Ч. 1 Взгляд со стороны, гл. 6 Заместитель меня

        Астральное тело - Изида, или Врата Святилища - роман 2

        Читать роман полностью здесь: http://www.proza.ru/avtor/vseslavsolo&book=2#2

        Часть первая    ВЗГЛЯД СО СТОРОНЫ

        Глава 6
       
        Заместитель меня

Прежде всего я должен был определить сущность астральной шайки Остапа Моисеевича: представляет ли он организованнную кем-то структуру или же действует по иронии судьбы, по своему стихийному усмотрению. Вспоминая те недолгие отрывки астральной жизни моих врагов, отрывки, которые подсмотрел я когда-то и с которыми столкнулся в своем сегодняшнем несчастье, я еще и еще раз проанализировал, ответственно прочувствовал каждую мелочь. «Ну, хорошо! — рассуждал я, — они заблокировали меня ведь не ради же каприза, не ради же только лишь своей узкой засекреченности, ее сохранения, они поступили со мною столь сурово и даже не попытались, как это водится в подобных случаях, предложить мне, ну, скажем, определенное место в своей компании, дабы подчинить меня, от которого бы я все равно отказался, но все-таки, мне кажется, они вначале бы попугали, предупредили, соблазнили? Хотя — стоп!...
Как же это я забыл? Екатерина же сообщила мне об опасности заблаговременно и совращала по указу, и контролер ударил меня неспроста!
И все же не все здесь гладко стыкуется!...
К примеру, Екатерина же, если и предупредила меня о готовящихся провокациях со стороны шайки, то чисто из человеческих побуждений, сама предупредила, вразрез установке моих врагов, взяла да и призналась она мне в намерениях соблазнить меня, и что подослана именно для этого; а контролер, да он просто хотел — и я мало сомневаюсь в этом, ибо ударил он сильно и наверняка, — пытался убить меня!
Значит, с самого начала определялась платформа — убрать меня с физического плана, потому что если бы врагам понадобилось больше, то они, не испытывая особенных трудностей, продолжали бы меня преследовать и здесь, в Астрале, а то ведь словно забыли обо мне, оставили в покое!
Итак, вывод: меня убрали с физического плана, и убрали, как я предчувствую, не шайка сама по себе, а шайка по чьему-то особому, подготовленному заданию!
И отсюда еще один вывод: следовательно, шайка занимается не просто кратковременными развлечениями, а тщательной, выверенной астральной деятельностью и, видимо, не божественного порядка, иначе зачем же понадобилось избавляться от меня сразу, без колебания?!
Потому что знали, что я не того склада, знали, что не соглашусь сотрудничать во зло, но могу помешать!
А знать могли только лишь с более мощными, нежели Астрал, способностями управители!» И все-таки Екатерина!
Да, да!
Именно она. Именно она как никогда подходящая сейчас кандидатура!
Мне надо срочно встретиться с ней, потому что она способна понять меня, в конце концов, способна встретиться со мною в подходящих для меня теперь условиях, появиться на уровне естественном для меня, а не в трансе все больше беспамятливой, заторможенной сонливости!
Да здравствует Екатерина Васильевна!
Итак, я решил во что бы то ни стало, срочно, разыскать подругу Зои Карловны, подругу библиотекарши когда-то моего кинотеатра...
Все было бы легко и хорошо, если бы не имелось у меня одной, немало мешающей мне трудности: из Астрала мне было не всегда так уж и легко попадать в настоящее время земли — случалось искать возврата, ибо настоящее время в Астрале вмещало в себя все время земли и астральные действия происходили вокруг меня по мере определенного, сиюминутного, я бы сказал, своеобразного развертывания моего воображения. Вот еще почему старался я меньше уходить в другое время и даже пространство, а больше удерживался в развертке настоящего времени земли так, чтобы оно параллелило мое воображение со своими текущими действиями, чтобы все метаморфозы физического плана, абсолютно без каких-либо различий, совпадали бы в обоих планах, начиная отсчет с моего засыпания, и в текущем с такой скоростью времени, как если бы я и вовсе не засыпал. Иными словами, я старался продолжать жить и здесь, в Астрале, и в том же физическом времени, в котором находилось в летаргическом сне мое земное тело, спящее на диване за ширмой у меня дома. Я так боялся или сказать помягче, побаивался потерять это гармоничное для меня время обоих планов, и все более, терпеливее находился я в этом времени, и даже в своей астральной библиотеке установил огромные часы, которые показывали не только секунды, минуты и часы, но и дни, месяцы, годы, эпохи!
Неожиданно легко мне удалось очутиться в астральном образе помещения книгохранилища библиотеки того самого кинотеатра, где я провел время своего таинственного директорства. Сам не понимаю, почему все же раньше я не пытался даже приблизиться к этому злополучному месту? Логика, словно реверансы, выводила завитушки, уродливые завитушки ответов на вопрос «Почему?» —  но мое сознание, огорченное астральным томлением, отказывалось воспринимать логические штампы страха!
Видимо, я должен был, хотя бы разок, но рискнуть: «Лучше поздно, чем никогда!» Прежде чем сказать о том, что же я увидел здесь, в библиотеке кинотеатра, я думаю, существенно будет объяснить одну интересную особенность, я бы сказал даже — неуютность Астрала для меня: весь физический мир, мир плотных форм полностью по желанию моего мыслительного воображения конструировался, отражался в астральном мире мгновенно и без искажения, но это отражение абсолютно, практически не замечало меня, не реагировало, существовало как бы само по себе!
Нет, я конечно же мог позволить себе усесться в астральный образ, скажем, какого-то стула, находящегося в данный момент там, на земле, но вот заговорить с астральным образом человека я нисколько не мог!
Нет, воздействовать на астральный этот образ, образ человека, я, естественно, косвенно, но умел, и это было мне легко доступно. А вот заговорить, чтобы там, на земле все это восприняли как естественное и доступно понятное, привычное...
Подобное не являлось возможным!
Для того необходимо мне было либо сгущаться, о чем уже упоминал, до астрального сгустка, призрака, чтобы меня заметили на физическом плане, либо общаться непосредственно с людьми, когда они покинут земное тело во сне или в медитации и их сознание окажется лишь в астральном теле. Нет, скажем, подой-ти, приблизиться к чьему-то астральному телу здесь, в Астрале, и, предположим, отвесить поцелуй я, без сомнения, мог, но человек там, на земле, астральное тело которого я поцеловал, всего лишь может быть ни с того ни с сего улыбнется от какой-то неожиданной приятности и даже, возможно, отыщет у себя ту или иную мысль, которая вызвала эту приятность, и вовсе не догадается о моем поцелуе; либо наоборот — осерчает, особенно горячо, если мой поцелуй пришелся ему невпопад, некстати, не под настроение!
Итак, я довольно легко очутился в складском помещении библиотеки бывшего моего кинотеатра, и неожиданный успех обрадовал мое воображение!
Мне повезло! В момент моего появления Екатерина Васильевна оказалась будто выжидательно и покорно сидящей за столом. Она словно предчувствовала мое появление или же, действительно, и в самом деле ожидала таковое. Короче, стоило мне обнаружить самого себя в библиотеке, Екатерина тут же как бы слегка встрепенулась, будто вспомнила что-то важное. И хотя она продолжала перелистывать один за другим разноцветные «Крокодилы», но я-то чувствовал, сознавал, что смотрит в эти журналы ведьма так, словно для приличия спрятала глаза, дабы не глядеть, к примеру, на голого мужчину, случайно вошедшего к ней сейчас в комнату. Теперь, когда я немного освоился, зависнув неподалеку от Екатерины, я мало уже сомневался, что так называемым «голым мужчиной» оказываюсь непосредственно я. Ведьма знала толк в Астрале и не заметить мое появление не могла!
Но пока Екатерина Васильевна не выказывала каких-либо действий и даже чувственных намерений по отношению ко мне, а только лишь нечто едва уловимое в ее состоянии выдавало ее знание. Я, будто предупреждая себя, знал, что вот-вот произойдет.
Так, по своим особым приметам опытные люди в яркий солнечный день предсказывают близкую непогоду или наоборот.
— Сергей Александрович, — тихо, как-то определенно вдумчиво и не поднимая головы в мою сторону, произнесла Екатерина. Я тут же радостно отреагировал на это вполне астральное обращение к моей измученной одиночеством персоне. Чувства переливами прошлого взволновали мое сознание, отчего я даже промолчал невпопад!
— Не затаивайтесь! — воскликнула ведьма. Она продолжала все так же сидеть за библиотечным столом книгохранилища и будто вслепую перелистывать журнал. — Ну, так как, — не унималась Екатерина, — будем продолжать молчать?
— Я не привык разговаривать таким способом, — наконец освободившись от картин прошлого, сказал я. Ведьма говорила там, на физическом плане, обычно, словно сама с собою, словами, выраженными голосом, но здесь, в Астрале, я не мог слышать и в таком же, естественном земном смысле ее разговора, а я как бы осознавал через свои, разлитые в пространстве моего воображения, чувства, осознавал доподлинность ее слов, и они звучали в моем сознании, я всего лишь видел, как у астрального образа ведьмы шевелится рот и обнажаются в сочном блеске белые зубы соответственно своему земному рисунку. Таким же свойством обладала и моя астральная речь.
— Каким же способом вы, Сергей Александрович, не при-выкли разговаривать? — уточнила ведьма.
— Вы абсолютно ни разу даже не посмотрели в мою сторону! — укорил, но не настойчиво, я Екатерину. Екатерина подняла голову и посмотрела на меня в упор.
— А я что я могу сказать? — донеслись мои робкие и печальные чувства до астрального воображения ведьмы, и она тут же признательно уловила их.
— Я невольная соучастница в вашей судьбе, Сергей Александрович, поверьте, иначе поступить я не могла.
— А я вас не осуждаю, Екатерина Васильевна. В моем теперешнем положении виновата моя поспешность обладать предметом своего желания. Я выходил в плавание в жалком суденышке своего духовного равновесия в необозримо непредсказуемый океан Астрала. За что я и поплатился нынешним заточением.
— Не преувеличивайте, Сергей Александрович, всем нам когда-нибудь предстоит пройти это святилище! Вы приобретаете бесценный опыт!
— Не сомневаюсь, что бесценный, но я же еще весьма многое не отработал на земле, взять хотя бы ту же мою невыдержанность! Разве не так?!
— Кажется, если вы явитесь понастойчивее и попредприимчивее, то обязательно отработаете, и скоро!
— Екатерина, давай не будем красноречить! А?
— Короче, что вас интересует, Сергей Александрович?
— Мне важно получить ответы на три вопроса. Первый — за что я оказался запертым здесь, в Астрале? Второй — как отсюда выбраться? Третий — я могу надеяться на вашу помощь или хотя бы молчание?!
— Не думаю, Сергей Александрович, не думаю! — воскликнула озадаченно ведьма, отчего я слегка уже пожалел о своей такой наивной и простодушной болтовне и даже о появлении здесь. — Не настораживайтесь, Сергей Александрович, молчать я умею, но помочь вам, — Екатерина призадумалась, приумолкла, ее впечатляющие глаза юлили по сторонам, а я напряг все свои чувства до предела, будто ожидая приговора, — но помочь вам, — повторила Екатерина, — я смогу, наверное, но только в том и тем, чем могу! — хладнокровно, но покровительственно заключила она. И некоторое облегчение освежило мое растрепанное настроение, и теперь я почувствовал, что — чаши весов «да» и «нет», по крайней мере, уравновешены.
— Ну, хотя бы теперь, — продолжая разговор, пока еще теплилось дружелюбие, заговорил я, — я могу узнать, Екатерина Васильевна, как вы попали в свое положение, стали ведьмой? — Вопрос о том, как выбраться мне из Астрала, я решил немного отложить, и предварительно, из вытекающих отсюда тактических соображений и чтобы еще более расположить к себе Екатерину, спросил ее о близком именно ей. — Это, видимо, весьма удивительное занятие, быть ведьмой?! — с некоторой поспешностью добавил я и тут же осекся. «Переиграл...» — подумалось. Екатерина сразу же уловила мой тон и мою тщательно скрываемую интересом к ней степень озабоченности.
— Только не стоит впадать в такую выразительно подчеркнутую речь, будто мои обязанности ведьмы и впрямь волнуют вас так непосредственно! — сказала она.
— Извините, я не предполагал вас...
Но Екатерина оборвала меня:
— Мои обязанности ведьмы не так уж и сильно отличаются от какой-либо другой работы! Не удивляются же настолько профессии водолаза, Сергей Александрович?!
— Извините, — снова пробормотал я, — я не предполагал вас.. Но вы, — словно опомнился я, — вы сказали — «обязанности»! Не стоит ли это понимать, что вы подневольный человек?!
— Да, именно так мое дело и обстоит, — сожалеюще, даже с печальным оттенком, проговорила ведьма.
— Расскажи, Екатерина! — взмолился я, и на сей раз это не просто получилось, а вырвалось у меня естественно. На ходу, краешком сознания я уловил, что перешел на твердое «ты». «Это во мне просиял прежний любовник Екатерины», — подумал я, но тут же уточнил:
— Расскажи, как же все это с тобой произошло?!
— А зачем тебе это, Сергей Александрович, Сережа?... — будто с мечтательной горестью отозвалась Екатерина. — Твое положение от моего рассказа не изменится, — колеблясь в точности своего измышления, определила она и настойчиво присмотрелась к немного вибрирующим, разноцветным оттенкам моего астрального тела.
— И все же! — не успокаивался я, просительно заставляя ведьму заговорить.
— Ладно, — как-то равнодушно, врастяжку, но впечатляюще произнесла ведьма, — слушай... Вначале я жила обычным человеком, слегка верующим, слегка не верующим в Бога, чуть-чуть суеверным, а по большей части — невежественным, да что там «по большей», — абсолютно невежественным человеком в отношении моих, сегодняшних, все-таки еще далеко не таких искусных, знаний. Ты помнишь, Сережа, Людочку? — неожиданно прервав свой рассказ, обратилась ко мне с вопросом Екатерина.
— Еще бы не помнить! — немного всполошился я. — Это из-за нее я сейчас торчу здесь, в Астрале!
— Да, тебе не стоило ее спасать! — попутно заметила Екатерина.
— Знаю. Но теперь что об этом говорить впустую: что сделано, то сделано! Поздно: остался один вывод!
— Вывод, — улыбнулась ведьма, — это уже хорошо! Ну да не об этом сейчас речь. Я тебе напомнила о Людочке не случайно, потому что именно так же все это начиналось и со мною. — Екатерина призадумалась, но не мечтательно или тяжело осунувшись, а призадумалась так, будто подыскивала подходящие слова, и наконец снова продолжила свой рассказ. — Вначале, как и с Людочкой, они, ты знаешь, о ком идет речь, — сказала ведьма, и я понимающе подкивнул ей, — так вот, они тоже воровали силком, все больше по ночам, мое астральное тело. Это начало случаться где-то через год после того как я поступила работать в кинотеатр.
— Так ты тоже здесь раньше работала?! — удивился я.
— Да, методистом, но потом вынуждена была, под их же опять влиянием, перейти работать в другое место, нужное, как мне потом объяснили, для их деятельности.
— Для их деятельности? — переспросил я.
— Да. Но, позже об этом! — отрезала Екатерина, и я не стал настаивать, хотя это-то меня больше всего и беспокоило, ибо эта разгадка означала путь моего освобождения, но я трудолюбиво усмирил свою настойчивость к свободе и возвратил, подчинил свое внимание последовательности рассказа Екатерины. Итак, ведьма словно мимоходом отговорилась от моего вопроса, отослав его на «потом», будто невзначай оглянулась назад на пути своего повествования и снова продолжала:
— Тело они воровали мастерски, — сладко проговорила она, будто ей даже это и нравилось, — воровали так, что я и не подозревала о приближающейся кабале!
Ах! Какие мальчики ласкали меня тогда в моих снах! — выдала свою нестерпимую усладу воспоминаний ведьма. — Мне думалось, что у меня прорезались своеобразные, настойчивые, даже навязчивые, но приятные сны, и я от них и не очень-то мыслила отказываться!
Муж у меня был неважный «труженик», не передовик по женской части, — и она прихихикнула. — В своих снах я все больше пребывала среди одной и той же компании, правда, в различных азартных ситуациях. А в компании была добрая половина знакомых лиц, которые чуть ли не каждый день находились возле меня и днем, — это сослуживцы по кинотеатру!
Тогда, вначале, я еще даже и рассказывала, по наивности своей, этим сослуживцам, приходя на работу, некоторые свои сны, — все рассказывать стеснялась! — юльнула глазами ведьма. — О, я помню, как мы все вместе хохотали, как я теперь понимаю: я над происшествиями снов, а они — над моей впечатлительной доверчивостью!
Но, мало-помалу, я начала замечать, что мои так называемые выдумки сна стали переходить, входить в мою повседневную жизнь, они начали даже незаметно вмешиваться и руководить течением моего дня!
Настоящего дня, течением моего бодрствования!
Сны стали сбываться!
И дошло до того, что то, что я проделывала в своих сновидениях, определилось исподволь, вначале ненароком, под видом совпадений, а потом и реально, полностью своими отчетливыми воплощениями! «Реализациями» — как говорят они. И наконец, я почувствовала в себе силы осознавать себя во сне, осознавать так, как если бы я не спала!
Как и во время бодрствования!
Короче, я начала самостоятельно жить во сне, управлять его течением и в конце концов престала удивляться продолжению своей жизни земной, но во сне...
Но уже тогда мне что-то приходилось делать с моими сослуживцами, проделывать разные штучки, и мне это, не скрываю, нравилось!
Потом и я и они уже и в реальности начали ссылаться на сны, как на то, что мы в действительности, скажем, вчера сделали или пережили вместе. Будто все это было не во сне, а на самом деле!
Так грань между сном и так называемым реальным, дневным миром — стерлась окончательно, и я вошла в бесконечную жизнь!
Я теперь никогда не спала, а вскоре от меня потребовали полного молчания обо всем...
Потом совершенно уже для меня не выглядело пугающе, а даже привлекательно мое новое состояние!
Они научили меня выходить в низший Астрал, тогда я уже знала, как это называется, научили выходить не только во время сна, но и в любое по собственному желанию, моему желанию, время. И тут-то, освоив этот навык, я впервые поняла, что обратной дороги — нет! Что теперь я оказалась — ведьмой!
Все мое существо протестовало, мне очень хотелось вернуться к обычной человеческой жизни, с естественным чередованием дня и ночи, но теперь мои «учителя» насильно стали мне давать различные поручения, от которых отказаться я была уже не в силах!
И какие только гадости они не заставляли делать, и потихонечку я приходила в ужас от понимания того, в какую компанию я попала!
Не раз я пыталась порвать, я еще надеялась расстаться с вершителями моей судьбы, но тщетно...
Как только я делала очередную попытку подобного разрыва, как только я спохватывалась и стремилась к отъединению, они начинали меня преследовать, одолевать астрально: у меня начинало печь ни с того ни с сего все тело, прямо-таки — горела душа, все внутренности пылали...
Короче, я заболевала неизвестно чем; неделями находилась на больничном, направлялась во всевозможные клиники, даже предлагали в психиатрическую!
И все врачи только лишь разводили озадаченно руками и твердили: «Видимо, вегетативная система!» Но только я знала, что это были не нервы...
Вот и пришлось мне волей-неволей, но вернуться к ним, по-просить пощады и покровительства, короче, остаться ведьмой. И обратной дороги, мне, видимо, нет никогда!.. Так-то, Сергей Александрович, так-то, Сережа...
Ведьма замолчала, я тоже ничего не говорил. Рассказ Екатерины еще больше обременил беспросветной тяжестью мое воображение. Но то, что я, вроде бы по-настоящему, обретал союзника, первого союзника, там, на физическом плане, союзника, понимающего меня как мало кто другой, зарождало во мне теперь хотя и настороженную, но радость...
Я так сосредоточенно расположился в кругу астрального общения с ведьмой, что и не приметил, как в библиотеке, там, в основном помещении, возник сердечно знакомый для меня голос.
— Здесь есть кто-нибудь? — негромко и ласково прозвучал он.
— Книги можно сдать?! — тут же послышался еще один, жестковатый, но добродушный и тоже ведомый мне голос!
Екатеринино сознание сразу же, словно разноцветный детский калейдоскоп, запереливалось всевозможными образами, оно несколько мгновений будто переплавляло одно в другое знакомые ему человеческие лица, но не определило земного обличия голосов!
Тогда Екатерина Васильевна озабоченно поторопилась встать из-за стола и вышла из книгохранилища, так сказать, живьем, на прямой контакт с посетителями, дабы запечатлеть их физиономии. Я тоже по взмыленной астральной тропке последовал за нею.
Да, конечно же, я и не сомневался в своем определении голосов, я точно знал, кто пришел, но все равно: сверкнула, затрепетала неожиданность прихода...
Перед взглядом Екатерины оказались — Вика и Юра!

«Что же их привело сюда?» — втиснулось в меня удивление, и лезвие грусти о прошедшем и недосягаемом сейчас, лезвие, уже довольно притупленное о камни негодования, царапнуло болью астральные образы близких мне людей. «Жизнь — не безжалостна, коль рушит! И ты ей боли все прости... Пусть выкорчевывает души, чтобы полянам — расцвести!» — подумалось мне. Но каково же было мое удивление, когда я обнаружил еще одно открытие, астральное открытие для себя!
«Высмотрело солнце среди туч проталину, осветив оконце, грустью опечаленное...» — вот это да!
Оказывается, подсознание, подсознание человека, настроенного на твою волю, способно реагировать!
Да что там реагировать — по существу общаться, образно общаться со мною!
«Высмотрело солнце среди туч проталину, осветив оконце, грустью опечаленное», — так подумал Юра в ответ на мое четверостишье, подумал, даже не зная об этом, ибо сработали не закрепощенные просторы его подсознания... и я уловил в них встречное течение...
И я тут же продолжил образно поэтическое мышление в сторону друга, его подсознания:

И поцелуй, и губы сладки,
Чего-то жаждет тишина...
И вдруг, все то, что было гадко, -
Ушло...
И жизнь моя нежна.
Отныне в солнечной капели
Я буду в пряных ласках жить.
Я верю: солнышко отбелит
Печаль прошедшую души...
Иссохло русло огорчений,
Его пустую кожуру,
Как черви трещины прощений
Под солнцем шелушат и жрут!
Приходят радостные вести,
Их веселится толчея.
Отныне сокровенный крестик
Среди людей не прячу я...

Образно промыслив эти строки, я постарался как бы вчувствоваться в обратную реакцию Юры, и вот что я уловил в ответ:

Посреди моей печали,
Вдруг опомнился Восторг!
Будто снова я вначале -
Вседержителен как Бог!

Солнце к горлу подкатило,
Распирает светом грудь...
Сочинилась даль мотива,
Даль, — со мною вечно будь!

Поизмучил ветер тучи, -
Все растрепаны они:
Отгоняя сон липучий,
По ночам я чистил дни...

Пусть вчера имел я — прочерк.
Впереди рвались — «Они»...
Но сонливы стали ночи,
И бессонны стали дни!

Увлекшись своим астральным открытием, я совсем позабыл, что Юра и Вика, в осознанных лучах своих сознаний, сейчас вели замысловатую беседу с Екатериной Васильевной.
— Да... — протянула Екатерина Васильевна. — Что теперь говорить! Печально, естественно, что печально, но будем, как говорится, надеяться на лучшее...
Ведьма сидела в кресле за рабочим столом Зои Карловны, а Юра и Вика стояли возле этого стола с противоположной стороны и в разговоре пристально изучали свою библиотечную собеседницу, они переглядывались друг с другом, передавая свои впечатления от беседы.
— Там больше за Сережей никакие книги не числятся? — участливо спросила Вика Екатерину. — А то мы отыскали только это, — и все!
— Нет, нет! Больше ничего не числится за Сергеем Александровичем, — отзывчиво подытожила взволнованность Вики Екатерина. — Так вы говорите, — обратилась она к Юре, — что ищете работу?
— Да. В настоящее время я перевелся на заочное отделение в Литинституте и хотел бы найти себе что-нибудь подходящее моему образованию, гуманитарное!
— А это ваша жена? — кивнула Екатерина в сторону Вики.
— Да. Можно сказать, что так, — задумчиво проговорил Юра и добавил немного повеселевшим тоном: — Гражданский брак!
— А-а... — протянула понимающе ведьма, — понятно...
— Юра очень близкий Сережин товарищ, — как бы перевела разговор в иное русло Вика. И тут в разговор вмешаться решил и я, потому что — интересная мысль прикоснулась ко мне! И эта мысль озарила меня радостным предчувствием ...
«А что, если Юра, — подумалось мне, — займет мое место — директора кинотеатра, ведь оно сейчас — по существу остается еще вакантным!
Конечно же, если не принимать в расчет, что исполняет обязанности директора в настоящее время Зоя Карловна!
Ее так и не утвердил райком!...» С таким чувственным настроем я усиленно обратился к астральному образу ведьмы, дабы передать свои пожелания по поводу трудоустройства Юры, и Екатерина правильно поняла меня.
— Послушайте! — воскликнула она, окидывая Юру с головы до ног и с ног до головы. — А что, если вам... Извините, как вас зовут? — уже немного заискивающе обратилась она к Юре.
— Юрий Сергеевич, — подсказал тот.
— Так вот, послушайте, Юрий Сергеевич, а что, если вам — да к нам, в кинотеатр, на место Сергея Александровича?!
— Мне, директором?! — опешенно озадачился Юра.
— Да, вам, — подтвердила ведьма мой чувственный посыл.
— Юра! А это ведь идея! — воскликнула обрадованная Вика.
— Честно говоря, я-то не против, но я не очень-то знаком с подобного рода деятельностью, — заговорил, слегка покраснев и как бы оправдываясь, Юра.
— Мы поможем! — тоном знатока произнесла Екатерина, подбадривающе подмигнув Юрию Сергеевичу и кокетливо откинувшись на спинку кресла...