Меланхолия Кати Созоновой. Часть 1. 6

***

Видимо, в течение месяца у нашей классной по мере знакомства с нами вызревали какие-то решения по некоторой реорганизации структуры класса, и она затеяла проведение теперь уже более продуманной пересадки учеников. Несмотря на учет определенных пожеланий одноклассников, в чем-то окончательный результат для нас был непредсказуем. Большинство устоявшихся парочек осталось неразлученными, лишь сменив парты. Мне, наверное, нужно быть довольным, так как, несмотря на мое совершенное безразличие к этому процессу, я оказался за партой у самого окна почти в последнем ряду. Замерзнуть на уроке я, разумеется, не боюсь. Хотя, если Куницын попросится, могу и сместиться к проходу — это уже наше дело.

Парта перед нами тоже распределена, так что, скорее всего, я уже со временем забуду о Созоновой Катьке, и, возможно, переключусь на кого-нибудь еще, поинтереснее... Впрочем, тут, у самого окна, не совсем удобно... Благодушные девчонки впереди уже оживленно обсуждают с соседями новую конфигурацию. Вполне себе нормальные; надеюсь, у нас появится повод с ними повзаимодействовать...

— В принципе, наверно, неплохо устроились, — заметил Куницын.

— Нормально.

— Подальше от глаз — поменьше «домашки»... Тебе так вообще выспаться можно будет — даже завидую...

Из-за его шуточек я как-то упустил из внимания происходившее сзади, когда кто-то загромыхал стулом. Однако, очнувшись, не удержался от любопытства и оглянулся... Ла-а-адно!.. Нет, конечно, вероятность такого развития событий не была столь уж ничтожной, но все же... Прямо за мной, как ни в чем не бывало, устроилась та же Созонова и тихо сидела, подпирая кулачком подбородок. Отметив, меня своим — надо признать — магнетическим взглядом, она, как всегда, расторопно изобразила безразличие. Нет, я, конечно, не могу протестовать, но... Что она-то тут делает? Впрочем, мне, в общем, все равно...

Понимаю, что, чем упорнее пытаешься вытеснить что-либо из своего сознания, тем сильнее оно будет этим предметом занято. Так теперь еще, чтобы лишний раз не проталкиваться через место Куницына, пытаясь попасть на свое место в классной комнате, мне проще обходить ряд парт сзади, как раз огибая место Созоновой, которая все чаще бывает там уже готовой к уроку раньше меня. Так она становится еще приметнее. Поэтому лучше сейчас просто расслабиться, тем более что поводов говорить или вспоминать о ней она больше не давала... (Хъм, а когда она, собственно, вообще в последний раз сама давала повод?..) Надо все-таки предложить Куницыну переселиться к окну...

Отбросив все известное мне с чужих слов, могу лишь сказать, что сейчас Созонова представляется мне совершенно обычной примерной ученицей, которая к тому же, в отличие от меня, имеет представление о том, для чего она здесь находится. По всему видно, что она отрабатывает все предметы и набирает нужные ей баллы. Конечно, догадку о колющем предмете в известном месте можно подтвердить, понаблюдав за ее поведением и результатами на уроках физкультуры. Иногда приходится наблюдать такие извержения вырывающегося снопами искр энтузиазма, что удивляешься: сколько же в ней должно быть терпения, чтобы так хорошо скрывать весь этот объем энергии в других условиях? Совершенно не представляю себя в таком ритме жизнедеятельности. По-моему, на уроках можно думать только о том, как отсидеть и выбраться поскорее на волю... Какая-то прямая противоположность мне, кто не может вспомнить, чтобы школа когда-либо удовлетворяла его ожиданиям.

Попробуй пойми, для чего здесь нахожусь я? Сейчас можно гадать, в чем причина и кто виноват, и рассуждать в сослагательном наклонении, что было бы, если... Либо мне чего-то постоянно не хватало — может быть, способностей, навыков, усидчивости, соответствующего круга общения, мотивации или чего-то еще?.. Либо системе стали не нужны ни солдаты, ни исследователи, ни инженеры... И никто не был заинтересован куда-либо меня пристраивать. Скорее всего, как всегда, — все вместе.  Стоило бы чем-то объяснить постоянную размытость перед глазами моих ориентиров на будущее и постоянные метания, например, между некоторым влечением к военному делу и науке, не считая прочих всяких мелочей... В конечном итоге, движение в какую-либо сторону не было вовремя подкреплено. Но — черт возьми! — никогда мне не хотелось шататься без сто;ящего дела. Хотя в нынешнем положении уже будто одолевает какое-то безразличие и апатия. Поэтому сто;ит, наверное, признать теперь значительную долю вины за свою неопределенность за собой, тем более, что я уже осознаю эту проблему. Вполне возможно, увлекшись своими максималистскими устремлениями, я упустил из виду нечто предназначенное конкретно мне. Действительно, трудно, глядя в подзорную трубу, еще и наблюдать за тем, что творится под ногами. Просто довольствоваться тем, что есть, — скука смертная. Хотелось бы, конечно, творить и открывать новое... Что, если мое предназначение столь уникально, что я даже не смог его до сих пор распознать? Никто не представлял мне еще такого примера? Однако могу предположить, что мне легче было бы определиться с целью, зная, что она интересна кому-то еще...

Хотя, скорее всего, я начинаю просто перегорать, а мое решение вряд ли будет состоять в намерении продолжать (или начинать) бодание с паровозом. В принципе, я уже, наверное, готов определиться и к станку, и к офисному столу, и к автомату. Куда прибьет волна. (Как кусок... пенопласта.) Есть ведь своя прелесть в том, чтобы поменьше за что-то отвечать. (Как будто даже к этому меня всю жизнь и готовили.) Чтобы просто потом работать на квартиру, рыбалку или пьянку в выходной, на семью, если повезет... В общем, как все. Принять обычный для данной среды обитания образ жизни. Должно же и в нем быть что-то увлекательное и умопомрачительное, забавное и героическое, может быть. По крайней мере, на данный момент с моими бессистемно накопленными навыками и знаниями на большее рассчитывать не приходится. Они либо лежат мертвым грузом, либо за ненадобностью уже просто выветриваются. Посмотрим, как будет дальше...

Э;та же гражданка — Созонова — напоминает одновременно и горного старателя, терпеливо намывающего руду в поисках чего-то особенно ценного, и затаившийся, с непрестанно накаляющимся жерлом, вулкан, взрыв которого может привести к настолько же непредсказуемым последствиям, насколько тих и безобиден этот Попокатепетль сейчас. Что-то внутри постоянно подбивает присмотреться к ней и забросать ее вопросами. Может быть, она уже нашла и знает то, что нужно мне, или очень близка к этому?.. Все более ясное осознание, что мне приходится наблюдать лишь верхушку поджидающего беспечные корабли айсберга не оставляет меня ни на день/минуту — это и интересно... «Вулкан», «айсберг» — ни одного нейтрального сравнения не идет в голову. Да, наверное, это все же про нее...

Кстати, она ведь даже совершенно не причастна к тому негативному заряду, что накопился в отношении нее у меня за последнее время. И с чего я должен теперь его держать? С каких пор сумбурное внешнее давление является для меня таким авторитетным в личных вопросах? Да и тот же Жолобов, например, может судить предвзято... Она не может даже подозревать о том, что происходило недавно вокруг нее с моим участием. По-моему, между нами как раз все проходило относительно гладко. И хорошо — можно подумать о том, как этот заряд сбросить и заполнить вакуум чем-нибудь более позитивным для нас обоих. Так было бы лучше для всех. А то негатив может быть заразным, и было бы несколько неприятным иметь подобный объект, с каким-то непредсказуемым и нестабильным внутренним потенциалом, у себя за спиной. А нам, похоже, еще долго предстоит быть так близко друг к другу, даже без особой для нас в том надобности...

Что там сейчас в кино об инопланетянах крутят?.. Что за мысли?! Я уже со скуки действительно, наверное, с кем угодно бы что-нибудь замутил...

Придется признать, что я не отличаюсь особым талантом к подобным выдумкам, и быстро забыл о поисках повода, подобающего набору существенного положительного опыта в общении с Созоновой. По крайней мере, она смогла на какое-то время занять мое воображение. Как та самая, махавшая нежными крыльями, гипотетическая бабочка, совершенно не подозревая об этом, вызвала в моей нервной системе редкий в нынешних условиях по мощности шторм, за утиханием которого я наблюдал в течении двух-трех дней. В общем, все вернулось в прежнее русло практически само собой. Созонова снова кажется мне просто довольно милой девушкой. Нельзя сказать при этом, что значительно более понятной, но вполне уже привычной.



— Привет, — перед первым уроком почти никогда не упускаю возможность ее поприветствовать. Теперь как будто даже из желания польстить себе. При этом ее соседка отворачивается к среднему ряду, прищурено косясь на меня и пряча ироничную ухмылку: с ней-то я не здороваюсь... Ну и ляд с ними! — пусть думают, что хотят.

Так!..

Что сейчас было?.. Я прошел к своему месту, обойдя Созонову со спины — вполне обычно, — поздоровался с ее левым ухом, выложил учебник из рюкзака и сел на свой стул. Что не так?.. Хъм... Э... Это... Какой сегодня день?.. Я сейчас тихонько, как бы невзначай, обернусь и проверю... Это ведь не будет слишком явным проявлением внимания?..

«Пфъ!» — катькина соседка прыснула этим смешком, заметив, как я, повернувшись к «календарю», попал в своеобразную ловушку: я уставился в портрет, который так же заинтересованно (или почти так же) глядел на меня. Возможно, вид у меня действительно дурацкий... Что-то я залип — неожиданно для себя. Э... Да я ж — просто посмотреть!.. Это светлое лицо, выражавшее обычный скептический настрой своей обладательницы и в лучах утреннего солнца будто оттененное теперь покровом уже несколько утомленной отшельницы, несущей какую-то мистическую миссию в затерянном для всего мира и охваченном невежеством и древними потусторонними страхами селении, начинало приобретать несколько недоуменный и заинтригованный вид, очевидно, ожидая вопросов или еще чего. (Что я тут наплел?..) Я понял только, что «календарь» сломался или изменился — она подстригла волосы.

Однако в этом было что-то цепляющее нутро, что-то в самой его глуби, возбуждающее бурю смутных и странных ассоциаций, не то всплывших из прошлых жизней, не то взятых с полок хранящего архетипические образы стеллажа в архиве моей личности — только с виду не древней, однако писавшейся уже миллиарды лет генетической повести. Копать почти бесполезно... Но чем дольше я это изучаю, тем больше вопросов вызывает сейчас мое собственное поведение. Я так и вернулся в нормальное положение на стуле, ничем это свое поведение не объяснив, даже для себя.

Это... Это просто — милота какая-то! которая не отпустит меня до конца урока, как минимум...

Можно, наверное, погадать, с чем это связано: наигралась ли она? изменила концепцию? и планировала ли она это? — но ее образ становится более определенным. Признаться, ее былые метания иногда напрягали. А остановилась она наконец, надо сказать, на весьма недурственном варианте — нейтральном, аккуратном, уместном для школы комплекте. Даже странно: по-моему, стоило ожидать чего-нибудь из ряда... Некоторые перемены в ее одежде теперь можно увязать разве только с погодными условиями или ее настроением. Ход ее мыслей при этом остается для меня загадкой. В связи с чем напрашиваются определенные сомнения: не изменилось ли что-то в ее статусе, например?



Похоже, что искать себе мелкие трудности и забивать свою голову всякими праздными вопросами начинает входить у меня в привычку. Но даже, казалось бы, такая ерунда может иногда приводить к глобальным потрясениям и, может быть, даже катаклизмам. Забегая вперед, скажу, что после описанного дальше любой адекватный нормальный человек пословицу «не буди лихо...» наколет у себя на руке, на самом видном месте...


Рецензии
Надо же столько глав написал, Петр, и не коротких, а где события? Красивый язык но сюжета совершенно не хватает.... ГГ очень много рассуждает, как будто из большой кастрюли ложкой хлебает борщец))) И если честно, мысли уж очень взрослые у него, как-будто пенсионер-профессор в детском теле оказался. Я сам иногда лишнее пишу, пытаюсь с этим бороться, но пока безрезультатно... Не мне конечно советовать, но обрезать можно ровно половину и при этом оставить твои интересные находки из предложений. Конечно, если дальше сюжет появится, повествование может изменится и драйв нужен, а то читатель будет клевать носом)) А что такое "архетипические образы стеллажа в архиве моей личности", если не секрет?
И ещё..., очень часто в словах проскальзывает знак ;, примерно так: сто;ит... Это какой-то прикол или опечатка?
Только не обижайся если обидел, на самом деле ты очень грамотно пишешь, и красивые моменты находишь в словах, но очень много нагромождений сооружаешь на одну мысль. Ты мне напоминаешь Ефремова с его "Лезвием бритвы" или "Час быка", тоже любил нагромождать, но многим нравится такой стиль. С уважением, Денис! Ждемс дальнейшие приключения!

Дионмарк   13.02.2017 21:33     Заявить о нарушении
Ну для обид повода и близко не вижу. Я не переоцениваю свои возможности. Сейчас только выявляю свои слабые стороны и думаю, что с ними делать. Это по сути тренировочная работа, и «нагромождения» возникают часто только ради наработки разных навыков.

Думаю, стоит сделать допущение, это рассказывает более взрослый ГГ о себе молодом, иначе результат мог бы, наверное, оказаться совсем неприглядным. Главное — в диалогах не наврать...

Про «архив личности». Это намек на многослойность структуры личности, начиная с генов, кончая стереотипами современного общества. Есть подозрения, что пронизывающие всю человеческую культуру архетипы прописаны в генах с древнейшей историей. Вот ГГ и не понимает, как глубоко нужно копнуть, чтобы понять свои реакции.

Странные знаки — это «прикол» сайта с убогой кодировкой. Все, что ему непонятно, превращает в «;» (обычно это ударения). Хорошо, что не удаляет вообще.

Спасибо за отзыв.)

Пётр Арка   14.02.2017 12:03   Заявить о нарушении
На это произведение написаны 3 рецензии, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.