Сильнее брони. Ч-11. Штаб группы армий Курляндия

СИЛЬНЕЕ БРОНИ
(в новой редакции)


                Часть – 11
                (продолжение)


9 мая 1945 года.
Группа армий «Курляндия».
Штаб командующего.

Наспех собранное совещание, Командующий группой армий «Курляндия», генерал-полковник  Хильперт вновь проводит в своём рабочем кабинете. Постоянно звонят телефоны, заходят офицеры и генералы с докладами.
Хильперт отрывается от текущих дел, извиняется перед присутствующими и начинает говорить, поглядывая на стоящие в углу часы.
- Господа генералы, я вынужден собрать вас всех у себя ещё раз, так как обстановка меняется буквально каждую минуту. Русские жмут со всех сторон, но мы продолжаем решать свои задачи и все мои указания остаются в силе.
Начальник штаба группы армий «Курляндия», генерал-лейтенант Ферч, как обычно, задаёт свои неудобные вопросы начальнику гарнизона. 
- Так что же тогда изменилось?
Хильперт взволнованно начал освещать главную новость:
- Вчера, 8-го мая, в  предместье Берлина Карлсхорст,  в 22 часа 43 минуты принят очередной акт о безоговорочной капитуляции Германии.
Командующий 16-й армией, генерал-лейтенант  Фолькамер удивлённо смотрит на командующего.
- Чем это вызвано?
Генерал Хильперт даёт ему квалифицированный ответ:
- Сталин запретил своему представителю при командовании союзников подписывать акт о безоговорочной капитуляции от 7-го мая. Новый акт подписан на более солидном уровне.
Командующий 18-й армией, генерал-лейтенант Бёге тоже не доволен  капитуляцией Германии и не скрывает своих чувств.
 - Кто подписал акт капитуляции с немецкой стороны?
Хильперт зачитывает текст телеграммы:
- С германской стороны его подписали: от Верховного главнокомандования «Вермахта», генерал-фельдмаршал Кейтель, от «Люфтваффе», генерал-полковник Штумпф и от сил флота, адмирал фон Фридебург.
- А кто принял капитуляцию? – не унимается Бёге
- С советской стороны Маршал Жуков, а от союзных сил Маршал Теддер, - вчитывается в текст телеграммы командующий.
Начальник штаба, сложив руки на груди, даёт понять генералам, что пора перейти к решению конкретных вопросов. Генералы замолкают, и Ферч переключается на командующего.
- Так мы на что сейчас ориентируемся?
Хильперт задумался, почёсывая затылок, но вскоре нашёлся.
- По сути, на то, что было продекларировано актом капитуляции от 7-го мая.
- Вообще всё это вносит только неразбериху и вызывает брожение в войсках, - возмутился Ферч.
Фолькамер поддержал начальника штаба:
- Да верно! Отдельные части уже стали сдаваться Красной Армии, но есть и такие, которые вообще не хотят складывать оружие.
К разговору присоединился Командующий 18-й армией, генерал Бёге.
- Есть даже такие случаи, когда немецкие солдаты братаются с русскими солдатами и пьют водку в окопах.
Хильперт вновь задумался, поглядывая на часы.
- Война исчерпала себя окончательно. Люди устали от страха и крови. Им уже хочется жить в мире и испытывать человеческие радости.
- И что же в итоге, господин командующий? – вздохнул Фолькамер и протянул руки к Хильперту.
Командующий, определившись с дальнейшими действиями, даёт свои указания генералам:
- Всем беспорядкам надо положить конец. Продолжаем эвакуацию и вывоз ценного имущества. Сдача в плен тоже должна носить организованный характер, без паники и хаоса.
- Что мы сможем ещё эвакуировать? – переходит к конкретике генерал Бёге.
Хильперт опять с тревогой смотрит на часы.
- Об этом нам доложит начальник штаба.
Генерал Ферч встаёт из-за стола открывает папку и начинает докладывать:
- Вчерашний караван из 26-ти транспортов благополучно дошёл до Рейха.  Однако русские пытаются помешать эвакуации и ведут интенсивную разведку с воздуха. Нашим истребителям вчера удалось  сбить два их самолета-разведчика.
- Это естественно! – ухмыльнулся Хильперт. Они победители и пытаются наладить над нами свой контроль.
Начальник штаба продолжает дальше излагать свой доклад:
- Сегодня они вновь попытались помешать выходу нашего конвоя в море. Но зенитными средствами кораблей было сбито три их самолёта.
Командующий поднял вверх указательный палец.
 - А как те 35 «Юнкерсов», что прибыли из Норвегии и перевозили людей в Германию?
Генерал Ферч склонил голову.
- Они вчера были перехвачены советскими истребителями и штурмовиками, а затем уничтожены в бою.
- Что все? - привстал со стула Хильперт.
- Да, все до одного, - подтвердил начальник штаба.
Наступило молчание. Каждый в этот момент думал о своём и, конечно же, о тех, кто уже не увидит своих родных и близких никогда.
Хильперт поворачивается к начальнику штаба, давая ему знак продолжить работу.
- Продолжайте, времени у нас совсем нет!
Генерал Ферч спешно перебирает документы и, отыскав необходимую справку озвучивает её.
- Сегодня в ночь из Либавы вышли два конвоя из 14-ти катеров. За ними через полчаса ушли ещё 23 корабля. На них эвакуировано  6620 человек.
- В третьем конвое из шести кораблей вывезено ещё 3780 солдат и офицеров. Готовится четвертый конвой из 19-ти торпедных катеров, на борту которых будет две тысячи человек.
- А как обстоят дела с эвакуацией в Вентспилсе? – интересуется Хильперт.
Начальник штаба отвечает с оптимизмом:
- Из Вентспилса уже ушло два конвоя из 15-ти катеров и 45-ти десантных барж. Всего ими эвакуировано 11300 военнослужащих.
Хильперт доволен исходом мероприятий, принятого им плана.
- Всё же нам удалось организовать эвакуацию войск в условиях этой неразберихи.
Сменив улыбку на озабоченную мину, генерал Ферч переходит к самому больному вопросу.
- Теперь  надо определиться с капитуляцией!
- А с чем именно? – недоумевает Хильперт.
- Каковы конкретно наши роли в этом деле? – ставит ребром свой вопрос  начальник штаба.
Под давлением Ферча командующий приступает к распределению обязанностей между генералами в процедуре капитуляции Курляндской группировки.
- Вы, генерал, остаётесь с войсками до конца и управляете всеми текущими процессами.
- А вы? – уставился на командующего, Ферч.
Это нисколько не смутило Хильперта, он уже давно смирился со своей  судьбой и постоянными претензиями к нему со стороны начальника штаба.
- А мне придётся возглавить сдачу в плен. Просто, по-другому, нас не поймут.
Генерал Ферч продолжает дальше утрясать план сдачи.
- А кто тогда будет подписывать условия капитуляции от вашего имени и представлять войска перед Маршалом Говоровым?
Хильперт опять начинает лукавить, пытаясь уйти от позора, оставить своё имя для истории в качестве капитулянта.
- Начальник тыла группы, генерал Раузер.
Генералы зашумели и все разом повернулись в сторону начальника  тыла. Ферч успокаивает их и переходит к следующей проблеме.
- Ещё один важный момент. - 19-я гренадерская дивизия СС заявила, что не сложит оружие ни при каких обстоятельствах.
- Это дивизия «латышского легиона»? -  уточняет Хильперт.
- Да! - кивает головой Ферч. - Они понимают, что в глазах  у «Советов»   будут выглядеть предателями, и понесут за это ответственность по законам военного времени.
За всё время Хильперт первый раз улыбнулся, воздавая должное советскому командованию.
- На этот случай у русских есть оригинальное решение. Капитуляцию  этой дивизии будет принимать 130-й латышский корпус Красной армии. В этом случае, я думаю, им удастся смягчить ситуацию и найти общий язык.
Генерал Ферч просит слово: - И еще …..
Не дав договорить начальнику штаба, в кабинет вошёл адъютант и, обращаясь к Хильперту, начал докладывать:
- Господин генерал,  четвертый конвой только что благополучно вышел из порта Либава в море.
Довольный исходом дела Хильперт потирает руки.
- Значит, всё же успели!
Затем переводит взгляд на начальника штаба и спрашивает его:
- Может быть, ещё сможем отправить?
Но в это время тревожно звонят сразу несколько телефонов.  Хильперт снимает трубку и слушает доклад командира дивизии, обороняющей  Либаву.
Командир дивизии докладывает так громко, что его слышат все, кто сидит за столом.
- Господин командующий, русские части вошли в город.
Хильперт растерянно смотрит на своих генералов и кричит в трубку:
– Они что, уже в Либаве!?
Дивизионный командир торопится высказаться.
- Да, идут беспрепятственно по городу.
Хильперт бросает трубку и с тревогой смотрит на часы.
- Господа, все распоряжения отданы  и, я больше вас не задерживаю. Я до конца остаюсь со своими солдатами.
Вальяжный Фолькамер от имени присутствующих генералов  высокомерно заявил:
- Мы тоже, господин командующий, разделим судьбу своих подчиненных.
Генералы встают и молча выходят из кабинета, а Хильперт продолжает отвечать на многочисленные звонки и отдавать распоряжения.

                *     *     *
Несмотря на объявленную капитуляцию, война в Курляндии продолжится. И лишь 15 мая 1945 года «Курляндская группировка» немцев прекратит своё сопротивление и сложит оружие.   
Эсэсовские же части, не пожелавшие сдаться,  при попытке прорвать блокаду, будут уничтожены. Именно в этот день освободят Прибалтику, а из Советской земли будет изгнан последний немецкий солдат.
                *     *     *

Командиры и политработники приближали нашу победу не только силой оружия, но и силой духа бойцов, что в сочетании разрушало любые преграды и в итоге привело к победе.
И все же, реальные факты оценки подвига летчиков-штурмовиков умышленно сдерживались руководством в их реализации  из-за массового проявления героизма и перекрытия установленных норм.
Какой же была цена их подвига? Так из 22-х лётчиков, пришедших в полк с Борисом Бучиным в феврале 1943 года, к концу войны остался жив только он один. Такой дорогой была плата за несгибаемую волю идти на огонь зениток, прокладывая дорогу своим.
И никакая броня  не спасала грозную машину, но сильнее брони был боевой дух штурмовых экипажей, и это рождало победы. Ведь подвиг и сегодня, как «Золотая Звезда», не меркнет и светит не только прошедшим дорогами войны, но и тем, кто идёт дорогами созидания.