28. 11. 2016

Я в тебе, словно в янтарном жидком цветочном меду – медленно погружаюсь на дно, задевая пузырьки твоих тайн… Ответы на мои вопросы известны. Каждая секунда наполнена до предела всем, что может мужчина взять от своей любимой женщины. Да это странно, а мои пристрастия еще страннее, но теперь они замкнуты на тебе – я достигну дна, я познаю тебя всю, когда-нибудь это будет, моя драгоценная вселенная. Я никогда не думал, что мне довольно будет одной – это чертова жадность и страсть к экспериментам влекла менять лица и тела. И тут эта остановка, эта бесконечная не проходящая очарованность тобой, такой прекрасной, такой идеальной для меня… Я больше не пуст, я осознан и связан добровольной взаимной любовью с тобой. Мечта, на которую я так и не осмелился, сама пришла ко мне босиком с распущенными волосами и сбылась. За что ты мне? Сама не знаешь? Я разгадаю когда-нибудь, а даже если нет – от того только сильнее люблю тебя с каждым днем.

Рен


Кто-то говорит, что человеку нужен Бог. Может быть, но я не могу без моих демонов, их жаркие шепоты порой доводят до безумия, но с тобой, которая поет им свои чудесные ведьмовские песни, мои демоны делают меня свободным… Лучше буду отверженным и свободным, чем в плену предрассудков и морали, чуждой моим вечно голодным питомцам.

Рен


— Ты сам отверг закон людской и Божий!
Зверь, самый лютый, жалости не чужд.
— Я, леди, чужд. Так, значит, я не зверь.
— О, чудо — дьявол истину изрек!

Ричард 3. Шекспир

Нет, не жалость останавливает меня, не она держит контроль, когда я чувствую, что близок к грани, когда я перестану слышать тебя, когда перестану слышать себя – разумного и любящего. Не будет ничего, кроме желаний, полчищами наполнивших меня, лишивших рассудка, превративших в зверя. Ты – пища… Сладкая пища, я боюсь забыть твое имя на очередном ударе, от которого на твоей ягодице так соблазнительно вступили кровавые капли… Я боюсь забыть кто ты для меня…
Нет, не доброта останавливает меня от того, чтобы замучить тебя до смерти… Какая на *** доброта, когда я слизываю твою кровь у себя с пальцев, постанывая от удовольствия, когда я налюбоваться не могу искаженным заплаканным лицом тебя, поднявшей на меня глаза для очередного плевка?.. Всякий имеющий с детства хоть отдаленное представление о доброте отшатнулся бы от меня теперь – палач, наслаждающийся работой в последнюю очередь удостоится эпитета «добрый»… Это изнасилование доброты, это глумление над всем хорошим, что может быть в человеке.
Ничто из привычных людских представлений о милосердии не остановит меня в ту ночь, когда я пришел насытиться тобой. Насытиться так, как хочется моим телу и разуму. Поудобнее перехватив рукоять кнута, отхожу на достаточное расстояние, переношу вес на правую ногу… Шепот черной кожаной змеи и твой оглушительный крик… И – кровь. И я почти теряю контроль – такая непозволительная увлеченность твоей болью, твоими вкусными эмоциями, твоими сладкими всхлипами, солью твоих слез…
Ничто, кроме любви меня не остановит. Ничто, потому что ты одна – мое спасение от безумия. К счастью для нас обоих, мой ненасытный зверь любит тебя и бережет, как умеет. А умеет он – жестоко, но, от начала до конца, чуя твою маленькую, врученную ему в полумраке комнаты жизнь. Нет ничего дешевле. Нет ничего ценнее.
Душа моя, счастье моя, все, на сегодня все, я буду зализывать твои раны до утра, я стану целовать тебе ледяные холодные ладони, прижимать тебя к своему большому бьющемуся сердцу – пока оно бьется, оно стучит для тебя и во имя тебя.
… Да именно так, приводите аргументы о том, насколько важен контроль, какую большую ответственность несет Верх. Согласен с вами... Но каждую сессию я ловлю себя на мысли – вот, сейчас, сейчас она станет безымянным куском мяса, которым можно тешится вдоволь – до полной сытости садистского Голода… Любимая женщина, которой дорожишь Ты, которая себя тебе отдала с таким опрометчивым доверием, не знает как я балансирую сейчас. Верно, даже она бы ужаснулась и захотела сбежать. Так ведь, милая моя, страшно тебе? Нет? Глупо не бояться… Отмеченные особым знаком самого страшного и желанного проклятья, всякий раз затевая игру в смерть, мы действительно не знаем, чем она закончится. Ну, я понятно, а ты? Зачем ты здесь? Настолько любишь?.. Это вне моего понимания, родная. Честно. Но я согласен на эту непонятную страсть, потому что не умею без тебя…

Рен