Семейное дело

                Была бы ты христианкой, я принял бы дары,
                Под венец повёл бы невесту -
                Но ты Врага отродье, ужасный горный тролль,
                И со мной тебе рядом не место!

                Средневековая баллада "Герр Маннелиг"

— Что, дочка, так и сказал? — переспросила мать.
— Ыгы. — простонала Старшая, глотая слёзы. — Ты, говорит, стра-а-а-а-ашная...
— Ты и есть страшная. — оскалился Младший. Как носитель незамутнённого мужского разума, он считал своей обязанностью поддерживать самооценку сестры на должном уровне.
— Младший! — прошипела мать.
— Щас как дам тебе... — всхлипнула Старшая. — Ы-ы-ы-ы-ы-ы...
— А чего это сразу "дам"?! — возмутился Младший. — Я тебе сколько раз говорил — сходи к колдунье, морду поправь, так ведь нет! "Настоящей любви не важна внешность!" — передразнил он сестру. — Как это не важна, если половина кавалеров от одной твоей физиономии в обморок падает? Ты даже разговор завязать не успеваешь.
— А он не упал... — возразила Старшая. — Он смелый...
— Младший хоть и дурак... Цыц, Младший!.. но дело говорит. Сходила бы ты к ведьме, дочка.
— Может, мне ещё и креститься?! — слёзы катились по острому подбородку Старшей, и, падая на грубый дощатый стол, прожигали в нём дырки.
— Креститься?! — взревела мать в ужасе.
— У тебя души нет. — захохотал Младший. — Кто ж тебя окрестит? И зачем?
— Так он ведь... — Старшая подняла голову к закопчённому своду пещеры и попыталась привести свои заметно косившие глаза в романтическое положение, — он и сказал, что была бы я крещёной, то взял бы подарки...
— ГЫ! — рявкнул Младший так, что гора дрогнула. Снаружи прогремела парочка небольших обвалов.
— ...взял бы подарки и женился бы! — с вызовом закончила Старшая.
— Подарки... подарки бы взял... Ага. — Младший уже откровенно ржал и никак не мог остановиться. — И твоя красота неземная... гы-гы-гы... ха-ха-ха... ему была бы нипочём... Отважный парень... ой-хо-хо-хо-хо...
— Смирись, дочка. Ты тролль, они католики. Ничего у тебя с ними не выйдет.
— Ра... ра... расисты!.. — и Старшая вновь зарыдала в три ручья.
— А знаешь, дочка, что я тебе скажу? — продолжила мать. — Брось ты их. Поищи-ка себе атеиста. Им крещёную не нужно. Тролль и тролль, какая им разница?
— Шестой век на дворе, мама. Где же тут хорошего атеиста найдёшь?
— Да был у неё атеист. — насмешливо сообщил Младший. — Даже два. Первый сказал, что троллей не бывает, уплыл в Исландию и пить бросил. А второй всё допытывался, какое у нас, мол, место в родословном древе человека и про какую-то долину Неандер спрашивал. Про эволюцию рассказывал. Надоел Старшей  хуже горькой редьки, а отвязаться не хотел.
— И как вы его отвадили? — поинтересовалась мать.
Младший цыкнул зубом.
— Я его копчёным рыцарем угостил. Как тогда убежал, так больше и не приходит.
— Надо было его самого в котёл. — укоризненно сказала мать.
— Котёл тогда Старшая как раз драила. Да перестань ты выть, сестрица! Каин с ним, с твоим рыцарем!
— Он такой гру-у-у-убы-ы-ы-ый... — вновь завела свою пластинку Старшая. — Вся, говорит, твоя семья — гнусное дьяволово отродье...
— Что?! — зубы Младшего щёлкнули, уши встали торчком. — Он про семью говорил?
— Ссейчасс я кс нему ссхосжсу. — когда мать начинала злиться, в её речи проявлялся странный акцент. Впрочем, спрашивать о том, что это за акцент и откуда он взялся, было небезопасно даже для Старшей и Младшего.
— Сиди, сиди, мама. — Младший злобно хрюкнул. — Я сам схожу.
— Ты у меня чудо, братик. — всхлипнула дева.
— Ещё бы не чудо! — буркнул Младший. — Как, говоришь, твоего покойничка звали?
— Мы... Маннелиг. — вновь принялась всхипывать Старшая. — Он такой хорошенький... Бы-ы-ы-ы-ыл...
— Я его так разукрашу — мать родная не опознает. — пообещал Младший. — И дантист. И дактилоспи... Дактоспи... Тьфу! В общем, они тоже не смогут.
— Где ты слов таких набрался? — брезгливо переспросила мать.
— У того, кто про эволюцию рассказывал. — Младший со вкусом цыкнул зубом. — А где этого твоего Маннелига можно найти?
— Где-где! У короля он, со всеми бездельниками!.. — прорыдала Старшая и принялась стучать головой по столу. Казалось, будто Тор изо всех сил колотит по горе своим Мьёлльниром.
— Ма, скажи ей, чтобы мебель не портила! А я, в общем, пошёл. — сказал Младший, поднимаясь.
— На ужин кого-нибудь принеси! — крикнула мать вслед уходящему Младшему. Тот, не останавливаясь, увердительно махнул лапой и вышел вон.
Выбравшись из пещеры, Младший полной грудью вздохнул свежий вечерний воздух. В глазах тролля загорелись зловещие красные огоньки, означавшие, что к утру кто-то недосчитается головы. Младший поднял взгляд выше, туда, где на вершине горы стоял королевский дворец. Окна дворца светились, сверху доносились обрывки песен и нетрезвый хохот.
— Они ещё и шумят по ночам. — тролль зарычал, и, переваливаясь на коротких кривых лапах, двинулся по горе вверх, туда, где горели огни Хеорота.