Не возвращайтесь

Не каждый знает, каким кайфом может быть осознание того, что больше не имеешь отношения к тому, к чему когда-то имел. Я – знаю.

Медкомиссия на водительские права. Всякие там окулисты и ухо-горло-носы проходятся без проблем. У невропатолога, помимо обычных «жалобы есть?» - «нет» - короткий диалог:

- А вы вроде у нарколога на учёте стояли?
- Да, снят.

Больше никаких вопросов. Невропатологу это по барабану.

Стандартные врачи пройдены. Два самых ответственных для меня – нарколог и психиатр – находятся в других местах, не в этой поликлинике. В обоих местах меня сняли с учёта, в обоих местах обещали, что теперь поставят печать хоть на права, хоть на оружие. Но теоретическое обещание – это одно. А вот поставят ли в реальности…

У нарколога принимают мои документы в окошечке регистратуры. Раньше я в него и не заглядывал, проходил прямо к врачу. Я знаю, где тут врач, знаю, где ставят капельницы. Меня отсюда увозили в стационар на скорой в сопровождении ментов. Да много чего здесь было. Сейчас в окошечке какая-то незнакомая девушка. Равнодушно поднимает на меня глаза, опускает снова в бумаги. Она меня даже не знает. И вот протягивает мне бумажку с заветной печатью.

Всё. Теперь я точно не стою на учёте у нарколога. У меня больше нет сомнительных привилегий этого учёта, типа бесплатной капельницы (которую хрен допросишься) и запрета ментам забирать в вытрезвитель (на который они клали с прибором). Мне это совершенно не нужно и не интересно уже несколько лет. Меня даже девочка в окошке не знает.

Теперь последнее, самое сложное препятствие – психиатр. Наркологический учёт – штука простая и понятная: три года трезвый, отмечаешься по графику – снят с учёта. Знал мужика, который не пил 11 лет, а отмечаться не ходил. Когда где-то понадобилась печать – оказалось, что он так и стоит на учёте. Но я-то отмечался. И теперь я свободен. А вот учёт у психиатра – вещь весьма расплывчатая. Есть диспансерный учёт, с ним более-менее понятно: обязан являться в назначенное время, отмечаться, отвечать на вопросы врача. Не явился хоть раз – поехал обратно в стационар. А есть учёт консультативный, с этим всё очень мутно. Посещать врача не требуется, хоть вообще к нему не ходи. На вопрос «когда меня снимут с учёта?» - отвечает «вы уже сняты», имея в виду диспансерный учёт. Но устройство на работу в организацию чуть более серьёзную, чем какое-нибудь «ООО Стройзабор» тебе закрыто. Не говоря уж о правах и оружии.

Но мне психиатр с какого-то момента вдруг начал назначать сроки, в которые надо явиться – сначала раз в месяц, потом раз в три месяца. Но не точно день в день, как при диспансерном учёте, а примерно. В последний раз сказал, что больше приходить не нужно. На вопрос, поставит ли он мне печать на права, ответил утвердительно. Но, может, просто хотел отделаться, думая, что учиться на права я всё равно не пойду.

И вот я снова у психиатра. В очереди около полутора десятков человек, некоторые с родственниками. По лицам этих особенно заметно, что наблюдаются здесь не просто так. Опытным взглядом выделяю пару наркоманов и одного своего коллегу, алкоголика.

- На комиссию есть кто?

На комиссию идут без очереди.

- Я – откликается один мужик – Она сказала, позовёт.

Кабинет психиатра состоит из «предбанника», в котором сидит медсестра, и собственно кабинета врача. Кабинет врача несколько специфический: помещение большое, стол врача в одном конце, а скамейка для пациентов – в другом, далеко от врача. Я много раз сидел на этой скамейке. Однажды оттуда меня увёз ОМОН в наручниках, прямо в дурку. Врач не хотел давать мне направление в стационар, отправляя в наркологию, а туда меня брать отказывались после того, как в последний раз напоил всё отделение. Пришлось срочно изображать буйство. Сработало даже лучше, чем я ожидал: вместе со скорой приехал наряд не милиции, а камуфляжных ребят с фигурами Шварценеггера. В общем, воспоминаний не меньше, чем в наркологии.

- Кто на комиссию, заходите!

Медсестра ставит печать мужику, который вошёл со мной. Потом удивлённо вскидывает на меня глаза:

- Погодите, а вы же…

- Да. Врач сказал, что препятствий для получения прав у меня не будет.

- Подождите минутку.

Она уходит в кабинет врача. Вскоре выходит оттуда:

- Подождите в коридоре, мы вас позовём.

Сижу. Как ни странно, не нервничаю. Как-то просто залипаю в одну точку. Будь что будет.

Выходит пациент, другой направляется было к двери. Но медсестра останавливает его:

- Подождите пока. Заходите вы.
Это мне.

Захожу, сажусь на далёкую от врача кушетку. Психиатр у нас флегматичный и крайне невозмутимый. Почти как робот, только сонный какой-то для робота.

- Присаживайтесь. Как дела? Что нового в жизни?

- Всё по-старому, всё хорошо.

- Жалобы есть?

- Нет.

- Где сейчас работаете?

Я встаю с кушетки, подхожу к врачу, протягиваю визитку:

- Теперь здесь.

Нелегко вызвать на его лице удивление. Но мне это удалось.

- Что, это ваша фирма?

- Ага. После возвращения сменил несколько рабочих мест, потом понял, что лучшее рабочее место – это то, которое сам для себя создал.

- Удивительно – несмотря на выбранное слово, тон врача снова меняется на сонно-равнодушный – Первый такой случай из всех, кто наблюдался. Первое такое качественное выздоровление на моей практике.

- Вы же сами говорили, что у меня чистый алкоголизм. Ушёл алкоголь – ушли все проблемы.

- Ну да, ну да… - кивает он, листая мою историю болезни.

Я долго и терпеливо сижу под шелест страниц. Наконец он закрывает бумаги и снова говорит:

- Поразительно.

- Вы поставите мне печать на права?

- Да, конечно. Сейчас медсестра поставит. Идите.

- А на оружие, если вдруг захочу получить?

- Да без проблем. Я визитку вашу оставлю у себя?

- Конечно, для того и дал.

- Ну идите, медсестра всё поставит.

Я направляюсь к выходу. И вдруг на пороге он окликает меня, совершенно неожиданно – по имени:

- Михаил!

Я оборачиваюсь в дверях.

- Не возвращайся.

- Не вернусь – обещаю я.

Получаю печать и иду по улице с ощущением, что с меня только что сняли тяжеленные кандалы.

Откуда было знать инструктору в автошколе, что рядом с ним за рулём сидит человек, которого даже в заднее отделение милицейского уазика боялись сажать без наручников? Которому даже швейную иголку не доверяли в стационарах, который прятал в палате заточку из ложки, чтобы было чем колбасу из передачи порезать? Да и зачем ему это знать? Как и незачем знать никому, что я чувствую, когда беру в руки пластиковый прямоугольничек водительских прав. Со своей фотографией.

Проезжая мимо наркологических и психиатрических стационаров, люди обычно и не знают, что за забор у них сбоку от дороги. А я знаю всю географию этих заведений. И, проезжая мимо, почему-то думаю не о сотнях тех, кто сейчас по ту сторону забора. И не о тысячах тех, кто сюда уже не попадёт, потому что давно упокоился под дешёвым синим памятником на ближайшем кладбище. Я думаю о других – о единицах, о таких же, как я, которые больше сюда не вернутся.

Их очень мало. Их настолько мало, что тех, кого я знаю, можно пересчитать по пальцам одной руки. Но я знаю, что где-то они есть ещё. И, наверно, по миру в целом их наберётся внушительное количество. И, глядя на проплывающий мимо меня мрачный серый забор, я мысленно желаю им всем:

- Не возвращайтесь.