спокойствие. Варг уже прыгнул в её сторону, но в полёте наткнулся на невидимую преграду, и его отбросило в сторону. Засмотревшийся на это Александр не сразу понял, что подобное происходило и с его противниками. А девушка начала нараспев произносить странные, казалось, нелепые слова, которые, однако, складывались в весьма понятное стихотворение:

Безмолвный страж,
Безымянный хранитель,
Пассивный страж,
Здесь твоя обитель.

Отныне ты повинуешься мне,
Отныне я поклоняюсь тебе.
Приди и сотвори
Свой щит, мою волю, наши мечты.

Что это было, Александр так и не понял, его ощущения эфира сходили с ума. Однако это работало, и сколько варг ни пытался пробиться сквозь преграду, у него ничего не получалось.
Наконец Маркус прекратил атаку, подозвал Балдора, почесал того за ухом и отправил назад в эфир. Преграда упала, обозначив конец тренировочного боя, а Стася, побледнев, присела на колени, пытаясь унять дрожь в руках.
- Ничего себе тренировки у вас...
- Да, Маркус ещё тот садист, - ответил Александр, улыбаясь собственным мыслям. А думал он о том, на что ещё способна эта девица, только теперь если её сильно разозлить... – А ты, бобриха, ничего, молодцом держалась, - выпалил он с наглой ухмылкой, уже предвидя бурную реакцию и собирая для её отражения доступный эфир.
И холодный расчёт оправдал себя.
- Я. Не! Бобриха!!!
Боги-которые-вовсе-не-боги немного ошиблись в описании возможностей применения «щитов». Дело было в том, что Стася ещё не отошла от шока, пережитого в тренировочной схватке, которая мало чем отличалась от настоящей, и у неё до сих пор сохранилось подсознательное чувство необходимости защитить себя. Потому она смогла воспользоваться третьим «щитом», доступным ей – «стрелой забвения».

Месть безмолвных мёртвых тел,
Безымянный вопль страха.
Гниль, оставшаяся не у дел,
После пережитой жизнью краха.

Отныне ты подчиняешься мне,
Отныне я поклоняюсь тебе,
Приди и сотвори
Свой щит, мою волю, наши мечты!

Слова были произнесены скороговоркой, так что только благодаря обострённому слуху нокс-атра смог их разобрать. Всё ещё ослеплённая яростью Анастасия направила раскрытую ладонь в его сторону. В ней с катастрофической для обидчика скоростью собирался серый туман, приобретая очертания огромной стрелы.
- Стрела забвения – отныне это я и ты, - вымолвила она последнюю фразу, и стрела сорвалась в сторону Александра.
Титаническим усилием парню удалось собрать весь доступный ему эфир за одну сотую мгновения, и поместить его между собой и Стасей. А его предчувствие выло и билось в истерике. «Опасность! Опасность-опасность-опасность!!!» - кричало оно.
От такого количества силы Маркуса швырнуло в дерево, а затем припечатало к земле, не давая подняться.
«Стрела» с лёгкостью пробивалась сквозь эфир, распыляя энергию в ничто. Однако, и сама она теряла силу, к Александру уже добрался жалкий её остаток, распылить который можно было даже чихнув.
Из носа Стаси хлынула кровь, она завалилась на бок. Маккой рухнул на колени, бледный он еле сдерживал рвотные позывы. Маркус, тоже потрёпанный, кое-как встал и доковылял до парня.
- Больше никогда не заставляй её использовать «стрелу забвения» против тебя же, третий «щит» очень опасен, - голос он пытался сохранить ровным, но получалось плохо.
- Это был «щит»?
- Да.
- Ну ни *** себе! - это прозвучало на русском и без малейшего акцента.

Звай находился в помещении с обшарпанными стенами,  выкрашенной в белый цвет решёткой и сомнительными типами, от которых несло перегаром. Злой на весь белый свет, а особенно – на Маркуса с его «собачкой», помощник Примы весьма пространно ругался по-французски.
Сокамерники его не понимали, поэтому вознамерились научить его «нормальному русскому языку», естественно, применив грубую физическую силу. За что были жестоко избиты и успокоены самим же Зваем. Доблесные стражи порядка решили не вмешиваться, но ставки делать отказываться не стали. В итоге, кто-то из офицеров сегодня отправлялся домой с изрядной прибавкой к зарплате, а кто-то потерял неплохую часть денег.
Так что сейчас Звай сидел в гордом одиночестве и безостановочно ругался себе под нос.
Спустя полчаса, когда ему надоело, и он мрачно замолчал, в тайне желая кого-нибудь убить, в помещении появилось новое действующее лицо. На удивление всех присутствующих, в КПЗ вошёл серафим.
- Люций? - Звай решил состроить безразличную мину, но голос выдал его облегчение.
- Прима весьма тобой недовольна, - вместо приветствия заявил вошедший.
Всю радость из Звая вымыло, как песок вымывало из скал волной прибоя.
- Пошли уже, - мрачно бросил он, кровожадно посмотрев в сторону сокамерников.
Стоило ли упоминать, что они несказанно обрадовались его уходу?

Глава 12

Ватикан 07:45

- Звай, ты ставишь мою репутацию под удар, - Прима говорила спокойно, но это было только началом шторма.
- Но, госпожа, там появился Маркус со своей псиной, что я мог сделать?
- Я, что ли, должна за тебя всё делать?! - недолго она удерживала спокойный тон... - Ты провалил второе задание, Звай! Зачем ты мне вообще тогда нужен?!
- Но, госп...
- Так тяжело было сразу пристрелить эту дрянь?!
- Но я...
- Ты хоть понимаешь, чем это теперь нам грозит?!
Оправдаться Зваю сегодня точно не светило...
- Но се...
- Заткнись!!! Ещё не хватало, чтобы кто-нибудь слышал, как ты тут оправдываешься!
Мужчина виновато опустил голову и уставился в пол. Женщина, в которую он был влюблён, прихоти которой исполнял с рвением помешанного, сейчас готова была его убить. Он хотел коснуться её, упасть на колени и целовать ей ноги, слёзно вымаливая прощения. Впервые он так сильно огорчил её, вот и решил, что если не будет прощён, то пустит себе пулю в голову. Звай хотел её обнять, но даже не шевелился, понимая, чем это ему могло грозить.
Прима очень не любила проигрывать, а особенно её злило, когда кто-нибудь или что-нибудь, способное пошатнуть её нынешний статус, уходило из рук. А когда это ещё и издевалось и оскорбляло её, как Александр...
Звай понуро стоял и слушал проникновенную речь о своём идиотизме и явном божественном промахе, раз тот позволил ему дожить до двадцати семи лет. И сам уже верил в свою никчёмность.
Прима умела убеждать...

* * *

- Что ты сделала с моей футболкой?
Но потом на моём лице появилась искренняя улыбка.
- Чего смеёшься? - Стася была увлечена работой, поэтому поглядывала на меня лишь время от времени.
- Зак проснётся, убьёт тебя, - моя улыбка стала ещё шире.
- Почему?
- Футболка-то его.
Наблюдать за тем, как она впала в ступор, было великим удовольствием. Секунд пять её лицо было каменной маской, а потом она стала заливаться краской. Ну надо же! Настолько смутилась, что даже крылья покраснели.
- Ты ведь ему не скажешь?
- Не-а, - я кивнул на дверь в комнату хозяина нашей квартиры.
Стася посмотрела туда и наткнулась взглядом на всё ещё сонного парня. Не думал, что она может покраснеть ещё гуще... Но это было понятно, Зак стоял в одних трусах, а регулярные занятия спортом не прошли для него даром.
Тут пришлось вмешаться мне, иначе бы она точно заикание получила.
- Так что ты с футболкой-то сделала?
Она даже перестала дышать, но глаза от Зака, который, оказалось, тоже смутился, всё-таки отвела.
- Я сделала два разреза на спине для крыльев... – говорить так тихо, да ещё виновато опустив голову...
То, что я её услышал, было просто чудом.
- Тогда показывай! Думаю, Зак не обидится, если я примерю его футболку, - так как Стася на меня не смотрела,  я строил Заку страшные рожи, намекая, что ему лучше бы одеться.
- Не-а, я не обижусь.
Наконец-то он понял, что я пытался до него донести, и скрылся в комнате. Через несколько минут он появился вновь, на этот раз одетый в джинсы и широкую футболку, босыми ногами прошествовав по светлому ламинату в сторону кухни.
 Я глянул на часы, было всего восемь утра. Стася протянула мне серую футболку, я, некоторое время разбиравшись что куда, надел её, и сразу же почувствовал себя лучше. До сих пор я не обгорал на солнце лишь по тому, что в самый разгар дня находился в доме.
- Теперь ты должен мне футболку.
Зак стоял в дверях, зевал и держал в руках огромную кружку кофе.
- С каких это пор ты кофе пьёшь?
Если разговор повернуть в другое русло, может, он и забудет...
- С тех самых, как в моём доме поселились вы. Знаешь, Балдор – весьма экстравагантный будильник, - он побрёл назад на кухню, и уже оттуда прокричал, - Ты всё-ещё должен мне футболку!
- Тогда собирайся, и пойдём по магазинам.
Стася встала и поправила топ. Ей повезло, её крылья так и остались полуматериальными, позволяя ей носить одежду, даже не замечая их.
- Можно с вами?
- Нужно.

* * *

Детектив Сильвестор Дикинсон проснулся в пять утра, подпрыгнув на кровати так, словно его ударило током. До него донеслись лишь отголоски применяемой о-очень далеко силы, но мужчину трясло, будто он уже успел побывать в ледяной воде и теперь мёрз на улице в зимний день.
«Что это за сила такая?!»
В метро он спустился, словно пребывая во сне, не реагируя на давку и ругающихся пассажиров. Сойдя на нужной остановке, всё так же задумчиво, он не сразу понял, что у него украли мобильный, ему отдавили ногу и испачкали штанину.
«И снова из Кембриджа... Да что вообще творится вокруг этого Александра?!»
На работе, едва войдя в свой кабинет, он бросил уже сидящему там Рэйнольду:
- Собирайся, как придёт Шина, поедем в Кембридж.
- Зачем?
Грину работа надоедала уже с первых минут её начала, однако он всё равно умудрялся делать её хорошо. Как у него это получалось, оставалось загадкой...
- Там опять что-то произошло.
- Где? - это был уже Андрэас Сальвэ, которого в последнее время всё чаще использовали в качестве курьера между отделами департамента.
- Не твоё дело, Кенгуру, давай сюда что ты там принёс, и вали отсюда!
Да, Рэйнольд был само очарование... Как бы ни хотелось Андрэасу возразить, связываться с двухметровым негром не очень хотелось. Так что Сальвэ молча положил папку на стол Сильвестора и удалился, мечтая уже наконец расправиться с тройкой наглых детективов.
- Джентльмены или как вас там, собирайтесь, мы едем в Кембридж! - в кабинет наконец влетела Шина, - Мои информаторы сообщают, что там произошло нечто грандиозное.
- И что всех туда так тянет? - Грин лениво потянулся в кресле.
- Ты кофе пил? - вместо ответа обратилась она к коллеге.
- Нет, а что?
- Тогда по пути накачаешься им до отказу, ещё не хватало твой жирный спящий зад на себе тащить!

Перед прогулкой по магазинам Александр проверил свои кредитки. И обнаружил, что родители заблокировали его карту, зависящую от них, на что парень безразлично пожал плечами и спустил её в урну. Он никогда и не пользовался их деньгами, свои были, заработанные легко, но не совсем законно. О чём, разумеется, никому знать не полагалось.
Таким образом в их свободном пользовании было немногим больше тридцати тысяч долларов. Это заставило Стасю вновь впасть в ступор, из которого она вышла уже со счастливой улыбкой шопоголика на лице.
Три часа они втроём таскались по магазинам и бутикам. Зак, настаивая на том, что Стася разрезала его любимую футболку, выбил из Александра две. Да и Маккой не сильно возражал.
Так как девушка покидала дом в спешке, одежды с собой она не взяла. Да и что она могла взять, когда её, пребывающую в предобморочном состоянии, нагло запихнули в самолёт? Так что покупки, в основном, совершались для неё. В результате, Анастасия была крайне довольна и энергична, а парни уже выдыхались. Правда, один небольшой факт омрачал всю их увеселительную прогулку: в некоторые магазины крылатых отказывались пускать. Чему Стася крайне огорчалась. Нокс-атра же относился к этому равнодушно.
А Зак не мог отвести от неё глаз, что уже смущало девушку.
«Зак, не смущай даму!» - раз за разом повторял Александр, смущая уже самого парня.
Наконец тур по магазинам закончился, и они отправились домой. Александр ещё у продавца попросил сделать разрезы в лёгкой хлопковой рубашке, и теперь щеголял в обновке, которая не скрывала его торса, а заодно и геральдического чёрно-золотого креста.
Там их и перехватила уже знакомая Маккою тройка.
- Детектив, скажите, это у меня паранойя или всё же вы ко мне не ровно дышите? - Александр был в своём репертуаре.
Холодная презрительность почти физической волной окатила сотрудников органов государственной безопасности. Обычно спорящие между собой Грин и Грэйс замолкли. Рэйнольд уставился на Стасю, а Шина постоянно переводила взгляд с Александра на Зака. На её взгляд, оба парня были хороши собой, ну а Грин откровенно пялился на бюст девушки.
- У меня к вам несколько вопросов, - Сильвестор уже привык к такому поведению Александра, и сбить его с толку на этот раз у парня не получилось.
- Валяйте, - нефилим высокомерно позволил детективу говорить.
Стася впервые попадала в подобную ситуацию, тем более, она впервые видела Александра настолько холодным, и была в замешательстве. Зак же решил предоставить другу свободу действий, зная, что тот не подведёт.
- Кто это с вами? - Сильвестор указал на девушку.
- Не ваше дело, - холод, холод бескрайних ледяных пустынь.
- А если она нелегал?
- Законы о миграции народ крылатых не касаются, так как нас слишком мало и у нас нет собственного государства, а ещё ООН просто об этом забыло.
Тут Сильвестору крыть было нечем, и он поспешил сменить тему.
- На вас снова совершили нападение?
«Найду его информаторов, подглядывающих за тренировками - убью», - пронеслось в голове Александра, но на его лице не дрогнул ни один мускул.
- Нет.
Тогда Сильвестор решил перейти на другую, давно интересовавшую его тему.
- Скажите, люди на вас не нападали после вашего превращения?
- Ну так, Звая за человека мы не считаем, значит... - едва слышно прошептал Маккой. - Нет.
- Скажем так, несерафимы на вас нападали?
- Что? - Александр поднял бровь в излюбленном аристократичном жесте, но вопрос всё равно прозвучал крайне грубо.
Тут к ним подошёл Андрэас Сальвэ. Как и зачем он тут оказался, оставалось только гадать. Настроение всей тройки детективов резко упало.
- Александр Маккой? - мексиканец, казалось, даже и не заметил Сильвестора.
- Не имею чести.
- Я детектив Андрэас Сальвэ, - он очень надеялся сломать эту презрительность, надавив своей уверенностью...
Наивный!
- Вы работаете вместе с детективом Дикинсоном? - уверенности у Александра было не меньше.
- Да.
- Нет, - Сильвестор выпалил одновременно с недругом.
Маккой поднял бровь.
- Значит, полномочий в Кембридже у вас нет? - он вернул детективу удостоверение, - Это Нью-Йоркский департамент.
Андрэас ошалело уставился на Александра. Он-то надеялся продемонстрировать этим неудачникам, как работать надо...
- У вас выходной?
- Нет...
- Вы хотите назад на родину? - Маккой явно намекал на его мексиканские корни.
- ?!
- В таком случае, советую вам оставить меня в покое, иначе я подам на вас жалобу, так как вы превышаете свои полномочия.
Андрэаса как ветром сдуло. Так унизили этого самоуверенного нахала впервые. При этом Александр ни разу не вышел за рамки вежливости...
Услышав такой диалог, Рэйнольд наконец оторвался от разглядывания бюста Стаси и подошёл к Александру, пожал ему руку и сказал:
- Молодец, так опустить Кенгуру – это талант...
- Кенгуру?
Только после объяснений Шины, он снова повернул недоумевающий взгляд к Рэйнольду.
Через несколько секунд вся компания разразилась громким смехом. Александр же обречённо закатил глаза.

Глава 13

Пригород Рима. Италия. 07:46

Очередной день тренировок для Малькольма закончился необычно... Вместо заслуженного отдыха его отправили в кабинет Примы. Тот, что находился в непосредственной близости от тренировочного поля.
Она и так время от времени проводила с ним религиозно-воспитательные беседы, но сегодня почему-то долго смотрела на него, задумчиво крутя в руке перьевую ручку. Малькольм искренне верил в неё как в ангела, но долгое молчание заставляло нервничать.
«Я что-то сделал не так?»
- Вот что, - после долгого молчания наконец произнесла она, - ты хочешь встретиться с родителями?
Она смотрела на него очень внимательно, наблюдая, заметил ли он подвох... Малькольм подвоха не заметил. В его глазах заискрилась надежда вперемешку с недоверием – а не обманывает ли? Больше всего сейчас он походил на ребёнка. Глупого, однако опасного...
Кто знает, на что способен сильно обиженный серафим...
И неудивительно, что никто – Прима всегда ухитрялась свалить все прегрешения не нефилимов.
- Вы позволите?..
- Но будь осторожен, ты можешь встретить Александра, - она не стала сообщать, что именно это ей и было нужно. - Мне доподлинно не известно, до сих пор ли он в Кембридже, но в последний раз его видели именно там, - и ещё Прима не стала говорить о том, что точно знала, где находился Александр, ведь такую силищу невозможно вот так взять и потерять из виду. - Он приручил некую дьявольскую тварь и стал ещё сильнее. Теперь он полностью принадлежит лукавому.
- Приручил?
- Видишь ли, нефилимы склонны заводить понравившуюся им гадость в качестве домашних питомцев.
- Гадость?
- Очень опасную гадость, я бы сказала.
- Мне казалось, идёт призыв солдат.
- Это мы призываем солдат Господа Бога нашего, - холодно заявила Прима. - Эта гнусь призывает лишь дьявольское отродье на погибель человеку и всему, что Господин наш наделил своей благодатью.
Она говорила высокопарно, ведь именно за это Малькольм её и любил. Красивые речи – надёжный путь к сердцам смазливых болванов, чьи головы были забиты всякой романтической чушью о приключениях и возвышении. Малькольм был как раз таким. Он громко сглотнул.
- Что мне делать, если я его встречу?
- В идеале – убить, но навряд ли ты с ним справишься, тем более, он твой брат, сомневаюсь, что у тебя достанет воли, так что беги. Как только почувствуешь его присутствие, старайся уйти. Не показывайся ему на глаза.
Прима знала что говорить. Теперь Малькольм обязательно займётся поиском Александра. И, если всё пойдёт как надо, первым делом он атакует самое слабое место – гнусную полукровку. Ведь именно атаке в слабые места его и учили на тренировках. Будь Александр хоть в десять, хоть в десять тысяч раз сильнее, чем она думала, он не успеет её защитить. А если потом парень будет убит – не беда, таких мечтательных идиотов всегда было много, их можно и в расход пустить.
Прима почти физически ощущала поднимающуюся в нём волну стремления сделать то, что она «запретила».
Итак, Малькольм отправился в Кембридж.

Утром следующего дня Маккой приземлился в Бостоне.
Добираться до дома оставалось всего около получаса, так что серафим решил полетать в своё удовольствие, закладывая крутые виражи и наслаждаясь небом над родными местами. А ещё так он мог почувствовать Александр. Если тот был в городе.
Конечно, сразу нападать на него Малькольм не планировал, сперва нужно было найти место, в которое можно было ударить побольнее.
Так учила его Прима.
Он заложил очередной вираж и опустился на землю рядом со своим старым домом. Родители ещё спали, и парень это прекрасно знал, ведь было только семь утра, а у них сегодня выходной.
Малькольм степенно подошёл к входной двери и позвонил. Ему пришлось позвонить в дверь ещё несколько раз, прежде чем ему открыли. Сонная и злая на столь раннего гостя Фелиция остолбенело уставилась на пасынка.
- Здравствуй, - это всё, что произнёс парень.
- Малькольм! - Фелиция наконец начала дышать. - Ты не представляешь, что тут без тебя творилось...
Он прекрасно представлял, ведь был непосредственным участником тех событий. Но отказываться от возможности в очередной раз очернить Александра он не стал. Если Фелиция винила во всём брата, зачем ему было ей мешать?
Женщина заварила крепкий кофе и уселась напротив парня, ожидая от того рассказов о жизни в Ватикане. Но Малькому было не о чем рассказывать, вся его жизнь свелась только к бесконечным тренировкам и постоянным лекциям Примы. А ещё он хотел побыстрее выбраться из этого дома, ведь след Александра продолжал витать над городом. А ещё он почувствовал два других следа. Один принадлежал Маркусу – это Малькольм понял из рассказов Примы, а другой был очень слабым. Слишком слабо выражалась тёмная сторона эфира.
Малькольм решил, что выведет из строя этого слабака в первую очередь, чтобы не мешался под ногами.
Конечно, первый удар придётся наносить по Александру, но потом будет легко справиться с тем неучем.
Он знал, что брат стал сильнее, но всё равно верил в удачу. Главное было выбрать момент, когда Маркуса не окажется рядом – с двумя нефилимами сразу он бы не смог справится.

В очередной раз делая круг над пригородом Бостона, Малькольм наконец уловил более точный след тёмного эфира. Серафиму снова улыбнулась удача: он нашёл след и не почувствовал присутствия Маркуса рядом с Александром и до сих пор неизвестным нефилимом. А ещё они были только вдвоём, что тоже играло парню на руку, лишние свидетели ему не были нужны.
Улыбнувшись своим мыслям, Малькольм отправился по следу.

Это утро для Александра, Стаси и Зака выдалось необычайно спокойным. Маркус куда-то исчез, не объясняя причин, да и вообще ничего не говоря, поэтому уже ставшая традиционной утренняя тренировка отменилась. Конечно, Маккой, как прилежный ученик, повторил сам и «прогнал» Бобруйцеву по теоретическим знаниям.
После чего они с девушкой сидели на кухне и пили чай.
- Скажи, вот вы призываете существ из эфира, и они приходят, но ведь в разгаре битвы они могут погибнуть...  Почему они соглашаются на это?
Нокс-атра таких бесед с наставником не вёл, но это не значило, что он не мог ответить.
- Ну, скажу правду – точного ответа я не знаю. Однако, из того, что я видел на тренировках, в битвах и просто изучая эфир самостоятельно, могу сказать одно: мир Эфира – хищный мир. Это поток энергии, и всё там состоит из энергии, и всё там питается ею. Я как-то попытался заглянуть в Эфир, но мне чуть голову не откусили. Дело в том, что в собственном мире эти существа и так постоянно охотятся друг на друга. Мы лишь переносим постоянно происходящие схватки в наш мир, усиливая призванных существ собственной энергией. Это что-то вроде контракта, где призванное существо обязуется нас защищать, а мы обязуемся поделиться с ним частью своей силы и, естественно, той энергией, в которую будет преобразован поверженный противник. И чем сильнее существо, тем больше оно требует. Вот тут и кроется мастерство заклинателя эфира – он должен призвать сильное существо, при этом потратив как можно меньше собственных запасов. Призванное существо всё равно остаётся в выигрыше, если уцелеет, конечно же.
- А как быть с твоим Мефистофелем и Балдором Маркуса? Я заметила, что для их призыва вы не используете обычные врата.
- А тут уже другое... Они привязаны к нам и имеют более прямой и широкий доступ к нашей силе. Таким образом они получают сильную защиту в мире эфира, а мы – верного воина и товарища, который может прийти на выручку, даже если мы его не станем призывать. Правда для этого надо попасть в о-очень большие неприятности.
- У кого опять неприятности? – на кухню вышел Зак.
- Доброе утро! - Стася аж просияла, встретившись взглядом с вошедшим.
- Доброе! - Зак засиял в ответ.
- Привет, - на этом празднике ранней влюблённости Александр почувствовал себя лишним.
Не желая мешать двум голубкам, нокс-атра собрался выйти, но друг его остановил.
- Так у кого проблемы?
- А ты что, согласишься принять ещё одного постояльца?
- Моя квартира не пентхаус в отеле «Плаза», ещё одного крылатого она не вместит. На меня и так уже все соседи косо смотрят.
Александр расхохотался.
- Не беспокойся, никого принимать тебе не придётся, во всяком случае сейчас.
- Он рассказывал мне о принципах вызова существ, точнее, о моральной его стороне, - пояснила девушка.
- Кстати, Стася, нам надо пройтись по магазинам, докупить кое-что, чтобы ты смогла завершить работу над моим новым гардеробом, - вставил Александр.
- Я с вами, - оживился Зак.
- А на работу тебе не надо?
- У меня сегодня ночная смена, - отмахнулся парень.
Маккой лишь пожал плечами.
- Тогда завтракай, и пойдём. Чем раньше мы закончим, тем меньше народу встретим. У нормальных людей рабочий день как раз в самом разгаре.

Они шли через небольшой сквер, наслаждаясь тенью редких деревьев и обсуждая возможность вечерней тренировки без участия Маркуса, всё-таки Александр уже многое умел. Зак и Стася были полны беззаботной радости лёгкого и непринуждённого общения, однако Маккоя тревожило чувство опасности. Он несколько раз оглядывался, но ничего подозрительного не находил. На какое-то время успокоившись, продолжал путь к супермаркету. Однако чувство опасности его не покидало, мерзким червяком грызя настроение и грозя вылиться в настоящую паранойю.
- В стороны! - крикнул крылатый, сам бросаясь прочь от спутников.
На том месте, где он стоял несколько мгновений назад, появилась гигантская зубастая пасть, больше похожая на нераскрывшийся бутон пиона. Маккой силу узнал, хоть уже давно с ней не встречался. Забыть собственного брата он не мог.
Один неуловимый жест рукой, и странная пасть отправилась в тартарары.
- Глейпнир!
Короткая фраза, и в руках Александра золотистая цепь.
Ещё одно движение рукой, и цепь устремилась куда-то ввысь, захватывая доселе невидимого противника. С крыши ближайшего здания рухнул серафим.
Малькольм открыл врата, и на Стасю ринулось несколько десятков разных мелких существ.
«Почему их трое?! – серафим недоумевал, - Как я мог не заметить ещё одного?!»
Но пущенные Малькольмом существа цели не достигли, они отправились вслед за первой тварью.
Приём отправки чужого существа назад в эфир был не самым простым, поэтому Александру пришлось выпустить Глейпнир из рук, и он тут же рассыпался на мириады искорок, освобождая жертву. Серафим не преминул этим воспользоваться, взмыв в воздух. И вот тут  Малькольма ждало главное разочарование – брат оказался в десятки, если не в сотни раз сильнее него.
- Мефистофель.
И эта громадина, ставшая ещё больше,  устремилась на врага. Грифон сбил серафима в воздухе, даже не почувствовав отчаянного сопротивления. Придавил крылатого к земле и клювом попытался вскрыть тому голову, однако Малькольму всё-таки удалось вырваться, и он постарался оказаться как можно дальше от чудовища. Так серафим оказался очень близко к Стасе. Слишком близко. Чем и воспользовался. Яркая вспышка света сорвалась с его ладоней, но разбилась о невидимую преграду.
- Куда?! - Александр уже атаковал своего брата, но и его атака разбилась о преграду, выставленную Стасей.
Он удивлённо приподнял бровь и поглядел на девушку. Цвет её крыльев менялся с чёрного на тёмно-красный и обратно.
- Что за... - Малькольм, получивший шанс оглядеться, тоже заметил перемену цветов в крыльях девушки. - Как она это делает?!
- О, не стоит удивляться, – тёмный Маккой почесал грифона, отпуская его обратно в эфир. – Это обычная способность полукровок.
- Полукровок? Нет. Невозможно! Ты врёшь!
- А зачем мне? Да ты и сам сможешь это почувствовать, если попытаешься. Хотя... Сомневаюсь я в тебе...
Малькольм пропустил его замечание мимо ушей и всё же пригляделся к Стасе.
- У неё нет колец в глазах, - спустя минуту заключил серафим.
- Это тоже одна из характерных черт полукровок.
Кажется, Малькольм уже смирился с положением пленника.
Быстро сдался...
- Убьёте меня? – мрачно осведомился он.
- Если бы не Стася, я бы уже это сделал.
Малькольм громко сглотнул...
- Никто. Никого. Убивать. Не. Будет, - Стася говорила раздельно и уверенно, но её физические резервы были не бесконечны.
Поэтому Александр старался разрешить всю ситуацию как можно быстрее.
- В общем так, братец, мы тебя отпустим, но тебе придётся сваливать назад в Ватикан, иначе я тебя поймаю, а как ты уже успел понять, я сильнее тебя.
Стася сняла щит, и Малькольм взмыл в воздух.
- Ах да, передавай привет Приме! – нефилим издевательски помахал ему рукой.
Стася побледнела и хотела было опереться на Зака, который всё время сражения был настолько поражён, что не смел даже двигаться, но взглянув на него глазами, ещё не пришедшими в норму после использования «щита», отшатнулась. Зак воспринял это как упрёк за его бездействие и понуро опусти голову, виновато разглядывая землю под ногами. В его голове крутилась только одна мысль: «А что я мог сделать?!»
На Александра вдруг накатила усталость, но он быстро взял себя в руки.
- Ну что? продолжим путь?

Ближе к вечеру, когда Зак уже совсем сник от того, что Стася его избегала, и раньше времени ушёл на работу, девушка подсела к нокс-атра.
- Александр... можно задать тебе вопрос?
- Попробуй, - он устало потянулся.
- Ты уверен в, что твой друг – человек?
- Ты тоже его не «видишь»? – парень понимающе улыбнулся.
- Нет, я никак не могу понять, что я видела, пока работала с эфиром.
- То есть?
- Когда смотришь на людей или крылатых, сразу ясно, кто это, но Зак вызывает у меня противное чувство неопределённости. Будто он ни то, ни другое, даже не оба вместе взятых.
- Маркус говорит, что это последствие воздействия на него моей силы.
- А что ты сам думаешь?
- Не знаю...

Малькольм вернулся в Ватикан гораздо быстрее, чем ожидала Прима, которая его совсем не ждала. Он был шокирован, разозлён и... потерян. Он впервые ворвался в её кабинет без стука. Так вообще никто не осмеливался поступать.
- Вы знали! – с порога заявил Маккой, тыкая в неё пальцем.
- Ты о чём? – спокойствие далось ей с трудом.
- Вы всё знали и молчали! Как такое вообще возможно?! Вы говорили, что мы – войско Господне! Но как, как тогда возможно появление полукровки?! Может, люди всё-таки правы, и мы действительно отдельная раса?
Всё это он говорил скороговоркой, так что часть его речи Прима просто не успела понять.
- И что ты хочешь от меня? Я не в ответе за всех и каждого, я могу лишь попытаться спасти души тех, кто этого хочет.
- Ты врёшь! - отчаянно выкрикнул Малькольм, и только теперь до него дошло с кем и как он разговаривал.
Маккой стремительно побледнел, его глаза округлились, губа нервно задёргалась, да и вообще, выглядел он так, будто сейчас же хлопнулся бы в обморок.
- И что ты на меня уставился? В чём решил меня обвинить? Хочешь приписать мне грехи? Изменник!
От заявления парень побледнел ещё сильнее, хотя казалось, что такое уже чисто физиологически невозможно.
- Я... Я...
- Пошёл вон отсюда! – выкрикнула она. А когда бедный, бледный и смертельно перепуганный мальчишка выскочил из кабинета, добавила для себя, - Наказание я тебе подберу позже.
«Надо же! У этого сопляка мозги прорезались... Или это Александр постарался?»
Прима устало накрыла лицо ладонью. Её авторитет покачнулся, пока только в глазах одного, но то было всего-лишь началом...  А если бы он сразу же разболтал?

Фредерик уже неделю следил за Александром и его друзьями, постоянно передавая всю добытую информацию детективу Шине Грэйс. Естественно, всё заметить и узнать он не мог, но основные события улавливал безошибочно. Вот и сейчас он отправил Шине сообщение с текстом: «Появилась полукровка. Подручные Примы бывают здесь всё чаще и чаще».
И только он нажал на «отправить», как над головой раздался рык. Человек знал, кто это, вот и дёргаться не спешил.
- Здравствуй, Фредерик, наконец-то свиделись.
«***! Вот и попал, Маркус не в духе!»

Глава 14

Сидя в тишине и покое своего кабинета, Прима лихорадочно соображала, что ей делать дальше. Малькольма удалось изолировать, и он даже не удивился, но то было лишь временным решением. Что будет дальше? Как отреагирует Папа, когда узнает, что вот уже два года Прима водила его за нос? Конечно, она могла объявить полукровку очередной нечистью, но по тому, что удалось вытянуть из Малькольма, становилось ясно – избавиться от неё будет ой как непросто. А Маркус ни за что не упустит возможности пошатнуть её положение.
Ещё её бесило то, что последнее время нефилимы не проявляли никакой агрессии. Обвинить их было не в чем. И если так будет продолжаться и дальше, то её авторитет неуклонно поползёт вниз. А для Примы, любящей править, это было смерти подобно.
Она медленно, но верно приближалась к точке кипения, ещё немного... Она уже была готова убить кого-нибудь.
Стоп! Убить? А что, если подтолкнуть Александра к убийству? Пускай не рассчитает силу. Для этого ей придётся проявить весь свой талант актёрской игры и потратить немалую сумму денег, но когда на кону стоит духовное главенство над изрядной долей мира, можно и постараться. Прима быстро потёрла ладони друг о друга, согревая бледную кожу, откинула прядь золотисто-медовых волос и взялась за «трубку» телефона.
- Белла, соедини меня, пожалуйста, с департаментом Бостонской полиции.
Она подождала несколько минут, идеальными ногтями выбивая дробь на полированной поверхности стола. А когда в «трубке» раздалось хмурое «алло», скороговоркой выпалила:
- Мне стало известно, что с недавних пор в пригороде Бостона появилось несколько нефилимов. Мне бы не хотелось, чтобы кто-нибудь пострадал, поэтому призываю вас к бдительности и осторожности. Они очень опасны.
Сказала и прервала разговор. Ни приветствий, ни прощаний.
Далее в ход пошли все прелести интернета.
Нормальные люди даже не представляют, сколько садистов, расистов, шовинистов, нацистов, извращенцев, маньяков и террористов часами «сидят» в социальных сетях. Вот и Прима решила использовать шваль Кембриджа.
Порой люди так легко верят анонимному блогеру...
Всё, что надо было сделать, так это создать очередной аккаунт, наприглашать кучу подростков именно из Кембриджа в свои друзья и уже специально для них разместить объявление с текстом «нефилимы опасны! Надо искоренять зло!», и оружие массового поражения было готово.  Теперь обязательно развернётся жаркая полемика на этот счёт, где и проявят себя самые агрессивные поклонники её незатейливой мысли.  И вот уже с ними Прима будет иметь отдельный разговор...
Порой она удивлялась тому, насколько люди были глупы и легкоуправляемы.
Теперь в течение недели Александр и Маркус, а с ними и полукровка станут врагами американского народа номер один. Как всё просто! Прима даже не старалась сдержать смешок.
Но на этом дело не заканчивалось. Необходимо было знать, не располагал ли ещё кто-то информацией о полукровке. Если кто-то уже прознал – его нужно было убрать. Только соблюдая полный информационный вакуум вокруг этой компании, Приме удастся удержаться на плоту собственной лжи и коварства. Значит, надо было найти тех, кто возможно следил за Маркусом, и тех, кому эти шпионы докладывали. Сама серафима не могла пользоваться сетью таких шпионов. Пока. Во-первых, по статусу не было положено, а во-вторых, она ещё не успела завербовать нужных людей. Так что единственный из доступных ей сейчас людей находился в больнице, лечился после посещения России.
Решено, как только Звай выйдет из больницы, она сразу же отправит его на поиски возможных свидетелей. Но его выздоровление могло занять слишком много времени... А терять время сейчас было опасно. Прима снова взялась за «трубку» телефона.
- Белла, соедини меня, пожалуйста, с госпиталем... Да, с нашим.
Подождав с минуту и услышав вопрошающее «si», она постаралась быть как можно более вежливой.
- Доброго вам дня, отец Антонио! Как ваши пациенты?
Серафима знала, что для этого старика такой вопрос приравнивался к «как ваши дела?» или «как ваше самочувствие?», поэтому приготовилась слушать жалобы и стенания на недосып и прочее, прочее, прочее...
- Вы не поверите, пациентов становится всё больше, а рук у меня не прибавляется! – он не обманул ожиданий крылатой.
- Бог вам в помощь! Я буду молиться за вас, отец Антонио, и, возможно, Господь уже услышал мои молитвы, - Прима улыбнулась, - Так как мне сейчас очень сильно нужен Звай.
- Не хочу вас огорчать, дитя Господа, но ему сильно досталось, я бы рекомендовал ему ещё неделю отдыха, - когда дело касалось пациентов, отец Антонио был готов отказать даже ей.
- В таком случае, могу ли я сама его навестить и помолиться за его здоровье?
- Я был бы рад, если бы и на других наших пациентов снизошла ваша благодать, – оживился старый сановник.
«Дьявол! Теперь ещё придётся и на других эфир тратить!»
Но вслух она сказала:
- Я с радостью помолюсь господу и за остальных пациентов.
- Отлично! Когда вы планируете совершить своё посещение?
- Ближе к вечеру, у меня ещё есть незавершённые дела.
- Тогда мы вас ждём. Да благословит вас Господь!
- Да благословит вас Господь!
И они одновременно положили «трубки».
Единственным незавершённым делом Примы был Малькольм.
Серафима направилась к выходу. Сегодня она либо убьёт его, либо полностью подчинит себе. Во второй вариант крылатая верила гораздо больше, ведь этот дурачок, как и многие другие, настолько влюбился в её образ, что ей самой уже почти ничего делать не приходилось.

Прима стояла на тренировочном плацу, ожидая появления Малькольма. Она решила лично преподать ему урок, таким оригинальным способом заставив его замолчать. Что она будет говорить, серафима ещё не знала. Всё будет зависеть от его реакции...
Солнце стояло высоко в зените, лаская землю своими лучами. Серафима уже взмокла. Обычно тренировки проходили рано утром, чтобы избежать теплового удара, но Приме всё нипочём, и это ей приходилось доказывать постоянно.
Тренировочный плац представлял собой большую площадь в отдалении от города, усыпанную песком, на который падать не больно, зато обидно. Поди попробуй потом вычистить перья. От непрошеных зрителей территорию отделяли высокие деревья и, конечно же, крепкий забор под напряжением.
Наконец, на плацу появился Малькольм Маккой. Прима велела сообщить ему, что она его ждёт, но провожать и разговаривать с ним категорически запретила, объясняя это наказанием.
- Здравствуй, Малькольм. Сегодня тренировку для тебя провожу я. Начнём со спарринга, хочу посмотреть, чему ты научился.
Не говоря более ни слова, крылатая призвала уже ставшего привычным ей крылатого рыцаря в серебряно-золотых доспехах.
Существо встало позади неё.  Малькольм знал, что тягаться с первой серафимой планеты невозможно, однако он желал доказать ей, что многому научился. И в то же время он не хотел давать отчаянный бой... Так раздираемый противоречиями парень решил призвать первое существо, что попалось под руку. Из бледного портала вылезла уже небезызвестная зубастая тварь.
- И это всё? – глаза серафимы округлились.
Парень залился краской. Не мешкая, он послал «цветок» в бой. Естественно, тяжёлый двуручный меч изрубил растение-переросток в капусту.
Малькольм открыл врата, из которых вылетел целый рой мелких тварей, но и с этим Прима легко справилась.
Серафим проводил атаку за атакой, но его противнице всё было нипочём. Наконец крылатой надоело возиться, и она атаковала. Тяжёлый меч её рыцаря едва не разрубил парня надвое, а сама она, опутав руку золотым сиянием, оказалась рядом и схватила его за горло, одним движением впечатав в землю.
- Слушай меня внимательно, Малькольм, - одно движение, и он уже висел над землёй. - Если ты пойдёшь против моей воли, я тебе крылья по-пёрышку выдеру. Понял? - серафим с трудом кивнул. - Вот и отлично.
Прима бросила его в песок, вернула единственное призванное ею существо назад в эфир и ушла.
Малькольм удивлённо смотрел ей вслед. Его идеал, выстроенный в мечтах, вдруг рухнул окончательно, и теперь он по-настоящему испугался...

- Здравствуйте, отец Антонио! Я пришла, как только смогла, - она шла по широкому светлому коридору госпиталя, где и встретила священника.
- Здравствуйте, дорогая моя! - отец Антонио называл её как угодно, только не «ангел Господень» и «дитя моё». Отсутствие первого обращения порой её раздражало, зря она что-ли устраивала все эти спектакли с молитвами?
- Итак, в какой палате мой помощник? Вы знаете, я без него, как без рук.
Отец Антонио давно догадывался, чем занимались эти её руки – далеко не в первый раз уже Звай попадал к нему на лечение.
- Сюда, пожалуйста, - он указал на одну из дверей и первым вошёл в палату.
Как и ожидала Прима, помещение было самым большим в здании, и пациентов тут оказалось много. Старый хитрец уже давно научился пользоваться её потребностью в Звае, и даже не стеснялся этого, но продолжал всё прятать под вежливые фразы, которые, однако, никого не обманывали.
Серафима, долго не думая, встала посреди палаты и начала читать молитву. Естественно, ей это было совершенно не нужно, но открыто демонстрировать такое в Ватикане было бы глупо. По помещению разлилось золотое сияние, благотворно действующее на здоровье всех присутствующих. Обычные пациенты начинали усиленно молиться и креститься, если, конечно, были в состоянии. Звай лежал спокойно. Из всех он был самым лёгким случаем и вполне мог самостоятельно добраться до её кабинета. Слова отца Антонио были лишь способом заманить сюда серафиму. Её утешало лишь то, что он редко так ею пользовался, чаще обращаясь к Анне.
Когда всё было закончено, священник, как обычно, горячо поблагодарил её за помощью, а теперь уже бывшие больные клятвенно заверили, что отправятся в храм помолиться. Ритуал уже стал обыденностью и успел приесться до чёртиков, поэтому Прима поспешила покинуть госпиталь. Звай молча следовал за ней.
Когда они вышли наружу, женщина остановилась и внимательно посмотрела на помощника.
- У тебя есть шанс восстановить моё доверие.
Медленно повернулась и пошла дальше.
Звай отстал на несколько шагов, потом опомнился и догнал её.
- Что я должен сделать?
- Тебе придётся снова отправиться в штаты. Найди тех, кто, возможно, следит за Александром, и тех, кому поступает полученная шпионом информация.
- А если шпионов не будет?
- Тогда я буду крайне удивленна, но обрадована.
- А если меня опередят? - ему не хотелось задавать этот вопрос, но это было необходимо.
- Тогда я буду не в духе.
Конечно, Прима не могла знать, что её уже опередили, но разве не в этом заключалась вся прелесть вражды с умным противником?

Шина уже несколько дней не получала сообщений от своего информатора. С тех самых пор, как узнала о появлении полукровки. Скорее всего, его обнаружили.
Вот и доверяй после этого мелким мошенникам дело во имя закона!
Но своё дело Фредерик сделал, и у Шины тоже начали появляться подозрения, что за убийством меченных стояла Прима. Как и Сильвестор Дикинсон, женщина понимала –за такое её уволят, а потому делиться своими подозрениями с кем-либо не спешила. Вместо этого она усиленно думала над возможными доказательствами. Желательно прямыми, от которых не отмахнуться просто так, но и косвенные улики, для начала, не плохо бы...
Она перебирала все дела по меченным в США, а также послала запросы в другие страны мира, где были зафиксированы подобные случаи. Пока что ничего общего, кроме меток, между жертвами она не нашла. Решив немного отвлечься, а заодно и проверить, чем на эту тему пестрит интернет, Шина открыла один из самых популярных в мире сайтов размещения пользовательских видео. Где и наткнулась на ролик двухмесячной давности, в котором один новорождённый серафим увлечённо рассказывал о том, как у него появилась золотистая метка, как она жглась, когда появлялись крылья, а потом демонстрировал неуклюжий полёт.
Шина просмотрела ролик трижды (а он длился полчаса), прежде чем поняла, что её насторожило. Поняв, она начала лихорадочно перебирать все доступные документы. Так и было, она оказалась права!
- Мне кажется, я нашла зацепку, - громко объявила Грэйс, а когда Сильвестор и Рэйнольд недоумевающе уставились на неё, развернула монитор своего компьютера в их сторону и снова проиграла ролик.
- И что нам это даёт? – не слишком любезно поинтересовался Грин.
Шина его тон проигнорировала, взяла папки и начала вслух читать их содержимое:
- Имя: Чарли Уэст. Особые приметы: чёрная метка на теле в виде крыльев. Имя: Феона Мэдок. Особые приметы: чёрная метка на теле в виде крыльев. Имя: Дэниэл Лайм. Особые приметы: чёрная метка на теле в виде крыльев. Продолжать?
- У всех жертв чёрная метка... – задумчиво протянул Сильвестор, Шина кивнула. – Но в этом ролике говорится, что метка у него была золотистой...
Шина снова кивнула.
- В ролике был серафим, - вставил Рэйнольд. - Значит ли это, что по цвету метки можно определить, кто появится на свет: серафим или нокс-атра? Если да, то...
- То получается, что убивали только тех, кто должен был стать нокс-атра. - закончила за него Шина.
- А, учитывая, насколько однообразно были совершены убийства, круг подозреваемых значительно сужается, - Рэйнольд потёр виски.
- Более того, у нас появились конкретные подозреваемые, - заявил Сильвестор.
- И главная из них – Прима, - закончила Шина.
- Думаешь? - Грин ошалело уставился на неё.
- Её мотив понятен, - ответил вместо подчинённой Сильвестор. - К тому же ей позволяют ресурсы. Не думаю, что люди бы не совершили ни одной ошибки. Я к тому, что ты ведь не будешь всем и каждому показывать свою метку.
- Звучит логично, но как нам это доказать?
- Есть кое-что... - начала Шина, но её перебил телефонный звонок. - Слушаю.
- Детектив Шина Грэйс, я полагаю? - раздался в «трубке» приятный мужской голос.
- С кем я разговариваю?
- Меня зовут Маркус Ллейт, и у меня ваш информатор. Не беспокойтесь, он в полном порядке.
- Что вы хотите в обмен на него?
- Я? Да ничего! Мне всё равно, следите вы за мной или нет, но мой ученик молод и весьма горяч, а ещё он очень силён.
- Это угроза?
- Ну что вы?! - Шина услышала смех. - Зачем мне вам угрожать? Просто ваш шпион начал терять осторожность, а проблем с полицией мне не надо.
- И что вы будете делать?
- Я оставил его на крыше здания, в котором вы сейчас находитесь. Можете забрать его.
- И это всё? - впервые Шине попадались столь необычные переговорщики.
- Ну, хотите, я ему руку сломаю? - всё так же вежливо осведомился Маркус.
- Я сама.
Маркус снова рассмеялся.
- Как пожелаете.
- И что дальше?
- Пройдёт какое-то время, и вы снова обзаведётесь своим шпионом неподалёку от моего ученика, потом он снова потеряет осторожность, и я его поймаю, а может и Александр, кто знает... Я скажу парню, чтобы не убивал его.
- И это всё? - мало бы кто НЕ удивился, будь он на месте детектива.
- Я уже говорил, что мне всё равно, следят за мной или нет. К тому же Фредерик уже успел сыграть мне на руку.
- Вы о чём?
Маркус снова рассмеялся.
- Давайте, я не буду делиться с вами своими секретами, вы ведь своими не делитесь. До свидания, детектив Шина Грэйс, приятно было поболтать.
И он прекратил разговор.
- Что случилось? - Сильвестор видел всё удивление коллеги.
- Моего информатора вычислили.
- Он мёртв или за него требуют выкуп? - осведомился Рэйнольд.
- Ни то, ни другое. Он на крыше участка.
Теперь удивлялись уже мужчины.

Глава 15

Звай подходил к одному из сотен частных домиков, что расположились в пригороде Кембриджа, как грибы на поляне после дождя. Одноэтажное строение было обито когда-то давным-давно белой вагонкой. Изрядно помятый проволочный забор ограждал небольшой захламлённый участок земли, отведённый под лужайку или газон, или как это у американцев называлось? Звай брезгливо ступил на неширокую дорожку, ведущую прямо к двери, боясь задеть какую-нибудь гадость.
Найти этого человека было непросто... Ему пришлось побегать, обращаясь то к полиции, то к криминальным кругам Бостона. В результате он вычислил около двух десятков лиц, подходящих на роль информатора для кого-нибудь, имеющего либо деньги, либо знакомых в государственных структурах. Все «привлекались» впервые и за нетяжкие преступления в виде мелкого мошенничества или воровства.  И все они слишком быстро вновь выпускались на улицы, из чего можно было сделать вывод, что как минимум часть из них завербовали.
Дальше пришлось проверить все системы городского слежения. Сотни камер, растыканных в разных и порой даже самых нелепых местах, безустанно и бесстрасно фиксирующие всё, что попадало в их объектив. Убив две недели на вычисление основных маршрутов Александра, Звай принялся за изучение окружающих его людей. Мало кто мог себе представить его облегчение, когда в кадре той или иной камеры стал попадаться один и тот же человек, не сводивший глаз с нефилима и его друзей. Звай не стал досматривать до конца все полученные огромным трудом видеозаписи, тем более что он узнал шпиона. Им был Фредерик Джонсон, один из мелких мошенников, который угодил за решётку впервые, но крайне быстро оттуда выбрался.
Звай направился к нему, что и привело его в это жалкое место. Оно выглядело так, будто в нём жили бомжи, а не мелкий мошенник.
Поборов отвращение, он всё-таки нажал на кнопку дверного звонка.
Дверь открыл невысокий заспанный парень лет дватцати-двадцати пяти. Курчавые чёрные волосы, скуластое лицо, заросшее недельной щетиной, грязно-серые глаза, сейчас красные от недосыпа, дважды ломанный кривой нос, полные губы. Одет он был в чёрную футболку и в чёрные же боксеры, а также тапочки в виде розовых пушистых зайчиков.
Неожиданный визит его разбудил. Худощавый парень то и дело ёжился, словно от холода, и зевал.
- Фредерик Джонсон? - Звай начал вполне дружелюбно.
- Чем могу помочь?
Парень в очередной раз зевнул, и получил короткий удар под дых. Он свалился на пол, свернувшись калачиком и пытаясь загнать в лёгкие хоть немного воздуха. Звай спокойно перешагнул через свою цель и закрыл за собой дверь. Беглый осмотр дома показал, что Фредерик был один. Вернувшись в прихожую, Звай добавил ещё пинка уже начавшему приходить в себя Джонсону и принялся деловито его связывать. Весь процесс превращения хозяина дома в пленника занял не более десяти минут.
- Это хорошо, что ты почти раздет, у меня уйдёт меньше времени на подготовку тебя к пыткам, - ровным голосом оповестил его гость.

К великому сожалению Звая, которому не терпелось замучить кого-нибудь до смерти, Фредерик рассказал всё и сразу, попутно умоляя сохранить ему жизнь. На что тот лишь издевательски поправлял круглые очки и до-олго так и о-очень многозначительно смотрел на тёмные мусорные мешки, размышляя, стоит ли избавляться от тела или это пустая трата времени? Перехватывая его взгляд, Фредерик заливался слезами и истерично продолжал умолять, обещая вечную преданность, даже вечное рабство – всё что угодно. Но подобные товары его пленителя мало интересовали. Наконец решив для себя, что избавляться от трупа выйдет слишком накладно, Звай встал позади своего пленника. Тот стал заворачивать голову, чтобы видеть его, но опоздал. Узкий стилет вошёл прямо в основание черепа, острым лезвием убивая мозг. Спустя десяток секунд глаза Фредерика застекленели, и его тело безжизненным кулем повалилось на пол небольшой комнаты, обставленной дешёвой, пыльной мебелью. Звай неспешно достал платок, вытер лезвие ножа, вернул его обратно в рукав и достал сотовый.
Спустя несколько гудков в «трубке» раздалось требовательное «и как твои успехи?».
- Моя госпожа, я нашёл информатора и тех, кому он докладывал.
- Ты от них избавился?
- Только от информатора, моя госпожа, информацию получали полицейские из Нью-Йорка, они часто бывают в Кенбридже.
- Кто они? - ещё один требовательный вопрос.
- Информацию получала непосредственно детектив Шина Грэйс, моя госпожа.
- Это всё?
- Моя госпожа... - Звай замялся.
- Что ещё?!
- Мне... мне дозволено будет... будет... вас коснуться?..
- Сперва верни моё доверие.
И всё, что осталось от её голоса – холодные гудки в сотовом.

Прима нажала «отбой» и хищно улыбнулась. Так мог улыбаться студент-садист перед вивисекцией лягушки.
Все мужики одинаковы, им нужен стимул, тогда они сделают всё, что вы от них хотите. Как крысы в клетке, которых стимулируют либо запахом еды, либо подгоняют электрошоком.
Главное правильно чередовать еду и электричество...
Что Прима с успехом и проделывала с этим недалёким извращенцем, который, однако, оказывался весьма полезен в специфических задачах.
Пока она позволяла ему себя лапать, он делал всё. Конечно, Прима понимала, что рано или поздно ей придётся пустить его дальше, чем просто «полапать». Но к тому времени она надеялась добиться желаемых результатов. Тогда он ей уже будет ни к чему. А там... Серафима планировала вернуть его туда, откуда взяла.

- Ну и что ты от меня хочешь?! - бесилась Шина, из последних сил сдерживаясь, чтобы не ударить Рэйнольда. - Чтобы я тебе улики достала, как кролика из шляпы?! Я не Гудини!!!
- А могла бы стать! Ты же нас повела по этому пути! - Грин тоже вышел из себя.
Вся их затея – собрать компромат на Приму – трещала по швам. За неполный месяц они так ничего и не нашли. Более того, они даже не представляли, с чего стоило начинать поиски. Со временем настроение у всех падало, а Шина и Рэйнольд разве что не дрались. Но, похоже, сегодня они готовы были перейти и эту черту, во всяком случае Шина уже разминала пальцы, готовясь к первому сокрушительному удару.
- Ребята, - вмешался Сильвестор, - давайте не будем тратить силы на ругань, а лучше займёмся работой. Времени у нас всё меньше и меньше.
Тут он был прав: начальство вовсе не шутило, когда говорило, что их выпрут под зад коленом за не раскрытие именно этого дела, правда о сроках Андрэас им всё-таки приврал, сократив его почти вдвое, но поблажка была лишь следствием того, что подвижки всё-таки были.
Конечно, этот месяц они не сидели без дела, и успели собрать множество косвенных улик, которых, даже вместе взятых, хватило бы разве что на мелкую пакость серафиме всея мира. А им были нужны либо свидетели – из числа людей, так как слова нокс-атра не будут приниматься во внимание. Как ни крути, но предрассудки есть предрассудки – либо признание одного или нескольких сообщников. А такого просто не могло произойти, ведь Прима проводила тщательную промывку мозгов всему своему окружению.
Так что пока они оставались ни с чем.

Александр закрыл за собой дверь и побрёл по тёмным тесным коридорам многоэтажки. В этот вечер он хотел полетать в своё удовольствие, а заодно подыскать домик – да хоть лачугу – вне черты города.
Последние дни в Кембридже было напряжённо. Ему то и дело вслед летели проклятия с напутствиями убираться восвояси. До недавних пор жителей городка вообще не интересовала его отнюдь нескромная персона, но что-то изменилось. И Александр был готов поклясться, что к этому приложила руку никто иная, как Прима собственной и неповторимой персоной. Цель понятна: вывести нефилима из себя, чтобы он кого-нибудь прикончил, вызвав тем самым целую бурю в стакане, тем более разрушительную, что преступление совершил бы именно он.
Так Александр, а с ним и все окружающие его крылатые попали бы в положение «вне закона». Естественно, для Примы это открывало почти все двери.
Так как им придётся скрываться, она сможет снарядить на их поиски небольшую армию, отмахиваясь от правительств очень многих стран мира бумагой с печатью виконта Христа. И ведь никто не оспорит...
А самое обидное заключалось в том, что Александр понимал: рано или поздно накал страстей, так старательно раздуваемый этой религиозной фанатичкой, достигнет критической точки, и выльется в открытую конфронтацию, где убить кого-то будет очень и очень легко.
Понимать-то понимал, но поделать ничего не мог. То была игра без правил, затеянная Примой, и противостоять, во всяком случае, достойно, он ей не мог. Не хватало ни ресурсов, ни статуса, как у противника.
Александр спустился по душным лестницам в подъезд, открыл дверь и не спеша протиснулся в образовавшийся проём.
- Эй, чучело!
Маккой успел повернуть голову на выкрик, и получил удар битой в лицо.
- Ты покойник! – и ещё один удар, попавший в ногу.
Кровь потекла по лицу, а в колене взорвался огненный цветок боли. Падая на землю, Александр успел пообещать этим придуркам все кары небесные. Очередной удар достиг цели, и, кажется, задел крыло.
На этом терпение Александра кончилось. Кольца в глазах полыхнули золотом, крылья превратились в живой чёрный огонь с проблесками золота. Бита в очередной раз направилась в сторону крыла, но касания эфира от неё оставило лишь обглоданный кусок.
- Что за х...
Но его гневная тирада была прервана грозным выкриком Мефистофеля, что опустился на асфальт прямо напротив хозяина. Такой громады, как ещё подросший грифон в чёрных доспехах с золотыми светящимися знаками, вполне хватило, чтобы обидчики нокс-атра растеряли всё своё мужество и с криками ужаса бросились врассыпную.
- Привет, Мефистофель, я наконец-то рад тебя видеть, - Александр улыбнулся, грифон умильно заурчал. - Ну что, поможешь мне?
Парень оперся на подошедшее существо, с трудом встал, отдышался, пришёл в себя, и спустя минуту заключил:
- Да, нам пора переезжать.

- Анна, Дерек, у меня для вас задание.
Сцена повторялась с какой-то маниакальной точностью: Прима сидела во главе своего рабочего стола, а двое названных серафима – напротив. Их крылья касались пола, но никто не обращал на это внимание, ведь полы в здании, особенно в кабинете главной серафимы мира, всегда сверкали чистотой.
- На этот раз вам не придётся сталкиваться с Маркусом и Александром, вы должны будете посетить Нью-Йорк.
Анна склонила голову, прося, а скорее требуя, продолжения.
- Там вы должны будете найти детектива Шину Грэйс.
- Её надо убить? - женщина сделала безразличное лицо, но скрыть неприязнь к тому, что её будут использовать в роли киллера, полностью ей не удалось.
Прима улыбнулась, и снова улыбочка её была не из самых приятных.
- Нет. Вам надо убедить её прекратить слежку за Александром. Пусть не лезет в разборки, в которых явно пострадает. Вы должны чётко донести до неё эту мысль.
Молчавший до этого Дерек поперхнулся где-то на середине её слов.
- Это больше на «наезд» похоже.
- А вы интеллигентно с ней поговорите, - она вновь улыбнулась.
Если бы не солнечный свет, заливавший весь кабинет, можно было бы со спокойной душой и чистой совестью заявить, что Анна и Дерек пришли на приём к дьяволу, ну или, на худой конец, к маньяку-психопату...
- Как далеко мы можем зайти? - серафима кипела от злости, но сдерживала порыв попытаться придушить наглую стерву.
- Далеко... Можете приступать.

Спустя два дня у них всё также ничего не было. Все были вынуждены признать: Прима прекрасно заметала следы. Версия о том, что убийца - это мужчина определённого телосложения, подтолкнула их послать запросы по фотографии Звая, но на успех они мало рассчитывали. Вся тройка детективов была выжата досуха. Уставшие они одновременно покинули свой кабинет, намереваясь пойти домой и хорошенько отдохнуть.
В коридоре их встретил злой Андрэас.
- И чего тебе надо? - Рэйнольд был настолько уставшим, что даже опустил извечное «Кенгуру».
- Отдать вам это, - сквозь зубы процедил детектив Сальвэ.
- Молодец, - так же «дружелюбно» ответил Рэйнольд, взяв чёрную папку, - а теперь вали отсюда.
- Вас всё-равно выкинут с работы!
- Но сперва я устрою тебе путешествие в больницу, - зарычал Грин, - Вали отсюда!
Андрэас скрылся. А что ему оставалось делать? Рэйнольд мог и не задерживаться с исполнением обещания...
- Что там? - Сильвестор указал на папку в руках Грина.
Рэйнольд раскрыл её и начал читать, спустя минуту его глаза округлились, а сам он присвистнул.
- Так что там? - Шина потёрла виски.
- К нам переправляются все дела по меченным со штатов.
Теперь не удержался и присвистнул Сильвестор. Шина ограничилась коротким непечатным словом.
- Ну, раз так, то я сегодня точно больше не работаю, - Рэйнольд потянулся.
- Лентяй, - женщина улыбнулась.
- Сама-то ты тоже на сегодня сдохла.
Сильвестор усмехнулся. Да, ничего так и не изменилось...

«Что за странную игру затеяла Прима? Неужели она настолько сильно рвётся к власти? И что такого Шина успела узнать, если она так спешит избавиться от детектива?»
Естественно, Анна поняла намёк босса. Всю муть о «культурно поболтайте» та развела только для Дерека, манипулировать которым таким образом было легче. Он был чересчур инициативным, и обязательно выкидывал какую-нибудь глупость. И даже ей, так уважаемой рыжим сорванцом Анне, не удавалось его удержать.
И теперь они сидели на крыше, жарясь на солнце, и следили за одним из департаментов нью-йоркской полиции. Благо, Звай снабдил их всей необходимой информацией, и теперь женщину с диким цветом волос и совершенно безумной и безвкусной причёской они могли узнать даже ночью и даже с завязанными глазами.
- Анна, мне скучно.
Как всегда, работой занималась только женщина.
- Тогда, для разнообразия, займись делом.
- Не могу.
- Это ещё почему?
- Потому что тогда я вообще со скуки подохну.
Брови женщины поползли вверх.
- Вернёмся с задания, я тебя по плацу до смерти загоняю, - злобно пообещала она.
- Вечно ты такая, - обиделся Дерек, и повернулся в другую сторону. - Смотри, разве это не та самая Шина Грэйс, которую нам надо было найти?
«Чудесно! Пока обещала этому шалопаю кары небесные, цель едва не смылась у нас из-под носа».
Шина шла не одна, а в компании двух мужчин, которых звали Сильвестор Дикинсон и Рэйнольд Грин.
- Вот твоей скуке и конец.
Анна старалась, чтобы это звучало весело и беззаботно, но не могла скрыть досады и злости на Приму. Да, ей всенепременно придётся что-то менять.
- Как будем действовать?
- Необходимо завести их в безлюдное место, не хочу, чтобы на нас пялились.

За несколько часов до того, как Анна и Дерек подобрались к детективам, которые ещё до конца не осознали, в какую авантюру влезли, Маркус наконец соизволил навестить Александра и Анастасию. Он не объяснял, куда исчез на несколько недель, а просто приказал выступать. Насколько бы силён ни был Александр, а Стася - уникальна, они добровольно вступили в ученичество к Маркусу, поэтому им оставалось только подчиниться.

- Я голоден, - ни к месту заявил Рэйнольд, когда все трое вышли из здания полиции и по привычке двинулись вместе в одну сторону.
- Ты вечно жрать хочешь.
Но Грин – о чудо! – не обратил на слова коллеги ровным счётом никакого внимания.
- Тут неподалёку есть неплохое местечко! Следует пройти только через проулок, - он указал пальцем в сторону, в которую Шина старалась даже не смотреть.
Переулки в больших городах всегда выглядели жутковато.
- Ты уверен, что нас по пути не сожрут?
- Не работай ты в полиции, я бы подумал, что тебе страшно, - вставил Сильвестор, и сразу же пожалел об этом.
- Пошли! - грозно заявила Грэйс.
И они таки двинулись по жуткой тропе мегаполиса. Одной из многих, что таились среди бетонных многоэтажек.
- Я тут решила накопать кое-что на нашего общего знакомого, Александра.
- Зачем? - Сильвестор не всегда понимал своих коллег, как, впрочем, и они его.
- Он не хотел с нами разговаривать, вот я и проверила, что такого он может скрывать.
- Ну и как? Нашла? - Рэйнольд перестал думать только о еде.
Шина достала небольшой листок, на котором было сделано несколько пометок, и начала их зачитывать, дополняя своими комментариями:
- Семья Маккой - весьма успешные предприниматели. Живут на Ланкастер стрит, а там нет дешёвых домов. Двое братьев – Александр и Малькольм – в детстве своими глазами видели смерть матери.
Грин присвистнул.
- Отец женился повторно на некой Фелиции Хьюберт. Довольно быстро, кстати, женился. Оба брата играли на скрипках, но Александр получил травму, из-за которой ему пришлось бросить музыку, подался в литературу, круглый отличник.
- Это объясняет его высокомерие... - заметил Сильвестор.
- Дальше самое интересное: Малькольм также стал крылатым, но, в отличие от брата, он стал серафимом.
На этот раз свист Рэйнольда получился гораздо громче.
- Вот, значит, оно как... - пробормотал Дикинсон.
- Кстати, не далее как месяц назад, Малькольм появлялся в Кембридже и даже виделся с Александром, но быстро покинул наш континент.
Негр хихикнул.
- Это всё ты узнала от своего информатора? Кстати, куда ты его запихнула?
- Не знаю, я не могу с ним связаться вот уже несколько дней.
- Хреново, - Сильвестор неожиданно остановился.
- Что случилось?
Позади Сильвестора на асфальт опустился серафим с огненными крыльями. Рядом с ним промелькнул лазурный росчерк, и позади остолбеневших Шины и Рэйнольда встал ещё один серафим.
- Детективы Шина Грэйс, Сильвестор Дикинсон и Рэйнольд Грин, - Анна поочерёдно удостоила из взглядом.
Те напряглись, тон серафимы явно не располагал к задушевной беседе.
- Чем можем быть полезны? - грубость в голосе Грина была призвана замаскировать страх.
- У нас для вас предупреждение.
- Какого рода?
- Самого что ни есть делового, - Анна улыбнулась, но её улыбка быстро исчезла. - Серафимы не хотят, чтобы вы влезали в наше противостояние с нефилимами.
- Серафимы или Прима? - зло усмехнулся Сильвестор, за что ему чуть не досталось от Дерека.
Лишь лазурнокрылая серафима отрицательным жестом головы остановила рыжего.
- А это имеет значение? – теперь она обращалась только к Сильвестору.
- Для меня – да.
Серафима оглядела детектива. Картина ей предстала унылая.
- А что если мы откажемся? – встряла Шина.
- Вы можете сильно пострадать.
- Это сейчас, что ли? - Рэйнольду сильно не нравилось их положение. А ещё ему не нравилось отсутствие оружия в его руках.
- К сожалению, да, - Анна по-птичьи склонила голову на бок. – Вы и так уже слишком глубоко встряли в это дело.
«Полукровка!» - это пронеслось в голове у всех детективов одновременно.
- Так, значит, Прима не хочет, чтобы остальные знали о полукровке? – Грин посмеивался, говоря, как он думал, о и так всем известном факте.
Однако, оказалось, что некоторые Прима предпочитала опускать...
«Что?!» - теперь уже пронеслось в головах серафимов.
Дерек изменился в лице. Анна от такой явной демонстрации чувств удержалась. Она лихорадочно соображала, как задать более уточняющий вопрос, при этом не выдав своего неведения, но их прервали.
- Мне кажется, я вас предупреждал, - между Сильвестором и его коллегами приземлился Маркус.
- Дьявол! - выругалась Анна.
- Он тут ни при чём, это всего лишь мы. Нападать на стражей порядка – слишком вызывающе, не находите? – Александр разочарованно поджал губы.
«Как мы их упустили?!» - серафима отвернулась от Маккоя, и тот час же уткнулась взглядом на сосредоточенную крылатую позади Дерека. Слишком слаба, чтобы быть достойным противником, но серафима точно чувствовала в ней присутствие и светлого эфира.
Такого не могло быть!
Думала она.
Что вообще происходило в этом мире, похоже, уже никто не понимал. Дерек изменился в лице ещё сильнее, когда, наконец, заметил Стасю.
- Здравствуй, Маркус, - Анна сочла нужным поздороваться.
- На этот раз, мы вас не отпустим. Стася, прикрывай людей, дойдёт до крайности, используй «стрелу забвения».
Анна опять выругалась. Перед ней стояли двое самых сильных нефилимов, к тому же, полукровка, чьих способностей она не знала. Конечно, сама она входила в число сильнейших серафимов, да и Дерек был к этому близок, но это мало чем могло им помочь. Разве что дать шансы смыться в последний момент.
- Балдор.
- Мефистофель.
Призыв существ Маркус и Александр совершили одновременно.
Шина выхватила пистолет.
- Не стоит, детектив, - Маккой неуловимым движением оказался рядом с ней, накладывая свою ладонь ей на руки.
В его глазах горели золотые кольца.
Шина – нашла время – смутилась и едва не покраснела. Взрослая женщина...
- Дерек! Сваливаем! - Анна взмыла в воздух.
- Глейпнир! - Александр метнул в сторону серафимы золотую цепь, но та её распылила.
- Чёрт! Рана-стрэ! - Маккой метнул в сторону крылатой сгусток эфира, который в воздухе превратился в чёрную сеть, за которой раскрывались врата, засасывающие её в эфир.
Маркус с удивлением посмотрел на своего ученика.
- Экспромт?
- Регулярные тренировки.
- Самостоятельно?
- Думал, я сам ничего не умею?
Анна уже справилась с сетью-ловушкой, метнула в сторону нокс-атра нечто своё и отправилась вытаскивать Дерека, который с трудом отбивался от Балдора.
- Ничего подобного! - Маркус отшвырнул Рэйнольда в сторону, спасая тому жизнь. Сам он легко отбился от небольшого зубастого существа.
Анне наконец удалось пробиться к Дереку, она подхватила его под руку, и два живых огонька – красный и лазурный – устремились вверх.
- Приме о полукровке ни слова о том, иначе я сама тебе голову скручу прежде, чем она это сделает со мной! – прорычала она в ухо парню.
Тот не собирался нарушать столь прямого приказа – он ещё дорожил своей жизнью.
- Ушли!.. - разочарованно протянул Александр.
- А ты кровожадный, - заметила Стася, наконец приближаясь к остальным.
Парень успел показать ей пару приёмов, которые она подстроила под себя, так что этот бой дался ей гораздо легче. Да и Балдор был рядом...
- Ни *** себе! Что это *** было *** такое *** ?! - Рэйнольд выбрался из кучи мусора.
- Можно вопрос? - Сильвестор подошёл к Александру.
Тот поднял бровь, но запрещать не стал.
- Твоя метка была чёрной?
- И после того, как мы спасли ваши шкуры, ты можешь думать только об этом? - поднятая бровь и не думала опускаться.
- Это важно.
- Да. Она была чёрной.

Вечером вся компания детективов, несмотря на заверения в том, что больше не будут работать, собрались в кабинете. Им никто не мешал, для полицейских было нормально работать чуть ли не круглые сутки.
- Итак, что мы имеем? – Сильвестор обошёл свой стол и присел на его краешке.
- Теперь уже точно и бесповоротно, Прима – главная подозреваемая, - заключила Шина.
- А ещё мы сильно рискуем задницами, - добавил Рэйнольд.
- А также теория о различии меток серафимов и нокс-атра подтвердилась, - протянул Дикинсон.
- Навряд ли Прима убийца, она – заказчик, - вставила Грэйс.
- А вот кто убийца?
- В её окружении достаточно много фанатиков и из числа людей, - заметил Грин.
- Но кто же из них нам нужен?
- Кажется, я знаю ответ на этот вопрос, - женщина открыла пришедший ей ответ на запрос.
- Звай? - негр вгляделся в экран.
- Жан Юбер-Клюзи, - ответила Шина.
- Это его настоящее имя? И что это нам даёт? - Сильвестор подошёл ближе.
- Это отчёт из психиатрической клиники, до которой Прима не смогла дотянуться.
Рэйнольд присвистнул.
- Он шизофреник?
- У него была маниакальная зависимость от младшей сестры. Он покинул лечебницу до завершения курса терапии, которая ему не помогала, - детектив читала с экрана.
- Но где мотив?
- Мотив заключается в его сестре, - Шина раскрыла ещё один файл. - Софи Юбер-Клюзи упекла брата в дурку с жалобами на сексуальные домогательства с его стороны.
- Да, не повезло ему с родственниками, - заключил Рэйнольд.
Но когда Шина открыла фотографию Софи, он не удержался и совсем не по-джентльменски так выругался. Цветасто, с упоминанием чертей и того, что они могут сделать с его задницей. С экрана монитора на них смотрело немного другое, но всё же легко узнаваемое лицо Примы.

Глава 16

Мы спасли жизни этой пародии на команду детективов, а они взяли и отплатили нам откровенной бестактностью. В чём она заключалась? Мы уже возвращались в Кембридж, дабы приступить к сборам немногочисленных вещей, так как Маркус посчитал – и я с ним полностью согласен – что далее оставаться у Зака слишком рискованно. И откуда они только взяли мой номер?! Но факт оставался фактом – мне позвонил очень вежливый Сильвестор и попросил о встречи немедленно. И как этот болван ещё работу не потерял? Ни со свидетелями, ни тем более с подозреваемыми работать совершенно не умел. Интуиция у него, конечно, имелась, но на ней одной, бедненькой и зачуханной, долго не протянуть. Однако, детектив Сильвестор Дикинсон являл собой обратное.
А теперь он звонил и «убедительно просил» о «возможности встречи», естественно, «в пределах ближайшего времени». И это когда уже наступала ночь!..
И стоило его спасать?
В общем, мы повернули назад. Знаете, махать крыльями десятки километров – занятие весьма утомительное. И крайне неудобное для тех, кто совершал подобные маршруты впервые. То есть, для меня со Стасей.
Встречный ветер в лицо, что могло быть лучше? Если бы не дополнительное веко, хрен чего из-за такого ветра увидел бы. Я уже совсем на крокодила стал походить...
Кстати, необычайная форма моих ушей позволяла мне не испытывать неудобств от потока встречного воздуха. Хотя, Стася и Маркус тоже не сильно страдали, но мой слух оставался поразительно чутким...
Добрались мы до детективов уже за полночь. Могу сказать с полной уверенностью – все государственные постройки – школы, больницы, полицейские участки – ночью выглядели жутковато. Просторные пустые коридоры, едва освещённые какой-нибудь запылённой лампой. Или, что ещё хуже – затопленные неприятным и бесконечно раздражающим светом ламп псевдодневного света, который не позволял видеть, что происходило за окнами, превращая их в зеркала, от чего возникало ощущение запертости в идиотском реалити-шоу.
Кабинет-хранилище Сильвестора и его коллег меня немного удивил. А вот Стася сдерживаться не стала, и выпалила:
- Боже! Ну и свалка! - и с укором посмотрела на накачивающуюся кофеином Шину.
- Не смотри на меня так, девочка! Я сама была в шоке, когда меня сюда перевели.
- Не нравится, можешь прибраться, - великодушно разрешил Рэйнольд, обращаясь то ли к Шине, то ли к Стасе, то ли к обеим сразу.
Понятно, эти двое постоянно ругались, а теперь к ним ещё и Стася примкнула...
Стоило держаться от их компании подальше...
И похоже, Сильвестор был со мной согласен. Во всяком случае, он не пытался их разнять...
Трём крылатым в этой каморке было тесно, поэтому нам пришлось проявить чудеса изворотливости, чтобы разместиться хоть как-нибудь. В итоге, я решил усесться на один из довольно высоких ящиков, которые так популярны в хранилищах. Благо, он был металлический, мой скромный вес выдержать мог. А что? Вы думали, что при весе в сто двадцать килограмм можно летать? Ну, на такое только существа эфира способны, как мой Мефистофель, к примеру.
Маркус подошёл к окну, открыл его и уселся на подоконник, наглым образом выставив крылья наружу. Стасе же Рэйнольд галантно предоставил свой стул. Так и думал, что пышный бюст славянки не оставил его равнодушным. Его даже не смутила её принадлежность к другому виду. Ну да ладно, меня это интересовало в последнюю очередь. Выпятив губу и напустив на себя безразличное выражение, я принялся ждать, когда же нам всё-таки соизволят объяснить, зачем мы так срочно им понадобились.
Честно говорю, я не ожидал такого услышать.
Шина Грэйс рассказывала о неком Жане Юбер-Клюзи и некой Софи с той же фамилией. За такие сюжетные повороты в судьбе главных персонажей своего сериала продали бы душу все мексиканские сценаристы. Однако я не был впечатлён. Но! Когда дело дошло до фотографий этих несчастных... Посмотрев на вручённые мне снимки, я сделал ТАКОЕ лицо. Встал, собираясь произнести что-то гадкое, а на меня все уставились, явно ожидая, что я скажу что-нибудь полезное для общего дела, но я не оправдал ничьих надежд. Всё, что из меня вырвалось – короткое, но такое полное отвращения «фу».
- И это всё? - челюсть Рэйнольда отвисла.
Маркус понимающе усмехнулся. Стася вообще была в шоке, так что выпала из разговора. Она даже побледнела.
- Нет, - я метнул убийственный взгляд в негра, - Мерзость! Вот теперь я закончил.
Детектив метнул в меня столь же убийственный взгляд.  Не знаю почему, но он меня изрядно бесит.
- И как мы это можем использовать? - Стася, наконец, очнулась.
- А никак! - усмехнулся наш наставник.
Улыбочка у него получилась, как всегда, садистская... Мне лишь оставалось согласно кивнуть. И действительно, с этим знанием мы ничего сделать не могли. Нам бы просто не поверили!
- Что значит, никак? Я что, зря эту информацию добывала?
И тут меня осенило. Естественно, я ведь почти что гений. Хотя... Такая афера могла прийти в голову разве что безумцу. На моём лице появилась злая улыбка.
- А вот то и зна... - Маркус осёкся, увидев мою рожу.
А сейчас это была именно рожа, от которой многие шарахались.
- У тебя есть план?
Это что, гордость?
- Есть, - я улыбнулся ещё шире. – Но кому-то из вас, дорогие мои детективы, придётся умереть.

* * *

Трое крылатых стояли перед довольно просторным, но о-очень старым двухэтажным зданием. Сильвестор Дикинсон стоял рядом и приглашал всех войти.
- Этот дом достался мне от деда ещё пять лет назад, с тех пор я здесь и не бывал.
- Оно и видно, - пробурчал Александр. - И сколько лет этот дом без ремонта стоит?
Детектив пожал плечами.
- А он нам на голову не свалится? - выразила своё сомнение Стася.
Дом действительно выглядел так, словно сейчас же и развалится не то что по кирпичику – по пылинке!
- Надеюсь, что нет, - Маркус сделал первый шаг к этому убожеству.
- Что, сыграем в русскую рулетку домом? - усмехнулся парень.
- Совершенно глупое выражение. Это вы, американцы, вечно такой фигнёй занимаетесь. Зачем с больной головы на здоровую перекладывать?
- Это же всего лишь выражение такое, - Маккой не был особым патриотом, но всё же...
- Вот я и говорю – глупое выражение, - Стася поставила точку в споре с Александром... Воистину, русские женщины – единственные в своём роде!
Двухэтажный дом с маленькими окнами, закрытыми трухлявыми ставнями, покосившейся дверью и громко стонущим под ногами полом встретил их темнотой и пылью. В прямоугольник света попали также и дорожки, проложенные неизвестными грызунами в густом слое грязи. Неприятный запах бил в нос так, что глаза слезились.
- Чур, я сплю на улице, - Александр занял «свою комнату» первым.
- Что-то мне нехорошо... – девушка поспешила к выходу.
Нефилим метнул о-очень недобрый взгляд в сторону Сильвестора. Тот лишь развёл руками.
- Зато в глуши, никто надоедать не будет.
Десять километров – радиус леса вокруг этого не то что богом забытого, а богом проклятого домика. Это походило на идеальное место для разворачивания событий фильма ужасов с соответствующим названием. Что-то, вроде «Мой милый домик смерти»...
- Ну, что есть, то есть, - детектив, извиняясь, развёл руками.
- Всё в порядке, - Стася ободряюще улыбнулась. - Спасибо вам.
Когда Сильвестор сел в машину и удалился, Маккой не сдержался, и всё-таки задал вопрос:
- Всё в порядке? Не стыдно так нагло врать?
- Имей совесть, Александр! - вспылила девушка. - Он нам вообще-то помогает!
- Только до тех пор, пока ему это выгодно, - холодно ответил парень.
- Не прошло и пяти минут как мы одни, а вы уже ругаетесь.
- Не-а! - неожиданно весело ответил нокс-атра. Его манера вести разговоры постоянно всех шокировала. То он высокомерен и презрителен, то слишком уж весел и добродушен. Никто и никогда не мог понять, что у него на уме. - Просто наша полукровка чересчур наивная, - но ощущение холода рядом с ним всё же никогда не исчезало.
Естественно, Александр заработал не самый добрый взгляд от Анастасии.
- Ладно, пошли в дом, - недовольно бросила она, отворачиваясь от собеседника. - Надо хотя бы знать узнать, чем мы располагаем.
- Гнездовьем паразитов мы располагаем.
Его не услышали.
Они снова вошли в дом. На этот раз Стася держала себя в руках, и ей не становилось дурно от каждых найденных следов пребывания здесь всех подряд, от мышей и крыс до змей и тараканов. Кое-как поднялись на второй этаж, но картина от этого не поменялась. Везде была пыль, паутина и и остатки некогда пригодной для использования мебели.
- Либо у него действительно не было другого варианта, либо Сильвестор решил таким образом нам отомстить.
Александр и Маркус уже спустились, девушка же задержалась наверху, раскрывая окна, впуская свет и проветривая помещения.
- А ему есть за что мстить? - Ллейт с усмешкой посмотрел на ученика.
- Было дело, - отмахнулся Маккой. - Пару раз...
Говорящий с эфиром криво усмехнулся.
- В общем, работы тут много, но если постараться... Ой!
Ступенька под неосторожно ступившей Анастасией проломилась, и девушка ухнула об неё пятой точкой. От неожиданности она неосознанно обратилась к эфиру. Прозрачная сфера, как пузырь, обволокла полукровку и единым порывом, волной, сбивающей двух нокс-атра с ног и выкидывающей их прочь из дома, обволокла всё здание.
Маркус и Александр пришли в себя очень быстро, но картина, представшая перед ними, повергла их в шок. Дом изменился... Теперь он выглядел так, как мог бы выглядеть лет десять назад. Краска была ярче, ставни прямые, даже мусор весь снесло. Из помещения донёсся звонкий певучий голосок девушки, читавшей очередное стихотворение, но слов ни Александр, ни тем более Маркус разобрать не могли.
- «Ласковые объятия», – нокс-атра улыбнулся.
- Ещё один «щит»? - Маккой поднял бровь в своей излюбленной манере. - Я думал, он может проявляться только во время сражения.
- Не зря, значит, Стася мягким местом о лестницу приложилась, - нефилим уже не мог скрыть весёлой улыбки.
Александр сперва вновь поднял бровь, но до него быстро дошёл смысл сказанных слов.
Двое нокс-атра стояли перед изменившимся домом и весело хохотали.

Несколько дней спустя Сильвестор направлялся на работу. Он заметно нервничал и постоянно оглядывался. Сегодня детектив выбрал другой маршрут, более многолюдный.
Естественно, он помнил всю их бурную беседу, во время обсуждения весьма странного плана. В чём заключалась задумка Александра, детектив так и не понял. И часть задумки этого больного на голову нокс-атра заключалась в том, что ему, Сильвестору, предстояло публично умереть. Конечно, Александр говорил слова, смысл которых сводился к простому «не беспокойся, я твой зад оттуда вытащу, так что публичная смерть не станет реальной», но в это с трудом верилось. И вообще, детектива сильно раздражало, что этот пацан всегда в разговоре с ним вёл себя не то что как с равным, а как с тем, кого на голову превосходил. Отчасти поэтому он и не доверял словам нефилима...
Теперь Сильвестор шёл в ожидании больших событий и радикальных перемен в жизни. Но что поделать? Проигрывать Приме детектив, хоть и верующий, отчаянно не желал.
Он шёл и вздрагивал от каждого шороха, а в большом городе, да на широкой оживлённой улице, неприятных шорохов всегда было очень и очень много, так что Сильвестор сильно рисковал получить заикание.
Но, как это обычно бывало, ожидаемое случилось неожиданно. На улице оглушающе громыхнуло, две тени пронеслись в пляске битвы, люди закричали и кинулись в разные стороны, а Сильвестора накрыло волной эфира. И все видели, как он проваливался в чёрные врата, раскрывшиеся «как бы случайно» как раз под ним.

- Шина, Рэйнольд, теперь надо позаботиться и о вашей безопасности, - Маркус и Александр стояли напротив двух детективов.
Они уже всё продумали, и теперь людям предстояло познакомиться со своими телохранителями. Грэйс, как и Грин, сильно надеялась на то, что это будет что-то небольшое и довольно привлекательное на вид.
Маркус призвал Балдора и шепнул тому кое-что на ухо, тот подошёл к женщине, встал позади неё, а потом и вовсе присел со скучающим видом.
- Это и есть мой телохранитель? – женщина постаралась отойти  подальше от такой громадины.
- Помни, ты пыталась его пристрелить, - язвительно напомнил Александр. – Вряд ли он будет сильно благосклонен к тебе после этого.
Детектив побледнела и отодвинулась от варга ещё дальше, теперь вжимаясь в плечо Рэйнольда. Даже понимая, что этот здоровенный негр, всё равно, не смог бы её защитить. Так она чувствовала себя более уверенно.
Потом Александр, получивший неодобрительный взгляд от Маркуса, призвал Мефистофеля. Но на ухо шептать ему ничего не стал, вместо этого поймал грифона за клюв и во всеуслышание заявил:
- Видишь этого болвана? - указал пальцем на уже начавшего злиться Грина. - Так вот, будешь паинькой и сохранишь ему жизнь, получишь ещё силы от меня. Ты у нас маленький, тебе кушать полезно...
Грифон вырвался из рук нокс-атра и приблизился к мужчине, настороженно изучая его.
- Паинькой, Мефистофель, - добавил Александр, уже даже и не скрывая садистской улыбки.
Грифон воспринял его слова, как сигнал. Резким движением уткнулся головой в живот Грина, едва не сбивая того с ног, и умильно заурчал.
- Хороший мальчик! - Маккой веселился, не скрывая.
- И это наши телохранители?! - Рэйнольд на силу отбивался от слишком уж доброжелательного грифона.
- Мы ведь доверяем им свои жизни, - ответил Маркус, едва сдерживая улыбку.
Однако говорящий с эфиром всё же кинул очередной неодобрительный взгляд на Александра.

Прима сидела в своих личных покоях и смотрела новости, уже планируя следующий удар по репутации Александра. Благо, материала для этого ей было предостаточно... И вот, начали показывать ролик, в котором она без труда узнала Сильвестора Дикинсона, исчезающего во вратах эфира, открытых тёмным Маккоем.
Для тех, кто ещё не в курсе - попадание человека в мир эфира чревато тем, что человека сожрут.
- Что он делает?! - Прима даже вскочила с дивана, а так удобно устроилась... - Он облегчает мне работу!
Она злилась. Она была в бешенстве! Серафима не понимала его мотивов, не могла просчитать его действия. Что происходило?! Она, конечно, не захотела отказаться от продолжения воплощения своего плана, но чем это теперь могло обернуться?

Глава 17

Нью-Йорк. США. 05:45

Это утро ни Шина, ни Рэйнольд не забудут никогда. Конечно, если такое пробуждение не войдёт у них в привычку. Но обо всём по-порядку...
Рэйнольду оставалось пятнадцать минут до противного звона будильника. Он жил довольно далеко от участка, в котором работал, а перевести его куда поближе никтот и не думал, так что детективу приходилось вставать рано. Только он всегда дрых до последнего и на работу уже бежал, одеваясь и завтракая на ходу. И вот эти пятнадцать минут спокойствия и счастья ему и испортил Мефистофель. Крылатая гадина появилась, словно ниоткуда, завалилась прямо в кровать и начала задорно урчать и ласкаться. От такой тряски Рэйнольда выкинуло на пол. Грин зарычал так, что мог бы с лёгкостью перекрыть Балдора, но спорить с такой громадиной, как грифон, было опасно для здоровья. Мужчине пришлось собираться на работу.
Шина хоть и жила намного ближе к участку, чем Рэйнольд, но вставала всё равно раньше. И ей-то не хватило всего нескольких секунд до будильника. Но Балдор, очевидно, решил, что просыпаться просто под звук будильника женщине было бы скучно. Нависая над человеком, он рыкнул. Детектив от такого сигнала к началу дня совершила невозможное: в десятую долю секунды выпрыгнула из кровати, схватила пистолет, навела его на варга, сообразила, кто это, и выругалась так цветасто, что услышь её Рэйнольд, пожал бы ей руку со словами «мастер, научите меня таким же способом выражать все свои чувства».
В общем, это утро они запомнили...
Теперь злая Шина сидела и перебирала некоторые документы Сильвестора, а Рэйнольд, отчаянно зевая, накачивался кофе по самые уши. С тех пор как имитация смерти Сильвестора Дикинсона прошла успешно, работы им двоим прибавилось...
Мефистофель и Балдор, как послушные щеночки, сидели в углу кабинета, ничем не выказывая своего присутствия... Разве что размерами...
- Как ты думаешь, где сейчас Сильвестор? – мужчина отчаянно зевал.
- Если ты спрашиваешь про Ад или Рай, то, поскольку он имел наглость работать с тобой, думаю апостол Пётр отправил-таки его в Ад, – Шина даже не оторвалась от документов.
- Я не об этом говорю.
- Тогда его останки уже вышли с помётом какой-нибудь твари эфира, – она всё так же продолжала игнорировать попытки Рэйнольда заговорить о том, куда на самом деле отправился их коллега.
- Я... – Грин хотел сказать, что имел в виду совсем другое, но одного мимолётного взгляда Грэйс хватило, и он понял: её слова о том, что она «вырвет ему яйца и сыграет ими пасхальный перезвон», если тот хоть словом обмолвится об их «маленькой» афере, не были просто словами. – Понял.
Мужчина вернулся к своему кофе, женщина – к документам.
Оба прекрасно понимали, о чём стоило говорить, а о чём – нет, однако случалось так, что кто-то волей-неволей решал «поболтать»... И тогда другой должен был остановить этого глупца.
Их тяжёлое молчание не продлилось долго. В кабинет нагло ввалился Андрэас Сальвэ. Он хотел сказать что-нибудь гадкое, едкое, ведь теперь ему всерьёз грозила ссылка прямиком сюда.
Он хотел... Но ведь не каждый мог сделать то, чего ему так сильно хотелось. Андрэас уже начал говорить, но что-то в углу кабинета привлекло его внимание. Так и оставшись с открытым ртом и до безобразия отвисшей челюстью, он смотрел на мирно соседствующих друг с другом Балдора и Мефистофеля. Левый глаз мексиканца задёргался, похоже, у него начался нервный тик.
- Кенгуру, да свали ты уже отсюда! – заорал на него Рэйнольд.
Андрэас просьбе унял.
- Сомневаюсь, что теперь он появится здесь в ближайшие несколько лет, – Шина всё так же не отрывалась от документов.
- Нам это только на руку... – Грин наконец допил очередную кружку кофе и принялся за разбор документов. – Гадкая скотина... Выспаться даже не дал...
- Ты не один такой, так что заткнись.
Ей хотелось кого-нибудь пристрелить. Желательно сейчас. Желательно дважды.
- Ха-а, что, псина тебе тоже спать не дала?
Не лучшее настроение Рэйнольда, не лучшее настроение Шины, и вуаля, ядерная война готова.
- Заткнулся бы ты уже.
Рэйнольд собирался разразиться такой речью, что будь она адресована президенту, его бы расстреляли, но смелое объявление войны было прервано требовательным стуком в дверь. В кабинет вошёл сам босс своей великой и ужасной персоной...
- Я, кажется, присылал Андрэаса забрать ваши отчёты. Тогда почему я должен сам к вам являться?
- Босс, отвалите, – Шина усердно делала вид, что усердно работает, лишь бы не сорваться на начальника.
- Мы не виноваты в том, что детектив Сальвэ не дошёл до нашего кабинета, – добавил Рэйнольд. – Может, далеко слишком.
- Он был здесь.
- Только нам он ничего ни о каких отчётах не говорил. Слишком быстро ушёл.
Шина зло и нервно хохотнула.
Мистер Биф стоял с отвисшей челюстью. Так нагло его послать... Даже эти двое такое проделывали впервые... Складывалось впечатление, будто они его вообще не замечали, до отказа занятые собой и переполняющей их желчью.
- Что это за...
Но его перебили. Грифон в очередной раз полез к Балдору, и тот пихнул его посильнее, Мефистофель обиженно заурчал. Наконец взгляд мистера Бифа упал на двух призванных существ в углу кабинета. Первое, что пронеслось у него в голове : «И как ЭТО можно было не заметить?». Но уже следующей была : «ЧТО ЭТО?».
Если бы мистер Биф был помоложе, ударился бы в истерику, как Андрэас, но он был уже видавшим виды седым мужиком, лишь поэтому и смог сдержаться.
- Что это?
Мефистофель по-птичьи склонил голову на бок и вопросительно заурчал, варг лишь приподнял веко и остался лежать, внутри напрягшись, готовый к броску в любую секунду.
- Шеф, вы их раздражаете, – прокомментировала Шина.
- Нехорошо...
- Я требую объяснений!
- Это наши телохранители, – негр в очередной раз усмехнулся.
Лицо, которого уже коснулись старческие морщинки, вытянулось, он побледнел, потом позеленел, но быстро пришёл в норму.
- На кой?..
- Мы влезли в очень глубокую яму дерьма, – заявила Шина. – И чтобы выбраться из неё, нам нужна лодка.
- Это наша лодка.
И только теперь мистер Биф заметил, что когда эти двое не ругались, то заканчивали друг за друга фразы и предложения, будто близнецы.
«Из них получится хороший тандем», - подумалось ему.
- Я зайду попозже, – он  спокойно вышел из кабинета.
- Вот и как нам с этими работать, если от нас все шарахаются? – не замедлил посетовать Рэйнольд.
- Просто заткнись и работай.

Сильвестор Дикинсон сильно поменял свою внешность. Чтобы оправдать  неуклюжесть, он стал выглядеть на пятнадцать лет моложе. Уже и так его бы узнали разве что бывшие одноклассники и сокурсники, но этого Маркусу показалось мало. Он сделал Сильвестора блондином, немного подправил форму носа, изменил тон кожи, добавил в губы объёма, в общем, действовал, как опытный пластический хирург.
Сейчас Сильвестор стоял в очереди на регистрацию на рейс Бостон-Марсель. Все аэропорты мира одинаковы, поэтому детектив не вертел головой, разглядывая порядком надоевшие стены. Наконец подошла его очередь и миловидная, но крайне серьёзная барышня привычно быстро разобралась с документами и пожелала счастливого пути. Сильвестор поблагодарил её и поразился своему голосу, оказалось, Ллейт таки успел и до него дотянуться.
Хорошая работа, нокс-атра.

Александр и Маркус направлялись к кабинету готовых убить друг друга детективов.  Часть здания, где располагались эти двое, была самой заброшенной, поэтому нокс-атра так никого и не встретили.
- Думаешь, Балдор на пару с Мефистофилем кого-нибудь съедят? – и опять, Александра не сильно волновал ответ, он просто поддерживал видимость оживлённой, ну или не очень оживлённой беседы.
- Думаю, им нужен отдых. Шина и Рэйнольд достанут кого угодно, – Маркус и не взглянул на собеседника.
- Ты придурок, если ты ещё хоть слово скажешь!.. – донеслось до них немного приглушённое расстоянием.
- Кажется, мы не пропустим их кабинета, даже если его перенесут на другой конец города, – Александр саркастично улыбнулся.
- Ещё скажи, что вы со Стасей тише спорите.
- Тише? Вряд ли...
Они вошли в кабинет, тем самым прекратив маленькую войну.
- Добрый день! – небрежно бросила Шина.
Рэйнольд лишь разочаровано сел назад в своё кресло.
- Он не выглядит очень добрым для вас, – Маркус вежливо улыбнулся, но Грэйс лишь махнула рукой.
- Вы к нам зачем? – Настроение Грина испортилось ещё сильнее, когда он понял, что Стаси среди вошедших не было.
- Балдору и Мефистофею нужен отдых от ваших ссор, а то они расстроятся и кого-нибудь съедят, – усмехнулся Маккой.
Балдор наконец отвлёкся от своей дрёмы и непонимающе уставился на нефилима.
Маркус деликатно протиснулся между архивными ящиками, подошёл к варгу, тихо шепнул ему что-то на ухо, и тот тут же растаял в воздухе мириадами льдисто-голубых огоньков.
- По крайней мере, исчезает он красиво, – прокомментировала Шина.
- Ну вот, теперь я отправлю Мефистофеля обратно в Ад, и вы сможете спокойно убить друг друга.
Но стоило Александру подойти к грифону, как крест на его доспехах начал наливаться золотым сиянием. Шина подошла поближе, привлечённая мягким светом. Парень почувствовал исходящее от креста тепло. Потом крест на его груди также начал наливаться теплом. Свет начал пробиваться сквозь плотно застёгнутую рубашку.
- Что за?!
Крест начал обжигать. Сияние усилилось, грифон уже весь покрылся им. Маркус пробирался сквозь заваленный барахлом кабинет к своему ученику, но опаздывал. Внезапно сияние креста выбилось из спины нокс-атра. Александр потерял сознание. Грифон начал расти. Маркус, наконец, добрался до ученика и стал собирать вокруг него нити эфира. Рэйнольд схватил Шину за руку:
- Валим отсюда! – он потащил женщину в сторону выхода. Но дверь была заблокирована врезавшимся в стену в нескольких сантиметрах от неё Маркусом. Стена пошла трещинами, а дверь покорёжило. Мужчина зло выругался...

* * *

Моё зрение пришло в норму, но мне показалось, что у меня галлюцинации. Потребовалось некоторое время, чтобы понять – высокий вычурный трон на котором я сидел, был вполне реален. Спинка была вырезана удивительным образом, так, что упёршись в неё спиной, крыльям ничего не мешало. Я огляделся.
Зал был настолько огромен, что стены и потолок утопали во тьме. По обе стороны от трона начиналось по ряду колонн, ведущих куда-то вперёд. Тусклые свечи, располагающиеся в несколько рядов на резных исполинах, едва выхватывали из тьмы небольшие кусочки реальности. Между колоннами застыли существа, наполовину скрытые тьмой, казавшиеся статуями, но я точно знал – они живые. Как? Спишем это на одно из преимуществ сильнейшего нокс-атра. Они стояли недвижно, каждое – уникальное создание. Чего-то ждали.
Я двинул ногой в нервном жесте, и почувствовал, что пол устилал толстый ковёр. Скосил глаза, он оказался вызывающе красного цвета. Тянулся между колонн, не просто намекая – крича, чтобы я отправился по нему.
Делать нечего, пришлось играть по странным правилам этого странного места. Я встал, спустился с возвышения, на котором стоял трон и неспешно двинулся вперёд по ковру. Будь моя воля, я бы уже смылся из, надо признать, пугающего зала. Идти пришлось довольно долго, трон уже скрылся из виду, а застывшие существа продолжали сверлить меня взглядом сотен и сотен глаз.
Наконец впереди замаячила дверь, но стоило мне подойти ближе, как стало ясно – это была вовсе не дверь, а просто огромное зеркало. Подходя ещё ближе, я начал различать своё отражение, только было оно немного странным. Вроде бы чётким и не опровергающим мои прошлые отражения в зеркалах нашей родной матушки Земли. Но складывалось такое впечатление, что «зеркало» это отражало меня как бы нехотя, словно будь его воля, оно показало бы пустоту.
Ощущение, я вам скажу, весьма жуткое. От такого перестаёшь быть уверенным даже в действительности своего существования...
Что это? И на кой кому-то было играть со мной в подобные игры? Тем не менее, я продолжал подходить, надеясь найти ответы, заглянув на него поближе. Воздух вокруг меня сгустился, идти стало тяжелее... Меня не хотели пускать ближе? Но тогда зачем меня вообще притащили сюда? Неожиданно во мне начало просыпаться раздражение. В сознание заползла крамольная мыслишка: «Да как они смеют?!»
Крест на моей груди начал наливаться золотом и идти сразу стало легче. Что-то здесь было не чисто, но вот чем это могло грозить мне?
Я подошёл вплотную к «зеркалу» и остановился. Что делать дальше, не представлялось понятным даже сейчас. Какое-то время я просто смотрел в своё отражение. Похоже, эта игра в гляделки первому надоела именно «зеркалу»... Моё отражение поплыло, но спустя несколько секунд выравнялось. Позади меня стоял некто с воздетыми вверх костлявыми руками, сам же спрятавшийся за чёрным непроницаемым балахоном. Я едва душу богу не отдал от такого откровения. Дёрнувшись, резко обернулся, но позади меня никого не было. Повернулся к отражениям, и они никуда не делись.
«Не ищи меня там, где ты можешь меня коснуться...»
Старческий голос, игравший у меня в голове, казалось, отзывался от всех стен бесконечно огромном зале, заполняя всё пустое пространство, давя всё и вся своей силой.
- А подробней? – ничего не мог с собой поделать, так я чувствовал себя гораздо увереннее, к тому же, похоже, моего собеседника это не смущало.
« Тебе нужна сила».
- У меня своя есть, – предложение дать что-то из разряда «ах» всегда вызывало во мне параноидальное подозрение.
«Своя? Есть?» - кажется, мой собеседник захихикал.
Хорошо, что он избавил меня от сомнительной радости слышать это. А в том, что хихиканье было мерзким, я не сомневался.
«Тебе не хватит своих сил, Александр. Тебе многое предстоит».
А вот это уже было грубостью, меня-то он, оказалось, знал, а сам мне не представился. К тому же, что, чёрт возьми, значили его слова?!
- И что ты предлагаешь?
Даже его шёпот был переполнен силой, а я позволяю себе разговаривать с ним высокомерно. Однако, наглости во мне!..
«Силу».
- Это я уже понял, но в обмен на что?
«Глупый, я предлагаю тебе силу в обмен на силу».
- В смысле?
«Я даю тебе энергию эфира, ты мне – энергию Земли».
- Чем это грозит Земле?
«Да ничем».
- Не ври!
«Я не вру. Я – единственный, кто будет брать энергию вашего мира напрямую, этого слишком мало для глобальных последствий. К тому же, ливъери, ведь, берут энергию эфира, так что баланс не нарушится».
Ливъери? Это они так крылатых обозвали? Надо будет поговорить с Маркусом.
- Хочешь возвыситься?
К моему удивлению, мой собеседник на эти слова отреагировал совершенно спокойно.
«А почему бы и нет? Печать королевской крови на тебе уже стоит, почему бы не воспользоваться этим, пока это не сделал кто-нибудь другой?»
- А смысл сделки?
«Ты получаешь силу, я получаю силу – оба довольные и ни чем друг другу не обязаны».
Он издевается?
«Ливъери, я не собираюсь устраивать экспансию твоего мира, мне своего по горло хватит, он, кстати, гораздо больше Земли».
Это обнадёживало, но не слишком.
- Я согласен только при одном условии.
«Условии?», - наконец-то я его удивил, это придало мне уверенности.
- Пункт об экспансии должен быть прописан в контракте.
«Чёртовы бюрократы!»
- Уж какой есть, – я издевательски поклонился отражению.
Ладно, может, я с этим и перегнул, но мне было жизненно необходимо показать этому выскочке, что о нас, землян, зубы поломать легче лёгкого.
«Так и быть, пункт об отказе экспансии вашей земли добавлен в контракт. Ты согласен?»
Ха! Он сдался! Так быстро? Что ж, если там были ещё подводные камни, то теперь с ними придётся разбираться уже после заключения контракта, главную опасность я устранил.
- Да.
И его руки торжественно опустили на мою голову вычурный, состоящий из переплетения золотых, серебряных и чёрных полос, венец.

* * *

Всё то время, что Александр находился в отключке, грифон менялся. От его «щенячей» внешности не осталось и следа. Он стал ещё больше. Наконец стал похож на хищника: поджарый, мускулистый, грациозный. Крылья приобрели более острую форму. Морда вытянулась ещё сильнее, покрываясь золотыми пластинками защиты. Глаза сузились, стали намного умнее и неприветливее. Шерсть лоснилась золотом, перья крыльев были черны, как сама тьма. На конце хвоста, вместо миловидной «кисточки», появился огромный шип, больше похожий на золотую саблю.
Доспехи стали чёрными, за исключением серебряного пространства на груди, где красовался золотой крест, увитый двумя переплетающимися чёрными спиралями, создававшими иллюзию объёма. Они так же подстраивались под новые изменения грифона, становились легче, уже, пластичней и крепче.
Существо больше не походило на мифического зверя, теперь это была идеальная боевая машина с удлинившимися когтями на лапах и клювом, ставшим ещё грознее, чем можно было вообще себе представить.
Все присутствующие смотрели на эти изменения, ничуть не стесняясь, разинув рты.
- Э-э... – Рэйнольд первым решился что-то сказать. – Я его к себе домой не возьму!..
;
Глава 18

Кембридж. США 12:07

Зак сидел на кухне и меланхолично помешивал чай любимой ложкой. С тех пор, как Александр и Стася исчезли из квартиры, он снова начал высыпаться. Вот и вернулся к чаю.
Отчего-то он заскучал. Не помогали даже регулярные порции пирожных, к тому же парень в последнее время начал испытывать к ним отвращение. Уперся подбородком в кулак, а пальцем другой руки катал ложку из стороны в сторону. Медленно, лениво. Он уже почти заснул, когда заметил о-очень странную вещь. Зак уже несколько раз промахивался мимо ложки, но, как оказалось, не совсем. Его палец просто проходил сквозь металл.
Зак проделал так ещё пару раз, пока наконец не понял, что это нечто совсем ненормальное. Всю сонливость парня словно ветром сдуло. Он отпрыгнул от стола, будто там лежала ядовитая змея. Постояв какое-то время ошарашенным, парень посмотрел на свои руки. Не обнаружив ничего необычного, он подумал, что понемногу сходил с ума, и направился в ванную – окатить голову холодной водой.
Чтобы попасть в ванную, было необходимо пройти мимо высокого зеркала, висящего на стене. В него Зак заглянул по привычке. Увиденное никак не соответствовало тому, что он знал о себе до этого. Замерев, словно молнией поражённый, парень с опаской провёл по седым волосам.

Маркус наконец пришёл в себя и отполз от пострадавшей стены. Рэйнольд и Шина помогли ему подняться.
- Что это было? – мужчина продолжал поддерживать нокс-атра под руку, давая его ватным ногам время прийти в норму.
- Не знаю..
Маркус до сих пор не мог понять, что случилось. Всё было даже хуже, чем с Заком. Тогда он просто не мог дотянуться эфиром до парня, но тут его приложило так, что казалось, костей больше не соберёт.
Между тем Александр продолжал оставаться без сознания. Его всё ещё окутывало золотое сияние, лишь постепенно тускнея. Грифон всей своей громадой навис над ним, недвусмысленно показывая всем, что подойти к парню кто-либо сможет только через его не самый маленький в мире труп.
Стремительный полёт Маркуса через весь кабинет и последующий удар об стену подняли в воздух изрядное количество пыли, Шина периодически чихала и кашляла.
Дверь попытались открыть снаружи, но, как и ожидал Рэйнольд, та не поддалась. Тогда на неё обрушился удар, за ним следующий, а затем ещё, и только с четвёртой попытки людям удалось ворваться в помещение. То были Андрэас Сальвэ и мистер Биф.
- Что, мать вашу, здесь происходит?! – рявкнул седой мужчина.
- Какого?! – Андрэас заметил сеть трещин на стене рядом с дверью.
- Зачем же так орать?
Наконец в себя пришёл Александр, и первым его движением было – ухватиться за гудящую голову. Он попытался встать. Удалось, но с большим трудом: ноги подгибались, тело не слушалось, а в голове весёлые колокольчики играли динь-дон, словно с изрядного похмелья.
Однако он быстро приходил в себя. Пошатываясь, парень опирался на Мефистофеля. Его глаза полыхали золотом. Печать креста на груди изменилась: если раньше нижняя его часть едва достигала пупка, то теперь татуировка выросла, двумя перевивающимися спиралями уходя к низу живота. На что Шина совершенно автоматически успела засмотреться даже сейчас.
- Какого?! – повторил свою гениальную мысль Андрэас, и только теперь нефилим обратил на него внимание.
От нокс-атра исходила сила, способная стирать горы в порошок, и недовольство, мимоходом испытанное им из-за выкриков Сальвэ. Грифон воспринял это недовольство как сигнал к действиям. Напыжился и зарычал.
Оказалось, Андрэас сперва и не заметил его...  Глаза детектива Сальвэ расширились, а через несколько секунд закрылись, сам он не по-мужски так осел на пол.
- Ха! – негр издевательски-нервно хохотнул, отпуская руку Маркуса.
Сам он понимал, что грифон вряд ли кого-нибудь убьёт, но такая резкая смена образа заставила понервничать даже Маркуса, что уж говорить о простом детективе, пусть даже и с двадцатилетним стажем работы.
Мистер Биф долго не колебался, выхватил пистолет и направил его на Александра.
- Убери эту тварь! – он не зря занимал должность шефа полиции, безошибочно определив, от кого исходила наибольшая угроза. Только он не знал, да и не мог знать, что Александр, будучи и так самым могущественным нефилимом на планете, стал ещё сильнее. И не просто чуть-чуть, а на несколько, если не несколько десятков, порядков. Такая сила в нём бурлила, что хватило бы на десять Маркусов и ещё на стольких же бы осталось.
Александр воспринял угрозу серьёзно, а потому и отреагировал на неё соответственно.
Выхватывая энергию из параллельного (или каким там мир Эфира приходится Земле?) мира, он воплотил её в физическую форму, даже и не пытаясь призвать какое бы то ни было существо. В его руке ярко полыхнул огромный фламберг.
Вообще-то, фламберг – это тяжёлый двуручный меч, однако нокс-атра и одной рукой управлялся с ним крайне удачно.
Полыхнувший золотом меч, бабочкой рассекал воздух вокруг нефилима. Он был огромен, раза в полтора больше обычного, но, похоже, смущало это только окружающих. Стремительный росчерк, и пистолет в руках мистера Бифа развалился на части.
Александр, хоть и был злыденем, но таким результатом удовлетворился, не став проливать лишнюю и такую ненужную ему чужую кровь. Потеряв всякий интерес к противнику, он вернул железку откуда взял.
То есть неизвестно куда и неизвестно как!
Глаза Маркуса расширились до размеров сателлитов, у Шины отвалилась челюсть, Рэйнольд помянул чертей и что они могли сделать с его прабабкой, которая и так, оказалось, была не подарком. Мистеру Бифу стало плохо, но он быстро взял себя в руки. О чём, о чём, а о том, что доживёт до таких дней, он никак не мог себе представить. Пыль наконец улеглась, а Александр решил отправить Мефистофеля в эфир, поднабраться силёнок ещё больше, так как чуяло его сердце (ну, или другой орган), что скоро ему это ой как понадобится.
И только сейчас все заметили перемены в его внешности. Волосы стали ещё длиннее, теперь достигая плеч, а на лбу явно проступали очертания витого венца. Только это была лишь чёрная татуировка, копия того, что одел ему на голову тот-кто-не-представился. В лице, казалось бы, ничего не изменилось, но оно стало ещё более хищным. Теперь, если был Александр не в духе, от его вида можно было со спокойной душой шарахнуться и заработать инфаркт.
- Что с тобой произошло? – Маркус наконец-то обрёл способность твёрдо стоять на ногах.
- Кое-что очень серьёзное.
Маккой был крайне серьёзен, однако давал понять, что не намерен делиться этой информацией с посторонними. Говорящему с эфиром приходилось ждать.

Наконец они вернулись в дом, где ждала Стася. Девушка, увидев Маккоя, побледнела и едва сдержала крик. С тех пор, привыкая, она старалась держаться подальше от него. Вопрос с охраной Шины и Рэйнольда был немного изменён. Оказалось, вместе с новыми способностями Александра, Мефистофель получил кое-что и для себя. Теперь, получив указания от хозяина, грифон мог самостоятельно вылезти из эфира там, где посчитал бы своё присутствие необходимым. То есть, либо у Грэйс, либо у Грина, а так как их переселили поближе друг к другу, проблем с появлением одновременно в двух местах не должно было возникнуть. Правда, детективы сильно плевались, узнав, что им придётся жить по соседству друг с другом.
Маркус ещё пару раз пытался заговорить с Александром, но тот отмалчивался, пытаясь самостоятельно осмыслить произошедшее. Наконец говорящий с эфиром решил оставить парня в покое и попытаться хорошенько допросить «богов» эфира. Для этого он забрался на чердак.
Тот выглядел так, словно Стася совершенно не меняла состояния всего дома. Тут валялась бумага, остатки мебели, несколько скелетов крыс... В общем, место самое то для тёмных ведьмовских ритуалов из фильмов ужасов.
Выбрав наиболее чистый уголок для своих медитаций, нокс-атра постарался устроиться поудобней. И это оказалось той ещё задачей... Наконец, достигнув более-менее удовлетворительного результата, он начал звать «богов».
Какое-то время ничего не происходило, однако потом он почувствовал как волны силы стали его куда-то уносить. Он повторил свой призыв к «богам». Не дождавшись ответа, он проделал это ещё несколько раз.
«Тише! Не ори ты так!, - раздался недовольный голос в его голове. Услышь его Александр, узнал бы. – Хоть я и блокирую твой призыв, ты всё равно слишком громко орёшь».
«А где остальные?»
«Ты тупой? - последовал незамедлительный ответ, - Я же, вроде, тебе на твоём родном сказал, я блокирую твой сигнал».
«Зачем?»
«Не хочу, чтобы о моём маленьком саботаже кто-нибудь узнал», - казалось, он усмехнулся.
«Так это ты добрался до Александра?», - насколько бы это существо ни было сильно, казалось, ни один собеседник ни во что его не ставил.
«Да не переживай ты так, он не умрёт!» - отмахнулся тот-кто-не-представился.
«Что тебе нужно?»
«То, что мне нужно, я уже получил, осталось только подождать».
«Чего подождать?»
«Ливъери, а не слишком ли ты любознательный?», - он опять усмехнулся, на этот раз с оттенком угрозы.
«Насколько силён Александр теперь?»
«Достаточно для того, чтобы призывать сильнейших существ эфира», - он хоть и выказывал недовольство, но на самом деле был тем ещё любителем поболтать.
«Даже богов?»
На этот раз собеседник Маркуса задумался довольно надолго.
«Теоретически это возможно, мы ведь точно такие же создания эфира... Но... Не думаю, что ему хватит сил. Мы крайне могущественны, очередной каплей в наше море нас не соблазнишь, а заставить – невозможно».
«И ты дал ему столько сил, но зачем?»
«Ох, ливъери, ты хоть и умный, но как маленький, честное слово! Сам подумай», - и исчез, выкинув Маркуса обратно в реальность.
Нокс-атра упал лицом в пыль. Теперь ему было многое понятно, но также многое осталось неизвестным.
- Да-а... мне предстоит хорошенько подумать...
Маркус спустился назад к своим воспитанникам и обнаружил их смотрящими старенький телевизор. Шли новости, в которых бурно обсуждалось недавнее событие, приведшее к «смерти» детектива Сильвестора Дикинсона. Дальше весьма симпатичная телеведущая дала короткий экскурс в вечернюю передачу, в которой несколько подростков будут рассказывать о том, как «нефилим в приступе неконтролируемой и беспричинной ярости напал на группу подростков, вышедших подышать свежим воздухом».
- А о том, что «гулять» они вышли с битами и вполне конкретной целью, что-то не упомянули, – Александр усмехнулся.
- Так это про тебя?
- Ну а кто здесь ещё злобный, психованный и неуправляемый нефилим? – улыбка парня стала ещё шире.
- А с чего это тогда тебе так весело? – брови Анастасии сошлись на переносице.
В ответ Александр сделал загадочно-важное лицо, поднял палец в назидательном жесте и лаконично заключил:
- Прима.

Собственно, сама Прима тоже не бездействовала. Она решила лично испытать силу Александра, чтобы знать наверняка, на что рассчитывать в их решающем сражении. Ну, а если выяснится, что Александр – лишь напыщенный индюк с чрезвычайно высоким самомнением, она раскатает его, как тесто для круасанов, прямо на месте.
Для своей задумки она использовала ту же тактику, что Маркус применил с Сильвестором – изменить внешность. Она тоже экспериментировала с эфиром и на многое была способна.
Волосы она сделала темнее, цвет и разрез глаз поменяла, изменила форму носа и тон кожи, уменьшила грудь...
Крылья пришлось красить обычной гуашью, так как поменять их цвет другим способом не представлялось возможным.
И лишь только когда она полностью удовлетворилась результатом, то есть ей совершенно опротивело её отражение, изменения прекратились.
Теперь она была готова к встрече с Александром.

Глава 19

Прима шла по тихим улочкам Кембриджа. Она угрохала кучу силы, чтобы переправиться сюда, но не переживала. Сражаться с Александром всерьёз она не планировала, а в случае чего, всегда могла успеть смыться.
Серафима шла по пустым улицам городка, разыскивая след нефилимов. Она понимала, что после устроенного ею шоу с «невинными» подростками, Маркус, Александр и полукровка навряд ли остались в городе. Но хотя бы узнать, куда они могли направиться, было необходимо. Потому она решила навестить Зака.
Прима успела отправить Звая на разведку, так что точно знала – дома его не было. Пробираться тихими улочками до «Диадалуса» не слишком удобно, но она терпела.
Как и ожидалось, заведение её не впечатлило. Обычная забегаловка, вечером превращающаяся в бар. Кулинарных изысков здесь точно не следовало ждать.
Крылатая постояла какое-то время у входа, и только когда решила, что ждать далее просто глупо, толкнула дверь и вошла в зал. За стойкой бара, опустив голову и разбираясь в каких-то бумагах, стоял седой, но здоровенный мужик, пока ещё не проявивший к ней внимания.
- Где я могу найти Зака? – без лирических отступлений спросила серафима.
- А вы, собственно, кто? – он поднял голову и оказался на удивление молод лицом.
- Это, собственно, не ваше дело.
- И с чего вы взяли? Вы, вроде как, со мной поговорить пришли.
Прима даже растерялась. По её сведениям, Заку должно было быть слегка за двадцать...
Но женщина быстро собралась, как-никак именно она была тут хозяйкой положения. Всегда была и всегда будет.
- Где Александр?
- Почему бы вам самой не позвонить ему и не спросить? Я так понимаю, вы знакомы.
- Мы не знакомы.
- Тогда и искать его вам незачем, – Зак пожал плечами и вернулся к своему занятию.
Как поняла крылатая, он гадал кроссворды.
- Ты не понял, пацан, мне нужно знать, где Александр, – серафима уже начала злиться.
- Ха! Я тоже хотел бы это знать, – лицо парня исказила кривая усмешка, он её совершенно не боялся. – Женщина, либо заказывайте что-нибудь, либо дверь вон там, – кивок в сторону выхода.
Это её и взбесило. Окутав руку золотым сиянием, серафима одним стремительным движением оказалась рядом и схватила парня за горло. Ну... Попыталась схватить. При приближении к его телу, рука потеряла золотое сияние, а потом и вовсе прошла сквозь, словно и не было там ничего. Почувствовав опасность,  Прима тут же отскочила от него, как от скорпиона.
- Круто!.. – прокомментировал произошедшее ошеломлённый парень, а потом смылся из виду, не собираясь искушать судьбу дважды.
Бегал он отменно. Точно зная, куда и как прятаться, чтобы мгновенно исчезать из виду.
Злая на весь белый свет крылатая выругалась так, что, услышь это в Ватикане, сожгли бы на костре, как ведьму. И никого бы не смутило, что инквизиция уже отменена.
Ей пришлось отправиться в Нью-Йорк. Навестить Рэйнольда и Шину.

- И что мы будем делать с таким общественным резонансом?
Стася, как и все остальные, стояла на крыше полицейского участка. День выдался безветренный, так что им не приходилось орать. К тому же крыша здания, хоть и не была самым изолированным местом на свете, но от случайных прохожих спасала великолепно.
Да ещё и с некоторых пор мистер Биф отказывался пускать компанию крылатых в доверенное ему здание...
- А что мы можем? – Александра, казалось, больше заботили пролетающие мимо птицы, а не их серьёзный разговор.
- Можно дать хотя бы опровержение.
- И кто нам поверит? Я и Маркус – нефилимы, а это уже печать недоверия на всю оставшуюся жизнь. А тебя вообще не существует.
- Ну и что же мы теперь будем делать?
- С этим – ничего, – отрезал Маккой.
Маркус молча с ним согласился.
С общественным мнением они ничего поделать не могли.
Общественное мнение – такая вещь, которую очень легко испортить, но невозможно восстановить. А посему и делать с этим ничего не надо было.
- Есть вести от Сильвестора? – Маркус обратился к детективам.
- Пока нет, но он обещал в скором будущем прислать кое-что.
- Надеюсь, это будут не его фотографии с курорта. Марсель как-никак, - парень наконец-то соизволил подойти к остальным участникам беседы, замыкая тем самым неровный круг. – Итак, вы можете доказать, что некто убивает ещё не пробудившихся нокс-атра; что у Примы брат извращенец и что она – единственная, у кого есть и мотив, и средства. Я прав?
Шина лишь кивнула в ответ.
- Таким образом, если вы с этим попытаетесь что-нибудь сделать или, тем более, обвинить в чём-то Приму, вас поднимут на смех, а, может, ещё и в ереси обвинят.
- У нас есть показания нескольких свидетелей, – возразил Рэйнольд.
- Одного из которых не существует, второй – тот самый злобный нефилим, беспощадно напавший на группу подростков, а третий – давний враг Примы. Итого: свидетелей у вас нет. Даже если мы докажем, что Прима такая же извращенка, как и её братец, это будет действовать исключительно лично на неё. И ещё не факт, что она не обидится и не пошлёт небольшую армию поквитаться с нами.
- Как ни прискорбно это говорить, но Александр прав. Наша попытка очернить Приму сейчас даст обществу лишь подтверждение того, что мы и есть те самые злобные твари, о которых она так долго распиналась. Раз нас до сих пор не объявили вне закона, то нам крупно везёт, – вставил своё слово Маркус.
- Ну и как нам получить весомые доказательства? – казалось, Рэйнольд даже обиделся.
Все задумались, ища подходящий план. Долго никому ничего на ум не приходило... Молчание уже стало затягиваться до пределов любого удобного, когда Александр наконец злорадно улыбнулся. Теперь любая его улыбка походила на кровожадную ухмылку матёрого вивисектора, так что ему пришлось перестать жаловаться на Маркуса.
- Ты что-то придумал? – Стасе очень и очень не нравилась его улыбка...
- Ага.
- Когда ты так улыбаешься, у меня мурашки по коже пробегают, – прокомментировала Шина.
- Говори скорей! – Стасе уже хотелось дать ему по морде.
- Предлагаю получить информацию от первоисточника.
- То есть? – Рэйнольд вообще плохо следил за всем разговором, больше интересуясь новым смартфоном.
- А давайте арестуем Звая! – весело предложил Александр.
- Это как?
- А разве у него нет иммунитета или как это там у вас называется?
- Тем более за что мы его арестуем? – Грин оторвался от нового гаджета.
- По подозрению в убийстве и покушении на оное.
- И кого же он убил? – Шина не очень верила в успех авантюры.
- Вашего шпиона, следившего за нами.

В Нью-Йорке серафима сразу же почувствовала присутствие нефилимов. Подбираясь к ним осторожно, чтобы те не успели заметь её раньше времени, она продолжала размышлять над произошедшим в Кембридже. После долгих и  нудных рассуждений и споров с самой собой на тему эфиро-физики, она больше склонялась к тому, что Маркус решил таким странным образом обезопасить парня. Но в её рассуждениях был один фактор, который её очень сильно смущал: она не чувствовала ни в парне, ни рядом с ним присутствия тёмного эфира, да и эфира вообще. А ещё сколько ни вспоминай свои ощущения там, она даже не могла почувствовать присутствия парня. Конечно, он оказался не дурак, и при первой же возможности дал такого стрекача, что держись, но...
И вечно это «но»! Травящее душу и не дающее ответов, а лишь создающее новые вопросы. Если бы Прима сидела сейчас в своём кабинете, она от души бы врезала по столу и кулаком, и раскрытой ладонью, а потом ещё бы добавила пинка ногой... Но она была не в своём кабинете, к тому же она уже приближалась к заветной цели. Так что чувства в сторону! Сосредоточилась на работе!
С высоты своего полёта она прекрасно видела не обращающих на неё никакого внимания трёх крылатых и двух людей. Что ж, тем лучше, она могла избавиться от всех сразу неожиданной атакой.
Конечно, она была не настолько наивна, чтобы полагать, что за раз справится со всеми сразу, но если удар будет нанесён правильно, то, по крайней мере, людей она сможет убрать.
Прима уже почти закончила подготавливать удар, когда её чувство опасности забилось в истерике. На грани своих возможностей ей удалось увернуться от летящего в неё чёрного копья. Не состоящего из эфира, а именно материального! Прежде чем серафима успела цветасто выразить свои мысли по этому поводу, перед ней в воздухе повисли Александр и Маркус.
- Очередная идиотка, верная той психопатке, – спокойно так, буднично прокомментировал её появление Александр.
Оскорблённая дважды Прима такой обиды простить не могла. Открыв сразу двое врат для Маркуса и Александра, она резко ушла вниз, намереваясь атаковать полукровку.
Стасе, как всегда, самой ничего делать не пришлось: рядом с ней из эфира вышел Мефистофель. Увидав такого монстра, как грифон, серафима невольно остановилась. За что и поплатилась.
Маркус и его ученик на раз расправились с открытыми вратами. Александр призвал ставший привычным Глейпнир и, воспользовавшись невнимательностью противника, опутал её ногу цепью и со всей дури метнул серафиму в асфальт.
Шумок получился знатный... Однако сильно Приму это не покалечило, она пришла в себя за несколько секунд, машинально пытаясь отчиститься от грязи. На земле её с распростёртыми объятиями встретил Мефистофель. Он уже самостоятельно задавал серафиме жаркую трёпку, не поддаваясь на её хитрости и уловки. Прима распалялась всё сильнее и сильнее, но ничего поделать не могла, слишком много сил она потратила на то, чтобы так быстро оказаться здесь. А теперь её прижимало к стене какое-то наглое существо из эфира, и её гордость пронзительно визжала в агонии.
- Какой позор... – шептала она сквозь зубы, стараясь не сорваться и не сбросить с себя маскировку. Ещё не хватало выдать себя таким постыдным образом. – Какой позор...
На дорогу, рядом с воюющими друг с другом серафимой и грифоном, опустился Александр. Он пока не встревал, но внимательно наблюдал за тем, как она отбивалась от зверя. Такой пощёчины она не могла стерпеть, а ответить на неё достойно тоже не могла – слишком много сил уходило на поддержание облика и портала назад, в кабинет. Ничего не оставалось, пришлось отступать...
Отбив очередную атаку грифона, серафима провалилась в открытые ею врата.
Бой закончился, но Александр продолжал с любопытством смотреть на то место, где ещё несколько секунд назад стояла противница.
- В чём дело? – Маркус опустился позади ученика.
Парень наконец оторвался от созерцания асфальта.
- Тебе её сила не показалась знакомой?
- Стыдно признать, но нет, я не обратил внимания на такую мелочь.
- А вот мне показалась...

Прима появилась в своём кабинете и в тот же момент вся её маскировка полетела к чертям. Рассыпалась так, будто её и не было вовсе.
- Чёрт! Черт! Чёрт-чёрт-чёрт-чёрт!
Наконец она от души врезала пинка своему столу.
Насколько должен был быть силён Александр, если его зверь сильнее, чем все, которых она встречала до этого?! Каким способом он смог заключить договор, а, тем более, привязать к себе королевского грифона? Эти существа из эфира столь же опасны, сколь и варг Маркуса, если не опасней. Маркус – говорящий с эфиром, и ему по зубам совладать с таким существом, даже не прилагая особых усилий, а вот Александр – совершенный новичок, и он уже накачал свою тварь таким количеством эфира, что даже Прима лопнула бы от обжорства.
Как? Ка-ак?!
- Как, чёрт побери, он это сделал?!
«Трубка» офисного телефона отправилась в стенку.
В дверь деликатно постучали.
- Нельзя! – рявкнула Прима, отправляя в полёт очередную вещь.
Наконец, она немного успокоилась, села за стол и уперлась локтями в колени, а голову устроила на раскрытых ладонях. Ей предстояло о многом подумать. Надо было найти способ уничтожить Александра.

Глава 20

Марсель. Чудный город-порт. Французское побережье Средиземного моря было очень приятным. Особенно после бесконечного лабиринта под страшным названием «Нью-Йорк». Сильвестор, работающий отнюдь не на Манхетанне, никак не мог понять, и с чего это люди так стремились в тот город.
Марсель был лучше... Он не был чище, не был спокойнее и безопаснее, но этот город определённо нравился детективу больше его родного мегаполиса. Месяц май, а значит, на побережье Средиземного моря уже во всю разыгралось лето, чем Сильвестор искренне наслаждался. Его печалил только один факт: он не сможет остаться здесь надолго. У детектива было всего около недели, чтобы узнать некоторые очень интересные и, скорее всего, о-очень секретные подробности жизни небезызвестных во всём мире Примы и Звая.
В первый день поисков он не решился сразу идти в психдиспансер, в котором так уютно устроился в прошлом Жан Юбер-Клюзи. Да, Сильвестору надо было узнать подробности этой госпитализации, но просто прийти и помахать жетоном у носа какого-нибудь врача и потребовать выложить всю информацию не получалось.
Во-первых, на то, чтобы требовать информацию, нужен был ордер.
Во-вторых, он находился на территории Франции, и здесь его значок полицейского США не имел никакого веса, более того, его ещё и посадить за такое «хулиганство» могли.
В-третьих, теперь у него не было значка, да и звали его не Сильвестор Дикинсон, а Энтони Гриффильдон. И это обстоятельство сильно осложняло работу, заставляя изрядно напрягать фантазию в поисках наиболее удачного решения проблемы. Ничего лучше, чем представиться дальним родственником Жана Юбер-Клюзи, он придумать так и не смог.
Для начала, он решил проверить прошлое место жительства семейства Юбер-Клюзи. То, что они переехали, не вызывало никакого удивления – вряд ли Прима была настолько глупа, чтобы упустить из вида такую провокационную деталь. А куда перебрались её родители с ещё тремя детьми, было тайной за семью печатями. Прима хорошо охраняла свои секреты...
Улица, на которой раньше жила главная серафима всего мира, называлась Паладен. Что это означало, Сильвестор не знал и надеялся не узнать.
Дом, в котором раньше жила семья Юбер-Клюзи, был обычной многоэтажкой. Старой, построенной ещё в поствоенные годы.
Ему был известен только подъезд, о том, на каком этаже жила семья главной серафимы планеты, никто не знал.
Устроившись на лавочке, Сильвестор принялся ждать, нежась на тёплом майском солнышке. Хотя... Какой май? Всего-то послезавтра будет уже июнь!
Да... Как быстро, однако, летело время...
Вот и сейчас Сильвестор не заметил, как пролетело полтора часа неги на солнце. И, кажется, он даже умудрился обгореть...
- Ce que vous voulez ici?
Сильвестор подпрыгнул от неожиданности и повернулся в сторону говорившей. Ею оказалась женщина лет сорока-сорока пяти, она недружелюбно смотрела на него.
- Вы говорите по-английски?
- Немного... – замялась женщина.
Её лицо уже облюбовали неглубокие морщины. Двигаясь вместе с мимикой, они придавали ей необыкновенную живость.
- Меня зовут С... кхм! Энтони Гриффильдон, я кузен Софи Юбер-Клюзи. Вы помните её?
Женщина довольно долго обдумывала услышанное, потом попыталась найти подходящие слова. Не смогла. В итоге, просто кивнула.
- А вы помните её брата, Жана?
- Этого психа?!
- В каком смысле? – Сильвестор постарался, чтобы его лицо выглядело как можно более недоумевающе.
- А вы... вы не знаете?
- Я издалека, мы долго не виделись, я многого не знаю... Могли бы вы мне рассказать? Я был бы очень признателен.
- Ну, кхм, дело, в общем, было давно, лет десять назад... Тогда я сама видела, как он, как же это слово?.. А! Насилует Софи. Бедная девочка... А всегда была такой хорошей, но после этого замкнулась в себе...
В том, что эта женщина говорила именно то, что видела, Сильвестор сомневался, ведь английский она знала плохо и вполне могла перепутать чего-нибудь. Но определённые моменты их внутрисемейных отношений выяснить всё же удалось.
Сильвестор проговорил с женщиной около двух часов.
Вечером вернулся в гостиницу, а на следующий день решил пойти прямо в лечебницу.

Эта психиатрическая клиника ничем не отличалась от сотен других таких же: обязательный внутренний дворик с садиком, спокойная обстановка, стены, раскрашенные в пастельные тона, тишина...
Название больницы детектив так и не запомнил, а нашёл он её, сунув бумажку с совершенно непроизносимым адресом в руки водителю такси.
В клинике медперсонал встретил его добродушно, что он списан на профессиональную привычку.
Главврач не отказался с ним поговорить – хотя разговорить его было нелегко, но в конце концов Сильвестор смог убедить его, что так сможет найти Звая – и теперь сидел в удобном кресле широкого и светлого кабинета, а человек напротив искал нужные слова, чтобы рассказать ему о Жане Юбер-Клюзи.
Детектив хотел так думать, но подозрения, что его использовали в каких-то своих целях, не отступали.
- Понимаете, Жан был очень хорошим и спокойным пациентом. Но у него была навязчивая идея, проще говоря – мания. Как только речь заходила о его сестре, Софи,  как он терял над собой контроль. Мы безуспешно боролись с этим недугом на протяжении восьми лет, но два года назад его семья переехала в другой город, забрав его с собой.
- Доктор, а он мог бы стать послушным, если бы Софи его попросила?
Сильвестор задавал вопросы осторожно. Как-никак, он дальний родственник, и должен был хоть что-то знать об этой семье. И здесь пригодились знания, полученные от бывшей соседки Юбер-Клюзи.
- Мог. Но ему нужен был постоянный стимул.
- То есть?
- Ему нужна была Софи. Но так как мы не могли себе позволить таких бесчеловечных экспериментов, он быстро выходил из-под контроля.
Они ещё долго говорили. Сильвестор изображал из себя любопытного кузена, и, кажется, перестарался, но всё, что было возможно, он от доктора узнал.
Теперь ему предстояло возвращение обратно в Нью-Йорк. А детективу этого так не хотелось.

Тренировочный плац в пригороде Рима сегодня был заполнен до отвала. Прима собрала на нём всех, до кого могла дотянуться. На площадке, засыпанной песком, собралось чуть больше пятидесяти крылатых. Все они переговаривались между собой, пытаясь понять, для чего их созвали.
Наконец на площади появилась Прима, и все разговоры тут же смолкли. Она обвела собравшихся пристальным взглядом, подозвала к себе секретаря.
- Где Анна и Дерек?
- Не могу знать, – девушка виновато склонила голову.
- Ты их оповещала о собрании?
- Да.
- Хм, ну ладно.
Прима повернулась назад к толпе. Все собравшиеся продолжали молчать, готовые ловить каждое её слово.
- Братья и сёстры мои! – она не удержалась, и сделала лёгкую театральную паузу. – Настал тот день, ради которого мы все так упорно тренировались. Сегодня мы выступим против кровожадных нефилимов, а уже через несколько дней свершится решающее сражение! Будьте сильны и телом, и духом! Нельзя позволить этим мерзким порождениям греха опрокинуть любимых детей Отца нашего! Да не затаится сомнение в сердцах ваших! Да не ослабит оно руку вашу! Да не пожрёт оно разум ваш! Во имя Отца и Повелителя нашего! Аминь.
Напыщенные речи, ярые религиозные убеждения и совершенно непоколебимая вера в правоту своего лидера, и вот, собравшиеся уже торжественно ликовали, словно их очистительная война уже закончилась успехом.
Когда гул немного стих, Прима снова взяла слово.
- Но! Но. Враг наш силён. И с каждым днём он становится всё сильней и сильней. Поэтому, братья и сёстры мои, мы не должны более медлить, ибо каждый день нашего промедления – очередная загубленная жизнь невинного человека. Будьте сильны! Я укажу вам путь!
И вновь толпа заликовала, свято веря в неё. Приме нравилась эта вера. Приме нравилась эта преданность. И она ни за что бы не отдала свою власть никому.
К этому ритуалу она готовилась о-очень долго. Открывать такие большие врата, да ещё и на другой континент – тут требовалось столько силы, что даже Александру бы поплохело. Но она нашла выход. Распаляя толпу, заставляя их неволей тратить драгоценный эфир, она сама тайком собирала их силы. Поэтому открыть такие врата ей удалось достаточно быстро, чем она в очередной раз подтверждала свой «божественный» статус.
- Наш враг прячется, но вы сможете его найти! Ступайте и помните, что я верю в вас так же, как и Отец наш верит в детей своих!
На площади, перед поражённой толпой серафимов открывались ослепительно белые створки в неизвестность...

Малькольма Прима на это собрание не пустила, что очень задело парня. Он помнил их давний разговор на том самом тренировочном плацу, и это сильно подтачивало его веру в абсолютную святость серафимы. Слоняясь без дела по крылу здания, отведённого специально для крылатых, Малькольм отчаянно соображал, что же ему теперь делать...
Пойти в открытую против Примы он не смел – его стёрли бы в порошок. Плести интриги – бесполезно, он даже не знал, как много на самом деле переврала ему Прима. Смыться – не вариант, его бы быстро нашли и так же быстро обезглавили. А просто безмозгло подчиняться Приме он не мог, гордость не позволяла. Чем-чем, но гордостью они с Александром были ой как похожи.
И что же ему теперь оставалось?
Широкие коридоры были испещрены узкими ответвлениями, в которых когда-то располагались кельи монахов, а сейчас – комнаты серафимов.
Коридоры устилали ковры, на стенах висели картины – убранство было не самым бедным.
А вот коридорчики с кельями были узкими, серыми, неприветливыми, сырыми и холодными. Хорошо, что хоть в самих кельях было достаточно уютно.
- Анна!.. Ты с ума сошла? Пойти против...
- Заткнись!
Услышав эти слова, Малькольм замер, как громом поражённый. Что это было? Против кого они собрались пойти?!
Постояв так какое-то время, Маккой решил подобраться поближе к загадочным заговорщикам.
Крадущийся крылатый, конечно, зрелище ещё то, но ничего не поделаешь, летать в настолько узких коридорах невозможно.
- Прима врёт всем, и мы с тобой в опасности хотя бы потому, что знаем – она врёт...
Малькольму приходилось напрягать слух, чтобы разобрать слова.
- Но ведь мы с тобой не самые слабые.
- И что? Хочешь повоевать со всей «святой» армией?
- Ха!
Теперь Малькольм вспомнил эту парочку, они как-то давали ему урок... Дерек – рыжий, даже огненный парень, чей характер был столь же бурный, сколь и пламя.
Анна – лазурная любительница птиц, в основном, такая же спокойная, как само небо.
- Не переживай, у тебя будет ещё возможность.
- Ты что-то задумала?
- Да. Я уже успела предупредить нескольких нефилимов о готовящейся войне, но этого недостаточно.
- Неужели ты хочешь сама ввязаться во всё это?
По голосу можно было понять, что глаза у Дерека стали о-очень большими.
- Приму надо остановить, иначе она натворит такого, что мы с тобой уж точно рады не будем.
- Почему?
- Забыл? Мы с тобой видели полукровку. Как только Прима избавится от Александра и полукровки, она примется за всех свидетелей этого недоразумения. Тогда мы с тобой превратимся из верных соратников в смертельных врагов, способных навредить её репутации.
- Так ты всё-таки хочешь сразиться с армией Примы?
- Одна – нет. Только с тобой – тоже нет. А вот за компанию с Александром и Маркусом можно и побарахтаться. Главное – предупредить их, возможно, мы ещё успеем смыться.
- А как ты хочешь оказаться там быстрее армии Примы?
- Как? Так же, как и армия Примы!
- Ты-таки разгадала то заклинание?
- Я-таки не хуже Маркуса и всего чуть-чуть слабее Примы, – она явно передразнивала собеседника, чтобы скрыть неуверенность.
Судя по молчанию, Дерека эта новость поразила.
- И вообще, мы сейчас с тобой только время теряем.
Малькольм воспринял эти слова, как знак – пора бы уже и сваливать. Резким движением он бесшумно двинулся прочь, инстинктивно находя свою келью.

Тихо закрыв за собой дверь, Маккой прислонился к ней спиной. Он-то думал, что один такой... Но что он мог сделать сейчас? Воевать против целой армии даже во спасение брата ему не улыбалось...
«А ты, однако, эгоист...» - прозвучало в его голове насмешливо.
- Что? Кто здесь?
«Вы что, сговорились все, что ли?»
- А?
«Ну вот, опять».
«А... Ты кто?», - Малькольм, наконец, сообразил, что общаться надо мысленно.
«Я тот, кто заключил сделку с Александром».
«Дьявол, что ли?»
«Ха! Насмешил! Дьявол!»
«Чего?»
«Ты, конечно, брат Александра и в тебе тоже есть часть королевской крови, но ты однозначно соображаешь туже».
«Тогда кто ты?»
«Ну, пускай я для тебя буду одним из богов эфира».
«Чего?»
«Ох, ну почему мне всегда такие тугодумы попадаются?!»
Кажется, «бог» возвёл очи горе.
«В общем так, Малькольм, Прима нашла способ сосать эфир из нашего мира в обход меня. Это не есть хорошо, понял?»
«Да, но я-то тут при чём?»
«Ты должен помочь Александру остановить её. Ты же тоже этого хочешь».
«Я ещё не решил, хочу или нет».
«Ох, как с вами, ливъери, сложно...»
«Ливъери?»
«Неважно! Важно то, что в тебе есть часть королевской крови, а нынешняя Прима может это заметить. Тогда тебе шандец».
«Шандец? Ты бог или кто?»
«Вот... Никакого уважения...»
Малькольм не мог почувствовать всю силу этого существа, так что не пытался пасть ниц перед неведомым владыкой, однако что-то всё же его настораживало. Так, на краю сознания.
«И что мне делать?»
Серафим решил не испытывать судьбу и не раздражать своего собеседника.
«Как что? Защищаться!»
Крылатый от такой новости аж подавился.
«От Примы?»
«Ты чем слушаешь? Я же сказал, что силёнок у тебя прибавилось, да и парочка особых умений тоже».
«Ты не говорил».
«Королевская кровь».
«И что она делает?»
«Ну ты и тормоз».
«Ты где язык учил?»
«Я тебе про силу только что же сказал!»
«А, и про умения. А что за умения?»
«Ты ещё попроси меня научить тебя ими пользоваться».
«Так ты не знаешь?»
«Никто не знает! В общем так, я пришлю тебе телохранителя, но он не будет защищать тебя постоянно, для этого тебе придётся наладить с ним контакт».
«Подожди. Если ты заключил контракт с Александром, значит ты – тёмный. Как я могу наладить контакт с тёмным существом?»
«Ты действительно думаешь, что такие мелочи могут мне помешать? Я не был бы одним из богов эфира, если бы на меня распространялись такие правила! К тому же, эти правила существуют для вас, призывающих, чтобы вы не наглели. Тебе я пришлю светлое существо, так что не парься».
«Ты у кого уроки языка-то брал?»
Да... Однозначно, этого бога никто ни во что не ставил.
«Получай своё существо. Это королевский хранитель, так что тебе повезло. Хотя, твоему брату повезло больше, он-то умудрился отхватить себе королевского грифона».
В узкой келье Малькольма появилось то самое существо.
Если не принимать во внимание то, что оно было на голову выше серафима и шире в плечах раза в два, а также огромный боевой молот за спиной, который украшали полоски золота и червонного серебра, - молот ого-го, чуть ли не с Малькольма размерами – то его вполне можно было принять за монаха. Только из странного монастыря...
Две ноги, две руки, вроде, одна голова, лицо скрыто глубоким капюшоном белой рясы, украшенной золотой каймой и золотым же геральдическим крестом, перевитым двумя чёрными спиралями.
«Постарайся держаться подальше от Примы, особенно, когда рядом с тобой он».
Малькольм засмотрелся на прибывшее существо, поэтому голос странного бога заставил его вздрогнуть.
«Ну всё, покедова!»
Голос исчез, а серафим остался стоять с открытым ртом. И как это было понимать? И что ему теперь делать?
И вообще, что значит слово «покедова»?!

Глава 21

Малькольм долго мучился, прежде чем у него получилось запихнуть назад призванное странным чудаком, называющим себя богом эфира, существо. Как он ни старался приказать тому возвращаться, ничего не получалось... Серафим пытался силой запихнуть существо назад, но и тут потерпел неудачу. Наконец, он сдался, сел на свою кровать, возвёл очи горе и взмолился:
- Ну иди ты уже, наконец, в эфир, я ж не могу с тобой повсюду таскаться!
Как ни странно, но помогло. По крайней мере, именно после этих слов королевский хранитель, как обозвал его тот-что-именует-себя-богом, сдвинулся с места и, наконец-таки, соизволил вернуться в свой мир.
Серафим опустил голову на ладони:
- Чёрт, если так будет продолжаться, я сдохну раньше, чем успею хоть что-то сделать. И как мне остановить Приму? И на кой чёрт мне вообще хоть что-то делать?!
Он ударил кулаком в стену и содрал кожу с костяшек пальцев.
- Чёрт! – затряс рукой, пытаясь унять жгучую боль. Пошла кровь. Малькольм слизал её, пытаясь остановить. Помогло плохо. – Чёрт!
- Ты чего богохульствуешь? – в его комнату вошла Прима.
Вообще-то, Малькольм надеялся, что она будет дольше занята своим войском, но вот она явилась, и ему ничего другого не оставалось, как оправдывать свою брань. А ему сегодня не хотелось оправдываться. Ему хотелось обвинять.
- Почему вы меня не взяли в этот поход?
Прима подняла бровь, изображая удивление, но у неё это получилось не так органично, как у Александра. Что там этот бог говорил о королевской крови?
- А ты бы пошёл? – в её голосе отчётливо слышалось недоверие.
И не удивительно, учитывая их последний «доверительный» разговор.
- Да!
И ведь действительно пошёл бы. Хотя бы потому, что привык подчиняться её приказам.
- Александр и Маркус слишком сильны, чтобы ты, даже со всеми, кто бы с тобой не пошёл, смог им противостоять. Они запросто будут выбивать самые слабые звенья, одним из которых оказался бы ты. А не хочу твоей смерти.
Она говорила убедительно, как и всегда, так, чтобы Малькольм уж точно поверил, но что-то было не так...
Противный голосок в голове Малькольма скрипуче затянул: «Лгу-унья-я!»
Поначалу серафим не смог разобрать, что же его так насторожило, не смог понять, о чём так настойчиво завывает скрипучая тележка внутреннего голоса. А когда понял, времени придумать приличную уловку уже не оставалось. Пришлось отвечать так, как ответил бы в обычном случае.
- Я способен постоять за себя! – обычная его реакция в таких случаях: уязвлённая гордость.
- Это война, Малькольм! Ты слишком молод, а Александр слишком жесток!
И опять в голове парня зазвучало противное «лгу-унья-я!»
Прима говорила о том, в чём и сама была не уверена, к тому же её целью было настроить Малькольма против Александра.
И впервые за всё время, парень понял это.
И это взбесило его. Как посмела она играть в такие игры с ним?!
Прима такой его внутренней вспышки не заметила.
- Собирайся. – это уже был приказ. – Через пять минут я даю пресс-конференцию, посвящённую борьбе с насилием, ты должен будешь сопровождать меня до моего места, потом исчезнешь. Не хочу заставлять тебя стоять на публике полтора часа. Мне незачем такие нелепые жертвы.
И снова: «Лгу-унья-я!»
Будь её воля, она бы глаз не спускала с серафима. Но Малькольму не оставалось ничего другого, кроме как повиноваться её словам. Тем более, что так у него появлялось целых полтора часа свободных, которые он намеревался потратить на то, чтобы придумать, как же ему поступить.
Кровь перестала течь, поэтому Мальком аккуратно стёр её с пальцев, стараясь сильно не тревожить царапины. Воевать с очередным потоком крови, пусть и малым, ему не хотелось.
Приведя себя в приличный вид под чутким руководством Примы, парень был готов отправиться вслед за ней.

Конференция проходила в небольшом зале одного из самых незначительных зданий Ватикана. Пускать ненужных посетителей непосредственно в свою обитель Прима не хотела, а так даже представлялась возможность показаться скромной. Помещение было, как и все залы, высоким и холодным. Каменный пол гулким эхом отражал шаги серафимы, которое, однако, не могло перекрыть пусть и не громкий, но всё же гомон репортёров. Малькольм, как и полагалось в таких случаях, шёл позади, отставая от неё на два шага – дистанция, установленная самой Примой.
Главная серафима всего мира заняла своё место степенно, ничем не выказывая спешки или неудовлетворённости. Маккой встал позади, а через десять минут, когда на него окончательно перестали обращать внимание, незаметно выскользнул из зала через ближайшую дверь. Теперь у него был как минимум час.
И что же ему теперь оставалось? Прима от него всё равно избавится, не руками Александра, так чьими-нибудь другими. И даже если первый вариант для неё предпочтительнее, это в любом случае не было проблемой.
Так что же теперь делать?!
Путь к его комнате пролегал мимо кабинета самой Примы. Дверь в прихожую, в которой обычно сидела любительница плотно покушать Белла, была приоткрыта. И в щель было прекрасно видно, что помещение пусто. Тут Малькольма осенило: если Прима хотела его смерти, с какой стати ему ей это прощать?
Крадущейся походкой, так смешно смотревшейся у всех крылатых, Маккой пробрался в кабинет своего непосредственного начальника. Он много раз бывал здесь, поэтому прекрасно помнил расположение всех предметов, но что ему искать? Так и не имея конкретной цели, серафим торопливо перебрал все бумаги, в поисках такого неопределённого компромата.
Прима была аккуратной и осторожной, по крайне мере, компрометирующие документы в ящиках своего стола она не хранила. Однако тщательный осмотр всех шкафов показал, что не настолько уж она и осторожна...
Сейф, установленный за одной из дверц, не имел никакой ловушки на случай, если его захотят взломать крылатые. А ведь она – предводитель! Кому как не ей было знать всех своих подчинённых? Но и на это нашлось оправдание – все серафимы, за исключением некоторых особо глупых особей, были крайне преданны своему командиру. Опасаться их было бы немного паранноидально... Малькольм легко взломал сейф и выгреб оттуда все документы разом. Сегодня ему везло... Первая же открытая папка содержала в себе десятки кратких досье на различных людей, а внизу, под краткой информацией, красовалась печать с изображением черепа. Малькольм хоть и не до конца осознавал, что это значит, всё-ж понимал необычайную важность этого документа.
Это уже был компромат на Приму.
В следующей папке оказались личные документы Звая, подписанные, как понял Маккой, его настоящим именем – Жан Юбер-Клюзи. А сразу за ними лежало письмо, адресованное ему.

Жан.
Я знаю, как мысли обо мне не дают тебе покоя. Твоя неконтролируемая одержимость мной чуть не погубила нас в прошлый раз. Но! С тех пор я стала гораздо умнее, осторожнее и сильнее. Скоро, мой любимый брат, я приду за тобой, и вместе мы забудем о годах разлуки, что выпали нам, ведомым тяжкой судьбой. Однако произошли некоторые существенные изменения, мой любимый Жан... За те годы, что тебя держали взаперти, мир сильно изменился. И я сильно изменилась. Теперь мне нужна твоя помощь в достижении великой и благостной цели. Ты ведь помнишь, как я всегда старалась помочь окружающим?
Теперь тебе придётся подчиниться мне, ибо общество не сможет понять иного...
Я сменила имя и уничтожила все документы на него, так что пусть тебя не смущает то, что ко мне будут обращаться по-другому, главное, помни, что теперь  моё истинное имя открыто только тебе, любимый.
Но и тебе придётся взять новое имя. И твои документы мне придётся уничтожить. Отныне твоим именем будет Звай, ибо я – Прима, и тебе надлежит подчиняться мне.
Мне самой крайне грустно писать эти слова, но мы с тобой остались одни на этом свете...
С искренней любовью, твоя Софи.
Жди меня.

Малькольма, прочитавшего письмо, едва на изнанку не вывернуло. Чего-чего, но ТАКОГО он от своего кумира никак не ожидал.
Инцест! От одной только мысли об этой мерзости серафиму становилось дурно. Всё! Решено! Малькольм, крайне разочарованный в своём идоле, наступит на горло своей гордости и поможет своему брату!
Немного придя в себя, Маккой вновь бегло просмотрел папку с документами Звая, а точнее, Жана Юбер-Клюзи, и теперь на его лице отразилась злая усмешка.
А Прима, оказалось, та ещё стерва, решила потом избавится и от братца, ведь документы его она сохранила.
В принципе, ему бы и этого хватило, но, ведомый чистым любопытством, Малькольм заглянул в третью папку. И она тоже оказалась небезынтересной. В ней оказались подробные досье на всех её подчинённых, а под некоторыми, в том числе и под досье Анны, Дерека и его собственным, стояли ещё одни приговоры – точно такие же печати с черепами.
Такого надругательства над собственной персоной Малькольм стерпеть не мог. В приступе праведного гнева он схватил все папки, даже не заглядывая в остальные, и вылетел из кабинета, в твёрдом намерении найти тех самых Анну и Дерека. Он очень надеялся, что они ещё не покинули Ватикан излюбленным способом Примы. Остановившись посреди коридора, он пытался придумать способ найти их. Тут перед его глазами поплыл мягкий, спокойный лазурный след, перемешанный с ярким, бурным огненно-рыжим. Маня, торопя, ибо времени уже почти не оставалось. Помедлив ещё мгновение, пытаясь сообразить, что же он видит, Малькольм сорвался с места и умчался по следу, догоняя уже собравшихся сходить с этого континента серафимов.

Анна и Дерек были во внутреннем дворике одного из домов, находившихся уже за пределами государства Ватикан – места абсолютной власти Примы. Анна ползала по земле, вырисовывая какую-то фигуру, а Дерек старался ей не мешать, но при этом отчаянно скучал.
- Долго ещё ты так возиться собираешься?
- Заткнись и не мешай! – резко ответила ему женщина, но потом смягчилась, – Я, конечно, разобралась в этом заклинании, но мне не очень хочется, чтобы по какой-то нелепой случайности нас закинуло в тартарары.
- И что ты мне раньше не говорила, что такая умная и сильная? – Дерек сорвал длинный и узкий листочек и провёл им по подбородку.
- А ты и не спрашивал.
- И вправду ведь не спрашивал...
Наконец, фигура была закончена. Анна уже собралась приступить к процессу переноса их драгоценных шкур на другой континент, где им предстояло как раз таки очень сильно рискнуть ими. Но их планы нарушил серафим, ворвавшийся во внутренний двор с криком «я с вами».
Анна и Дерек насторожились, готовые атаковать в любую секунду.
Запыхавшийся Малькольм приземлился во дворе и только тогда понял, что его готовы убить.
- Э-э... Ребята, я с вами.
- Малькольм, - крылатая узнала его, - ты что здесь делаешь?
- Прима хочет прикончить и меня, и вас. Нет времени объяснять, пора уходить!
Серафима подозрительно посмотрела на него, пытаясь понять, стоит ли ему доверять. Некоторое время она так смотрела на него.
Наконец, решив для себя что-то, серафима произнесла:
- Ладно, отправишься с нами, но попытаешься выкинуть какую-нибудь глупость, сама тебя прикончу. Хотя, Дерек тоже не откажется...

Они оказались в Нью-Йорке, в Централ Парке. Здесь день только начинался, поэтому их появления никто не заметил. Длинные тени от деревьев не спасали от жары.
- И почему вы не могли выбрать страны по-прохладнее? – Анна утёрла пот со лба.
- Не так уж тут и жарко... – Малькольм пожал плечами.
- Ладно, надо искать Александра и Маркуса.
- А что их искать? Нам туда, – Маккой указал рукой в сторону Нижнего Вестсайда.
- Ты в этом так уверен? – Дерек бросил скептический взгляд в том направлении, потом на парня.
- В Александре течёт королевская кровь, я её чувствую.
Дерек весело улыбнулся:
- Это что, королевская чуйка такая?
- Королевская чуйка? Ты где язык учил?
Анна улыбнулась, Дерек вовсе не обиделся, а даже рассмеялся.
- В любом случае, нам туда.
- Ну, туда так туда.
Спустя пятнадцать минут очень быстрого полёта, они достигли памятного Анне и Дереку полицейского участка.
- И опять мы здесь, – протянул рыжий серафим. – Надеюсь, на этот раз история не повторится...
- И вы успели встретиться с Александром?
- Он силён, – устало ответила Анна.
Она угрохала чёртову кучу сил на портал, а восстанавливать их так же быстро, как Прима или Александр, не умела.
На крыше участка уже стояло трое крылатых и двое людей, пока что не замечая вновь прибывших. Ну, или делая вид, что не замечали.
Стоило серафимам приблизится ещё на несколько метров, как в них отправились ловушки. С десяток одновременно. И все они имели один и тот же почерк – почерк Александра, который легко узнали все.
«Не может быть!» - пронеслось в голове Малькольма.
Перед ними в воздухе возник Маркус, заставляя тех, чудом избежавших столкновения с ловушками, остановиться.
- Что вы здесь забыли?
Вопрос не самый дружелюбный и приглашением на чай даже не пах.
- На этот раз мы не намерены сражаться с вами.
Серафима решила, что висеть в воздухе далее не имело смысла, потому приземлилась на крышу одного из высотных зданий, что располагались тут, как грибы после хорошего дождя. Маркус жестом предложил остальным последовать её примеру. Насколько бы гордыми ни были Дерек и Малькольм, они подчинись. Вообще, они могли и остаться в воздухе, но серафима сделала страшные глаза, шёпотом пообещав придушить упрямцев, если те заартачатся.
- И что же вы намерены делать? – Ллейт улыбнулся, но это была холодная улыбка, не предвещавшая ничего хорошего тем, кто её вызвал.
- Мы намерены предупредить вас о том, что пятьдесят три серафима находятся сейчас в Нью-Йорке. И они устроили охоту за вашими головами.
- Какая неожиданность. И чем же продиктована такая любезность?
- Когда Прима покончит с вами, она примется за нас.
- Этого следовало от неё ожидать.
- Насколько бы вы ни были сильны, вам не устоять против такой армии. Я предупредила других нефилимов, до которых смогла дотянуться, но не думаю, что они мне поверили. Во всяком случае, у них не было причин для этого.
- Понимаю, – говорящий с эфиром в очередной раз ухмыльнулся.
Анна и Маркус продолжали разговаривать, не замечая никого вокруг. Дерек и Малькольм, раскрыв рты, переводили взгляды с одного на другого. А крылатые беседовали так, словно являлись агентами конкурирующих фирм, но никак не смертельными врагами.
Ну, теперь-то они точно не были смертельными врагами.
- Маркус, мы пришли помочь.
- Нам не нужна ваша помощь, – позади Ллейта появился Александр.
- Нужна, ты просто ещё не знаешь, мальчик.
Малькольм уже приготовился к тому, что на них сейчас выльют ведро презрения.
- Это вам нужна наша помощь, – ухмыльнулся нокс-атра. – Одни вы с Примой не справитесь.
- Одни вы тоже не сильно повоюете, – когда Александр начинал источать презрение, его брат бесился, вот и сейчас он не смог удержаться.
- Малькольм, – он впервые обратил внимание на своего брата. – Я, кажется, тебя предупреждал... Мефистофель!
Рядом с серафимами возник грифон. Это сильно удивило всех троих, так как с момента их последней встречи существо значительно выросло и изменилось. Такой хищник был достоин любого самого высокобюджетного фэнтезийного фильма.
- Мефистофель, - голос Александра стремительно холодел, - убей моего брата.
Слова стали шоком для всех, и для Маркуса в первую очередь. Он-то думал, что жестокость и высокомерие – всего-лишь маска, которую Александр привык носить, не снимая. А оказалось – сущность нефилима, готового идти по трупам ради достижения своей цели.
Грифон ринулся на серафима, даже не сомневаясь в правильности принятого хозяином решения. Тот с трудом, но отбился от первого удара, успев даже провести стремительную контратаку, которая прошла впустую. Грифон был уже слишком силён, чтобы обращать внимание на такие мелочи.
- Хранитель, черти дери твою задницу, где ты, когда ты мне так нужен?! – Малькольм был близок к отчаянию.
Ещё бы! Его сейчас убьют, а никто из крылатых так и не почесался, чтобы хоть чем-то ему помочь.
Появившийся королевских хранитель молотом отшиб не ожидавшего такого грифона в сторону. Между существами завязалась драка, в которой грифон уверенно брал верх. Крыша здания грозилась обвалиться от тряски.
Александр соизволил опуститься на здание, с интересом понаблюдать за разворачивающимся сражением. В этот момент Малькольм, готовящий ловушку для грифона, посмотрел на брата глазами, соприкасающимися с эфиром. Серафим едва подавил крик, такой бездонный колодец силы он увидел в Александре.
В этот момент существо, призванное Малькольмом, оказалось рядом с хозяином.
- Прости, – прошептал серафим хранителю.
Грифон оказался рядом, и крылатому пришлось поставить щит.
Александр садистично улыбнулся, и щит серафима, под натиском всего-лишь полыхнувших золотом глаз, поддался и исчез.
Малькольм понял, что это конец.
Никто ему не поможет.
Всё было бесполезно, с таким количеством силы могла справится разве что Прима. Серафим приготовился к смерти и не заметил, как рядом с ним оказалась та самая полукровка, которая и спасла ему жизнь в прошлый раз. Все его мысли сейчас слились в одну – он погибнет от рук собственного брата. Он никогда не думал, что так могло получиться. И как раз тогда, когда решил ему помочь... Как глупо!
Грифон ринулся в бой, хранитель, продолжая защищать хозяина, взмахнул молотом... И оба нарвались на непроницаемую преграду.
- Я не позволю тебе убить собственного брата!
Стася была зла. Она была в ярости. А ещё девушка боялась того, в кого превращался на её глазах Александр.
- Стася, уйди с дороги, не вынуждай меня делать тебе больно, – голос нокс-атра был скучающим, но сам он казался пустым.
Это была черта, перейдя которую, вернуться назад было невозможно. И Александр это понимал. И он стремился её перейти хотя бы потому, что обещал.
- Ты ведь знаешь, что не продержишься долго.
- Я стала сильнее.
Грифон пока остановился, ожидая решения хозяина.
- Недостаточно.
- Александр, - наконец, решил вмешаться Маркус, - тебе это действительно необходимо?
Анна и Дерек молчали, словно громом поражённые.
Маккой посмотрел на Маркуса, потом на Стасю.
- Вы не дадите мне этого сделать, ведь так?
- Не забывай о «стреле забвения», – предупредила его девушка.
Нокс-атра зло сплюнул.
- Мефистофель! Не будем связываться с этой ненормальной, не хочу, чтобы она тебя развоплотила. Это мой священный долг.
Кажется, грифон немного повеселел. Во всяком случае, исчез он довольно бодрым.
Малькольм немного расслабился, за что и поплатился. Одним стремительным движением Александр обошёл и Стасю, и королевского хранителя и впечатал кулак в лицо своего брата. Из сломанного носа хлынула кровь.
- Запомни: одно твоё неосторожное движение, и я оторву тебе голову, – нокс-атра шипел слова в ухо серафиму, но их услышали все.
Кровь попала Малькольму в рот, заставляя жалко отплёвываться.
- Чудно так разобрались! – прокомментировал произошедшее Дерек.
- Главное, по-братски, мордобоем, – добавила не менее шокированная Анна.
- Кажется, на этом представление не закончится... – вставил своё слово и Маркус, кивая в сторону приближающихся пяти серафимов. А в том, что это были именно серафимы, никто не сомневался. – И вам в нём предстоит сыграть свои роли. Если вы действительно хотите помочь.
Говорящий с эфиром смотрел на серафимов так, что у них мурашки по коже бежали. Но они хотели помочь, поэтому быстро собрались и почти одновременно согласно кивнули.
Итак, у серафимов больше не было пути назад, ни у Анны, ни у Дерека, ни тем более у Малькольма.
Итак, их главное противостояние с Примой началось.

Глава 22

- Алан, ты уверен, что нам следует самим туда соваться?
Высокий, обладающий породистым лицом, зеленоволосый и зеленокрылый юноша надменно кивнул.
- Не беспокойся, Джули, мы справимся, – вставил своё слово Марк: невысокий, коренастый, обладающий грубыми чертами лица, желтокрылый блондин. – Если бы мы не могли справиться, нас бы не разбивали на пятёрки.
- Нас разбивали на пятёрки, ради более эффективного поиска, Марк, – осадил его Роман: высокий, «ржавый», вечно небритый парень. Он никогда не следил за словами, постоянно звучал резко и грубо.
- Ой, сомневаюсь я... – заявила ещё одна девушка, присутствующая в этой компании. Красные её крылья в нервных жестах то раскрывались, то закрывались.
- Сисиль, не начинай! – перебил её Марк.
- Алан, ты командир группы, если мы провалимся, то отвечать придётся тебе, – Джули, как всегда, искала способ остановить Алана и заодно снять ответственность с себя.
- Если придётся, – Сисиль была отъявленной пессимисткой и всегда предполагала наихудший вариант. – Если нам головы не поотрывают.
- Сисиль, вот только не надо! – Марка всегда бесил её пессимизм.
- Решено! – Алан сделал умное лицо. – Мы подаём весть остальным, что нашли их, а сами первые прибудем на место. Если окажется, что сами мы не справимся, то главное продержаться пару минут до подхода помощи.
На этом и порешили, и вся компания двинулась вперёд.

Пять точек на горизонте быстро приближались, превращаясь во вполне реальную угрозу. Угрозу для кого угодно, но не для Александра и остальных. Отвлечённый этим обстоятельством от пинания собственного брата, нокс-атра вгляделся в небо.
- Всего пять?! Самоубийцы.
- Что делать будем? – Стася не хотела сражаться с кем бы то ни было, но понимала, что в данном случае от её желаний ничего не зависело.
- Они успели нас заметить, – Маркус был спокоен, словно выбрался на прогулку в давно наскучивший ему парк. – Уйти незаметно у нас не получится... Нужно принять бой и избавиться от них прежде, чем придёт подкрепление.
- Нам придётся убивать? – сама возможность этого пугала девушку до полусмерти.
- Мне этого ой как не хочется, но да, нам придётся убивать. Однако твоя задача, Стася, уберечь людей. Отправляйся к Шине и Рэйнольду, спускайтесь в здание, там мы и встретимся.
Полукровка поспешила исчезнуть, восприняв такой приказ, как благодать небесную.
- На сей раз ты меня не остановишь, – Александр плотоядно улыбнулся.
Говорящий с эфиром пожал плечами, сделал приглашающий жест рукой в сторону приближающихся серафимов:
- Да пожалуйста.
И парень действительно воспринял это, как приглашение.
Одним рывком он оказался в воздухе и устремился навстречу врагам.
Впереди остальных серафимов летел зелёный, надменный щеголь, который, как понял нокс-атра, и был глупым командиром их группы.
Они увидели друг друга и помчались ещё быстрее, отрываясь от своих, спеша первыми добраться до заветной цели. Спеша либо убить, либо умереть.
Зеленокрылый притормозил совсем немного, плетя ловушку для нокс-атра. Александр, не сбавляя скорости, штопором ушёл вниз, избегая встречи с эфиром противника. Выпад Алана пропал впустую.
Стремительным росчерком, едва заметным даже для глаз крылатых, Александр оказался позади серафима. Его глаза полыхнули золотом, в руке материализовался фламберг. Золотой росчерк, ярким солнцем полыхнувший в утренних сумерках, и разрубленный надвое серафим упал на крышу одного из зданий.
Все крылатые остановились одновременно.
- Алан! – закричала Джули, первой пришедшей в себя.
Четвёрка оставшихся воинов Примы атаковала одновременно.
Из десятков врат, что разом открылись вокруг Александра, посыпались самые разные кусачие, жалящие, жгущие и прочие мелкие твари, сплошным ковром наваливаясь на нефилима.
Ещё один стремительный золотой росчерк, и все открытые врата разом взорвались, прихватив с собой изрядную часть прошедших сквозь них существ. Но тех всё равно было слишком много. Непроницаемым куполом они окружили нокс-атра.
Внезапно из этого купола вырвалась цепь, состоящая из светящихся золотом переплетённых рун. Она захватила в смертельные объятия краснокрылую серафиму и потащила её внутрь купола. Одновременно с этим все окружающие Александра существа просто умерли, падая на землю дождём и освобождая остальным обзор.
- Сисиль! – на этот раз кричал Марк.
Он находился именно там, откуда открывался самый «лучший» вид на разворачивающееся действие.
Остриё меча было выставлено в сторону летящей на него серафимы.
Александр, висевший в воздухе, даже не шелохнулся от сильного удара, когда краснокрылая серафима достигла цели.
С остатками воздуха её покинула жизнь.
- Покойся с миром, ибо скоро я отправлю туда и твоих друзей. Всех вас.
Маккой одним движением столкнул серафиму с лезвия. Медленно, мёртвой птицей та упала на крышу рядом с Аланом.
- Я его убью! – взревела Джули и первой бросилась в атаку.
Они кружили вокруг нефилима, опасаясь приближаться, атакуя издалека.
Александр ушёл в оборону.
Дерек, самый несдержанный из всех, порывался ввязаться в драку, но Маркус его остановил:
- Не стоит, а то он и тебя по асфальту размажет. За компанию.
Сам Ллейт был ошеломлён так же, как и остальные. Он ожидал от Александра некой эпичной битвы, в которой его враги умирали бы красиво, достойно. Во всяком случае, он предполагал, что его ученик был именно таким человеком, точнее, крылатым. Но он никак не думал, что Александр будет убивать своих врагов вот так: холодно, методично, расчётливо и грязно... Как крыс, не стоящих достойного отношения или даже внимания.
Тем временем парень окружил себя странной защитой, которая, однако, была очень даже эффективной.
Она состояла из четырёх массивных золотых колец, которые кружились так, что создавали вокруг нефилима сферу. И ни одна атака серафимов проникнуть в неё не могла.
Полторы минуты они кружили так, а потом Александру это надоело, он решил, что всё затягивается.
Из сферы вырвалась золотая цепь, направившись в желтокрылого серафима. Тот оказался проворнее Сисиль, и Глейпнир был распылён. Однако, как оказалось, цепь была лишь уловкой, не более. И в тот же момент, когда Марк распылил рунную цепь, его шею опутала настоящая, от которой уже нельзя было так просто избавиться. Серафим сопротивлялся изо всех сил, он обхватил цепь руками и попытался потянуть её на себя, чтобы освободить себе хоть немного пространства для манёвра, но силы оказались неравными. Не замечая никакого сопротивления, Марка потащило к сфере, и потащило с такой скоростью, что жить ему оставалось не более трёх секунд.
Джули и Роман бросились ему на помощь.
Анна вцепилась в плечо Дерека и отвернулась, не в силах больше наблюдать за бойней.
Серафимы на помощь Марку не успели. Он попал между массивных колец, и его друзей забрызгало кровью.
Сфера окрасилась алым и остановилась. Теперь сквозь неё можно было увидеть Александра – только теперь его крылья стали живым чёрно-золотым пламенем, тогда как у серафимов пламя эфира горело с начала битвы.
Шокированы были все. Малькольма даже начало тошнить и ему пришлось срочно ретироваться на одну из крыш подальше от остальных, где его желудок высказал ему всё, что думал по поводу увиденного глазами.
Между тем кольца пришли в движение, и оказалось, что то были гигантские врата. Окрасившись кровью врага, они наконец начали открываться.
Александр был вовсе не дурак, и тратить уйму сил на открытие прохода между мирами такого размера не собирался.
Врата открывались, и оттуда высовывалось поистине нечто.
Показалась пасть. Такая пасть дала бы фору любому страшилищу из голливудских ужастиков. И пасть эта раскрывалась, как гигантская астра, в которой «лепестки» -трёхметровые зубы, жадно шевелящиеся в поисках добычи.
Джули и Роман атаковали одновременно, пытаясь совместными усилиями закрыть врата, но у них ничего не получилось – впитавшие в себя смерть серафима те теперь могли закрыться только по приказу Александра.
Оно отвратительно стрекотало и издавало булькающие звуки, жадно потянувшись к двум увиденным крылатым. Из недр пасти, откуда-то из самого горла, вырвалось два языка. С такой скоростью, что все, включая самих пойманных серафимов, заметили их только тогда, когда они потянули своих жертв в гигантский цветок, состоящий из одних зубов.
Спустя пятнадцать секунд упорной борьбы, оба серафима были успешно сожраны, а Александр, долго не думая, закрыл врата, не дав чудовищу полностью пробраться сквозь них.
Солнце уже вставало и первые лучи рассвета падали на картину ужасного побоища, устроенного нефилимом.
- Меня сейчас вырвет... Впервые вижу нечто подобное... – Анна всё так же продолжала крепко держаться за Дерека.
Александр тем временем спокойно и размеренно работал крыльями, подлетая к крыше здания полицейского участка.
- Торопитесь! Или вы остальных собрались ждать?
Им ничего не оставалось, кроме как послушаться. Все были ошарашены, а к Малькольму наконец пришло понимание того, что все слова брата про его смерть вовсе не были бравадой.
Когда они наконец вошли в тесноватые для крылатых коридоры, а Дерек, нервный после увиденного, умудрился поцапаться с Малькольмом и Анне пришлось их затыкать, Маркус шёпотом спросил у Алексадра:
- Что это было? Ты совсем с катушек слетел?!
Нокс-атра резко остановился и брезгливо посмотрел на своего учителя.
- Я делал то, что должен был, – впервые за долгое время он воспользовался своим особенным голосом, от которого мёрзли все, и переругивающиеся серафимы вмиг замолкли. – От этого зависели и ваши жизни тоже. Не смей попирать меня моралью!..
Александр изменился и этого мог не заметить только слепой.
Сражение и те пять жизней, что он отнял и КАК, закрыли ему возможность стать просто нокс-атра. Он – сильнейший. И осознание этого кардинально изменило парня. Да, после сражений он продолжал оставаться тем же Александром, которого они знали: высокомерным, презрительным ублюдком, не верящим в добрые намерения. Но стоило ему начать работать с эфиром, как все его чувства отключались. Он превращался в холодного, расчётливого убийцу, методично отправляющего своих врагов в свет. Теперь он не изменится. Теперь он – идеальный кандидат на место убийцы Примы.

Они вошли в кабинет, который так и не удосужились отремонтировать после памятного полёта Маркуса в стену. Шина как раз клала «трубку» телефона на законное место.
- Вы так быстро? – Рэйнольд слез с подоконника, на котором курил.
Что ни говори, но разборки крылатых плохо сказывались на слабых человеческих нервах.
- Да, Александр даже размяться нам не дал, – вообще-то, ответить собирался Маркус, но его опередил Дерек.
На этих словах в кабинет вошёл немного отставший нефилим. Его взгляд был настолько отсутствующий, неживой, будто у куклы. Стася долго смотрела на него, изучая все проявившиеся изменения и борясь с собственным страхом. Перед ней стоял крылатый, убивший пятерых своих светлых собратьев не более, чем за десять минут.
Потом она подошла к Маркусу, жестом прося последовать за ней, и первой вышла за дверь.
- Это правда? – шёпотом спросила она.
Говорящий с эфиром лишь кивнул.
- Хреново.
- Ты, как всегда, очень проницательна.
- Маркус, ты не понял. Теперь он точно справится с Примой, но что он будет делать дальше?
- У каждого свой путь, Стася. Ты не можешь ни знать, ни решать, по какому он пойдёт. Нам остаётся только наблюдать.
- А если он примется за нас?
- Это вряд ли, он ещё дружит с головой. Дай ему время, он должен прийти в себя после шока. Как-никак он сегодня впервые убил, и не посредством вызванного существа.
- Он кого-то убил собственными руками?
- Троих.
Стася побледнела, но быстро взяла себя в руки.
- Что ж, это война, и здесь нет места жалости и сомнениям.
Маркус поднял брови.
- Вы, русские, меня постоянно удивляете.
- А мы вообще уникальный народ, – и она первой вошла назад в кабинет.

- ... и, кажется, у него есть интересная информация, – Шина допила свой кофе.
- Когда он прибывает? – Маркус хоть и не слышала начала разговора, однако понял, о ком шла речь.
А ещё нокс-атра опередил Малькольма, который собирался сказать нечто важное, но лишь плотнее сжал зубы, опасаясь выказать недовольство.
- Завтра вечером, – женщина отставила пустую кружку в сторону.
- Вы передвижения Звая отследили? – Александр был по-прежнему сосредоточен, не допуская в свои мысли никаких чувств.
- Да, – Рэйнольд раздавил окурок в пепельнице.
- Завтра он встречается с представителями англиканской церкви, – продолжила вместо негра Грэйс, – потом к лютеранам в северной части Нью-Йорка, а потом вылетает назад в Ватикан, докладывать Приме об успехах.
- Сильвестор к тому времени успевает прибыть из Франции?
- Нет, – очередная короткая, рубленная фраза от детектива Грина.
- Он прилетает на несколько часов позже.
- Значит, Звая нам придётся брать самим. Сможете?
- Мы, вообще-то, копы, – Рэйнольд обиделся.
- Поправка, вы всего-лишь копы и к тому же всего-лишь детективы, – нокс-атра не издевался, хотя и мог бы.
Этот факт мог сыграть очень и очень большую роль в дальнейшем осуществлении их плана.
- Мы справимся, – на этот раз обиделась Шина.
- Ладно.
- Вы искали компромат на Приму? – Малькольм, наконец, успел вставить своё слово.
- А у тебя что-то есть? – вряд ли сегодня кто-то был в духе. Вот и Рэйнольд потянулся за очередной сигаретой, хотя раньше за ним такой привычки не наблюдалось.
- Вообще-то, тут кое-что имеется... – парень с крайне довольным выражением лица положил на стол детективам увесистую стопочку папок.
Шина скептически посмотрела на серафима, но взяла верхнюю папку и открыла её. Спустя пару секунд она коротко ругнулась. Рэйнольд отошёл от окна и стал разглядывать документы через плечо напарницы. Немного спустя он присвистнул.
Потом они взяли следующую папку и их реакция повторилась.
То же самое произошло и со следующей.
- Боже! Ты что, спёр эти бумаги у Примы из-под подушки?! – Грин поднял взгляд на Маккоя.
- Что-то вроде того, – он был горд собой.
Уступать брату он не хотел ни в коем случае, а тут взял и выделился.
- Осталось только грамотно этим воспользоваться, – Шина вдруг наполнилась оптимизмом.
- Только после того, как Звай будет посажен в комнату для допросов! – Александр не собирался отпускать контроль над действиями детективов.
Все присутствующие тут могли бы поклясться, что он хотел вместо «комната для допросов» сказать «камера пыток».
- А что там? – Стасю замучило любопытство.
- Так, Бобруйцева, сейчас не время для праздного любопытства! – осадил её тёмный Маккой. – Хочешь знать, потом спросишь у Малькольма!
- А если он не ответит?
- Тогда тебе не повезло, а сейчас нам пора.
- Он прав, мы теряем время, – Маркус сегодня был крайне немногословен.
Поначалу он удивился, почему детективы так спокойно реагировали на присутствие двух серафимов, пытавшихся их убить, но скупая мужская логика не сразу учла цветастую женскую болтливость. А когда всё было учтено, то и необходимость задавать вопросы отпала. Тем более такими вопросами он просто в пустую потратил бы время.
- Остальные серафимы могут быть тут с минуты на минуту.
- У вашего здания подвал есть?
Дерек метнул на Александра крайне удивлённый взгляд.
- А ты собираешься от погони по воздуху уходить? – Маккой вылил на рыжего целое ведро презрения.
Да... Александр вернулся в прежнее состояние... Стася едва сдержала улыбку, несмотря на то что такое его поведение девушку изрядно бесило.
- Есть, но выходов к подземным туннелям там нет, – Рэйнольд раздавил очередной окурок в пепельнице, не удержался, отправил его щелчком в мусорник.
- Этого и не требуется, мы найдём кого-нибудь, кого заставим этот выход прорыть.
- Вы собираетесь ещё и подвал нам попортить?
- Не, ну, мы, конечно, можем остаться здесь, но тогда мы попортим не только ваш подвал, но и половину города, – едкость и язвительность, что ещё могло лучше описать Александра? Только высокомерие и презрительность.
- Вас отвести? – Рэйнольд сглотнул.
- Было бы очень любезно с вашей стороны, – но благодарности в голосе тёмного Маккоя и в помине не было.
Странно, но Маркус за всё это время в их разговоры почти не встревал, видимо, понимая, что всё и шло как надо. А Анна, вообще, молчала, постоянно одёргивая готового заговорить Дерека. Сейчас от серафимов ничего не зависело, они ещё не доказали, что им можно доверять. И чуяло сердце Анны, что надорвутся они, доказывая свою лояльность.

Подвал был светлым и просторным, а найти выход – будущий, правда – в подземные туннели оказалось довольно просто. Дело оставалось за малым – пробить четырёхметровый слой земли, разделявший две пустоты. Тут за дело пришлось взяться Маркусу. Его умение филигранно работать с эфиром сейчас спасало им жизни. Во всяком случае, многим из них, экономя и так не хватающее время.
На стене появилось несколько рун, выедая в бетоне, а затем и в земле дыру размером с грузовик. Это умение заинтересовало всех, Анна же наблюдала очень и очень внимательно, анализируя и запоминая, делая выводы и учась.
Наконец, их путь отступления был готов и они отправились в глубокое подполье, пытаясь избежать встречи с воинами Примы, по крайней мере, до тех пор, пока сами не будут к этому готовы. А готовы они будут только тогда, когда выберутся из города – затевать сражение прямо в мегаполисе им было не с руки, мир потом живенько найдёт виновных в лицах их собратьев-нефилимов.
- Бежим позорно, как крысы, – ругался сквозь зубы Малькольм. – И как только гордость Александра ему такое позволяет?
- Тише, горячий техасский парень, - тёмный Маккой почему-то повеселел, - у тебя ещё будет возможность повоевать!

Глава 23

Прима была не в духе. На пресс-конференции её продержали полтора часа, и теперь ей хотелось кого-нибудь убить, просто чтобы снять напряжение. К тому же за это время Малькольм мог успеть натворить дел. Особенно, если он встретился с Анной и Дереком. Прима прекрасно понимала, что Маккой ей не верил, что он собирался сбежать от неё. Она это поняла ещё тогда, за разговором в его комнате. Он не умел врать. А вот умела ли она? Серафиме показалось, что он легко распознал её ложь. А теперь эта чёртова конференция!
Приме хотелось кого-нибудь убить.
Она намеревалась войти в свой кабинет, но в следующий момент передумала и осталась в прихожей.
- Белла, скажи, ты видела Малькольма?
- А разве он не с вами?
«Дура, будь он со мной, я бы тебя не спрашивала...» - пронеслось в голове серафимы.
- С чего ты взяла?
- Ну... – секретарша замялась, - Он куда-то торопился с вашими бумагами, мне казалось, он к вам торопится. Вы ведь посылали его за документами?
Прима едва сдержалась, чтобы не дать ей пощёчину.
- Когда это было?
- Около часа назад... – Белла поняла, что за произошедшее её точно не похвалят, и теперь стремительно бледнела, готовая лишиться чувств.
Прима зарычала и кинулась в свой кабинет. На первый взгляд, там ничего не изменилось, но вот дверца шкафчика, за которой прятался сейф, была закрыта не до конца... Серафима никогда себе такого не позволяла. Одним стремительным движением она оказалась там. Открыла... И едва вепрем не взвыла, обнаружив сейф вскрытым. Она не могла поставить ловушку на него, ведь эфир не делал её всемогущей. И теперь Прима жестоко корила себя за то, что так и не попыталась потратить побольше времени на поиск решения проблемы.
Серафима выскочила из кабинета.
- Где Анна и Дерек?
- Я пыталась их найти, но они покинули территорию Ватикана.
Прима уже не стеснялась, и Белла услышала о себе всю матерную правду... На французском.
- Соедени меня с Гаретом! – рыкнула она на секретаршу и, громко хлопнув дверью, закрылась в кабинете.
Спустя две минуты внутреннего бешенства, Гарет-таки соизволил поднять «трубку».
- И где тебя черти носят?
- Госпожа, мы потеряли пятерых, - он ой как не хотел делиться этой новостью, но отчитываться было необходимо.
- Кого? – казалось, это волновало её в последнюю очередь.
- Алана и его друзей.
- Они всегда были слишком самонадеянны.
- Но нефилимы справились с ними меньше, чем за пять минут!
- Александр силён, я предупреждала, – жёстко отрезала Прима. – К тому же Анна, Дерек и Малькольм нас предали.
Молчание в «трубке» красноречивее всех слов сказало о том, какой шок сейчас испытал Гарет.
- Но... Почему?!
- Не знаю, Гарет, не знаю, но их надо убить. Если нефилимы поймут, что в наших рядах не всё так гладко, нам несдобровать.

Гарет нажал «отбой» и ещё долго стоял на крыше одной из многочисленных высоток. Ветер здесь был злым и холодным, он забирался под одежду и впивался в плоть.
«Чёрт! Дьявол!!! Анна! Как ты могла?! Вместе же начинали, пришли к Приме вместе!»
- Гарет, мы убрали тела.
Серафим наконец оторвался от раздумий.
- Нашли след?
- К сожалению, нет, Маркус, как и всегда, очень хорошо маскируется.
Крылья, имеющие необычный, металлический цвет, наконец пошевелились. Серафим повернулся.
Перед ним стоял крылатый: невысокий, худощавый. По сравнению со статным Гаретом, он выглядел маленьким воробьём. Даже цвет крыльев у него был соответствующий.
- Крис, трое серафимов нас предали.
Парень среди всей этой армии серафимов был самым молодым. Его почти мальчишеское лицо застыло в изумлении.
- Но... К-как?! Кто?..
- Анна, Дерек и Малькольм.
Челюсть Криса отвалилась до всех возможных пределов.
- Почему?..
Никто не ожидал такого удара. Анна входила в число сильнейших серафимов, конечно, об этом знали не все, но в том, что она была сильнее, чем выглядела, ни у кого не возникало сомнений. Таким образом любительницу птиц автоматически заносили в список самых преданных Приме серафимов. А теперь...
- И теперь нам придётся их убить? – Крис не верил, не хотел верить в то, что сам говорил.
- Да, нам придётся их убить, – Гарет повернулся назад, снова принявшись рассматривать город.
«Ты не оставляешь мне выбора, Анна. Знать бы, что тобою движет...»

Шина и Рэйнольд сидели в своём кабинете безвылазно. Серафимы к ним не заявлялись, но, постоянно мелькая в окнах, изрядно действовали на нервы. Поэтому переругивались они чаще обычного. То есть, постоянно.
- Ну и куда ты пойдёшь с этими документами? К ФБР? Ха! Да они нас в дурку отправят!
Рэйнольд сильно нервничал, его голос то и дело срывался на крик.
- Да заткнись ты, истеричка! – Шину бесило всё, от нервного Грина, что метался из угла в угол, как ошпаренный, до своего крайне весёлого и забавного маникюра. И какой чёрт заставил её налепить на ногти смайлики? Ей же не семнадцать!
- С таким количеством серафимов в этом долбаном городе мы даже пикнуть-то и не успеем.
Рэйнольд всё продолжал жаловаться, но уже приходил в норму. Правда, это было только до тех пор, пока они с Шиной опять не поцапаются. Они были на взводе, а девать лишнюю энергию было некуда, вот и ругались.
- Надо поговорить с шефом, у него должны найтись знакомые в верхних кругах, – приняв решение, детектив начала пилочкой для ногтей соскабливать смайлики с маникюра.
- Думаешь, он будет слушать? – мужчина начал грызть ногти.
Шину покоробило от такого мерзкого вида.
- Брось ты эту гадость!
- Мои ногти не гадость.
- Ты придурок!
- Уже в пятнадцатый раз...
- Грин и Грэйс, объясните, какого чёрта перед окнами моего участка крутится столько серафимов?!
Мистер Биф, как всегда, не считал нужным проявлять тактичность и хотя бы элементарную вежливость к своим подчинённым.
- Босс, заткнитесь, а! Не провоцируйте нас, мы и так на нервах, – женщина отвлеклась от истребления счастливых нарисованных лиц.
Сказать, что мистер Биф был недоволен таким обращением, значит не сказать ничего. Он был в ярости. Он уже давно и твёрдо решил, что не будет спускать им такой наглости.
Однако, его гневную тираду, готовую вот-вот вырваться наружу, оборвал Рэйнольд.
- Шеф, загляните-ка во-он в те папки,  – он указал только что обгрызенным ногтем на стол Шины, достал пачку сигарет, повозился с поиском зажигалки, и закурил.
Мистер Биф был в шоке в который раз. Они двое вели себя с ним настолько вальяжно, что такое даже выбивало из колеи. Он мог злиться постоянно, но их это ни в коей мере не беспокоило. Мужчина бесился, потому что не знал, с чего это они себе такое позволяли, но для Шины и Рэйнольда ответ был очевиден: они рисковали своими жизнями, с чего им переживать за работу?
С трудом подавив в себе ярость, мистер Биф подошёл к столу женщины, которая вновь принялась за порчу настроения ногтям, и едва трясущимися от злости руками взял первую попавшуюся папку. Это оказалась папка с личными данными Звая. Под различными документами лежало письмо, которое Биф начал читать вслух.
- Жан... Я знаю, как мысли обо мне...
- Шеф, читайте про себя! Я ещё раз такой гадости не вынесу! И, вообще, откуда вы французский знаете?!
Шина, до сих пор бывшая отвлечённой, как-то враз сделалась очень злой.
Как бы странно это ни выглядело, но Биф её послушал. Даже не ответил ни на выпад, ни на вопрос. Стал читать про себя, время от времени шевеля губами в безмолвном шёпоте. Когда он дочитал, первая его реакция была – взгляд исподлобья на обоих детективов чуть ли не одновременно.
«И как он ещё косоглазие не заработал?», - Грэйс, как любая уважающая себя женщина, могла думать о совершенно разных вещах в одно и то же время.
- Что это? – голос их начальника был неприветлив, почти злой.
- Грязное бельё Примы, – Рэйнольд невесело усмехнулся.
- Это Правда?
- Кое-кто уже отдал за это жизнь, – Шина, наконец, уничтожила последнюю смеющуюся рожицу и теперь серьёзно и уже более спокойно смотрела на начальника.
- И что вы будете с этим делать?
- С этим пока что ничего, но вот посмотрите следующие, – Грин раздавил окурок в пепельнице.
Мистер Биф просмотрел все папки. Одну за другой. Долго и вдумчиво. Наконец он отложил в сторону последнюю, нашёл более подходящее место в этой свалке, присел и жестом попросил Рэйнольда дать закурить. Когда он выпустил первое облако дыма, то произнёс:
- Вот что, вы пока с этим никуда, – погрозил им пальцем, - Я позвоню, куда надо, там будем разбираться. Вы влипли в такую кучу дерьма, ребята...
- И по чьей вине, спрашивается? – Шину опять всё раздражало.
Мистер Биф лишь глубоко вздохнул и подумал, какая была бы радость уволить этих двоих, но... После того, что они нашли, им светило скорее повышение. А ему этого чёрт возьми как не хотелось делать. И почему Сильвестор так не вовремя умер?

- Ну и зачем нам принимать навязанный бой? – Александр, как обычно, аристократично поднял бровь, - Лучше уклониться от него, а потом навязать бой противнику уже на выгодных нам условиях. Тебя разве не этому в Ватикане учили? – и один-единственный взгляд, полный презрения, был брошен в сторону брата.
- А если они сделают так же?
- Ну, тогда мы избежим драки вообще. В любом случае, с чего это нам добровольно лезть в петлю? – ещё один незначительный взгляд.
Удостаивать брата большим вниманием Александр явно считал лишним.
Они уже давно находились за чертой города, делая небольшой привал в подвернувшихся трёх деревьях, обозванных парком, после весьма утомительной прогулки по подземным ходам Нью-Йорка. Малькольм, тяжело дыша, сидел, привалившись спиной к берёзе. Александр, сохраняя надменное лицо, стоял поодаль, сложив руки на груди и плечом оперевшись об одно из немногих деревьев. Он стоял боком к брату, поэтому презрительные взгляды, изредка бросаемые им на очередного представителя семьи Маккой, были особенно выразительны.
Анна и Дерек находились в стороне от всей группы, и женщина постоянно пыталась заткнуть парня. Маркус продолжал сосредотачиваться на заметании следов их присутствия, а Стася сидела позади Александра и то и дело переводила убийственный взгляд с одного Маккоя на другого. Ей казалось ненормальным, неправильным, что два брата настолько не терпели друг друга. Она хотела их помирить, но, видя, с каким хладнокровием Александр пытался убить Малькольма, понимала, что это ей вряд ли удастся.
- А не трус ли ты случайно?
- Малькольм! – Стася и Анна воскликнули одновременно.
Одна – злясь на несдержанного светлого, другая – боясь того, что тёмный мог с ним сделать.
Такое количество брезгливости и презрения вылить на другого не мог никто более – это уникальное умение всецело принадлежало Александру.
- И это говорит тот, чьи зависть и страх соперничества со мной заставили его прибегнуть к нижайшей подлости, а потом  попытаться свалить вину на Фелицию.
Нефилим затрагивал старые, самые болезненные обиды, и Малькольму не оставалось ничего, кроме как «проглотить» его слова. Он сжал кулаки и зубы, стараясь промолчать, но следующие слова Александра свели все его старания на нет.
- И к чему это тебя привело? Ты как был бездарностью, так им и остался.
Одним стремительным движением серафим оказался на ногах и сбил брата. Нефилиму пришлось раскрыть крылья, чтобы не поломать их. Малькольм впечатал свой кулак брату в скулу. Александр не растерялся, подобрал под себя ноги и сильным толчком избавился от наседавшего на него серафима. Тот врезался спиной в ту самую берёзу, у которой сидел. Нокс-атра поднимался очень быстро, но его брат уже стоял на ногах. Пинком серафим отправил брата обратно на землю. Нефилим сделал кувырок назад и тот час же оказался на ногах. Из разбитой губы сочилась кровь.
- Ты так и остался слабаком! – Малькольм злорадствовал, и это сыграло с ним злую шутку.
Александр, в отличии от брата, времени на болтовню не тратил. Так быстро, что серафим даже не успел заметить, нефилим приблизился к нему вплотную. Собрав кулак и выделив из него согнутый средний палец, Александр с наслаждением всадил его костяшку в солнечное сплетение брата. Малькольма согнуло пополам. Краснея, он пытался загнать в лёгкие хоть немного воздуха.
- Видишь ли, братец, - он специально сделал ударение на последнем слове, - в отличие от тебя, мне много слов не надо.
Александр уже занёс ладонь для унизительной оплеухи, но его кисть перехватила Стася.
- Хватит!
Парень лишь поднял бровь, требуя объяснений.
Это было удивительно, но он ухитрялся быть до невозможности аристократичным даже сейчас.
- Вы оба способны хоть кого-то любить и уважать, кроме себя?
Маккой выдернул свою руку из хватки девушки, холодно посмотрел на неё, презрительно – на брата, и начал отходить к облюбованному ранее дереву.
- Этот жалкий червяк недостоин ни любви, ни, тем более, уважения.
Лёд и презрение – любимый тон Александра.
У Дерека отвисла челюсть.
- Хочешь, чтобы он и тебя отделал? – шептала ему в ухо Анна, - Нет? Тогда молчи, иначе я ему помогу, клянусь Девой Марией!
- Я сбил их со следа, но надолго этого не хватит, – Маркус только-только вышел из транса, он даже не заметил устроенной братьями свары.
- Сколько у нас времени? – тёмный Маккой вёл себя настолько обыденно, что казалось, будто присутствие Малькольма его и вовсе не касалось.
- Пара часов, не больше.
- Я думал, Маркус – великий заклинатель эфира.
Нокс-атра ответил потрёпанному серафиму истинно александровским презрением.
- Около пятидесяти серафимов. Я бы хотел посмотреть, как ТЫ их водишь за нос.
Малькольм хотел сказать гадость, но вовремя заткнулся.
- Я так понимаю, их поиск основывается на мне и тебе? – Александр задумался.
- В основе своей.
- Хм... – на его лице начала появляться кровожадная ухмылка.
- Не знаю, что ты задумал, но мне это уже не нравится... – Стася подозрительно смотрела на тёмного Маккоя.
- Ты ведь даже не знаешь, что я задумал!
- А мне и того, что вижу, достаточно.
Улыбка Александра стала ещё шире и... злее...
- Как вы думаете, детективы справятся без нашей помощи?
- Ты предлагаешь сунуться назад в Нью-Йорк? – Анна, всё время затыкавшая Дерека, на этот раз сама не выдержала.
- Только вам. Без меня, – парень склонил голову на бок, явно издеваясь над остальными.
- После этого он обижается на слово «трус»... – пробубнил себе под нос Малькольм, и тут же заработал презрительные взгляды уже от всей компании.
В отличие от него, все прекрасно понимали, что Александр бросал себя в самое пекло. И недавнее побоище это прекрасно показало.
- Что ты задумал? – Маркус тоже неодобрительно посмотрел на теперь уже бывшего ученика.
- Они ведь ищут тёмный эфир, а я его излучаю даже больше, чем им надо.
- Боже! Ты предлагаешь отвлечь их собой?! – Стася первая пришла к пониманию затеи друга. И понимание это её ужаснуло.
Дерек аж вскочил на ноги от такого заявления.
- ЧЕГО?! – этого не произнесли только Александр и Анастасия.
- Сила голову вскружила? – Анна смотрела на нефилима, как на умалишённого.
- Их слишком много, даже тебе не справиться!
Парень лишь поднял бровь в излюбленном жесте.
- А кто сказал, что я собираюсь с ними сражаться?
- А что ты собираешься делать? – Стася толкнула парня в плечо. Грубо толкнула. Будь она парнем, Александр незамедлительно ответил бы ей в челюсть.
- Отвлечь их внимание, а потом смыться.
- Думаешь, получится? – Маркус даже не пытался отговаривать.
Он своего ученика знал достаточно хорошо, чтобы понимать – это не подействует.
- Я подготовлюсь.

Зак сидел на своей маленькой, уютной и солнечной кухне, подперев подбородок двумя руками и с отвращением смотря на те продукты, что купил несколько дней назад, но к которым так и не притронулся. Его тошнило от одной только мысли о еде.
С ним происходили перемены, и они явно отличались от тех, через которые проходили крылатые. И это пугало... Пугало до чёртовых колик в животе.
Он изменился и внешне: волосы поседели, сам он побледнел, похудел и приобрёл болезненный вид...
Это однозначно были не те изменения, что происходили с крылатыми.
Тяжело вздохнув, он наконец решил сделать хоть что-то. Достав большой тёмный мусорный мешок, он смахнул в него все продукты, от одного вида которых содрогался в рвотном приступе. Надел сланцы и вышел из квартиры с твёрдым намерением избавиться от всего, что мешало ему спокойно жить.
Как выяснилось, спокойно жить ему мешала не только еда. Едва он вышел из-подъезда, под руки его взяли двое бодрых молодцов с бритыми головами и свастикой на руках. То был очень недобрый знак. Без лишних разговоров, силой его завели в самое укромное место, которое только возможно было найти – Зак даже не подозревал, что такие места в Кембридже вообще существовали. И так же молча принялись избивать. А так как здесь таких же бритых молодцов со свастикой было гораздо больше, чем просто двое, оказать достойное сопротивление у парня не получилось.
- Стоп! – лидер этой шайки был, как и ожидалось, сложен крепче остальных.
Он подошёл вплотную к избитому, тяжело топая ботинками, подбитыми металлом. Присел на корточки и грубо, за волосы, поднял его голову так, чтобы видеть лицо. От резкой боли парень прикрыл глаза.
- Снюхался с этими тварями?! – он сильно дёрнул голову лежачего в сторону.
От боли в Заке начала закипать злость. Он посмотрел в глаза своему мучителю, про себя желая ему смерти.
- Что за ***?! – скинхед аж отпрыгнул.
Да, прыжок из такого положения выглядел комично. Как по команде, все его дружки также отступили от избиваемого.
- Да он не человек! – в голосе главаря слышались истерические нотки, - Парни, валим отсюда! Кажись, эта тварь хочет нас сожрать!
Его слова оказались решающими, избивать Зака было больше некому.
Немного отдышавшись, парень сел, спиной прислоснившись к стене. Его терзали злость и обида. На себя за то, что оказался беспомощным; на скинхедов, что на деле оказались трусливыми подонками; на Александра, из-за которого у него и начались проблемы. От переполнявших его чувств, он пнул мешок с «мусором», что нёс выбрасывать.
Он не знал, что они увидели в его лице или глазах, но этот страх говорил о многом. В том числе и о том, что изменения не прекратятся.

Генерал Вольдемар Шольц – старый седой мужчина с широкими усами и округлым лицом, со стальным взглядом и прямой, армейской осанкой. Он прошёл через многие бои, прежде чем возглавить западное отделение ЦРУ. Через несколько стычек он прошёл и с мистером Бифом, а точнее, Адрианом Бифом, бывшим его подчинённым.
Шольц расположился в широком светлом кабинете, уставив его всевозможными видами орхидей, до которых только добрался. К ним он питал особою страсть. Когда Шольц устраивал кому-нибудь разнос, остальные даже шутили: «В садик за кактусом», прекрасно помня, что генерал терпеть не мог эти растения.
Мистер Биф, Шина и Рэйнольд сидели в этом цветущем великолепии и с настороженностью смотрели на Вольдемара, неспешно изучающего предоставленные ему документы. Естественно, это были копии – Грэйс не доверяла знакомым своего нового босса, потому настояла на копировании материалов.
Наконец, Шольц отложил последнюю папку в сторону и пристально посмотрел на детективов и их босса.
- Ну что я могу вам сказать... Вы влезли в просто колоссальную кучу дерьма, – голос Шольца был под стать взгляду – стальной.
- Это мы знаем, нас уже пытались убить, – похоже, безумный цвет волос полностью отображал характер Шины Грэйс.
- Это было до того, как вы получили папки. Теперь за вами будут охотиться точно так же, как и за Александром Маккоем и Анастасией Бобруйцевой, – несмотря на то что фамилия девушки была сложнопроизносимой для любого иностранца, серьёзности генерал не потерял, - И вообще, боюсь, этих папок не хватит, чтобы церковь лишила Приму власти.
- А если у нас будут показания свидетелей и полукровка? – Рэйнольд напрягся, ожидая ответа.
- Может быть, может быть... Но из кого вы собираетесь выбивать признания?
- Из Звая, – в кабинет совершенно непринуждённо ввалились несколько крылатых.
- Стася?! – негр подпрыгнул на стуле.
- Маркус?! – Шина побледнела.
- А меня Анна зовут, вот и познакомились, – серафима невесело улыбалась.
- Детективы, вы теряете время. Звай скоро выйдет из зоны нашей досягаемости, – Ллейт холодно смотрел на Грэйс и Грина.
- Ну, что, генерал, вы с нами? – Адриан посмотрел бывшему сослуживцу в глаза.
- А, чёрт бы вас всех побрал! Так уж и быть, я с вами.

Александр стоял в двадцати километрах от ближайшего населённого пункта. Он долго искал это место и подготавливался к встрече серафимов. И теперь, когда Маркус больше не маскировал его, у него оставалось несколько минут прежде чем гости нагрянут. И это время он коротал, усиленно занимаясь своим маникюром и откровенно скучая.
Наконец на горизонте появились первые враги. На этот раз серафимы не были разделены на группы по пятеро, теперь тут была как минимум половина всех отправленных сюда. Александр жестоко улыбнулся. Ему нравилась эта роль, роль жертвы, внезапно становящейся охотником.
Серафимы приближались очень быстро, поэтому парень, последний раз взглянув на свой маникюр, начал действовать.
На этот раз времени на игры не было, надо было делать всё по плану. Ритуальное движение рукой, и глаза нокс-атра полыхали золотом, а крылья превратились в живое чёрно-золотое пламя. Крест на груди начал едва светиться. Щелчок пальцев, и навстречу серафимам открылось несколько десятков врат, из которых вышли одинаковые существа, больше похожие на гигантскую помесь человека с сороконожкой. Кто бы мог подумать, что в эфире можно было найти лучников? Однако то были именно они. Панцирные тела, в руках трёхметровые луки... Это была первая линия обороны – самая простая. Сразу за ней Александр выстраивал сложную цепь ловушек, а потом ещё одну линию врат.
К чести серафимов, первую преграду они взяли нахрапом, потеряв всего одного.
Ещё один ритуальный жест, и ловушки стали активироваться одна за другой. Это требовало огромного количества энергии, Александр даже физически ощущал её потоки.
Продвижение серафимов закончилось. Теперь они метались из стороны в сторону, пытаясь избежать ловушек и борясь с теми, на которые уже нарвались.
Сам Маккой за это время так и не сдвинулся с места.
Наконец ловушки исчерпали себя, унеся ещё три жизни. Нефилим не мог не признать: Прима хорошо подготовила своих воинов. Навряд ли бы он, не заключая контракта с «богом», смог бы справиться с тем количеством ловушек, что обрушил на своих врагов. И это он признавал.
Ещё один ритуальный жест, и навстречу крылатым поднялись ледяные демоны – пускай повеселятся. Теперь Александр внимательно наблюдал за ходом сражения и за теми вратами, что открывали серафимы. Здесь он не мог допустить промашки, иначе весь план провалился бы. Он так не хотел ошибиться, что едва этого не сделал. Внимательно наблюдая за сражением, он едва не пропустил врата, открывающиеся в непосредственной близости от него. Из врат вырвалось одно из самых быстрых существ эфира, но Александру было всё равно, он был быстрее. Открыв свои врата и призвав Глейпнир, одним движением зашвырнул вражеское существо в тартарары.
Однако теперь он был осторожнее.
Серафимы уже справились со своими противниками, и теперь полностью сосредоточились на нефилиме. Они приблизились достаточно. Маккой злобно улыбнулся, вскинул руку в неприличном жесте и сделал шаг назад. Под ним открылись врата, в которые он незамедлительно провалился. Но эти врата были также и ловушкой... Только Александр скрылся, как они рванули так, что многие бомбы позавидовали бы.
Конечно, Александр понимал, что это вряд ли кого-нибудь убьёт, но вот кукурузное поле сильно пострадает...

Аэропорт Нью-Йорка как всегда был переполнен народом. Встречающие, прибывающие, улетающие, просто работники... В такой мешанине людей легко потеряться. И все куда-то торопились, всем не хватало времени, даже если времени этого у них было предостаточно. Поэтому одинокий худой мужчина в круглых очках и с небольшим саквояжем не привлекал к своей более чем скромной персоне ровным счётом никакого внимания.
Но Звай не чувствовал себя в безопасности... Что-то ему подсказывало, что за ним следили. И отнюдь не видеокамеры охраны. Так что он торопился. Он знал, что раньше времени всё рано не вылетит, но ничего с собой поделать не мог. Сегодня был первый раз, когда за ним охотились, и это заставляло нервничать.
Около стойки регистрации его ждала Шина Грэйс. Не узнать безумный цвет волос и совершенно безвкусную причёску он не мог. Понимание происходящего пришло мгновенно. Полиция наконец-то вышла на него! Он был осторожен, но ведь все преступники рано или поздно прокалывались, правда?
Повинуясь инстинкту, Звай повернулся и направился к выходу – это был его единственный шанс бежать.
У одного из выходов его ждал Рэйнольд. Звай заметил его издалека, и сразу же поменял направление, едва не переходя на бег и сталкиваясь с другими людьми. Так он привлекал ещё больше внимания, и прекрасно это понимал, но не мог остановиться.
Следующий выход оказался никем не заблокирован, что дало Зваю лучик надежды, который безжалостно растоптал внезапно появившийся рядом Александр.
- Ну, здравствуй, Жан! – нефилим улыбнулся своей фирменной улыбочкой.
Обращение было настолько неожиданным для Звая, что ему стало плохо. В его голове роилось сотни мыслей от «как он узнал моё настоящее имя?!» до «Софи предала меня!». Маркус оказался рядом, слегка потянул за некоторые нити эфира, и самочувствие Звая ухудшилось ещё сильнее. Подбежавшие сотрудники полиции без всякого труда надели ему наручники и увели в автомобиль.
Нокс-атра смотрели им вслед.
- Ты жестоко с ним... – заметил говорящий с эфиром.
- Тебе напомнить? Он пытался меня убить, – но парень вновь говорил так, словно ему всё равно.
- Как успехи в отвлекающем манёвре?
- Как и ожидалось, Прима хорошо их натаскала, – Александр одним движением поправил воротник рубашки. – Нам придётся несладко.

Глава 24

Самолёт с Сильвестором на борту, совершал посадку. Сам же детектив прибывал в чрезвычайно отвратительном настроении. Мало того, что он не хотел возвращаться в Нью-Йорк, так ещё и  мутило во время полёта. Самолёт каскадами приближался к земле, и с каждым разом ему становилось всё хуже, но детектив твёрдо решил, что его не вырвет. Вот и держался...
Радовало только, что посадка должна была скоро завершиться. Ну и что во Францию он летал не зря. Перед отлётом обратно в штаты, Дикинсон поговорил ещё с парой человек из числа знакомых семьи Юбер-Клюзи. Тогда-то он и узнал, что большая и дружная семья Примы погибла в автокатастрофе. Вся... И свидетелей этому было предостаточно.
Что же натворила Прима? В какие игры она заигралась? Неужели её жажда власти была настолько велика?
Но Дикинсон не находил ответов на свои вопросы. И чем дольше он думал, тем сильнее болела голова. И всё что оставалось – надеяться на то, что Рэйнольд и Шина успели найти те части головоломки, которых ему так не хватало.
Наконец самолёт завершил посадку, и Сильвестор на нетвёрдых ногах поспешил к выходу.
Встречала его Шина в сопровождении нескольких охранников из числа людей Шольца, потому Дикинсон их не узнал.
- Где Рэйнольд?
- На допросе Жана, – она безразлично пожала плечами, словно допрашивать личных помощников Примы было делом обычным и никаких последствий не имеющим.
- Решили не ждать?
- Нет. Вчера мы его не трогали, он валялся без сознания.
Они сели в обычный, неприметный автомобиль тёмно-серого цвета. Шина устроилась на соседнее с водителем место. День был пасмурным, но тёплым. Несмотря на ветер, даже душным, поэтому женщина опустила стекло своего окна.
- Он так сильно сопротивлялся? – Сильвестору пришлось переместиться на заднем сиденье, чтобы ветер не дул в лицо.
- Не-а! Он сам бухнулся.
- Интересно.
- Не так, как то, что накопали наши крылатые друзья.
Кривая усмешка исказила лицо женщины.

Звай сидел в обычной комнате для допросов, руки его были свободны от наручников, а на столе даже стоял еспрессо. После деликатного вмешательства Маркуса, голова его ужасно болела.
Пока допроса ещё не было, но он чувствовал приближение того момента, когда в помещение войдёт вежливый, а, может, не очень, детектив, и придётся отвечать на странные и неприятные вопросы. Он не ошибся.  Буквально пару минут спустя к нему вошёл Рэйнольд. Здоровенный негр одним своим видом заставил брата и помощника Примы забыть о возможной вежливости допрашивающего. И правда, хорошими манерами Грин отличался в последнюю очередь. Он кинул папку на стол, сел, всем своим видом давая понять, что заранее не верит ни одному его слову.
Кривая усмешка исказила губы детектива.
- Ну что, Звай, будем говорить?
- У меня дипломатический иммунитет, – эти слова француз протолкнул сквозь плотно сжатые зубы.
- И что с ним станет под давлением дела о шестидесяти четырёх убийствах?
Рэйнольд рассчитывал на хоть какую-то реакцию подозреваемого, но Звай уже успел собраться и ошибок больше не допускал.
- Надо же! У вас есть против меня доказательства?
Рэйнольд решил не выкладывать все карты на стол, а подождать приезда Сильвестора.
- Пока нет, но...
- В таком случае, я требую, чтобы меня немедленно освободили, – перебил детектива Звай.
Грин едва сдержался, чтобы не крякнуть и не произнести что-то, вроде «эк, ну и запросики у тебя!», но улыбку сдерживать не стал.
- К сожалению, я не могу этого сделать.
- По какой причине? – Звай хотел, чтобы это звучало высокомерно, но получилось плохо.
- Видишь ли, ты в международном розыске.

Два часа спустя Сильвестор и Шина оказались в здании, где держали Звая. Это был не их родной полицейский участок, а здание, что находилось напротив. На такую хитрость решили пойти на всякий случай.
Рэйнольд встретил их сдержанным кивком.
- Ты уже допрашивал Звая?
- Только начал. Выкладывай, что нового раздобыл на этого сопляка?
- Шина, Рэйнольд! – в помещение для наблюдений за проводимым допросом ворвался мистер Биф. – Какого чёрта здесь делает непричастный юнец?
- Шеф?! – Дикинсон аж подпрыгнул на месте.
На лице Бифа отразилось недоумение, которое сменилось раздражением.
- Кто это?
- Шеф, валили бы вы отсюда, - Грэйс, как и всегда, не церемонилась нисколько, - и не мешали бы нам работать с нашим осведомителем!
Мистер Биф даже не стал реагировать на этот выпад, лишь мысленно пообещав этим детективам все кары небесные и вышел.
Брови Сильвестора поползли вверх.
- И он вам это прощает?
- А у него есть выбор?

Яркий свет и монотонные, скучные стены – пребывание Звая в комнате для допросов было не самым уютным в жизни. А для кого пребывание здесь в роли подозреваемого могло быть уютным?
Дверь открылась и в кабинет снова вошёл Рэйнольд. Подозреваемый оторвался от изучения своего розыскного листа и зло уставился на вошедшего. Вслед за ним шёл молодой и незнакомый мужчина. Он сел напротив Звая, а детектив Грин оперся спиной о стену.
Новичок уверенно и бегло прошёлся взглядом по тем документам, что были у него с собой, потом посмотрел на Звая и начал разговор с той же фразы, что и Рэйнольд.
- Ну, что, Звай, будем говорить?
Всё, чем ответил допрашиваемый, было лишь коротким и нервным смешком. Сильвестор не обратил на него никакого внимания.
- Позволь мне кое-что тебе объяснить. Пока тебе инкриминируется шестьдесят четыре  убийства. Знаешь, что это значит?
- Ну и что же?
- Это значит, что политический вес церкви с приходом Примы всё равно не успел возрасти настолько, чтобы прикрыть твою задницу, – вставил своё веское слово Рэйнольд.
- Вам ещё надо доказать мою причастность!
- Уж об этом не беспокойся!
- Начнём с простых вопросов, – Сильвестор словно и не заметил короткой перебранки. – Настоящее имя?
- Звай.
Сильвестор сделал вид, что поверил.
- Фамилия?
- У меня её нет, можете в паспорте посмотреть.
И опять Сильвестор сделал вид, что поверил, честно помечая что-то в своих документах.
- Род деятельности?
- Секретарь Римско-католической церкви.
- Так, меня уже достало его бред слушать! – Рэйнольд обратил своё негодование к Сильвестору.
Тот глубоко вздохнул и протянул Зваю письмо. Тот бегло прочитал первые строки и побледнел. В его голове взорвалась куча вопросов: «Что?! Как? Где? КАК?! Почему? За что? Как они его нашли?!».
В подлинности письма сомнений не было – Звай с лёгкостью узнал почерк любимой сестры.
Рэйнольд отлепился от стены и подошёл к столу, нависая над подозреваемым.
- Видишь ли, Жан, - он особо выделил имя, - мы знаем, что вы с Примой брат и сестра. И что вы практикуете инцест, мы тоже знаем.
- Замолчи. Она не такая...
- А ещё мы знаем, что это именно она была организатором всех твоих убийств. Вы так сильно не любите нокс-атра или так сильно любите власть?
Этот издевательский вопрос выбил все остатки спокойствия из Жана. Он вскочил и вцепился в горло негру.
- Эти грязные отродья греха должны сдохнуть! Прима святая! – он вопил и пытался придушить детектива.
Но Рэйнольд Грин для щуплого Звая оказался слишком сильным противником. Одним движением он усадил взбешённого обвиняемого на место.
- Это ещё не всё, Жан. Нам также известно, что Прима, а точнее, Софи Юбер-Клюзи, планирует избавиться от части серафимов после того, как закончит свои разборки с Александром.
- Но самое интересное заключается в том, что она планировала избавиться и от тебя тоже, – здесь, конечно, Грин кривил душой, ибо они точно этого не могли знать, но подозрения были.
- Ведь от остальной вашей семьи она уже избавилась, - закончил за подчинённого Сильвестор.

- Ну что? Заговорил?
Шина за допросом не следила, она сидела в их многострадальном кабинете и готовила речь для саммита Организации Объединённых Наций. Работа шла тяжело и долго. Убедить очень серьёзных дяденек и тётенек со всего света в том, что «ангел Господень» и «посланец света в этом мире» является обычной стервой, будет очень непросто. Потому Шина заранее готовилась к всевозможным нападкам в свою сторону, продумывая каждое своё слово. Ей уже осточертели всевозможные комбинации вежливых оборотов речи, которые надо было использовать вместо обычных фразочек, и она была рада возможности переключиться на другую тему.
- Дали ему время подумать, – усмешка Грина получилась под стать Александру и Маркусу – усмешка садиста.
- Значит, новости он воспринял плохо...
Женщина посмотрела на черновой вариант своей речи, нахмурилась, зачеркнула пару предложений, переписала их. Осталась недовольна. Скомкала бумагу и выбросила в мусорную корзину.
- Ну, он был слегка шокирован, – Рэйнольд закурил.
Сильвестор молча прошёл к своему столу, сел, откинулся на спинку стула и накрыл лицо ладонями.
- Не выспался? – Шина вытащила ещё один листок бумаги.
- Пребывание в этой внешности сильно утомляет... Где Маркус?
- Ха! – Грин сделал ещё одну затяжку и выпустил дым в приоткрытое окно. – Им сейчас не до нас.
- Что-то случилось?
- Прима отправила сюда свою могучую армию серафимов на поиски наших общих знакомых, – очередной лист бумаги отправился в корзину.
- У-у!
- А ты не знал? – Рэйнольд раздавил окурок в пепельнице.
- Никто не счёл нужным сообщить мне.
- Нам са...
Дверь открылась слишком громко для обычного визита. Из стены с непонятно – для Сильвестора – откуда взявшимися трещинами вывалилось пару кусочков бетона. В образовавшимся проёме возник Андрэас Сальвэ, крайне недовольный жизнью.
- Грэйс, Грин, - он старался не смотреть на них, - ваш клиент попытался покончить с собой.
- Вот-те на!
- Значит, новости он всё же воспринял очень плохо... – Шина встала из-за стола.
- Я надеюсь, его остановили? – Сильвестор тоже поднялся.
- Это кто?
- Твою мать, Кенгуру! Заткнись и вали отсюда! – взорвался Грин.
- Нервы?
- Тебе какая разница?! – Шина тоже не сдержалась.
Детективу Сальвэ не оставалось ничего другого, кроме как удалиться.

ЦРУ имело довольно внушительный штат сотрудников. И даже если выделить только тех, кто наделён какой-то властью внутри организации, а также обременён ответственностью, количество человек изрядно сокращалось, но всё так же оставалось внушительным.
И сегодня самые влиятельные из них собирались в едином зале по личной инициативе Вольдемара Шольца. Он был отнюдь не последней фигурой в организации, поэтому мог позволить себе такой созыв. Тем более, что любая новая информация о Приме всегда вызывала ажиотаж среди шпионских организаций.
- Я надеюсь, твои сведения стоят того, чтобы собирать весь этот балаган придурков, – к Шольцу подошёл пожилой мужчина, имеющий статус неофициального советника одного из управляющих. Никто толком не знал, кому предан седой полноватый ворчун, но факт оставался фактом, он вращался среди высших чинов и ни капли не боялся высказывать своё мнение о них. Сам же старик списывал свою храбрость на прожитые годы.
- Ты всегда отличался особым человеколюбием, Мердок! – Вольдемар и не думал ничего рассказывать ему.
- Если ты целуешь меня в задницу, будь готов к тому, что она может оказаться неподтёртой, – он уставился на Шольца. – Ну, так и что это за новости, которые так переполошили наших подхалимов?
- Всему своё время. Не забегай вперёд паровоза, а то придётся бежать всё время, иначе раздавит.
- А ты ещё про моё человеколюбие иронизируешь.
Мердок похлопал генерала по плечу и удалился занимать своё место.
Вольдемар же допил свой кофе и направился к трибуне. Когда он занял своё место, шум и разговоры в зале начали стихать. Спустя ещё пару минут в помещении воцарилась тишина.
- Как вы все поняли, собрались мы здесь по весьма болезненной для нас причине. Известная во всём мире под именем Примы серафима остаётся белым пятном для нас.
- И что же изменилось? – Мердок слишком долго работал в ЦРУ, чтобы слушать раздражённый шёпот «молодёжи» за спиной.
- Всё! На данный момент мы располагаем информацией о её настоящем имени и о многих её грязных делишках.
Реакция зала была вполне предсказуемой. И неудивительно! Два года ЦРУ, ФБР, КГБ и ещё чёрт знает сколько различных организаций билось над загадкой «Прима», и вот теперь какой-то генерал объявляет, что этот ребус оказался не таким уж и сложным.
Около десяти минут Вольдемар Шольц молча стоял, даже не пытаясь успокоить взволнованных людей.
Наконец, все успокоились и пришли к общей мысли, которую и озвучил Мердок.
- Ну так выкладывай!

* * *

Мы уже довольно долго сидели в небольшом домике, что так любезно предоставил нам Сильвестор. Маркус продолжал нас прикрывать, но все прекрасно понимали: надолго его не хватит.
Кажется, у Стаси началась тихая истерика, во всяком случае, вступать в короткие диалоги она отказывалась.
Серафимы находились в соседней комнате, изредка выбираясь к нам. Они, вроде, и не собирались вылезать вперёд, но то и дело предлагали свою помощь. Особенно Анна. Дерек же засматривался на Стасю, и от этого мне становилось даже весело – похоже, наша полукровка крайне популярна среди мужского населения. Малькольм же сидел тихо. Зная его, я предполагал, что он таит обиду. Потерпеть такое крушение и унижение от меня было выше его сил.
Последние несколько минут мы провели в молчании. Тем оглушительнее нам показался звонок мобильного Маркуса. Надо же! Он и мобильный с собой таскает!
Маркус поднял «трубку». Он отвечал односложными «да» и «ок». Когда закончил разговор, совершенно спокойно сообщил нам:
- Через час я снимаю маскировку с Сильвестора.
Все понимали: теперь и НАШЕЙ маскировке пришёл конец. Каждый отреагировал по-своему, но все постарались сохранить внешнее безразличие.
Стася стала ещё мрачнее, Маркус был абсолютно спокоен, серафимы заволновались.
А во мне начала подниматься волна азарта. Наконец-то безделье закончилось. Давно пора было указать этим воякам их истинное место!
Не знаю, почему все на меня так странно отреагировали, ведь иметь силу и не пользоваться ею – гораздо страннее. Тем более, что мы не в том положении, которое позволило бы нам проявлять милосердие.
Только вот наших противников слишком много, мы можем и не справиться. Даже с моей силой.
Нам бы подкрепление...

* * *

Медленно, нить за нитью, Маркус отпускал тот эфир, что собрал вокруг Сильвестора Дикинсона. Делать это на таком огромном расстоянии было почти невозможно, но нокс-атра не зря носил звание говорящего с эфиром.
Медленно, шаг за шагом, Сильвестор получал назад свою внешность. Наблюдать за этим было странно и неприятно, но Шина и Грин не могли оторвать взгляды. Самому Сильвестору было тоже не очень приятно. Если присутствие Маркуса сильно облегчало процесс, то сейчас было чертовски больно.
Александр и Стася находились рядом с Маркусом, готовые в любой момент его поддержать. Серафимы были в другой комнате, стараясь не мешать, а Анна даже пыталась поддерживать маскировку их убежища. Все прекрасно понимали, что их прикрытие полетело к чертям, но не попробовать серафима не могла. Только одно она знала наверняка – в чёртовых рунах Маркуса она не могла разобрать ровным счётом ни-че-го. Приходилось действовать интуитивно, тем более, что пользуясь светлой стороной эфира, очень легко развалить всю конструкцию, которая и так держалась на честном слове.
По самым оптимистичным подсчётам, у них оставалось около часа.

Заседание комитета безопасности ООН сегодня больше напоминало цирк. Хотя... На сугубо личный взгляд Шины Грэйс, такие заседания всегда были цирком, особенно в последние два года. Что не говори, но появление новой расы вносило свои коррективы в размеренную, вяло-тягучую жизнь людей, занятых только дележом ресурсов и военными конфликтами. Только вот изменения были незначительными. Люди так и остались заняты своей вяло-тягучей рутиной. И только недавние выступления Примы заставили ООН принять несколько очень важных решений, способствующих ограничению насилия, наркоторговли и расовой нетерпимости. Зато межконфессиональные конфликты только обострились. Что привело к довольно глупому вопросу: неужели все крылатые – только христиане? Если нет, то в скором будущем, благодаря агитации Примы, это вполне могло стать реальностью. Англиканская церковь уже изъявила желание вернуться в лоно католической матери-церкви.
Однако сегодня сборище напыщенных придурков, как обозвала их Шина, было очень неспокойно. Причиной тому послужила, как и всегда, Прима, а точнее, доклад Грэйс, непосредственно касающийся её светлой и незапятнанной персоны.
Вообще-то, в ООН так просто с докладом никого не пускали, это место для серьёзных людей со значительным политическим опытом и, зачастую, немалым капиталом. Однако, благодаря связям генерала Шольца, а также  необычайной важности всей затеи, Шина Грэйс сейчас находилась в зале, сидела за одним из столов и делала вид, что разбиралась в бумагах.
Итак, ей предстояло убедить весь зал в том, что несмотря на все благие дела, Прима оставалась двуличной и лживой преступницей. Ну, в первых двух пунктах не было ничего удивительного, так как детектив искренне верила, что все здесь находящиеся были двуличными и лживыми. Сложность заключалась в убеждении зала в том, что главная серафима всей земли – преступница. И не абы какая, а аморальная, параноидальная и вообще без тормозов.
Итак, Александр с остальными там, она – тут. Главная битва этой гадкой истории началась.

Глава 25

Естественно, вступительная речь была долгой.
Естественно, Шине это успело три раза надоесть, и она уже на все лады костерила их затею. И ещё она нервничала. Сильно.
Наконец, прозвучали долгожданные и вместе с тем ненавистные слова:
- О главной теме сегодняшнего заседания, которую меня почему-то попросили придержать в тайне, нам будет докладывать детектив Ниже-Истсайдского отдела города Нью-Йорк, мисс Шина Грэйс. Детектив, вам слово.
Под тяжёлыми взглядами всех собравшихся никому неизвестная женщина поднялась со своего места. В руках она сжимала несколько папок, держа их так, чтобы скрыть нервную дрожь.
Взойдя на трибуну, она окинула зал цепким и неприветливым взглядом. Среди собравшихся были и представители Примы.
«Странно, - подумала Шина, – как быстро может измениться статус человека в таком неповоротливом и ленивом бюрократическом аппарате, как ООН», - она едва сдержала усмешку.
Несколько долгих и напряжённых секунд между детективом и залом продолжалась эдакая игра в гляделки, а Шина всё никак не могла начать. Наконец, сделав глубокий вдох – с места в карьер – Грэйс начала доклад:
- В не таком уж и далёком две тысячи седьмом году в психиатрическую клинику Мон Репо, в Марселе, поступил некий Жан Юбер-Клюзи.
Шину не перебивали, однако  недоумение в зале росло с каждым словом всё больше и больше. Собравшиеся здесь политики и выдающиеся учёные откровенно не понимали, зачем им нужно было слушать историю психически нездорового Жана. Том более, что он уже изолирован от общества.
Холодную волну непонимания детектив ощущала почти физически. Шина очень не хотела здесь выступать, но доверить такое важное дело этим двум идиотам, как она всегда называла Рэйнольда и Сильвестора, женщина отказалась, а подставлять других сотрудников под удар отказалось уже их начальство. За что она и их тоже обматерила.
- Месяцем ранее в отношении Жана было возбуждено уголовное дело. Его обвиняли в сексуальных домогательствах Софи Юбер-Клюзи – его сестры.
Грэйс понимала, что рассказывала собравшимся сокращённую версию бразильского сериала, но другого способа подвести их к мысли, которую она пыталась донести, детектив не видела.
- Однако больше, чем два года назад, Жан внезапно исчез из больницы, так и не закончив лечения, - она выдержала театральную паузу. Вообще-то, Грэйс не хотела её делать, но шеф настоял. – Вот теперь, дамы и господа, начинается самое интересное. Неделю назад нами было обнаружено личное письмо от Софи к своему брату, полученное им на кануне исчезновения из клиники.
Экран за её спиной послушно показал отсканированное письмо, а рядом – его перевод на английский. Жирным шрифтом были выделены самые значимые его части.
Шина начала зачитывать его вслух.
Надо признать, что предложение: «Скоро, мой любимый брат, я приду за тобой, и вместе мы забудем о годах разлуки, что выпали нам, ведомым тяжкой судьбой», произвело на слушателей впечатление только после: «ибо я – Прима, и тебе надлежит подчиняться мне».
Едва Шина закончила чтение, зал взорвался.
- Абсурд! – заявили представители Примы, - Наглая ложь, не имеющая ничего общего с реальностью! Это даже не смешно!
Впрочем, ничего другого Грэйс от них и не ждала.
- Вы понимаете, что это серьёзное обвинение? – слово взял представитель Франции.
Тут уж Шина не смогла сдержать усмешку.
- А это ещё не всё.

* * *

- Александр, можно тебя на минутку? – позвала из другой комнаты Стася.
Выйдя к ней, я обнаружил нашу полукровку, отстранёно глядящую в окно. Вошёл я молча, да и сейчас не собирался ничего говорить, надо будет – сама скажет.
- Как ты думаешь, у нас есть шансы?
- Шансы есть всегда.
- Какие? – теперь она крайне серьёзно смотрела на меня.
- Не самые большие, – хотела, чтобы её утешили, надо было звать не меня.
Но в следующий миг она меня удивила:
- Думаешь, они могут ударить нам в спину?
Моя бровь против воли поползла вверх.
- Поясни.
- Ты и Малькольм. Вы друг друга ненавидите. Если бы это были только Дерек и Анна, я бы даже не сомневалась в них, но вы двое... Я не хочу, чтобы ваша ненависть друг к другу перевесила все наши старания остаться в живых.
И куда делась та наивная Стася, в которую втрескался Зак?

* * *

Зак не узнавал себя в зеркале. С каждым днём изменения становились всё сильнее и заметнее. И с каждым днём он всё больше и больше походил на труп. Кожа, до того бледная, теперь посерела, глаза ввалились. В весе он потерял около половины. Но удивляло его, что никакого дискомфорта не ощущалось, хоть он и должен был уже умирать на больничной койке.
Также он заметил, что глаза в темноте начинали светиться мертвенно-зелёным. И из головы всё не выходила та встреча с серафимой, когда та даже коснуться его не смогла. Его боялись люди, соседи так и вовсе кругом обходили, некоторые даже крестились при встрече.
Мир вокруг него рушился и выстраивался вновь совершенно непонятным и невиданным ранее образом.
Он мог чувствовать жизни других. И особенно ярко выделялись крылатые. Но в себе он жизни не ощущал, и это пугало до колик в животе.
Он чувствовал себя то ли тенью живых, то ли тенью самой жизни.
Зак смотрел в зеркало и внутри него поднималась злоба.
- Угораздило же меня связаться с эфирососущими не пойми кем!.. Чёрт бы тебя!..
В приступе гнева он разбил зеркало кулаком.
Осколки впились глубоко в руку, но крови не было.
- Что за?!
Зак схватился за ладонь, сперва думая, что кровищи будет много, но потом – ожидая, когда же она пойдёт. А вместо неё раны заполнила вязкая жидкость зеленовато-серого цвета, затягивающая их так быстро, что Зак успел удивиться только тогда, когда уже не осталось никаких следов.
Глаза парня округлились. С новым интересом он посмотрел на своё отражение в осколках. Тут до него дошло, что кожа, ранее свисавшая складками и покрытая глубокими морщинами, теперь разгладилась. Конечно, ещё не полностью, но он уже перестал выглядеть на шестьдесят, а то и все восемьдесят.
- Хм... а с этим ещё можно жить.
Но оставаться в своей квартире и далее он не был намерен, небольшое количество вещей уже было собрано в дорогу.
Его ждал поиск ответов на все вопросы, если они, конечно, вообще существовали.

Высокий и просторный зал, в котором проходило заседание ООН, сейчас казался маленьким, душным и давящим. Или это напряжение так сказывалось  на Шине? Во всяком случае, ладони у неё сильно вспотели.
- Вы хотите сказать, что придумали ещё больше гнусной лжи? – выпалил один из представителей Примы.
Шине захотелось его обматерить, но она сдержалась, хоть и далось ей это особым трудом.
Вместо мата, личный представитель Примы...
«Хоть бы имя своё сказал, а то костерить его, при этом постоянно называя личным представителем Примы, как-то неудобно».
Получил хорошо наигранную покровительственную улыбку.
- Не всё сразу. Сперва я предоставлю доказательства моих предыдущих слов, а то вы снова обзовёте меня обманщицей.
Вот тут и начиналась филигранная работа.
Тех доказательств, что у них были, явно не хватало, для полной и безоговорочной победы. А если учесть уровень доверия Примы, то их вообще ни на что не хватало. Но ничего другого им не оставалось.
- В первую очередь, заключение экспертов: письмо, что вы имели сомнительное удовольствие слышать, действительно написано рукой Примы. Но я подозреваю, что вы сочтёте этот аргумент недостаточным. Поэтому я покажу вам фотографию Примы и Звая сейчас – на одной половине экрана появилось изображение брата с сестрой с одной из многочисленных конференций, - и пару лет назад, когда их ещё звали Софи и Жан, – на второй половине высветилось фото  из семейного фото-архива, чудесным образом сохранённая и ещё более чудесным образом добытая. – Сходство поражает, не правда ли? Но дело даже не в этом. Эта фотография сохранилась чудом, и то только потому, что находилась у хорошей подруги тогда ещё Софи. Все остальные фотографии были уничтожены вместе с другими вещами семьи Юбер-Клюзи, как и сама семья, за исключением, конечно, Примы и Звая.
Схожесть людей на фотографиях была поразительной, но Шина знала, что этого будет мало, поэтому экран начал выводить на изображения специальные точки с цифровыми показателями.
- Как видите, лица людей на фотографиях одинаковы.
- Эта фотография не доказывает сказанного вами вранья!
- Видимо, вы невнимательны, как я говорила ранее, достоверность письма подтверждается экспертами. Но и это ещё не всё. Наш агент в личных вещах Примы сумел найти интересные документы. Предлагаю на них взглянуть.
На экран позади неё вывелись первые документы с характеристикой подчинённых Примы.
Всё тот же представитель Ангела Господнего уже открыл рот для возражений, но Шина его опередила:
- Это характеристика одного из-подчинённых Примы. Кстати, там и ваша характеристика имеется, но и это не самое интересное.
Экран опять послушно разделился на две половины, на одной были полицейские отчёты об убийствах, на второй – записи Примы.
- Эти документы наглядно демонстрируют, что Прима работала по всему миру, и деятельность её не ограничивалась только проповедями. Как мы видим, именно её стараниями было убито столько меченных по всему свету. И единственная на то причина: они должны были стать нокс-атра.
- Прима есть Ангел Господень! Не только уста Его, но и меч Его на этой грешной земле!
- Это вы так говорите. На деле же она – обычная крылатая, одержимая властью. И она сделает всё, лишь бы власть свою удержать.
- Еретичка!
- Держите себя в руках, я ещё не закончила. Два года назад сквозь наш мир начала протекать некая субстанция, которая называется эфир. Этот поток вступил во взаимный обмен энергиями с нашим миром. Результатом этого обмена и стал народ крылатых. Эфир представляет собой смесь светлой и тёмной энергий, но в нашем мире они почему-то не смешиваются. Отсюда и деление на серафимов и нокс-атра соответственно. Но свет и тьма всё же могут смешиваться и на Земле, редко, но могут, порождая тем самым полукровок.
- Ересь!
- Ведите себя прилично, – Шина не повышала голос, полностью сосредоточившись на появившемся позади неё документе – записях Софи о Стасе, - Однако, появление полукровок не вписывалось в созданную Примой систему ангелов-демонов, поэтому она приняла решение убить Анастасию Бобруйцеву.
Возразить на это было некому.
- А доказательства-то вы каким путём добыли?
Шина знала этого человека. Знала, но соотнести лицо с именем никак не могла. Волнение давало о себе знать.
- Доказательства добыты путём шпионажа, соответственно с Положением о военном времени.
- Но у нас не военное время.
- Однако небольшая армия Примы уже вторглась на территорию США.

Время тянулось со скоростью пьяной улитки.
Братья Маккой неприязненно поглядывали друг на друга, Анна тихо беседовала с освободившимся Маркусом, а Стася и Дерек вместе смотрели в окно.
- Скажи, Стася, ты веришь в Бога?
- После всего, что со мной произошло, я готова поверить даже в марсиан.
- Странный вы народ, русские, ни во что не верите.
- Последнюю фразу скажи нашим бабушкам, просиживающим в храмах.
- Я смотрю, ваши бабушки – национальное достояние.
- Уже имел удовольствие пообщаться с россиянами? – впервые за весь день Стася улыбнулась.
- Немного.
Разговор сам собой стих, каждый погрузился в свои мысли. Так продолжалось несколько минут, пока Дерек не обронил:
- Раньше я свято верил Приме. Кто бы знал, что я посмею выступить против неё...
- Раньше и я свято верила Приме, – Анна внезапно вмешалась в разговор, заставив Стасю дёрнуться от неожиданности. – Все мы в той или иной мере верили её словам.
- Кто-то верит до сих пор, – Александр просто не мог не вставить своего слова.
- Жаль, что среди них так много хороших, но наивных людей.
- Мы не люди, Анна, уже не люди. Да и люди не согласятся принять нас за своих.
- Тоже верно...
- Остаётся только доказать своё право на существование.
Все посмотрели на Маркуса.
- И, кажется, нам придётся делать это сейчас.
Александр был... настороже.
Такой сильный, всегда такой самоуверенный. Никто бы не подумал, что он мог быть встревоженным.
Где-то, далеко за пределами видимости, раздался чудовищный взрыв. Его отголоски донеслись до крылатых.
- Что это?
- Не только Маркус окружил нас кольцом защиты, - Александр прислушивался к себе, - я добавил немного от себя.
- И это значит... – Стася подозрительно прищурилась.
- Готовьтесь к битве. Они уже совсем скоро будут здесь.

Глава 26

Выступление Шины Грэйс произвело эффект взорвавшейся бомбы. Шум и агрессия в зале набирали обороты. И направленны они были в основном на детектива. Традиционно религиозные страны были решительно настроены «казнить нахалку», другие требовали предъявить более достоверные доказательства, третьи были рады ослабить влияние Примы и, соответственно, Ватикана на весь остальной мир.
Воцарился хаос. И посреди этого безумия – невероятно злая, готовая убить кого-нибудь детектив Шина Грэйс.
- Что ж, вы отлично справились, детектив. Смута посеяна. Готовы ли вы теперь пожинать плоды?
Всё тот же мужчина, имя которого она уже даже не пыталась вспомнить, постоянно находился рядом, словно закрывая от всё возрастающей враждебности.
- Лучше спросите, готова ли Прима.
- Уверяю вас, она готова, это не тот человек...
- Крылатый.
- Это не тот крылатый, который оставит без внимания возможность такого исхода событий.
- Но она не смогла его предотвратить.
- Однако, возможно, уже завтра она сотрёт вас в порошок.
- О, поверьте, она уже пыталась.
- И что же вы до сих пор живы?
- Насколько я поняла, это в интересах нокс-атра.
Брови собеседника Шины приподнялись.
- Вы настолько с ними сдружились?
- Я расследовала дело об убийствах ещё не пробудившихся нокс-атра, это, я думаю, тоже в их интересах.
- И как вы поняли, что жертвами были именно не пробудившиеся нокс-атра? Всё же мне очень любопытно.
- Боюсь, ничего интересного тут нет. Они отличаются метками. Серафимы получают золотую метку эфира, нокс-атра – чёрную.
- Так просто? И никто не догадался раньше?
- Насколько мне известно, Прима наложила своё огромное вето на изучение подобных вопросов, а совет ООН её в этом поддержал.
- Да, помню, было дело, – признал мужчина, - Ну, кто не ошибается?
Он весело улыбнулся.

Крылья, отливающие металлом, сверкнули на солнце. Гарет вёл серафимов вперёд, но с каждой милей его уверенность таяла. В первую ловушку попало несколько крылатых. Тогда казалось, что они почти на месте, ведь для поддержания подобных ловушек – а потом они встретили их немало – да ещё и на таком расстоянии, требовалась чёртова туча эфира. Даже если попытаться собрать все силы их небольшой армии, их могло не хватить.
«Наверняка Александр... Самоубийца... А если он ещё жив? Сколько же у него сил?!»

Крылья самого сильного нокс-атра уже превратились в живой чёрный огонь. Глаза горели золотом. Он вышел из дома, всматриваясь вдаль.
Когда на горизонте появились враги, крылья Александра увеличились в размере. Два огромных огненных пятна теперь поднимали его в воздух.
- Александр, ты один не справишься.
- Так присоединяйся, Маркус, их на всех хватит, – усмехнулся Маккой.
- Ты псих, – заключил Малькольм.
- А ты трус.
Очередной взгляд, полный ненависти, был брошен в спину нефилиму. И точно так же, как и предыдущие, был полностью проигнорирован.
Ещё через пару минут нефилим призвал Мефистофеля. Грифон явился сразу, не посмев проявить непослушание ни единым движением.
Нокс-атра указал на Стасю:
- Защищай её, о себе я позабочусь сам.
В крупных глазах существа появилось понимание и тревога. Но приказ оставался приказом, а от самого сильного нокс-атра в мире – тем более не шутки.
Ещё пару минут, и Александр открыл очередную ловушку. Сотни мелких тварей ринулось на зазевавшихся серафимов, забрав с собой ещё две жизни.
- Сильны, - бросил он, - Прима их хорошо натаскала.
- Она готовила их как раз к этому. К битвам с нокс-атра, – Анна поднялась в воздух рядом с нефилимами. – Дерек, на тебе Стася, не лезь под горячую руку.
- Нас с тобой решили списать со счетов, - рыжеволосый парень обиделся.
- Я даже немного рада, - ответила девушка.
- Ну что, постараемся выжить? – Маркус усмехнулся.
- Пусть они стараются! – и Александр ринулся в бой.

Не заметить его было невозможно. Два гигантских чёрных крыла, превратившиеся в живой огонь. И золотые сполохи бегали по нему, словно напоминали, что пламя – великий дар эфира.
«Итак, на стороне противника самый сильный из всех виденных мною нефилимов, самый искусный в обращении с эфиром крылатый и Анна, лишь едва уступающая в силе Маркусу. Битва будет жаркой...»
Но Гарет ещё не учёл Малькольма – обладателя королевской крови, Дерека – самого быстрого серафима из всех, и Анастасию – полукровку, чьих способностей он не мог знать.
Битва предстояла более, чем жаркая.

Врата открывались повсюду, существа выныривали из них с невероятной скоростью и с точно такой же скоростью в них исчезали. Маркус, говорящий с эфиром, взял на себя защиту, в то время, как Александр таранил врагов, не глядя по сторонам. Дорогу себе он устилал трупами. Но даже он не был всесильным, поэтому им приходилось тяжело.
Удачно открытые врата, и Анна оказалась прижата к земле очередной мантикорой. Александр на секунду отвлёкся, чтобы отправить тварь назад в эфир, когда позади него открылись врата-ловушка и поглотили его.
Маркус грязно выругался, открывая такие же врата прямо над головой Гарета. Он планировал закинуть командира вражеского войска в те же тартарары, в которых сейчас находился Александр. Он хотел выжить в их схватке. Однако всё обернулось крайне неожиданно: Маккой выскочил из врат и ударом чёрного фламберга отсёк Гарету крыло. Добить врага он не успел, сразу трое серафимов бросилось на выручку командиру. Пришлось отбиваться.
Небо над домиком полностью принадлежало лазурной любительнице птиц. Сохранение жизни полукровке Анна считала приоритетом, поэтому не колебалась и убивала своих, хоть её сердце и обливалось кровью.
Дерек не мог ничего не делать, его быстроногие помощники из эфира обеспечивали Анне поддержку на земле. Они привыкли так работать. Их дуэт сложно было победить.
Малькольм едва отбивался от двоих наседавших ветеранов предыдущих боёв с нефилимами, но просить о помощи пока не спешил. Случайно оказавшийся рядом Маркус, задержал одного из них, а его варг в прыжке оторвал голову второму.
Стальная цепь обвилась о ногу Малькольма, он даже удивиться не успел, когда Александр рывком притянул его к себе.
- Ты чего творишь?!
Но на том месте, где ещё секунду назад стоял светлый Маккой, открылись врата, и оттуда высунулась огромная зубастая пасть.
- Подсоби, – только и произнёс Александр, но, как ни странно, Малькольм его понял. Королевский хранитель ухватил нокс-атра за ногу и швырнул к той пасти. Нокс-атра закрыл вражеские врата, а заодно смог проследить, кому они принадлежали.
- Маркус! Третий, слева! Опасен! Малькольм, сзади!
И Александр снова влился в беспорядочную схватку.

Зал собраний ООН всё ещё был неспокоен. Шина продолжала ловить на себе недружелюбные взгляды, но это уже почти не заботило её.
- Что же вы намереваетесь делать, если ваш план не сработает?
Всё тот же собеседник не оставлял её, и она даже была ему благодарна.
- Ничего. Пока что я рискую только карьерой. Если наш план удастся, так легко я уже не отделаюсь, меня непременно попытаются снова убить.
- Тогда к чему всё это?
- Я выигрываю время для нокс-атра.
- Помнится, вы говорили, что Прима уже послала армию, чтобы уничтожить часть из них.
- Главное, чтобы человечество не присоединилось к ней.
- Ах, вот оно что...
Перерыв вскоре должен был подойти к концу, однако дальнейшее заседание было отложено неожиданным для большинства сообщением: спутники засекли армию Примы на территории США. В стране вводилось военное положение.
- Значит, вы были правы, - мужчина обращался больше к себе, чем к Шине.
- На данный момент они ведут бой далеко за пределами населённых пунктов, но мы не можем оставить это без внимания, - продолжало вещать сообщение.
«Бой? Значит, уже началось... Не умрите только... Если вы умрёте, она придёт и за нашими головами. Александр, ты же силён, смотри, не умри».

Новость о вводе военного положения в США облетела весь мир за считанные секунды. Штаты предъявили Ватикану ноту: либо Папа изгоняет Приму из Ватикана, либо США нанесёт удар по Риму. Италия не смогла остаться в стороне. Незаинтересованная в укреплении позиций США на Средиземном море Россия объявила, что в случае полномасштабного конфликта, поддержит Италию. Великобритания, преследуя собственные цели, объявила, что поддержит США, однако все и так знали, что она пыталась не допустить усиления влияния России. Франция призывала стороны сесть за стол переговоров, но заинтересованных пока не было.
Земля стояла на пороге очередной мировой войны.

Нокс-атра держались неплохо, но и потери у врага были небольшими. Медленно, но верно, их теснили.
Несколько тентаклей попыталось затащить Александра в эфир, но попытку пресёк увесистый аргумент в виде чёрного фламберга, пархающего в руках нефилима, как бабочка. Смертоносная чёрная бабочка.
Руны Маркуса только что отправили на тот свет очередного врага, и он поспешил на помощь Анне и Дереку, которых уже начали загонять в угол.
Малькольм опять ввязался в схватку с несколькими противниками сразу, но на этот раз чувствовал себя более уверенно.
Основной поток всех призванных существ был направлен на Александра, и тому ничего другого не оставалось, как использовать уже раз опробованный трюк с золотыми кольцами. Раздавить кого-нибудь из серафимов кольцами не удалось, но он и не рассчитывал на такую удачу. Глейпнир ловко выхватывал из толпы существ то одно, то другое, и посредством него Александр перезаключал контракты с ними, отправляя их на призвавших крылатых. Таким образом он выявил ещё тройку очень сильных серафимов. Так что теперь он их не упустил бы ни за что.
- Александр! Сзади! – но предупреждение запоздало.
Существо, больше похожее на обезьяну, схватило нефилима и попыталось откусить ему голову.
- Глупое животное.
Чёрный огонь крыльев лишь вспыхнул ещё сильнее, обжигая существо. Оно упало мёртвым, весь его эфир перешёл к парню.
Больше не мешкая, тёмный Маккой отправился уничтожать самых сильных противников.
Малькольм отвлёкся, чтобы предупредить брата, и его спас лишь хранитель. Следующий же выпад светлого Маккоя поразил врага. Но не успел он порадоваться, как сверху его схватила какая-то тварь и швырнула в сторону. Треск ломающихся веток ознаменовал падение. Не сдержавшись, парень выругался настолько богохульно, что будь рядом Прима, убила бы на месте.
Врата на пути Александра открывались с такой скоростью, что он не успевал их закрывать. Наконец, не выдержав, он разом закрыл все врата на поле боя. Заминка продлилась несколько секунд, но и этого хватило, чтобы его стальная цепь плотно обхватила горло одно из намеченных серафимов.
Миг, и шея противника уже сломана.
Анна продолжала сдерживать врагов в небе. И несмотря на невыгодное положение, она не отдавала ни сантиметра без жертв. Пришло время, когда сдержанность могла лишить жизни, и она даже немного радовалась возможности показать всё, на что способна, хоть её сердце и болело всё сильнее с каждым павшим противником. Она призвала самых сильных, самых красивых птиц эфира. Увидев это, серафимы словно озверели. Существа и ловушки отправлялись к ней в таком количестве, что даже Дерек не успевал. Наконец чья-то лапа ухватила её и прижала к земле. Когти распороли кожу на плече.
- Анна! – Дерек рванулся к ней, но он не успевал.
Вообще никак не успевал.
Маркус оказался рядом. Одним ударом он вернул существо обратно в эфир и отправил ловушку по остаточному следу к призвавшему.
Дерек уже подоспел.
- Позаботься о ней, – и нефилим снова врезался в гущу врагов.
Анна была жива. Даже в сознании. Однако теперь их зажимали в угол. В одиночку Дереку было не справиться.

Глава 27

Малькольм быстро выбрался из леса, и сразу же вступил в схватку с одним из зазевавшихся серафимов. Увернулся от открывающейся ловушки, тут же поставил свою, и особо не изощряясь, ногой втолкнул противника в эфир. Тут же пришлось уворачиваться от атаки следующего, но к нему уже подоспел хранитель, так что сражаться стало легче.
Очередное змееобразное существо попыталось впиться Маркусу в ногу, но осыпалось голубыми искрами. Балдор разорвал ещё одно существо, но на него накинулось сразу четверо, поддерживаемые серафимом. Маркусу пришлось призвать ещё пару существ, чтобы добраться до врага.
Александр сражался сразу с тремя противниками. Он наседал, не давая им передышки. Фламберг выписывал замысловатые и смертельные угрозы.
Дерек судорожно пытался остановить кровь Анне, но ничего не получалось. На его глазах стояли слёзы.
- Стася! Ты же можешь помочь! Помогай!
Девушка, охраняемая Мефистофелем, была уже рядом, когда серафим кричал эти слова.
- Не мешай! – она ловко осмотрела раны серафимы, - Придётся использовать второй щит. Чёрт! Дерек! Если нас будут продолжать атаковать, от меня будет мало толку!
Серафим понял.
Вместе с Мефистофелем они встали на защиту Стаси, подготавливающей лечение Анны.
Откуда-то сбоку выскочил тот самый «воробей» Крис. В его глазах стоял страх. Пытаясь избежать столкновения с Дереком, он попал в лапы грифону. Крик, полный ужаса и боли, прервался быстро.
Малькольм приближался к центру битвы, где главным был Александр. Что-то подсказывало светлому Маккою, что его брат попадётся в ловушку. А этого допустить ни в коем случае нельзя было. Если врагу удастся изолировать Александра, как бы сильны ни были остальные, их сотрут в порошок. Ему преградил путь ещё один новичок. Малькольм открыл над ним врата, а рядом – ловушку, заставив противника уклониться и попасть прямо в руки хранителя. Серафим не успел даже испугаться.
Маркус уворачивался от постоянных атак и спешил на помощь Дереку. Говорящий с эфиром понимал, что в одиночку тот долго не продержится, пусть ему и помогает королевский грифон. Нокс-атра перебирал в уме всевозможные варианты сочетания рун, пытаясь подобрать наиболее убийственное. Он уже превращал варга и в живой синий огонь, и в стремительный ледяной ветер – во всё, что угодно, лишь бы выжить. Очередной противник умер от его руки, но на этот раз раны он не избежал. Кровь стекала по руке на пальцы, окрашивая его руны алым.
Александр, увлёкшись уничтожением отступающих серафимов, не заметил открытых позади врат. Это была ловушка. Но, как бы сильно ни было течение эфира, засосать сильнейшего нокс-атра в мире ему не удалось. Казалось, серафимы начали впадать в отчаяние.
- Не... уйдёшь...
Гарет из последних сил вцепился в нефилима, начав тащить его за собой в открывшиеся врата.
- Какого?!
- Мы пойдём туда только вместе...
Понемногу серафиму удавалось сдвигать Александра с места.
Глаза нокс-атра полыхнули особенно ярко.
- Идиот, - одной рукой он поднял крылатого так, чтобы можно было посмотреть ему прямо в глаза, - это не поможет.
И он сам шагнул в открытые врата.
- Александр! – закричал Малькольм.
Теперь им придётся туго.
- Малькольм, открывай врата, мы должны вытянуть Александра оттуда прежде, чем нас убьют!
Маркус уже был рядом, уже давал советы, помогал.
- Я не могу, меня блокируют!
- Дьявол! Значит, пробуй ещё! Я постараюсь отвлечь их на себя!
- ОК.

Никто из крылатых не стремился попасть в мир эфира, вечно голодный и кровожадный. Даже камни здесь тянули из существ энергию, если те оказывались недостаточно сильны. Александр и Гарет вывалились на берегу Вечной реки. Ещё немного, и кто-нибудь из них коснулся бы воды.
Сражаться с выходцами Вечной реки, да ещё и в мире эфира, никто не хотел, поэтому Александр остановил движение Гарета.
Хищные растения уже потянули к ним свои игольчатые, стрельчатые и щитовидные листья. Каждый в этом мире тянулся к эфиру и готов был получить его любым способом.
- Ты слишком слаб и уже теряешь эфир. В чём был смысл, если ты всё равно тут умрёшь?
Нокс-атра поднялся на ноги и огляделся: зеленоватое солнце, разводы, как на мыльном пузыре, витающие в воздухе, искажённое отражение в воде – всё здесь дышало силой. Впервые за долгое время нокс-атра почувствовал себя свободным.
- На моей памяти, ещё ни один крылатый самостоятельно не выбирался из мира эфира. Ты сдохнешь здесь вместе со мной, – Гарет зло сплюнул кровью.
Его время было на исходе.
- Не стоит меня недооценивать.
- Ты не первый с таким самомнением, что останется тут, – серафим засмеялся.
- Зато я первый, кто обладает такой силой.
- И ни грамма умений.
Александр почувствовал своего брата, пытающегося открыть врата. Однако его кто-то блокировал.
- Ну... мы ещё посмотрим.
Маккой начал открывать врата. Открыть врата из мира эфира в привычный для нокс-атра мир было задачей не из лёгких. Законы, действующие тут, кардинально отличались от тех, что действовали там. Александру пришлось идти наугад.
Раза три он начинал всё заново, пока, наконец, не нашёл нужный путь. Врата открылись.
- Счастливо оставаться! – он ехидно улыбнулся и помахал Гарету на прощание рукой.
Врата закрылись за ним.
Лежащий на камнях серафим закашлялся.
- Он... и вправду... нечто...

Дерек был в ярости. И это придавало ему сил. Ни одного молниеносного движения впустую – уже десяток врагов поплатились жизнью за рану Анны. Пылающий алым огнём, он не способен был остановиться. Призвал существо, поставил ловушку, вторую – активировал, призвал ещё одно существо, открыл пустые врата – ещё один серафим отправился в мир эфира, из которого уже не было выхода.
Активировал вторую ловушку, открыл ещё одни врата, призвал очередное быстроногое существо – ещё один серафим издал короткий предсмертный крик.
И так раз за разом. Раз за разом. Дерек превратился в машину для убийства. И даже сильно устав, он всё равно оставался быстрее своих врагов.
- Получилось! Анна, ты жива!
Эти слова на мгновение отвлекли рыжего серафима.
Ледяная горгулия села ему на плечи, вонзив хвост в спину. Окровавленный шип вышел из живота.
- НЕ-ЕТ!
Крик Анны – всё, что успело уловить угасающее сознание Дерека. Обмякшее тело упало на землю, а горгулия была убита лишь на мгновение опоздавшим грифоном.

Окружённые врагами, ни Малькольм, ни Маркус не видели, что произошло с их союзниками. Они пока ещё избегали атак, но понимание того, что это ненадолго, уже прочно укоренилось в их сознании.
- Малькольм! Где врата?!
- Меня блокируют! Их слишком много!
Вдруг чёрная молния взрыла землю рядом с одним из их врагов. Следующая уже поразила его.
- Что за?! – Малькольм поднял взгляд к небу.
Там открывались врата. Только они не были обычными. Выглядели они совершенно по-иному, к тому же серафим не помнил, чтобы при открытии каких-нибудь врат, стихии сходили с ума. Портал открылся и из него повалил чёрный огонь, прорезаемый золотыми сполохами. В следующий же миг огонь развернулся, став гигантскими крыльями.
Александр вернулся из мира эфира, откуда ещё ни один крылатый не возвращался самостоятельно. Крест на его груди сиял, словно маленькое солнце. Он презрительно посмотрел как на врагов, так и на союзников, и заключил:
- Слабаки.

Стася смотрела на мёртвое тело Дерека и не могла прийти в себя. Ей было страшно. Однако звонкая пощёчина, влеплённая Анной, вернула её к реальности. Лазурная любительница птиц не могла остановить слёз.
- Стася. Отомсти. Ты смoжешь выжить.
- Что?..
- Используй «стрелу забвения»!..
- Анна, но... ты же...
- Плевать! Иначе мы все сдохнем! Даже Александр не успеет добраться до нас!
- Но...
Полукровка получила ещё одну звонкую пощёчину.
- Делай что говорят! Жива хоть останешься!
- Но...
- Я тебя сейчас сама убью! ДЕЛАЙ!
Стася встала с колен. Бросила последний нерешительный взгляд на Анну:
- Мне нужно время...
- Я прикрою. Мефистофель! На другую сторону!
Как ни странно, но грифон повиновался.
Девушки были окружены, врагов было слишком много. Анна могла обеспечить прикрытие на время подготовки «стрелы забвения», но сама уже скрыться не успевала. И она это знала. Ободряюще кивнув девушке, серафима принялась выстраивать свою знаменитую защиту. Всего пару минут. Ей надо было продержаться лишь пару минут, и тогда... Тогда она станет частью великого ничто. Она лишь надеялась, что сможет встретить там Дерека.

Месть безмолвных мёртвых тел,
Безымянный вопль страха.
Гниль, оставшаяся не у дел,
После пережитой жизнью краха.

Отныне ты подчиняешься мне,
Отныне я поклоняюсь тебе,
Приди и сотвори
Свой щит, мою волю, наши мечты!

Александр, сколь бы силён ни был, всё же не обладал всевластием. Он почувствовал скопление огромной силы, уничтожающей всё на своём пути, превращающее всё в ничто. Всё было как тогда, на тренировке у Маркуса. Парень не сдержался и грязно выругался.
- Маркус, Стася «стрелу» сейчас выпустит!
- ЧТО?! Она же не одна!
- Я успею только нас прикрыть!
- ***!
- Куда?! – Александр отшвырнул брата назад, - Жить надоело?! Сейчас как жахнет!
Едва успел он договорить, как собранная Стасей сила была освобождена.

Стася собрала силу, придержала лишь на мгновение, а затем, дождавшись одобрительного кивка Анны, высвободила.
Первой под удар попала сама серафима. Спокойно улыбаясь, она превращалась в ничто.

Полтора года назад.

Сегодня Шотландию погода не радовала. Резкий порывистый ветер, тучи то делились обильными дождями, то редели, пропуская солнечные лучи. В куртке было жарко, в свитере – холодно. Анна поёжилась. Она была здесь из-за Примы. Той вздумалось приобрести репутацию святой, а Анне не хотелось возражать.
Поэтому сегодня Анна направлялась в городок, называемый Кромарти. В приют при церкви Святого Давида.
Пошли слухи, что настоятель издевался над детьми. Решив погеройствовать, Прима не обратилась в полицию, а отправила Анну проверить, насколько слухи соответствовали правде.
Кромарти встретил её приветливо. Несмотря на погоду, людей на улицах было много. Счастливых лиц – тоже. Ей быстро подсказали, как пройти к нужному зданию.
Серафиме предстояло провести в приюте около недели, чтобы выявить возможные следы насилия над детьми. Однако городок внушал ей доверие, поэтому Анна была настроена оптимистично.
Небольшая церковь в готическом стиле и три домика приюта – всё, что ей следовало проверить. Разумеется, настоятель получил целый ворох бумаг о том, что неделю Анна будет вести с детьми духовно-просветительные беседы, так что проблем не возникло вообще.
Первые пару дней прошли незаметно. Анна искала следы, но ничего не находила. Дети были счастливыми. Уход за ними обеспечивался в должной мере. Только молодой рыжий садовник с опаской поглядывал на неё. Это привлекло внимание серафимы, и она устроила за ним слежку. В первый день ничего необычного обнаружить не удалось. Огород, газон, плодовые деревья, декоративный сад – это, казалось, занимало абсолютно всё время садовника. Днём он выматывался настолько, что ночью только и мог, что спать. Даже никакой личной жизни. И это учитывая столь располагающий к ней возраст. Что-то в его поведении не нравилось Анне. Что-то казалось ненормальным.
Поняв, что к нему приглядывались, парень стал ещё более наcтороженным. Начал реже попадаться на глаза, и вообще прекратил пересекаться с ней, когда рядом никого не было.

Яблоневый сад приюта был очень приятным местом, и отказать себе в удовольствии прогуливаться по нему в свободное время Анна не могла. Однажды, наслаждаясь хорошей погодой и ожидая вечернюю молитву, она медленно брела сквозь сад. Вскоре её должен был позвать священник, а пока можно было найти заветрие и подумать. Бесшумно шагая по каменной дорожке, серафима свой путь выбирала случайно. Пусть сад и большой, заблудиться она не могла. Повернув на очередной развилке, она вышла к небольшой поляне. Подозрительный садовник тоже был там. Задрав рубашку, он рассматривал свой торс. Едва заметив движение в стороне, он резко прикрылся. Посмотрел в том направлении. При виде серафимы, в его глазах появился ужас.
- Что вам надо?
- И даже не поздороваешься?
- Нет.
- Грубиян.
Подхватив корзины с яблоками, он отправился прочь.

Анна всё никак не могла понять, что же с ним происходило. Она даже осмотрела его комнату в поисках тайных ходов, по которым он мог незаметно для серафимы отправляться по своим делам, но такого не обнаружила.
Что же с ним было не так?

Столовая приюта располагалась в отдельном здании, там же находился и медицинский кабинет. Как и полагалось, это помещение Анна тоже проверила. И чтобы иметь полную картину, повторная проверка была необходима. Лекарства тоже были проинспектированы.
- Часто у вас дети болеют?
Пожилая медсестра недоумённо смотрела на серафиму:
- Нет.
- А травмируются?
- Это же дети. Они частенько влазят куда-то и, да, получают ушибы да ссадины. Но за последние пару месяцев ничего серьёзного не было.
- А животы болят часто?
- Нет.
- Тогда куда делось столько обезболивающих за пару дней?
Медсестра округлила глаза:
- Вы проверяли лекарства?
- Не уходите от ответа.
- Хм... Вы знаете, наш садовник недавно повредил руку. Приходит каждый день, говорит сильно болит. Мальчик много работает, так что ничего удивительного в этом нет.
Анна вспомнила их недавнюю встречу, но не заметила, чтобы тот испытывал какие-то неудобства. Ложь была очевидна. Но зачем ему было столько обезболивающих? Проверив все его вещи, все  маршруты, серафима пришла к выводу: что-то с самим садовником было не так.
 «Может, он наркоман?»
Тогда слухи о том, что кто-то издевался над детьми, могли оказаться правдой, ведь наркоманы непредсказуемы. Но увиденное ею никак даже не намекало на возможность этого. Более того, он производил хорошее впечатление. Если бы не его подозрительное поведение...
Однако ничего доказать она не могла. У неё даже зацепок никаких не было.
Решив не сеять смуту в приюте, серафима кивнула.
- Ясно. Простите за беспокойство.
- Да что вы! Приятно видеть, что Прима так заботится о детях.
- Всего доброго.
Серафима покинула медицинский кабинет. В том, что над детьми не издевались, сомнений у неё не было. Однако садовник... Но она решила, что если к концу её пребывания здесь он ничем не скомпрометирует себя, она спишет всё на свою мнительность.

Её срок подходил к концу.
Слухи так и остались слухами.
Анна прочитала последнюю молитву и уже собиралась покинуть приют, когда тайна садовника, наконец, раскрылась.
Он лежал на земле и корчился от боли, а за его спиной вырастало два красных крыла.
- О, Боже! – серафима бросилась к парню.
Она знала, насколько это больно, а также, как можно было унять боль. Лёгкое касание нитей эфира вокруг парня, и ему стало намного легче.
- Ты поэтому меня избегал?
- Да. Я боялся, что вы меня убьёте.
- За что?!
- Не знаю, мой друг тоже получил метку, но его убили.
- Метку? Какую?
- Чёрную.
В этот момент у Анны зародились сомнения на счёт Примы. Ибо что-то тут было нечисто.
- Послушай меня, никто тебя не убьёт. Меня зовут Анна, и я никому не дам тебя в обиду.
- Д-да...
- Как тебя зовут?
- Дерек.

Спокойная улыбка – последнее, что оставила после себя Анна.

Глава 28

«Стрела забвения» – сильнейшая атака, на которую только были способны полукровки. Под её действием всё, что так или иначе имело связь с эфиром, превращалось в ничто. И сейчас эта сила была спущена с поводка. И никто, даже сама Анастасия, не был способен её остановить.
Александр благодаря своей невиданной силе смог спасти из-под удара Маркуса и Малькольма, а вот серафимы гибли один за другим. Превращались в пыль, а потом и вовсе в ничто.
Волна накрывала крылатых одного за другим, не давая шанса на побег. Те, что остались вне зоны поражения, были слишком ошеломлены происходящим, чтобы предпринять хоть что-то.
Шестнадцатилетний чех Вацлав: бледный подросток с непослушными локонами волос, вечно лезущими в глаза. Он здесь оказался по какой-то нелепой случайности. Точнее, Прима решила избавиться от него, вот и закинула в самую гущу сражения. Только вот Вацлав об этом не знал.
И сейчас на него неслась едва различимая глазу волна, превращающая всех его товарищей в ничто. Страх парализовал серафима, холодный пот стекал по коже, пропитывал одежду. Вацлав не хотел умирать.
Неожиданно его схватили за руку. Мимолётного взгляда хватило, чтобы узнать в нём учителя с тренировочного поля, на котором Вацлав был всего-то раза четыре. Сильным, уверенным и вместе с тем отчаянным движением, он потянул подростка на себя, крутанул вокруг своей оси и отпустил. Ошарашенный парень даже понять ничего не успел, как отправился в полёт. А ещё спустя несколько секунд под ним стали ломаться ветки леса, стоявшего в двухстах метрах от того места, где он находился секундой ранее. Последнее, что успело уловить сознание Вацлава – это как едва различимая волна накрыла учителя и ещё десяток его товарищей.

Александр чувствовал, что за Стася стала гораздо сильнее. Ему пришлось ощутить это на собственной шкуре. Чтобы прикрыть брата и учителя, ему пришлось приложить грандиозные усилия. Живой огонь, в который превратились его крылья, уже обжигал. Никогда нокс-атра не думал, что огонь эфира, всегда тёплый и нежный, защищающий и дарующий силу, мог навредить. Но сейчас Александр использовал такое количество энергии, что ему бы позавидовал с десяток Прим. И эта сила уже не могла не оставить последствий. При этом парень понимал, что он противостоял не прямому удару Стаси. Если бы остриё «стрелы» было нацелено на него, шансы устоять были бы почти нулевыми. Но крылатый уже чувствовал: атака полукровки подходила к концу, а потому сдаваться сейчас он не собирался. Оставалось продержаться ещё чуть-чуть.
Маркус пытался плести защиту, но под напором противоборствующих сил такой величины все его хитроумные плетения просто рассыпались, как слишком хрупкое стекло.
Малькольма оглушило с самого начала, и теперь он только начал приходить в себя.
- Александр, как долго ты ещё продержишься? – стоял такой шум, что Маркус едва слышал сам себя.
Однако парень его понял.
- Уже скоро...
Что именно будет скоро, говорящий с эфиром понять не успел. Поток силы, превращающей всех крылатых на своём пути в пыль, вдруг иссяк.

Нота, предъявленная США Ватикану вызвала широкий резонанс. Не прошло и суток, как повсеместно начали вспыхивать антиамериканские протесты. В некоторых особо религиозных (или ставших такими после появления Примы) странах посольства США уже были разгромлены.
Сама Прима же хранила молчание.
Шина даже не успела вернуться в участок к своим коллегам, как её уже окружила толпа протестующих «верующих». Женщина знала, что с верой эти фанатики ничего общего не имели, поэтому даже внимания на них не обращала. Хотя кто-то попытался её ударить.
- А ты умеешь наделать шума! – поприветствовал её Рэйнольд.
Он сидел на подоконнике и без всякого зазрения совести курил в окно, частенько сбрасывая пепел прямо на протестующих.
- Зато я добилась необходимого результата.
- Как бы наша радость не оказалась преждевременной, -  Сильвестор только что закончил разговор по телефону, и теперь серьёзно смотрел на подчинённых. – Мне только что сообщили, что отряд серафимов сократился почти вдвое.
- Александр постарался?
- Понятия не имею.
- Ну, сейчас важнее, что мы будем делать с протестующими. Мне уже есть охота, а они всё никак не угомонятся.
- Ты всегда жрать хочешь, - Шина укоризненно посмотрела на коллегу.
- А ты всегда стервозная, но я же не напоминаю тебе об этом каждый раз.
- Так что же ты сейчас заговорил?
- Ну у нас же день откровений.
- Язык бы тебе вырвать.
- Я курю, на деликатес уже не потянет.
Сильвестор недовольно наблюдал за очередной перепалкой. Встревать ему не хотелось. Во многом потому, что сейчас все были напряжены, и если после такой разрядки его подчинённые начнут лучше работать, то он готов был потерпеть какое-то время.  Однако он уже приготовился удалиться в коридор в случае, если очередная перепалка слишком уж затянется.
- Шина! Что ты натворила?! Они же разнесут наш участок! Ты в своём уме?! В мире такое происходит!
- Кенгуру, тебя разве не учили стучаться?! – Грэйс метнула убийственный взгляд на вошедшего.
- Стучаться?! Да ты с ума сошла!
- Не ори тут, чёртов паникёр! – Грин наконец бросил в пепельницу очередной окурок.
- Не орать?! Они к нам в двери ломятся!
- Ну так арестуйте самых ярых, а остальных отгоните. Ты словно первый день работаешь.
- Шина, он каждый день, как первый, работает.
- И после такого начальство ещё нас ссылает на самые неблагоприятные дела.
- Да, несправедливо...
Сбиый с толку Андрэас молча переводил взгляд с Шины на Рэйнольда и назад.
- Детектив Андрэас Сальвэ, какого чёрта ты находишься не на месте преступления?! – в дверях показался мистер Биф. И его лицо не сулило провинившемуся ничего хорошего. – Или ты испугался толпы гражданских?
- Но, босс, они озверели!
- Чёртов трус! – Биф вдруг потерял самообладание, - А ну пошёл вон отсюда!
Андрэасу ничего не оставалось, как послушаться.

Вечер уже спускался на Варшаву, а бунтующие фанатики никак не расходились по домам. Более того, они решили устроить охоту на «исчадий Ада». Конечно же, они забыли, что нефилимы, при желании, способны были скормить всю грозную толпу существам из эфира.
Фанатики вообще много о чём забывают.
Владику сегодня не повезло. Мало того, что на него напал слишком уж воинственный серафим, и ему пришлось уходить через врата эфира, так ещё незнание ситуации в городе и врождённая невезучесть закинули его в самую гущу жаждущих крови людей.
Толпа заулюкала и закричала. В нокс-атра полетели камни. Самые отважные даже попытались ударить его битой или обрезком трубы.
Владик взмыл в воздух. Первым его порывом было ответить на атаку призывом существа, однако он вовремя остановил себя. Открыл врата эфира и смылся поскорее.

Любляна купалась в лучах заходящего солнца. Лёгкий ветерок едва шевелил листья высоких деревьев. Эта безмятежность погоды никак не вязалась с царившим на улицах безумием.
Двое молодых, ещё совсем неопытных нокс-атра пытались уйти от разъярённой толпы. Долго летать они ещё не могли, а о вратах эфира даже и говорить не приходилось. Крылья они обрели только накануне вечером. С разницей всего лишь в час.
- Хватай руку!
Они встретились на перекрёстке, каждый убегал от своих преследователей. Теперь, помогая друг другу, они выбирались из города.
- Когда же им надоест?
Хрупкий мальчик лет пятнадцати уже выбился из сил, так что его тащил парень постарше. Он в отличие от младшего товарища по несчастью спорт любил. И теперь это спасало жизнь им обоим.
- Наверно, никогда, так что шевелись.
- Я уже не могу.
- Мне тебя оставить?
- Нет!
- Тогда шевелись!
Они попетляли по улицам ещё с полчаса, а затем стало ясно, что если не использовать новообретённые способности, им не выбраться.
- Давай, попытаемся улететь от них!
- Но мы можем разбиться!..
- Если не улетим, нам конец, а так хоть шанс есть.
Крылатым удалось подняться на крышу ближайшего здания, где они смогли перевести дух.
- Почему они хотят убить нас? – мальчишка был готов расплакаться.
- О! Нет-нет-нет-нет! Только не сейчас! Поговорим об этом, когда выберемся отсюда.
Их побег по крышам начался. По пути парень постарше пытался понять, как пользоваться той силой, к которой он получил доступ вчера. Он хотел открыть врата, через которые они смогли бы уйти. Он слышал, что так можно, но не представлял, как. Так что побег приходилось совершать с теми силами и возможностями, что у них были. И надеяться на удачу...

Наконец Стася выдохлась, и «стрела забвения», не достигнув последнего на своём пути серафима, развеялась. Обессиленная девушка потеряла сознание.
- Александр, прикрой её! – Маркус первым пришёл в себя.
Он понимал, что замешательство противника будет недолгим.
Посмотрев на своего ученика, говорящий с эфиром узнал, почему тот ничего не ответил. Александр также без сознания лежал на земле.
Маркус выругался.
Серафимы уже приходили в себя, медлить сейчас для тёмных было смерти подобно.
- Нам конец... – заключил поднявшийся с колен Малькольм.
- Вытаскиваем их отсюда.
Нокс-атра бросились к своим товарищам.
Несмотря на неожиданный удар и потери почти половины своих, серафимы быстро оправились. Растерянность сменилась яростью. Атака началась с тройной силой.
Балдор защищал полукровку, пока Маркус пытался к ней прорваться. У разъярившихся серафимов сил прибавилось, и теперь даже говорящий с  эфиром был в плачевном положении. Искусно сплетённая защита не выдерживала натиска грубой силы. Многочисленные ловушки и контратаки нокс-атра не могли остановить противников.
Малькольма теснило сразу пятеро. Как он до сих пор держался, разве что боги Эфира могли сказать. Однако с каждой секундой его шансы таяли.
Александр пришёл в себя и встал на четвереньки. Его тошнило, перед глазами всё плыло, но вокруг было разлито столько эфира, что, поглощая его, парень быстро приходил в себя. Ещё чуть-чуть, и он смог бы вернуться в бой. Оставалось лишь молиться, чтобы остальные продержались до того момента. Нокс-атра попытался встать.
Его встретило колено одного из серафимов.
«Глупо, - в полёте успел подумать Александр, - было бы разумней встретить меня какой-нибудь зубастой тварью».
Пролетев несколько метров, нокс-атра упал лицом в землю. Для тёмного Маккоя это было слишком унизительно, поэтому он уже готовился отправить своего противника к тварям Эфира. Но только он повернулся к серафиму лицом, как его встретила неприятная новость: у того в руках оказался пистолет.
Александр громко сглотнул. Впервые после обретения силы он был так близок к смерти. А он думал, что крылатые принципиально не использовали огнестрельного оружия.
Неожиданно за серафимом появились врата. Александр не узнал в их плетении стиль Маркуса, хоть врата и были тёмными. В ушах прогремел шёпот, зовущий кого-то по имени Аббадон. Из врат раздался печальны вой, а затем и плач. Огромные костлявые руки высунулись из другого мира и попытались схватить серафима, но тот увернулся. Тогда руки исчезли и из врат показалась уже коса. Резкий взмах, и лезвие вошло глубоко в грудь светлому. Ещё одно движение, и тот скрылся в эфире. Существо так и не показалось.
Александр огляделся. В небе над  полем боя висело несколько десятков нокс-атра. Того, что спас его, парень вычислил мгновенно. По силе тот был равен Маркусу – один из сильнейших. Остальные, хоть и не были столь же сильны, излучали уверенность – никаких сомнений, они прошли через множество схваток со своими светлыми собратьями.
Они начали атаку.
По стилю плетений и тому, как тёмные себя вели, Александр понял, что их отряд сформировался давно – так слаженно они действовали.
Разъярённые противники давали хороший отпор, но спокойствие и методичность атак нокс-атра заставили их отступать.
Очередные врата раскрылись под ногами нокс-атра, но Александр уже набрался достаточно сил, и просто захлопнул их, чтобы не мешали.
Золотая цепь уже летела в его врага, и это не была обманка, созданная из эфира. Серафим попытался её развеять, но та охватила его шею, и Маккой одним движением отправил своего врага в эфир.
Отправляя серафима на верную смерть, он уловил схожий с его тёмными собратьями след, и не долго думая, создал ещё одни врата, из которых вышло несколько его товарищей.
Но времени на что-то большее не было – отступающие серафимы продолжали огрызаться довольно чувствительными атаками, и несколько нокс-атра уже лежали на земле бездыханными.
Александр ринулся в бой.

- Быстро они сдались.
- Ну да, когда почти половину из них убили мы, ваше появление уже не оставило им шансов.
- Ни капли благодарности, а я, между прочим, жизнь тебе спас.
- Я не просил этого делать.
- Гадёныш.
- Захотел прогуляться в эфир, дедуля? – кольца в глазах Александра уже полыхнули золотом.
Серафимы отступили и было решено их не преследовать. Убрав тела погибших и позаботившись о раненых, крылатые наконец смогли поговорить.
Они сидели на широком крыльце старого дома, кто-то устроился на прилегающей веранде, кто-то – и вовсе на земле.
Нервное напряжение наконец отступало, давая выход эмоциям, так что в словесных перепалках не было ничего удивительного.
Того, с кем сейчас ругался Александр, звали Айзак Беловски – один из первых нокс-атра. Это был высокий широкоплечий мужчина с густой бородой и широкими усами. Его крылья были цвета почти чёрного альмадина. Айзак стремился подавить Александра и доказать, что лидером здесь мог быть только он. Однако он не знал, что тёмный Маккой ни за что не стал бы подчиняться. И ещё он не знал, что перед ним сильнейший представитель их рода.
- Ты мне поговори тут, недомерок! – кольца в глазах Айзака полыхнули рубиновым огнём.
- Айзак! – ледяной голос Маркуса заставил разгорячённых крылатых остановиться.
- Что?
- Посмотри внимательней. Ты уверен, что выстоишь в битве с ним?
Бородач нехотя присмотрелся к противнику и...  выругался на родном языке.
- Что за чертовщина?! Откуда в нём столько силы?!
- Что ты сказал?! – пренебрежительное выделение разозлило парня не на шутку.
- Заткнись! Сила – не опыт, сила ещё не решает исход. Я поломаю тебе крылья!
Никто из нокс-атра уже не мог их остановить.
Тут из леса вышел, едва держась на ногах, серафим. Совсем ещё молодой.
Уже готовящийся атаковать Александра, Айзак неожиданно сменил цель. Рядом с растерянным серафимом открылись врата. Печальный вой раздался по всей поляне. Костлявые руки потянулись за своей добычей. Но их опередила золотая цепь. Одним движением Александр притянул к себе несчастного крылатого.
Всполошившиеся нокс-атра уже ждали, когда Маккой проявит свою силу.
Кстати о Маккоях, Малькольму пришлось остаться со Стасей в доме, а то остальные крылатые смотрели на него слишком недоверчиво.
Александр не стал убивать серафима, вместо этого, помог тому подняться.
- Ты что делаешь? – вскрикнула девушка с тёмно-зелёными крыльями.
Запоминать её имя сильнейший нокс-атра не счёл нужным.
- Он даже не нападал, сражаться с ним бесполезно. Никакого удовольствия. И вместо обычного убийства, его можно пытать, вдруг он знает что-то интересное? – Александр сурово глянул на серафима.
Колени у того подогнулись.
- Александр, не смей!
- Стася?
- Если ты начнёшь пытку, я от тебя и мокрого места не оставлю.
Александр отпустил серафима. Тот осел на землю, сил стоять не было.
- А ты стала увереннее.
- Ты собираешься подчиниться девчонке? – Айзак не скрывал издёвки.
- Эта девчонка одним ударом убила больше десятка серафимов, - холодно заметил Маркус.
Анастасии пришлось ловить на себе удивлённые взгляды.
Она подошла к лежащему на земле серафиму и протянула ему руку. Тот испуганно отпрянул.
- Похоже, ему было комфортнее со мной, - Александр плотоядно усмехнулся.
- Прекращай издеваться.
- Не могу, ты же меня знаешь.
Стася недобро глянула на парня.
- Это, конечно, весело, - заявила всё та же забытая сильнейшим нокс-атра крылатая, - но что мы дальше делать будем?
- Как что? – притворно удивился Александр, - Оторвём Приме крылья!

Прима не следила за новостями, всё её внимание было приковано к происходящему на другом континенте. Она хотела, чтобы её затея удалась, но почему-то сомнения становились всё сильнее и сильнее. Наконец, они подтвердились.
Короткий звонок, короткий доклад о произошедшем, и мобильный разбился об стену.
Все её старания пошли прахом. Столько серафимов погибло, а цель не была достигнута. Если Александр нанесёт ответный удар сейчас, прикрываться ей будет некем. И если в битве один на один она ещё могла рассчитывать на победу, то теперь, когда к ним ещё и подмога прибыла, надеяться уцелеть было глупо.

Глава 29

Жлание убить кого-нибудь переполняло Приму, но она сдерживала себя. Больших трудов стоило покинуть Ватикан, сохраняя внешнее спокойствие. У неё ещё был шанс, и им она собиралась воспользоваться на полную.
Внутри кипел огонь, а противиться желанию лично убить зарвавшегося нефилима уже было невозможно. И Прима отправилась к своим отступающим воинам.

В рядах сломленных и уставших крылатых она появилась внезапно. Молча прошла мимо остолбеневших подчинённых. Окинула всех пронзительным холодным взглядом.
- Мы возвращаемся.
- Домой? – раздался чей-то робкий вопрос.
- Нет. В битву. Александр должен умереть.
- Н-но... Наши воины устали, мы не сможем сейчас сражаться.
Одного холодного взгляда хватило, чтобы возражения стихли.
Прима прислушалась к своим ощущениям, и в тот же момент нашла нужные слова.
Повернулась к своим воинам:
- Братья и сёстры мои, вы печалите меня. Вы оставили своего товарища на растерзания исчадиям ада!  И после этого вы называете себя ангелами Божьими? Что же так поколебало вашу веру?! Мы возвращаемся. Это наш святой долг.
Все возражения стихли. Кто-то чувствовал себя виноватым, кто-то считал, что тут что-то было не так, но не смел произнести это вслух.
Ряды Примы снова сомкнулись и отправились в бой, только теперь сомнений в их сердцах было больше. Никто не хотел умирать просто так, даже несмотря на присутствие повелительницы.

Только пройдя во врата эфира, Владик сразу же ощутил, что всё пошло не так. Движение энергии изменилось. Оно стало быстрее и ещё опасней. Нокс-атра уже понял – в запланированной точке ему не выйти. Оставалось надеется, что его не выкинет где-нибудь посреди Тихого океана.
Наконец врата выхода открылись и...
Александр, ничуть не стесняясь, присел на корточки рядом с трясущимся от страха серафимом.
- Ну что, воин Господа, говорить будем?
- Я-я-я... Я ничего не знаю! – в панике зачастил серафим.
- Ну, знаешь ты что-то или нет, это уже мы решим.
От зловещего духа нефилима серафиму становилось только хуже. Ещё немного, и он готов был потерять сознание.
Тут над домом открылись врата эфира и из них вышел нокс-атра.
- Что-то он припозднился... – крылатый отвлёкся от своей жертвы, - Бой уже окончен.
Нефилим огляделся, не понимая, где он находится. Увидев крылатых, приготовился к бою, но присмотревшись получше, расслабился. Спустился с крыши.
И первым его вопросом было:
- Где я?
- Может, в США? – язвительность тёмного Маккоя, как и всегда, была на высоте.
- В США???
- А где ты хотел быть?
- В Польше...
- В Польше?
- Я во врата в Варшаве вступил.
- Ого!.. И как тебя сюда занесло?
- Я и сам хотел бы знать.
- Судя по тому, какое сражение мы тут устроили, такое вполне возможно, - Маркус потёр подбородок.
- Ладно, - Александр отмахнулся от новоприбывшего и повернулся назад к серафиму, - Ну, будем говорить?
Пленник сдался. Опустил голову и уставился в землю.
- Я всё скажу... Только...
Резкий удар слепящего света был неожиданным для всех. Среагировать успел только Александр, но отразить его полностью даже у него не получилось. Атака ранила серафиму руку.
- Чего?! – всё удивление Маккоя прозвучало в этом вопросе, - С каких это пор вы друг друга убиваете?
Александр повернулся к Приме, стоящей в нескольких десятках метрах.

Серафимы следовали за своим непоколебимым и непогрешимым, как они считали, лидером. Сражаться им не хотелось, но в присутствии своей повелительницы никто не смел дать слабину.
И вот они достигли места их прошлого сражения, уже видели своего товарища, стоящего на коленях перед Александром. Они ускорились. Надо было спасти его. Те, кто узнал парня, уже почти обогнали Приму, и вдруг...
Серафима остановилась и атаковала.
Даже тем, кто только начал тренироваться в Ватикане, было понятно: удар не был нацелен в Александра. Более того, нефилиму пришлось самому подставиться, чтобы спасти жизнь серафиму.
- Чего?! С каких это пор вы друг друга убиваете?
- Предатели должны умереть, - слова набатом отдались в головах всех серафимов.
«Предатель?!»
- Предатель? – Александр поднял бровь, - Теперь пленники так называются?
- Запятнать себя разговорами с нечистым – предательство.
- Ого! – парень откровенно высмеивал её, - Так вот какая она, главный ангел нашего мира.

Рана на плече серафима была очень серьёзной, ещё немного, и он умер бы от потери крови. Стася ринулась к нему и едва успела. Потерявший сознание серафим уже не видел, как девушка применила один из своих «щитов».
Пока серафимы не двигались, скованные стоящими перед ними Александром и Примой. Напряжение между этими двумя было настолько велико, что почти ощущалось физически. Никто не смел нарушить молчаливое переглядывание. А вот Стасе на всё было плевать, позволить парню умереть она не могла. Слишком много смертей за сегодня она уже повидала.

Неожиданное нападение Примы для Владика было словно гром среди ясного неба. Никак он не ожидал, что из Варшавы переместится прямо в разгорающуюся битву.
Однако не это поразило его больше всего, к битвам он уже привык. Поразило, что серафимы напали на своих же. Более того, так поступила сама Прима. А ведь когда-то он даже считал, что она в чём-то права, называя нефилимов порождениями греха.
- Так вот какая она, главный ангел нашего мира.
Слова Александра пробудили во Владике желание разбить образ великого посланника Господа.
Внезапная идея озарила его. Он покажет миру, какая Прима на самом деле.
Сколько он не общался с остальными нефилимами, никто из них не обладал способностью «зеркал». Владик чувствовал, что его способность уникальна.
И сейчас настал самый подходящий момент ею воспользоваться.
Тёмный эфир собрался вокруг крылатого, сгустился настолько, что стал осязаем. Потоки тёмной энергии образовали узоры, засиявшие тёмно-фиолетовым.
Его сил хватало на очень много точек по всему миру. Нефилим не понимал, почему, но его способность не требовала много энергии. И это сейчас играло ему на руку.

Париж, как и многие города мира был погружён в хаос восстаний последователей Примы. Но сейчас город замер в ожидании. Над столицей повисло огромное зеркало, обрамлённое тёмным эфиром. В нём отражался город.
И только спустя пять минут в нём начались изменения. Изображение было очень чётким, поэтому не узнать Приму не могли даже те, кто и не интересовался религией вообще.
Спустя несколько секунд появился и звук.
- Так в эту Приму вы верите? – обращался Александр к серафимам, стоявшим за их повелительницей, - В ту, что убивает собственных подчинённых?
- А то ты бы не поступил так же?
- Будь на то причина, возможно. Но я этого не отрицаю и не играю роль святоши.
- Тебе ли не знать, Александр, что в борьбе за власть все средства хороши?
- Твоя борьба за власть кончилась, Прима. Посмотри на своих воинов.
Женщина обернулась и увидела, как серафимы один за другим покидали её. В их глазах было разочарование.
- Что? Стоять!
- Поздно, - холод в голосе Маккоя сейчас мог бы заморозить целый город, - ты уже не сможешь править нашим миром.
- Чёртово адское отродье! Хочешь встать на моё место?
- Зачем?
- Власть – это всё, Александр.
- С моей силой в ней нет толку. Но вот тебе её отдавать я не собираюсь.
- Тогда ты умрёшь, - сквозь зубы прошипела Прима.
За этим разговором наблюдал не только Париж, но и Брюссель, Вашингтон, Рим, Варшава, Москва, Прага и ещё очень много городов.
Мир впервые увидел другую Приму.
Открытие оказалось неожиданным.

Глава 30

Нью-Йорк, как и многие города мира, наблюдал за встречей Александра и Примы через огромное, нависшее над городом зеркало.
Шум перед полицейским участком стих – люди открывали для себя совершенно новую сторону посланца Божьего.
Рэйнольд курил сигарету за сигаретой, Шина ругалась так, что покраснели бы даже самые матёрые мужики. Сильвестору же от такого количества энергии, витавшей в воздухе, было дурно.
- Вопрос, - Грин раздавил очередной окурок в пепельнице, - зачем мы так рисковали, если, в итоге, Прима сама себя же подставила?
- Да... – женщина недовольно поджала губы, - Обидно.
- Думаю, работали мы не напрасно.
- Сильвестор? – ему предложили продолжить.
- Если бы мы не всколыхнули общественность, то Прима могла бы и ничего не сделать. А так, она обеспечивает доказательство нашим обвинениям.
- Логично, - Рэйнольд тоскливо посмотрел в пустую пачку.
- Соглашусь, это уже не так обидно.
- Главное, пережить последствия их битвы.
- Думаешь, у них духу хватит на открытый поединок? – негр усмехнулся.
- Думаю, он начнётся минут через пять.

Стася была слишком измотана сражением, а бесчувственный серафим – слишком тяжёлым. После пары неудачных попыток, ей таки удалось сдвинуть пострадавшего с места, но ближе к цели – занести его в дом – она от этого не стала.
Тогда она обернулась к замершим в напряжённом ожидании нефилимам:
- Помогите, не стойте просто так!
- Помогать серафиму? Не смеши меня, полукровка! – было ей ответом.
- Сволочи... – пробормотала она себе под нос.
Но эти слова оказались значимыми не для неё, а для всё ещё остававшихся подле Примы серафимов. Между ними начались тихие разговоры.
- Как?..
- Полукровка?..
- А это реально?..
- Если они не врут, то...
- А вы не знали? – Александр впервые отвёл взгляд от противницы, - Мир Эфира для серафимов и нефилимов един. В нём течёт как светлая, так и тёмная энергия. И они смешаны. Лишь крылатые нашего мира ограничены в её использовании. Но появление полукровок ведь никто не отменял. Или и это тоже Прима от вас скрыла? Да вы не ангелы, вы просто стадо баранов.
И он раскатисто засмеялся.
Поражённые серафимы не знали, как отреагировать.
Но дальше Анастасия уже и не смотрела. Маркус помог ей занести раненого крылатого в дом и привести его в чувства.
- Ну, и за что Прима решила избавиться от тебя? – без предисловий начал говорящий с эфиром.
- Маркус, дай ему прийти в себя.
- Я бы рад, но времени у нас совсем нет.
- Я... Я в порядке, - в глазах паренька читался страх.
- Можешь не бояться, убивать тебя нам радости нет.
- Не больно-то и успокоил, - девушка укоризненно посмотрела на наставника.
Тот лишь пожал плечами.
- Но он прав, - Стася повернулась к парню, - времени у нас и вправду нет, так что попробуй вспомнить всё.
- Я-я-я-я... Я ничего не знаю! – зачастил тот.
- Отнекивание тебе не поможет, Прима уже попыталась тебя убить, выпадет ей второй шанс, её рука не дрогнет. Как ты связан с ней?
- Я?..
Парень затих, пытаясь подобрать слова. Стася и Маркус молча ждали, но было ясно, что долго это не продлится.
К ним зашёл Владик. Едва слышно, чтобы не мешать.
- Я был соседом Примы. И... в общем, я знаю о её связи со Зваем.
- Это не новость, но теперь понятно, почему она хочет тебя убить, - заключил говорящий с эфиром.
- Это не всё. Я видел, как она подставила Жана. Но я не сразу её узнал, когда стал серафимом. Лишь когда увидел Звая.
- Да, парень, не повезло тебе... – Малькольм вышел из соседней комнаты, - А я говорил тебе уносить оттуда ноги. Ты ж мне не поверил.
- То есть, Малькольм, у тебя был свидетель, но ты ничего не сказал нам? – девушка была готова врезать Маккою.
- А что дали бы мои слова о свидетеле без свидетеля? Стася, ты меня удивляешь.
- Чёрт, Малькольм, как мне тебе верить, если ты постоянно недоговариваешь?
- Не верь. Я просто не хочу, чтобы Прима избавилась от меня. Не думаю, что мы с Александром вдруг станем братьями.
- Вы два придурка, так бы и прибила вас обоих.
- Но-но, леди!
Поняв, что ничего интересного больше не будет, Владик вернулся на улицу, где Прима и Александр всё также продолжали буравить друг друга ненавидящими взглядами.
Ни Стася с Малькольмом, ни даже Маркус так и не догадались, что их разговор  увидело половина мира.

- Смирись, Прима, что бы ты ни делала, ты уже проиграла.
- Думаешь, я уступлю мировое господство такому неудачнику, как ты? – она тянула время, готовя сразу несколько ловушек так, чтобы Александр не заметил их раньше времени.
- Сдалось мне твоё мировое господство!
А сбитые с толку серафимы покидали это место один за другим. Некоторые же переходили на сторону Александра, хоть и нахождение рядом с нефилимами было им неприятно.
- Ни за что не поверю в то, что ты откажешься от власти.
- Не верь. Мне всё равно.
- Не смеши меня, Александр.
- Рад, что тебе весело, повеселись... в последний раз.
Тёмный эфир вокруг нокс-атра стал сгущаться, сумерки уже накрыли всё пространство между ним и серафимой.
Но та и бровью не повела, а спустя пару секунд на её лице появилась злая ухмылка.
- Поздно.
Ловушка открылась под Александром, он отпрянул, но тут же угодил в другую.
Серафима призвала несколько существ, но нефилим лишь отмахнулся от них.
- Не получится! – засмеялся он.
В его руке материализовался чёрный фламберг, одним стремительным движением он оказался подле Примы и нанёс удар.
- Рано радуешься!
Ослепительный луч света развеял меч.
Александр замер на долю секунды и тут же пропустил удар, откинувший его в стену дома.
Волнами силы, исходящих от них, серафимов и нокс-атра разбросало в разные стороны.
- Чёрт...
- Они нас поубивают...
Прима сосредоточила эфир в руке и та засияла, словно солнце.
- Я – сильнейшая серафима мира, не думай, что ты так просто сможешь одолеть меня.
Сгусток энергии в её руках оказался тысячей открытых врат. И все существа из них ринулись на Александра.
- Защищайтесь! А то все умрём! – крикнул кто-то из нокс-атра, но его голос потонул в рёве сотен чудовищ.
Крылатых раскидало по сторонам, но никто не пострадал.
Все существа разбились о чёрный щит Александра. Разбились и умерли.
А золотая цепь уже устремилась в Приму.

Маркус едва сдерживал обваливающийся дом нитями эфира, а Стася выводила еле державшегося на ногах серафима. Только они покинули здание, как нокс-атра отпустил нити эфира и шагнул во врата.
Дом обвалился, а говорящий с эфиром появился рядом с отступающими крылатыми.
- Нам придётся сдерживать их силу барьером, иначе они разнесут всё на много миль вокруг.
- Да они нас сметут и не заметят!
- Лучше нас, чем несколько городов.
- Как нам их сдерживать? – Стася уже была рядом с Маркусом.
- Я выстрою барьер, ваша задача поддерживать его. Справитесь?
- А у нас есть выбор?
- Нет.
- Тогда и не спрашивай, - Малькольм невесело усмехнулся.
- Ладно, за дело!

Глава 31

Звуки битвы грохотом доносились до пригорода Нью-Йорка. Домохозяйки и вернувшиеся с уроков школьники повыходили на улицы, чтобы узнать, что же происходит, но битва была ещё слишком далеко. Именно «ещё». Она приближалась.
Неожиданно посреди дороги появилась серафима. Крылья её сверкали ослепительным светом. Стоя на одном колене, она подняла взгляд в небо и тут же отпрянула в сторону. А асфальт на том месте, где она находилась ещё секунду назад, взрыла золотая цепь.
Прима ответила сверкающей белой плёткой.
Александр ловко уклонился и сразу же перешёл в контратаку, раскрыв несколько врат и выпустив на серафиму одних из самых сильных существ эфира.
Серафима с лёгкостью их отразила, устроив для парня несколько ловушек. Одну Маккою избежать не удалось. Небо полыхнуло алым. Грохот оглушил всех людей, растерянно наблюдавших за сражением, и когда он стих, те поняли, что пора уносить ноги. Волна паники начала захватывать всё больше и больше людей.
Когда дым рассеялся, Прима увидела, что Александра окружало несколько массивных  золотых колец. Одно крыло его дымилось, но чёрное с прожилками золотого пламя быстро восстанавливало раны. На его лице была довольная улыбка.
- Неплохо, Прима. Ты оправдываешь своё звание.
- Излишняя самоуверенность тебя погубит, Александр.
- Я умру не один.
- Это приглашение?
- Ах, если бы.
Гигантские врата открылись в небесах. Раздался скрежет, и сотни зубов стали раскрываться, словно огромный цветок. Из пасти вырвалось несколько щупалец. Серафима ловко избежала встречи с ними и одним движением руки захлопнула врата.
- И ты называешь себя сильнейшим нефилимом? Не смеши меня! Маркус поопаснее будет.
Улыбка на лице парня стала ещё шире.
- Что ж, тогда пора заканчивать с играми.
Из врат позади Примы вышел Мефистофель.
- Я уж думала, ты никогда не призовёшь свою любимую зверушку.
Грифон бросился на серафиму, но его сбил рыцарь в сияющих доспехах. Стена ближайшего дома не выдержала такого удара и обрушилась. Крылатый рыцарь опустился сверху и попытался пронзить Мефистофеля мечом, но тот уже был на ногах и смог увернуться. Острые когти оставили глубокий след на серебристом доспехе. От удара рыцарь отлетел в другую стену, и та тоже обвалилась. Оставшись без двух несущих стен, дом обрушился полностью, подняв тучи пыли. В ней существа из эфира продолжили своё сражение.
Тем временем Александр ещё раз ударил Приму золотой цепью, но она снова увернулась, ответив ударом серебряного хлыста. Маккой закрылся золотыми кольцами, но одно из них не выдержало и рассыпалось.
- Прекрасно!
И нокс-атра сделал стремительный выпад.
Лишь нечеловеческая реакция позволила Приме на пару миллиметров разминуться с лезвием чёрного фламберга.
Меч разрезал асфальт. Серафима ударила противника ногой в живот, откинув его на несколько сотен метров в сторону Нью-Йорка.
Александр взлетел, но его противница уже была в воздухе и ещё одним ударом отправила его ещё дальше.
Нефилим врезался в дерево, но этого не хватило, чтобы остановить его полёт. Ствол был разломан на части, а крылатый, взрыв землю, преодолел ещё несколько десятков метров.
Александр встал на колени, потряс головой.
- Ого! Хорошо она меня приложила...
- Это только начало, - серафима уже была рядом.
- Да неужели?
Довольная улыбка не сходила с лица парня.
Сумерки сгустились вокруг крылатых, Александр сделал свой ход.
Так и не успев понять, что произошло, Прима пропустила удар.
- И не надейся на лёгкую победу.
- Я с тобой игралась, Александр. Только поэтому ты до сих пор жив.
- Так прекращай сдерживаться! Мне не терпится увидеть твою истинную силу!
Прима сплюнула кровь.
- Ненормальный...
Резким движением нокс-атра оказался рядом с ней и нанёс удар. Серафима успела уклониться, но её ответный выпад попал в блок. Руки Александа укутал чёрный огонь, обжигающий крылатую. Женщине пришлось отскочить назад.
Врата окружили нефилима со всех сторон, но ничего произойти не успело – он их просто закрыл. Однако этой задержки хватило, чтобы серафима ударила его сияющей плетью.
Чёрное пламя столкнулось с белым. Две противоположные чистые энергии эфира столкнулись в прямом противостоянии.
Прогремел чудовищный взрыв.

Они держали барьер так долго, как могли. Но стоило Александру отбросить Приму на невидимую преграду, как та разлетелась на мелкие осколки.
- Ого!
- Вот это сила...
- Не время спать! – Маркус уже возводил новый.
Так они и передвигались вместе со смещающейся битвой. Постоянно выстраивая новый барьер. А когда им не хватало времени, все убеждались насколько разрушительно сражение двух сильнейших крылатых мира.
Однажды Маркусу не хватило доли секунды, и одним ударом Александр иссушил озеро. В другой раз – Прима взрыла несколько гектаров земли, лишь отмахнувшись от атаки противника.
Барьер так же не пропускал существ из эфира, и когда его не было, ими приходилось заниматься Малькольму.
Как бы они ни старались, угнаться за столь сильными крылатыми не могли. Их уже вымотало, а Александр с Примой продолжали крушить всё и вся на своём пути, словно для них это была детская забава. Такое количество эфира витало в воздухе, что его можно было потрогать руками. Этим и пользовались как крылатые, так и существа, призываемые Александром и Примой.
Казалось, это не закончится никогда.
Они уже добрались до пригорода Нью-Йорка, теперь от силы барьера зависело множество человеческих жизней.
Маркус взмок, но ни на секунду не прекращал плетение новых и новых формул, постоянно укрепляя барьер.
Увидев разбушевавшихся Мефистофеля и рыцаря Примы, говорящий с эфиром отдал короткий приказ, и Малькольм тут же устремился к ним.
Крылатый напал со спины, но существо серафимы отпрянуло в сторону, подставив того под удар грифона.
Малькольм отлетел в сторону.
- Чёртовы твари, - зло сплюнул он, - чтоб вас!..
Он собирался отправить обоих существ в тартарары, когда произошёл взрыв.
Выстраиваемый Маркусом барьер разлетелся на мелкие осколки, успев поглотить лишь третью часть той силы, что вырвалась наружу.
Крылатых обожгло и раскидало в стороны.

Когда зеркало над Нью-Йорком неожиданно исчезло, все прекрасно поняли, что произошло.
- Решающая битва началась. Как бы мне хотелось, чтобы она произошла подальше от нашего участка. Желательно, на другом континенте.
- Увы, Шина, об этом не стоит даже мечтать... – Сильвестор протёр лоб платком.
- Если они так сильны, как нас пугали, думаю, лучше начать эвакуировать людей.
- Хорошо бы, Рэйнольд, да вот только куда?
- На север. Их битва началась возле дома, в котором я на время приютил Александра, а он находится южнее Нью-Йорка. Значит, если сражение докатится и сюда, самым разумным будет увести людей как можно дальше на север.
Шина потёрла переносицу.
- Ладно, пойду уговаривать начальство.
- Поторопись, у нас не так уж много времени, - чувствуя потоки энергии, Сильвестор начинал нервничать всё сильнее. Он понимал, что сражение уже перемещалось в сторону города.
Когда женщина скрылась за дверью, Рэйнольд с сожалением смял пустую пачку из-под сигарет и отправил её в мусорную корзину.
И только клочок смятой бумаги достиг дна, раздался взрыв.

Малькольму досталось больше всего, ведь он находился внутри барьера, и смягчить удар было нечему.
Мефистофель успел скрыться в эфире в последнюю секунду, а крылатого швырнуло прямо на преграду.
Лишь чудом он оказался рядом со Стасей, успевшей закрыться «щитом». Крылья его были сожжены до основания, тело изломано и покрыто страшными ожогами. Но оглушённая полукровка видела, что он ещё жив.
Едва держась на ногах, она подошла к серафиму и применила «щит». Это сработало, но девушка лишилась чувств, а Малькольм так и не пришёл в себя.

Пепел и искры падали с потемневших небес, а двое крылатых продолжали прожигать друг друга ненавидящими взглядами. Они стояли в центре образовавшегося кратера, но, похоже, никто этого так и не заметил.
- А ты сильна.
- И ты не промах.
- Жаль, что тебе придётся умереть так быстро.
- Размечтался, ребёнок.
Схватка продолжилась.
Уходя от очередного удара, Александ шагнул во врата эфира. Выбрав точку выхода  в нескольких километрах от Примы, он и не подумал, что мог появиться прямо над одной из многоэтажек Нью-Йорка.
- Чёрт...
Но продолжить ругаться ему не дала серафима.
Сверху на нокс-атра обрушилось сразу три существа с гигантскими молотами. Естественно, Александр уклонился, а существа пробили крышу здания и спустились таким образом с двадцать пятого на пятнадцатый этаж.
Осколки битого стекла посыпались на тротуар и дорогу.
Александр отправил существ назад в эфир и призвал пятерых своих.
Самые быстрые летающие воины эфира сейчас окружили серафиму. Та наспех отбивалась, плетя ловушку для нефилима.
Когда ловушка была готова, она развеяла существ, но её противника уже не оказалось поблизости. Не успела она обернуться, как удар сверху отправил её в дыру до пятнадцатого этажа.
Оказавшись на четырнадцатом этаже, Прима разозлилась. Вобрав в себя эфир, она распалила свои крылья ещё сильнее.
Теперь белый огонь плавил даже бетон, он увеличился в размере вдвое.
Александр атаковал сбоку, но женщина уклонилась и ответной атакой разнесла весь четырнадцатый этаж.
Здание начало обрушаться.
Люди, не успевшие покинуть это место в ходе эвакуации, разбегались кто куда. Едва пришедший в себя Маркус уже успел призвать несколько десятков существ, чтобы им помочь.
Чёрный фламберг Александра врезался в пламя белых крыльев и плавился.
- Ты думал, только ты получил невероятную силу? Думал, твоя королевская кровь – решающий фактор? Ты наивен, Александр!
Серафима схватила парня за горло и со всей силы вбила его в землю.
Тот засмеялся, точно ненормальный. Пламя его крыльев стало ещё сильнее, в татуировке на его груди словно переливались живая тьма и жидкое золото.
- Я уж думал, ты достигла своего предела.
- Бравада тебе не поможет.
- Я на неё и не рассчитывал.
Руки Примы окутало ослепляющее сияние. Стоя над противником, она занесла кулак для удара.
- Умри, Александр!
- Гори в аду, стерва.
Чёрное пламя объяло всё в радиусе нескольких километров. Оно плавило асфальт и бетон. Сама земля стонала от такого удара.
Под атаку попало сразу пять высотных зданий Нью-Йорка. Ни одно из них не продержалось дольше пятнадцати секунд.
Пыли не было, раскалённый воздух пронзали капли кипящего металла и стекла. Небо заволокли клубы дыма.
Потом атаку Александра назвали «Врата Ада», но это потом. А сейчас же город был погружён в отчаяние. Реки лавы текли дальше по улицам, продолжая разрушения. Земля не выдерживала, её уже рассекали сотни расщелин.
И посреди этого хаоса стоял Александр и горящими золотом глазами смотрел на зависшую в небе ослепительно-белую звезду.

Глава 32

Клубы чёрного дыма заволокли небо, Нью-Йорк погрузился во тьму.
Полицейские одними из последних покидали город.
Шина была необычайно молчалива, Грин и Дикинсон – мрачны.
Здесь, на северной окраине города, стояла оглушительная тишина, даже ветра почти не было. И ничто не мешало пеплу спокойно покрывать землю.
- Я уже жалею, что помогла Александру. Чёрное пламя – его рук дело.
- Они всё равно столкнулись бы, - возразил Грин.
- Но не в Нью-Йорке.
- Не в Нью-Йорке, так в Кембридже, не там, так где-нибудь ещё.
- Что-то мне от этого не легче.
- Мы продолжаем удерживать барьер, - неожиданно рядом с тройкой детективов появился Маркус, - всё больше крылатых приходит нам на помощь. Случись это при других обстоятельствах, мы были бы заняты войной друг с другом.
- Значит, мы не зря вам помогали?
- Было бы это зря, мы бы не обратились к вам за помощью.
- Битва уже закончилась? – Сильвестор с тревогой оглядывался назад.
- Если бы...

Чёрное пламя раскалило воздух до предела, будь здесь обычные люди, их лёгкие уже обуглились бы. Но обычных людей в Нью-Йорке уже не было. Сейчас город окружал высокий барьер, поддерживать который присоединялись сотни новых крылатых. Не обращая внимания на цвет крыльев друг друга, они пытались свести разрушения к минимуму. Особенно усиливали барьер на северной окраине города, пытаясь дать людям как можно больше времени на эвакуацию.
А в центре этого ада находились двое: объятый чёрным с золотом пламенем Александр и сияющая ослепительно-белым Прима.
- Ты только посмотри, разрушил целый город. Как ты теперь оправдаешься в глазах людей?
- Я и не собираюсь оправдываться.
- Хочешь оставить всё как есть? На нефилимов же охоту объявят.
- На нас и так объявили охоту. С твоей подачи!
Не сдержавшись, Александр метнул в Приму сгусток чёрного огня. Тьма разбилась о свет с оглушительным грохотом.
- И я уничтожу вас всех.
Раскалённый воздух вдруг начал стремительно остывать. Белое пламя поглощало чёрное, оставляя иней на земле. Пошёл снег.
- Нашла способ остановить мою атаку?
- Если ты открываешь Врата Ада, я открою Врата Рая.
- Какие громкие названия. В патетике тебе не откажешь.
- Ты слишком спокоен для того, кто находится на грани гибели.
- Я ещё не умер. Не празднуй победу раньше времени.
Над городом вращался огромный белый узор. Его сияние рассеивало чёрный дым.
- На этот раз тебе не уйти.
Врата открылись и сквозь них прошли грозовые тучи.
- Что за?..
- Ты не знал? В мире Эфира контролировать можно абсолютно всё. Сама земля там питается эфиром. Кто способен управлять этой энергией, будет управлять и землёй, – серафима засмеялась, - Не говори, что не знал, Са-шень-ка.
И на последнем слове она атаковала.
Сотни молний разом ударили по нефилиму. Яркая вспышка света поглотила фигуру, окутанную тьмой.

Стася пришла в сознание первой. В глазах всё ещё плыло, но шум в ушах стих, чувствовала она себя значительно лучше.
Малькольм лежал рядом. Его крылья восстановились, но сам он едва дышал.
Девушка встала на колени и попыталась растолкать серафима.
Тёмное небо посветлело, раскаты грома нарушили тишину.
Маккой открыл глаза.
- Надо помочь Александру, - прохрипел он.
- Сейчас надо выбраться в безопасное место, мы ему уже не сможем помочь.
- Прима его убьёт... Тогда её уже некому будет остановить.
- Не глупи, Александр сильнее, чем ты думаешь.
Малькольм хрипло рассмеялся.
- Вы многого не знаете о Приме. Она тоже на месте не стояла. Не знаю, насколько силён Александр, но Прима – очень...
- Давай выбираться отсюда.
Девушка помогла серафиму подняться и вместе, поддерживая друг друга, они покидали пригород Нью-Йорка.

Сияние погасло. Прима ожидала увидеть поверженного противника, но осевшая пыль открыла только окружавшую Александра чёрную сферу.
- Что?..
Сфера развеялась.
- Как ты меня назвала?
От этого голоса холодно стало даже льду, покрывающему остывший бетон.
Сила вокруг Александра начала кипеть, её набралось столько, что вместо сумерек город накрыла кромешная тьма.
- Так меня может называть... – он перемещался с такой скоростью, что даже Прима не могла уследить, - только МАМА!
Фламберг увеличился в размерах. Теперь даже Александр держал его двумя руками.
Чёрное лезвие прошло сквозь белое крыло. Прима вскрикнула от боли. На этом Александр не остановился, ударом ноги сбил серафиму с неба.
Сияющая звезда ударилась в землю.
Нокс-атра догнал её и вонзил меч. Серафима успела избежать смертельного удара.
Набрав ещё больше сил, она восстановила повреждённое крыло и смогла отбросить Александра.
Открыв несколько ловушек, она отпрянула в сторону. Нокс-атра даже уклоняться не стал, попался во все, но никакого вреда это ему не причинило.
Атаки сменяли одна другую, но никто так и не мог взять верх. Ослепительно-белые вспышки проглатывала тьма, которую затем рассеивал свет.
Барьер дрожал и грозил рассыпаться на части. Даже сил нескольких сотен крылатых не хватало, чтобы сдержать то количество энергии, которым с лёгкостью швырялись Александр с Примой.
- Готовься к смерти! – серафима снова атаковала молниями.
- Я... заткну... тебя!
Чудовищный взрыв разбил барьер, раскидал крылатых и разрушил пригороды Нью-Йорка.
- Ты уже проиграл, Александр, как раз когда взбесился.
Прима окружила нокс-атра вратами.
- Надоела.
Женщина даже понять ничего не успела.
Тьма поглотила врата, рассеяв их. Весь разлившийся по округе эфир сосредоточился вокруг Александра. Вся тьма исчезла. Небо снова было ясным.
- Что за хрень? Какого фига я здесь делаю?
- Что это? – Прима брезгливо подняла бровь.
- Эй, дамочка, я тебе не «что», я – бог Эфира.
- Не похоже.
- Александр, и ты туда же?! Как у тебя наглости хватило призвать меня сюда?!
- Ты мне и не запрещал.
- Ха! Поразительная логика.
Прима решила дальше не слушать.
Неожиданную атаку призванное существо остановило одной рукой.
- Нет-нет-нет, дамочка, не на того понтуешь.
- «Понтуешь»? Ты где язык учил?
- Александр, ты уж определись, помогать тебе или нет.
- Ладно, об этом позже поговорим, - нокс-атра решил уступить.
Бог эфира одной рукой отбросил Приму.
Битва снова началась.
- Серьёзный у тебя противник, мальчик, - бог так с места и не сошёл, - ну, хватит развлекаться.
Врата раскрылись под Примой, она ушла вверх, но врата были открыты и там. Настолько огромные, что уйти в сторону уже не было ни единого шанса.
Между раскрытыми вратами появился столб тёмного эфира. Крик Примы потонул в грохоте разрываемой земли.
Когда всё стихло, Александр обнаружил, что стоял на самом краю образованного кратера. В центре лежала бездыханная Прима.
- И больше не смей меня призывать.
- В договоре ты этого не указал.
- Ты его и не подписывал.
- А как же пункт об отказе от экспансии Земли?
Бог Эфира лишь молча сплюнул и исчез.
Только сейчас Александр почувствовал, насколько устал. Огонь крыльев угас, эфир вокруг него рассеялся. Ноги подкосились и он сел на край воронки, свесив ноги вниз.
- Вот и всё... – утёр пот со лба, - Надеюсь, больше меня никто убить не попытается...
Медленно, не торопясь, его сознание проглатывала тьма. Пошатнувшись, крылатый упал на бок.
;
Послесловие

Два года спустя

- Долго ты будешь там стоять?
Александр повернулся к Малькольму. Резкий ветер ударил по лицу, откидывая пряди волос назад.
- Что тебе надо?
- Любуешься своей работой?
- Стася уже почти всё восстановила.
- Ещё осталось на что посмотреть.
- Даже я не могу сразу восстановить всё, что вы с Примой натворили, - на крышу взлетела Анастасия.
Александр ухмыльнулся:
- Ну уж прости, мне пришлось бога призывать.
- Можешь не оправдываться.
- Я и не пытаюсь.
- Ты всегда меня бесил, - Малькольм поднялся в воздух, собираясь покинуть крышу многоэтажки, - принялся бы за работу.
- Моя работа была сделана два года назад.
- Слишком уж усердно ты её выполнил.
- Как умею...

После победы Александра, мир был на грани войны. Сначала крылатых хотели изолировать, объявить вне закона, но несколько стычек, в которых люди потерпели полное поражение, быстро привело в чувства мировые организации. Александр, не желая этого, но под давлением Стаси, заявил на весь мир, что будет лично пресекать крупные конфликты между серафимами и нокс-астра. Этого хватило, чтобы крылатые не устраивали больших сражений, а мелкие стычки проходили вдали от городов.
Год весь мир был взбудоражен, но потом волнения начали сходить на нет. Новости о крылатых появлялись всё реже, а когда Стася начала восстанавливать Нью-Йорк, мнение о новой расе стало исправляться.
Нью-Йорк был почти восстановлен, крылатые почти помирились друг с другом и людьми.
Казалось, наступил мир.

Ноябрьское солнце не грело. Белый снег уже не таял на чёрной земле, но и не укрывал её полностью, лишь изредка пятная Уральские леса.
Холодный воздух рассекали стремительные росчерки двух крылатых.
- Я отомщу за Приму!
Нокс-атра же молчал. Ему попался сильный противник. И очень упёртый. Нефилим уже полчаса пытался уйти от него, но тот не сдавался.
Наконец, когда они ушли глубже в леса, нокс-атра атаковал.
Врата были уже почти открыты, но серафим оказался быстрее. Существо призванное им, сбило нефилима. Тот взрыл землю и врезался в дерево.
- У-у-у... чёрт...
Серафим навис над ним:
- Сейчас ты умрёшь.
Он открывал врата, но ничего не получилось. Светлый огонь крыльев угас.
Нокс-атра воспользовался промедлением противника и атаковал. И понял, что и он не мог открыть врата.
- Что?..
Воздух вокруг пронзил холод. Зловещий шёпот раздался из глубины леса.
Серафим вдруг отпрянул в сторону, а земля на том месте, где он только что стоял, взорвалась.
Нефилим с ужасом уставился на бесплотную руку, торчащую из его груди. Только ладонь, взрывшая землю, была материальна. Серая кожа обтягивала костлявую кисть и когтистые пальцы. Рука начала втягиваться.
- Не-ет!
Крик превратился в хрип.
Серафим большими от ужаса глазами глядел на окровавленное тело.
Сквозь дерево прошла фигура. Просторные одежды, порванные и пыльные. Короткие седые волосы и мертвенно-бледный зеленоватый свет в глазах.
- К-кто тебя призвал?..
- Глупый крылатый... никто меня не призывал... – зашипел новый противник серафима, - Ненавижу вас всех...
Серафим смог собрать силы и призвать существо. Его противник отпрянул в сторону и одним ударом убил призванного помощника.
- Ненавижу...
Осенний лес огласился отчаянным предсмертным криком.