Лабиринт привидений Глава 29 - Водное стояние

  Осада длилась уже третий день. Курихо поправил повязку и вздохнул, он смертельно устал, а впереди его ждала бессонная ночь и очередной штурм. Если только не выйдут луны. Джибб раздраженно посмотрел на сереющее небо, густо усеянное низкими тучами, в свете Сивиллы и Тивиллы вряд ли враги отважатся на приступ. Откуда гоблинам знать, что стрел и камней для катапульт почти не осталось.


       Твердолобые навалились позавчера на рассвете. И хотя их ждали, все-равно удар получился страшный, его отбили с превеликим трудом и ценой гибели почти всей эскадры. Армада гоблинов дрейфовала около прибрежных плавней, где течение было самым слабым, уже несколько дней. За это время их флот увеличился почти на сотню плотов и сейчас представлял собой грозную силу.


      Для джиббов это был старый противник. В давние времена водный народ селился по всей реке и на крайнем западе граничил с прибрежными городищами твердолобых. Гоблины были дальними сородичами орков, в древности их общие предки разделились на две параллельные ветви, но более развитые чем племена Загорья. Они были оседлым народом, жили в огороженных заостренными кольями городищах. Ловили рыбу, охотились в лесах, торговали с кхханами, ковали плохое железо из бедной руды, и даже занимались примитивными ремеслами.


      Овладеть землепашеством им оказалось не под силу, возделывать и обрабатывать поля твердолобые ленились. Себе подобных они, в отличие от орков, в пищу не употребляли уже давно. На этом положительные характеристики гоблинов заканчивались. В остальном они были такой же нечистью, как и орда, безжалостной и злонравной.


      Пираты разбойничали на реке, нападая на прибрежные фактории гномов, поселения людей и городки эльфов. В Синем лесу порой разыгрывались целые сражения, когда когорты Эллора проводили карательные экспедиции в западных плавнях, дотла выжигая пиратские городища. Не брезговали гоблины и орками, грабя возвращающиеся из успешных набегов племена. Орда отвечала им взаимностью и пламя нескончаемой войны полыхало в тех местах устойчивым огнем, изредка приглушаемое холодным душем эльфийских ударов.


    Ни каких стратегических замыслов набеги гоблинов не имели, они руководствовались той же мотивацией, что и их более дикие сородичи – побольше награбить. В поход отправлялись небольшими флотилиями, состоящими из десяти-пятнадцати плотов, в каждом их которых находилось с дюжину твердолобых. Нападали, как правило, на рассвете, с первыми лучами солнца, если атака захлебывалась, то так же стремительно исчезали в темной воде. Лет сто назад несколько объединившихся ватаг пытались штурмовать Песчаный порт, но убрались не солоно хлебавши, потеряв половину плотов.


   На этих плавательных средствах пиратов стоит остановиться подробнее. Перетянутые крепкими канатами стволы легеций имели сорок локтей в длину и двадцать в ширину, венчала плот одинокая мачта, а управлялся он рулем – обычной доской, крепившейся на корме, при необходимости твердолобые садились на весла.  Далеко от рек гоблины не удалялись, на пустошах и в горах чувствовали себя неуверенно и старались побыстрее покинуть их.


    В эпохальных войнах с нечистью участвовали очень опосредственно, обделывали свои делишки на реке, не оказывая особенного влияния на общий ход противостояния. Во время решающего сражения на Быстрой реке, находились неподалеку, но в битву так и не вступили, покинув позицию после известия о разгроме орды.


    Но все-же основным противником твердолобых на черной воде были именно джиббы. На плечи водного народа пришлась основная нагрузка войн с речными пиратами, и они с честью справлялись с ней. Быстрые ялики легко, как пушинки скользили между далекими берегами и безошибочно находили плоты гоблинов. Как правило джиббы старались поразить их издалека арбалетными болтами или стрелами, не допуская абордажного сражения. Твердолобые были очень сильны, сказывалось лучшее, чем у орков питание и оседлый образ жизни. В ближнем бою у водного народа шансов было мало, даже одетый в доспехи всадник не всегда мог справиться с пиратом.


     Гоблины отстреливались из грубо сделанных луков и на Быстрой реке вспыхивали отчаянные дуэли, победителем из которых почти всегда выходили ловкие джиббы. Они возвращались в поселок водного народа, а утыканные стрелами плоты с мертвыми пиратами течение уносило к далеким низовьям.


     Твердолобые специально на джиббов не нападали, особо поживиться у них было нечем, а рисковать попусту гоблины не любили, хватало богатых факторий и прибрежных замков Речных баронов. Джиббы же выполняли функцию речной полиции – боролись с пиратами, обеспечивая торговлю и судоходство на темной воде, это была их часть общего бремени по сдерживанию нечисти. Тем удивительнее было происходящее сейчас. Такого флота пираты еще ни разу не собирали, объединить разрозненные шайки в могучую армаду могло только что-то очень неординарное. Огромная добыча, которой у джиббов, конечно, не было, либо дикая жажда мести за какую-то смертельную обиду. Но водный народ не соседствовал с твердолобыми, свои западные поселки и хутора сородичи Анахо давно покинули.


      Людер, который вел постоянную переписку с Конвентом, выбравшим своей временной столицей Песчаный порт, был в курсе последних событий, знал про Наставников и понимал, что атака гоблинов на поселок водного народа часть стратегического плана в большой игре, которую ведут опытные кукловоды.


     Как смогли подготовили поселение к обороне, детей и дряхлых стариков эвакуировали на остров, так вовремя освобожденный волшебницей от морлоков. Раздали из арсенала оружие и установили защитные щиты на плоскодонках, эти юркие суденышки должны были сыграть важную роль в грядущей битве. Голод защитникам не грозил, джиббы подготовились к поре нереста и продуктов хватало, мало было стрел, а они, в условиях длительной осады имели ключевое значение.


     Знал предводитель и об отправке депутатов в Бильзе, но большой надежды на людей не возлагал. Происходящее на Севере было покрыто туманом неизвестности, поселенцы враждовали между собой и не имели общего лидера.


     Но как ни готовился мудрый Людер к сражению, оно все же началось неожиданно для него. На рассвете гигантская армада гоблинов обрушилась с западной стороны крепости. Удар был такой силы, что если бы ни патрульные ялики, то враг ворвался бы в поселок. Корабли с большей частью экипажей были потоплены, но они ценой своей гибели смогли остановить плоты твердолобых.


    Пока пираты расправлялись с моряками, джиббы использовали это время для того, чтобы занять заранее подготовленные позиции в крепости, в которую превратился поселок водного народа. Разгоряченные кровью гоблины бросились к стене и были жестоко наказаны за самонадеянность. Сотни зажженных стрел обрушились на штурмующих и быстро охладили пыл пиратов. Катапульты, установленные на высоких шипонах, разбивали плоты тяжелыми булыжниками, огромные, закрепленные на металлических платформах арбалеты, посылали стрелы размером с доброе копье. Охотники на вьюнов в упор били из гарпунов, которые они загодя сняли со своих яликов.


    Пираты пытались повернуть назад, спасаясь от смертельного града, но на них наваливались идущие следом плоты, не давая возможности сманеврировать. В черной воде все перемешалось. Между торчащими мачтами затопленных яликов, потерявшие надежду спастись гоблины отчаянно гребли веслами, сталкивались с горящими плотами, вспыхивали и начинали юлой крутится на месте, поджигая соседей. В черном от гари воздухе раздавались душераздирающие вопли твердолобых, живые плавали вперемешку с утыканными трупами, на них падали обломки мачт, а сверху градом летели убийственные стрелы.  Лишь к вечеру армада наступающих смогла выровнять фронт, и более ли менее организованно отступить.


    Разгром был страшный, основные потери пираты понесли от своих же собственных плотов, которые топили оказавшихся в воде соплеменников и жадного огня, перескакивающего с горящих бревен на прибывающий по течению флот гоблинов. Всю ночь мимо крепости проплывали остатки погибшей армады. Джиббы в поселке праздновали победу, облегченно вздыхали, надеясь, что штурм больше не повториться и твердолобые уберутся восвояси. Любой военноначальник именно так и поступил бы, но гоблины думали иначе. Даже после такого страшно поражения их все еще оставалось очень много. По оценкам разведчиков флот нечисти состоял из трехсот-четырехсот плотов, даже если треть их армады погибла, то все равно силы пиратов были еще очень велики и на утро бой возобновился с новой силой.


    Твердолобые поменяли тактику, они не стали штурмовать крепость, а выстроившись цепью, принялись обстреливать поселок водного народа из луков и катапульт, которые у гоблинов тоже имелись. Джиббам пришлось не сладко, теперь уже на них обрушился град из камней и горящих стрел. Защитники попрятались под шипонами, спасаясь от смертельного дождя. На стенах и куригах остались лишь наблюдатели, нечисть могла пойти на повторный штурм прикрываясь обстреливающими крепость плотами.


    Ранили и Курихо. К счастью не смертельно, слепая стрела пробила насквозь его руку и припечатала джибба к темной стене мельницы. С трудом освободившись, охотник сам приплыл в лазарет, расположенный в библиотеке главной куриги поселка и был неприятно поражен количеством раненых соплеменников. Они лежали на циновках, а то и на голом полу и молча ожидали своей очереди к взмыленному Га-хо-го, который падал с ног, не успевая перевязывать и давать противоядие пострадавшим собратьям. Ему помогали три других доктора и с десяток добровольных помощников, из числа женщин и стариков.


    Га-хо-го велел всем ожидающим операции кроме противоядия давать еще и чистую воду. Пообщавшись с юной волшебницей, он решил кардинально поменять лечение, начинать и заканчивать его прозрачной жидкостью из реки. Из-за этого в туалет выстроилась длинная очередь раненых, которые почем зря поносили старого доктора. Курихо выпив пятый стакан воды, сравнил очереди в туалет и на операционный стол, плюнул, вытащил стрелу собственноручно, перевязал рану и, проклиная выжившего из ума Га-хо-го, покинул лазарет.


   В обед обстрел стих, видно у гоблинов закончились стрелы. Джиббы покинули спасительные шипоны и принялись наводить порядок в своем стане. Хоть их поселок был сделан из сырого леса, пожары, тем не менее возникли сразу в нескольких местах. Защитники тушили в первую очередь огораживающую крепость стену, не обращая внимания на дымившиеся куриги. Их можно будет потом отстроить, если они выстоят, но потеряв стену уже нечем будет остановить вражескую эскадру. О том, чтобы отстреливаться в ответ, не было и речи, запас камней и зарядов к арбалету был не велик, а пополнить его было неоткуда.


    Не успели защитники погасить огонь, как обстрел возобновился, видно гоблины получили новый снаряд. Джиббам снова пришлось убраться под шипоны и с раздражением ждать ночи. Но, к сожалению, темнота не принесла блаженной передышки. Твердолобые спешили, у них не было времени на долгую осаду, уже сейчас темная вода взбрыкивала и шумела, поднимая свои волны высоко вверх. Близилась пора нереста и если до этого часа пиратам не удастся совладать с крепостью, то им придется отступить, так и не добившись успеха. Гоблины, изнемогая от усталости, без устали налегали на весла, удерживая плоты на сильном течении Быстрой реки, осада давалась им тоже очень тяжело.


    Перед закатом они убрались в плавни и на несколько часов оставили джиббов в покое. Но не успели осажденные перевести дух, как наступила ночь, и плотные облака стыдливо закрыли яркие луны. Твердолобые словно ждали этого, и теперь, не таясь подплыли ближе к водной крепости. Стрелять по ним не имело смысла, тратить драгоценный заряд в кромешной тьме было глупо.


    Пираты приблизились вплотную и пустили сразу пять зажженных плотов. Стена осветилась жарким огнем пылающих ветвей и жадное пламя начало лизать сырые бревна. Мгновение, и ограда загорелась. Гоблины обрадованно засвистели и ринулись к крепости.


   У Курихо замерло сердце, водный поселок стоял на краю гибели, если армада ворвется внутрь, то с джиббами будет покончено. Это поняли и другие защитники, вода забурлила, взрыхленная множеством весел, плоскодонки понеслись к горящей стене. Лучники с мельницы и главной куриги начали обстрел твердолобых, сейчас экономить стрелы и округлые камни не имело смысла. Охотник тоже запрыгнул в лодку, но грести раненой рукой было сложно и Курихо добрался до стены, когда бой уже утих.


    Джиббам опять повезло. Поднявшаяся волна затушила загоревшиеся бревна, а Сивилла и Тивилла подыграли на этот раз защитникам крепости. Словно опомнившись, луны сбросили с себя облачный покров и облили место боя тонким серебряным светом. Плоты сотрясала сильная качка, не дававшая гоблинам прицелится, водные поселенцы напротив, стояли на твердых шипонах и расстреливали противников, как в тире. Вторая волна атакующих не могла применить луки и арбалеты, опасаясь задеть своих.


    Побоище прекратилось лишь под утро, когда напуганные кровопролитием луны ретиво запрятались за бугристые облака. Пираты вновь отступили, как и вчера, с большими потерями. Но силы джиббов тоже были на исходе. Снаряда для арбалета и катапульт почти не осталось, а множество храбрых защитников покоились на дне Быстрой реки, зашитые в крепкие шкуры вьюнов. Тяжело раненные уже не помещались в главную куригу, мельницу и пустой арсенал, а оставшиеся джиббы падали с ног от страшной усталости.


    Курихо за два дня съел только кусок вяленой золотухи, но голод охотника не мучил, при одном воспоминании о еде его начинало тошнить. Джибб посмотрел на западную часть стены и горько вздохнул, она почти выгорела в нескольких местах и зияла обугленными щербинами почерневших бревен. С первыми лучами равнодушного солнца защитники крепости с ужасом ожидали развязки, но гоблины подозрительно медлили. То, с каким пренебрежением они жертвовали плотами вместе с экипажами, наводило на мысль о бесконечности сил твердолобых. Но это было далеко не так, первый и второй штурм дорого дались гоблинам, они потеряли половину своего флота. Теперь Наставники уже не могли так бездумно обращаться с «живой биомассой», как они называли все руководимые ими народы, и готовились нанести последний удар с большей тщательностью.


    Людер это тоже понимал. Старый предводитель, с почерневшими от бессонницы обводами вокруг глаз, судорожно пытался перегруппировать оставшиеся силы. Никто уже не рассчитывал на Конвент, было ясно, что люди кораблей не дали, а без них земнородные не в состоянии ничем помочь джиббам. Ночью, пользуясь тем, что армада, из-за огромных потерь, уже не могла полностью блокировать крепость, оставшиеся ялики покинули осажденный поселок. На них отплыли женщины и тяжелораненые мужчины, им предстояло возродить водный народ на острове.


    Беженцы со слезами на глазах покидали гибнущую крепость, и остающихся на верную гибель защитников. Несмотря на многочисленные просьбы Людер отказался покинуть поселок и продолжал руководить его обороной. Твердолобые заметили отплывающие корабли, но никаких действий не предприняли, их хозяева требовали уничтожения водной крепости, беженцы Наставников не интересовали.


   Весь снаряд собрали на мельничном шипоне, туда же поставили две катапульты, оставшиеся осадные орудия утопили, чтобы те не достались врагу. Джиббы разделились на небольшие отряды, которые должны были сражаться внутри поселка. Это было самое плохое – драться с мощными гоблинами в ближнем бою, но выбирать не приходилось, других вариантов у защитников не осталось.


   Но с утра штурма не последовало. Курихо до боли в глазах всматривался в бурлящую воду, но кроме нескольких плотов река была девственно чиста. Не появились пираты и в обед. Охотник даже поспал несколько часов на нагретом дереве шипона. Людер назначил его командиром небольшого отряда, в который входило три моряка с ялика «Адрен», старика Хо-хо, самого толстого джибба в поселке и трех мальков, коих он, на месте предводителя, отправил бы на остров к мамкам. На обжору и молодняк надежды было мало, Курихо велел им сидеть пока под шипоном, и не высовываться, а вот моряки были крепкими бойцами, видали разное, рубиться с гоблинами им было не в новинку.


 - Вы считаете, горр десятник, правильным решение Людера разделить наши силы? – спросил худющий, как золотуха после нереста Дарго-ло. – Возможно, стоило дать последнюю битву, став плечом к плечу?


 - Людера не зря называют мудрым, - Курихо с трудом оторвался от зрелища багряного заката, солнце медленно опускалось на далеком западе. – Сражаясь по всему поселку у нас больше шансов, мы же не орки, которые не могут биться в одиночестве.
 - А что я буду делать? – дрожащим голосом спросил Хо-хо, перспектива уличных боев его не вдохновляла.
 - В зависимости от ваших умений, - проглотил улыбку охотник, - насколько хорошо вы владеете арбалетом и клингом?
 - Плохо, - признался толстяк - вы ведь знаете, горр десятник, я всего лишь трактирщик.


 - А веслами хорошо управляетесь?
 - Это да, - оживился Хо-хо, - мне часто приходилось плавать за припасами.
 - Вот и отлично, - удовлетворенно кивнул Курихо, глаза его неотрывно смотрели на уходящее светило. По всему выходило, что это его последний закат.
 - А мы? – пискнул невысокий малек из клана голубой рыбы, звали его, кажется Муриго. - Я метко стреляю из арбалета.
 - Так с-с-стрел все равно н-н-нет, - развел руками коренастый Жетан-го, хвост его постоянно трудился, а правая рука нервно дергалась. В прошлом году моряку крепко досталось от голодного вьюна, он выжил, но стал сильно заикаться.
 - На счет стрел, - охотник внимательно осмотрел свой небольшой отряд, - у меня есть одна задумка…


 - Эх, волшебницу бы сюда, - вздохнул третий моряк, старый Линн-хо. У него не было правой руки, лет десять назад он потерял ее на сплаве, плот на верхних порогах развязался и раздробил джиббу конечность. Несмотря на это он ловко управлялся одной рукой, вязал морские узлы и даже мог поставить нижний парус. Клингом его левая тоже владела не плохо, в общем старик, в отличие от толстяка был личностью в отряде востребованной.


 - Волшебница далеко, - грустно сказал Курихо, он вспомнил странную компанию и на душе охотника заскребли кошки. Хотя бы Большой Лаки был с нами, тот как никто мог поднять настроение своим неунывающим видом. – «Может еще отобьемся?» - в душе джибба забрезжила отчаянная надежда, но тут же растаяла, как и последние лучи вечернего солнца. Не стоило себя тешить без почвенными мечтами.


   Охотник оглянулся по сторонам, еще раз изучая отведенный ему участок обороны. Эта часть поселка примыкала к северной окончности стены, но атаки со стороны реки тут никто не ждал. Уж больно сильным было здесь течение, пиратам пришлось бы тратить все силы на то, чтобы удержаться на одном месте, не помышляя о стрельбе. Отряд Курихо защищал квартал Блуждающего ветра, правда он только так назывался – жили тут джиббы разных кланов. Сейчас он был пуст, покосившиеся куриги зияли открытыми настежь дверями и разбитыми круглыми оконцами. Дома на сваях были плотно утыканы стрелами гоблинов, некоторые из них стояли полуобгоревшие, огненный дождь твердолобых зажег их прошлой ночью. Куриги никто не тушил, было не до того, но река сжалилась над утлыми домишками и изгнала пламя своей ледяной волной.


    Соседом охотника был Бегу-хо – капитан ялика «Скрижибаль». Его отряд был несравненно сильнее, в него входило почти двадцать джиббов, все сплошь моряки и корабелы. Но и направление он защищал много важнее, сразу за его кварталом виднелся высокий шипон обгоревшей мельницы, там стояли последние катапульты. Курихо присмотрелся повнимательнее и с удивлением понял, что отряд капитана сбрасывает с шипонов всякий мусор, загромождая и без того узкую водную улочку. При этом один из моряков постоянно сигналит рукой – «Делай, как я».
 - Что происходит? – протянул, стоявший рядом Хо-хо. – Зачем они перекрывают проход? В прошлом году меня оштрафовали за задержку судоходства в поселке, я тогда плоскодонкой перегородил улицу.


    Толстяк был прав. С самого первого дня существования водного поселка, совет Сообщества столкнулось с проблемой загруженности водных путей. Это не обычный город с его каменной мостовой, где всегда можно обойти застрявшую телегу или брошенный воз. По речной улице перемещались только на плоскодонках, и если кто-нибудь перекрывал поток, то добраться дальше уже не представлялось возможным.


    Предводитель и речная стража боролись с этим, но, к сожалению, почти всегда безуспешно. Поселок изначально построен был неправильно. Куриги лепились близко одна к другой, а возле шипонов всегда плавали разные «необходимые» вещи. Пустые бочки из-под селедки мирно соседствовали с бревнами, нужными для ремонта свай, полузатопленные дырявые плоскодонки стояли рядом с новыми шлюпками, там же находились большие сетки, в которых билась живая рыба.


   Лодка и так с трудом проплывала через этот хлам, а тут Бегу-хо еще и добавляет в воду разный мусор с шипона.


 - Он п-п-перегораживает р-р-русло, - первым догадался Жетан-го.
 - Точно! – хлопнул себя по лбу Курихо. – Молодец капитан! – он быстро забрался наверх и принялся подкатывать пустую бочку к краю шипона.
 - Что вы делаете, горр десятник? – изумился Хо-хо.
 - Мы загородим улицу, – улыбнулся охотник, - посмотрим, как твердолобые смогут тут проплыть!


     Теперь и до остальных стало доходить, что задумал Бегу-хо. Громоздким плотам гоблинов и так будет не просто двигаться по узким улочкам поселка, а тут еще и искусственные заторы.
 - Но тогда и нам будет не просто покинуть крепость, - осторожно сказал Хо-хо.
 - А зачем нам ее покидать, - Курихо пристально посмотрел на толстяка своим единственным глазом, - водный поселок наш дом, мы или отстоим его, или погибнем вместе с ним.


    Сказано это было спокойно, без ненужной патетики. Охотник отвернулся от смутившегося трактирщика и оглядел с высоты кривого шипона на готовящийся к последнему бою поселок. Защитники укрепляли куриги досками, делали в окнах бойницы, по мосткам без устали сновали нагруженные, как муравьи джиббы. Каждый отряд превращал свой квартал в неприступную крепость.


 - Т-т-так какой у вас п-п-план? – прервал размышления десятника Жетан-го.
 - Простите горры, - Курихо почувствовал стыд перед товарищами, все готовятся к обороне, а он пялится на поселок, как сарна на пустой шипон. – Горр Хо-хо, с мальками сядут в две плоскодонки и постараются заманить плот с твердолобыми, вон к той куриге, - охотник указал грубым пальцем на угловой дом, - а мы там …расстреляем их в упор.


 - Так ведь стрел нет, - напомнил Хо-хо.
 - Они нам и не понадобятся, - десятник так широко улыбнулся, что его шрам превратился в узкую щелочку. План в его голове сформировался полностью, главное было теперь донести его до всех джиббов, странно, как раньше никто до этого не додумался.


   Курихо бросился в куригу и вынес оттуда порезанную на узкие полосы шкуру вьюна, этот дом принадлежал горру Чира-хо, старому кожевеннику. Охотник вытащил клинг и двумя точным ударами рассек крепкие ремни. Затем он взял округлый кусок угля, положил его в середину наполовину сложенного обрезка шкуры и стал раскручивать получившийся кистень размеренными движениями.
 - Праща, - охнул Линн-хо, - вы гений горр десятник.


    Джиббы до прихода земнородных были диким народом. Многие изобретения они так и не спромоглись придумать, вот и лук или его более совершенный аналог – арбалет, они получили в дар от эльфов. А до этого водный народ пользовался обыкновенной пращей. Причем владели джиббы кистенями мастерски, опытный охотник с двадцати шагов мог с одного удара уложить вьюна насмерть. Нечисти тоже крепко доставалось от этого очень простого, но эффективного снаряда.


    Технологический прорыв перевооружил водный народ и пращами баловались лишь мальки, охотясь на теплом мелководье плавней. Сейчас Курихо благодарил Создателя за то, что в детстве научился управляться кистенем, и не только он, все джиббы помнили ребячьи забавы, и теперь легко смогут вновь применить полученное знание. Приготовить ремень для пращи можно за несколько минут, а там – дело техники.


 - Но с-с-снаряда все р-р-равно нет, - растеряно выдавил из себя Жетан-го.
 - Есть, - Курихо подмигнул единственным глазом, - этого добра хватит на десять армад. Он подхватил тяжелый гномий молот, в два прыжка заскочил в куригу и не замахиваясь одним точным движением ударил по камельку. Когда пыль рассеялась джиббы увидели черного, как Мор, десятника и целую россыпь небольших окатышей. Именно из них клалась печь в домиках водного народа, камни собирали на том же мелководье, где мальки охотились на рыб.


 - Но это чужая собственность, - покачал головой Линн-хо, даже нависшая опасность не могла побороть врожденную честность джиббов, - надо бы спросить горра Чира-хо, вдруг он против.


 - Если мы выстоим, - без улыбки сказал Курихо, - я ему своими руками сложу новый камелек, лучше прежнего. А сейчас, горры, прыгайте в плоскодонки и айда по всему поселку, пусть все разбирают печи и мастерят пращи!