День
Отдергиваю кухонную занавеску, раскрываю окно – серый свет и снежный воздух реанимируют даже зомби, думаю, умываясь ледяной водой, пока варится кофе. День шебуршится на кухне, заглядывая во все ящички. Ох, суетной мне сегодня попался спутник.
Аккуратно отмеряю чайную ложку миндального сиропа, когда День толкает под руку и щедро плещет в чашку целых две, если не три.
- Что? Так будет лучше, просто поверь мне, - хихикает, вертится на табурете напротив, пока я, наконец, пытаюсь расправиться с завтраком.
- Послушай. Дорогой мой, хороший, подожди немного. Дай я допью в тишине и спокойствии эту несчастную чашку и приду к тебе, до самого вечера, и ты будешь водить меня и делать все, что пожелаешь со мной, только дай, пожалуйста, пожалуйста, допить этот кофе, горячий, как врата ада.
- Уговорила, - улыбается День, смирно складывая ладошки на коленях. Лукавый, сероглазый, взъерошенный.
Вздыхаю, довольно откидываясь на спинку стула – хорошо. Хорошо пить кофе на кухне в одних джинсах и носках, потому что когда живешь один, можно одеваться так, как удобно, и не бояться испачкать парадную рубашку перед самым выходом, чтобы потом ругаться, опаздывать и расстраиваться…
- Мне скучно, - заявляет День, щелкает пальцами, и телефон мой сообщает немилосердно, что ближайший автобус – вот прямо через пятнадцать минут, а потом через час, а значит, нужно мигом допивать кофе, напяливать на себя три тысячи зимних одежд и выбегать на идеально лакированную льдом улицу.
- День! Мы же договорились!
Паскудник хихикает и щедро доливает в мою чашку бренные остатки молока. В самом деле, необычайно нежный теплый молочно-миндальный напиток вышел, жаль, нет времени, чтобы…
- Я же говорил, так лучше! Верь мне, - хватает за руку, тащит вперед. – Пойдем, пойдем, там столько впереди всего разного, интересного, важного, прекрасного! Я столько всего хочу показать тебе..
- Постой, куда ты так быстро несешься, я же…
Не слушает. Смеется и тащит, на ходу надевая шапку, по пути натягивая перчатки.
- Доверься мне. Я всё устрою, так, что ты ахнешь, я знаю, как лучше, - приговаривает, запрыгивая в пустой автобус. – Потому что я люблю тебя. Даже если завтра я вернусь седым и строгим, даже если буду ругаться, как самый жестокий критик на свете, даже если махну рукой и поведу тебя танцевать на улице. Доверься. Даже если ты мне не веришь. Но ты ведь веришь? – уточняет сурово.
- Конечно, верю, - улыбаюсь в ответ. – Как же не верить тебе, мой восхитительный, странный, чудесный, безумный мир.
- То-то же, - восклицает гордо, спускаясь на остановку с лицом короля в изгнании.
Свидетельство о публикации №216112500984