Сквозь снег

Снег шел весь день, начиная с самого утра.
Мальчик стоял на ступеньках перед школой и зачарованно глядел перед собой: крупные белые хлопья медленно парили в воздухе и казалось, он может уследить за полетом каждой, и в нужный момент любую поймать языком.
Было, на удивление, тепло. Его руки, держащие гладкий черенок метлы, которой он мёл широкие каменные ступени перед главным входом, совсем не мерзли и не краснели. Только иногда руки приятно покалывали, когда на них опускались снежинки и мгновенно таяли на коже. Над головой от края до края простилалось низкое угрюмое небо, цветом похожее на пыльный старый асфальт. Белый, чистый снег похоронил под собой все вокруг: начиная от скатных крыш магазинов, ресторанов, (которые между прочим уже готовились к Новому году: развешивали пестрые гирлянды и мигающие фонарики, чтобы проходившие мимо по улице прохожие могли увидеть их через огромные, горящие неоном витрины) старых жилых домов, деревьев, одевших на свои оголенные кроны белые шубы, заканчивая верхушками заборов и припаркованными автомобилями, напоминающие теперь бесформенные курганы.
В какую сторону не посмотри – все вокруг застилал занавес неумолимой чистой белизны падающего снега. И только изредка сквозь него, на перекрестке, мерцал далекий огонек светофора или еще не выключенного уличного фонаря. Почти из всех труб на крышах домов бесшумно выходили столбы бурого густого дыма. И так как ветра совсем не было, никто его не гнал прочь, он лениво поднимался ввысь к небу. К белому снегу.
 «Как красиво…» - думал мальчик. Внутри него, где то в районе груди все дрожало от эйфории. Земля таяла под ногами и он медленно падал в бездонную яму.  Ступеньки, по которым он только что прошелся метлой, вновь покрылись прозрачной коркой снега. Но на это он не обратил ни малейшего внимания. Он был не здесь. Он не слышал, как позади него, на шоссе туда-сюда-туда-сюда мчались автомобили, ревя моторами, разбрасывая фонтаны грязно-бурого снега на обочины. Мальчик был опьянен сказочной таинственностью, кружившейся в воздухе вместе со снегом. Она его завораживала и пугала одновременно. Он не мог объяснить свое состояние.  Не мог понять, с чем оно связанно. «Если бы у людей не было глаз, - думал он, - мы даже не знали бы о существовании цвета. Так что вполне возможно, что мы не знаем о существовании чего-то очень важного только потому, что у нас нет нужных органов для восприятия этого… неизвестно чего. А может такие люди все-же есть? У которых есть подобные органы. Например поэты. Не зря же у них такие прекрасные, правдивые стихи…»
 Мальчик хотел покинуть себя и самим стать снегом: таким же невинным и юным, только что рожденным в сером небе… и падать…кружиться в воздухе, увидеть под собой весь мир, во всей его красоте и извращенности. Мир, становившийся все больше и ближе с каждой секундой. А потом спикировать на чей ни будь нос и растаять…чтобы, может быть, потом вновь переродится в прекрасную снежинку…
- Марк, прикроешь меня, плиз. – донеслось до мальчика, совсем рядом: у самого уха. Это резко вернуло его к реальности. Он вновь стал обычным мальчиком, который учился в обычной среднеобразовательной школе. В самом обычном десятом классе. Мальчиком, убирающим снег на ступеньках перед главным входом школы…
- А? Чего?
Теперь его глаза различали Максима. Они вместе учились в одном классе и, чтобы не идти на урок биологии, (в классе прошел слух, что училка решила устроить сложнейшую самостоятельную работу по эволюционному учению) вызвались добровольцами на чистку школьного двора от снега. На Максиме была темно-синяя куртка, уже мокрая от снега. В левом ухе торчал черный наушник. Музыка в нём играла так громко, что даже Марк едва различил довольно знакомую мелодию. В руках он держал метлу, которой убирал снег с тропинки под окнами столовой.
- Прикроешь меня говорю. Мне в магаз за сигаретами надо по быстрому. – повторил Максим,- Если встретишь Татьяну Михайловну, скажешь просто, что я в школу зашел погреться.
- Ага. Давай, иди.
- Спасибки!
Максим оставил свою метлу, облокотив ее черенок о лестничный парапет и, засунув руки глубоко в карманы куртки, зашагал по им же сделанной тропинке в снегу. Марк провожал его взглядом.  Красно-белая шапка с помпоном на макушке с минуту маячила сквозь вуаль снегопада, пока Максим не скрылся за углом школы. В последнею секунду, Марк успел заметить, как его друг сует наушник во второе ухо.
Марк чувствовал волнение, смешанное с тревогой. Теперь все вокруг, закрытое от него снежной пеленой, казалось враждебным… связанным с таинством смерти и бесконечности...меняло свои очертания и шептало страшные заклятия. Неожиданно на город набросился северный ветер, бросая снежные хлопья в беззащитные лица прохожих, кусая ледяными клыками руки: в мгновение у Марка они окоченели и начали терять чувствительность. Во рту стоял немного кислотный, противный привкус страха. В горле застрял шершавый комок: он не мог спокойно ни дышать ни глотать. «Может, шарф слишком туго натянул?» - подумал Марк, немного освобождая змеиные объятия шарфа. Вспотевшую и мокрую шею тут же обдал приятный морозный воздух.  Да, дышать стало намного легче. Или ему так только показалось?
В школе прозвенел звонок… и секундами позже утонул в гомоне сотни учеников.
Входная дверь распахнулась, пропуская внутрь снег и холод, и на улицу выбежала группа смеющихся, вопящих первоклашек. Казалось, они тонули в своих огромных пуховиках, а пёстрые рюкзаки за их спинами были в разы больше их самих. Малыши тут же набросились на снег, и начали обстреливать им друг друга. «Явно представляют себя солдатами, сражающийся с фашистами. Так, по крайней мере, думали мы.» - с печальной улыбкой подумал Марк, глядя на подрастающее поколение. Мальчик вспомнил, как когда-то, казалось миллионы лет назад, они были такими-же соплежуями: ничего их не заботило, а ужасы старших классов, казались им чем-то далеким и нереальным. Потому что сейчас они придут домой, мама сделает им горячий чай с бутербродами, и они будут смотреть мультики. А потом, взяв коньки, пойдут к ближайшей речке под мостом или устроят поход в лес, (где будут тонуть в снегу по самые подмышки), на поиски снежного человека.  От этих мыслей Марку на душе стало еще тоскливее. В отличии от них, он уже считался взрослым. А значит более близко стоял в объятиях смерти.
Поднявшись по ступеням вверх, Марк остановился перед дверью, оттряхнуть сапоги от снега. Потоптавшись на месте, он потянулся к дверной ручке…и с широко раскрытыми глазами, замер на месте.
Где то вдалеке раздался ужасный шум, режущий уши, подобно острому стеклу: скрежет покрышек об скользкий асфальт…грохот…звук бьющегося стекла. Казалось, все эти страшные звуки отозвавшиеся в сердце Марка звоном похоронного колокола, исходили из одной точки где-то вдалеке и заполнили собой весь мир, который, испугавшись их, замер во времени. Ничто на свете, даже густой снегопад не мог сделать тише этот звук. 
Дети, забыв о своей беззаботности и хорошем настроении, остановили свою игру. Как истуканы, они глядели то в ту сторону, откуда доносился шум, то испуганно переглядывались. Из их маленьких раскрытых ртов выходили клубы пара. Они сами не знали, что заставило их так волноваться…и от этого им было в разы страшнее.
Какое-то время постояв на месте, с бледным, безжизненным лицом, Марку удалось вернуться в нормальное состояние. Загнать непонятную тревогу в дальний угол. Ни о чем больше не думая, он распахнул дверь и вошел в вестибюль. Он и не заметил, как на нос ему опустилась заблудшая снежинка.  Тут же растаяв она, подобно слезе, скатилась по переносице к губам.
 Внутри Марка мгновенно обдало теплым воздухом. Ему стало дурно. Сердце так же бешено колотилось в груди. Оставив метлу рядом с постом охранника и, на ходу избавляясь от мокрой одежды, он направился в гардероб. Там, к его огорчению, не куда было и шагу ступить от бушующего моря первоклашек. Но делать нечего. Пробиваться все-таки придется.
Вновь прозвенел звонок. Начался очередной урок. Все звуки в школе затихли. Жизнь покинула ее коридоры. Если кто, одинокий, и проходил по опустевшим коридорам, то эхо его шагов, подобно призракам, раздавалось во всех углах школы.
Метла, которой Максим убирал снег, так одиноко и стояла, облокотившись о лестничный парапет.
Вскоре ее уже начал покрывать свежевыпавший снег.