Перо и цветок

Амадея поспешила покинуть остров, сразу отправилась на гору. Теперь  она чувствовала себя в безопасности,  стоя  на краю, протягивая руки к солнцу и ощущая, как ветер пронизывает тело.  Ей казалось, нет больше ничего, кроме нее самой в этом прекрасном мире. Девушка просто наслаждалась звуками природы.

    Неизвестно сколько времени длилось это мгновение. Амо вдруг почувствовала, как ее руки наполняются теплом, в них рассеивается нечто нежное и мягкое. Она приоткрыла глаза и увидела, что в ее ладони пытается усесться та  птица, с  серебряными крыльями. От неожиданности девушка отдернула руки,  птица хлопнула крыльями, лишь слегка задев ее. От этого прикосновения Амо  с невероятной силой отлетела в сторону и покатилась вниз с самой вершины горы.

     Все было быстро: небо и земля, горы и камни, все кружилось перед глазами, а боль лишь отзвуками отдавалась в различных частях ее хрупкого тела. Наконец, все закончилось, она остановилась и смогла выдохнуть из легких какой-то звериный хрип. Все ее существо стонало, локти и колени были изодраны в кровь, платье разорвано. Но опять чувство удовлетворенности охватило ее, разлилось по телу, стало невесомым, Амо закрыла глаза, ей было тепло…

     Ей снилось, будто это Оди превратился в птицу с огромными крыльями и все такими же хрустально-изумрудными глазами. Будто он обнимает ее и что-то шепчет на ухо, она смеется. Он говорит: «Амо, все в порядке, ты жива…» И повторяет это снова и снова, но уже не шепотом и не так ласково. Все громче и раздражительнее, берет ее за плечи и начинает трясти. Амо уже совсем неприятно, становится больно, и она просыпается от того, что Оди трясет ее за плечи и уже кричит: «Ты жива, ты жива?!!» На лице Амо растекается улыбка, и она артистически, с придыханием, отвечает: «Да!».

Тогда юноша небрежно отпускает ее, она падает на твердую землю, и лишь теперь замечает, что все как обычно, только на улице уже темнеет, день закончился. Амо смотрит на свои руки и пальцы, видит, что все в порядке, ни царапинки, да и  платье как новое. Неужели все это ей  приснилось? И птица? Мысли нарушил укоризненный голос Оди:

– Я думаю, если  бы ты была одной из нас, то заслужила бы перо, ума не приложу, как тебе удалось спуститься раньше меня, я же видел, как ты карабкалась на гору? Да еще умудрилась  заснуть мертвым сном?

    Лишь теперь Амадея обернулась и увидела, что она лежит у подножия горы, той самой, на которую они обычно приходили вместе с Глебом. Она хотела было рассказать про чудесную птицу, но это казалось настолько невероятным, и она сама поверила, что это ей приснилось, видимо она переутомилась, и, не помня себя, спустилась вниз и заснула. С ней и раньше случались события, которые она делала на словно по какому-то велению, а затем не могла объяснить.

– Что еще за перо, -воодушевленно спросила она.

– Ой, даже не знаю, стоит ли тебе рассказывать, ты же не член "Знака". Хотя вообще непонятно, зачем тогда тебя учат наставники, думаю можно, – он смерилдевушку взглядом и продолжил:

 – Ты ведь знаешь, что мы носим название «Знак Гениев», естественно, это не случайно. Так было не всегда, изначально название было: «Средоточие гениев под знаком цветка - Черносмертника и Птицы Зеркального счастья!» – Амадея поморщилась, пожалуй, слишком длинное и неблагозвучное название.

Оди продолжал:

– Но и Фредерик был другим, он основоположник всего, всей нашей братии…

     Юноша немного замялся, размышляя, стоит ли продолжать, слегка нахмурил брови:

–  Цветок – великое светило, это сердце, если не будет Черносмертника, все исчезнет. Его корни сплетены между собой на протяжении всего острова и окутывают его. Поэтому мы все заинтересованы в вечной подпитке цветка. Питается он исключительно гениальной энергией, можно сказать, что он пожирает идеи.

Гениальному человеку достаточно просто стоять с ним рядом  и думать о своих новых творениях, ведь, как известно мозг гения – и есть генератор идей. Поэтому все гении живут на острове, ежедневно подменяя друг-друга, развивают свои таланты и радуются жизни. Но обычному человеку, с посредственным мышлением, не выдержать натиска цветка, он может высосать из человека все мысли и тот станет просто овощем, не способным думать. Фредерик очень мудрый, он никогда не допустит,  чтобы пострадали невинные, поэтому и придуманы все эти испытания на гениальность.

    В общем,  Черносмертник существует, наставники носят значок в виде цветка. Настоящая птица Зарья, наверное, тоже есть, хотя никто из учителей, кроме опять же самого Фредерика, никогда ее не видел. Говорят, она огромная, но ее способны видеть поистине гениальные люди, избранные, а не просто одаренные и тем более, не обычные люди! – он вновь посмотрел в сторону Амо с некоторым пренебрежением.

     Но девушка этого не заметила, все ее мысли были заняты той самой Зарья, которая совсем недавно спасла ее от смерти, только вот смерти настоящей, а не интеллектуальной. Какое-то тревожное чувство зародилось в душе, все слова парня противоречили друг-другу.

Оди продолжал:

– За каждое, успешно пройденное испытание, мы получаем серебряные перья, и собираем свою Птицу…

– И сколько у тебя перьев? – перебила Амо.

– Сто восемьдесят два! – с гордостью ответил тот.

– Ух ты!!! И что еще не готова?!

– Нет, только голова и половина туловища! – Он выглядел расстроенным,  и ей стало жаль юношу.

– Состаришься, пока соберешь ее! – неудачно пошутила Амо, но видя, как собеседник нахмурился,  поспешила исправить положение:

– Знаешь, когда я шла в город, то встретила одного очень доброго охотника, который тоже рассказывал мне про Птицу Зарья, что он всю жизнь ищет ее, верит, в ее существование. И не к чему так расстраиваться из-за серебряных перьев, лучше надеется на встречу с настоящей и…

–  Ты не ведаешь, что говоришь, после того, как ты создашь свою Птицу, ты сразу же становишься наставником, представляешь какая честь? – Он недвусмысленно покрутил пальцем у виска и обреченно махнул в сторону девушки рукой.
Больше всего в жизни Амадея не любила, когда ее считали глупой, тем более, если она была уверена в своей правоте на сто процентов. Этот жест оскорбил ее, и она воскликнула:

– Жалкая земная иерархия, ты что, не понимаешь, что это все придумали наставники, чиркают оценки, как в школе, а здесь дают такие вот перышки…
Оди недоверчиво прищурил глаз:

– Откуда, ты, знаешь, ты же, никогда не училась в школе, а это странное слово, что ты произнесла, даже я не знаю его значения? Ты намного умнее, чем кажешься! – И с этими словами он пошел в сторону лодки.

       Амо испугалась, ведь Глеб запретил ей, что-либо рассказывать, а она все же проболталась, хотя  она все же была довольна собой, ведь Оди назвал-таки ее умной! Девушка решила не терять времени и побежала за ним.

Всю дорогу до усадьбы они молчали, и лишь, когда прибыли Амадея произнесла:

–  Я скажу тебе, по секрету, умею читать на старославянском и латыни, но не говори, пожалуйста, никому, хочешь, я буду отдавать тебе свои перья?

– Хочешь купить мое молчание, не выйдет! Да и потом, ты, забываешься, у тебя не будет никаких перьев…

      Откуда-то неожиданно появился Глеб, и Амо бросилась к нему, как к родному. Он слегка растерялся, но, видимо, был доволен таким поворотом событий.

– Тебя что, обидел этот сноб? – как-то уж больно серьезно, спросил Глеб и со злостью посмотрел в сторону Оди.

     Тот лишь закатил глаза и, даже не замедлив шага, демонстративно прошел мимо мальчика.

Эта сцена заступничества очень умиляла, и Амадея опять обняла Глеба.

–  Все хорошо, Глебушка! Просто он разозлился из-за того, что я сказала, что собирать серебряные перья – сущий пустяк.

      Мальчик залился краской и быстро спрятал в карман два больших пера.
– Почему? – протянул он.

– Не знаю, просто я так считаю, – уклонилась от ответа Амо, боясь опять наговорить лишнего.  – К тому же Оди сказал, что нам не будут их давать, так что какое мне до этого дело!?

– Еще как будут!!! Я договорился с Фредериком, мы будем делать одну птицу на двоих!

– Я бы предпочла делать кукол – присовокупила Амо, и отправилась по следу "вечно сбегающего брюнета".