Манюня морские рассказы

                МАНЮНЯ

Мария Васильевна дородная женщина. Прежде работала коком на флоте. Больше всего любила здоровенных мужиков и хорошенько покушать. Накормив экипаж, уединившись на камбузе, нажарит сковороду картошки, разделит ее обязательно пополам, на две части, на первое и на второе. После разрежет батон вдоль, на две части, намажет, каждую часть маслом и вареньем и все это умяв и запив из литровой кружки сладким чаем, лежа вздыхала, как тяжело ей, немножко покушав. В молодости крутила она романы с моряками. Родила четверых детей и все от разных отцов. От всех получала алименты, но все остальное тянула сама, да ее мама. Пока был ребенок один, ну два, ну три, оставляла мамочке своей, а сама опять в море. И опять роман, и опять роддом. Как только увидит здоровенного моряка, голова кругом и пока роман не заведет, не может оторваться. И сама была не слабой, не редко выходила на швартовки и ловко крутила концы на кнехтах. Но время шло, и мать однажды сказала:
Машка – Я, тебе волю давала, а теперь сама захворала.
- Забирай выводок и сама кручинься.
Машка забрала детей, старшей тринадцать, меньшему три, и сошла на берег.
Пошла работать кассиром на рыбный завод в поселке, где жила прежде.
Но страсть к мужикам не пропала. Любила она подковырнуть мужиков во время выдачи зарплаты. Всем прозвища дала кому комичные, а кому и обидные. Подруги из бухгалтерии говорили ей:
- смотри Марья, нарвешься, мужики они терпят, терпят да могут и отпор дать, тоже прозвище приклеят, не отмоешься. На что Мария Васильевна, без страха отвечала
- Мне ?! Никогда,
- Знайте, девчата все они трусЫ, при этом ударение она ставила на последнюю букву.
- Маша не трусЫ наверно, а трусы поправляла ее подруга, если б так!
- ТрусЫ ! ТрусЫ. Утверждала Марья, вытягивая ломоть батона из сумки, смазанный толстым слоем сливочного масла и собираясь слегка перекусить.
 - Ах, девчата, какие мужики у меня бывали на флоте, здесь на заводе, таких нет. Разве что только Петр из слесарного. Солидный мужчина, молчалив только. Похож на первого моего, тот капитаном был, Марусенькой меня называл, Маняшей, Манюней. Идешь с ним по городу, он в форме, я тоже в нарядах, мужики и тетки оборачиваются и вслед глазами провожают.
- Где ж он теперь, твой капитан?
- Ой девчата, правду говорят было у старика три сына, первый умный был мужчина, средний был и так и сяк, третий - к сожалению моряк. Бродяги они все, бродяги и пьяницы. И умные не редко, и здоровые, но как ушел в море, так и забыл. Вот и он, мой первый капитан, назначили его на другой пароход и забыл. Не хотят они быть привязанными к нашему подолу, вольные. Много нашей сестры поварами на флоте служат, а замуж единицы выходят. Замужество, девчата это береговая работа.
- А трусы почему ?
- А потому, что я много раз встречала трусость мужиков, когда дело нас, женщин касается. Вот был у меня случай: Работала я поваром на одном буксире, коком то есть, по-флотски. Экипаж небольшой, дружный, но старший механик на пенсию ушел. Проводили мы его я, как положено стол для всех приготовила, подарков надарили. А на другой день новый пришел. Через неделю или около того, он мне во время завтрака говорит:
- Мария Васильевна, что-то у вас каждый день каша горелая. У меня девчата дар речи пропал. Стою и смотрю на него, глазами хлопаю. А старший  механик, я вам скажу это как главный инженер на заводе, особо не поспоришь. Я давай котел намывать, всю посуду чистить, может быть, пристало, что-то, где-то. На другое утро от котла не отходила, всю крупу перебрала,  перемыла.  Он пришел в кают-компанию, поел и опять говорит: горчит ваша еда, еще раз делаю вам замечание. Я давай других моряков потихоньку спрашивать, как еда, вкусная или не так что-то. Все в порядке отвечают. Задумалась я. Если думаю, заигрывает, то не по мне. Мелковат он для меня, размером не вышел, а тогда чего надо. Пошла к капитану, так мол и так говорю, не пойму чем я провинилась. А он и отвечает, жена его, старшего механика, повариха и он хочет, чтоб она с ним работала, вот и весь секрет. Ах, ты паразит думаю, будут тебе горелки. Пару дней он молчал, потом во время обеда заявляет: Мария Васильевна, вам нужно учиться готовить, говядина не прожарена, вермишель сырая и не соленая. Сейчас говорю, заменю, видно не ту я вам положила. Взяла кастрюлю, вышла я из камбуза, подошла к нему и надела ему на голову, да еще и посолила сверху, на глазах у экипажа под общий хохот, он зайчиком из-за стола впрыгнул. И кто после этого уволился, догадайтесь? 
- Он, конечно, как ему с таким позором дальше работать. Или вот другое, четыре мужика мне детей настрогали, четыре раза я в загс их вела, но как только до росписи дело подходило. У них сразу новое назначение, дальний заплыв или все вместе.
- Нет, что касается морей, тут говорить нечего не боятся ни работы, ни погоды. Видела я их в работе. Смелые парни. Вот мой третий, боцман был. Он во время сильного шторма, зимой один по палубе ходил, волной смыть может, и квакнуть не успеешь. А он ходил. Смелый.
                2 
Петр, из слесарного, давно ей приглянулся, одинокий седой вдовец. Он держался особняком не пил с мужиками и не обсуждал футбол. Но как его подтянуть к себе, она пока не знала. Каждый раз, когда он приходил в кассу за деньгами, она чувствовала, что как девка краснеет, а он на нее не, смотрит.
Подошло время платить зарплату и Марья Васильевна, как обычно написала заявку в транспортный цех предоставить ей транспорт для поездки в банк за деньгами.
На следующий день для нее был предоставлен автобус. В качестве сопровождающего к ее удивлению был назначен Петр, тот самый.  Он вошел в кассу и как бы извиняясь, сказал:
- Меня вот тут попросили вам помочь Мария Васильевна, у нас в цеху простой сегодня, ну вот меня и направили. Вы, не против?
- Нет, нет, что вы смутилась Мария Васильевна и опять покраснела.
До города далеко, подумалось ей, быть может, как-то его разговорить, получиться. Съездили в банк, получили деньги, обратный путь всегда быстрей. Вот уже и поворот, за которым скоро покажется заводской поселок. Сколько не пыталась, Мария, разговорить Петра, во время поездки, ничего не получалось. Она вопрос. Он ответ и не более того.
- Это еще что за новость донеслось от шофера, поперек дороги лежало поваленная осина. Он остановил автобус. Вокруг не было ни души. Вроде не с чего. а Петро?
– Пойдем, помоги.
- Нельзя из автобуса выходить, езжай вперед, неужели осину не переедешь ?
- Перееду , Петро, но глушитель старый, еле живой, оторвать боюсь.
- Тогда так ты выйди, осмотрись, а я после.
Шофер вышел, осмотрелся, позвал Петра, Мария Васильевна осталась с деньгами в автобусе.
- Всем не двигаться! донеслось до нее. Она продолжала сидеть на прежнем месте, сумка с деньгами лежала рядом на сиденье. В автобус вошел не знакомый человек, в руке пистолет. Он шел прямо на нее с вытянутой рукой желая получить все, что от нее справа. Мария смотрела на него и страху никакого, в море бывало и пострашней, мелькнуло в голове. Он подошел вплотную.  - Чего сидишь, корова, деньги давай.
Мария вытянула вперед левую руку и схватила крепко, как когда то она хватала швартовый конец и летающую во время шторма посуду, за место которое указано на всех штанах ширинкой. Он вскрикнул, пытаясь оторвать ее руку, выронил пистолет и корчась от боли орал и задыхался, а она держала и смотрела, он попытался ее укусить, но другой рукой она поймала его за волосы и он взвыл. Он бил по ее рукам и царапал в кровь кожу ногтями, а она держала.
Его приятель, заглянув в автобус, не понимая что происходит, почему его подельник отплясывает такой странный танец, а Мария Васильевна хладнокровно продолжала держать, не сгибая рук. Наконец поняв, что все провалено и грабеж не состоялся, выскочил из автобуса и скрылся в лесу.
Мария Васильевна продолжала держать. Петр с шофером вошли в автобус, не понимая, что происходит.
-  Что стоим, трусы махровые ? закричала она им, вяжите его. Они навалились.
- Всегда говорила все они трусЫ, переводя дух, прошептала Мария.
Достала из сумки бутерброд, сняла с него масло и смазала окровавленные борозды на руках.
- Готово, доложили мужики.
Грабитель лежал на полу связанный ремнями от штанов Петра и шофера, продолжая корчиться от боли.
- Ох, мужики, как жрать захотелось, она разломила остаток батона на три части, ешьте парни.
- Сука, чтоб ты подавилась, скулил на полу грабитель.
- Эх, милый, я тебя б на борту лично на кнехт намотала. Грабить собрались, тебе б на флоте послужить.
                3
  Вечером, когда все деньги были оприходованы, зарплаты выданы, грабитель увезен в отделение, она сидела в бухгалтерии, закрывала кассовые документы, кто-то постучал в дверь.
- Войдите, можно, ответила она громко. Дверь распахнулась, за ней стоял директор завода с большим букетом цветов, главный бухгалтер, со свертком в руке и Петр.
Мария Васильевна, торжественно произнес директор:
-Мы, от всего коллектива завода выражаем Вам благодарность за Ваш героический поступок, примите этот букет и моя машина довезет вас до дома. Петр очень хочет проводить вас, после такого напряженного дня. Мария почувствовала, как опять густо покраснела.
- А это вот, мы тут все скинулись, ты одна четверых детишек тянешь, главный бухгалтер, смущаясь, протянул сверток.
- Спасибо. Она вышла из кабинета, в одной руке сверток, другой, цветы, сумку взял Петр. Вдоль стен коридора стояли работники завода и аплодировали ей, пока она шла до выхода. У дверей стояла директорская машина. Петр распахнул дверь.
Доехали до дома.
-Петруша, может зайдешь, чайку попить со мной,
- Конечно, попью, Маруся. Он повернулся к ней и впервые улыбнулся.
Машина остановилась, Петр вышел из нее и открыл дверь для Марии, она с гордым видом вышла, понимая, что все соседи сейчас смотрят на нее, ей вспомнилось, как она гуляла с капитаном, подумала, хорошо, что кофту с утра взяла с собой, никто ободранных рук не видит.
Сидящие на лавочке старухи говорили меж собой:
- Ну Машка, ну молодец, на всех детей алименты получает по 25 процентов, а для себя отдельно мужика уговорила.
Через год у Маруси было пятеро детей, но теперь она была замужем.