Ivangelium-2021. 070

Диалектика - столкновение противоположностей. Роман

Корреспондент Дитрих Адель, -
— Да уж, с такими психозами, как вы тут описали, всяко до Москвы будет не дойти!? Но не кажется ли вам, что этот психоз несколько раздутый? Что на вас его нагнетают искусственно и специально какие русские дикари, ибо говорят что они способны действовать так на психику на расстоянии? Или надо командованию более активно подключать к вам психологов и опытные командирские кадры? Послушав вас, кажется что вы сами на себя это нагнетаете в большей мере? Уж простите, так это могут расценить со стороны. Что же будет если начнется каков бой?
Волонтер Марк Кёнингфлёр, -
— Какие кадры? Что ты за ахинею понес? Нам специально дают волю, но мы знаем, что за нами идут более опытные вояки, что начнут нас отстреливать, на случай если мы пустимся в бегство с фронта. Я уж не такой дурак, чтобы не понять этой политики командования и ее расчета. Какой командир станет отвечать за то, что у нас там творится, где каждый может убить другого? И потом, такой командир, должен будет быть окружен своими телохранителями, что будут получать улучшенный паек и он станет для рядовых волонтеров как враг номер один! Ты еще не понял, что мы тут, на чужой земле, и все у нас по отношению друг к другу — чужие! Что тут нет веры никому и ничему. И даже нет ни надежд не смысла в этой войнушке с призраками врага, которого нету!? И потом никто ни верит что к Москве нас подпустят вообще, ибо у этого города самая сильная армия и защита. С чего Санкт-Петербург до сих пор такими силами взять не могут? Никто ни верит что русские рохли, трусы и уж тем паче — дураки. У нас потери растут, у русских ни одного убитого и раненого, это вам, тупым оптимистам, хоть что-то говорит? Зачем командование станет нас ограничивать в свободе действий? Это скует их внимание и отвлечет куда больше, чем вся операция. Мы знаем, что для контроля у всех нас стоят маячки, через которые военная разведка следит за каждым нашим действием и словом. Мы для них экспериментальные кролики и пушечное мясо. На нас они смотрят как действовать основным силам армии. Да и зачем нас ограничивать? Любого из нас могут снять выстрелом снайпера из-за спины и потом никто разбираться не станет как ты погиб, скажут что это была случайная пуля русского партизана и все;
Корреспондент Дитрих Адель, наигранно-удивленно, -
— Вот как!? А как же вы тогда не боитесь мне это все сообщать в прямой эфир!? Значит ваши слова слышат разведчики командования и сейчас, и значит, вас могут просто подстрелить после сего интервью!? Что-то вы тут хитрите или темните всяко, хотя конечно никто вас не обязывает сообщать истинную правду о делах на передовой линии фронта, решили попугать обывателя?
Волонтер Марк Кёнингфлёр, смеясь, -
— Конечно, разумеется, вы же корреспонденты не можете без сенсации!? Ей бо рассмешил, что у тебя прямой эфир! Ты так же работаешь прежде на разведку штаба и еще поболее моего. Где ты тут видишь передовую линию фронта? Мы сейчас в глухом тылу, и потому у меня душа спокойна и я могу смело тут говорить все что пожелаю. И тебя конечно не удивит, чего это я делаю в тылу, вместо того чтобы быть на передовой? А это одна из моих заслуг и льгот, на которое вынуждено идти командование, чтобы разгрузить психику бойцам. Тебе никогда не приходило на ум, что всего один боец с самообладанием в отряде, способен погасить панику всех остальных вояк? И потом, ты забыл, что я был бизнесменом и знаю те, пункты в договоре, на которые другие дураки могли не обратить внимание, потому у меня есть гарантии, которые командование будет обязано выполнить если я погибну. Скажи мне умник, у нас там в Европе были хоть какие гарантии что выполнялись? А уж тут на фронте и подавно, как я тебе приводил пример с пулей от снайпера. Но одно дело гарантии на гражданке, в мирной среде, которые могут быть пустыми обещаниями, а другое тут на фронте, когда ты рискуешь своей жизнью ни за что. Потому штаб был должен дать те гарантии, что грели бы души бойцов и толкали их вперед к победам над противником. Я тебе могу все популярно разжевать что тут происходит. Никто ни верит во вчерашних уличных бомжей образно говоря, что сегодня взяв в руки оружие, смогут тут составить какую серьезную угрозу для войск России. Потому на нас проверяют, как и чем нас будут бить русские, что они вообще станут делать против нашей орды. Это проверка и каждого волонтера на выдержку и психушку. И вот я, пройдя через весь сей ад и полтергейст выжил и не потерял рассудка, теперь останусь без всех льгот по договору? Нет дружок, ты не на того попал, был бы я таков, меня бы никто сюда в тыл не пустил бы. А если в случай моей смерти командование не выполнит договора, то я его с того света достану... конечно опять же образно говоря, ибо у каждого такого договора есть и реверс, то есть обратная сторона в самой Европе, на которую они подействовать не могут. Но в сути разведке нашей плевать как мы себя тут ведем, но более всего они боятся какого нашего контакта с русскими. Или ты как думаешь, те вояки, более профессиональные, что идут за нами следом, не хотят поживиться хорошими трофеями в занятых нами городах? Не хотят сами хапнуть какого золотишка и прочего дорогого барахла? А девок русских потрахать не хотят? Потому они и следят маниакально чтобы мы тут нашли и раздобыли. Нашли бы мы натуральное золотишко, нас бы уже давно перестреляли как уток свои же солдатики, что идут следом. А мы волонтеры, что с нас спросу? Но русские тоже не идиоты, чтобы нам такое оставлять. Больших страхов и ужасов, тайно нагоняют на нас наши же тылы, потому как русским мы тут даром тысячу лет не нужны, тем паче в качестве каких пленных, корми еще тут нас невесть за что. Не забывай, что у меня хватка дельца и ум тем более. И потому у меня ум трепетный и цепкий, я даже не боюсь что погибну в бою, но я хочу и сам посмотреть что будет дальше. И потом, такие бойцы что уже прошли через этот психический полтергейст, сейчас тут на вес золота, ибо у нас есть и нервы и опыт, и если хочешь чутье на то что ложь, а что на деле достойно внимания. Когда мне предложили интервью с тобой, я спросил, я что должен говорить в микрофон всю ту муру, что сочиняют такие как ты деятели СМИ для гражданских лохов? И тогда мне сказал на полном серьезе лейтенант Граншильд, чтобы я дал именно объективное интервью, то есть, все как есть на самом деле. Это интервью не для тебя и твоих сопливых СМИ, а для того для кого надо. Так что спроси себя, кто тут и что и как раздувает, вы или я? А на таких как я, сейчас делают большую ставку и я лишь прибыл за новым снаряжением для своего отряда и вернусь на фронт. Я знаю, что русские себя очень скоро проявят. И еще сюрприз для тебя, ты знаешь кто командует всеми дикарями России? Это сам святой апостол Питер и хоть я ни верующий и он меня не знает, это не важно, даже в том, что я не попаду там в какой рай в случай гибели, но я свое поимею...;
Это было последнее интервью, перед тем как волонтеры встретились с русскими «дикарями»...
   
  Маршал более не занимался вопросами обороны западного направления наступления антанты, отдав это дело своим советникам с консультациями от Петра Демьянова, что стал типа командующего силами обороны от вольных земель, которых западные вояки называли дикарями, но до тех пор, пока с ними не встретились воочию, образно говоря, ибо никого из них и не видели своими глазами. Но о том, потом...
Маршал перешел к своим «прямым обязанностям» создав несколько хороших десантных групп при самом лучшем снаряжении и оружии в котором уже присутствовали и элементы разработок гения от вольных умельцев. В то время уже начали активно действовать и силы местных ГНОМ, устраивая в тылу сил антанты всяческие диверсии, иногда даже пуская железнодорожные составы с военной техникой под откос, что шли в сторону русского фронта. Отныне отдел связи от маршала Гунина поддерживал связь и с ГНОМ Европы, для получения достоверных данных о силах антанты и их базах на территориях западных стран. И первым делом маршал Гунин нанес сокрушительный удар по крупнейшей базе сил антанты для фронта в Польше близ городка Паншвиц и так нежданно, что никакие силы разведки и никакое оборудование обнаружения ничего не видели и не знали!? Кроме того, что теперь разведка от маршала Гунина могла так же использовать шпионские спутники врага, как это делали от дикси, по приказу маршала, был запущен новый образец «бурана», орбитального модуля, что мог обнаруживать спутники шпионы от антанты и уничтожать их. У сил антанты, не было толковых космических двигателей как у русских, чтобы выводить на орбиту новые спутники. Но Петр Демьянов попросил маршала оставить несколько спутников врага целыми, чтобы попытаться через них обнаружить наземные станции управления, что скорее являлись и главными штабными центрами сил антанты. Второй удар маршал нанес по военно-морской базе в Норвегии на Фьорд-Фолке где тайком готовился флот с большим десантом на борту, для вторжения в Россию через Северное море, притом ударил так, что флот просто стал тонуть, не тронув притом живую силу врага.