Сказка про Змея, который всех победил

На землю ложился легкий снег, и семья змей, свернувшись в клубок, застывала в пещере на окраине леса. Пока кровь совсем не остыла, бабушка змея рассказывала змеенышам сказки. Только эти сказки отличались от тех, которые мы с вами привыкли слушать: У нас в сказках главный герой всегда «добрый» и в конце побеждает «зло», наказывает человеческие пороки, жадность, лень и зависть, мифических монстров, и особенно… змей.

А у самих змей дело обстоит ровно наоборот – главные герои их сказок и сами змеи, но в конце каждой истории слушателя поджидает разочарование: наш герой оказывается повержен, а то и вовсе убит. То мангуст в Рики-тики-тави прикончит нашего сородича, то Георгий победоносец, то запишут твою тягу к познанию в причины всех бед на земле и проклянут тебя на много веков, то какой-нибудь светоносный парнишка открутит змеюке голову-другую и гордится этим.

- Бабушка, а почему все твои сказки заканчиваются так плохо? – спросил старший змеёныш.
- Ооо, - прокряхтела бабушка-змея. – Потому что это не сказки, внучок, а всё чистая быль. Сколько было в нашем роду героев, все они полегли от рук сил добра и не добились ничего.
- Почему же нам так много кто противостоит, - малыш хотел докопаться до истины.
- Потому что, сладкий, мы – змеи, и мы – средоточие подлости, лести, и дурных нравов. От нас людям одни беды, яд из наших зубов часто не оставляет их в живых…
- Так значит, иногда мы все-таки побеждали кого-то?
- О, милый, то были не герои вовсе, а случайно зашедшие в лес обыватели. Ничего сложного нет, в том, чтобы напасть на неподготовленного к бою. Да и не бои то – врываются люди в наши земли, вот мы и обороняемся, как можем. От просто так дерутся только дураки и герои.

На улице становилось всё холоднее, и кровь застывала совсем. Речь бабушки-змеи все замедлялась и замедлялась, пока не растворилась в шёпоте осеннего ветра.
- Спи, дорогой, весна осени мудренее.

Настала весна. С гор потекли ручьи, и светлая капель раздавалась по полянам и долинам. Земля ожила. Проснулась змеиная семья. И только прорезались глаза навстречу весенним лучам, как старший змееныш попрощался с родичами и отправился в самостоятельное путешествие. Солнце пригревало чешуйки, так приторно и пошло, что было сложно удержать в своём сердце хоть немного подлости и холода, для совершения будущих темных делишек. Тошнотворно распускались цветы, распутно давала жизнь их пыльца тысячам насекомых. Змееныш набросился на жирного, мирного жука, и проглотил. Дальше дорога пошла веселее.

Выполз наш герой к самой окраине людской земли. Те выстроились на опушке и танцевали вокруг горящего чучела. Они радовались тому, что зима закончилась.

«Как мерзко» - подумал змеёныш. «Радуются тому, что на этот раз смерть не дотянулась до них броском костлявой пасти. Все помрут, рано ли поздно, все скуксятся.

Приглядел змей среди празднующих девушку. Она, в отличие от остальных не пела и не веселилась, а сидела на небольшом пригорке, и пышный венок из цветов спадал почти до затянутых туманной пеленой, глаз. Девушка тоже увидела змееныша, и, увидев, улыбнулась. Девушка и змей смотрели друг на друга, а потом она потянула белую руку ближе, и заворковала сладко, заволакивая уши речами.

Змееныш испугался. Даже не того, что человек так близко, но того, что вот-вот в нём оттают остатки льда, и придется стать ручным, предсказуемым, нежным, верным. Все это пронеслось в голове за доли секунды, и змей вцепился в руку девушки, пуская яд под тонкую кожу. Глаза девушки расширились, от неожиданности и боли, а потом на её чело пришел покой, она снова улыбнулась, и мягко потянула назад руку, и в ней билась кровь, уже полная смертельного яда.

- Спасибо, - прошептала девушка, укладываясь в траву. Глазами устремилась в небо. Сознание её замедлялось. Змей почувствовал, что дело сделано, но, глядя на то, как счастлива случившемуся девушка, от досады укусил за хвост самого себя.

Вылезли из земли и из травы тысячи гадов, закружились хороводами, сложными узорами, мухи жужжали в воздухе, поднимая торжественный гул, небо потемнело.

Празднующие люди увидели, что сделалось, и поспешили по домам. Кто-то вспомнил про лежащую в траве девушку, сильные руки закинули её немеющее тело на плечо, и понесли. На шее девушки медальоном болтался закольцованный змей, а венок из цветов упал на землю.

Девушка открыла глаза в доме целительницы, та готовила отвары, делала припарки. В окно долбились сотни мух. Сзади шеи девушки билось маленькое сердечко змея.

Она осталась жива.

Сняла с себя змеиное ожерелье и бросила в окно. Пробила насквозь, вылетел змей колесом, и мухи за ним, долетел до самой высокой горы, где жило Эхо мировой темноты, влетел в его жилище, попал Эху прямо на средний палец правой руки, и разбудил.

Эхо проснулось, открыло темные очи, и разнеслось над миром, затопив все низким утробным звуком, завибрировал каждый цветочек, каждое дерево в ответ, погружаясь в объятья темноты. Как весенняя ночь, как сентябрьское море, разлилось Эхо, и в каждом живом существе прозвучало.

Звуком его была тишина.

С тех пор появилась у старых змей сказка про змея, который всех победил, и сталь кольцом Эха самой Тишины.