Z-мир. 13. Догматизм и сомнение

Человек не рождается с критерием истины, поэтому до какого-то возраста все утверждения, вкладываемые в его сознание, являются непреложными истинами. Со временем, однако, оказывается, что многие из них не соответствуют действительности. И тогда возникает вопрос: как устранить противоречие? 

Трудность выполнения этой задачи зависит от «высоты» иерархического уровня, к которому относится утверждение. На низшем, на уровне терминологии, противоречие разрешается относительно безболезннно: либо когда-то ошиблись воспитатели и вложили неверное содержание термина, либо ошибается внешний источник информации. И тогда либо придется перепрограммировать (переопределить) содержание своего термина, либо рассматривать содержание термина во внешнем источнике как ошибочное.

Но чрезвычайная трудность возникает на высшем иерархическом уровне информации – в целях, установках, принципах, ценностях, критериях качества. Даже всего лишь само допущение, что где-то в них может быть ошибка, выводит человека из равновесного благополучия, что выдержать под силу разве что очень мужественным людям. Высшие управленческие установки по сути составляют личность человека, его Я. И их недоброкачественность означает недоброкачественность и самого Я. А так как все люди с момента осознания своего Я считают его абсолютным совершенством, то и ни о каком сомнении, а тем более пересмотре своей управляющей информации не может быть и речи.

Явление, когда человек считает недопустимым пересмотр имеющейся у него информации на истинность, называется догматизмом. Из этого следует, что мыслительный аппрат догматика всегда остается на уровне пятилетнего ребенка. Люди, которые считают себя абсолютным совершенством (очень типичная ситуация для современных россиян), в принципе не нуждаются ни в каком развитии. И если таких людей что-то не устраивает, то виноваты в этом другие и только другие. Отсюда и по существу неизбежное следствие: агрессивность ко всем.

Но принципиальный перелом в сознании происходит с появлением в нем такого феномена, как СОМНЕНИЕ. Я помню этот революционной момент в своем сознании в четырнадцать лет. Это был настоящий взрыв! В один момент рухнула моя вера в Бога, а заодно исчезло слепое доверие ко всему знанию, каковое заложил в меня окружающий мир. В один миг я превратился из раба мира в его властелина: отныне только я буду решать, что есть истина, а что – ложь!

Но тут же возник и вопрос: а как я смогу это осуществлять, если я столь безграмотен?! И далее: как выполнить эту работу на пустом месте?! Ответ на эти вопросы приходил не сразу – с годами, но приходил! Оказывается, некое минимальное ядро истины (ген информации вообще!) должно быть ИЗНАЧАЛЬНО, ибо из пустоты, из ничего ничто возникнуть не может! И это ядро должно быть дано нам сразу, как готовая система. (Кстати, этот ген есть и ген системы вообще, любой системы! Этот тот феномен, который превращает кучу разрозненных элементов в систему.)

Короче, для установления первой истины уже должен существовать свой минимальный аппарат. И этот «минимальный» аппарат должен включать в себя и базу языка, и правила логического вывода, и аксиомы! (По тому, как всё это непросто понимать, вы можете получить представление, что такая «простая» штука, как истина, на самом деле является архисложной.) Поэтому процесс переоценки всей информации, содержащейся в моей голове, в реальности растянулся на десятилетия. Но он стоило того!..

Теперь смотрите, что получается. К моменту получения школьного образования знание КАЖДОГО человека просто насыщено ложной информацией (вспомните хотя бы: «Нам тебя принес аист») и в целом представляет из себя кашу из правды и лжи. Иначе без критерия истины и быть не может! И теперь, если допустить, что вся школьная информация правдива, то, перемешиваясь с этой кашей, она не понижает, а повышает процент ложности  результата, ибо правдивая информация, реагируя («сотрудничая») с ложной, производит только ложную информацию! Истинная же информация производится только истинной информацией (хотя и в этом случае могут быть ошибки, правда, обычно легко исправимые)! Поэтому первостепенный вопрос человеческой цивилизации и каждого человека: как выбраться из тотальной лжи?

А между тем, крах тотальной лжи начинается с совершенно пустякового действия – с чисто управленческого отказа признать свое знание в целом истинным. И всё! С этого момента, перебирая в памяти все подворачивающиеся под внимание факты, мы с ужасом начинаем обнаруживать, что в большинстве случаев их «истинность» шита белыми нитками. Истинность каких-то других фактов нам представлется неубедительной. И остается совсем немного фактов, за истинность которых мы можем положиться своей головой. Вот совокупность этих последних утверждений мы и можем принять за базовое истинное знание.

Что делать со своим знанием далее, мы рассмотрим ниже. А пока нам важно зафикистровать чрезвычайно важный инструмент для построения истинного, не бракованного знания: СОМНЕНИЕ. Без него человек на всю жизнь остается по сути зомби, хотя какие-то мыслительные операции вроде бы и производит.

Феномен сомнения редок и мало кому понятен. У него есть даже мощная армия пртивников из числа верующих, утверждающих, что сомнение – это тоже вера, но в отрицание явления. Так, с их точки зрения, атеисты – это люди, не отрицающие существование Бога, а верящие в то, что Бога нет. Ну да я не стану углубляться в эту схоластическую тему, а отмечу, что сомнение имеет высшую организационную форму, когда оно обретает форму сознательной установки. При этом может случиться так, что эта установка приведет к переоценке достоверности утверждений, долгое время считавшихся человеком истинными. Однако без примера (хотя бы книжного) или сознательного воспитания феномен сомнения вряд ли способен появиться в сознании: изобрести сомнение самостоятельно намного труднее, чем изобрести что-либо другое. Если материальные вещи наглядны, их полезные свойства очевидны, то этого нельзя сказать о сомнении.

Сомнение – это особое духовное (по сути управленческое, а не логическое, информационное или интеллектуальное) явление. Знанию принадлежит лишь само слово сомнение, сам же феномен сомнения лежит вне знания и над ним. Вера и самоуверенность – близнецы-сестры; сомнение – их противоположность. Из каждого утверждения вера (и самоуверенность) порождает жесткую, однозначную истину. Сомнение же с некоторой степенью вероятности считает истинным любое утверждение и в зависимости от различных обстоятельств эта степень меняется.

Сомнение придает мышлению свойство гибкости. Мышление же без сомнения – консервативное, догматическое – есть жестко запрограммированная система, не обладающая (никогда!) никакой внутренней свободой. Будущее такого мышления (и его носителя – человека) жестко предопределено (программой и внешними обстоятельствами). Консервативное мышление неспособно совершенствовать себя, создавать принципиально новые формы, методы и алгоритмы мышления, составляющие основу мышления изобретательского.

Принципиальная разница между самым высокообразованным инженером с консервативным мышлением и самым примитивным изобретателем состоит в том, что результат труда указанного инженера полностью предопределен, в то время как результат труда изобретателя является вероятностным. Поэтому изобретательство, осуществляемое по какому-либо алгоритму (например, по АТРИЗ), это уже по существу не изобретательство, а консервативно-инженерная работа – хотя и безусловно необходимая!

И здесь возникает вопрос об уровне способности и талантливости работника. Например, один работник обрабатывает бревно с помощью лесопильной установки, а второй – с помощью лишь топора. Качество работы у первого работника наверняка окажется выше, чем у второго. Но разве из этого следует, что первый работник талантливее второго? Аналогичный вопрос можно поставить и по отношению к любым другим работникам, из которых один пользуется добротным инструментом, а второй – примитивным.

А вот чтобы сравнить между собой способность и талантливость двух работников умственного труда, придется расширить марксистское понятие ИНСТРУМЕНТ (которое в сегодняшнем языке означает только материальное орудие труда) и на ИНФОРМАЦИОННЫЕ орудия (язык, логика, методика и т.п). В частности, МЕТОДИКУ изобретательства можно считать инструментом для производства принципиально новой информации. А если так, то вопрос о степени талантливости можно применять и к ученым или изобретателям, обладающим различными методиками мышления.

Пример. На решение самого простого магического квадрата 3х3 с 9-ю цифрами мне в десятилетнем возрасте понадобилось трое суток. Но после освоения школьной алгебры и вузовской теории определителей я мог бы решить подобную задачу за считанные минуты. Ну и что, став студентом, я стал намного сообразительнее? Думаю, нет, ибо результат был достигнут не за счет возросшей сообразительности, а за счет методики (к тому же не мною самим разработанной).

Неподготовленному сознанию трудно ощутить различие между иерархическими уровнями абстракции, но поднимаясь по ним, мы можем увидеть типы отношений между вещами (и понятиями), по сложности и могуществу выходящими далеко за пределы известных. При этом изобретательство (как особый уровень и стиль мышления вообще) возможно в ЛЮБОЙ сфере человеческой деятельности и на любом уровне абстракции. Однако следует иметь в виду, что логика в различных сферах человеческой жизни – в этике, эстетике, управлении, технике, экономике и т.д. – различна и потому применять логику одной сферы для решения задач в других сферах следует с большой осторожностью (так, в экономике, чем больше богатства – тем лучше, а в эстетике, наоборот, чем больше приятного фактора – например, красного цвета, – тем менее привлекательнее становится вещь).

Теория управления на самых высоких уровнях абстракции еще ждет своих изобретателей. Но, похоже, есть такие уровни абстракции, управление которыми алгоритмизировать нельзя в принципе (например, процесс сомнения, хотя, может быть, я и ошибаюсь).

(2016)