Глава 5 Боевая подготовка

                Благо хоть регулярно проводились учения, и это не только отвлекало нас от неустроенности быта, но и согревало в буквальном смысле.  Вот танк – железяка, на морозе, кажется вообще смерть, но нет – жарко бывало и весело, то автобус столкнем с обрыва, то техническая машина зампотеха взорвётся, то анекдоты в эфире – весело! Но самое блаженство ночью, вот тут-то мы высыпались всласть. Стелим на прогретую трансмиссию танковый брезент, вчетверо сложенный, открываем половинку брезента, ложимся туда всем экипажем, и закрываемся этой половиной складки.  И нам жарко, и трансмиссия остывает медленно. Вот где мы отогревались и душой и телом. Позже комбат Спица пытался усовершенствовать этот метод через изготовление сборного каркаса и нар, с устройством из них палатки на всю роту, но этот метод не прижился. Но сохранилось фото, где мы на марше с нарами на броне.
 
1-й – механик Мишин, 2-й наводчик Витя Вахтель, 3-й Я , 4-й заряжающий Тизгимбаев Зинула Ракимбаевич.
       Плохо помню, пожалуй, только эти учения, где мы с нарами на броне, по какому поводу они проводились, в какое время, но учения были большие, серьёзные. То есть с расконсервацией дополнительного танкового полка и комплектацией его «партизанами». Помню, гуляли, как хотели, я почему-то отдельно от батальона, от роты на своём танке, носился по берегу моря, стрелял почём зря: и надо, и не надо.  С берега по мишеням в море на плотах и из пулемёта, и из пушки, и ПТУРСом. Ни кто патроны не считал, почему-то помню в танке ведро неучтённых пулемётных патронов болталось у заряжающего.     ПТУРСами стреляли,  вроде как по желанию. Выскакиваем на высокий берег моря, а там установка с ПТУРСами, большой чин присутствует, по-моему, в звании контр-адмирала и предлагает желающим пострелять на приз. «Желающих» от нас, наверное, назначил комбат Спица, он знал, что я хорошо стреляю, но ПТУРСом? ПТУРСом я стрелял впервые.  Эта ракета с кнопки «ПУСК» взмывала вверх, тут её надо было поймать джойстиком, тогда мы этого слова не знали и называли это просто по-русски пультом управления, такой пульт был и в танке. Пушка там подвешивалась на гиро стабилизированную платформу, и всё время удерживалась нацеленной на мишень, не смотря на повороты и нырки танка во время движения. И тут такой же пульт, им и управляешь ракетой, подводя к мишени. В принципе  ПТУРС – (противотанковый управляемый реактивный снаряд) это та же крылатая ракета управляемая не через ГЛАНАС, а вручную в пределах видимости.
        В мишень, которая болталась на плоту далеко в море, я  попал, попали и другие. Вообще мишень расхлестали в клочья, но обещанного приза не было. Адмирал заразился сам, бегал по берегу и кричал: «Вот кто в плотик попадёт – тому приз!». А плотик, то появлялся на волне, то исчезал в пучине. Но такой стрелок нашёлся – разнёс в щепки этот плот, адмирал снял часы с руки и отдал парню.
       Вообще событий и учений была  масса, теперь по  прошествии около полувека мне вспомнить не сложно, всё отпечаталось в памяти, сложно разместить их по времени, не входят. А кроме учений, постоянные стрельбы и маневры на полигонах, и зачёты, этого я вообще не описываю, они проводились постоянно, всё время в этом режиме. Мы там жили – на полигонах. Нам присваивалась классность по специальности, и я уже говорил, назначалось соответствующее денежное содержание.
        А вот крупные учения, с погрузкой на десантные корабли, перегрузкой на транспортные суда, поход, вновь перегрузкой на десантные, высадка на плацдарм и захват вражеской территории. То есть. в наступлении с моря мы должны завоевывать береговые плацдармы и удерживать до подхода главных сил, это была наша основная функция. Мне такое довелось испытать всего один раз.
     И было это, видимо по весне 1969 года, то есть уже на третьем году службы. Мы ещё жили в палатках, но строительство помещений для расположения двух танковых батальонов заканчивалось.  Мы готовились к переезду, и в первую очередь, конечно, перетащили технику в новый парк, нами же и обустроенный. А во вторую очередь ходили в свои новые казармы скоблили и полировали полы под покрытие лаком и тп. Торопиться уже было не зачем, была весна и было тепло. Из окна без рамы на втором этаже выбросили штормтрап, и в своё расположение часто поднимались по нему. Пригодилось! В ночь тревога и мы выдвинулись на морское побережье. Море штормит, но не сильно, так четыре балла, где-то.
        Чуть забрезжил рассвет, на горизонте проявились силуэты каких-то посудин. Это были десантные корабли.  Небольшие, как оказалось, вмещалось в такой только три танка, ну и до батальона пехоты, зато этих короблей было много, десятка полтора, однако. Пехота вся на БТРах  и БМД грузилась в отдельные ДК.  Берег пригодный для погрузки был не большой, поэтому грузились поочерёдно по 3 ДК. Загрузившись довольно быстро и без особых происшествий, ДК отчаливали и гуськом отправлялись куда-то в открытое море.  Море штормило и ребята – члены экипажа ДК, свободные от вахты не ели, не пили, висели в своих кубриках, как летучие мыши. Но я не помню проявлений морской болезни у нас.  Мы тут же скушали вместе со своим сухпайком и всё то, что у них оставалось на камбузе.  И ни какой «тошниловки».  Потом, уже на гражданке, где-то в 1974-5 году, рано утром, после вечернего ресторана, я убывал из Сочи в Керчь на  пассажирском катере  типа «Ракета» или «Комета», был такой же штормик. Люди облевали всё, что можно было облевать, я же пошёл в открывшийся буфет, где впервые в жизни выпил бутылку пепси-колы и закусил тонко нарезанной копчёной колбасой типа сервелат.  Только после этого я почувствовал: нет морская болезнь, наверное, существует.  Прекрасное расположение духа куда-то испарилось, прогулявшись по палубе и не найдя ни одной свободной посудины, люди висели по бортам, я сделал тоже,  и сразу удалившись от просмотра мерзкой картины, присел на носу и уснул до самой Керчи. Теперь я понимаю: - это всё подлые заграничные закуски, а кола вообще отрава.
          Когда берега исчезли за горизонтом,  объявилось новое чудо. Это был огромный транспортный корабль, надводная часть его была высотой с пяти этажный дом, на него страшно было смотреть, он стоял грозной махиной, не шелохнувшись, а нас, то есть ДК, относительно его мотало, как щепки. Но причалить к борту транспортника нам удалось первыми. Другие десантные корабли встали в одну шеренгу, борт о борт, как бы прижимая друг друга к транспортнику.  Началась перегрузка танков кранами на борт и в трюмы. Мы вслед за своими танками бежали по штормтрапу следом. Выучка пригодилась, потому, что в условиях шторма эту верёвочную лестницу болтало, как полотенце на ветру, и внизу стоящим приходилось повиснуть на ней, чтобы хоть как-то успокоить это болтание. И никакой страховки.
       Я читал воспоминания некоторых ребят, описывающих красоту  «…островов и морей…». Я помню работу, только работу, и ничего кроме работы, и днём и ночью. Это и перегрузка техники, её крепление на палубах и трюмах, разбивка  на расчёты, изучение функций расчётов, проверка действий по случаю различных нештатных ситуаций, ночью тревога, борьба за живучесть корабля и тд и тп.  Да и вообще по службе не получалось особенно расслабиться. Разве, что перед самым дембелем, и то с последствиями. Поэтому не буду теперь так подробен, кому это надо! Да и вообще!? Просто докладываю:  через пару дней, а может и больше, обратным ходом, то есть вновь через перегрузку в ДК, они вдруг появились из неоткуда, мы высадились, как надо, захватили плацдарм, и удерживали его до прихода основных сил. Похоже, что те описания учений, что привёл выше, где мы стреляли ПТУРСами, есть продолжения этих учений после высадки на плацдарм, иначе они просто не вмещаются по времени.
          При высадке и дальнейших действиях возникали нештатные ситуации, и затопление танка (у берега), и утопление в болоте, и буксовка на гравийном пляже, и тп.  Но мы были заранее обучены и готовы ко всему. Вот, к примеру, затопление танка, да нас сотню раз топили в танке в спец бассейнах ещё в учебке,  и аппараты у нас соответствующие были (и ИП-1, и АТ-1, и ЛВА-1). Вот только сейчас, то есть по прошествии около полувека  замечаю, чего это все аппараты были с номером 1, ну то есть практически опытные образцы. Принцип действия один: при прохождении влажного и тёплого выдоха через регенеративный патрон в результате химической реакции, происходит обогащение воздуха кислородом. Только через сорок пять лет я прочитал в одном научном журнале, что где-то за рубежом стали делать такие аппараты, которым не нужны тяжёлые баллоны и которые не сопровождаются выбросом пузырьков отработанного воздуха. А без пузырьков то можно незаметно действовать в воде вокруг вражеских лодок и кораблей.  И мы помнится, действовали. А вот я хотел бы посмотреть, как из затопленного танка выбираются танкисты с баллонами сжатого воздуха.  А мы помнится, выбирались, но без баллонов.  Механик вытаскивал «триплекс», танк заполнялся водой, выравнивалось давление, открывались люки, и мы спокойно выходили на поверхность.
           Во время занятий по легководолазной подготовке происходили курьёзные случаи, на одном из них присутствовал командир 5-й роты, старший лейтенант Бешкарев, крупный мужчина и уже с животиком, как он собирался делать военную карьеру, непонятно. И вот он пришёл с нами, что бы попробовать прогуляться под водой.  Ему, конечно, специально подстроили сюрприз, точнее дружеский розыгрыш, потому, что мужик он был хороший, и зла ему точно никто не хотел.  Помогли одеть ему лёгководолазный костюм. Костюм растягивался и одевался очень плотно через резиновую горловину на животе, потом эта горловина скручивалась в жгут, стягивалась резиновым же шнурком, укладывалась под молнию костюма, и молния застёгивалась. Скрутили горловину по животу туже необходимого. То есть разделили, тем самым, верхнюю и нижнюю части туловища.  А клапан для стравливания воздуха находился только в верхней части костюма, на плече.   Зайдя в воду, необходимо было стравить воздух из-под костюма. И он стравил, но получилось только из верхней части. Этого не заметил и спокойно пошёл дальше, так как свинцовые утяжелители на поясе и на ногах не дали ему этого заметить.  Бродил он долго,  по времени почти на всё возможное, ему посигналили, что, мол, пора. И он отстегнул фал не только с утяжелителями, но и страховочно – сигнальный. Возможно, что страховочный специально был, пристёгнут, не к поясу, а к поясному утяжелителю, но тогда, ни кто следствия не проводил. Короче всплыл наш ротный, не как все, а вверх ногами, торчат ноги, как два перископа, он барахтается, а перевернуться не может. Подтянуть не за что, лодки нет,  пришлось плыть к нему  врукопашную и привязывать фал к ноге. Подтянули до мелководья, тут он встал, снял маску с лица и, улыбнувшись, стал чего-то шутить. Конечно, все смеялись, но теперь я думаю, шуточки такие были не добрые и чреваты серьёзными последствиями.  Другой бы запомнил, и отомстил, но этот был просто золото.
               
         Много чего ещё можно было бы написать, но уже чего-то расхотелось.  Например, как осенью 1969 года ездили на Урал за молодым пополнением для Военно-морского Флота Советского Союза, и как я «отличился» в этой поездке. Из молодых лейтенантов помню только одного (вроде белобрысого), не из нашей роты, с которым мне пришлось столкнуться перед самым дембелем, где-то на Урале, во время поездки за молодым пополнением. Он просто сдал меня пьяного начальнику эшелона. Начальником эшелона, если мне память не изменяет, был подполковник Потехин, зам ком полка (или ком дива) по строевой.            
               
                НО ВОТ И ДЕМБЕЛЬ
        Я лично к нему не готовился, многие формировали альбомы, готовили соответственно форму, и вот где-то в середине декабря - дембель. Отправляли строго по-зимнему. Когда эшелон тронулся, оркестр заиграл марш «Прощания славянки», многие стали выбрасывать на перрон зимние шапки-ушанки, шинели, рассчитывая красоваться в заготовленных дембельских бушлатах и бескозырках.  Но такие были только у тех, кто призывался до 1968 года. Как появились иные, то есть прослужившие всего 2,5 или даже 2 года знают многие: в этот год был осуществлён переход на двухгодичный срок службы в армии и на флоте для береговых частей, в том числе и для морской пехоты.  Естественно, что мы даже рядом не могли находиться с теми, кто прослужил меньше 2,5 лет, их было, правда, немного и собрались они в отдельные вагоны.  Но наши, например наводчики, с которыми мы вместе служили, но которые призывались на полгода позже, ехали вместе с нами и от нас, ни чем не отличались. Но откуда-то были ребята, которые отслужили по 2 года, в основном не флотские, те вообще держались, как новобранцы. А сейчас дембеля, прослужившие меньше года - деды круче нас.  Кстати у нас, совсем, не было дедовщины. Почему так происходит?
          Не помню, чтобы пили  в дороге, ну может, что то и было, наверное. Не помню! Помню грустновато, да было. Веселья – нет.   Да и грустновато не потому, что с друзьями расстаешься, многие лежали на полках, отвернувшись к стенке. Чего-то потеряли? Да! Но предстояла новая, ещё непонятная, не знакомая жизнь.
       (От Виктора Сумерина) Служил я (I)1971 - 1973 годы, в 150 танковом полку морской пехоты, во 2 танковом батальоне, в 4 танковой роте, командиром среднего танка, машина номер - 148. Командиром полка сначала был п-к Люзаков " батя ", потом его сменил п-к Гривнак Я.В, начальником штаба полка был м-р Цвигун. Командиром 2 танкового батальона был сначала м-р Спица, потом его сменил м-р Ханчасов В.Г. Начальником штаба 2 ТБ был м-р Андрианов, замполит к-н Максименко. Командиром 4 танковой роты был сначала к-н Заяц Г.Ф.потом его сменил к-н Романенко Н.И. Командирами взводов в 4 танковой роте были ст.л-т Чернобай, ст. л-т Кузнецов и л-т Елугачёв. В 1972 году, 150 танковый полк морской пехоты, был признан лучшим танковым полком в Союзе и награждён вымпелом Министра обо
 роны СССР " За мужество и воинскую доблесть ". Танк номер - 102, командира 2 танкового батальона м-ра Ханчасова, был признан лучшей машиной 55 дивизии морской пехоты. Дважды в 1972 и 1978 годах, 150 ТП МП ходил на боевые дежурства в Индийский океан. В 1995 году, полк преобразован в 84 отдельный танковый батальон, а в сентябре 1997 года 84 ОТБ - расформирован, больше танков в 55 дивизии морской пехоты нет, кроме танка на пьедестале, перед штабом 55 ДМП.


© Copyright: Виктор Грачёв, 2016