Прыжок в бездну

Аннотация:
"Если бы я знала, что это будешь ты..."
Глядя в невероятно красивые глаза мужчины, смотрящие мне прямо в душу, я не могла поверить, что все это происходит на самом деле.
Он сидит передо мной, опустившись на одно колено, а я...
А я сижу в инвалидной коляске.

Глава 1

Это тёплое, весеннее утро совсем не предвещало беды. Ведь сегодня мой день рождения. Мой 18-й день рождения.

Как приятно родиться во всемирный женский праздник. Получаешь букет цветов не только в честь 8-го марта, но и по случаю дня рождения.
Сладко потянувшись в мягкой постели, я все же спустила босые ноги на пол. Подойдя к зеркалу, глядя на своё отражение я попыталась найти вторую себя. Ани - сестра близнец, моя половинка, часть меня. Как бы она сейчас выглядела? К сожалению мне не суждено это узнать, как не дано больше прикоснуться к ней, ощутить тепло родной души...

- Ани, - пересохшими губами произнесла дорогое сердцу имя вслух, - с днём рождения, милая.

Пальцы потянулись к цепочке на шее, дотронулись серебряного кулона в форме половинки сердечка.
Для меня этот кулон значит вовсе не романтичный символ влюблённых. Это моё разбитое сердце.
***

Спустившись вниз на первый этаж я сразу же попала в объятия матери.

- Моя красавица, моя маленькая именинница! Доченька, поздравляю тебя с совершеннолетием! Ты моя золотая! Я так тебя люблю, единственная моя... - на глаза навернулись предательские слёзы.
- Мама, не надо, не плачь пожалуйста, - обнимаю ее крепче, мамина дрожь передаётся мне, - папа будет ругаться, что я опять довела тебя до слез, - пытаюсь я обернуть ее плохие воспоминания в шутку.
- Конечно буду, - как раз вовремя появился на горизонте глава семьи, выходя из кухни и держа в руках небольшой тортик с горящими свечами. - Анна, ты даже в свой день рождения умудряешься довести мать до слез!

Папа успел улыбнуться раньше, чем я приняла его выговор всерьёз.

- Задуй свечи и загадывай желание, - весело скомандовал главный мужчина в моей жизни, напевая песенку крокодила Гены. - Что загадала? - нетерпеливо спросил он, как только потухла последняя свеча.

Мама не дала мне ничего ответить.
- Не говори, не сбудется ведь! Лучше идемте на кухню, будем пробовать шедевр короля кулинарии, - склонившись ко мне заговорщески добавила, - он будет твердить, что сам приготовил для тебя этот торт, но на самом деле больше мешал, чем помогал в процессе.
- Я все слышу! - высказал папа возражения.

Мама зашла за ним на кухню и стала громко спорить по поводу бедного торта, а я стоя в дверях любовалась этой картиной.

Мои родители наконец смогли пережить и оставить в прошлом все невзгоды, и идти дальше по жизни, с улыбкой на лицах.

Я задумалась о своём желании. Единственное, чего я могу желать, это счастья и долгих лет своим старикам, как я называю их в шутку. Ну и что скрывать, хотелось бы любви, большой и настоящей...
***
- Простите, вы мне не подскажите? - обратилась я к женщине лет 60-ти.

Она заинтересованно глянула на меня добрыми глазами, цвета которых я не смогла понять из-за тусклого освещения.

- Спрашивай, дочка, - сказала она.
- Я хотела бы зажечь свечу, за упокой души, но не знаю как правильно это делается... - немного замявшись объяснила я свою проблему.
- Что же в этом сложного, дитя моё, - мягко улыбнулась женщина. - Это дом Господня, здесь каждый сантиметр свят. Ты хоть в углу сиди, хоть на крышу залазь - молитвы Богу отовсюду одинакого слышны. Главное, что бы от души.

Она говорила очевидные вещи, и мне стало дико стыдно за не знание таких простых истин. Поблагодарив ее, пошла вдоль рядов пустых скамей. Моя семья далека от традиций и церкви в том числе. Папа ярый атеист, а мама никогда особо не афишировала свою веру в Бога. Наверное поэтому я обращаюсь к Создателю лишь в тяжелые минуты жизни. В остальное же время у меня, как и у отца существует "выбор и его последствия".

Людей помимо меня, сегодня было всего два человека. Женщина, что говорила со мной и парень, он стоял у иконы Божией Матери и просто на неё смотрел. Подойдя к подножию Христа, я взяла свечу и зажгла ее от огня ближайшей горящей свечи. Пытаясь установить свою, я нечаянно зацепила и свалила соседнюю свечку.

- Чёрт! - тихо выругалась, надеясь что никто меня не слышит.
- Негоже поминать черта в доме Божием, - услышала я за правым плечом.

Обернувшись на голос, увидела что это подошёл парень стоявший минуту назад у иконы. Мягкий свет десятка свечей игриво падал на его лицо, мерцая и не давая рассмотреть хорошо его черты.

- Вы уронили мою свечу, - сказал он, затем подошёл ещё ближе, чтобы поднять и вернуть на место свою свечу.

Я так и застыла на месте, не в силах выдавить из себя хотя бы слово. Как идиотка уставилась на вторую незажоную свечу у себя в руках. Чувствую на себе его пристальный взгляд. Казалось он чего-то ждёт от меня. Понятно чего! По правде, надо было извиниться, но не могу...

Поднимаю глаза, настроенная перебороть непонятное оцепенение, и встречаюсь с его взглядом. Глаза. Необыкновенные. Ярко серые.

- Должно быть Ваша утрата ещё свежа в воспоминаниях, соболезную.

Он развернулся и пошёл прочь.
Вместе с ним от меня ушёл былой настрой, не знаю почему. Перекрестившись, быстро вышла из церкви, на ходу снимая лёгкий шарф с головы. Родители ждут меня к восьми в ресторане. В запасе есть пара часов привести себя в порядок.

На душе остался тяжёлый осадок. Хотя, должно было наоборот полегчать. У меня было плохое предчувствие по поводу сюрприза, что обещали родители. Что же, скоро узнаем, что они там задумали.
Глава 2

Родители собрали немыслимое число гостей, ресторан был переполнен людьми, с большей их частью я даже не была знакома. Эти люди - друзья и партнёры отца по бизнесу. Но спасибо и о моих друзьях позаботился, не забыл. Конечно у меня их не так много, как у папы, но зато они самые лучшие и верные. Настя, моя одноклассница и Алан, сын друзей семьи. Мы втроём дружим уже много лет. Нам был организован отдельный столик, отсюда мы могли видеть все, что происходит во всем зале. Мне приходилось иногда подниматься и улыбаться в ответ пожеланиям и тостам в мою честь. Дарились разные подарки. Родители подарили мне путевку на троих в Питер, в город который я всю жизнь мечтаю увидеть. Настя и Алан подарили сертификат на прыжок с парашютом. Родители их убьют если узнают, а я была на седьмом небе от счастья. Кажется, что все мои заветные мечты решили сбыться разом в один день!

Краем глаза я заметила, как папа взошел на импровизированную сцену и взял микрофон в руки. Откашлялся, привлекая к себе внимание. Я, и все гости тут же стихли, обратив всё внимание на отца. Он немного смущался, но собравшись начал свою речь.

- Анаит, дочка, этот вечер в твою честь! Я благодарен вам друзья, что нашли время и разделили с нами это радостное событие - моей малышке исполнилось 18-ть.

Он обвел зал глазами и остановил свой тёплый взгляд на мне. Папа любил называть меня малышкой и своей единственной. Я подарила ему самую нежную улыбку, на которую только способна и нарисовала пальцами в воздухе сердце. Он продолжил:

- Многие из вас, друзья, наверное знают историю моей семьи. Знают о наших потерях. О взлётах и падениях. Но я всегда знал, что справлюсь со всем, потому что рядом со мной такие надёжные люди как все вы, и моя любимая женщина, которая не переставая верила в меня все эти годы. Гаянэ, спасибо тебе, любимая! - он поднял за неё бокал шампанского, что держал в руке, - И наконец, единственная моя, Анаит, - он снова вернул ко мне взгляд, - я должен рассказать тебе кое о чем. Точнее, познакомить кое с кем. Если ты по смотришь назад, то увидишь семью которая ждала этот день долгих тринадцать лет и специально прилетела сегодня из Армении.

Я обернулась, за соседним столиком сидели трое. Судя по всему семья, папа, мама и их сын. Я не узнала их и не понимала какое отношение они имеют к моему дню рождению. Затем вопросительно посмотрела на отца.

- Много лет назад мы с моим другом Артуром договорились, что когда обзаведемся семьями и у нас появятся дети, то обязательно породнимся. Так вот, тринадцать лет назад, во время моей командировки в Армению мы случайно встретились с Артуром и в шутку вспомнили о договоре, разговорились и подумали, что что-то в этом есть. У него двое сыновей, у меня были близняшки. И я дал слово, что выдам вас замуж за его сыновей. К сожалению, Ани с нами больше нет...

Я слушала папу, но не слышала. Точнее до меня не совсем доходил смысл сказанных им слов. Он серьёзно говорит, что за моей спиной сидит жених моей покойной сестры? Тогда причём здесь я? Или... его невеста я?

- Я уверен, что Артур вырастил достойных сыновей, так же, как уверен в твоём отличном воспитании. Дочка, пожалуйста, познакомься со своим будущим мужем. Анаит и Гор, этот вечер ваш. - он вновь поднял бокал, словно только что изрек свой лучший тост за всю жизнь и отпил глоток шампанского, - Спасибо за внимание.
В этот момент, парень за соседним столиком словно осмелев после отцовской речи, поднялся и пошёл в мою сторону. В панике, я нашла глазами маму, будто она могла сейчас мне чем-то помочь. Какого было моё удивление, когда она в ответ улыбнулась и махнула рукой мол "иди к нему".

- Добрый вечер, - подойдя к нам поздаровался Гор.

Алан обменялся с ним рукопожатием, Настя тоже что-то ответила. А мне хотелось бежать отсюда сломя голову. Или проснуться. Это ведь сон? Самый идиотский сон за всю мою жизнь!

- Анаит, могу я пригласить Вас на танец? - спросил Гор, повернувшись ко мне корпусом и предлагая свою руку.
- Нет! - слишком резко ответила я.
- Что, простите? - видимо он не ожидал отказа.
- Я сказала нет, - уточнила я. - Я не хочу с Вами танцевать.

Моих плеч коснулись мягкие пальцы и слегка надавили. Мне не нужно оборачиваться, чтобы узнать их владельца. Мамины руки я могла узнать из тысячи.
- Тебе придётся, милая, - строго шепнула она, чтобы только я могла ее слышать, - слишком много народу на вас сейчас смотрит.

Посмотрев ей в лицо я наткнулась на строгий взгляд. Не смотря на то, что на губах у неё играла улыбка.
Ничего не оставалось, как вложить свою руку в ладонь этого псевдо-жениха и подняться. За спиной послышался облегченный вздох матери. Конечно, она ведь знает мой взрывной характер!

Гор повёл меня в самый центр зала, гости смотрели на нас в каком-то нелепом восхищении. Папа довольно улыбался и о чем-то весело говорил с Артуром. Я смотрела куда угодно, лишь бы не видеть своего партнёра по танцу. Стоит заметить, что для нас совсем не кстати включили медленную песню, благодаря чему Гор был слишком близко.

- Так ни разу на меня и не взглянешь? - словно прочитав мои мысли спросил он.
- Не считаю нужным пялиться на постороннего человека, - тихо ответила я ему в плечо.
- Анаит, тебе стоит привыкнуть к той мысли, что мы в скором времени поженимся.
- Мы кажется на "ты" не переходили, - напомнила я, - меня вполне устраивает дистанция между нами. И вообще, глупо было думать, что я выйду замуж за совершенно не знакомого человека.
- У тебя есть несколько месяцев, чтобы узнать меня по ближе. Поверь, я не такой уж плохой человек, чтобы ты была настолько категорична.
- Мне достаточно знать, что вы без хребетный папенькин сыночек, не имеющий собственного мнения и желания самостоятельно выбирать для себя спутницу жизни, - чеканя каждое слово прошипела я и наконец посмотрела на него.

Светло карие глаза смотрели на меня с нескрываемым интересом. Музыка закончилась, гости аплодировали нам. Гор немного зажал мою ладонь, не давая освободиться.

- Танец окончен, как и весь этот фарс, - сказала я, - а теперь, будьте так добры, проводите меня обратно к друзьям.
- Приятно было с тобой познакомиться, Анаит, - ответил он, ведя меня к столику, - надеюсь мы ещё увидимся, - бросил на прощанье Гор.

Я не могла здесь оставаться ни минуты больше. Это выше моих сил. Эти люди, чужие для меня, их оценивающие взгляды. Пепешептывания...
Мне не хватало воздуха, но когда я увидела гордость на лице отца, меня словно током ударило.
Чему он так радуется? Тому что ломает меня или наконец-то избавится? Как он может поступать так со мной, после всех наших договорённостей и попыток наладить отношения?!

Мой взгляд наткнулся на обеспокоенный взгляд Алана. Видимо тот вихрь мыслей, что крутился у меня в голове отражался и на лице. Потому что когда я потянулась за маленькой сумочкой, друг накрыл мою руку своей, пытаясь удержать от опрометчивого поступка.

- Не держи меня, я хочу уйти отсюда, - шепнула я.
- Ты растроишь отца, Анна, - сказал он, - к тому же, зачем эта показуха? Давай уйдем все вместе позже.
- Я не останусь ни минуты больше на этом маскараде! Я думала, что он любит меня, что простил... - глаза наполнились не пролитыми слезами, становилось трудно дышать.
- Ты не права, Анна, - вмешалась Настя, - конечно он тебя любит, но...
- Он мстит мне, Насть, - пытаюсь донести до друзей всю суть происходящего, - мстит мне за Ани. Отец никогда не простит того, что умерла она, а не я!
- Господи, глупая, что ты несешь! - Алан потащил меня к выходу из ресторана, - Пойдём, подышишь воздухом, тебе надо...

Он вел нас к главному входу, я доверяла ему. Не смотрела по сторонам, не оборачивалась назад. Все равно что подумают о нас люди, Алан мой друг, а мне сейчас очень плохо.
Выйдя наконец на улицу я вдохнула полной грудью вечернего воздуха. Стоя за моей спиной Алан молчал, а я глубоко вдыхала и выдыхала, пытаясь успокоиться. Мне хотелось упасть на землю и плакать, но я не могла. Я не плачу с тех пор как осталась одна. Последние слёзы достались памяти Ани...

- Дай мне уйти, - попросила я друга.
Он не отвечал примерно с минуту, затем согласился.
- Обещай, что не натровишь глупостей?

Я кивнула головой и пошла прочь от ресторана. Шла по плиточной дорожке, когда навстречу мне, со стороны стоянки вышел парень. Высокий брюнет, с густой бородой на лице. Он шел глядя себе под ноги и возможно я бы его и не заметила. Но вдруг он поднял голову и его глаза ярко серые, те самые, что я видела сегодня утром безо всякого интереса прошлись по мне взглядом с головы до ног. Даже если и узнал меня, то не подал виду. Прошёл мимо, идя ко входу в ресторан. Странно. Сегодня закрытая вечеринка и вход строго по приглашению. Скорее всего в этот вечер в ресторан ему не попасть. Ну и ладно, "мне то что!", мысленно поругала себя я и поспешила удалиться.
***
Глава 3

Прошло две недели после праздника в честь дня моего рождения, соответственно две недели, как мы с отцом ведём холодную войну. Игра в молчанку закончилась на третий день, когда к нам домой пожаловал Гор и предложил мне сходить куда-нибудь, дабы познакомиться по ближе. Я, естественно, отказалась. Вечером того же дня в мой адрес полетели не лестные высказывания из уст отца. Видите ли он думал, что я изменилась, что доброе имя родителей для меня что-нибудь значит и тому подобное. Не понимаю, причём тут его имя и моя судьба!?

Жалко маму, во всей этой ситуации она не знает чью сторону ей принять. С одной стороны муж, чьей воле она никогда не посмеет противиться. С другой я, своевольная и разбалованная, но в тоже время единственная и любимая.

Даже смешно. И горько одновременно.
***

В жизни я совершила много ошибок. Не поправимых. Порой, мне хотелось умереть, чем жить дальше зная, что во всем виновата я сама. И нет никого на кого можно было бы перекинуть ответственность за содеянное.

Моя главная ошибка, самая большая боль - Ани - её смерть мой тяжкий крест.

Сегодня два года как её не стало, и я впервые пришла навестить её могилу.

Пройдя ряды уснувших навечно, я вошла в отдельно огражденную калиткой небольшую территорию. Тигран и Ани Азарян. Мой старший брат, и моя половинка. Как же мне вас не хватает!

Тигр, как я его при жизни называла, умер восемь лет назад. Рак крови. Врачи ничего не смогли сделать, хотя были уверены, что операция в Германии ему поможет. В итоге, ещё на операционном столе Тигран впал в кому. И больше не проснулся. Мы потерпели первое поражение в борьбе с судьбой, она забрала моего кумира и никакими молитвами его уже не выпросить обратно.

Другое дело Ани. Она была бы жива, не будь я столь упрямой и иногда делала так, как этого просят родители.
В тот день, два года назад, отцу приспичило поехать на рыбалку. Мы оба сходили сума по ловле рыбы, и поспорили у кого будет больше улов в следующий раз. Беда в том, что папа выбрал неудачный день. День рождения Алана, 18-ти летие лучшего друга я никак не могла пропустить! Тем более отмечать он собирался в недавно открывшемся клубе. Другой такой возможности туда попасть у меня просто не было бы.
Тогда, я попросила Ани подменить меня, поехать с отцом. Всего на один вечер мы с сестрой поменялись местами. Она уехала с папой на рыбалку, а я отправилась в клуб на праздник к Алану.

Вернувшись в час ночи домой, я обнаружила ревущих родственников и маму, в полу обморочном состоянии. Мне сообщили, что в папину машину врезался пьяный водитель выехавший на встречу. "Папа в реанимации, а Анаит... Анна умерла на месте", - сообщила мне тётя. Когда смысл произошедшего дошел до моего воспаленого мозга, я поняла, что не только ввела в заблуждение всю родню сейчас, но и украла жизнь у сестры...

Подошла к маме, опустилась перед ней на колени и прошептала:
- Прости меня, мам...

На что она сначала ничего не ответила, а потом внимательно на меня посмотрела и всё сама поняла.
- Господи, - она закрыла рот рукой, сдерживая крик, - Анаит? Значит... Там, там была Ани!?

Затем она упала в обморок.
***
Не стоило сюда приходить, я знала чем это закончится. Угрызениями совести, самобичеванием и ненавистью к самой себе.
По мне так это самая малость, чем я на самом деле заслуживаю.

Из тяжёлых мыслей меня вытащил звонок на мобильный. Алик звонит, не хочу ни с кем говорить, но у друга сегодня день рождения.

- Слушаю, - ответила я.
- Это я тебя внимательно слушаю, - немного раздраженно произнёс друг, - я думал, что мой юбилей мы отметим вместе.
- Алик, я не в состоянии сейчас что-либо праздновать. Извини, - говоря с ним я вышла из заграждения и пошла к выходу с кладбища.
- Никто и не собирается праздновать, Анна. Только самые близкие, родители, ты да Настя. Ну пожалуйста, соглашайся, - упрашивал он.
- Брат мой родной, от матери другой! Ненавижу когда ты так просишь о чем-то, просто невозможно отказать, - сдалась я.

Уже у ворот я случайно заметила машину подъехавшую на территорию кладбища. Явно не местная, таких шикарных авто в нашем городе нет, это точно. Стало интересно, кто же владелец.
Хозяин машины не заставил себя долго ждать. Какого же было моё удивление, когда водитель автомобиля наконец вышел. Это оказался тот самый бородатый, которого я встретила две недели назад. Открыв заднюю дверцу он достал шикарный букет розовых роз, и пошёл с ними к воротам кладбища. Мне стало не по себе, как будто я подглядываю за ним. Хотя по сути так и было. Словно зачарованная, я стояла и пялилась на него. Проходя мимо он заметил меня, кивнув головой поздоровался. Со мной?
***

- Мне таких цветов никогда в жизни не дарили, а кому-то и после смерти вон носят, - растерянно происнесла я, рассказывая друзьям о странном парне.

Настя, Алан и я сидела в его комнате. Он не соврал, на счёт отсутствия праздника. Все было тихо, спокойно. Его родители ушли в гости до моих, пообещав вернуться не скоро.

- Может у них была такая большая любовь, что он не может ее забыть, - мечтательно предположила Настя.

- Не знаю, - ответила я, - меня удивляет то, как мы с ним сталкиваемся. Сначала в церкви, затем у ресторана, а сегодня вообще возле кладбища! Странный тип, и глаза ещё такие...

- Какие? - спросил Алан.
- Светло серые, пугающе яркие глаза. Не знаешь никого такого?
- Не припомню никого из знакомых с такими глазами. Вообще, давайте сменим тему, хватит болтать о каком то там сероглазом мужике! Я может быть ревную, особенно в свой день рождения.
- Ой, не ной, я тебя умоляю, - смеялась Настя, - ты же у нас альфа-самец, чего в таком случае волноваться?! Мне вот что интересно, - подруга повернулась ко мне, - когда ты опробуешь наш с Аликом подарок?

Я вспомнила о сертификате на прыжок с парашютом. Улыбнулась.

- Скоро. Ани всегда мечтала прыгнуть, хотела ощутить свободный полёт. Думаю, я посвящу этот прыжок ей...

- Анаит, - позвал меня Алан, - ты ни в чем не виновата. Такой была воля Всевышнего, ты ведь понимаешь это?
- Ты сам знаешь, что не прав сейчас. Ани должна была жить...
- Судьбу не обмануть!
- Ребят хватит, - вмешалась Настя, - все случилось так, как должно было случиться. Никто из нас этого не исправит. Анна, мы все хотели бы, чтобы Ани была живой. Но, родная, мы не в силах ничего изменить. Остаётся только жить дальше. Тебе тяжело, понимаю. Но а на что тебе мы? Мы с Аланом всегда будем рядом, все будет хорошо.

Мне во многом повезло в этой жизни: с семьёй, что простила мне роковую ошибку, с друзьями, готовыми в любой момент придти на помощь. Но какой в этом смысл, если внутри я уже два года мертва?
***
Глава 4

Как всегда мы не заметили сколько времени прошло, пока Алану не позвонил мой отец. Странно что папа позвонил ему, а не мне, чтобы напомнить блудной дочери о существовании дома. Алан бубнел извинения и пообещал в кротчайшие сроки привезти нас с Настей домой. Вот так всегда, только решишь насладиться жизнью, как тут же вмешиваются взрослые со своими правилами и режимом "правильной" жизни. Алан как-то странно на меня посмотрел, будто папа сказал ему что-то ещё, но друг не спешил мне об этом рассказывать. Лишь скомандовал нам собираться, а сам пошёл в гараж к машине.

- Он нормальный вообще? - возразила Настя, - Как будто нам тут сумки в поход собирать, "собирайтесь", - имитировала она грубый голос Алана.

Я лишь повела плечами мол сама в шоке, взяла сумочку, телефон и поспешила к выходу. Алан уже подогнал машину к крыльцу, но почему-то напряженно смотрел на открытые ворота. Я хотела подойди и спросить в чем дело, пока Настя капошилась ища в сумочке ключи от квартиры. Хотя зачем они ей, ведь она ночует сегодня у меня?!

К воротам медленно подъехала машина, чёрный мерседес, и остановилась. Встав рядом с другом я спросила:

- Ты кого-то ждешь?

Алан молчал. Я посмотрела на него, лицо выражало глубочайшее сожаление и в то же время смирение. Что происходит, чёрт возьми!?

- Нет, Анна, это за тобой...
- В смысле?
- Твой отец сказал, чтобы я отпустил тебя с ним. Что-то типа того, что вам нужно ближе познакомиться.
- В той машине мой псевдожених? Ну погоди, Карен Азарян, ты у меня ещё пожалеешь об этой идее...

Я воинственно зашагала в сторону чёрного авто, как вдруг была одернута Аланом. Он смотрел на меня с мольбой в глазах.

- Мне не нравится это всё в два раза больше твоего, но послушай, Анна. Дай парню шанс. Не стал бы твой отец доверять тебя кому попало.
- Ты не понимаешь, Алан. Я так искусно притворялась эти годы сестрой, что папа забыл - я не Ани. И я не стану молча терпеть всю эту несправедливость. Я живой человек, в конце концов! Со своим мнением, мыслями, целями в жизни. Я живая, Алан, жи-ва-я! Как бы мне не хотелось обратного... - голос мой все же дрогнул, и если бы не свидетель наблюдавший за нами в этот момент, я готова была броситься в объятия друга и расплакаться. Но Гор вышел из машины и сверлил спину взглядом, что очень быстро отрезвило меня.

Алан нежно провёл пальцами по моей щеке, имитируя дорожку не пролитых слёз. Затем ободряюще сжал плечо.

- Иди и надери этому индюку задницу, и никому не говори, что эту идею тебе подкинул я, - он развернул меня лицом к псевдо-будущему и немного подтолкнул.

Алан - мой верный, первый и единственный друг. Ему не нужно слов чтобы понять меня или что-то объяснить. Мы как два близнеца, с полу взгляда понимаем друг друга вот уже на протяжении многих лет. Пусть мы родились в разные года, в разных городах и даже в разных религиях. Все же мы встретились в жизни, и не намерены больше разлучаться.

Когда два года назад он и его родители пришли к нам, узнав об аварии, Алан твёрдо стоял на том, что поменяться с сестрой "телами" в этот вечер было его идеей. Он выгораживал меня. Пытался перенять мамин гнев на себя. В какой-то степени ему это удалось, мама действительно до сих пор немного недолюбливает его.

Алан единственный кого я не смогла обмануть, как бы не старалась быть послушной, белой и пушистой. Для него я по прежнему Анаит. Образ сестры, что я пыталась воссоздать эти два года его не воодушевлял. Он знал, я - Анна, как бы не пыталась быть Ани.

Сегодня я и сама это поняла. Открывая дверцу со стороны пассажирского сидения я выпустила саму себя на волю. Приняв решение доказать всем, в первую очередь себе, а затем родителям - мною нельзя командовать, я нагло посмотрела на водителя с видом "кого ждём?".

Машина тронулась. Папа доверяет этому парню, я нет. Посмотрим, из какого теста он сделан.
***
- Ты в корне не уважаешь наши традиции или твоё поведение показное? - спросил Гор сидя напротив меня в небольшом ресторанчике.

Папа знает мою не здоровую любовь к этому месту, скорее всего он и посоветовал привезти меня сюда.

- Ты правда сейчас расчитываешь на честный ответ? - дразнилась я.

Нам принесли заказ: ему рыбу минтай в соевом соусе с кабачками; мне чашку чёрного кофе.

Пока официант раскладывал перед ним посуду с блюдом и желал приятного аппетита, у меня появилась возможность рассмотреть своего собеседника. Весьма не дурён собой, должна отметить. Ещё при входе в ресторан я поставила плюсик его росту, порядком на голову выше меня. Галантен: двери машины и ресторана открывал он. Плюс. Глаза зелёные, взгляд мягкий. Плюс. Прическа модная, нос прямой. Губы тонкие, но (!), его выбрал мой отец. Жирный минус, который не исправить никакими там плюсами.

- Отмечали день рождения друга? - спросил он ловко орудуя ножом и вилкой.
- Глупо задавать вопрос, ответ на который тебе уже известен. Не находишь? - делаю маленький глоток кофе.
- Злишься на меня? Понимаю...
- Много чести. Всего лишь жду, когда тебе надоест моя компания, чтобы вызвать такси, - я огляделась по сторонам.

Заметила несколько знакомых лиц, с любопытством наблюдавших за нами. Видимо узнали не только меня, но и Гора, и решили, что стали свидетелями нашего "свидания".

- Кого-то из них знаешь? - спросил Гор проследив за моим взглядом.
- Тебе то что. Ты скоро свалишь в свою Армению, а мне потом выслушивать их комментарии.
- Я не свалю в Армению, по крайней мере без тебя, Анаит, - голос звучал уверенно.

Я снова посмотрела на него. Хотелось выцарапать глаза с его наглого интеллигентного лица. Без меня он не уедет! Серьёзно!?

- Я своих позиций пока не меняла, Гор, - тихо напомнила я.
- Зато мы перешли на "ты", чем не прогресс? - пошутил он, прежде чем закинуть в рот очередной кусочек рыбы.
- Это о многом конечно говорит, например: мы можем остаться друзьями. Где-то на уровне "привет-пока".

- Почему?

Я видела в его глазах более развернутый вопрос. Почему нет, почему не даю шанс, почему так противлюсь? Наверное он имеет право знать, но сначала у меня к нему тоже есть не мало важный вопрос.

- Ты скажи мне, почему, Гор?

Он вопросительного поднял левую бровь.

- Почему позволяешь кому-то решать свою судьбу? В тот день папа сказал, что вы 13-ть лет ждали, но зачем? Почему нельзя было приехать раньше, познакомиться с нами? Почему вы с братом так легко отдали свои судьбы в руки родителей? Ладно мы с Ани, мы девочки, и нам было по пять лет когда наши отцы набухались и о чем-то там договорились! А я уверена, что они были пьяны в тот день, потому что в трезвом уме нормальный человек никогда бы до такого не додумался! - говоря это все, я не заметила как вытянулась к нему через стол, пока Гор точно так же не потянулся ко мне и ответил.

- Потому что мы с братом узнали об этом договоре около трёх лет назад. Потому что я был всячески против, уходил из дома, дебоширил и бастовал. Но потом оказалось, что мой старший брат волей судьбы уже знаком со своей невестой, то есть твоей сестрой и был совсем не против на ней жениться. Глядя на них, ну то есть видя, как они общаются: по скайпу, фейсбуку, ведь мы жили в разных странах, я потихоньку успокоился. И решил что в конце концом меня никто не заставит жениться, но познакомиться с тобою я просто обязан. И вот я здесь, - он развёл руки в воздухе, - всего лишь для того, чтобы пообщаться.

- Вы все ненормальные психи, - произнесла я вердикт вслух
- Ага, а ты одна такая, самая умная, да? - парировал Гор. - Многие семьи именно так и создавались, родители не желают своим детям зла, Анаит.
- Тогда пусть не вмешиваются в наши жизни! - мне порядком уже надоел этот разговор.
- Брат говорил, что ты тяжёлая на подъём, но я не думал, что настолько.
- Ты и твой брат можете идти к чёрту, а я тебе уже говорила, что не играю в этот идиотский спектакль!
С таким характером ты точно никогда не выйдешь замуж, - пошутил он.
- Ну, это уж точно не твоя проблема, - я должна поставить точку в этом вопросе, раз и навсегда. - В любом случае ты не многое теряешь, поверь. В отличии от твоего брата. Ани была бы идеальной женой. И знаешь, ты тоже в качестве будущего мужа так себе. Полагаю, плакать из за моего отказа никто не будет. Теперь прошу меня простить, я обещала отцу к полуночи быть дома.

Я встала и пошла к выходу. Слава Богу, Гор не стал меня догонять и пытаться внести коррективы в моё мнение. Поймав такси я назвала адрес. Хочется принять душ, лечь спать и забыть этот день.
***
Глава 5

1-е апреля никому не верю. Именно с такими мыслями и в приподнятом настроении я встречала новый день. Надев любимые джинсы, недавно купленный розовый топ и куртку из тонкой кожи бежевого цвета, я собрала волосы в высокий хвост. Немного макияжа, так чтобы родители не поняли, что я что-то замышляю. Образ завершали уробные туфли.

Спустившись вниз я обняла маму, поздоровалась с отцом и сообщила, что буду весь день с Настей и Аланом. Папа снял очки и пристально посмотрел на меня. Мы немного наладили отношения, но осадок от нерешенного вопроса (по мнению отца) конечно остался.

- Может вы втроём уже поженитесь и будете жить вместе? - полу серьёзно полу шутя сказал он. - Тогда бы вам не приходилось расставаться по вечерам.
- Тебе бы лишь сбыть меня с рук, пап! - наиграно возмутилась я. - Уже все равно за кого?
- А, ну так, если ты спрашиваешь моего мнения, то за Гора...
- Ну перестань, пап, - уже серьезнее сказала я, - я ведь уже сказала тебе, что с этим парнем мы не сошлись характерами.
- Не беда, у него есть чудесный старший брат, - как бы просто так заметил отец.
- Угу, я наслышана, - я украла с маминой тарелки кусочек сыра, - он кстати тоже меня заочно терпеть не может.
- Он то за что? - воскликнула мама. - Что ты сделала Вардану?
- Поверь, мам, я даже не знаю кто это. Но по словам Гора, Ани и этот самый Вардан были знакомы.
- Это что, первоапрельская шутка такая? - брови папы поползли наверх.
- Нет, папуль. Если хотите подробностей, могу рассказать вечером. А сейчас я жутко опаздываю, Алан должен быть уже внизу и я рискую потерять голову...

В этот момент с улицы послышался сигнал машины, словно Алан услышал моё замечание.

- А зайти и поздороваться его родители за 20-ть лет так и не научили, - буркнул папа.
- Вечером, все разговоры и нравоучения вечером. Все побежала. Люблю вас... - бросила я на выходе из кухни.

Алан и Настя ждали меня в машине. Сегодня мы собирались опробовать их подарок. То есть я пробую, Настя это дело снимает на камеру телефона так сказать на память, а Алан в роли "кричалки".

- Я буду орать с земли "Анна ты соска!", - смеясь заявил друг. - Представляю лица других "болельщиков".
- Да уж, они будут крутить пальцем у виска, - добавила Настя.
- Или тыкать в него пальцем, мол "этот не русский сума сошёл".
- Молчать женщины, ваш день 8-е марта!
- Ой, кто бы говорил! А кто от армии откосил? Не буду показывать пальцем... - смеялась я.

Мы ехали около двух часов. А когда наконец добрались до нужного места, мне вдруг стало страшно. Опять это чувство вины, как будто я проживаю не свою жизнь. Исполняю не свою мечту.
Не я должна была сегодня взлететь в небо. Не я должна была парить в воздухе. Но именно мне суждено было упасть...
***

"Пустите меня к дочери, я должна быть рядом с ней..."

"Это моя вина, моя... Что мы наделали, Настя!?"

"С ней все будет в порядке, госпожа Азарян, сейчас нас больше беспокоит состояние вашего мужа..."

Я слышала голоса сквозь туман в голове. Тело скованно одним единственным чувством - болью. Она по всюду.
Слышу как плачет мама, как кто-то копошится где-то рядом. Не знаю сколько времени прошло, прежде чем я очнулась и поняла - я в больнице. Что-то пошло не так, но я не помню, что именно. И безумно болит голова...
***

Горло пересохло, я ужасно хочу пить. И наконец-то смогла открыть глаза. Хаос продолжался, но уже в моей голове. Я пыталась вспомнить что же произошло, но увидев измученное лицо мамы, плачущей сидя в кресле рядом с больничной койкой все вопросы отошли на второй план.

- Мам? - позвала я сухим голосом.

Она подняла голову, и подсела ближе ко мне, на ходу вытирая с лица слёзы.

- Да, милая...

Я заплакала вместе с ней. Поднеся руки с лицу спрятала глаза в ладони.

- Хочешь воды или что-нибудь другое? - мягко спросила она.

Я кивнула головой, через минуту она уже помогла мне приподняться и выпить воды.
Сделав пару глотков, откинулась обратно на подушку.

- Где папа? - тихо спросила я, хоть и боялась услышать ответ.

Я боялась услышать, что он сейчас придёт. Боялась предстоящего с ним разговора. Но ещё больше меня пугало то, что всё то, что мне мерещилось в обмороке правда и с ним тоже что-то произошло.

- Папа... - голос ее оборвался, она тяжело вздохрула, - папа скоро подойдёт.

Не знаю, врёт она или говорит правду, но лучше мне от этого не становится.

- Прости меня, мам... Я так виновата...

Мне хотелось плакать во весь голос, завывая как одинокий волк. Но с другой стороны, я пока ещё даже не знаю точно что со мной. Мама гладила меня нежно по голове и молчала. Но в глазах ее было столько грусти, причина которой была я.

Я всегда заставляла ее волноваться, каждый новый раз пуще прежнего.
Никогда себе этого не прощу.
***

Прошло несколько часов когда к нам в палату зашёл врач. К тому времени я поняла, что не чувствую левую ногу, потому что никак не могла заставить ее пошевелиться. Руки и голова были целы.

- Ну, как себя чувствует наша птичка? - спросил он.

Я сразу подумал что чувство юмора у этого доктора полная задница, надеюсь что врач из него вышел получше. Дяденька лет 60-ти, с почти лысой головой. Седой, с толстыми очками, и небольшим животом. Запросто сошёл бы за клоуна, если надеть на него красный нос.

- Отлично, только кажется крылышки немного барахлят, - ответила я в тон ему.
- Вижу чувство юмора у вас падение не отбило, - одобрительно кивнул он. - Ну что же, теперь давайте серьёзно. Барышня, к сожалению вынужден сообщить, что вы сильно повредили позвоночник. Думаю вы это уже поняли, но спросить обязан, - он положил руку на мою правую ногу и спросил, - чувствуете?
- Да, - коротко ответила я.
- А здесь? - он потрепал колено и снова подтвердила. Затем он опустился к щиколотке и пальцам ног. - Отлично, а теперь давайте посмотрим другую ногу, - и он проделал тоже самое с левой ногой, но на ней я нигде не почувствовала его руки.

Он нахмурил брови, а я испугалась. Что это значит? Если одна нога не функционирует, я... Я теперь инвалид!?

- Скажите честно, доктор, сколько мне осталось? - я почему-то подумала, что это конец.
- Ну что вы, лапушка, - добродушно ответил доктор, - и не таких обратно в небо поднимали! Необходимо несколько операций, точнее скажу уже после мрт, но к сожалению, в России вам не помогут. Невооружённым глазом видно, что необходима помощь высококвалифицированных докторов. А это уже Германия, Израиль...

После слова "Германия" я уже не слышала о чем он дальше говорит. Это как если бы перед разъяреным быком помахали красной тряпкой.

- Нет! Никаких операций, никакой Германии! - слишком звонков произнесла я.
- Анаит, не спорь с врачом, - настойчиво попросила мама.
- Они ничего не умеют, мам. Они убьют и меня тоже. Я не хочу, не хочу...

У меня началась настоящая истерика. Я стала обвинять ни в чем неповинново доктора, кричала что все доктора убийцы, что они ничего не могут кроме как калечить и убивать людей. Не знаю как долго это бы длилось, если бы не укол который кое как сделала медсестра.

Я провалилась в сон ненавидя весь мир, проклиная белый свет и даже Господа Бога обвиняя в несправедливости.
***
Глава 6

Это состояние вынужденного сна в которое они меня насильно вгоняют, чтобы успокоить, казалось ещё сложнее реальности. Вместо того, чтобы дать мне высказаться, вдоволь оплакать угробленое своими же руками будущее, они колят мне успокоительное. В итоге я слышу, а иногда и вижу что происходит вокруг, но сил что либо изменить нет. Мне понадобилось четыре дня внутренней истерики, чтобы проснувшись в очередной раз от тяжелого сна первым делом произнести: "Я больше не буду плакать, - завидев беспокойство в глазах мамы, - пожалуйста, не позволяй им больше лишать меня рассудка".

Она согласилась. Все эти дни я так и не увидела отца, что не могло не беспокоить. Алан и Настя приходили, я слышала сквозь туман в голове их голоса. А так же бесчисленное количество родственников терроризировавших маму визитами и звонками. Знаю, они все обеспокоены, но иногда хотелось отнять у мамы телефон, послать всех к черту и выключить его на время. С другой стороны - они ведь проявляли заботу и свою причастность к моей беде. Мне приходилось по новой запихивать свои неблагодарные замашки в дальний угол своей души. Я люблю свою маму. Они тоже ее любят. Не меня. И не обо мне они все беспокоятся. Вот, что обидно. Хотя это естественно, после всего, что я натворила.

Утеряв возможность ходить я похоже стала развивать в себе совсем другое качество: я упивалась жалостью к самой себе.
***

На пятое утро в больнице меня уже ничего не могло убедить, я чувствовала, что с папой что-то случилось, о чем мама не хочет мне рассказывать. Дождавшись пока она сядет по ближе ко мне, чтобы видеть её лицо, я все же спросила:

- Мам, - она приостановила процесс расчесывания моих волос и ждала, глядя на меня, - скажи правду, где папа?

И снова эта грусть во взгляде, за какие то секунды мама переменилась в лице, но все же вынуждено выдохнула.

- Он здесь, в больнице. Лежит в кардиологии, - ответила она, - он очень плох, дочка. Известие о твоём падении подкосило нашего папу, милая. Но он выкорабкается, я в это верю.
- Почему? Что с ним случилось?
- Микро инсульт, к счастью в этот момент мы были на территории больницы и доктора подоспели вовремя. Нам повезло, что нет паралича.
- Я хочу его увидеть, - взмолилась я.
- К нему никого не пускают, даже меня. За все это время разрешили проведать его всего лишь раз. Доченька, за что ты так с нами? Разве мало мы пережили потерь? Ты нас так напугала...

Совесть опять проснулась и стала пожирать меня с новой силой. Моя любимая мама потеряв уже двоих детей, чуть было не лишилась и меня.

- Прости меня, мам...

В дверь постучали и в палату зашла Настя. Она несла с собой маленький букетик из пяти ярко красных тюльпанов и небольшой пакет с фруктами.

- Привет моя пташка, - виновато улыбнулась она, - как себя чувствуешь?
- Бывало и лучше, - криво улыбнулась я в ответ.

Мама поднялась, уступая Насте место. Воспользовавшись тем, что я теперь не одна она вышла из палаты. Сказала, что попросит свидания с папой. Как только дверь за ней закрылась, Настя взяла мою правую руку в свои ладони и прошептала:

- Прости нас, мы подарили в этом году самый паршивый подарок на день рождения за всю твою жизнь!

Настя была девушкой с яркой внешностью, точеной фигуркой, красивыми чертами лица. Немногие знали, что подруга немного изменила форму губ, но так ей было действительно лучше. Моя всетловолосая ангелица, как я её часто называю. Сейчас даже её светло голубые глаза смотрели на меня с примесью сожаления и жалости. Это было невыносимо.

- У тебя зеркала случайно с собой нет? - спросила я, не желая говорить об ошибках жизни.
- Есть, - удивилась она, сразу потянувшись к сумочке в поисках зеркала, - а зачем тебе? - но когда она достала его, вдруг повернулась ко мне и спросила: - может не надо?

Я выхватила из её рук небольшое складное зеркальце и посмотрела в отражение. Левая бровь рассечена, карие глаза от усталости смотрелись почти чёрными, и тёмные круги под ними не спасали ситуацию. Так же несколько царапин на лице.
Спасибо хоть нос не сломан! Я вернула зеркало обратно.

- Что говорят врачи? - осторожно спросила Настя.
- Говорят нужна операция, даже возможно несколько.
- А ты что думаешь по этому поводу? - подруга знала про мою антипатию к людям в белых халатах.
- Шлю всех в задницу, - устало улыбаюсь я.
- Понятно. Про отца уже знаешь?
- Мама сегодня рассказала, - ответила я, - фиговая из меня вышла дочка. Ещё раз подтверждает то, что я не должна была тогда меняться с Ани...
- Прекрати, Анна! - Настя всегда злилась когда я так говорила. - Тебе самой не надоело так жить? Все эти два года ты живёшь с неправильной установкой! Подруга, тебе не было суждено тогда умереть, как и в день падения тоже. Бог испытывает тебя.
- Серьёзно? По моему Он меня ненавидит!

Она достала из принесеного ею пакета апельсин и стала чистить. Я молча наблюдала за ней. Затем она поделила апельсин пополам и отдала половину мне. Мы продолжали молча есть фрукт, как я вдруг вспомнила:

- Кино то хоть покажешь?

Настя не понимающе подняла брови.

- Ну, ты ведь снимала на телефон...
- Я удалила видео, - слишком поспешно и агрессивно ответила Настя.
- Не ври, ты знала, что я бы тебе этого не простила, - давила на неё я. - Это мой полёт, точно так же как и падение! Дай посмотреть.
- Я называю это прыжком в бездну... - тихо призналась она. - Алан взял с меня слово, что я не покажу его тебе. Может лучше я расскажу тебе причину неудачного приземления, а ты не будешь просить видео?

Я выжидающе смотрела на неё, вытянув вперёд руку, ожидая телефон. Насте ничего не оставалось, как отдать его мне. Я быстро сняла блокировку и зашла в галерею, нашла то, что искала и включила.

Настя снимала вертолёт в небе, из которого мы прыгали. В кадре маячил Алан и возбужденно о чем-то говорил. Просил не снимать его, указывал на место где я должна была приземлиться. "Смотри, смотри прыгает! - кричал Алан, - Анаит, душа моя, ты со-о-оска!" протянул он. "Поверить не могу, она это сделала", - это был голос Насти за кадром. Она снимала и ходила, видимо продвигаясь по маршруту моего полёта. Они обменивались впечатлениями, кричали, на секунды в кадре появлялся Алан и снова я - парящая в небе. "Что скажешь?" - спросил Алан, видимо что-то показывая Насте. "Как думаешь, она согласится?". В кадр снова попал Алан, лицо его было радостным и в тоже время взволнованным. Настя перевела камеру на то, что он держал в руках и там оказалась маленькая красная коробочка. Несмотря на то, что камера тряслась в руках подруги, содержимое коробки можно было различить - там было кольцо. "Я хотел спросить и подарить его на день рождения, но дядя Карен опередил меня со своей идиотской идеей. Сегодня, мне кажется, идеальный момент. Тем более она отшила того парня". "И давно ты это планировал?" - спросила его Настя. "Очень давно", - ответил он. Настя перевела камеру на небо, я все ещё парила в воздухе расправив руки по сторонам. "Я, честно, не знаю, Алан" - в кадре снова он. После этих слов и начался хаос. Настин вопль: "Они падают!", и беготня на поле. Они оба побежали куда-то. И тут все оборвалось.
***

Я вернула Насте телефон, пребывая в немом шоке. Она плакала, слёзы бежали по её щекам и капали на сложенные руки.

- У инструктора, что летел с тобой, руку свело судорогой. Он не смог вовремя вытянуть кольцо парашюта. Буквально секунд 30-ть, и приземление вышло не удачно.

Она говорила, а я услышала лишь слово "кольцо". Алан собирался сделать мне предложение. Эта информация не помещалась в моей голове. Мой лучший друг и "кольцо"...

Мой мир никогда не станет прежним.
***
Глава 7

За две недели пребывания в больнице, у меня было время о многом подумать. Как оказалось я всегда по жизни бежала впереди паравоза, иногда и вприпрыжку. Столько ошибок совершила, столько накосячила. Уже устала просить у мамы прощения, устала от холодных стен больницы. Я хотела домой, отматать жизнь назад и все исправить.

Не смотря на осознание многих вещей, на операцию я все ещё не соглашалась. Не знаю, может меня пугало неопределенное число нужных операций, ведь доктор говорил прямо: " ...возможно несколько", - это пугало не на шутку.

Никто не даёт гарантий, что после этих "нескольких'' операций мне станет лучше и я вновь начну ходить. Но на моё окончательное решение повлияли две вещи, произошедшие в один день.

Первое - мне приснился странный сон. Я видела свою Половинку, она шла ко мне на встречу держа под руку Тиграна. Ани прошла мимо так, будто не увидела меня. Моё сердце кричало ей вслед, ладони запотели от волнения. Это была она, моя Ани. Глаза защипало от слез, было обидно, что она меня не узнала.

Она была точно такой, какой я её запомнила. Высокая, стройная брюнетка. Ветер играл с её длинными волосами, а на красивом лице сияла улыбка. Она о чем-то оживлено рассказывала Тиграну. Её хрупкие плечи слегка подергивались от смеха.

- Ани... - смогла выдавить из себя я, но она не услышала. - Ани? - уже громче позвала я.

Она вдруг остановилась. Обернулась. С каким-то не верящим взглядом уставилась на меня. Я потянулась к ней рукой, она в точности повторила этот жест. Сделав к ней несколько маленьких шагов я заметила, что Ани так же пошла ко мне на встречу. Мы остановились в метре друг от друга. Она с любопытством разглядывала меня. Голова ее качнулась в неопределённом жесте, а губы прошептали:

- Нет... Ты не я, - голос подобный звону колокольчиков. - Не пытайся быть мною, живи своей жизнью, Анаит...

Пока я раздумывала, что ответить, её окликнул Тигран. Он не видел меня, карие глаза брата глядели сквозь меня. Он улыбался Ани, когда спросил:

- Ты чего застыла, Ани? Пойдём...

И она отошла к нему, все дальше уходя от меня.

- Нет! - закричала я, - Нет, Ани, останься! Прошу, не забирай её у меня! Пожалуйста...

Я проснулась в холодном поту. Мама трясла меня за плечи, шепча что это всего лишь сон. Плохой сон....
***
Вторая моя причина это конечно папа. Мне наконец то дали с ним поговорить. Ему все ещё не разрешали вставать, сама я тоже не могла его навестить. Грустно, что мы оба находимся в одном здании и не может друг к другу пойти.

Мама передала мне свой телефон со словами: "Папа хочет поговорить".

С лёгкой дрожью в руках я взяла телефон. Поднеся к уху сначала я услышала пикание аппаратов в его палате, затем тяжёлое дыхание отца.

- Привет, пап, - тихо поздоровалась я.
- Привет, малышка, - он пытался бодриться, - как ты?
- Говорят жить буду, - пошутила я, - а ты как?
- Примерно так же, дочка.

Он замолчал и секунд 30-ть я слышала как папа тяжело дышит.

- Пап... - решилась прервать тишину я, но он меня перебил.
- Не извиняйся. Это не твоя вина. Анаит, послушай пожалуйста сейчас меня, - я слышала как тяжело давалось ему каждое предложение. В голову подкрадывались мысли, что от меня скрывают истинное состояние папы. - Эти два года были сложными для нашей семьи. Для тебя в первую очередь. Я знаю. Так же, анализируя кое-какие моменты, я только сейчас понял, что мы с мамой слишком многого от тебя требовали. Прости. Но, знаешь... После того, как мы потеряли Тиграна, а потом Ани... - его голос оборвался, а по моим щекам побежали струйки слёз, - новость о том, что ты упала с парашютом... Мы не знали жива ты или нет вплоть до того, пока не приехали в больницу. Анаит, ты так нас напугала, дочка...
- Прости, пап, - вставила я свои пять копеек в разговор.
- Единственная моя, - он так нежно это произнёс, - когда я увидел тебя без сознания, даже не представляешь, сколько разных глупостей мне пришло в тот момент в голову.
- Пап...
- Анаит, - снова перебил он, - ты должна согласиться на лечение. Я не могу потерять ещё и тебя.
- Я ведь жива, пап. Просто немного не в форме.
- Ты рискуешь остаться на всю жизнь инвалидом. Хотя бы раз в жизни пойди своему старику на встречу. Я уже договорился...
- Никакой Германии! - тут же завелась я.
- Чем они для тебя плохи? Немцы отличные специалисты...
- Один из них убил Тиграна. Мне все равно, что никто не давал гарантий. Немцы могли отказаться от него так же, как это сделали врачи из Израильской клиники. Вместо этого, они его вскрыли и зашили обратно! Мы даже попрощаться с ним не успели...
- Я все это знаю, Анаит, - напомнил он мне, - но не хочу, чтобы ты отказывалась от квалифицированной помощи хороших специалистов.
- Найди других, - вдруг выпалила я.
- Так ты согласна? - удивился он.
- А разве у меня есть выбор. - спросила я.

Папа смог расслабиться и мы ещё немного поговорили с ним. Затем я вернула маме телефон.
Мы договорились, что родители совместно с врачами выберут клинику за границей. Две выше указанных страны автоматически выбывают из списка возможных. Я согласилась на операцию, если понадобится то и на несколько. В любой стране. Но с одним условием - я поеду туда одна.

Мама долго отпиралась, отказывалась. Но ни слезами, ни мольбами не смогла меня переубедить. Я была неприклонна в мысли, что отцу она сейчас нужнее.

Ещё мне казалось справедливым то, что я пройду путь к восстановлению в одиночку. Ведь прыгнула в эту бездну я тоже сама, не спросив никого.

Через неделю все документы на перелет были готовы. Папа выбрал Армению. Сказал, что там у него есть знакомый врач. Он арендовал небольшой самолёт и я отправилась "в путешествие", как сказал мне на прощание отец: "Отнесись к этому, как к маленькому приключению". Родители обещали приехать как только папе станет лучше и врачи разрешат ему летать на самолёте.

На время полёта мне дали сильно действующее снотворное, поэтому когда проснулась, я была уже в палате больницы.
Открыв отяжелевшие веки я осмотрелась по сторонам. С виду ничего нового, обыкновенная больничная палата. Только сразу понятно, что клиника дорогая. Хотя сама не знаю, с чего вдруг так решила. Голова как в тумане. У окна спиной ко мне стоял мужчина в белом халате. Видимо он услышал моё копашение и повернулся. На меня строго смотрели два ярко серых глаза. Сведеные брови, серьёзный взгляд, поросль на лице немного больше чем бывает обычно у мужчин. Он подошёл чуть ближе к моей койке и тогда я смогла разглядеть его ещё лучше. Неожиданная догадка осенила меня.

- Только не говори, что ты мой врач, - сказала я сухим от долгого молчания голосом.
- Я не твой врач, - ответил он.

Услышала я его голос. Низкий, грудной голос того самого бородача.
***
Глава 8

У докторов есть гениальное чутье, они являются в палату к пациенту именно в тот момент когда их особенно не ждут. Мой новый доктор не исключение. Постучав дважды в дверь, он зашёл неся в руках историю болезни с моим именем.

- Добрый день, Анаит Кареновна, - поздоровался он со мной и молча пожал руку бородачу.

Тот отошёл обратно к окну, засунув руки в карманы продолжая сохранять молчание. Врач, на вид ровесник моего отца, с сединой на висках и немного тучной внешностью подошёл ближе ко мне, и сел на стул для посетителей.

- Меня зовут Овик Масисович, я ваш лечащий врач.
- Очень приятно, - не особо искренне ответила я.
- Взаимно, - в отличие от меня, в его голосе не было сарказма, - должен признать, у вас довольно тяжёлый случай. Перелом позвоночника поправим, но судя по московским анализам у вас повреждены важные нервные окончания. Это мы конечно же перепроверим. Необходимо провести повторное обследование, прежде, чем проводить операцию.
- В смысле? Разве все нужные анализы и бумаги я не привезла с собой? - спросила я.
- Привезли. Но, мы доверяем только своей технике, понимаете, Анаит Кареновна?
- Можно просто Анна, - предложила я, добродушно улыбнувшись при этом.
- Спасибо. Так вот, обследование займёт от одного до трёх дней. И только потом я смогу точно сказать о дате и соответственно количестве хирургических вмешательств.
- Проще говоря операций? - переспросила я.
- Верно. А до того дня, прошу вас быть как дома, не стесняться в случае если что-то понадобится. Медсестры и санитарки к вашим услугам круглые сутки.

Сказав все это он встал и направился к дверям. Бородач словно очнулся, оттолкнулся от подоконника и пошёл к двери проводить доктора. Но я ошиблась, не успела ничего сказать или возразить, как он вышел вместе с Овиком Масисовичем и плотно закрыл дверь с той стороны.

- Отлично! Теперь мне прям все ясно, - сказала сама себе вслух.

Оставалось лишь ждать.
А ждать пришлось аж до утра следующего дня. Нет, меня конечно навещали медсестры, обходительно задавая дежурные вопросы типа: "принести судно? / есть будете? / может что-нибудь нужно?"

Самое унизительное конечно это то, что я не могу сама встать и пойти в туалет. У меня набрался весьма внушительный список таких "не могу", которые про себя я обязалась делать каждый день, как только обратно встану на обе ноги. Конечно, если действительно встану...
***

На следующий день когда наконец дверь моей палаты открыл именно тот человек к которому за прошедшую ночь у меня накопилось больше всего вопросов, казалось что у меня напряжены все нервные окончания. Даже бровь начала дергаться, хотя я очень пыталась это скрыть.

- Доброе утро, - сказал он своим тихим бархатным голосом, кладя небольшой кулек с фрукрами сбоку от меня. - Принёс тебе витаминов.

- Спасибо, - смогла ответить я.

Тем не менее фрукты меня сейчас не интересовали. Он снова отошёл на расстояние, как будто боялся меня. Встал у окна и вонзил меня взгляд своих ярко серых глаз. Даже с такого расстояния я чувствовала его неприязнь, хотя не понимала её причин. И судя по всему начинать разговор незнакомец тоже не спешил. В отличие от меня.

- Кто ты такой? - задала я один из главных вопросов.
- Меня зовут Вардан Кочоян, - ответил он.

Мне это имя ни о чем не говорило.

- Что ты тут делаешь?
- Принёс тебе фруктов, - уголки его губ приподнялись в слабой усмешке.

Мне вдруг тоже стало смешно на секунду, хотя признаться у него ужасное чувство юмора. Но вопросов было ещё много.

- Мы встречались с тобой в Москве.

Он утвердительно кивнул головой.

- Ничего не хочешь объяснить?
- Два дня назад я прослушал сообщение на автоответчике в доме родителей. Твой отец просил моего встретить и позаботиться о тебе, до своего приезда. Так как мои родители сейчас отдыхают далеко на островах, а моего младшего брата ты успешно отфутболила, теперь этим делом занимаюсь я.
Он выжидающе смотрел на меня, пока мой мозг принимал информацию. Передо мной стоит старший брат Гора, то есть второй не состоявшийся знать моего папы. И смешно и грустно одновременно.

- В тумбочке телефон, с новым номером. Если вдруг захочешь позвонить родителям. Мой номер в нем тоже сохранён, на случай если понадоблюсь в момент когда меня здесь не будет. Все понятно?

Он был резок, как будто бы едва выносил мое присутствия. Это читалось по выражению его лица, по сведеным бровям, по железному голосу. Я решилась задать ему последний вопрос.

- Зачем ты это делаешь?

Наверное он ждал этого, поскольку ответ не заставил себя ждать.

- Хотел ещё раз взглянуть на образ той, которой лишился. И посмотреть в глаза той, по вине которой это произошло.

Больше он не сказал ни слова. Просто ушёл, оставив меня одну. Двумя предложениями он причинил мне боли больше, чем роковой удар об дерево с парашютом за спиной.

Наверное так будет всегда. До конца своих дней я буду ошибкой природы, которая несёт в себе лишь неудачу и разруху.
Глава 9

Дни тянулись как недели. Я скучала по родителями, хоть и разговаривала с ними каждый день. Мне не хватало их сейчас, как никогда в жизни. Обследование заняло целых три дня. Казалось во мне не осталась ни одного не провереного органа. Трижды сдала кровь из вены на анализы. Но был в этом бардаке смысл, московский диагноз опровергли, с нервами у меня все в порядке. Овик Масисович сказал, что завтра проведёт первую операцию. Он относился ко мне очень по доброму, рассказал что служил вместе с моим отцом в одной части. Затем папа уехал покорять российский бизнес, а он остался и окунулся в медицину. Эти три дня были очень насыщенными, я была занята каждую минуту: анализы, узи, капельницы, витамины. Но мне чего-то не хватало.

За эти дни я несколько раз открывала телефонную книжку и застыв в нерешительности, смотрела на номер бородача. Он кстати не упомянул, что телефон "в тумбе" совершенно новый, причём один из самых крутых. Совершенно непонятный мне жест. Хотелось позвонить ему, попросить прийти. Мне так было интересно узнать о них с Ани чуть больше, но я не решалась.

По его взгляду было видно, что я последний человек в компании которого ему хотелось бы быть.

Когда в палату вошла медсестра, ведя перед собой инвалидную каляску и сказала заветное слово: "Пора"-, у меня дрожало от страха все тело.

Она помогла мне сесть в кресло и покатила вдоль коридора. Видимо люди в этой больнице наблюдает подобную картину каждый день, потому что совершенно никто не повернулся в нашу сторону, не пожелал удачи. Никто. Ничего.

Когда наконец за спиной послышался мужской голос, который попросил остановиться, я подумала, что это мой воспаленный мозг так надо мной издевается. Обернувшись я увидела как носитель самых светлых глаз которые я когда либо видела в жизни уверено шагает в мою сторону. За минуту он настиг нас. Не задумываясь согнув колени присел возле меня и посмотрел прямо в глаза.

- Думала, что не приду?

Он спросил слишком мягко, слишком дружелюбно, как если бы мы были с ним давно знакомы. Как спросил бы друг...

- Я буду ждать снаружи, возвращайся с хорошими новостями. Ради неё...

Он поднялся и теперь смотрел на меня сверху вниз. Я могла лишь неопределённо кивнуть. В горле встал ком горечи. Он ненавидит меня, я знаю. Ещё помню тот взгляд, брошенный на меня три дня назад. Но все же пришёл поддержать меня перед операцией. Я когда нибудь пойму этого мужчину?

С другой стороны, мне и не нужно его понимать. Ведь как только его родители вернутся с отдыха, скорее всего потом я его больше не увижу. Эта мысль меня в какой-то мере опечалила.
***
***

Проснувшись в палате, открыла глаза и непроизвольно осмотрелась в поиске Вардана. Увидев его мирно спящего на кресле моё сердце успокоилось. Мысль, что я не одна, приносила покой в мою голову. И все равно, что этот человек совершенно мне не знаком. Он не сможет заменить мне тепло матери или поддержку отца, но он здесь. И я не одна.

Глядя на него я представляла пару "Ани и Вардан" и в мыслях улыбнулась этим картинкам. Они были бы идеальной парой: миниатюрная и скромная Ани, и суровый, но внушающий доверия Вардан.

Он не был мужчиной чья красота затмила бы Джони Деппа. Но в нем было другое, что-то что цепляло в нем словно маячок. Сила, уверенность и доброта.

Наверное я не должна думать об этом мужчине так много.

Отвернувшись, я уставилась в потолок. Хотелось позвонить родителям, услышать родные голоса. Ещё хотелось бы узнать как там дела у друзей. Я ни разу не позвонила ни Насте, ни Алану с тех пор как уехала в Армению. Что-то держит меня, и пока я не хочу в этом разбираться.

- Это тяжело? - вдруг спросил Вардан.

Я повернула в его сторону голову. Он проснулся и смотрел на меня. Наверное я никогда не привыкну к глубине его глаз, они так выразительно смотрелись на фоне чёрных волос и бровей.

- Просыпаться от наркоза... - пояснил он.
- Как будто тебя топят, а ты все это время пытаешься спастись, - ответила я.
- И ничего не снится? - удивился он.
- Снится. Кошмары. Может быть в следующий раз будет по другому.

Уголки его губ приподнялись в подобии улыбки. Он смотрел как будто сквозь меня, затем потер пальцами переносицу и взгляд прояснился.

- А тебе? - вопрос вырвался раньше, чем я успела подумать. Он вопросительно поднял брови. - Трудно видеть как бы её, но не её?

Он нахмурился. Шумно выдохнул. А потом поддавшись вперёд произнёс:

- Не легко. У Бога несомненно хороший вкус, Он забрал лучшую из вас. Но не мне судить о Его решениях.

Больно. Очень. Что-то внутри хрустнуло. Возможно мечты, что когда-нибудь на меня обратит внимание мужчина подобный ему.

- Ты ведь меня совсем не знаешь. Зачем так говорить?
- Я знал её. Так же знаю, что прыгнуть с парашютом была её мечта. Ты даже это умудрилась испортить. Лучше бы ты жила своей жизнью, и мечты исполняла свои. Поверь, я достаточно о тебе знаю...
- Так какого черта ты сюда опять пришёл, если я такая плохая? - не выдержала я. - Посмотрел на меня? Убедился, что я не Ани, что я не столь идеальна, как она? Так пошёл вон теперь отсюда! Убирайся! Я не нуждаюсь ни в твоей жалости, ни в ненависти, понятно?

Он не двинулся с места, уставившись на меня. В то время как я не контролировала себя. Мне нужно было чтобы он любыми путями ушёл из моей палаты, и желательно из жизни тоже.

- Тебе не нужно рассказывать о моей никчемности, я и так это знаю. Знаю, что должна была умереть в тот день. Я, а не она! Возможно в день падения я снова сбежала от смерти. Но посмотри к чему это привело!? По твоему я этого хотела? Я бы предпочла трижды умереть, если бы вам всем это вернуло её! Ани всегда была лучше меня, во всём. Даже умереть у неё получилось с одного раза! Я виновата, но только перед ней, ясно тебе? - по щекам потекли слёзы, но мне было все равно.

Глаза застилала пелена, я почти ничего не видела. И когда моих рук коснулись горячие ладони и сжали их я вздрогнула от неожиданности. Он вытирал слёзы, но их поток не кончался.

- Успокойся, - тихо шептал Вардан, - тебе нельзя волноваться. Прости меня. Я не знаю, что на меня нашло.
- Я знаю, - мой голос дрожал, - ты любил Ани, а я отняла её у тебя. Можешь винить меня, называть как хочешь, только не смотри таким взглядом...
- Каким? - непонимающе спросил он.
- Как будто знаешь все мои секреты, и за это ещё больше меня ненавидишь...
- Я не ненавижу тебя, Анаит. С чего ты вообще взяла такую глупость?

Он впервые назвал меня по имени. Это подействовало как удар током прямо по венам. Я вдруг застыла и подняв голову, посмотрела ему прямо в глаза. Невероятно серые, добрые...
- Правда? - мне не верилось.
- Правда, - спокойно ответил он. - А теперь попытайся заснуть, тебе нужно больше отдыхать.

Он накрыл меня одеялом, затолкав его с обеих сторон, как ребёнка. Погладил по голове и не сводил с меня глаз до тех пор пока я не заснула.
***
Глава 10

Оторвавшись от семьи, оказавшись в дали от дома я смогла впервые за долгое время по настоящему быть собой. Здесь я - это я. Внешне и внутренне. Никто не видит во мне сестру. Никто даже не знает, что она была. За исключением одного человека.

С того дня как Вардан стал свидетелем моей истерики между нами установилось перемирие. Он перестал грубить, стал контролировать свою речь и старался чаще шутить. Навещал меня почти каждый день. В день второй операции, утром после разговора с родителями я позвонила Насте. Мы поговорили, по плакали как истинные девочки. Подруга пожелала мне удачи и просила позвонить ещё, после операции. Об Алане ни слова. И она и я молчали о нём. Обе понимали, что я сама должна разрешить этот вопрос. Но я все ещё избегаю его.

В палату постучав вошёл Вардан. С улыбкой на губах и букетом необычных цветов в руках. Подойдя ближе, он протянул их мне.

- На удачу, - сказал он.
- Спасибо, - улыбнулась в ответ.
- Как настрой? - он сел в кресло рядом с койкой.
- Страшно, - призналась я.

Цветы сладко пахли. Как жаль, что я в них совсем не разбираюсь. Могла бы сумничать по этому поводу. Невольно улыбнулась своим мыслям.

- По крайней мере сегодня ты улыбаешься. Не то, что в прошлый раз.

Я посмотрела на него. Вардан стал таким родным всего за две недели. Разве это возможно? Неужели настоящая я так легко сошлась с посторонним человеком, ещё и привыкла к нему? Такого со мной никогда раньше не было.
Он не был похож на парней которых я знала. У него на все своё мнение, он уверенно принимает решения. Иногда не считается с чужим мнением и делает по своему наперекор всему.
Например когда задумал отвезти меня на прогулку. Сколько бы я не отговаривала и не лягалась, он все равно взял меня на руки и посадил в кресло-каталку. Затем мы "гуляли" на свежем воздухе, в больничном парке.

В тот день я узнала кое что важное. Когда спросила его, почему он помогает мне, ведь я всего лишь неудачная копия Ани.
Вардан сказал, что они с Ани были хорошими друзьями. И не смотря на планы отцов, жениться на ней он не собирался. "Не имею привычки жениться на друзьях" - ответил он. Именно поэтому он ей не рассказал о глупом договоре. За неделю до того как её не стало, он был в Москве и они провели вместе день. О том, что Ани погибла ему сообщила мама. То есть, сначала ему сказали что погибла я, сестра Ани, затем стало известно, что все наоборот. Вардан честно признался, что был в смятении, долго не верил в произошедшее. Он приезжал на похороны, но мы тогда не пересеклись. В то время я совсем не выходила из нашей с Ани комнаты. Лежала на её половине кровати, обнимая подушку с её запахом. Я тихо сходила сума.

- Глядя на меня, они видели её, - рассказала я Вардану, - каждый Божий день я была живым напоминанием того, какую ошибку совершила. Я настолько увязла во всем этом, что переняла привычки сестры. Постепенно я стала похожей на Ани не только внешне, но и характером, одеждой... Потом начали сниться странные сны. Она приходила и просила отпустить её. Говорила, что то что я делаю причиняет ей боль. Я хотела исполнить её мечту и сделать как она просила. Отпустить. Но вот к чему это привело...
***
В который раз пересматривая видео со своим прыжком, я замирала в тот момент когда Настя кричит о том, что мы падаем. Я смотрела и задавалась вопросом: "Почему я?".
Затем мои мысли вернулись к Алану с кольцом. Нужно позвонить ему. Я не смогу всю жизнь прятаться от него. Уже набрала его номер, почти решилась осуществить вызов, когда за мной в палату зашла медсестра.

- Анаит, пора на зарядку, - сказала она.

Дважды в день я занималась восстановительной гимнастикой. Это должно вернуть рефлекс левой ноги. Признаться, после двух операций, хоть и успешных, как уверял Овик Масисович, я все ещё не чувствую левую ногу. Наверное если бы не этот добродушный старичок и оптимистично настроенный Вардан я бы давно уже сдалась.

После изматывающих сорока минут тренировок та же самая медсестра помогла мне вернуться в палату. Когда мы вошли, то увидели Вардана, который сидел в кресле.

- Привет, - улыбнулась я.

Он дрогнул словно его поймали за чем-то постыдным, но улыбнулся в ответ.

- Я сам, - сказал он и отпустил медсестру.

Вардан подхватил меня под мышками и помог лечь на койку. Он мог подхватить и поднять меня словно я пёрышко, а не человек.

- Как дела? - спросила я, когда окончательно устроилась на подушках.
- Нормально, - ответил он.

Вардан сидел в напряжённой позе, сцепив перед собой пальцы.

- Что-то случилось? - вновь задала я вопрос.

Он бросил на меня взгляд, потом на тумбочку. Затем и вовсе отвернулся к окну, откинувшись в кресле. Он был одет в белую рубашку, верхние две пуговицы которой были растегнуты, и классические чёрные брюки. Туфли отполированы так, что я могла бы легко рассмотреть в них своё отражение. Волосы зачесаны в одну сторону, и неизменная борода, что придавала его лицу некую суровость.
Я тоже посмотрела на тумбочку, но кроме телефона, стакана с водой и вечерних лекарств там не было ничего такого, что могло бы его расстроить. Разве что, он лазил в телефоне и наткнулся на...

- Нет, - в испуге вырвалось у меня вслух.

Вардан обернулся, в глазах его сквозило разочарование. Он смотрел так, будто ему нечего мне сказать. Как если бы между нами шёл многочасовой бессмысленный разговор и он никак не мог меня понять.

- Почему ты мне не сказала? - спокойно спросил он.
- Не сказала о чем? - спросила я, пытаясь выиграть время.
- Что у тебя отношения в Москве, - пояснил Вардан.
- Потому что это не правда, - ответила я.

Я безумно хотела чтобы он мне поверил. Чёрт возьми, это было чистой воды правдой! За 18-ть лет жизни у меня не было таких серьёзных отношений за которые мне могло бы быть стыдно сейчас перед ним! Он должен мне поверить.

- Вардан, ты все не так понял...
- Это видео, - он сдерживал себя, подбирая слова, - было снято в день прыжка.

Он не спрашивал. Я кивнула, подтверждая.

- Он хотел сделать тебе предложение, - сделал вывод. - А ты?
- Что я? - переспросила я.
- Что бы ты ему ответила?

Мой ответ сейчас может определить наше дальнейшее будущее. Для него это много значит, как бы Вардан не пытался, в итоге он не смог скрыть, что ему не все равно на меня. Что говорить обо мне, пропавшей в этих светлых глазах ещё в Москве?

- Не имею привычки выходить замуж за друзей, - сказала я, вспоминая его ответ на почти такой же мой вопрос, - я бы ответила ему "нет".
***
Глава 11

Раз гудок, два гудок, на третий он берет трубку.

- Анна? - раздается на той стороне провода.

Как он догадался что это я?!

- Привет, Алан, - сердце бешено стучало, казалось оно вот-вот выпрыгнет из груди.
- Как ты? Мне никто ничего не говорит о тебе. Я тут сума схожу! - тараторил он.
- Все в порядке. Почти...
- Как прошла операция? - Алан и правда ничего не знал. Я уговорила маму и Настю не говорить, пообещав сама ему позвонить.
- Говорят, что нормально. На днях будет третья... Она все решает, пойду я снова или нет.
- Третья? Уже было две? Анна, мне так жаль, прости меня...

Я прижала телефон к уху, слыша его не ровное дыхание. Тяжело дыша, в голове я искала слова, способные его успокоить. Но кто утешит меня? Я хотела, чтобы все было как раньше. Чтобы не было этого немого молчания между нами, не было неловкости. Слёзы потекли по щекам. Со своей стороны я сделаю все, чтобы сохранить друга.

- Мне страшно, Алан, - шмыгнув носом призналась я, - скажи, что все будет хорошо...
- Все будет хорошо, - твёрдо ответил он, - иначе и быть не может, сестренка. Хочешь я приеду?

Своим ответом Алан расставил все по прежним местам. Камень пал с души.

- Нет, - ответила я, - я безумно скучаю по дому, но не хочу чтобы вы видели меня такой.
- Я тебя умоляю, какой "такой"?! Не говори глупостей. Когда операция, я прилечу и буду рядом.
- Пожалуйста, не надо, - взмолилась я, - я здесь не одна...

Понимаю, что мой ответ выглядит довольно двусмысленно. Алан знает, что в Армению я улетела одна. Если спросит, я готова ему все рассказать. Но он не спросил.

- Понятно, - ответил Алан.
- Я позвоню после операции, хорошо? - я боялась, что он может сказать нет.
- Буду ждать, - сказал он.
***
Операция через два дня. Я уже месяц в Армении. Позади две успешные операции и много часов физических нагрузок. Овик Масисович говорил с моим отцом, сказал, что я держусь молодцом. Что не ожидал такой выдержки от девушки. Приятно, не скрою.

Позвонил Вардан, предупредил, что задержится на работе и сможет навестить меня лишь после обеда. Я ждала наших встреч, как чего-то особенного. Они и были таковыми, для меня...
Знание того, что после операции я вернусь домой нисколько не радовало. Я уеду, оставив своё сердце в Ереване. К горлу подступил ком.

В лучшем случае на двух ногах, в худшем на одной, я должна буду вернуться в Москву.

Часы показывали 17:25 когда объект моих размышлений открыл дверь палаты. Впереди себя он вел инвалидное кресло. Улыбаясь Вардан подкатил ко мне.

- Карета подана, мадам, - смеялся он.
- Я бы попросила, - поправила его, - мадмуазель.
- Ой, простите, извините, - изобразил он испуг, - не желает ли юное создание прокатиться с ветерком?
- Идея заманчивая, - подыграла ему, - везите меня, сударь. Я вся в вашей власти, - чувственно добавила я.

Он конечно же сделал вид, что не понял смысла. Подняв меня на руки осторожно усадил в кресло.

- Круж-ж-жите меня, круж-ж-жите полностью, - всплеснула я руками, вспомнив момент из мультфильма про дюймовочку.
- Дурная, - смеялся Вардан, подчиняясь моему внезапному капризу.

Он сделал два круга на месте, затем мы выехали в коридор по направлению парка. Он завязал мне глаза, сказав что приготовил сюрприз. Я сказала, что не люблю сюрпризы. Вардан заверил, что его сюрприз мне точно понравится. Что же, посмотрим, что он там приготовил.

Мы ехали непрерывно споря друг с другом. Я просила снять повязку, он твердил, что обидится. Наконец он остановился и разрешил мне "открыть" глаза. Стянув повязку я увидела перед собой коня. С невообразимо белой гривой, самого красивого коня, которого я когда-либо в жизни видела.

- Знаю, что ты мечтала о принце на белом коне. Увы, принца у меня нет, а вот с конем дела обстоят чуть проще, - услышала я позади себя.

Я подъехала к коню ближе. Он смирно стоял, глядя на меня своими стеклянными глазами. Подняла руку, но пальцы застыли в паре сантиметров от его морды. Конь, в отличие от меня был более дружелюбным и уткнулся в мою ладонь мокрым носом. Он фыркал и мотал головой, в остальном вел себя спокойно. Я зачарованно гладила ему морду.

- Мне не нужен принц, - сказала Вардану, все ещё стоявшему за моей спиной, а про себя добавила: "мне нужен ты''. - Он прекрасен!
- Нравится? Его зовут Пегас. Банально как то, как думаешь?
- Ему очень идёт эта клична. Ты красавец, - шепнула я коню, - понимаешь?

Он замотал головой вверх вниз будто действительно понимал. Только потом я заметила человека стоявшего рядом с лошадью, державшего поводья. Он устроил небольшое шоу посреди больничного парка. Остальные пациенты, что вышли погулять на свежем воздухе стали так же свидетелями этого представления. Конь беспрекословно слушался своего хозяина, выполняя заданные команды.
Перед уходом мне дали снова погладить Пегаса. Я провела по его шелковистой гриве рукой, пропуская её сквозь пальцы.

- Спасибо, - поблагодарила я животное.

Затем они ушли, а мы продолжили отдых на воздухе.
***
Пробыв больше двух часов в парке, мы возвращались в палату. Он медленно катил каляску, а я не хотела, чтобы он уходил. Мне настолько комфортно в компании Вардана, что это даже немного пугало. Страшно подумать, как я буду жить без него потом. Без его шуток, хриплого смеха, без серых глаз, что таили в себе столько секретов.

- У тебя необычные глаза, - совершенно не в тему сказала я
- Это от бабушки, - ответил он, - у бабули наверное из-за них было море поклонников, - хмыкнул Вардан.
- А у тебя? - я полуобернулась к нему, - Есть девушка или возлюбленная? - сердце стучало так, что я рисковала не расслышать ответ.
- Это секрет, - улыбаясь ответил он. - Приехали.

Вардан открыл дверь и вкатил каляску в палату. Никто из нас не ожидал увидеть человека, который нас там ожидал. При виде нас женщина поднялась с кресла. Её гордый стан сам за себя говорил о принадлежности к знатной породе. Красивое, каменное лицо не выражало никаких эмоций. Возраст обошел её стороной, оставив не тронутой сединой волосы цвета вороного крыла, собранные в изящную прическу. Я узнала её, эта женщина была на моём дне рождения. Сидела за одним столом с моим псевдо-женихом.

- Мама? - удивился Вардан, - Что ты здесь делаешь?
- Хочу задать тебе тот же вопрос, сын, - её голос, такой же холодный, как и её голубые глаза выражал нетерпение.

Он подвел каляску к койке игнорируя мать.

- Выполняю просьбу дяди Карена, присматриваю за его дочерью, - наконец повернулся он к матери, становясь посреди нас.

Вардан излучал уверенность слабо граничащуюся с агрессией.

- Карен просил об этом отца, а не тебя, - напомнила женщина.
- Вас не было дома. Не мог же я поручить это дело Гору, - огрызнулся Вардан.
- Мы с отцом уже две недели как вернулись с курорта, а ты ни словом не обмолвился обо всем этом, - она обвела тонким пальцем в воздухе круг. - Как прикажешь себя понимать?

Она гневно сверлила глазами сына.

- Никак, - спокойно ответил ей Вардан. - Я не обязан тебе ничего объяснять, мам.
- Не обязан? - визгнула она, - А ничего что эта девченка отказала твоему брату? О нем ты подумал? Подумал о чувствах брата, когда он узнаёт, что ты тут вытворяешь!?
- Ради Бога, мама, не устраивай сцен! Гор не ребёнок, он все поймёт, - Вардан был уверен в каждом сказанном слове.
- А как же я? Отец? Ты подумал о нас? Думаешь мы так просто простим ей то, как она манипулирует нашими сыновьями? Что о нас люди скажут?!

Мне надоело слушать как они говорят обо мне в третьем лице, будто меня тут нет.

- Простите, что вмешиваюсь, - подала я голос, - Араксия Акоповна, - в сердцах обрадовалась своей памяти, - мы с Гором обсудили и решили все в Москве.
- Ты ещё смеешь со мной разговаривать? - обернула она свой гнев на меня.
- Мама, ещё одно слово и я за себя не ручаюсь, - предупредил её Вардан.

Его мать всплеснула руками воздух.

- Ах так! Родную мать променял на какую-то вертихвостку? Да ты посмотри на неё, она жизнь свою угробила, и твою уробит тоже!
- Мама! - громко крикнул Вардан.

Он пошёл на неё, взял за руку и потащил к выходу. Араксия Акоповна возмущалась, требовала чтобы её отпустили, но Вардан был настроен серьёзно. Какое-то время крики продолжались за дверью. Потом все стихло. Стало даже слишком тихо.

Внутри меня словно запустили таймер. Он отсчитывал время, что мне осталось провести с Варданом. С самого начала было ясно, что у нас ничего не получится. Очередной урок проказницы Судьбы. Я никогда не буду счастлива в жизни, которую украла.

Я знала, что когда-нибудь нам придётся разойтись по разным углам. Но не ожидала, что это произойдёт так скоро.

Дверь в палату открылась и зашёл Вардан, один. Он подошёл и присев передо мной, взял мои ледяные руки в свои тёплые ладони.

- Все будет хорошо, - сказал он глядя мне прямо в глаза, - ты мне веришь?

"Если бы я знала, что это будешь ты..." - думала я, глядя в невероятно красивые глаза мужчины, смотрящие мне прямо в душу.
Я не могла поверить, что все это происходит на самом деле.
Он сидит передо мной, опустившись на одно колено, а я...
А я сижу в инвалидной коляске и уже ни во что не верю. Я не уверена, что смогу выдержать это испытание любовью.

"Если бы только знала, что именно ты разобьешь мне сердце"...
***
Глава 12

Одна глава из жизни Вардана.

- Здравствуй, Артур, - слабый мужской голос вещал из автоответчика. - Понимаю, что не в праве тебя просить о чем-либо, но выбора у меня как такого нет. Я отправил дочь на лечение в клинику Овика. Сам я пока не в состоянии быть рядом с ней, поэтому и обращаюсь к тебе. Пожалуйста, присмотри за моей малышкой там, век буду должен. - мужчина сделал паузу, перевёл дух и добавил, - жаль, что дети спутали наши планы, - он хмыкнул, - молодежь, думают, что знают жизнь лучше нас. Артур, мне больше не на кого положиться кроме тебя и Овика. Надеюсь, моя просьба тебя не слишком затруднит.

Сообщение закончилось. Автоответчик затих. Я смотрел на своё отражение в зеркале в полный рост, висевшее в холле. Внутри разросталось плохое предчувствие. Нельзя допустить, чтобы об этом сообщении кто-либо узнал. Не сейчас. Я должен как-то сам разрулить этот вопрос.

После неудачной попытки сватовства Гора в Москве родители вернулись домой в расстроеных чувствах. Поэтому отец увез маму в путешествие, на один из элитных курортных островов. Гор не был столь чувствителен как мама, поэтому принял отказ девушки и просто вернулся к привычной жизни.

Иногда кажется, что от встречи с девушкой больше пострадал я, чем мой младший брат.

Когда случайно встретил её в церкви, я подумал, что это Ани мерещится мне. В какой-то момент даже колени подкосились. Меня магнитом потянуло к ней, я должен был убедиться, что это не она. Но это была она и не она, одновременно. Девушка уронила мою свечу зажженую в память об Ани. Она выглядела так невинно, в легком платьице и платочком на голове, до невозможного похожая на сестру.

Но вечером того же дня я увидел совсем другую её. Опоздав на день рождения я стал свидетелем побега девушки с её же праздника. Живые, но от чего-то кипевшие злостью глаза горели на безупречном лице. Волосы волнами развивались от резкого шага. Красивое чёрное платье подчеркивало идеальную фигурку. Она прошла мимо меня, возможно даже не заметив. Оставив за собой шлейф с ароматом орхидеи.

В тот день я мог бы раскрыть Ани смешную тайну двух отцов и вместе посмеяться над их наивностью. Мог бы познакомить её с матерью, просто провести вместе приятный вечер. Мы могли бы вчетвером уйти, оставив гостей гадать где продолжится наше первое свидание.

Мысль о том, что возможно Ани могла бы быть такой же красивой, нарядной и живой, холодила кровь в жилах...
***

Чувство долга и чувство собственного достоинства боролись друг с другом внутри меня. С одной стороны я оберегал покой семьи тем, что удалил сообщение Карена и встретил его дочь в аэропорту. Это было не сложно, поскольку девушка спала всю дорогу до больницы. Моя работа заключалась в наблюдении за её благополучной транспортировке. Но с другой, мне было тяжело на неё смотреть.

Я хотел её ненавидеть. Искренне пытался. Но каждый раз глядя на неё, я вижу лицо своей покойной подруги. Сердце просто не выносило их внешнего сходства. Я знал, что близнецы похожи друг на друга, но никто не предупреждал что Ани и Анаит похожи как две капли воды. Мне как будто вернули друга, просто с другим характером. Более бойкую, дерзкую, избалованную версию моей покойной невесты...
***

Лёжа в своей комнате, запрокинув руки за голову я смотрел как умалишенный в потолок. Последний месяц выдался сложным. Я разрывался между работой, больницей и своими чувствами.

Родители вернулись из отпуска и теперь каждый день приходилось искать отговорки, куда я пропадаю после работы.

Я должен был рассказать им правду и сбросить с себя груз ответственности за девушку. Но я не мог...
За этот месяц я настолько привык к ней.

По началу, Анаит вела себя агрессивно, огрызалась почти на каждое слово. Я и сам хорош, неосознанно обижая её, напоминая при этом Ани.

От своих слов не отказываюсь: Ани действительно была нежнее, милее, воспитаннее.
Но в Анаит был огонь, который горел не смотря на все те ненастья что с ней приключились.

Встав с постели я полез в шкаф. Найдя то, что искал вернулся обратно. В старых давно ненужных документах я хранил кое что, что было очень дорого для меня. Найдя в кипе бумаг то что искал я отложил все лишнее в сторону.
Фотография сестёр Азарян, которую папа показал нам с братом три года назад. На ней обе сестры, до безумия красивые в дорогих нарядах. Тогда я безошибочно определил кто из них Ани, а кто сестра близнец.
К тому моменту мы с Ани были знакомы чуть больше года. И прекрасно помнил о том как она рассказывала, что папа устроил им внезапную фотосессию, а сестра выбрала для неё платье как у "ночной бабочки". На Ани было полупрозрачное гипюровое платье, тёмно синего цвета. На Анаит топ открывающий хрупкие плечи и брюки, в тон платья старшей сестры.

Я не мог поставить фотографию в рамку и украсить ею комнату. Это выглядело бы фанатично, но мог хранить как память.
***
Я смотрел как она спит и вспоминал слова Гора, что тот сказал мне сегодня утром.

Брат проводил меня шутя, дословно: "если б я тебя не знал, брат, то подумал бы что ты влюбился в эту девчонку. Хотя не мудрено, мордашка у неё что надо, да и не только".

Я удивился собственной реакции на подобные слова в адрес Анаит. Хотелось взять Гора за грудки и выбросить в окно со второго этажа. Но в чем он виноват?
Я схожу сума.Стал неадекватным, на работе срывался по любому поводу. Никто не знал, что со мной происходит. Что говорить, я и сам не до конца понимал.

Я ходил на первую операцию, ходил и на вторую. Сначала врал себе, что делаю всем одолжение. Потом случилось то, чего следовало ожидать.

Во время общения с девушкой, я узнал её совершенно с другой стороны. Настоящая Анаит напоминала мне раненого зверька, загнанного в угол. Она признавала все свои ошибки, не отрицала своей вины в смерти сестры. Анаит до сих пор не отпустила Ани, она все ещё жила с мыслью что живёт чужую жизнь.
Когда она смотрела на меня пустыми глазами, полные печали, хотелось взять её на руки, успокоить и сделать все, чтобы она снова улыбалась.

Я понимал к чему в последствии приведёт это общение. Она нравилась мне больше, чем просто дочка друга отца. Проблема в том, что Анаит не просто дочь папиного друга, она ещё и не состоявшаяся невеста моего младшего брата. В добавок ко всей этой неразберихе она ещё и сестра Ани.
Отец ни за что не простит подобного позора, если случится так, что о моих чувствах к девушке станет кому-то известно.
***
В тот момент когда я увидел маму в палате Анаит, стало ясно - это конец.

Мать не выбирала выражений, была настроена довольно решительно. Словно раздраженная кошка она ходила по палате и сыпала на нас с Анаит обвинения. Я не мог позволить ей так с нами обращаться.
Вытащив маму в коридор, плотно закрыл дверь за собой. Теперь я мог дать ей отпор жёстче.

- Что ты несешь, мам? Причём тут люди? - я не узнавал родную мать. - С каких пор тебя это так волнует?
- С каких?! Меня всегда волновало все, что касается моей семьи! Тем более если это рискует ей навредить, - прошипела она.
- О чем ты говоришь? Как Анаит может тебе навредить?! Вы с отцом 13-ть лет жили с мыслью что породнитесь с её семьёй, так что плохого в том что это стало действительно возможным?
- Что? - её карие глаза округлились, - Что ты такое говоришь, Вардан? Эта девушка разбила сердце твоему родному, - слово "родному" она произнесла с особой интонацией, - брату!
- Я тебя умоляю, мам, ты сама то в это веришь? - не сдержавшись улыбнуся я. - Гор абсолютно всем доволен. А тебя прошу проявить немного понимания...
- Если ты женишься на ней, отец не простит тебя. Он лишит тебя наследства. Ты этого хочешь?

Оказывается я правда плохо знал свою мать. Впрочем она меня тоже. Если думает что может манипулировать мною с помощью денег, то зря. Это не сработает.

- Уверен ты об этом позаботишься, - ответил я ей.

Оставив её с распахнутыми от удивления глазами, и как сказала бы Анаит "с упавшей челюстью" в коридоре я вернулся в палату к Анаит. Она как беспомощный ребёнок сидела в инвалидной каляске. Потерянная и грустная. Подойдя к ней ближе я опустился на корточки и взял в руки её ледяные пальцы. Заглянув в глаза сказал как можно увереннее:
- Все будет хорошо, ты мне веришь?

Она не реагировала. Просто смотрела сквозь меня стеклянным взглядом, а по щекам струйками бежали слёзы.

- Анаит, - позвал я, отпустив руки и взяв в ладони её лицо, - посмотри на меня, - она упрямо не подчинялась. - Я все налажу, просто поверь мне.
***
Эпилог

Три года спустя.

Звонкий детский смех приятно щекотал слух. Улыбаясь я делала вид будто не вижу как малыш прячется за креслом. Покатив каляску совсем в другую сторону я причитала:

- Где же он, где...

Сероглазое чудо снова хихикнуло, полушопотом давая подсказку.

- Я тут, - раздалось уже за диваном.

Как бы догадавшись наконец где он, я направила каляску в сторону Тиграна.

- Поймала, поймала, - подхватила ребёнка на руки и посадила к себе на колени.

- Покатай меня большая черепашка, - засмеялся он.
- Я черепашка? - насупив брови сделала обиженное выражение лица. - Ах так, ну, держись крепче, Тигренок!

Издавая звуки самолетика я закружила его. Смех разлетался по дому эхом. Нам было так весело вдвоём, что мы не заметили как входная дверь хлопнула. Пока ребёнок не увидел в дверях гостиной отца.

- Папа, папа! - завизжал Тигран, - Мама, вези меня к папе!

- Я не бесплатное такси, иди-ка сам, милый. Покажи папе как ты можешь хорошо бегать, - я помогла ему слезть с колен.

Тигран подбежал к Вардану и тут же захватил все его внимание.

Вардан подхватил нашего сына, взяв на руки слушал как он щебеча рассказывал как смог хорошо спрятаться от меня сегодня.

Никогда не устану любоваться зрелищем которым для меня являлась моя семья. Мужчина в котором тонула, ребёнок которого ему подарила. Тигран был миниатюрной копией Вардана. От меня он перенял только волосы: в детстве я тоже, как и мой сын была кудрявой.

Взгляд мужа вернул меня в реальность. Я знала чем он недоволен. Поднявшись с кресла, ровным шагом я пошла к нему. Поцеловав в щеку Вардана я потянулась за сыном. Он Тигран ещё больше прилип к отцу.

- Предатель! - надула я губы.

Вардан же поцеловал меня в игриво обиженные губки и вошёл в комнату. Подойдя к потрепаной инвалидной каляске он остановился.

- Я ведь просил тебя не играться с этой штукой, - стоя ко мне спиной произнёс он.
- Тиграну нравится когда я катаю его, - ответила подойся к нему ближе.

Я обняла его со спины, обвив руками талию. Вардан нагнулся немного вперёд и опустил Тиграна на пол.

- Малыш, сходи в свою комнату, найди по телевизору хороший мультик. Я тоже сейчас приду, - мягко велен он
- Ну ладно, - согласился Тигран и побежал к себе.

Наш полутора годовалый малыш редко осмеливался спорить с отцом. Я асе ещё держала Вардана в объятиях, наблюдая как Тигран уходит. Тело под моими пальцами казалось неестественно застывшим. Вардан был раздражен и я даже знаю чем.

- Ты сам учил меня, что нужно стараться отпустить прошлое, - мягко напомнила я.

Он продолжал молчать ещё минуту. Потом тяжело вздохнул. Взяв мои руки расцепил объятия, повернулся ко мне лицом.

Даже спустя три года я не могу спокойно выдержать испепеляющий взгляд его глаз. Сейчас я видела в них отголоски пережитой нами боли. Вардан научил меня быть сильнее духом. Именно поэтому я не избавилась от каляски как только встала на ноги. Она останется со мной в качестве напоминания какой глупой я была и какой сильной в итоге стала. Это урок свыше.
Подняв руки я положила одну ладонь ему на грудь, туда где бьетя сердце ради которого я живу. Второй погладила его по щеке. По гладко выбритой сегодня утром щеке. У Варлана аллергия на лезвие бритвы, поэтому обычно он пользуется машинкой. Но раз в несколько месяцев ради меня он приносит себя в жертву и бреется бритвой, тогда у меня есть чуть меньше суток чтобы зацеловать его красивое лицо.

- Каждый раз глядя на неё я вспоминаю тебя беспомощной и подавленой. Это плохие воспоминания, - с чувством сказал Вардан.
- Со временем я сотру эти воспоминания, но мы должны пройти этот путь вместе, - ответила я, беря его лицо в обе ладони.

Максимально приблизив к себе я хотела его поцеловать, но он вдруг запустил пальцы в мои волосы и немного оттянул назад.

- Я люблю тебя Анаит Кочоян, это все, что я помню последние три года.

Он впился в мои губы своими. По позвоночнику прошёлся ток, колени ослабли.
Я ухватилась за него точно так же как три года назад. Когда потеряв всякую надежду что мы когда-нибудь будем вместе увидела Вардана в аэропорту.

После визита Араксии Акоповны он больше не навещал меня. Операция прошла хорошо, но я была как в панцире. Мне было абсолютно все равно пойду я или нет. Я ждала его каждый божий день, молила Господа, просила Его снисхождения. Боялась, что я уеду и больше никогда его не увижу. Но надежды мои на встречу завяли вместе с цветами что он отправил с курьером. К цветам прилагалась записка: "Ты прекрасна, отпуская прошлое помни это!''.

Я проревела все десять послеоперационных дней. Поскольку Овик Масисович объявил что готов отпустить меня домой на реабилитацию в московскую клинику. Я почувствовала ногу, ещё в Армении смогла пошевелить пальцами. По прогнозам врачей я должна полностью пойти уже через шесть месяцев.

Забирать меня приехали мама и Алан. Отцу так и не разрешили летать на самолётах. Я была благодарна другу за то, что он не отправил маму одну. Без лишних слов он по-братски обнял меня и повёл каляску к выходу из клиники. Мама взяла мою сумку с вещами. Они выглядели уставшими, но после разговора с врачем их лица засияли от облегчения.

Мы ждали пока объявят регистрацию на наш рейс в зале ожидания. Мама заснула, скрестив на груди руки, видимо переволновалась. Через сидение от неё сидел Алан, я сидела в каляске рядом, положив голову к нему на плечо. Он не задавал никаких вопросов. Не знаю, может у меня на лице все написано, но друг проявил ко мне максимальное понимание. Он просто обнимал меня одной рукой.

А мне хотелось плакать. Не Алана я хотела видеть рядом. Не его руки хотела ощущать на себе. Не его поддержка поставит меня на ноги...

- Анаит, - тихо, чтобы не разбудить маму позвал меня Алан.
- Ммм, - ответила я не поднимая голову, чтобы он не увидел слёзы бегущие по моим щекам.
- Кажется твой бородач едет одним рейсом с нами.
- Что!? - я не верила своим ушам, резко обернувшись в сторону куда смотрел Алан.

Из-за слез я не сразу разобрала приближающуюся к нам мужскую фигуру. Вардан шёл прямо к нам, в одной руке он нес чемодан, в другой документы и билет.

Наконец дойдя до нас, Вардан уронил сумку и билет и присел передо мной. Он смотрел в глаза, а мне казалось что он может видеть душу. Я взяла его заросшее густой щетиной лицо в ладони. Борода была даже больше чем когда мы впервые встретились в Москве. Мешки под глазами и немного напряженная фигура выдавала, что Вардан много думал и принял очень сложное и важное решение.

- Думала, что не приду? - точно так же как в день первой операции спросил он.

Вместо ответа я потянула его к себе и крепко обняла.

- Я тебя так люблю... - ему на ухо прошептала я. - Я боялась, что не смогу этого сказать тебе лично.
- Тогда, не откажи в одной маленькой просьбе...

Он отстранился и порывшись в кармане брюк достал красную бархатную коробочку. Открыл её и задал главный вопрос:

- Ты выйдешь за меня, Анаит?

На этот момент проснувшаяся мама пребывала в немом шоке. Алан улыбался. Десятки людей которых до этого я совершено не замечала, сейчас застали на своих местах так же как Вардан ожидая моего ответа. Я не могла долго его мучить.

- Да! - ответила я.

Аплодисменты оглушали. Кто то выкрикнул "Горько!" и Вардан улыбаясь поцеловал меня в щечку. В присутствии мамы это все, что мы могли себе позволить.***

- Я хочу смотреть "Король лев", - забежал Тигран в гостинную держа диск с любимым мультфильмом в руке.
- Мы смотрели его уже сто раз, - напомнил Вардан не оборачиваясь.
- Я хочу посмотреть сто первый раз, - невозмутимо ответил сын.

Вардан закатил глаза, не желая отпускать меня.

- Иди, он ведь не отстанет, - подтолкнула я.

Он легонько поцеловал меня в губы и пошёл в комнату Тиграна. И я совсем не удивилась когда через пять минут сын потребовал моего присутствия тоже.
Прости меня Господи, за все ошибки. И спасибо за жизнь которую Ты мне дал.
Прости меня Ани, но я люблю его, как никого и никогда в жизни...
Твоя Анна.

КОНЕЦ