63. Мавр сделал своё дело!

В создании таких центров культуры Академгородка, как ДК «Академия» и Дом учёных, в поддержке практически всех клубов и школ, т.н. художественной самодеятельности, в том, что в Академгородок устремилась творческая интеллигенция, и наша жизнь с кратчайшие сроки стала одухотворённой, огромную роль сыграл Владимир Иванович Немировский.

О том, когда он начал и когда закончил эту свою деятельность, разные люди пишут в своих воспоминаниях по-разному. Да и в сохранившихся немногих документах того времени есть расхождения. Годы, когда Владимир Иванович был в центре многих культурных событий, были настолько насыщены этими самыми событиями, что этот период времени некоторые даже называют эпохой расцвета культуры Академгородка.
Хочу сразу оговориться, что имелось много предпосылок для такого расцвета. Не претендуя на полноту изложения и не будучи историком, я отмечу только те, которые сам считаю важнейшими.

Во-первых, создание самого Академгородка и приезд в него нескольких десятков крупных учёных, учёных среднего возраста, нескольких тысяч молодых учёных и нескольких тысяч студентов НГУ.

Во-вторых, то, что среди учёных старшего и среднего возраста оказалось несколько человек высочайшей культуры и страстных её пропагандистов. А среди молодых учёных оказались много талантливых людей, которые хотели реализоваться не только в науке. Они чутко улавливали открывшиеся возможности проявить себя в театре, музыке, литературе, танцах. Они хотели дискутировать на самые злободневные темы политики, экономики, строительства нашего общества. Среди молодёжи оказались талантливые организаторы, которые сумели проявить себя и даже какое-то время продержаться в условиях усиливающегося прессинга идеологических работников КПСС.
 
В-третьих, имелись площадки для такой деятельности, начиная с Дома культуры и кончая «кухнями» жилых квартир.

В-четвертых, имелась полная поддержка этой деятельности со стороны сильного Объединённого комитета профсоюза, как материальная, так и моральная при относительной слабости в Академгородке до поры до времени районных органов, как советских, так и партийных на общегородковском уровне.

Я позднее раскрою более подробно эти 4 тезиса, они представляются мне самыми важными теперь, и я отчётливо видел это тогда.

В Академгородке в те годы мы практически не чувствовали руководства советских органов власти. Райисполком находился на левом берегу. Райком КПСС действовал через партком СОАН в основном на институты и на партбюро НГУ. А в 1964 году и партком был ликвидирован. Объединённым комитетом профсоюзом никто «не руководил» – ни Обком профсоюза, ни райком партии, – мы работали, как это ни удивительно, самостоятельно и независимо.

Кстати, тогда имел хождение тезис «Профсоюзы – школа коммунизма» и даже были какие-то директивные материалы о профсоюзном самоуправлении, что в какой-то степени и было реализовано в Академгородке. Дом культуры, а затем и Дом Учёных подчинялись административно Объединённому комитету профсоюза, идеологического партийного руководства этими учреждениями культуры и их дочерних учреждений и клубов со стороны партийных органов вначале не ощущалось совсем.

К моменту прихода В.И. Немировского почти вся структура учреждений культуры уже сформировалась - художественная самодеятельность и клубы – всё было: театр-студия, симфонический оркестр, оркестр струнных народных инструментов, танцевальный коллектив, кафе-клуб «Под интегралом, киносовет – прообраз будущего киноклуба «Сигма», интенсивно развивалась по многим направлениям работа детского сектора. Но я могу смело сказать, что с появлением Владимира Ивановича было как бы создано единое культурное поле.

Работа стала масштабной, появились десятки новых энтузиастов и сотни помощников и участников. Жизнь стала кипеть и удивлять всех своим разнообразием и наполненностью.

Мне было очень важно восстановить в памяти более-менее точную дату начала работы Немировского на посту директора ДК «Академия».

Пытаясь восстановить в памяти эту дату, я исходил из двух бесспорных для меня фактов. Во-первых, зав. детским сектором ДК Нину Михайловну Козлову я принимал на работу осенью 1963 года, когда директором ДК был ещё Пристенский.

А, во-вторых, следующей осенью в 1965 году (возможно, в начале зимы) я хорошо запомнил разговор с Владимиром Ивановичем на приёме, когда мы встречались с Д.Д. Шостаковичем после первого исполнения «Стеньки Разина».

Мне кажется, что Владимир Иванович начал работать директором ДК «Академия» в конце зимы или весной 1964 года.

В его анкете, которая сохранилась, стоит дата увольнения из ИЯФ – апрель 1965 г. В этом же месяце он стал директором Дома учёных (будучи директором ДК). Дом учёных только-только вступал в строй (пока ещё без большого зала) после формальной сдачи к Новому году и устранении недоделок в течение ещё трёх месяцев. Так что, эта дата совпадает с датой его назначения директором ДУ. А как же с моим утверждением о приёме Владимира Ивановича директором ДК весной 1964 года? Она, как ни странно, не противоречит дате увольнения из ИЯФ, поскольку у меня была договорённость с директором ИЯФ Г.И. Будкером, что Владимир Иванович останется на ставке в ИЯФ, а мы ему будем доплачивать, как совместителю, полставки директора ДК (зарплата директора ДК была весьма невелика). Таким образом, с апреля 1965 г. я подписал приказ о назначении Владимира Ивановича директором Дома Учёных (мы получили штаты от профсоюзов, и в те годы Дом учёных входил в систему ОКП), а половина ставки директора ДК «Академия» была ему сохранена.

Теперь о времени его увольнения. В анкете, заполненной им самолично, стоит дата – июль 1967 года. Это, на мой взгляд, правильная дата.

Я помню, что он ушёл вскоре после моего ухода с поста председателя ОКП. В моей памяти сохранилось: «через три месяца». Поэтому, когда некоторые в своих воспоминаниях утверждают, что Владимир Иванович был одним из организаторов праздника песни (фестиваля) бардов, это неверно.

Да и президент кафе-клуба «Под интегралом» А.И. Бурштейн чётко пишет, что «...через месяц новоиспечённый директор ДК «Академия» отнял у клуба все его штаты, внезапно понадобившиеся для детской работы».

Это было через месяц после дискуссии «О социальной вялости интеллигенции», которая была проведена «Интегралом» в июне 1967 года.

Так что, Владимир Иванович Немировский работал директором ДК и ДУ с весны 1964 года до лета 1967 года – всего три года. Мало? Но зато как много было сделано!

А райком партии к концу 1966 года уже набрал силу. Первый секретарь райкома В.П. Можин был из Института экономики СО АН и не робел в проведении партийной линии среди учёных, а вторым секретарём стал бывший аспирант НГУ, философ, а в прошлом (до аспирантуры) партийный функционер Р.Г. Яновский. Он проводил партийную политику в области идеологии внешне мягко, а на деле весьма жёстко. И уже прошло отлучение от денег и штатов «Интеграла», который начал медленно умирать.

Как видите, райком проводил политику «выдернутых брёвен»: в марте «выдернули» меня, в июле – Володю.

Когда в первой половине 1967 года к руководству ОКП, ДК и ДУ пришли другие люди, свободы стало меньше. Но ещё несколько месяцев видимых репрессий не было, потому что серьёзных идеологических просчётов («проступков») никто не допускал.

Мощный идеологический зажим начался с фестиваля бардов в марте 1968 года (третьим «бревном» был Толя Бурштейн) и был усилен, когда появилось «Письмо 46» по судебному делу Гинзбурга и других. А потом была отменена выставка Шагала в Картинной галерее Дома Учёных и был уволен её хранитель Миша Макаренко (четвёртое «бревно»).

Ещё через год началось его судебное преследование, закончившееся 8-летним сроком.

Четырёх «брёвен» (плюс репрессий по «письму 46») оказалось достаточно, чтобы свободомыслие в Академгородке попритихло.

Все это шло на фоне чехословацких событий – Пражской весны, когда возникли острые дискуссии по вопросам либерализации общественной жизни и отмены цензуры, когда среди творческой интеллигенции и в студенческой среде возникло движение за «социализм с человеческим лицом».

А дальше… Дальше был ввод танков на улицы Праги и других городов Чехословакии, дальше была демонстрация семёрки диссидентов на Красной площади, дальше были надписи на здании торгового центра Академгородка: «Варвары, вон из Чехословакии!».

Вот тогда начался идеологический зажим по всему фронту. И культурный откат. Хотя многое по инерции ещё продолжалось. Продолжалась концертная деятельность, приезжали со своими работами писатели, поэты, композиторы и художники, работали «кухонные» салоны. Но той свободы, которую мы ощущали почти физически, того чувства, что мы можем изменить нашу жизнь при социализме, исправить допущенные ранее ошибки, создать лучшее общество, той радости наступления каждого дня, когда каждый день приносил ещё крупинку чего-то нового, чего вчера ещё не было – всего этого больше не было.

Эти годы ушли. В памяти многих остались. Но до краха коммунистической системы оставалась ещё без малого четверть века.

Продолжение следует: http://www.proza.ru/2014/07/01/1544