Бессмысленное

- Алло!
- Наконец-то я до тебя дозвонился. Что с тобой? Знаешь, твоя смска... Что случилось?
- Холодно и больно.
- Ладно. Выпей чаю горячего и ложись. Я сейчас. Я сейчас приеду. Всё расскажешь. Разберёмся.
Чаю? Да, чаю бы хорошо, но... Нет, пожалуй, не смогу, нет сил. Всё расскажешь... А что рассказать? Как расскажешь?
Хотя может начать так: «Знаешь, вся моя жизнь...». Ой, да при чем тут моя жизнь? Разве она отличается от чьей-нибудь другой? Он был красавец, а я... Конечно его полюбила, сильно,  до головокружения. Он приходил, когда дома никого не было, и... целовались. Нет, нет, только целовались. А я обижалась. И на что же ты, собственно, обижалась? На то, что он, когда целовал тебя, пытался рукой прикоснуться к твоей груди? Да. Именно на это. Как он мог? Разве он не знал, что так нельзя. Он ведь тоже отличник. Девятый класс. Как с этим сидеть за партой? Так же нельзя. Ну и бросила бы его, такого хама и негодяя. Как было бросить, я его любила. Любила даже тогда, когда узнала, что у него не одна и не две, десятки, и главное разновозрастные... Ой, да зачем я об этом... Это совершенно не относится к делу.
Потом институт... не тот, в который хотелось... всю жизнь мечтала о языках. Но там 7 человек на место, а у меня четверка по истории. Нет. Пошла туда, куда бы прошла на сто процентов. Физика, математика — любимые не меньше языка. Технический ВУЗ, мальчиков подавляющее большинство. Нас в группе всего четыре. И тут одна из нас без брака беременеет. Я, бывший комсорг класса, в жутком возмущении. Как? Как она могла? Во время учёбы... Позор! А все остальные, особенно мальчики, проявляют такую тактичность. Собирают деньги на коляску, пелёнки... Она благополучно выходит замуж. И вот появляется он — младенец. Это переворачивает меня всю. Возникает невероятная злоба на маму. Это она, она внушала мне, что всё это грязь и предательство. Нет, предательство — это не желать такого младенца. И я твёрдо решаю — избавиться от своего нравственного краха только одним единственным путем — родить вот так же, во время учебы. Это удалось. Но... родился ведь человек, а не робот, готовый выполнять все мои приказания. А по-человечески, по-матерински я ещё очень долго не умела...
Да, конечно, дети — это важно. Дочка, потом сынок. Может сынок? Ведь это он привёл меня к... Нет, нет, нет и нет про сынка нет. Слишком больно. А почему нет? Ведь там ты встретилась впервые с нашей доблестной милицией. Офицеры внутренних войск! А судебная машина? А судьи?! Почему? Мне кажется это имеет отношение к делу... Нет. Об этом не буду. Слишком больно... А то давай, продолжим. О твоих подозрениях, что всё произошло, чтобы остановить твои попытки донести до общественности неизвестные до селе методы управления крупным промышленным производством... Давай, давай, места в палате номер шесть всегда найдутся.  А ведь у меня когда-то был ум.
Ну, и до чего ты додумалась своим умом? Лишь до того, что вся твоя страна — это огромный лагерь тружеников, которые трудятся на целый мир? А управляет всеми этими неискушенными жалкая кучка из-за бугра? И они там решают, что производить, что кушать, какую вливать информацию... Но ведь я хотела, как лучше. Пусть работаем, пусть на весь мир, пусть они имеют, а мы нет. Ох, дорогая моя, это только тебе всё равно на кого работать, лишь бы работать. А люди ведь нет, им нужно верить в светлое будущее. Да, действительно. Да и не болит тут уже давно. Как ничего и не было. Надо же ближе к сегодняшнему...
А что ближе? Болваны. Пэ Рэ болваны. Ага, ага, расскажи про мальчика с кепочкой. Да. Был он мальчик. Мы ехали в автобусе, экскурсионном, по местам ездили... А в автобусе мальчик с бабушкой. А на мальчике кепочка. А на кепочке клапанчики, как глазки. Повесит бабушка на крючочек кепочку с открытыми клапанчиками — все в автобусе бодрствуют. Повесит с закрытыми — все в автобусе спят. Ну ты, знаешь..., напоминаю о палате, ты что, да за это... Короче, давай о чём угодно, но не о кепочках с глазами. Всё таки думать надо, что говоришь...
Ну тогда может о киносъемках?.. Вот, о киносъемках — это лучше. Ведь была попытка снять кино, а может кИно? Нет, кино. Это кины с и ударной, а кино, оно с ударной о. Вот и скажи, чего же тебе не хватало? Всё было, всё, в лучшем виде. И режиссер, и применение натуральных технологий. Ну что бы не снять? Снимай, да и только. Почему не сняла тогда?.. Там сам главный режиссёр не торопился. Он как бы хотел, чтобы всё шло естественным путём. Но потом, как оказалось, он только делал вид, что этого хочет. Да кто же захочет естественным-то? Тут ведь надо терпеть, ждать, страдать совместно... В то время, когда есть искусственные технологии и спецэффекты. Вот одна ассистентка и принялась за искусственный путь. Башенки всякие красные кремлёвские, тряпьё по всей квартире. А в ней мы — подопытные кролики. Знаешь, как вспомню... и всё морды, морды...
Нет, я конечно понимаю, что с технологиями-то проще. Фрейдизм! Гениальные открытия! Но ведь эти технологии используются не только... их ведь встречаешь на каждом шагу, плакаты там и прочее... Получилось, мой главный режиссер и они... одно и то же? Он тоже скинет значит... это по забугорской терминологии. По забугорски, например, говорить «в Украине». Ой вот только Украину не трогай, а то начнёшь сейчас, что во всех кадрах украинской войны ты видишь ПэРэ болванов... Ой, об этом вот не надо. Ладно, согласна.
Я убежала, убежала к нему. И была с ним. А теперь не могу. Больно и холодно. Но ведь надо объяснить... Да кому, кому ты собралась объяснить? Ты что видела его? Уверена, что это он? Нет, конечно, не видела и не уверена. Ну, и что ты собралась объяснить? Представляешь, он думает, что это со мной из-за дублей. Дубли... Да я их столько насмотрелась... Они лапоньки... чудненькие такие, ну как я двадцать лет назад... Но он должен знать, уйти так просто... не честно... Я так ему и скажу: видела фото, с надписью «фото не авт.» с тёткой на шесте. Это меня насквозь пронзило, как Фомаиду. Ну вот, договорилась... Фомаиды, Фриды... что это меняет? Но ведь это говорит о том, что он тоже применяет эти самые технологии со спецэффектами. А ты что хотела? Мастера...
Я конечно понимаю всё. Всё, всё. Со всем согласна. Вот только душит и больно очень. Но ведь ты сама хотела правду. Уж очень якобы правду любишь. Вот она и правда. А ты как думала... Сострадание... Это ведь не просто... Да-да. Не просто...
Кажется, звонят. Это он.
- Что с тобой? Что? Не молчи... Да что с тобой, тебе плохо? Сейчас я уложу тебя. Сейчас. Ну вот лежи. Да тебе совсем плохо. Я вызову скорую. Алло, скорая?..  Сейчас приедут... Ты плачешь? Не молчи... Открой глаза... Не молчи... Не-е-ет!..
.    .    .    .    .     .     .     .   .    .    
Это скорая? Вы уже приехали? Да не кричите, не суетитесь... Да, сейчас я вам открою. Только... Тут такое дело... Тут надо ещё и милицию, ой да, полицию... всё никак не привыкну. Так вы сами их, этих полицаев, вызовите, или это должен сделать я сам?..