В налоговой

Как и во всякой жизни у Егора случались тяжелые времена и тогда его спасали диплом экономиста и неплохое знание бухгалтерии, которое он осилил гораздо позже, вне институтских стен. В один из таких периодов, когда очередной бизнес был прихлопнут славными хранителями государственной "девственности" и болезнь накатившаяся словно ком и именуемая в простонародье пьянкой, пошла на убыль, он устроился в несколько небольших фирм сессионным бухгалтером. Этот период он называл просто - переждать непогоду. Поскольку новые мысли и идеи начинали понемногу суетиться в разобранной после последних событий голове, то срок на это он отводил небольшой - годик или пару. На обслуживание клиентов он брал не сложных, а потому не дорогих. Увязать в глубоких дебрях дебетов и кредитов, как и погружаться в цифровой омут балансовой казуистики не имело смысла. Он не любил подчинение и приказные нотки, которые по необъяснимым причинам зачем-то появлялись у некоторых мелких предпринимателей, особенно тех, кто экономику представлял, как набор личных мировоззрений, полученных на кухне в период душевных откровений с классическим: "Ты меня уважаешь?"  Сам, будучи в лучшие времена работодателем, он понимал специфику и тонкости существующих взаимоотношений, поскольку между двумя образами, руководителя и бухгалтера не ощущал модного сейчас когнитивного диссонанса. Брал он количеством клиентов, потому посвящал бухгалтерии не больше недели в календарный месяц, а особенная суета начиналась ближе к отчетному дню.
Именно в один из таких непростых периодов, ранним осенним утром, он зашел в налоговую инспекцию. Очереди практически не было, по причине того, что ходил он туда заранее, как минимум за несколько дней до окончательной даты отчетного безумия. Нахождение в очередях не входило в его расчеты да и просто бесило своей бестолковостью. Выждав, когда дверь распахнулась, и из нее выскочил раскрасневшийся довольный завершившейся экзекуцией посетитель, он уверенно, не давая предшественнику прикрыть дверь, вошел в небольшую комнату и поздоровался. За столом сидела женщина, лет сорока, в неброском платье с претензией на внешнее обаяние. Слегка подкрашенные губы и аккуратно подведенные глаза говорили, что она еще не потеряла вкус к жизни, а может это была всего лишь привычка, оставшаяся от былых успехов некогда бурной молодости. Он без приглашения уселся на стул напротив и, покопавшись в папке, достал нужные бумаги. Инспектор глянула на него поверх очков и, взяв в руки отчет, вместо углубления в расчеты, неожиданно произнесла:
- ЧУП "Оазис", а что у вас с договором аренды?
Он пожал плечами, понимая, что вопрос совершенно риторический. Бухгалтер к договорам не имел никакого отношения. Его компетенция была ограничена должностными инструкциями и не выходила за рамки цифровой казуистики и языка, понятного специалистам, к которым он частично относил и находящуюся напротив миловидную особу. Договоры, особенно связанные с арендой волновали его не больше, чем волнует прошлогодний снег любителя пляжного бадминтона и именно об этом говорила вся его расслабленная поза.
Женщина достала со стеллажа толстую папку, в которой хранилась вся родословная ЧУП "Оазис", от первых неуверенных шагов, до момента взросления и понимания, что в жизни есть не только утопический романтизм, но и вполне глубокое, затянувшееся разочарования, недолго полистала  и выдала заключение:
- Да, так и есть. У вас истек срок договора аренды. А без договора аренды я не могу принять у вас отчет, поскольку вы, как бы, существуете, но не совсем правильно существуете. Я вашему директору об этом неоднократно сообщала и посылала даже уведомительное письмо.
Ее многозначительный взгляд говорил о бесперспективности дальнейших действий. Он не в первый раз сдавал ей отчеты и ее слова, до сих пор достаточно добродушной женщины, ввели его в легкий ступор.
- И что? Как быть? - спросил он, в надежде не доводить ситуацию до диалоговой пропасти, к которой они катились, судя по стремительно наступавшим паузам.
- Как быть? Принести договор аренды и потом сдать отчет.
Понимая, что в ее словах скользит превосходство  и откровенное  безразличие обыкновенного клерка, он, вдруг ощущая потенцию бывшего руководителя, и не испытывая большого желания потакать чиновничьей глупости и бегать туда-сюда, в роли посыльного, решил дать визави бой. Она не понимала, что сейчас перед ней сидит не просто обычный серый бухгалтер, а наполняемый кипящей смолой работник преисподней - иронический демон, с ущемленным самолюбием и министерским опытом работы за плечами. Приняв более расслабленную позу, он с нотками легкой издевки, спросил:
- И какая связь между отчетом и договором аренды? Аренда это компетенция руководства. Вы обращаетесь не по адресу. В мои обязанности входит составление отчета и сдача. Если вы желаете пообщаться по вопросам аренды, то вам стоит вызвать иных представителей данной организации.
- Нет. Отчет без договора аренды я принимать не буду, - отрезала она. Было видно, как брыкание и неповиновение странного клиента выводит ее из равновесия, вполне неплохо начавшего дня. Встреча переставала быть томной, и они стремительно приближались к тому моменту, когда неосторожно брошенные слова играют важную роль.
- Поймите, - продолжал он, - Если вы не примите у меня отчет, то мне придется сдать его вашему руководству, начальнику отдела или начальнику инспекции. 
В его голосе зазвучали, облаченные в деловую этику начальственные нотки, а о зарождающимся раздражении говорила ироническая улыбка. Она в ответ молчала и лишь победно, как показалось ей, протянула обратно бланки отчетов, всем своим видом говоря, что дискуссия окончена.
Люди по своей природе не всегда достаточно образованы, наивны и, зачастую, не владеют безупречной логикой, оценкой происходящих событий. Он же себе такую расточительность позволить не мог. Когда за ним закрылась дверь, она лишь разочарованно вздохнула, что буйный клиент не попрощался.
Найдя вышестоящий кабинет, Егор зашел туда без стука. Стучать в служебные двери он считал неприличным тоном, кроме медицинских учреждений, поскольку люди здесь должны работать, а, коли работа связана с клиентами, то и получай очередного.
В более просторном помещении оказалась женщина, чуть постарше. На просьбу войти, она пригласила его к столу и вполне дружелюбно произнесла:
- Что у вас?
Сразу было видно, что постоянная работа с человеческим материалом уже отпустила ее нервы и семейная жизнь приведена в порядок и равновесие. Вкратце он описал создавшуюся ситуацию и закончил свою речь легким возмущением, без перегибания палки, не затрагивая профессиональную честь мундира, и перспективой обратиться выше, если на данном уровне не найдет должного понимания. Она остановила его начальственным жестом и попросила успокоиться, затем, набрав нужный номер телефона, произнесла:
- Галина Павловна, зайдите ко мне.
Зашедшая имела слегка бледный вид. Причиной тому естественно была мужская фигура, разместившаяся на стуле, в непосредственной близости от ее прямого начальника.
- Почему вы не принимаете отчет у клиента? - голос звучал мягко, но в нем чувствовалась жесткая упругая сердцевина.
- Я хотела... Я ему сказала... Договор аренды..., - лепетала миловидная дама.
- Сейчас же бросить самодеятельность и принять у человека отчет, - не терпящий возражений голос приобрел легкий металлический привкус.
Когда они вернулись в прежний кабинет, Галина Павловна, с серым, как земля, лицом, пробежала по цифрам, сверилась в компьютере и, шлепнув штампы, протянула вторые экземпляры. Было видно, что ей очень хочется что-то сказать напоследок и она, переступив через некий внутренний порог, все же решилась:
- Знаете, такой удар, как сегодня, я получила только после смерти матери.
Она ненадолго задумалась и добавила:
- Это второй раз в моей жизни.
На это сложно было что-то ответить, тем более что какая-то волна человечности накатила на Егора при взгляде на внутренне сжавшуюся и ставшую совершенно беззащитной женщину.
- Жизнь непростая штука, - философски заметил он и вышел за дверь, освобождаясь от чувства пирровой победы, как от ненужных цепей.