Глаза

   Майский день выдался слишком ветренным для нашей с Мирандой партии в теннис. Я не ожидала увидеть её в теннисных туфлях с вопрошающим взглядом передо мной. « Ну что, играем сегодня?» - вопрос в глазах обрёл звук. Снова не здоровается, подумала я, откладывая книгу. «Ветер. Ты же была на улице. Здравствуй, Миранда». Миранда щурит глаза с недовольством, замечая моё приветствие и нежелание идти на корт. «Мы уже три раза пропустили - то болеем, то дождь, то работа, то ещё теперь ветер. Пошли играть, а то скоро укатишь в  Европу на всё лето, и конец моим физическим упражнениям». Как всегда, мне становится её жалко, я складываю вещи в рюкзак и мы спускаемся вниз. Ещё около часа до окончания тренировки моих детей, время есть.

   Миранда на ходу завязывазывает волосы резинкой в хвост:

-Посмотри, нормально?
-Нормально!

   У выхода, заглянув в зеркало, Миранда начинает истерически хохотать. Я в недоумении смотрю на неё и не понимаю причину.

- Ну ты даёшь! Это называется «нормально»? Посмотри сколько «петухов»!Ты что - слепая?
- Да нет, мне показалось, что хвост получился нормально. Это, конечно, понятие относительное.
-«Нормально»! – продолжает почти до слёз хохотать Миранда.

   Смейся, думаю я. Если честно, то я считаю, что «петухи» в волосах совсем не портят её внешнего вида. И пятно от кетчупа на футболке не играет значительной роли. Всё дело - в её глазах. Глазах, полных презрения, зависти, ненависти и горести. Горести за несложившуюся личную жизнь; ненависти, зависти и презрения за то, что у всех окружающих жизнь сложилась иначе. Кажется, изменить бы ей этот взгляд, и мир познал бы ещё одного милейшего человека. Не неудачно затянутые в хвост волосы, не заляпанную кетчупом футболку надо менять, а именно взгляд и отношение. 

- Что нового с Бобом?
- Да ничего, всё то же. Умоляет, чтоб я приняла его обратно. Ни-за-что! – раздельно произносит Миранда, решительно поправляя сумку с ракеткой на плече.

   Молчим. Дорога до корта недлинная - через парковку, мимо танцующего на ветру младенчески-зелёного дуба и цветущего белыми кружевами кизила. Не хочу углубляться в тему про Боба. Совсем не в настроении слышать откровения про их интимную жизнь,- к этому всегда сводятся рассказы о нём. Эти личные подробности не для моих ушей: мы не достаточно близки, но Миранде не с кем больше поделиться. Ветер игриво подхватывает мешок с мячиками в руках Миранды. Да уж, поиграем на славу.

   Корты, конечно же, свободны. Все четыре. Мы, не сговариваясь, поворачиваем на наш обычный. Сколько лет мы уже играем с Мирандой? Пять? Шесть? Точно не помню. Как всё началось? Моих обеих дочек приняли в секцию, и я скоро познакомилась и подружилась со многими родителями в нашем клубе. Когда я впервые увидела Миранду, меня удивили её глаза- полные боли и обиды на всё и вся. Они ни капли не изменились за эти годы, сколько бы я ни старалась развеселить её, раззадорить, растормошить нашими разговорами про жизнь и игрой в теннис.

   Теннис, пожалуй, единственное, что нас объединяет. Лучшего партнёра мне давно уже не найти - моего же, среднего, уровня, без ссылок на отсутствие настоящих теннисных туфлей, без отговорок, регулярно вытаскивающего меня на корт в любую погоду и время года. Играем мы с ней без счёта, просто для того, чтобы подвигаться, развеяться, размяться, отвлечься. Нам обоим игра на пользу, но, Миранде, всё же, нужней: у неё пятеро детей, она несчастлива в браке и уже который год находится в состоянии развода. Это состояние - вроде хронического гнойника, который назревает время от времени, и рассасывается, так и не состоявшись. Миранда мне уже неоднократно признавалась, что игра со мной - самое счастливое событие в её нелёгкой жизни. Теннис я люблю ещё со школы, но, признаюсь, так регулярно заниматься не смогла бы, если б не Миранда. Поэтому, если копнуть поглубже, то я играю сначала для неё, а потом уж для себя.   

    Миранда подаёт. Замах с моей стороны, короткая перебежка вправо, мяч летит через сетку. Игра продолжается до тех пор, пока мяч, совершив неестественную траекторию, не оседает, погашенный ветром, на соседнем корте. Усиливающийся ветер делает нашу игру сначала непредсказуемой и, вскоре, невозможной совсем. Играть не имеет смысла, мы садимся на скамейку.

- Что нового на работе? Доктор Сильва ещё не назначил свидание?

Лицо Миранды оживляется:

- Нет ещё! Но...мы снова встретились в коридоре и он проводил меня долгим, изучающим взглядом... Он всё ещё не знает, что у меня пятеро детей. – Миранда с тяжестью вздыхает.- Мы ещё слишком мало общались. Так, во время дежурства, невзначай. Но я вижу его интерес ко мне. Ты бы знала, как он на меня смотрит!
 
   Я начала эту тему не напрасно. Разговоры о потенциальных женихах поднимают настроение Миранды. Мне нравится, когда вместо обычного тёмного букета чувств, на её лице начинает светится огонёк надежды на что-то хорошее, что-то новое - на то, чего она жаждала найти все эти годы. Игра наша толком не состоялась, так пусть же разговор поднимет ей настроение. 

    Доктор Сильва- очередное увлечение Миранды. Были и другие. Миранда работает медсестрой в областной больнице, встречаясь часто с новыми дежурными врачами. Все её истории про них начинались и заканчивались одинаково: в начале он бросает на неё страстные взгляды мимоходом - в коридоре, в приёмной, у постели больного, а потом, узнав, что Миранда - мать пятерых детей, количество взглядов и их выразительность уменьшаются, и сам врач, в конечном итоге, исчезает в рутине дней.

- Нет, доктор Сильва - не такой, как все, - с чувством уговаривает меня и себя   Миранда, глядя мечтательно на гонимые над нами ветром ватные облака.- По-моему, он из Чили. Или из Бразилии? Нет, Чили, я помню точно, Сюзан мне говорила. У него такие смуглые, волосатые, сильные руки, какие я люблю. Лицом красив...Роста, правда, небольшого, но меня всегда к таким тянет. А глаза- такие глубокие, тёмные, страстные, многообещающие... Ну, почему, почему у меня пятеро детей?!

   Я уже спрашивала её об этом, только несколько иначе: « Почему у тебя столько детей от нелюбимого человека?»   Оказалось, корни несчастного  брака Миранды берут начало из детства: отец - пьяница, и, как следствие того, детство Миранды- в слезах и стыде, отрочество - в изгоях, юность - в поисках твёрдой, надёжной опоры. Молодой человек Боб, проявивший нехарактерную для его лет заботу о Миранде, приглянулся ей. С ним она чувствовала себя как за каменной стеной; он и оказался её избранным. Прошло какое-то время и Миранда поняла, что он любит не её, а только власть над ней, считая её глупой и неспособной женщиной. Узы католиков с легкостью не расторгнешь, тем более, если Боб - пастор в местной церкви. Католики, как известно, опровергают все методы предохранения. Вот отчего столько много детей от нелюбимого человека.

- Мне нужен развод, понимаешь? Я не могу с ним жить. Он не даёт мне дышать. Он не умеет радоваться. Он всегда всё решает за меня, потому что я, по его словам, недостаточно умна, чтобы сделать правильный выбор. 
      
   Молчу. Что мне сказать? Я ей плохой советчик. Даже с двумя детьми и любимым человеком дорога не кажется гладкой, а в ситуации Миранды только равный ей - судья и помощник. Да и не думаю, что ей нужны мои слова, скорее, ей нужно моё сочувствие. Мне искренне жаль её. Мне жалко её детей, потому что они несчастны: они знают, что родители не любят друг друга. Несчастье родителей порождает несчастье детей. Замкнутый круг. 

  На смену беспечным белым облакам ветер успел пригнать серые, дождевые. Из-за пробивающихся сквозь тучи лучей солнца всё вокруг стало неестественно жёлто-серым. На гладкое покрытие корта начинают падать редкие, жирные плевки дождя. Мы торопимся обратно, в здание. Дети скоро закончат тренировку. Домой возвращаться будем под дождём.

  Я уже готова распрощаться с Мирандой до следующего раза, но она приостанавливает меня рукой.

- Чуть не забыла! – Миранда долго нетерпеливо перетряхивает содержимое своей сумочки, и находит нужное, наконец.- Вот, держи, крем для глаз. Специально для тебя купила. Ты, вроде как, ничего, но глаза у тебя... никуда не годятся! Ухаживать за глазами надо, девочка моя!