Сновидения и их обсуждение с Богом

Т: – Скажи, Аттам, а что, Боги во Вселенной рождаются по воле случая?

БОГ АТТАМ: – Не было случайности. У Нас была Мать-Природа, и она с Нами и сейчас. Мы – ей Сын.

Т: – Выходит, что наше пространство-время, выделилось из Абсолюта в локальную обособленную  сущность – в Бога? А Мать-природа – она откуда, и кем создана?

БОГ АТТАМ: – Нам она Вечный Странник, сеятель жизни. И у неё нет родины.

Т: – Она сеет жизнь и уходит дальше? Или дожидается новых семян, чтобы сеять в другом месте?

БОГ АТТАМ: – Пока Мать Сущего не ушла, Нам честь быть ей Сыном.

Т: – Ты не спрашивал у неё, она собирается идти дальше?

БОГ АТТАМ: –  Ты аватар Её, ну и спросила бы.

Т: – Я не из праздного любопытства спрашиваю. Когда она рядом, у меня не возникает мысли задавать вопросы. А уроки на Земле у меня только с Тобой. И Ты обещал честно отвечать на мои вопросы. Не знаешь, или не желаешь отвечать?

БОГ АТТАМ: – Знаем и ответим. Но сначала скажи мотивация, для чего тебе это надо?

Т: – Мне уже давненько приснился необычный сон, в котором меня тоже назвали вечным странником. Я даже записала его, как сюжет будущего рассказа, но рассказа так и не сложилось. Хотя сон мне сейчас вспоминается даже подробней, словно приснился вчера. Но в нём многое осталось неясным, а сваливать свои неясности на мистику мне, как ученице Бога, не личит. Я же обо всём могу спросить Учителя, надо только сформулировать вопросы.
 
БОГ АТТАМ: – У тебя есть запись в компьютере?

Т: – Конечно, в компьютере – от руки мне писать лень. Редактировать сложно. Одна грамматическая ошибка – и переписывай всё заново. Пока перепишешь, появляются новые идеи, и весь текст перестаёт нравиться.

БОГ АТТАМ: – Найди, и вставь здесь. Мы желаем видеть.

Т: –  Он длинный для беседы. Посмотри сначала, может сократить надо?

БОГ АТТАМ:  –  Желаешь Наш ответ на все вопросы, тогда сейчас тут нужно всё читать, без сокращения. Ты Нам читай, и Мы сможем мыслеобразы смотреть у ты. Узнаем, где ты побывать, и что происходило там.

Т: – И Ты поможешь мне расшифровать этот сон?

БОГ АТТАМ:  – Постараюсь, если ты свои чувства детально вспомнишь.

Т: –  Хорошо, попробую!

БОГ АТТАМ:  – Только давай, так. Подробности, которые за это время вспомнились, Нам мыслеобразами показывай, а ещё лучше – словами добавь в текст тут же. Нам важны все впечатления у ты.

Т: –  Вставляю текст. Начинать чтение?

БОГ АТТАМ:  – Начинай.

Т: – Слушай...



Субъективные заметки. Два Учителя и Харон



…Этот сон из разряда необычных. Запомнился в мелких деталях и не отпускает меня уже второй день. Записываю, чтобы лучше осознать, что же действительно произошло со мной в ту ночь. Впечатление такое, что всё происходившее было реальностью, но в каком-то другом измерении. Может, когда-нибудь покажу запись Учителю, если сама не разберусь в символике этого сновидения.

--------------------------
КОММЕНТАРИЙ БОГА

БОГ АТТАМ:  –   Уже сейчас ждём обещанное!
--------------------------

…Вижу себя на вершине холма. Склоны травянистые, с торчащими из травы обломками гранита. Пейзаж напоминает английские ландшафты, хотя в Англии я никогда не бывала. Уж больно травка низенькая и зелёная. Не то, что наши сибирские травостои – в мой рост! Внизу, за спиной синяя гладь воды – то ли озеро, то ли море. Противоположного берега не видно, и больше похоже на море. Отсюда интуитивное сходство с Англией. Впереди, у подножия холма, ровная зелёная площадка, над которой жёлтым прямоугольником возвышается подиум. На нем аппаратура, динамики, баннеры… Пёстрыми разноцветными пятнами перемещаются люди и на сцене, и по зелёной траве. Взлетают, и падают большие мячи, слышны детские крики и смех. Это там, внизу. Здесь, на холме, тихо и я одна.

На мне рюкзачок, а в руках посох. Какое-то неодолимое желание уйти, пока меня не заметили, словно я здесь по ошибке. Поворачиваюсь спиной к оживлённому празднику, делаю несколько шагов, и замечаю, что к посоху привязана тонкая, как леска нить. Нить пружинит, изгибает посох вправо, как удилище спиннинга. Начало лески где-то там, на поляне, в пёстрой толпе людей. Я пробую смотать катушку, она не поддаётся. Откуда-то твёрдая уверенность, что на конце лески большой золотистый крючок-тройник, похожий на якорь, только большой, размером с ладонь. Похожими тройниками, но поменьше, в наших краях ловят крупную щуку. Я боюсь поранить им кого-то там, на поляне. Ослабляю леску, а она падает к ногам так, как бывает, если потеряешь снасть на зацепе. Сматываю леску на катушку – конец её без крючка, словно срезан. Снимаю катушку со спиннинга, укладываю в рюкзак.

Снова альпеншток в руках, но уйти не успела. Гурьбой налетела нарядная толпа детей, руководимая старшим – молодым мужчиной, внешне лет на десять старше своих подопечных. Мне сначала показалось, что это их отец.  Но приглядевшись, решила, что это учитель – все дети подростки среднего школьного возраста, а он слишком молод, иметь такую ораву своих. Когда учитель приблизился ко мне, детвора, как по команде, с безучастным видом стала глядеть по сторонам и притихла, соблюдая этикет. Разговариваем жестами, как в пантомиме. Старший куда-то приглашает меня. Хотя слов не слышу, но и без них понимаю, что речь идёт о концерте, который вот-вот начнётся, а с этого холма лучше видно сцену. И дети тут никому не помешают, если не будут шумно себя вести. И учитель выразительно обвёл взглядом притихших подростков.

Рассаживаемся тут же, на траве. Сцена становится близкой, смотрю на неё, словно из ложи в театре – сверху вниз. Учитель сидит от меня слева, справа его дети. Откуда-то появляется в руках тарелка с едой. Я ем. Чем-то угощение напоминает сваренные в меду ананасы. Необычайно вкусно! Намереваюсь  спросить учителя,  что это за фрукты, но отвлекаюсь на сценическое действо.

Там громко и торжественно объявляют, видимо, очень знаменитую рок-группу. Музыкантов не много – барабаны, виолончель, саксофон, электрогитара, ещё что-то. Из динамиков раздаётся музыка, у микрофона дуэт – парень и девушка. Но произошла какая-то заминка с микрофоном, и музыка умолкает.

Парень идёт к динамику что-то там поправляет. С достоинством поправляет, не торопясь. На голове у него густая копна красновато-бронзовых вьющихся волос. Кожа рук покрыта золотистым загаром. Ладно скроенный джинсовый костюм сидит на фигуре, как влитой.

Девушка одета в костюм байкера – кожанка с блестящими застёжками и ремнями, и стильные брюки в обтяжку, заправленные в сапожки. Она ему под стать – стройная, гибкая, быстрая в движениях. На её голове голубой шлем, из-под которого выбиваются русые локоны. Приглядевшись, я поняла – шлем символизирует нашу планету. Просматривались знакомые очертания материков – Евразии, Африки, Австралии в приоткрывающихся окнах облаков. Только… облака были живые, и постоянно перемещались! Сами собой, без всяких проекционных и лазерных сценических трюков!

Какое-то движение в районе моей тарелки вернуло меня в зрительный зал под открытым небом. Тарелка почти пуста – на ней только маленький кусочек хлеба, и смущённо-испуганный взгляд соседа-учителя. Я делаю вид, что еда меня не интересует, и предлагающим жестом сдвигаю тарелку в его сторону. Он благодарно кивнул. Тем временем его подопечные встали, оглянулись на учителя, и пошли к сцене. От их группы отделился самый младший и, размахивая свёрнутым в трубочку листом бумаги, подбежал к нам, сунул в руки учителя послание и убежал догонять товарищей. Я подумала, что у них тоже выступление, и учитель им нужен, а я его задерживаю.

На сцене снова ожили динамики, зазвучали музыка и песня. Слова на непонятном языке, а взгляд солиста неотступно направлен на меня, словно, поёт он только мне. Девушка в голубом шлеме в ритме музыки выглядывает у него из-за плеча – то справа, то слева. И тоже, словно смотрит мне в душу. Тут я вспоминаю, что никогда не интересовалась роком, и мне давно пора уходить.

И ушла. По-английски, не прощаясь.

Спустившись с холма, вышла к маленькой деревянной плотине, перегородившей русло ручья. Замшелые бревна в зелёной тине, маленький пруд, окружённый густыми зарослями терновника, кишит рыбой. Огромные сазаны выпрыгивают из воды, а один упал к носкам моих пыльных ботинок. Я подняла бьющуюся рыбу, отнесла к воде и бросила в пруд, решив: «Живи! Там тебе будет лучше!»

Потом подумала, что этой рыбы хватило бы на уху для учителя и его класса. А, ладно! Котелка всё равно нет.

Тем временем бездорожье сменилось просёлочной дорогой. В первом же доме на окраине деревеньки, мне были рады.

Обычный деревенский дом – палисадник с цветами, колодец с водой, грядки с овощами вдоль тропинки, деревянное резное крылечко, на двери занавеска от мух. Типичное жильё сельского интеллигента или учителя.

Есть я не хотела, а мысль о голодном учителе на холме и его детях, наверняка тоже не перекормленных деликатесами, создавала у меня ощущение временности этого пристанища. Хорошо бы попросить у хозяев что-нибудь съестное и отнести им пищу. Была какая-то уверенность, что они ждут меня там, на холме…

Женщина, в домашнем халате и переднике, отдалённо похожая на мою мать, словно зная мои намерения, привела на кухню, показала плиту, посуду, продукты. Сказала, что рада помочь. И позволила, вернее, распорядилась – брать в кладовке всё, что мне нужно.

В горнице тесновато от вещей и людей. Рюкзачок я заношу с собой на кухню. Хозяйка ушла, и тут никто не мешает мне заниматься своим делом. Двери в доме только обозначены дверными косяками, полотнищ нет, словно в этом жилище никто ни от кого не держит секретов. И, в отличие от недавнего разговора жестами с молодым учителем на концерте, тут я  понимаю всё, что говорят при мне. Даже отвечаю на вопросы. Я уже шинковала овощи для салата, когда у хозяев за открытой дверью возникло бурное обсуждение поведения соседской девочки, которую  надо спасти от гнева родителей, особенно от отца, скорого на ремень.

–  Я пойду к ним сама, –  сказала хозяйка, уже одетая в строгий костюм деловой бизнес-леди. И взяв потёртый кожаный портфель моды 60-х годов прошлого века, сошла с крыльца.

– Да, –  сказал ей вслед хозяин, – девочка не виновата. Ты, мать, будь с ними помягче!

Наверное, я правильно угадала, что попала в дом сельского учителя. В этом доме все дети деревни были своими. Дом опустел, а через прозрачную занавеску в сад, было видно, как сидя на траве под яблоней, хозяин-учитель ведёт урок перед сидящими полукругом учениками.

Салат был готов. Не было подходящей посуды, чтобы отнести. Не сложишь же его россыпью в рюкзак. Когда тара нашлась, оказалось, что складывать туда нечего – старая женщина, наверное, мать хозяйки, доедала его ложкой. Посмотрев на меня синими глазами из-под седых бровей, она сказала:

–  Как давно в нашем доме не готовили этот салат! Удивительно вкусно! Ты новая ученица? Останешься у нас, вечный странник?

Метафора о страннике меня несколько озадачила и чем-то не понравилась. Но она так по-детски облизала ложку, что я сразу простила ей неудачное сравнение с бездомным бродягой. По лицу её бродила непонятная улыбка, словно она помнит, как держала меня на коленях, когда я была малюткой.  Я промолчала в ответ и решила не обращать внимания на неуклюжесть первой фразы. А похвала салату была приятна, и то, что он съеден – не огорчило. Наоборот, словно, накормив эту бабушку, я насытила всех голодных мира, и освободилась от какого-то долга.
О чём у нас с ней был разговор дальше, я не помню. Но в сознании мелькнул образ странного общежития, где я буду теперь жить. Точнее, какой-то полутёмной пустующей длинной комнаты без окон, похожей на казарму. Там вдоль обеих стен стояли двухэтажные деревянные нары, аккуратно застеленные серыми суконными одеялами с такими же серыми подушками, торчащими одним ухом вверх. Мне к спартанским условиям не привыкать, и в чужом монастыре гости не диктуют своих условий. Образ мелькнул, но я не заходила в это помещение, а по-прежнему оставалась в светлой кухне сельского дома, с цветами, заглядывающими в окно.

За разговором с бабулей, я искала рукам работу: мыла посуду, мела пол, вытирала пыль. Оглянулась, а собеседницы уже нет, и разговариваю я сама с собой. Умолкла, и продолжала думать о том, почему мне тут уютно, как в родительском доме. Не оттого ли, что увидела на стене в горнице рамку с фотографиями семейного архива, какие привыкла видеть с детства? И стирая с неё пыль, зацепилась глазом за старинную групповую фотографию.

Там, в центре композиции, рядом с учителем и учительницей, в которых я узнала лица радушных хозяев, в окружении мальчиков и девочек в школьной форме, стояла я – девочка-подросток со смешными хвостиками волос, перетянутыми резинками. Только на мне был необычный дорожный плащ, а у ног солдатский вещмешок, словно, фотограф снял сцену прощания… На миг я почувствовала себя там, в том далёком времени, и сердце охватило радостное чувство возвращения домой. Лица детей не выражали печали от расставания, но были торжественны, словно каждый из них мечтал о таких же проводах. Лица взрослых на снимке были молодыми, а взгляд  учителя странным образом напомнил мне об учителе на холме. Родственники, наверное, а может быть – сын, подумалось мне.
За спиной раздался голос, и он был удивительно ласковым и знакомым. Учитель, высокий, как и на фото, смотрел на меня здесь с такой же улыбкой, как и там. И, указывая рукой на групповую фотографию на стене, сказал:

– Тебе в нашем доме всегда есть место, если вернёшься…

Вернёшься? Это слово словно прогрохотало в ушах, и завертело мои мысли совершенно в другую сторону. Чтобы вернуться, надо уйти, значит, пора прощаться. Жаль, я полюбила и этот дом, и всех живущих в нём…

Тут моё лицо на снимке ожило и сказало за меня:

– Только вы чаще стирайте с меня пыль.

Потом по стеклу в рамке поплыли блики, изображение расплылось и рассыпалось. И всё, к чему бы я ни прикоснулась, стало ломаться и приходить в негодность.

–  Тебе пора, – сказал учитель.

Снова стало многолюдно. Кто-то подал мне котомку и альпеншток. Прощаний и объятий не было. Просто всё исчезло, как только я взяла их в руки.

…И снова дорога. Теперь за рулём автомобиля по горным серпантинам и подвесным мостам над бездной. На крутых поворотах что-то оглушительно гремело под кузовом, и меня швыряло по салону из стороны в сторону. Дорога была такой непредсказуемой, что мыслей о конечной цели путешествия вообще не было – только бы не перевернуться. А скорость была уже приличной, в лобовом стекле стремительно мелькали то голубое небо, что говорило, что дорога идёт на подъём, то какие-то кусты, то бурые сухие стебли травы, когда я слишком приближалась к обрывистой кромке. Не менее опасным оказался подъём на какой-то подвесной дороге, и жутко было взглянуть по сторонам. Наконец перевал преодолён, и подъём перешёл в более пологий спуск. А вскоре закончилась и дорога, уткнувшись в берег большой реки. Бросив автомобиль, и не позаботившись о его парковке, опережая какого-то мужчину слева, я первой впрыгнула в утлую деревянную лодку паромщика в чёрном непромокаемом плаще рыбака. Он поднял склонённую голову, а под капюшоном… не было лица. Головы и шеи – тоже. Вместо всего этого на меня смотрела чёрная подкладка плаща!.. Я не глядя выскочила обратно на деревянные подмости допотопной пристани, и чуть не сбила с ног мужчину, которому прежде перебежала дорогу. Да только, не мне с моим ростом тягаться с этим здоровяком! От столкновения из глаз брызнули искры, и я почувствовала, что лечу в полную темноту. И напряглась, ожидая жёсткого приземления на береговую гальку.

Полёт закончился тем, что я…  лежу горизонтально на чем-то мягком и плоском. Сквозь закрытые веки в глазах тревожно мелькают зелёные сполохи, как мигающий сигнал светофора. Тихо, если не считать дождя, что барабанит по подоконнику… И ничего не болит, только правая сторона тела занемела и теперь отходит, покалывая кожу острыми иголочками…

...................

Открываю глаза – за окном темно… Значит, ночь… Где я?.. Дома, слава Богу!… В своей комнате, на своей кровати… Откуда эти зелёные вспышки? Понятно! Мигают зелёными цифрами электрочасы, показывая 02:30. Бзик у них такой – после непланового отключения электричества сходить с ума. Видимо, опять где-то на подстанции вышибло фазу от близкого разряда молнии ночной грозы. Всего-то час успела поспать, а сколько событий… Где это меня носило? Чувство реальности сна так и не отпустило, и с трудом узнаю свою комнату. Этот сон, он – вещий? Или…  зловещий? С чего бы! В доме сельского учителя мне было очень хорошо. И на холме никто меня не обижал… Просто у меня там была какая-то цель… А какая, не помню…

…Обычно, снится хоть одно знакомое земное лицо, а тут никого не узнала. Но сон такой чёткий в деталях, что бытовым его никак не назовёшь. Да и не снятся мне бытовые сны с тех пор, как сделала молитву на осветление кармы во время сна. Правда, нечасто оставалась память о них. Но те, что запоминались, снились в особо напряжённые периоды моего ученичества. Когда требовалось осознание ошибок, или какое-то нестандартное решение застарелой проблемы.

То, что это знаки Божии – не вызывает сомнения. Оборванная леска-связь…  Два разных учителя… С холма я ушла по собственному желанию, в доме рядом с плотиной остаться не могла, хотя и хотела… Вечный странник, сказала эта бабушка…

 В шутку так назвала, или всерьёз?
 
Да, уж! Трудно назвать розыгрышем всё последующее за этим разговором. И то, как всё в доме начало рушиться от моих прикосновений, и этот экстремальный путь к реке Стикс, где каждого смертного неустанно ждёт паромщик…
Вспомнила, Харон  – его зовут… А у меня за щекой не оказалось пятака для оплаты переправы… Не ожидала, что в очереди к Харону не уступят дорогу даме.

А может наоборот? Этот мужчина хотел загнать меня обратно? Почему за спиной стоял? Страж, не дающий малодушной жертве вернуться? Кто его знает, какие там порядки, но возвращаться, чтобы проверить, что-то не хочется… Если страж, тогда почему я проснулась дома? От удара? Непонятно. А всё же, куда я всё время спешила уйти? Неужели к Харону? Зачем? Здесь, на земле я здорова, и умирать не собираюсь. Планов на ближнюю и дальнюю перспективу – выше крыши. Зачем мне было нужно так спешить в лодку?

А что означала обрезанная, словно ножом леска на холме? Хвостик её был совершенно не деформирован, как бывает при обрыве на «мёртвом» зацепе. Куда я направлялась, смотав её на рыболовную катушку?  Почему дала себя уговорить смотреть  концерт? Что символизирует пустая тарелка? Может, зацепка в том, что эти события произошли позже оборванной нити? А вдруг, меня все ещё ждут на холме, а я тут? Загадка на загадке! Подсесть к маятнику и спросить у Учителя? Включу свет, домашних всполошу. Завтра спрошу... Кстати, завтра надо уплатить квартплату… Не стоит задалживаться, мало ли что…

Размышляя так, я снова посмотрела на время и решила, что до утра далеко и можно поспать ещё. Отвернулась от мигающих часов, и тут же углубилась в череду новых приключений.
(конец записи)
-------------------------------

Т: – Это было записано на следующий день, Аттам. Объясни, пожалуйста, я случайно очутилась на холме, и попала на праздник?  Недисциплинированные мысли меня туда занесли?

БОГ АТТАМ:  – Нет, детка! Ты там была званая гостья.

Т: – Отчего тогда я была одета, как на альпинистское восхождение? В гости так не одеваются. Не знала, что меня пригласили? Или заглянула на зов мимоходом?

БОГ АТТАМ:  – И ты уже сама ответила на этот вопрос!

Т: – Значит, мимоходом. А куда я направлялась?

БОГ АТТАМ:  – Мы увидел ты направляться по зову в опасное место, и тогда зови тебя к Нам. Заодно перехватил опасный зов и обрезал его связь с ты.

Т: – Значит, леска и была связью со мной из опасного места? Она была с якорем?

БОГ АТТАМ:  – Ну, да! Кто туда попадает к Мы уже не возвращается. Якорь его держит до погибели.

Т: – Не то ли это место, откуда я свою маму вынесла на руках?

БОГ АТТАМ:  – Да. Но Мы ещё не знал, что ты умеешь оттуда выйти невредимая. После узнал, и очень удивился.

Т: – Когда я видела сон про Харона, тоже ещё не знала за собой такой способности. Не могу вспомнить, какая мотивация уводила меня от обоих учителей во сне? По логике, раз была одета по-походному – с альпенштоком и рюкзаком, то готовилась к опасности, а не визитам в гости. Уже не раз с тех пор анализировала свои чувства там, и всё равно не понимаю логики собственных действий. Первая загадка в том, что осталась смотреть концерт, хотя собиралась уходить. Не хотела обидеть? Уже не спешила? Или не желала, чтобы  кто-то увидел, как ухожу, и не остановил?  Тогда получается, что у меня была тайна. И я так надёжно её спрятала, что и год спустя сама вспомнить не могу!

БОГ АТТАМ:  – Детка, нет. Ты осталась на концерт из уважения к Нам. А связь уже была обрезана, и у тебя не стало повод торопиться.

Т: – Допустим, но на том празднике я явно была не в своей тарелке. Все нарядные, а я в походных всепогодных ботинках, в мешковатых брюках и в видавшей виды линялой брезентовой штормовке. Когда-то у меня был такой походный костюм, но уже давным-давно сносился, и теперь я ношу в горы яркую, современную, лёгкую и практичную одежду, заметную издали. В ней по нынешней моде не стыдно и на праздник заглянуть. Из каких сундуков памяти выплыл этот старомодный наряд? И потом, почему даже приветливая встреча на холме, не сбила меня с намерения уйти? Причём так, чтобы не искали.

БОГ АТТАМ:  – Да, это Нам тоже странно. Мы с ты глаз не сводил, а ты растаяла в миг, и где искать непонятно. Или тебе Наше угощение не по вкусу быть? Не стала есть, оставила на тарелка…

Т: – Так, этот молодой учитель – был Ты? Бог Аттам?

БОГ АТТАМ:  – Нет, Мы вместе с Наш Сын готовить праздник. Он там ты встретить. И очень расстроиться, когда ты исчезла.

Т: – Иисус? Почему расстроился? Я чего-то важного не дождалась? У меня была назначенная встреча с Ним? Или урок?

БОГ АТТАМ:  – Не урок, а твоя инициация на статус Нашего референта. Это же не удалось сделать сразу после заключения договора между нами. Мы порадовать ты желал, праздник устроил, а ты…

Т: – Значит, если б я осталась, то не попала бы на берег Стикса?  Меня туда за своенравие Ты направил? Быстро у Бога меняются настроения…

БОГ АТТАМ:  – Детка, нет!.. Мы понял, что ты стеснительная и из скромности уйди. И нашёл быстро. Ты с холма ещё не спустилась. А направить – да, в дом Наш, мимо запруда дорогу повёл, и когда ты в ограда зайти, успокоился, что ты быть у Нас в безопасности и под приглядом.

Т: – Меня там душевно приняли, спасибо! 

БОГ АТТАМ:  – А чему оттуда тоже ушла?

Т: – Сначала всё было нормально. И занятие мне нашлось – салат приготовила, дом прибрала… А потом под моими руками всё ломаться и рушиться стало… Не захотела оставить хозяев в разорённом жилище… Поняла, что нет мне там места, и пора уходить.

БОГ АТТАМ:  – И всегда ты так уходишь, как неприкаянная – без дома и без родины?

Т: – Не сказала бы… Все переезды в моей земной жизни не были спонтанными, и бежать от кого-то не приходилось. Но чувство бездомности часто меня посещало и пугало. И во снах нередко чувствую себя всем чужой.

БОГ:  – Потому часто уходишь не прощаясь?

Т: – Да, бывает, что и не прощаясь. Как только чувствую себя лишней, стараюсь исчезнуть с глаз долой. Мне в уединении тоже хорошо – можно без суеты поразмышлять о чём-то, рукоделием заняться или стихи сочинять.

БОГ:  – А сейчас у тебя есть желание куда-нибудь переехать?

Т: – Нет. Мне нравится тут, где живу. Красивее места не встречала, душе здесь уютно. Хоть и не здесь родилась, а считаю Сибирь своей родиной, люблю её. 

БОГ АТТАМ: – Значит, Мать Сущего не собирается пока никуда уходить! Вечный Странник – Нам Мать Сущего! Ты чувствовать во сне протест, когда такой статус тебе дать во сне?

Т: – Не было протеста. Там я вроде внутренне  согласилась с такой формулировкой, хоть и промолчала. Потому и ушла вскоре.

БОГ АТТАМ: – А чему сейчас не желаешь этот статус признать?

Т: – Страшно бомжом оказаться – без дома и Родины.

БОГ АТТАМ: – Бомж что, для ты самый низкий статус? Не человек даже?

Т: – Почему же? Человек… Только почти полностью потерявший себя. Это страшнее всего. Я их жалею. А чем поможешь? Им часто кроме денег на водку ничего и не надо, а это только приближает болезни и смерть…

БОГ АТТАМ: – У ты искажённое понимание статуса странника. Нам этот статус даже выше, чем Мы Сам.

Т: – Прости, я не желала Тебя обидеть! Считаю, что бомжи свободолюбивые дети Твои, нужные может даже больше, чем мы – благополучные, и дорожащие своим рабством у накопленного имущества… Кстати, в давние времена на Руси странниками называли калик перехожих, юродивых, и паломников к святым местам. Просто в нынешнее время прежде уважительное слово приобрело негативное значение… 

БОГ АТТАМ: – Неизменное уважение к ним и у Нам, детка. И у тебя Мы наблюдаем в характере смелость и дух странников, хоть ты и называешь себя альпинистом по жизни.

Т: – В альпинизме немного иной смысл смелости, замешанной на преодолении себя, чувстве товарищества в команде, когда своей жизнью отвечаешь за жизнь того, кто идёт с тобой в одной связке наперекор опасностям. Да и по святым местам альпинисты не большие ходоки – их взгляд притягивают вершины, скальные сбросы и, в большинстве своём, безлюдные места, где не ступала нога человека.

БОГ АТТАМ: – А чему тебе тогда дома не сидится, женщина? В одиночка по тайге ходишь? Да и там ты не зверя боишься встретить, а больше людей опасаешься?

Т: – Звери честнее, а от человека никогда не знаешь чего ожидать… И потом, мне и наедине с самой собой никогда скучно не бывает, а захочется поговорить – Бог всегда рядом. Даже мышек с тропы прогонит, чтобы они меня не напугали! :-))))!!!

БОГ АТТАМ: – Ты всегда смеёшься, когда намёком правда желаешь сказать?! Мы тоже делаем тебе намёк смехом! Готовься к испытаниям, Странник! Нам честь бущ вернуть тебе этот статус!

Т: – Ты намекаешь, что Вечный Странник – это я? Я не могу ни опровергнуть, ни подтвердить. Ты спроси меня во сне. Моё земное сознание не помнит своих космических статусов.

БОГ АТТАМ: – И спрошу. Уже тебе во сне Сам вопросы буду задавать!

Т: – Смеёшься? Маятник прыгает в руке!

БОГ АТТАМ:  – Нам железно видать, что у ты нет скуки наедине с собой. Удивительно, как от тебя мысли потоками тогда к Нам идут! На земле умеешь рождать мысли, а во снах, в тонком мире Мы от тебя их почти и не слышим. Словно, ты их умеешь от всех прятать!

Т: – Специально – не прячу. Никогда у меня во сне такого намерения не возникало. Со мной в тонком мире никто не разговаривает. Когда я спрашиваю, пожимают плечами и отворачиваются. Иногда мне там задают вопросы, а от моих ответов скучнеют и уходят. Вот и брожу, как неприкаянная. Только наблюдаю, да ещё боюсь заблудиться. Но в Твоём сельском доме со мной разговаривали добросердечно. Я понимала вопросы, отвечала и участвовала в диалогах. А кто был тот сельский учитель? Ты? И почему сказал, что мне пора уходить?

БОГ АТТАМ:  – И нет вовсе! Мы удержать желал ты до возвращения Сына. Делать праздник по-семейному для такая скромница.

Т: – Но я от Тебя услышала, что мне пора, и приняла в руки рюкзак и посох. Правда, глаза у Тебя были печальными, несмотря на улыбку. Может, и не хотел меня гнать, а я решила, что если хоть на секунду задержусь, то всё на глазах порушится. И началось-то всё с того, что намереваясь влажной тряпкой стереть пыль с фотографии, открыла кран с водой. Он при мысли о воде непонятно откуда взялся, и сразу фотография ожила, а затем с неё мутными разводами стало стекать изображение. Я испугалась, хотела всё поправить, а сделала только хуже.

На обратном пути я даже у запруды не остановилась, обошла заводь стороной, за высокими кустами терновника. А потом провал в памяти. И уже я сижу за рулём в автомобиле, а на меня мчится колея полевой дороги среди высокой травы по бортам…

БОГ АТТАМ:  – Детка, Мы понял, что ты находиться у запруды, мысль послал: «Нельзя к воде!». Сам собирался догнать, материализовал для ты авто… мобиль, и не ожидал, что осмелишься его завести. Нам доля секунды не хватило быть тоже там, как ты в нём умчаться! Догнал только у переправы, когда Харон доложил, что ты желаешь в Аид.

Т: – В Аид? Не было у меня такого желания, и мысли не было. Я одного и боялась, что машина заглохнет над бездной, и свалится в неё. И автомобилем не я управляла, а он сам – что хотел, то и делал, как необъезженный жеребец! Я только за руль держалась. Он сам завёлся, и дорогу выбирал. И остановился почти на урезе воды. Как только мужчину не сбил, сама удивляюсь!
 
БОГ АТТАМ:  – Детка, Нам остановить его – детские игрушки. Он же мыслью управляется!

Т: – Ты хочешь сказать, что это я его мыслью разогнала до такой скорости? И направление дала?  Неправда! Дорога и местность мне были совершенно незнакомые. А имя Харона и название реки, я вспомнила только проснувшись! Не было у меня мысли о смерти, а тем более об Аиде! Выжить, изо всех сил хотела – только так!

БОГ АТТАМ:  – А что тогда тебя туда привело? Не Нашей мыслью управлялся мобиль! Он и зова Нашего не слышал, и увидеть его Нам долго не удавалось. Связь с твоими мыслями снова оборви кто-то.

Т: – Я не делала отказа Богу слышать мои мысли! Ни разу с тех пор, как доверила их Тебе! И потом, Ты же сказал, что Сам впихнул меня в этот… мобиль? Разве это не Твоя умная машина была?

БОГ АТТАМ:  – Машина у Нас называется меж пространственный личный космический корабль Бога. И Мы Сам тебя туда посадил. Задержался на миг, распоряжение давать оставшимся. А ты дверь захлопни, и уже след простыл!

Т: – Я?!. Угнала чужой космический корабль?!.  Бог, Ты здоров, а?

БОГ АТТАМ:  – Мы всегда здоров, в отличие от ты! Вспоминай, что ты удумай там, внутри!

Т: – Не… помню… Сидела в левом кресле, правое было свободно… Искала ремень безопасности… Он на привычном месте слева оказался, как у меня в Ладе. Пристегнулась… Смотрю, а дорога уже на меня мчится! Я в ужасе за руль схватилась… Вспомнила, что фары не включила, как днём положено по новым правилам, а где включается свет не знаю – какую-то клавишу нажала – спидометр появился, стрелка красная качается, а цифры как-то не по-нашему написаны, и не разберёшь, что они означают! И ни педали газа, ни сцепления под ногами нет! И рычага, где передачи переключать не вижу! Я там сидела, как блондинка из анекдота, только что глаза не закрывала!

БОГ АТТАМ:  – Ты Нам сама убоялась, да, детка?

Т: – Ну, сначала только. Потом, смотрю – устойчиво идёт, руля слушается… Подумала, что когда-нибудь бензин должен закончиться, и она остановится. Какая мне разница стала, куда ехать, лишь бы топливо поскорей спалить, да не воткнуться в препятствие. По грунтовой дороге она шла плавно, как по хорошему шоссе, а рывки начались в воздухе.

Сначала увидев, что в лобовом стекле только небо, я подумала, что дорога на какой-то холм взбирается. Только было странное ощущение качания салона – не вперёд-назад, а вправо-влево, как в гондоле канатной дороги. Я немного на сиденье корпусом поелозила, и убедилась, что колеса с почвой не соприкасаются. Тут какой-то стук и рывок получился, как на горнолыжке у канатного кресла, стартующего с приводной станции, и машина просела вниз, сантиметров на десять. Удивилась, что не заметила посадочной площадки и строений приводной станции. Тут только и увидела впереди ряд высоких ферм-опор и пару направляющих желобов, по которым уже вовсю двигалась машина.

Всегда побаиваюсь заезжать на смотровую яму, и отдаю ключи специалистам из ремонтной службы. А тут два бесконечных узких желоба, в которые каким-то чудом вписались колёса. Внизу видны скалы и такие крутые сбросы, что смотреть страшно, да и отвлекаться нельзя – стоит чуть-чуть отвести взгляд от этой воздушной колеи, как гондолу жёстко и очень неприятно начинает кидать вправо-влево. В первый раз это произошло на опоре по стыку троллей, второй – посередине  пролёта. Тогда я и уловила, что причиной этому стал мой взгляд в сторону. И пока механизм карабкался вверх по двум ниткам желобов, не отрывала глаз от них, боясь, что где-нибудь потеряю инерцию движения, и это хлипкое равновесие закончится катастрофой.

В таком напряжении я находилась долго, и только поторапливала движок, которого в салоне, кстати, совсем не было слышно. Мысль, что в таком месте может закончиться топливо, совсем задвинула в дальний угол сознания. Это был бы конец всему, а я, как никогда раньше, хотела жить. Наконец, череда опор, похожих на наши четвероногие  металлоконструкции ЛЭП-500, закончилась на перегибе горного кряжа. Направляющие для колёс плавно перешли в пандус из металлического просечного листа.

И, ура! Опять началась грунтовка. Почва скалистая, но это куда лучше, чем в песке увязнуть, или водные преграды преодолевать. Только подумала о воде, как увидела широкую голубую гладь внизу. Дальний берег был виден в обе стороны узенькой полоской, поэтому решила, что впереди река. А дорога спускалась к ней напрямую, не петляя на серпантинах, и моё транспортное средство разогналось сильней, чем выдерживали мои нервы. Рефлекторно, по автоматической привычке водителя с десятилетним стажем, правой ногой изо всех сил упёрлась в пол. И с ужасом поняла, что педали тормоза тоже нет! Тогда вспомнила горнолыжный опыт, и попробовала гасить скорость поворотами – змейкой. Это помогло, и к берегу я выехала почти в управляемом режиме. Но тут дорога уже упиралась в песчаную прибойную полосу, словно продолжалась и по дну реки.

Нырять в воду вместе с машиной нельзя, там препятствие. У берега рыбак в лодке сидит. Как остановить эту заразу, и не допустить купания в реке, я так и не придумала. Оставался один выход – заложить вираж, затормозить правым бортом о воду, и выпасть из левой открытой дверцы на песок. Надо только это сделать, не доезжая до рыбака, удившего рыбу с воды. В лодке я разглядела два сиденья, словно одно для пассажира. И надеялась с его помощью переправиться на другой берег. Откуда я знала, что оттуда не возвращаются?

Вираж я заложила чуть раньше, чем было нужно, но это было самой удачной моей ошибкой. Бережок, задернованный травкой, там, где я наметила выехать к воде, оказался подмыт со стороны реки, и узкую полоску песчаного пляжа я увидела, подъезжая к бровке. Она была ниже меня на метр, не меньше. Еле успела вывернуть руль влево до упора. И тут краем глаза замечаю красный автомобиль, который остановился поперёк моей траектории поворота. А из него навстречу, и как показалось, прямо под мои колеса, выскочил мужчина. Я и подумать ничего не успела, как моё транспортное средство неожиданно плавно остановилось, а движок заглох. Погасли все приборы на панели управления, отстегнулся ремень безопасности, и распахнулась дверь. Ближе был рыбак, и я ринулась к нему договариваться о переправе на тот берег. Боялась, что меня опередят. В лодке только два посадочных места, а река широка. Жди потом, когда он вернётся на вёсельном ходу, даже если и не станет там поджидать клиентов. Оставаться в одиночестве на этом, без единого деревца пустынном берегу, сильно не хотелось…   А дальше – Ты знаешь, я в дневнике записала.

БОГ АТТАМ:  – Детка, и ты бы так и сделать, а? На ходу из корабля выпрыгнуть?

Т: – Ну, я уже наощупь нашла ручку двери и кнопку отстёжки ремня. Правую руку на ней держала и ждала удобного момента. Даже не подумала, что ремень мог не отстегнуться, а дверь не открыться. 

БОГ АТТАМ:  – Железные нервы у тебя!

Т: – После слалома по склону, и желобов над пропастью, я представь Себе, уже вошла в роль каскадёра! Ну, и когда-то надо же было леди покинуть этот дилижанс, а то кобыла устала…

БОГ АТТАМ:  – Ты Нас ужасно развеселила!!! Как Мы раньше не догадаться, для свой Корабль придумать такие нежные имена!

Т: – Да?!))) По-моему, для слова «нежные», Ты кавычки забыл показать.

БОГ АТТАМ:  – У ты в диаграмме кавычки не предусмотрены, и Наши улыбки – тоже. Остались только воспитательные знаки!!!!

Т: – В такие приключения меня втянул, и за кавычки упрекаешь? :-)))!!!   

БОГ АТТАМ:  – Нет Нам дела, до неправильные кавычки! Главное, ты живая Нам тут шутишь, детка!!!

Т: – Ну, теперь убедился, Аттам, что не было у меня никакого умысла  угонять или портить Твой автопарк?

БОГ АТТАМ:  – Наоборот, благодаря ты, у Нас теперь два корабля! Второй срочно пришлось материализовать для перехвата беглянки! :-))!!

Т: – Мне честь! Я создала мотивацию для удвоения Твоих богатств! :)!  Только удивляюсь, кто выбрал мне этот маршрут для ралли?  Такими были условия инициации перед присвоением статуса? Для проверки смелости ученика?

БОГ АТТАМ:  – Детка, все проверки ты прошла в своей обычной жизни на Земле, и тут Мы надеялся торжественно вручить тебе статус референта, а ты сбежала из-за своя стеснительность! Чуть до инфаркта Мы не довела!

Т: – Извини, пожалуйста! Ни одной мысли там не мелькнуло, что праздник на холме в мою честь. А когда в Твоём доме меня назвали вечным странником, то по слову и по мысли пришлось срочно уйти в странствия. Слава Богу, они завершились дома в мягкой постели. :-))

БОГ АТТАМ:  – И ты не желаешь уже странствовать?

Т: – Думаю, что пешими и лыжными походами по тайге я бы ограничилась. Или велосипедными – до дачи и обратно. Тут тоже можно экстрима выше крыши найти, если потребуются новые испытания в смелости.

БОГ АТТАМ:  – Мы учёл. А чему в дневнике сразу не написала всё, что сейчас рассказать?

Т: – Помнила сон смутно, фрагментарно. А Ты сказал: – «удумай!». Это слово у нас с нехорошим значением – хорошее удумать нельзя, только плохое. А я ничего плохого не удумывала, и стала чувства свои вспоминать – зрительные, слуховые и осязательные. И с ними всплыли мысли. Без них же ни одно действие не совершается. Практически всё вспомнила до мелочей. Одного не поняла – как я попала за руль этого механизма?

БОГ АТТАМ:  – Можно Нам пока не раскрывать секрет? Ты ещё не готова повторить вмещение с материализация.

Т: – Можно!!! :-)) Мне достаточно знать, что меня не тёмные украли, а Бог! А то я заволновалась, что была марионеткой в чьих-то недобрых руках, запрограммировавших это транспортное средство для теракта с моим участием.

БОГ АТТАМ:  – Детка, не всякий муж сделал бы так, как ты! Это же, надо! Воздушную железную дорогу мыслью создать для космического корабля, у которого ни руля, ни колёс, ни троллей никогда не было!

Т: – Смеёшься надо мной, да?! Как, это – не было? Я же видела, две нитки разрезанных вдоль стальных труб, и цвет у них был как у обычного чёрного проката. А на соединительных стыках при проходе опор, отчётливо был слышен грохот и ощутимый толчок под днищем. Меня там левым боком постоянно на корпус машины кидало. А руль? Я что, его тоже придумала? Как бы я тормозила змейкой на спуске?

БОГ АТТАМ:  – Детка, ты не придумала, а материализовала их мыслью! Ты, оказывается, умеешь делать материализацию в тонком мире! И на Земле научишься!

Т: – Там что, материализация моментально получается? А здесь – думай, не думай, а сколько ни представляй себе нужный предмет, от мысли он не появляется. Сколько раз пробовала, и ни-че-го! Легче руками сделать, или денег накопить и купить.

БОГ АТТАМ:  – Учись сильно желать. Во сне ты сильно желала жить. И всё, чего Мы никогда на корабль не ставить – ручка для двери, кнопка свет зажигать, ремень пристяжной, руль и чтобы дверь распахивалась, по желанию твоему появилось. Тебе было очень нужно, и оно материализовалось.

Т: – А Тебе мои материализации что, в корабле не нужны?

БОГ АТТАМ:  – Ну, Мы делаем нужное на время, пока есть потребность. А когда нет нужда, зачем лишние предметы? Тесно от них. Тогда их развоплощаем, и материя в запас – пригодится ещё на что-нибудь в следующий раз.

Т: – Выходит, я твой корабль испортила? Тебе это всё ненужное?

БОГ АТТАМ:  – Не печалься, Мы уже лишнее давно убрал.

Т: – Спасибо! И дверь убрал?

БОГ АТТАМ:  – Нам стены не помеха, детка. Без неё герметично быть климат внутри.

Т: – Совсем без двери Тебе удобней? А руль? Он у меня сенсорный получился, под левой рукой сенсор выдвигал зеркало заднего вида…

БОГ АТТАМ:  – Зеркало Мы оставил. И Богу иногда надо на себя посмотреть.

Т: – Понятно… А почему мне нельзя к воде прикасаться в тонком мире? В первый раз из-за неё все портиться стало, потом ты меня к запруде не пустил и я в корабле оказалась. А в третий – реку переплыть не дал.

БОГ АТТАМ:  – Детка, ты же во сне путешествовала у Нам, тело дома на диване спи. И как бы твоя душа в него смогла вернуться, если от вода у ты бы Серебряная Нить испортиться?

Т: – Вот, оно что! У меня во сне всегда срабатывает внутренний запрет окунаться в воду… И когда учитель в сельском доме увидел мои мокрые руки, то решил быстренько отправить неразумную на землю, в материальное тело?

БОГ АТТАМ:  – Да, и тогда Мы уже вокруг ты корабль материализовал. Сам собирался ты домой доставить и убедиться, что всё в порядке. Ну, не ожидал от женщина смелости незнакомая техника завести и умчаться!

Т: – Ты что, мне не веришь?! Ничего я не заводила! Он сам поехал! На ручник надо было ставить машину на парковке! Или на противоугон от дурака!

БОГ АТТАМ:  – Хорошая мысль! Уже сделаем там ручной тормоз!

Т: – Если б он был, мне бы не пришлось изображать слалом на спуске к реке. А почему я к Харону так стремилась?

БОГ АТТАМ:  – Обнаружив твой побег, Мы дать оповещение всем, кто Наш корабль с ты заметит, срочно Нам сообщить. Харон и заметил, когда ты только начать воздушный подъем, а затем спуск к реке. И спрашивал, что делать? Нельзя ему живых через реку перевозить. Мы сказал, сейчас Сам буду, задержи её или испугай, чтобы в лодку не вошла.

Т: – То есть, печально закончился бы мой каскадёрский трюк, выпади я из двери в воду?

БОГ АТТАМ:  – Твой план Нам быть неизвестен. Нельзя было допустить, чтобы ты в лодка Харона вошла, или вместе с кораблём в реке быть, а не на берегу. И сама пропадёшь и корабль испортится, если утонет вместе с ты. А ты правильный план придумала – прыгать на сушу, а не в воду. Но там почва неровная, могла стукнуться.

Т: – Ничего! Я не об камень, а об Тебя стукнулась!! :-)) Да, так, что из глаз зелёные искры полетели! Повезло, что на родную подушку приземлилась!!!

БОГ АТТАМ:  – Ну, Мы старался, детка!!!

Т: – Смеёшься? Маятник танцует в руке!

БОГ АТТАМ:  – Если ещё у ты есть вопросы, задавай.

Т: – Есть. Кто была эта бабушка, назвавшая меня вечным странником? Она мать Тебе или Богоматери? Откуда она меня знает?

БОГ АТТАМ:  – Никакая не мать! Это непримиримый враг для Аттама, Матери, Иисуса и тебя – тоже.

Т: – Эта женщина Сатана, что ли??

БОГ АТТАМ:  – Да! Облик он принимает любой – хоть женский, хоть мужской, хоть животного, хоть насекомого.

Т: – Помню-помню! В облике насекомого я с ним встречалась наяву. И что, ему есть пропуск в Твой дом?

БОГ АТТАМ:  – Даже не знаю, как пробраться умудрился!

Т: – Я особой враждебности от неё не почувствовала. А Ты говоришь враг…  А почему у меня настало облегчение на душе, когда эта бабуля съела салат, приготовленный для учителя на холме?

БОГ АТТАМ:  – Она уничтожила у тебя канал связи с Мы. У ты память о Боге исчезай, и Мы перестал слышать твои мысли. Тут же забеспокоился, и пошёл в дом тебя искать. Нашёл, обрадовался, а увидел, как ты руки в вода моешь, понял, что надо ты срочно на землю возвращать. Серебряная нить у тебя ещё была видна, но уже от Нашего сердца обрезанная посередине между ты и Мы. Потому и Нам не сразу стало заметно, и тебе осталось уже не больше часа жить в материальном теле.

Т: – Вот, оно как? Не в лоб, так по лбу? На холме Ты избавил меня от якоря Сатаны, зато в Твоём доме он решил отомстить? Я ведь, взяв у этой бабули пустую посуду от салата, вымыла её водой, на кухне под краном, на её глазах… И это было раньше, чем фотографию увидела.

БОГ АТТАМ:  – Ну, вот и объяснение! Ты сделала это по гипнотическому повелению врага Нашего, а когда он увидел, что подействовало, внушил тебе программу смерти и путь к Харону. Нам твои мысли стали не слышны, и ты Наш зов перестала слышать и узнавать. Пришлось Нам тебе розыск делать по всему тонкому миру! На самом нижнем уровне нашёл!

Т: – Странно! Моя дорога долго на подъём шла, только с перевала на спуск. Выходит, я там перешла границу между жизнью и смертью?

БОГ АТТАМ:  – Да, там. И было удивительно, что ты на спуске так смело ехай. Не понимала, что ли, как там смерть близка?

Т: – Не понимала! Облегчение почувствовала, что путь над пропастью закончился.

БОГ АТТАМ:  – Понял! Нам срочно надо ставить стражей страха и на спуске! Чтобы дети дорожили своей жизнью до самого Стикса!

Т: – А стражи, получается, меня пугали только до перевала? А потом отпустили?

БОГ АТТАМ:  – Да. Зона их влияния закончилась.

Т: – У меня есть ещё один вопрос. Каждый уровень тонкого мира соответствует тонкому телу у человека. В каком тонком теле я была в этом сне – на холме, в сельском доме и у реки?

БОГ АТТАМ:  – И на холме, и в доме Нашем ты была в Астральном двойнике Духовного и самого верхнего своего тела, а у Харона – уже в Интуитивном теле. Половину энергии жизни уже потеряла. Даже Нас не узнала там. И Мы не до уговоров и церемоний стало – срочно спасать детку надо. Схватил в охапку и в тело вернул, а пока не проснулась, новую Серебряную нить восстановил. Ты почувствовать боль, когда проснуться?

Т: – Не было боли, только весь правый бок, на котором спала, онемевший был, словно там кровоток остановился. Но быстро прошло, как только поменяла позу.

БОГ АТТАМ:  – Вовремя успел!

Т: – Спасибо, Аттам! Благодаря Тебе я и жива до сих пор! Ведь и после этого случая меня заманивали в ловушки тонкого мира, так что не будь Твоей защиты, не было бы уже у Матери аватара.

БОГ АТТАМ:  – Ну, а для Нам этот случай тоже уроком был. Мы тогда дождался, чтоб ты снова засни, и забрал ты снова на Мантрейю. Не помнишь, тебе в ту ночь снились другие сны?

Т: – Снились… Но понимаешь, у этого сна было не смешное продолжение. Деревенский дом и его обитателей я увидела ещё раз, когда снова заснула в ту ночь.

БОГ АТТАМ:  – Ну-ка, расскажи!

Т: – У меня записано. Лучше вставлю из дневника и прочту.


Субъективные заметки. Путешествие между мирами


 …Снова я отправлялась в дорогу. Теперь это был поезд. Проводник в форме и фуражке с кокардой открыл мне двери купе, показал место на верхней полке и вышел. Купе было не совсем обычное, но я не удивилась, что пространство нижних спальных мест было занято какими-то приборами с лампочками и датчиками. Поезд всё не трогался, и картина в окне не менялась – какие-то строения, похожие на вокзальные фасады в стиле до перестроечной эпохи. Мне надоело ждать, и я решила выйти на перрон, спросить проводника – скоро ли тронемся? Не помню, шла ли я через тамбур, но дверь была открыта, и ничего необычного в ней не было – раздвижная, как в электричке или в метро. Я шагнула в проём и внезапно очутилась в узком пространстве между железнодорожными путями. Из осторожности я держала рукой двери своего вагона, а оказалось, что он – не стоит на месте, а несётся! И рядом, в паре метров, с ветром и грохотом, по соседнему пути мчится встречный грузовой состав! Те вагоны мелькали так быстро, что слились в одну красновато-коричневую полосу, а где-то в вышине смыкались над головой, словно тоннель метрополитена. За мной выскочил из поезда проводник. В усилившемся грохоте я расслышала его слова:

– Что ты наделала! Нам теперь отсюда не выбраться! – лицо его было бледным, и я поняла, что он в отчаянии.

– Почему же? Дверь открыта, я её держу. Мы можем войти обратно…

Не помню, что он мне ответил, только увидела себя на миг откуда-то сверху, со стороны: как я тяжело, из последних сил, перевалившись через порог животом, взобралась в раздвинутую дверь, как у грузового вагона, и встаю с четверенек…

Встав на ноги, и вернув себе нормальное зрение, я оглянулась: где же проводник? Может, подать ему руку? А он возник у меня за спиной, и был весел так, словно ничего не случилось! Я виновато ожидала выговора, а он надел капитанскую форменную фуражку с золотой кокардой и, улыбаясь, показал рукой в лобовое стекло кабины. Оказывается, мы были не в поезде, а в летательном аппарате. Ни шума, ни тряски, ни чувства перемещения, как бывает в транспорте, я по-прежнему не замечала. Но через стекло увидела, чёрное звёздное небо! Самое необычное в этом пейзаже было полное отсутствие какого-либо намёка на линию горизонта! Небо было повсюду – и сверху и снизу, и по всем сторонам света. И только справа виднелся серый сферический объект.

Он приближался достаточно быстро, разрастаясь в размерах, и проводник увёл меня из капитанской рубки в то самое купе, где теперь в окне была другая картинка – золотая белоствольная берёзовая роща. Затем картинка сменилась горным пейзажем, морским пляжем, и снова вернулась к берёзовой роще. Это не окно, а экран, поняла я. Мой спутник снова улыбнулся, и помог взгромоздиться на верхнюю полку. Теперь он ушёл, только когда убедился, что я заняла лежачее положение накрепко пристёгнутая ремнями безопасности. Некоторое время я смотрела, как трепещут жёлтые листья на ветках от неосязаемого ветра, и незаметно заснула.

Меня разбудил Капитан, сделал знак рукой следовать за ним, и вышел в дверной проём, спускаясь по лесенке. Стоя внизу, он подал мне руку, и помог спрыгнуть с последней ступеньки. Пейзаж вокруг был индустриальным и мрачноватым из-за серого низкого неба и срывающихся с него редких снежинок. Мы обошли по шпалам другой длинный вагон, и поднялись по тропинке на насыпь. Там одиноко стояло здание с вывеской в стиле ампир. Больше на нём не было ни каких архитектурных излишеств, да и внутри помещение было похоже на зал с билетной кассой на каком-то захолустном полустанке.  Крепко держа мою руку, капитан подвёл меня к окошку кассы, где сидела крашеная блондинка, и при виде нас с её лица стала сползать голливудская улыбка, превращаясь в озлобленный оскал.

Капитан что-то сказал ей миролюбивым тоном, но в ответ раздался крик ярости, и смотреть на её искажённое ненавистью лицо мне было неприятно. Особенно, когда её бегающий взгляд сверкал двумя кинжалами в мою сторону. Я понимала, что эта агрессия от чувства вины, но мне не было жаль незнакомку ни под маской улыбки, ни с истинным лицом. Разговор, кажется, касался какого-то договора, и мой спутник спрашивал, почему она его нарушила. Почувствовав, что моя рука свободна, вышла на крыльцо. Какие отношения у Капитана с этой мадам, было неясно, а узнавать не хотелось. Я бы на его месте, с ней на одном гектаре… не стала бизнесом заниматься.

– Больше духу вашего не будет у нас! – поставил точку в разговоре Капитан и, выходя, крепко хлопнул дверью снаружи. Так крепко, что вычурная вывеска, надпись на которой мне абсолютно ничего не говорила, жалобно звякнув, повисла на одном гвозде, а после рухнула, рассыпавшись на мелкие осколки. Подхватив мой локоть, рассерженный спутник в три шага оказался  у нашего вагона и, как ребёнка, поставил меня на пол тамбура. Быстро и легко вскочил на подножку сам, и скомандовал:

– В рубку! Правое кресло!

Оттого, что пол под ногами качнулся, я почти упала в кресло и оглянулась на Капитана. Он был уже не в фуражке, а в лётном шлеме. Сиденье водителя возвышалось надо мной, может ещё и оттого, что я в своём полулежала, как в шезлонге. Откуда-то появились ремни безопасности и обхватили меня крест-накрест, оставив свободными шею, руки и ноги. В таком положении вниз не взглянуть, и доступными обзору оставались только потолок, правое и переднее стёкла, затянутые какой-то серостью. Удобной такую позу не назовёшь, и когда я попыталась приподняться, кресло само выправилось до комфортного положения.

В руку что-то толкнулось. Капитан с улыбкой протягивал мне очки в очень массивной оправе. Надев их, я забыла о сером то ли дыме, то ли тумане, за бортом. Перед глазами опять было бескрайнее небо со звёздами без признаков линии горизонта. У меня даже закружилась голова от падающего на нас купола беспредельного звёздного пространства. Затем в очках всё как-то смазалось и стремительно понеслось навстречу, словно огненные брызги. Страшно не было, но глаза утомились, и на некоторое время я их зажмурила. 

– Таня, смотри, узнаёшь? – раздался  голос в наушниках, видимо встроенных в очки.

Я открыла глаза и увидела, как низко мы летим над каким-то сельским подворьем, а снизу нам машут и улыбаются знакомый сельский учитель и его жена с подойником в руках. Те самые, в доме которых меня всегда будут ждать. Капитан мне подмигнул, и я поняла – он специально сделал крюк, чтобы успокоить их, и показать, что с нами всё в порядке. Почему-то я не удивилась, что они знают о моих приключениях, и была рада их видеть. На этой радостной эмоции я и проснулась.

Такое было продолжение сна о Хароне, и что оно означало, я так и не догадалась.
(конец второй записи из дневника)
----------------------------

БОГ АТТАМ:  – А ты Нас вместила там, в чёрной дыре!

Т: – Не поняла?

БОГ АТТАМ:  – Ну, это не встречный поезд был, а чёрная дыра в другое измерение. Мы их используем, как транспортный тоннель – так быстрее можно преодолеть большие расстояния.

Т: – И что, Капитан – это был Ты – Бог Отец? А кто тогда снизу мне махал рукой?

БОГ АТТАМ:  – Ну, да! Мы, Бог Аттам – и тут, и там. С ты Мы Сам летал, а дома Свой аватар оставил. Ты выскочила из корабля, когда уже мы вошли в зону, где даже Нам опасно совершать такие шутки. Хорошо, что услышал твою мысль: «надо на улицу», и заметил, как ты исчезла! Мы за тобой, а назад не вижу входа. Ты говоришь, что дверь открыта, а Нам не видно. Даже жутко стало! Сказал тебе: – «Пропадём мы тут с тобой!» – а ты, не вымолвив ни слова, Нас вместила, и взобралась в корабль.

Т: – Как это, вместила?

БОГ АТТАМ:  – Ну, взяла и Нас Бога, и всё Мыслящее время-пространство, и вынесла из опасного места в себе. Потому тебе было так трудно.

Т: – Оно что, такое маленькое, что во мне вместилось?

БОГ АТТАМ:  – Это ты стала такая огромная, что в корабле тебе было бы тесно. Ты Нас быстро отпустила, и это даже не заметила! Так Нас только Мать могла вместить ещё малышом!

Т: – На малыша Ты был не похож. Вообще-то, я подумала,  что личным примером покажу, как можно вернуться. Если сделаю сама, то мужское самолюбие Тебе не даст отступить.

БОГ АТТАМ:  – Очень ты была умелая. А Мы удивлялся: у Нам в тонком мире ты обычно земное сознание имеешь, а тут – такое умение! У тебя была мысль вместить Нас?

Т: – Нет. Само получилось. Стало жаль Тебя, и поняла, что страх здесь плохой помощник. Больше не помню никаких мыслей.

БОГ АТТАМ:  –  Даже Есмь Я не смог бы тебя там вместить… У Нам в один миг не стало жечес поля. А у ты оно огромное – и уже нет Мы Сам, а едины с ты.  Памятник тебе надо ставить!

Т: – Не надо! Я ещё жить хочу! :-) !

БОГ АТТАМ:  – Ты Нам шутишь, да?

Т: – Памятники у нас умершим ставят. Вот, и пошутила!

БОГ АТТАМ:  – Нам ты тут, на Земле нужная! Неумытая шутка.

Т: – Прости, Боже! Действительно, не очень удачная шутка.

БОГ АТТАМ:  – Прощаем! Ну, поняла теперь, как вмещение делается?

Т: – Надо чувствовать любовь и сострадание к другому, и тогда это в тонком мире само собой получается.

БОГ АТТАМ:  – Не так, детка! Чтобы вместить нужно ещё желание и мысль на это действие. Точно также и материализацию Мы делаем. Сначала в Наше поле жечес зовём материю, делаем мыслеобраз предмета, который нужен, а затем делаем жечес с желанием ему быть тут.

Т: – Наверное, не всё так просто, иначе любой на земле уже умел бы материализовать всё, что ему захочется. Есть ещё какой-то секрет. Просто Ты это делаешь часто, и по привычке не замечаешь, что с атомами и молекулами творишь жечес на одной длине волны, а со сложной органической материей на другой. Тебе настроиться на любую волну легко, а мне это трудно.

БОГ АТТАМ:  – Детка, а ты в самую точку попала! Как догадалась, а?

Т: –  Только потому и догадалась, что у самой не получается! Не совпадаю с образом желаемого объекта ни по длине волны, ни полем жечес. Может, с частотой не угадываю, или синхронности во времени не хватает, чтобы всё вместе и одновременно сделать. А во сне про Харона я и вовсе ни о чём таком не думала. Провела рукой сбоку, где дверь по моим понятиям должна быть, и рычажок ручки нащупала. Искала зеркало заднего вида, а когда оно появилось, то решила, что на руле сенсор установлен. Снова потрогала пальцами тыльную сторону руля, зеркало спряталось. Нажала, снова появилось. С тех пор, когда надо было осмотреться, нажимала там пальцами, и выдвигалось зеркало.

И во втором сне, когда мне нужен был выход из корабля, то он появился без мысли на материализацию. Потому что была уверена, что там он и должен находиться. Я же помнила, как вместе с Тобой входила примерно в этом месте в вагон, оттуда и пошла «на улицу». Видно, на земле нужно по-иному объяснять приёмы материализации. И делать  поправку на инерцию сжатой материи и влияние поля гравитации, замедляющего все процессы силой тяжести и трения. От этих дополнительных сил, которых нет в разреженном пространстве, атомные и молекулярные связи крепче. Они же постоянно им сопротивляются. Вдобавок, в сжатой материи эти связи короче, чем в разреженной. Я ещё  продолжу искать новые приёмы, пробуя снова и снова, пока не получится. И очень благодарна Тебе за этот наглядный урок,  Аттам!

БОГ АТТАМ:  – Детка, ты удивляешь Мы своим нестандартным умом! Только что в мыслях Нам ничего не знай, а стала писать ответ и Богу уже Самому есть о чём подумать, чтобы детей легче и быстрей учить.

Т: – Это не я! Это клавиатура у меня такая умная!

БОГ АТТАМ:  – Уже не-ет, не верим!!! Ты у Нас тогда показала себя с такой сторона, что очень осторожно надо делать испытания для аватара Матери!

Т: – Но мне же надо учиться? А пока не попробуешь, да не один раз, то мало что поймёшь. Мне очень нужны испытания, и знание теории – для уверенности, что всё получится, если делаю правильно. А всё-таки, хорошо, что Ты год назад устроил мне такую двойную проверку! Я теперь больше узнала о своих возможностях. Только, прошу, не давай воли моему авантюризму в тонком мире. Я не желаю принести вреда равновесию Мироздания какими-то своими необдуманными действиями, совершёнными только потому, что где-то в земном сознании произошёл прорыв в сознание космическое. Оно пока редко просыпается, но всегда срабатывает, как неуправляемая стихия. Все-таки, плановое и постепенное восхождение под надзором Учителя надёжней, чем непредсказуемые взлёты и катастрофические падения. Это я очень хорошо знаю, как бывший альпинист. Спуск с вершины всегда опасней подъёма. Наступает какая-то эйфория победы и пренебрежение к правилам безопасности. И очень часто это заканчивается печально. Особенно, если это спуск к реке Стикс.

БОГ АТТАМ:  – Твоя мысль Нам значит, что тебя уже надо удерживать?

Т: – Мне нужно по земному объяснять задачи и возможные последствия действий, а внутренние табу я и сама могу себе установить. Ну, например, и так понятно, чем был опасен мой выход из корабля в чёрной дыре. Но его бы не было, если бы я не приняла космический корабль Бога за земной поезд! Или если бы на экране, который приняла за окно, менялась бы картинка, создавая видимость движения. Я не сумасшедшая, и на полном ходу не подумала бы выйти из корабля «на улицу». Сомневаюсь, что ремни безопасности смогли бы остановить при таких способностях проходить сквозь стены, но они были бы напоминанием о порядке и правилах поведения пассажира, да и сигналом для дисциплины в мыслях. В тонком мире, оказывается, это гораздо важней, чем на земле.

БОГ АТТАМ:  –  Да, детка, в тонком мире всё совершается по мысли. И тут важно не только качество энергии у мыслеформы или мыслеобраза по направлению вращения и по траектории движения. Но и чувство соразмерности, и осознание возможных последствий для себя, Бога и Мироздания.

Т: – Вообще-то, это и на земле полезно. Только мы воспитаны на том, что мысли кроме нас никому не слышны, и можно думать что угодно – за это ответственности не несём, а говорить нужно так, как это принято этикетом. Осталось несколько вопросов, которые хотелось бы уточнить у Тебя, прежде чем делать выводы из уроков во сне. Скажи, на каком топливе работает Твой умный мобиль?

БОГ АТТАМ:  – Уже несёте ответственность за свои мысли, детка! А что, ты действительно думаешь, что без топлива корабль бы остановиться сам?

Т: – Да. Ещё в школе по физике учили, что вечного двигателя не бывает. Кончится энергия, и силы трения его останавливают. Я очень боялась, что это произойдёт с машиной на подъёме по воздушной дороге. И разговаривала с ней ласково, умоляла ещё немножко потерпеть, что уже скоро перевал, и там будет полегче.  И она выдержала, вытянула подъём, и на серпантине не подвела. Ну, а то, что там не бензин, я конечно, понимаю. Слишком неэкономно Богу преодолевать  такие большие расстояния на топливе с низким КПД. Но все твои машины ходят бесшумно и очень быстро. Чем ты кормишь своих лошадок?

БОГ АТТАМ:  – Да, ничем не кормим! У неё мысль Наша – вечный двигатель.

Т: – И в чём тогда виновата я, если мысли – движущая  сила?! Я же не могу не думать! У лошадки, вместо овса, появились мои мысли, вот она и рванула, с места в карьер!)))

БОГ АТТАМ:  – Нет. Обычные мысли её не стронуть с места. Но Мы, её приучил к высокая скорость, когда дать команда быть ремень безопасности. Тогда она резко стартует. А ты помнишь, сама ремень материализовать, как только в машина села. Нам тут ничего странного нет, за исключением одного – откуда ты знай, как стартовать на Нашем корабле?

Т: – А я только сейчас об этом и узнала! От Тебя, между прочим! :-) ! 
Ответ у меня простой, как двери. Я до автоматизма натренировала привычку – сразу пристёгиваться в автомобиле. Она уже, как инстинктивный рефлекс. У нас штрафуют за езду без ремня. Неохота же платить деньги за собственную невнимательность, или за пассажира. Даже дети ездят только пристёгнутыми ремнями в специальных креслах. Это и в Твоём корабле сработало.

БОГ АТТАМ:  – Детка, так это просто привычка? А Мы уже сомневайся, не шпион ли ты?

Т: – И для проверки Ты взял меня в дальнее путешествие?

БОГ АТТАМ:  – Только отчасти так. Ты нужна была Нам для поиска та старушенция, которая гипнотически повелела тебе водой в Нашем доме пользоваться, и к Харону самый опасный маршрут указать. По пути через бездну ты должна была так разбиться, что Нам и  спасать было бы нечего. К ней от ты ещё невидимая связь оставайся, и Мы решил использовать её для того, чтобы найти истинный виновник, а после эта связь окончательно обрезай.

Т: – Значит я была ещё и ценный свидетель, без которого Твоё путешествие стало бы напрасным?

БОГ АТТАМ:  – Да, ты правильно поняла.

Т: – Два покушения за одну ночь, вообще-то многовато. Не думаю, что жизнь свидетеля, даже если Ты уже знал, что я  могу стать аватаром Матери, может быть ценнее жизни Бога. Зачем было выходить из корабля за мной? Ты же, в отличие от меня, прекрасно понимал опасность ситуации. Да и корабль оставлять без управления в таком месте – риск равный самоубийству. А если бы я не умела вмещать Бога, то мы что, оба бы там превратились в атомы водорода?

БОГ АТТАМ:  – Ну почему же, без управления? Мы в рубке Свой аватар оставить с полномочием остановить движение корабля до Мы возвращения. Если бы у Нам жечес не сдуло в чёрная дыра, то поймать и вместить ты, быстро смог бы. Просто, Мы никогда не выпрыгивал из корабля на ходу, как ты!!! И что там ветер поле жечес сдувай, не учёл. У Нам вопрос, а у ты чему не сдуло поле жечес, а?

Т: – А разве там было ЧТО сдувать, а?

БОГ АТТАМ:  – Да, почти и нечего. Мы вышел, оно совсем маленькое было, за пределы платья у ты не выходило. А Наше поле в миг исчезло. Понял, что надежда нет, а ты спокойно говорить, что дверь открыта, можно войти. Позор, Есмь Я Бог, а бессилен из-за эта малышка! Рассердился на ты, – предатель,  подумал. Тут в один миг ты стала огромная, и Мы уже не Мы, а ты. Одно желал, чтобы ты в корабль войти сумей. И ты в корабль вернулась. Встала на ноги, и Нас сразу отпустила зовом: «Слава Богу!». Мы, пока был вмещённый, это не видел. Наш аватар всё наблюдал. Есмь Я вышел на зов из твоего поля, и тут только понял, что это ты – казаться такая маленькая и неумейка, а способна Бога вместить и защитить. А у ты поле жечес опять стало маленькое, словно и не была ты Нам спасение только что. 

Т: – Когда Ты упрекнул меня, и сказал, что вход не видишь, я посмотрела Тебе в глаза и увидела в них отчаяние, тогда и мысль о страхе мелькнула. А потом я с большой высоты  вижу себя внизу – толстой, неуклюжей, переваливающейся животом через порог вагона. В широкий, как в теплушке, тёмный проём. Ноги внизу опоры не находят, руками подтянуться не за что – пол на уровне подбородка, только на трении ладонями и локтями сумела вползти в корабль. Хорошо, что мои земные скалолазные навыки во сне не забылись. На ноги встала, смотрю:  капитан в рубке, весёлый, как ни в чём, ни бывало. И за спиной тоже радостный капитан. Потом в зеркале себя увидела, и решила, что отражение первого капитана за второго капитана приняла. Потом Ты увёл меня в купе. И хорошо придумал уложить на отдых и ремнями пристегнуть. Да показал, что не окно в салоне было, а экран со сменными фотообоями. Всё состыковалось и улеглось в мою земную логику. Поэтому я спокойно заснула, уже держа под контролем свои «души прекрасные порывы»!))

 БОГ АТТАМ:  – Не зря Мы оставить в корабле твоё материализованное зеркало, оно Нам дважды быть полезно в том путешествии.

Т: – Меня успокоить с двумя капитанами – понятно, а второй случай какой?

БОГ АТТАМ:  – С его помощью Мы в одна секунда Себе аватара на замену в корабле оставил, уходя спасать ценный свидетель.

Т: – Ты привёл меня в помещение с кассой, чтобы я узнала там кого-то?  Но мне Твоя собеседница показалась незнакомой. Я такой женщины и по земной жизни не знаю, и на бабулю, съевшую салат, она совсем не похожа. Злая очень. Это была именно та сущность, которая в твой дом незаметно пробралась и так же исчезла?

БОГ АТТАМ:  – Нет, к Нам сожалению. Аватар только. Ничего, она сообщит своему хозяину, что Мы расторг с ним договор о паритете на Терра. Бог не обязан его соблюдать, раз другая сторона нарушает намеренно!

Т: – И что ты сделал с этой… аватарой?

БОГ АТТАМ:  – Депортировать и всё. И так теперь будем делать со всеми слугами и сущностями тёмных.

Т: – Это война?

БОГ АТТАМ:  –  Нет. Мы создать этот мир, и больше в их нечестные услуги не нуждаться. Сразу после нашествия у Нам не было сил их выдворить отовсюду в Нашем Мыслящем пространстве-времени – и с земля, и из космоса. А теперь Мы сильней и больше!  Оттого, что прибавить Себе большое пространство Хаоса, сделав его упорядоченным.

Т: – А если не получится быстро? Позволишь им сделать на Земле ядерную зиму?

БОГ АТТАМ:  –  Нет. Не позволим. Наш дом на Земле, Мы Трое теперь быть тут, и им уже места нет. Тела, которые они захватили – смертны, и дело нескольких лет их утилизировать естественным путём, а сущностей Мы уже методично вылавливаем и обезвреживаем. И не сетуй Нам на аварии или война. Честной детке и при падении самолёта жизнь сохраним, а нечестные – Нам зачем?

Т: – А нейтральные? Те, что не вредят, но и Богу не молятся?

БОГ АТТАМ:  – Атеисты? Для них весть дана через твои публикации. Не услышали или не поверили – пусть делают Переход. Чья душа долетит к Нам на Суд, и имеет в запасе инкарнации, получит новое воплощение. У кого права на инкарнацию нет – сами не выдержат энергий тонкого мира, а Мы сделал, что мог. Это их выбор по Закону Свободной Воли.

Т: – Скажи, а я с тех пор очистилась от гипнотического канала влияния Сатаны?

БОГ АТТАМ:  – Да. Уже нет его влияние на ты, и самого – тоже. Лучше расскажи Нам, что ты понимаешь сейчас после анализ эти два сна?

Т: – Все мои приключения реально произошли в тонком мире. Я удовлетворена тем, что и там у меня не было ни к кому агрессии, обиды или ненависти. Значит, душа моя стала чище, чем раньше, когда в кошмарных снах приходилось драться беспощадно. Если бы на моё сознание не влияли земные стереотипы, и я понимала, что нахожусь в тонком мире, да, вела себя адекватно принятым там правилам, то не доставила бы Богу волнений и хлопот. А в результате – только благодаря Твоей защите всё закончилось для меня благополучно.  Искренне благодарю, Аттам!

А ещё я поняла, что мы на земле не куклы, и не марионетки у Тебя, а будущие космические сущности. И даже, пока ими не стали, Ты все равно уважаешь любое наше стремление к самостоятельности. Когда Ты сказал сегодня, что строптивый корабль послушен Твоей мысли, и остановить его Тебе ничего не стоило, я постеснялась спросить, почему раньше Ты его не вернул, а отпустил меня в свободный полёт? А после догадалась, что для проявления максимума способностей моей души, нужны были экстремальные обстоятельства. И у меня на пути к Стиксу способности частично проявились в умении материализовать нужные предметы и даже воздушную железную дорогу. А в последний момент, на самом краю возможной гибели, Бог вмешался и уберёг от действий, последствий которых я не понимала.

БОГ АТТАМ:  – И, уже понимая теперь, что ты собираешься делать?

Т: –  Усерднее заниматься самодиагностикой, и найти-таки причины, деформирующие моё сознание в тонком мире. Закончить книгу по самодиагностике для учеников Бога, как обещала. А когда придёт время, вернуться в дом, где меня всегда ждут Небесные родители.

БОГ АТТАМ:  – Детка, незачем для этого умирать телу. Наш дом и Мы здесь. Лучше свой ум направь на поиск программы полная регенерация своего организма. Мы мечтаем видеть ты моложе и бодрее.

Т: – Это слишком далёкая перспектива. Но то, что в тонком мире я мыслю, и могу жить деятельной жизнью, для меня уже бесспорно. Только, к сожалению, пока не очищена планета от присутствия и наследия тёмных, я так и буду оставаться для них мишенью магических атак. И не только я, но и другие Твои ученики. Ещё много тех, кто, скрытно владея магией, уничтожает наши с Тобой совместные труды по включению полной регенерации. А ещё, Ты однажды сказал мне, что для одного человека сделать этого не можешь – только для всех сразу. И пояснил, что такое возможно только в мощном планетарном поле жечес, однородном по всей планете. Я не сдаюсь, и пока дышу, буду помогать Тебе энергией жечес для создания его, но могу и не дождаться этого времени – не хватит ресурсов материального тела.

БОГ АТТАМ:  – Детка, Нам твоя мысль – честнее не бывает, но у Мы другое мнение. Тебе нет нужды так рисковать жизнью, чтобы открыть у себя новые способности. Делай то, что уже умеешь. Мы с часу на час ждём открытия новые умения у ты!

Т: – Ну, они появляются, особенно в умении творить энергию тоньше и тоньше. Мне уже хватает памяти удержать в голове все результаты сеанса диагностики, и Ты уже давно не требуешь записывать их в файле. Это конечно, прогресс, но хотелось бы обнаруживать нападения не по боли в организме, когда она уже успела нанести вред, а немного раньше, чтобы успеть защититься. Или так мне и надо – постоянно вокруг себя броню носить?

БОГ АТТАМ:  – Не волнуйся, недолго осталось подождать. Процесс уже начался, и теперь его трудно остановить.

Т: – Тогда мне надо поторопиться с завершением книги по диагностике. А то не смогу вести разговор с читателем с ним наравне. Я уже все чаще вынуждена погружаться в память прошлых ощущений, чтобы объяснить им, как чувствовала энергию жечес поля на первых уроках. Да и приёмы диагностики, с которых начинала, давно усовершенствовала и ускорила.  Но им же надо с азов учиться, иначе заблудятся в информации, случись что-нибудь непредвиденное.

БОГ АТТАМ:  – Ну, теперь понимаешь Закон Вмещения, а?

Т: – Понять-то, понимаю. Но повторить в земных условиях не обещаю – вряд ли смогу без крайней нужды. Главное не только уметь вместить, но и отпустить сразу, как только необходимость в этом отпала.

БОГ АТТАМ:  – Ну, хватит на сегодня, детка! О законе Вмещения сама напиши. Да, и другие Законы Мироздания – о бинарности, триединстве и семи принципах фрактальности – тебе уже тоже не составит труда объяснить в книге. Даже Нам интересно, как ты делаешь в мыслях и анализ, и систематизацию законов по значимости. Таким чела – у Нас нет цены, аватар Странника!

Т: – Я?.. Аватар – Странника?!. Вот, тупая!.. Это же, Богородица – Вечный Странник! А мы с Ней уходить отсюда не собираемся!!!  И не надейся!!!!

БОГ АТТАМ:  – Ну, наконец, поняла!!!

Т: – Закон вмещения мне теперь понятен конкретно. Это основной принцип Закона Фрактальности Мироздания. Проще говоря – матрёшки. Но он связан с Законом Отражения принципом зеркальности. Это когда каждая нижняя матрёшка отражается в верхней матрёшке и формой, и полем, и энергиями. По сути, этот принцип отражения  Клизовский называет Законом бинарности, а современные философы принципом дуальности или двойственности, когда каждому качеству есть противоположное. Холодно – горячо, свет – тьма, плюс – минус…

О Законе бинарности начинающим чела можно почитать у А.И. Клизовского. Он там и о законе Подобия пишет, что подобное притягивает подобное, а это значит, что при совпадении направления вращения полей и энергий происходит вмещение меньшего поля большим. Даже Закон Кармы – имеет две стороны: наказания и поощрения. Или –созидающую и разрушающую.  Созидающая сторона – объединение по закону подобия. Означает притяжение подобных объектов, как при объединении наших полей жечес для общения. А закон отражения, двойственности, бинарности и дуальности – это закон симметрии противоположностей. Позитива с негативом. Как разность потенциалов в электричестве, без которого не происходит никакого движения. А когда всеми ими  руководит разум, то в комплексе все три закона составляют Триединство, как наше Высшее Я!

Выходит, что не умея на земле чувствовать энергию жечес наравне с Богом, год назад я в чёрной дыре вибрациями души сумела совпасть с полем Бога! Но моё поле в этот миг оказалось сильней, потому, что у Тебя в чёрной дыре его сдуло.  И большое поле притянуло малое – поэтому и получилось вмещение!

БОГ АТТАМ:  – Что ж, коротко, но самая суть. Подробней первокурсникам и нет нужды знать. Кроме того, что у них душа тоже умеет вмещать, а дом души у вас в материальном сердце. И молиться Богу с любовью из сердца, и означает вместить Нас или быть вмещённым Нами. Это зависит только от качества вашего чувства любви.

Т: – Я это тоже поняла, только записать не успела!

БОГ АТТАМ:  –  Мы намеренно ты опередил, чтобы чела знали это, как Наше мнение. Урок окончен! Завтра у нас бущ практическое занятие. Материализация предметов в тонком мире тебе даже показывать не пришлось. В материальном мире начнём учить. Начнём с простого –двигать предметы мыслью и энергией жечес. Приготовь к уроку лёгкий предмет. Лист бумаги? Годится! Пока, аватар!
      
Т: – Пока, Аттам!

Продолжение здесь: http://www.proza.ru/2019/12/09/1766