О маминой судьбе. Продолжение повести, 2 часть

И так: дали расписку, что согласны на любой исход.
И вот чудо! В процессе операции - свищ был устранен. Валентин вернулся домой,  а мама осталась в Ленинграде, в больнице.  И хотя она была там без родных, но без внимания не оставалась. Помогали те, с которыми она лежала в больнице. С некоторыми она даже и после несколько лет переписывалась, пока те не ушли из жизни.
Вместе с ней лежала женщина из Таллина, так даже когда она умерла, то переписка продолжалась с её дочерью. Мы очень переживали за её судьбу, там было что-то  страшное с дочерью при родах (в общем из-за этого она и не выдержала).
Ребёнка вытягивали щипцами и всего изуродовали, конечно родился мёртвый.  Мы переписывались не один год, обменивались фотографиями и вот наконец то - новая беременность и всё хорошо - родила прекрасного, здорового ребёнка.  С годами переписка прервалась.
  Но самую главную помощь и поддержку, она получала от старичка хирурга.
Когда у неё пропал аппетит, то он сам принес ей бутылку коньяка и заставил пить, для аппетита по ложке - перед едой.
И вот, через 3 месяца, муж забирает её из больницы и везет в Барнаул,  к заждавшимся детям.
  К этому времени у мама была 3 группа инвалидности.
Да, чуть не пропустила: несколько лет мама переписывалась с доктором, посылала ему анализы, флюрографии и все сведения о здоровье. Такой у них был договор, даже находясь так далеко, он продолжал следить за её здоровьем.   Поздравляла его с праздниками.
Да, во время всех проверок и лечений, у неё выявилось и много других заболеваний. Несколько каких-то пороков сердца и другие болячки. Ещё раньше, после первых родов, у мамы была грудница. В процессе операции одна грудь была чуть меньше, а одно плечо, чуть ниже стало уже после удаления лёгкого. Сердце чуть сместилось. Но это было не очень заметно, особенно для нас.
 Когда мама вернулась домой, то вскоре нам (из-за её заболевания) дают 3-ную квартиру, тогда ещё на дальних Черёмуках,  на А. Петрова 226 - 76, на первом этаже.
 Наша семья переезжает туда и мы начинаем жить самостоятельно.
Я вспоминаю сейчас сколько было там недоделок, но мы были счастливы.
Как хорошо жить своей семьёй. Хоть там и все родные были, но как тяжело было жить, когда несколько семей в доме. А дом тот был, на Ерестной 144, как раз не очень далеко от Краевой больницы. Надо было только пройти небольшой сосновый бор и спуститься вниз с горы, там и был частный сектор. Это на окраине Барнаула,  дальше уже была остановка Кардон (трамвайное кольцо),и дорога ведущая мимо садов на пос. Южный. Все конечно натерпелись с нами, но всё - таки мы жили дружно, особенно когда был плохой запах из-за промывания. Но я не помню, чтобы из-за этого ругались, иногда только Валентина корили.  Но и то ему сходило всё с рук.
  Работать мама не могла,  но дома стирала и варила помаленьку. Одно время мы с ней даже убирали свой подъезд, но недолго. Я к тому времени впервые стала дружить, и всячески скрывала это от своего парня. Сейчас каюсь, ну что в этом зазорного?
  Пенсия у мамы была маленькая, так как она не отработала трудовой стаж.       Валентин - как приехал из Беловского совхоза, как и раньше работал на  мясокомбинате газоэлектросварщиком. На работе его ценили, да у него и понятия не было прыгать с места на место. Он по прежнему был весёлым и на работе его называли Будулаем.
 
 Маму он любил. Часто выпивший спрашивал у всех:-"А вы знаете, кто у нас лучше всех?" И тут же сам отвечал : -"Моя Лида у нас лучше всех. Лидия сергеевна"
 Надо было обязательно встречать его в дни получки и в дни отоварки (ехали прямо на мясокомбинат), а то мог не донести . Отоварку по доброте мог раздать(оставив с гулькин нос), а деньги и оставшееся бывало отбирали, или снимали с него спящего где - нибудь на дороге. Часы снимали, шапку, один раз ёлку забрали.
В общем мы старались успеть.
  К нам часто приезжали гости из Семипалатинска,
Родной брат дедушки Серёжи - Николай и его дети.  Другой его брат приезжал из Волгограда, его сестра и дети. А еще брат отчима и его дети. Светлана даже жила у нас один год (она здесь училась, я во всём старалась ей подражать)
Блондинка с голубыми глазами, смелая, она даже один раз уговорила меня на танцы с ней сходить. Но потом пожалела, я сама не танцевала и ей не дала. Вцепилась в неё и всё. Я всего боялась, я в 19 лет только стала дружить. Потом она перешла в общежитие, из за того, что у нас были к ней определенные требования( по отношению  порядка), а ей это не нравилось. Мне тоже не очень нравилось, что она всё моё считала своим, без разрешения брала и я иногда стала роптать. Даже уйдя в общежитие, она кое-что прихватила.  Мне пришлось сходить к ней и кое- что очень нужное забрать.
Она обидеделась на меня. Вообще то она хорошая девчонка, только очень вольная.
Я по сравнению с ней тютя-мотютя.
 Приезжал к нам и родной сын Валентина - Толя, от первого брака. Приезжал сначала один, потом с женой. Мы их радушно встречали. Но когда он приехал с любовницей, мы его встретили не очень.