Незабываемая история любви John Rolfson 3

Людмила Корина
Джон Ролфсон (26.11.26-17.07.73) в кортеже Де Голля(июнь 66года)

Письмо Зое Рамацотти в Турин
Дорогая Зоя,поняв твой  интерес к моим историям в книге, отвечаю на твоё предположение. Да, недосказанное есть. Оно столь же значимо, как и написанное, прозвучавшее. Особенно это чувствуется в моём исполнении. Время рассказов спрессовано - прошли десятилетия, и сами истории,длившиеся от недель до лет, это прошедшее в их завершённости время впитало.То, что выговорилось - правда. На поверхности кусочек айсберга. Там внутри не только события - чувства. Шёл с ними, моими героями, молчаливый диалог. Он продолжается и после смерти ушедших в небытие физическое или отдаление  настолько, что это стало вечной разлукой при жизни.

Более развёрнуто писать в прозе я не хочу, не умею. Сказала то, что хотела сказать -так написалось. Это проза-поэзия, кроме того -- особенности звучащего слова в авторском исполнении. Мой друг-писатель, прослушав “Розовый дом”, сказал : “Рассказ написан, как романс”. Верно. Мой редактор Михаил Аристов после прослушивания заметил :” Я всех вижу и представляю, как в кино.” Для меня то, что я написала и прочла, живо, как если бы  случилось вчера. Читаю тот отрывок, где я вхожу в офис Джона после двадцати лет нашей встречи, и по прошествии ещё десяти, как и в тот миг, сдерживаю слёзы, воплотившись в то моё ожидание, веру в его бессмертие,- вот сейчас он выйдет ко мне...

А вот  мгновения несказанного. Мы прощаемся в аэропорту. Он опустил глаза и рассматривает витрину с кольцами.Отошёл. Я заметила это промелькнувшее желание оставить мне колечко на память. Сейчас я бы его носила. Как бы заиграла эта деталь в рассказе после слов его друга, привезшего печальную весть- “Джон любил работу, а его жена - драгоценности.”И ещё он сказал мне, видя, что я ждала Джона, как Сольвейг, помогая, вероятно, чтобы освободилась -“У Джона была одна привязанность - его секретарша в офисе”.

Эту  фразу я вспомнила, когда слушала Ренату при встрече в Париже  в 88м. Мы обе любили Джона. После перечисления ею скорбного списка  умерших с тех пор сотрудников АВС, я сказала ей, прощаясь навсегда :”Мы будем счастливы, правда ?” Её, жившую в Париже в достатке  и свободе передвижения, очень поразила моя белая шубка из канадской норки.  У каждого своя судьба. Она высокая худощавая австрийка. Интересная, неяркая.

Тогда в 66м  360 корреспондентов , сопровождавших Де Голля,  меня Благоуханной назвали -  запах свежести, сказочных духов и свет шли от меня. Я была под стать Джону  с его Парижем, мечтами о Белом доме. Его высокая фигура, волосы цвета ревеня, светлая одежда.
Во мне всё янтарное -загар, глаза, волосы. Его небольшую карточку, подаренную тогда, я потеряла тем же летом и поняла - всё, теперь он не мой, теперь другая жизнь. Наваждение этого чувства длилось долго, с полгода. Я  подучила французский язык (пригодилось увлечение языком и преподавателем Леонидом Сержаном в Харькове на первом курсе, он поставил  хорошее произношение) и стала работать с французами.

После обмена письмами, по одному, я писала ему одну поздравительную открытку в год под Рождество-Новый год в течение 6 лет, без ответа. Я держала в памяти 20  тысяч вольт нашей влюблённости, понимая, что с  его отъездом всё кончилось.
Друзья его приезжали и звонили - он давал адрес. Я стала наверное мифом в их офисе. Мог приехать в 72м с Никсоном. Что помешало ? Были пробемы или предчувствовал что-то ?Вскоре за моим последним, посланным вдогонку этой невстречи письмом, стал умирать.

Все истории, расположенные в книге и на сайте последовательно, перекликаются одна с другой, существуя порой параллельно, не умаляя значимости героев. Их объединяет поэтическое чувствование, жажда любви и попытка прорваться к творчеству, пока  неосознанная- моя.
А жизнь шла своим чередом - с обидами, проблемами,болью. И сколько сил, веры в себя и уверенности дарило мне воспоминание о Джоне и себе тем летом неповторимого 66го года ! Его фотографии Рената мне не дала, сказала, что нет. Но  его вижу и довольно чётко.А голос был похож на знаменитый бас Виллиса Канновера, что вёл передачу о джазе. Моя мистическая вера в эфирное звучание слов, посланий адресату в космос.

Прозвучавшее - услышано. В этом я вижу своё предначертание. Я  актриса природная, голосом всё выражаю, той единственной интонацией, нотой мелодии. Это само выпевается, как песнь.У меня были сомнения в дате его рождения - 6-го или 26 ноября 1926го года. (Значит я пишу сейчас в его 90-летие). Звёзды выбрали ему такую судьбу. Когда мне говорят о возможной встрече на том свете, я отвечаю -“Там проигравшие меня на этом.А про себя - может быть и света того нету ? "24.11.95

РОЗОВЫЙ ДОМ
                To John Rolfson

Музыка Вадима Ефимова

La vie en rose - жизнь в розовом свете.
Поле цветов под косою смерти.
Долгий был путь -  вот и Париж !
Ждёт он тебя, а ты не спешишь.

Где же он, где ? Почему не ответил ?
Комнаты, холл, всё в розовом свете.
Долго искала ты этот дом.
Может он в Белом ? Нет, он в другом.

        Двадцать лет с той поры уже минуло.
        Женщина в белом ищет любимого.
        Вся ещё в прошлом, вся ещё в том.
        Розовый дом.Розовый дом.

Странная гостья пришла издалёка.
Помнит все даты, события,сроки.
Снова их кружит прекрасный сон.
Звали влюблённых Людмила и Джон.

В розовом свете тот след теряется.
С цветом полей он теперь сливается.
Музыка света, и тихо кругом...
Розовый, Белый и Чёрный дом.

        Двадцать лет с той поры уже минуло.
        Женщина в белом ищет любимого.
        Вся ещё в прошлом,вся ещё в том.
        Розовый дом. Розовый дом...   

Послесловие к радиорассказу "Розовый дом"

Прослушав рассказ, мой друг сказал, что он звучит как романс. Десятилетия спрессовали эту историю и она впитала в себя время. В авторском исполнении слово интонируется. Мой редактор Аристов М.С. отозвался так: "Я всех вижу и представляю, как в кино". Эта история могла лечь в основу сценария. Собственно, он мною давно написан. Вот идёт эпизод, когда по прошествии лет она записывает рассказ о Розовом доме на радио, воплотившись в то своё ожидание, веру, что Джон жив и вот-вот выйдет к ней... Он не выходит. Его нет на земле. Но её не упекли в лагерь как Зою Фёдорову. Просто свобода её выбора была непредставима. ОНИ недоглядели. Влюблённые и так понимали, что обречены на разлуку - он женат и в большой политике. Она лишена свободы передвижения. Жизнь шла своим чередом, но сколько сил, уверенности в себе дарили эти воспоминания, как "согревали в стужу".

В интернете нашла сообщение, что в библиотеке Конгресса США хранятся две записи снятых на киноплёнку встреч по проблемам войны во Вьетнаме, в которых принимал участие корреспондент Белого Дома, впоследствии руководитель пресс - службы АВС в Париже Джон Ролфсон. (JOHN ROLFSON in Paris). Он выступал против войны во Вьетнаме. Сын Джона Эрик Ролфсон(ERIC ROLFSON, University of Maine) c 69го года проживает в щтате Мейн. Он вице-президент местного университета, по вопросам развития. Владеет большой фермой в Альбионе. У него два сына и жена Бекки, помогающие ему на ферме. Младший сын - 12-летний Джон Ролфсон. Эрик - человек разносторонне одарённый, талантливый музыкант и певец. Руководимый им ансамбль "OLD GREY GOOSE INT." (Старый серый гусь), в репертуаре которого традиционная американская танцевальная музыка и песни, гастролирует по культурному обмену, и в частности в бывших республиках СССР.

http://radioteatr.su Радиотеатр Людмилы Кориной передача Розовый дом
 
Людмила Корина  8.3.17  Генуя         С днём рождения, Джон!