Храбрый заяц

Ласковое утреннее Солнышко мягко припекало, играя в застывшей смоле и лужах недавно закончившегося дождика. Еще струились с деревьев капли и щелкали по огненно-рыжему ковру опавшей листвы. Весело щебетали невидимые синички. Робко перекликались кузнечики. Тихо и красиво было в лесу.
Поэтому-то Лисенку совсем не хотелось идти в школу. Еле-еле натягивал он сапоги, тяжело пыхтя, а потом взгромоздил портфель с учебниками на спину и отправился в путь.
До школы оставалось каких-то триста метров, как вдруг Лисенку  сильно-сильно захотелось в Дальний лес, за реку! Что там? Другие, невиданные звери? Огромные грибы? Деревья?
Ноги сами понесли его к речке, он дошел до мостика... и вдруг слева и справа на него набросились Волки!
Они отняли у него портфель и начали в нем рыться:
-- Ага! Какой хороший калькулятор! Это -- мне! -- говорил один из них.
-- Ну и ручка! Теперь она моя! Хахаха! -- гоготал второй.
-- А ты иди, иди отсюда! Пока цел!  -- клацкнул зубами первый.
Весь в слезах, без портфеля, добрел на второй урок Лисенок.
-- А вот дошел бы до школы, никуда не сворачивая -- и все было бы хорошо! -- подытожил Учитель.
Тем временем Бурундучок шел в гости к своим друзьям. И тоже за речку. Весело напевал он под нос песенки, а за ним тянулся аппетитный шлейф пирожков -- он нес их к чаю.
Он и опомниться не успел, как внезапно откуда-то из-под моста на него набросились Волки, и, довольно рыча, вытащили все угощение, а вместо него напихали в рюкзачок репьев до самого верха.

Так и пошел по лесу слух, что на дальней дороге у реки завелись Очень Злые Волки, и  грабят всех прохожих, отнимая даже пирожки с капустой.
Ужас сковывал зверей, и они не знали -- что делать? Хомячки, белки, и бурундуки просили Филина подвезти их, если им нужно было за реку. И Филин исправно возил , однажды обнаружив ( жадно напившись воды после рейса ), что сегодня он уже больше похож на самолет, а не на птицу.
Волки злобно скалили зубы, но Филин летал слишком высоко -- не достать.
Однако скоро стало понятно, что добрый и мудрый Филин скоро сильно устанет, да и желающих попасть за реку было слишком много. Тут нужен целый совиный флот, а где его взять?
И вот уселись как-то раз  звери на большой поляне думу думать. Долго молчали -- ничего не получается. Волки сильные, быстрые и выносливые -- никто не может с ними сравниться.
А за речкой у многих жили родственники, особенно у Медитативного Зайца. Его так прозвали за привычку долго и неподвижно размышлять, сидя в кресле-качалке на веранде с крохотной фарфоровой чашечкой. Пар от горячего чая клубами обвивал длинные уши Зайца, а он сидел, закрыв глаза, и медленно покачивался вперед-назад.
Он совсем не был занудой, даже наоборот -- к нему постоянно прилетали друзья из далеких стран, и многие в лесу всерьез полагали, что Заяц знает все языки на свете.
Вот и в этот раз к нему прилетел белый Какаду с далеких кокосовых островов. Они сидели на веранде и беседовали, когда к ним разом нагрянули расстроенные звери:
-- Привет тебе, Заяц! Здравствуй, Какаду!
Филин с озабоченным выражением сел на веранду и изложил Зайцу всю ситуацию. А потом попросил помочь.
Вместо ответа Заяц удалился куда-то вглубь дома и оттуда послышалось звякание посуды и железного чайника. Он заваривал чай.
Потом он вернулся  с огромной кружкой, уселся поудобнее, и долго рассматривал верхушки сосен и лилово-огненные облака на горизонте.
Хомячки нетерпеливо ерзали, но не прерывали затянувшегося молчания. Они знали -- если Заяц думает, ему нужен покой.
-- Во-первых -- произнес, наконец, Заяц -- нужно взвесить соотношение сил. Победа возможна не всегда, и это нужно понимать. Сколько, по вашим оценкам, Волков на Большой Дороге?
-- Миллион! Армия! Тьма! -- запищали звери на все лады.
Заяц закрыл глаза и апатично хлебнул чаю:
-- Тогда, увы, мне вам не помочь. Силы слишком не равны. Но я бы предложил Филину сделать несколько кругов над логовом Волков и посчитать их как следует. Лучше  ночью : это и безопаснее, и незаметнее. Волки думают, что мы  боимся их слишком сильно и никогда не пойдем на разведку. Они нас не ждут.
Филин разом взмыл в воздух, не дожидаясь темноты -- Заяц только вздохнул.
Солнце уже совсем спряталось за горизонт, как вдруг в небе показался потрепанный Филин. Он довольно спланировал на веранду ( в хвосте недоставало трех перьев ) и произнес:
-- Их всего двое! Толстый и Тонкий!
-- Урраа! -- закричал Какаду. -- А что это у тебя с хвостом?
-- Стреляли! -- скромно ответил Филин.
Заяц вдруг порывисто поднялся и громко провозгласил:
-- У меня есть план! Я пойду говорить с нашими обидчиками! Но мне нужны помощники. Я скажу -- кому и что делать...

И вот, когда совсем стемнело, Заяц собрал все самое вкусное из своего дома в большой рюкзак, взял фонарик и пачку батареек впридачу, и зашагал в сторону реки...
...Волки сидели на перилах моста и играли в карты. Толстый азартно шлепал ими о мостик, когда  проигрывал. И ругался нехорошими словами.
Вдруг Тонкий истошно завопил:
-- Гляди-ка! Зайка к нам пожаловал! В такой час! Хахаха!
-- Хаха! А ну-ка посмотрим -- что у этого зайчика в рюкзачке! -- грубым басом хохотал Толстый.
-- Смотрите, конечно! Там страхи сидят. -- невозмутимо ответствовал Заяц.
-- Что ты городишь! -- зарычал Тонкий. Тут же ничего нет!
Тут Заяц сделал незаметный знак, и началось представление!
Филин гудел как тукан, визгливо хохотал, как макау, пронзительно верещал, словно коэль и изображал еще многих других тропических птиц.
Хор бурундуков изо всех сил изображал агрессивный клич гиббона, кузнечики взяли каждый по ржавой банке, залезли внутрь, и принялись стрекотать что есть силы, будто цикады.
Страшная какофония заполнила лес, и Зайцу показалось, что стало даже слишком шумно. Какаду, переодетый привидением, кружил над головами Волков, норовя ухватиться за ухо, и стрекотал на языке привидений, придуманном им на ходу.

Не выдержав такой атаки, Тонкий упал в обморок, а Толстый побледнел и бросился бежать!
Но куда там! Филин, переодетый в казуара, ловко и быстро догонял Волка, и клевал его то в ухо, то в хвост или в холку:
-- Отдай мои перья! Отдай мои перья!
Долго пришлось серому бежать, и, наконец, он нырнул в свою берлогу с разбегу, и с треском захлопнул дверь.
Тяжело дыша, всю ночь он наблюдал гигантских гекконов, с топотом проносящихся по крыше и окну, а также кошмарное привидение с ослепительно-снежными попугайскими крылышками. А на утро совсем выдохся и вышел, на вытянутых лапах демонстрируя белый флаг:
-- Сдаюююсь! Пощадите! Хватит!

Лес мгновенно утих, и сразу же появился Заяц:
-- Отдайте зверям награбленное и поклянитесь перед всем Лесом, что больше никогда не будете плохими! -- твердо произнес он.
-- Никогда! -- выли Волки.
-- То-то же! Идите домой! И помните о своем обещании.

Прошла неделя.
Бурундучок снова отправился в гости за реку, и на всякий случай взял большую палку -- от Волков. Каково же было его удивление, когда возле того самого злополучного мостика дорога вдруг расширилась и превратилась в ровную и хорошо укатанную автостраду с указателями : "До моста 100 метров", "Осторожно, туман!" , "Скользкий поворот" и тому подобными. А прямо у моста красовалась изящная двухэтажная избушка с огромной красной вывеской : "Отель 'Толстый и Тонкий'". Манящий аромат пирожков неудержимо приглашал Бурундучка войти.
За стойкой отеля вытянулся улыбающийся Толстый : в новенькой, глаженной униформе, весь опрятный и приветливый.
-- Добро пожаловать! -- произнесли Волки хором.
-- Чудеса!  -- выдохнул Бурундучок.

А Зайца с тех пор стали звать не иначе, как Храбрый Заяц.
Потому, что так гораздо почетнее, правда?