Еврейский вопрос

- Ты просто задолбал своей неполноценностью! – Анька эффектным щелчком выбросила окурок в форточку.
- Что? – Игорь встал из-за стола, вытащил из стопки журналов тонкую книжицу. – А это?
- Что это? -  она громко допила чай. – Это легендарный эпос всенародно признанного еврейского писателя?
- Ты? – задохнулся Игорь. – Сука!
-  Да, я сука, - Анька вытряхнула пепельницу в мусорное ведро. – И я, такая сука, ухожу от непризнанного гения русской литературы, вестника конца света и прихода Машиаха. Я ничего не забыла?
- Шикса, - выдохнул автор. – Как была шиксой, так и осталась!
- Здра-а-вствуйте, Розалия Львовна! – поклонилась в сторону газовой плиты Анька. – Конечно, папа – Абрам Львович Шиберман в этой семье не хиляет?
- Маму не трожь! – взвизгнул Игорь. – Она не для того умерла, чтоб ты ее трогала своими грязными лапками.
- Лапками? – Анька замахнулась кружкой. – Я тебя щас!
- Стой! – Игорь зажмурился. – Давай поговорим. Спокойно. Как люди.
- Очки сними, - присела за стол  Анька. – А то зацеплю ненароком.
В коридоре зазвонил телефон.
Он звонил долго и настойчиво, пока супруги не уехали в США из Минска через Вену и Италию по еврейскому вызову. Так закалялась сталь, как сказал классик. И она закаляется по сей день, только без Аньки и Игоря. Страна выстояла. А другая страна приобрела. Как-то так.