Этот белый Воронин

 ГЛАВА 4 ЭТОТ "БЕЛЫЙ" ВОРОНИН

     И действительно, он был "белой вороной". "Белой вороной" в хорошем смысле в тех структурах, куда волею судеб попал этот честнейший человек, настоящий солдат второй мировой и последующих войн, человек, который за всю жизнь ни разу никого не предал - ни Родины, ни друга, ни близких. Мало того, он защищал их со всей отвагой настоящего мужчины и солдата. И сейчас, в разгар великой смуты, охватившей Россию на стыке тысячелетий, из многих десятков знакомых по работе видных политиков, военных деятелей, ученых и конструкторов, я выбрал именно его для рассмотрения закрытого от широкой публики и вообще от посторонних глаз вопроса, который, на мой взгляд, мог иметь эпохальное значение для нашей страны. Вопроса, который был поставлен перед нами группой бывших советских ученых.
     Были у меня и не менее продвинутые в делах государственных люди. Был, например, дважды союзный министр, руководитель Гостелерадио и ТАСС Леонид Петрович Кравченко - руководитель моего дипломного проекта по журналистике, человек, который называл меня самым близким другом,выдавал себя за верного ленинца, а заодно близкого друга Горбачева. На самом деле, этот бывший член ЦК КПСС, был партийным идеологом, "птенцом гнезда яковлевского", некогда работавшим в идеологическом отделе под его началом. И потом, во время путча ГКЧП, во всей красе показал себя не верным ленинцем, а верным "яковлевцем". Многие обвиняли его в демонстрации пресловутого "Лебединого озера" по центральным каналам телевидения в самые драматические часы путча. Сам он говорит, что балет был указан в программах задолго до выступления ГКЧП. Не знаю, чем недовольны захватившие власть в ходе тех событий либерал-уголовников. Но "коммунист-саботажник" фактически своим бездействием лишил ГКЧПистов и всех патриотов мощнейшего информационного оружия в самые напряженные часы существования тогда еще нашего государства.
      А потом Леонид Петрович спокойненько, безо всяких арестов и тюрем покинул свой насиженный пост, оставив общенародное телевидение на разграбление антинародному прозападному режиму. Сам пооколачивался в малых патриотических изданиях, а к 1996 году решил, что пора подтягиваться к властным структурам. Может быть, "верный ленинец" был настроен на политическую борьбу? Не тут-то было! Удобнее ему было среди ренегатов, из которых самый "левый" - Зюганов. Сначала ему удалось придти на должность заместителя главного редактора правительственной "Российской газеты",а потом, пользуясь незрелостью новых парламентских структур, организовать и возглавить "Парламентскую газету" - орган обеих палат заново испеченного парламента. Можно было ожидать. что, использовав установившийся тогда плюрализм мнений в прессе Кравченко попытается занять активную позицию в нарастающей идеологической войне. Но не на то он ориентировался. Его задачей было построить в районе Подольска дачу из настоящего сибирского кедра. Это ему предложили сделать откровенно уголовные элементы, не имеющие никакого отношения к журналистике, но жаждущие добраться до федерального бюджета через структуры главного печатного органа российского парламента.
      Надо сказать, осуществить свои планы спайке бывшего партийного руководства и криминалитета на уровне "Парламентской газеты" удалось. (Как, впрочем, и в стране в целом). Дачу ленинцу построили, правда, у них возникли какие-то разногласия при дележе награбленного, и тогда уголовники, ссылаясь на то, что на всех документах, регламентирующих расход газетой бюджетных средств, стоит подпись Кравченко, а не их, - пригрозили "коммунисту" перемещением в уголовную тюрьму. Он дико испугался и ударился в бега в "Строительную газету", оставив "Парламентскую" на откуп профессиональным ворам.
       Неужели же теперь я предложу оружие страшной и неведомой силы такому "патриоту", имеющему большие связи в самой верхушке либеральной властной вертикали. Раньше я мог бы обратиться напрямую к советнику президента по военным вопросам,уважаемому во всем мире маршалу Советского Союза Ахромееву С.Ф. Но этого великого патриота и настоящего солдата уже не было в живых. Убит он был (в этом я уверен) именно в кровавой схватке за спасение Отечества.
       Да уж, в прежнем руководстве страны были люди очень разные, нельзя их стричь под одну гребенку. Вообще всех людей я бы разделили на бойцов и "энцефалов". Бойцы - это те, кто посвящают всю жизнь одной идее, борьбе за свою Родину и человечество в целом и готовы отдать за это жизнь. Попробуйте отнести к борцам за счастье человечества, за созидание Чубайса или Шувалова. Кроме смеха у вас самих такая попытка ничего не вызовет. А "энцефалы" - это энцефалитные жуки. Они ничего делать не умеют, кроме как высасывать кровь у других. Висят себе на листиках дерева или на травке и выжидают удобного момента, чтобы свалиться на голову жертве. Они и сами обязательно со временем погибнут, но успеют напиться да еще и отравить жизнь жертв заразой. Вот такой образ вполне подойдет к упомянутым Толику и Шувалову. Мне же повезло: рядом всегда находились настоящие бойцы. Сейчас первым из таких был А.И.Воронин.
      Он - боец и в прямом и в переносном смысле. И это доказал всей своей уже почти вековой жизнью. Началось все, еще когда он шагнул "прямо в бой со школьного порога". Не доиграв футбольного матча со сверстниками, услышал из репродуктора, стоящего на подоконнике открытого окна соседки страшные слова Молотова о вероломном нападении фашистов. Вопроса "что делать?" для Алексея не возникало. Быстро собрались группой товарищей, достигших призывного возраста, и двинулись в Арзамас в военкомат.  С первых дней войны и до последнего под Кенигсбергом молодой боец на фронте. И не где нибудь, а на самой передовой - ведь 82-мм миномет, командиром расчета которого он был назначен, не бьет по врагу из глубокого тыла. Тут бьешься с врагом буквально лицом к лицу.
      И потянулись бесконечные фронтовые будни. Командование и политработники заметили, как растет в коллективе авторитет молодого бойца. Товарищи выбрали его комсоргом полка. Для порядка ему следовало быть офицером. По тылам ездить учиться в училищах было некогда. Краткосрочные курсы экстерном без отрыва от передовой, и вот уже молодой сержант становится молодым лейтенантом. Так он оказался представителем партии в войсках. Тогда это была воюющая партия, а не организованная преступная группировка, каковой она станет в мирное время, пресытившись неограниченной властью. И молодой комсорг искал для себя одну привилегию - как и полагалось коммунисту, быть впереди. А потому вчерашний минометчик не только постоянно находился в боевых цепях, но и ходил в тыл противника во главе группы захвата, вступал с врагом в рукопашные схватки в окопах противника, притаскивал захваченных "языков" через линию фронта. И так до самого дня Победы.
      По окончании войны с демобилизацией воинов командование не спешило. Не позволяла международная обстановка. Закончилась горячая вторая мировая война, но практически без паузы она переросла в затяжную войну "холодную", грозящую в любую минуту вновь вспыхнуть, на сей раз уже ядерным огнем. Распускать армию победителей по домам было рано. Алексей Иванович служил в Бакинском округе ПВО. Не желая расставаться с уже опытным, закаленным в боях бойцом и политработником командование направило его продолжать учиться в Военно-политическую академию. Там оказались вакантные места на военно-морском факультете, и пришлось Алексею сменить гимнастерку на черный морской мундир. Разумеется, академия была успешно окончена, и начался новый этап в службе Алексея Ивановича - военно-морской. Он совпал с периодом создания и укрепления советского океанского флота. Служба протекала то на Тихом океане, то за полярным кругом. И везде, по отзывам сослуживцев Воронина, в его работе превалировало созидательное начало.
      Уже будучи крупным руководителем, он приезжал с инспекцией в войска не с тем, чтобы кого-то наказать, застращать и показать свою власть, как это часто делали политработники послевоенного поколения, а чтобы дружески поучить молодого подчиненного, как лучше организовать работу, на чем сделать акценты, как избежать типичных ошибок. Его приездов в войсках и на флотах не боялись, а с с нетерпением ждали, потому что после приезда Алексея Ивановича почти не оставалось неразрешимых проблем. И еще одно качество уже опытного политработника. Очень не хотелось ему оказаться в числе вечно путающихся под ногами и никому не нужных коллег-"комиссаров". Ведь люди дела и других ценят по конкретным делам. Позже появятся в авиации летающие замполиты, а тогда, будто предваряя такие тенденции, помполит крейсера "Калинин" капитан 2 ранга Воронин успешно сдает экзамены на право управления крейсером. Теперь он может заменить в бою командира корабля, то есть стать реальным его заместителем на боевом посту.
     Я впервые услышал о необычном по тем временам одном из руководителей Главного политического управления Советской Армии и Военно-Морского Флота, когда служил в газете "Красная звезда". Прибыв туда после испытательской работы в ВВС, почувствовал себя перешедшим из коллектива высокопрофессиональных, честных и конкретных людей, героев, отдающих свои жизни, чтобы заслонить своими телами сотни и тысячи строевых летчиков, - в некое бесформенное сообщество крепко пьющих и мало работающих людей, занятых интригами в борьбе за теплые местечки, независимо от того, какую работу им придется делать и изображать. Здесь, если в отделе было три человека, то обязательно четыре группировки, интригующих каждый против всех и все против одного. Зато звания здесь шли быстро. и квартиры получались, как правило в течение года после прибытия в редакцию.
   В мире разворачивалась непримиримая информационная война, которая привела в итоге к крушению и армии, и партии, и страны. Но главный информационный орган армии и флота в этой войне будто и не участвовал. 135 творческих работников в редакции, 25 - в округах и на флотах, а что в результате их работы. Как-то ради интереса полюбопытствовал у разных людей из числа работников редакции, какие заметные материалы он может назвать в газете за весь послевоенный период. Оказалось - ни одного проблемного, так отдельные любопытные очерковые зарисовки. А ведь в тридцатые годы "Красная звезда" активнейшим образом участвовала в обсуждении таких проблем, как потребность в механизированных корпусах, тактики современного маневренного боя или сражения, роли и месте в них разных видов и родов вооруженных сил. А в 60-х - 70-х  произошел переход на реактивную тягу в авиации, сформировался ракетно-ядерный щит, атомный подводный флот. Изменения в технике - революционные, а личный состав порой мыслит по-старому, довоенными категориями. А"Красная звезда" молчит! И руководство Главпура это, похоже, устраивает. Да и в руководстве им - то сумасшедший Желтов, то престарелый первый секретарь обкома партии Епишев, который вынимает из сейфа и отдает деньги принесшему документ на подпись подчиненному (престарелый генерал армии посчитал, что это - секретарь первичной партийной организации, пришедший за партийными взносами). Да и заместители - под стать начальнику - никакой Соболев, барственный, но трусливый Уткин, "антипартийный" Волкогонов и им подобные. И вдруг - принципиальный, честный, конкретный в делах Воронин!
    Первый раз бывший руководитель политуправлений Северного и Тихоокеанского флотов был заместителем Епишева относительно недолго, его перевели руководить политуправлением всего военно-морского флота, где он удачно дополнял большого стратега и реформатора океанского флота адмирала флота Советского Союза С.Г.Горшкова. И вдруг Алексей Иванович возвращается в Главпур на должность первого заместителя его начальника с явной перспективой заменить престарелого Епишева на его посту. Это кадровое назначение не стало ординарным перемещением высших армейских "чиновников". От главного политического органа вооруженных сил повеяло новыми, свежими ветрами, духом принципиальности, нетерпимости к недостаткам, накопившимся в войсках за десятилетия застоя. Решения принимались радикальные, но одновременно глубоко продуманные. Строгой партийной оценки, порой. очень нелицеприятной, не избегали высшие военачальники, не исключая маршалов.
     Тем временем, мне, привыкшему на прежнем месте службы заниматься конкретными делами, а не пустопорожней болтовней, претила обстановка в "Красной звезде". Обстановка кумовства, элементов коррупции, беспринципной кадровой политики, лжи, а главное - непрофессионализма в служебных делах, когда постановка серьезнейших проблем подменялась простой словесной демагогии. Как инженеру и бывшему "вооруженцу" такая картина резала глаза. Будучи секретарем первичной организации, пытался бороться с самодовольством и научно-технической безграмотностью руководителей газеты, особенно редактора по отделу науки, техники и космонавтики М.Ф.Реброва - плагиатора и мошенника. Ставил соответствующие вопросы и перед командованием газеты, и перед ее парткомом. Разумеется,такая принципиальность  была ни к чему и тем, и другим. Они дожидались очередной переаттестации кадров, чтобы на законных основаниях расправиться с нерадивым сотрудником. Скоро период аттестаций настал, и в моей ничто же сумняшеся, "профессиональные журналисты" нагородили огород из взаимно противоречивых фактов типа "не учится" и "в этом году окончил с красным дипломом факультет журналистики МГу, "скрытен" и "на каждом углу обсуждает недостатки начальников". Я уж не говорю, что эта аттестация полностью расходилась в оценках с предыдущими, написанными ранее теми же людьми, но исключительно положительными. Что самое скорбное, раньше подобные вещи руководителям прощались, развивая в них дух вседозволенности, и мне реально грозило отчисление в "никуда".
    Но сейчас дух в вышестоящем политоргане, благодаря приходу туда Алексея Ивановича был уже другим. Старшие начальники подсказывали мне: "Если не поможет Воронин - никто тебе не поможет. Ваш Макеев похваляется, что дружит с Епишевым, а Ребров знает, чем шантажировать Макеева. Вот откуда у них такая самоуыеренность. Только говори Воронину всю правду, какой бы горькой она ни была. Тогда он поймет и поможет. Но если ему кто-то пытается врать - пощады от адмирала не жди".
    Так я осмелился и написал рапорт Воронину. Впервые в жизни обращался по такому вопросу к столь высокому командованию. Алексей Иванович принял меня, состоялась примерно часовая беседа. Решение адмиралом было принято единственно возможное в той ситуации и справедливое, раздавшее всем сестрам по серьгам. Я уехал к новому месту службы с одной мыслью: как бы встретиться уже когда-нибудь на пенсии с адмиралом и просто поблагодарить его за справедливость.
   Что самое интересное, такая встреча состоялась при интересных обстоятельствах и привела к долгой дружбе адмирала флота и бывшего полковника. Чего уж никак нельзя было ожидать, эта личная вроде бы дружба дала очень многое для скачка в обороноспособности страны. А началось это в аэропорту Шереметьево при посадке на рейс Москва-Ларнака (Кипр), куда бывшие военнослужащие -один с сыном, другой с внуком - двигались на отдых по путевке военно-туристической компании. Верно оценив одинаковый возраст у обоих наследников, Воронин подошел к нам с предложением: "Давайте знакомиться, меня зовут Алексей Иванович". " А если Алексей Иванович, то не Воронин?". "Вы меня знаете?". "Алексей Иванович, благодаря Вашему решению 16-летней давности. и этот мальчик родился, В гарнизоне, куда Вы направили, жене было больше делать нечего - вот он и появился на свет".
    Так началась личная дружба, которая продолжалась больше 10 лет, когда появилось это обращение с предложением о вооружении российской армии принципиально новым оружием. от взвешенности государственного решения по нему зависели судьбы, а, может быть, и само дальнейшее существования человечества. Такое оружие с самого начала не должно попасть в чужие руки и, вместе с тем, не могло оставаться втуне. Ведь свойство научно-технических достижений непреложно: ставшее известным одной стороне, оно со временем станет известным и другой. А значит наша страна может оказаться перед лицом страшной угрозы от противника. И это при том, что разработано оружие у нас. Перебрав, в памяти всех, с кем можно было поделиться проблемой, пришел к выводу: кроме Алексея Ивановича - не с кем.
    - Алексей Иванович, сегодня должен обратиться к Вам не как обычно, не как к старшему и очень уважаемому другу, а как к генеральному инспектору Министерства обороны. Дело в том, что на меня вышли некие физики-оборонщики, патриоты России, но в силу разных обстоятельств работающие на Украине, в Харькове. По их словам, они почти случайно вышли на принципиально новый вид оружия. Они занимались совсем другими вещами,но вошли в миллиметровый диапазон излучений, и сотрудники лаборатории стали погибать один за другим по неизвестным причинам. Перелопатив массу научной литературы, они поняли, что войдя в этот диапазон радиоволн, оказались в крайне мало изученном человеком мире - мире крайне высоких частот (КВЧ), на которых общаются между собой клетки живых организмов. Вторгаясь в мир их общения, якобы, можно просто поставить им помехи и изменить нормальное функционирование организма, можно войти в резонанс с их частотами собственных колебаний и ничтожными энергиями разрушить сами клетки, можно стереть всю информацию, записанную в нейронах головного мозга и в нейроглии, лишив тем самым людей памяти полностью, а можно записать любую новую информацию, и нормальный до этого момента человек будет считать себя либо мамонтом, либо Александром Македонским.
       Пока таки явления происходили стихийно. Но теперь физики научились управлять излучением, направляя его на избранные цели, выбирая и изменяя его частоты, выбирая таким образом группы клеток, на которые будет производиться резонансная атака (стволовые, нервные, костные, эпителиальные и т.д.). А модулируя излучение более низкими частотами, можно изменять передаваемую информацию и управлять клетками. Нетрудно понять, что генераторы КВЧ могут быть весьма полезны как в борьбе с одиночными террористами, так и с маневренными группами войск, которые так любят использовать в разжигании "бархатных и майданных" революций наши вероятные противники, так и при поражении регулярных войск противника. Дальность поражения уже достигнута в 400 километров. При испытаниях поражались целые воинские подразделения.
     Надо ли говорить, что я, как бывший "вооруженец", отнесся к сообщениям российско-украинских друзей с большим недоверием. Ведь в металле они ничего через границу не перевезли, ссылаясь на опасность таких перевозок для их жизни. Актов испытаний тоже не предоставили, ссылаясь на их секретность. Предоставили только фото неких устройств, да снимок встречи с их руководителем академиком Н.А.Хижняком (ныне в месте с сыном покойным) знаменитого американского ядерщика, отца американской водородной бомбы Эдварда Теллера. Его тоже уже нет в живых, но люди такого масштаба за год до смерти не ездят в такие страны, как Украина, просто из любопытства. По утверждению харьковских физиков, речь на встрече шла именно об этом перспективном оружии. Американский ученый считал, что энергетическое и разрушительное ядерное оружие выполнило свою функцию, уберегло в течение полувека мир от большой войны. Будущее за волновым оружием, нелетальным и неэнергетическим. Но при своей внешней "мягкости", порой полной скрытности, оно может быть по последствиям его применения гораздо более коварным, чем ядерное. Ведь атаке, скрытной атаке, подвергается сам мозг человека. Мало того, осуществляется принудительное УПРАВЛЕНИЕ его деятельностью. Теллер предлагал заранее договориться, предусмотреть меры предотвращения всемирной катастрофы при возможном применении такого оружия. А оно очень возможно, ведь, если ружье уже появилось, то оно обязательно выстрелит.
   Конечно, можно было бы предложение харьковских физиков оставить без внимания. Оно сделано не официально. Документальны только фотоснимки и авторитеты Хижняка и Теллера. Рассказать все на словах и рассчитывать на решения высокопоставленных российских руководителей - это несерьезно. Но уж больно ко времени это предложение. Положение в мире - не мне Вам рассказывать, Вы знаете о нем намного лучше и из первых рук. Неисчерпаемые богатства нашей страны не дают и не дадут покоя всем нашим заклятым  друзьям- партнерам. Армия наша ослаблена, как никогда. Разрушена система подготовки кадров. Боевая подготовка личного состава ведется через "пень-колоду". Вооружения устаревшие, а те образцы, что показывают порой на парадах, носят явно показушный характер, массы личного состава не обучены действиям на современной военной технике, да и сама она носит "эксклюзивный" характер, изготовлена в единичных экземплярах. Оборонная промышленность во многом разрушена, разворована и не в силах наладить серийный выпуск самой современной техники. Нет на это ни кадров, ни денег. Надеяться получить десятки новых атомных подводных лодок, сотни и тысячи самолетов пятого поколения, сотни и тысячи ракет с ядерными боеголовками - не приходится.
      Что же делать? Сдаваться на милость победителя? И тут появляется принципиально новое оружие. Громадных материальных, сырьевых и денежных ресурсов на него не требуется. Обычные стандартные электронные детали да лампа обратной волны. Обучить операторов боевым действиям с КВЧ-оружием не представляет труда. Да и большого количества операторов не нужно. Во всяком случае не сотни тысяч и не десятки тысяч человек потребуются, чтобы справиться с любой, не обладающей таким оружием и средствами борьбы с ним, армией мира. Так что же с порога отвергать предложение? Или все-таки испытать его. Ведь денег на это понадобится куда меньше, чем на стадион "Зенит" в Питере.
     Прежде, чем обратиться к Вам, я прочел массу специальной литературы на эту тему. Благо, мое предыдущее образование позволяет разобраться в этом. Оказывается, харьковчане далеко не одиноки в этих исследованиях и на территории бывшего Советского Союза. Еще в начале 60-х годов у нас на резонансные явления в миллиметровом диапазоне волн вышел, занимаясь другими делами, академик Н.Д.Девятов и его ближайшие помощники М.Голант, О.Бецкий, академик Ю.Гуляев. Они провели дотошные исследования и представили их результаты в Президиум Академии наук СССР. После серьезного анализа результаты исследований были признаны убедительными и имеющими большими перспективами. Был дан толчок к распространению работ на многие институты Академии наук - от Москвы и подмосковного Фрязино до Новосибирска и Красноярска. Работы развернулись широким фронтом. К 90-м годам мы обгоняли США в данном научном направлении на 15-20 лет. Но потом в нашей стране случилось то, что случилось, и наука , и промышленность начали буксовать, многие перспективные исследования остановлены. В том числе и в миллиметровом диапазоне волн. Их результатами, правда, воспользовались биофизики в медицинских целях и с большим успехом.
     Казалось бы, очевидно, что сегодня их надо срочно возобновлять, но кто это будет делать? Известно, что и в советское время у нас обозначилась невосприимчивость к результатам научно-технического прогресса. Это легко объяснить, особенно применительно к производству вооружений. Ведь и генералы, и рядовые готовятся к прошедшей войне - к той, которую они знают и в которой умеют воевать. А что делать с принципиально новыми видами оружия, понятно далеко не каждому. Получается, что в освоении новых видов оружия не заинтересованы ни производители, ни заказчики. Первым надо менять технологию своих давно отлаженных производств, вторым - капитально переучиваться, всем, начиная с преподавателей и учебных программ. Пресловутый "рынок" здесь не работает. Нужно историческое и техническое предвидение и мощная политическая воля. Правильно говорят, что если бы не такие качества Сталина и Берии, мы до сих пор создавали бы ядерное оружие. Вернее, давно были бы в рабстве у мировой закулисы. Но где сейчас найти Сталина и Берию? Где их мощные и последовательно проводимые в жизнь решения? Где их административная система? Ведь без нее в таком деле не обойтись.
    Я прервал монолог и взглянул на Алексея Ивановича. Тот прикрыл веки. Неужели вздремнул? Ведь уже перевалил за 90. "Говори-говори. Я все хорошо слышу. Вопрос очень серьезный. Я сам заниматься им не могу как никак не "вооруженец", не физик и не технарь. Но как подойти к проблеме подумаю. Надеюсь, помогу". Я знал, что если Алексей Иванович сказал, то он сделает все возможное. На этом успокоился. И не ошибся.