Обыск

   Стоял прекрасный золотой сентябрь! После завершения занятий в институте я почти бегом неслась к дедуле поделиться своими впечатлениями о первой неделе учёбы на истфаке. Вот уже показался маленький проулок на краю соснового бора с красивым названием «Сосновский», вижу небольшой домик моих стариков. Там что-то происходит! Возле дома стоит чёрная большая машина, суетятся крепкие мужчины в чёрных облачениях! Что же это такое? Сердце заколотилось, и я уже мчалась к дому со всей мочи.

   Из открытых ворот ограды двое мужчин выносили наш кованный железный сундук! Вернее – это богатство моего дедули! Там его сокровищница: библиотека духовной литературы, изданной ещё первопечатником Иваном Фёдоровым! Я обомлела.  Один из несущих груз при подъёме его в машину, наступил на свою длинную,  новую рясу и выругался хорошо известным русским словом. Возле ворот безмолвно с побледневшим лицом стояла бабушка, а стуча в окно, кричал о чём-то мой дед! Между тем, монахи, загрузив наш сундук в машину, быстро уехали.

- Что, что здесь произошло? – кричу не своим голосом.

- Ничего, тебе дед всё расскажет. Иди в дом. Люди смотрят,- ледяным голосом ответила мне бабушка.

   Я вошла в дом. Дед сидел за столом, низко склонив голову,  по его щекам текли слёзы. Это мой дед, крепкий и сильный, как сталь!

   В доме всё перевёрнуто, книги, бельё, тряпки, какие-то безделушки, всё валялось на полу. Чья-то безжалостная рука вмиг смела уют моих милых стариков.
 
   Помню эти книги с четырёх лет. Тогда деды жили ещё на Алтае, в деревне. Мои родители из голодного города хрущёвских времён  ежегодно на всё лето привозили меня к ним на "откорм" и свежий воздух. Дедуля, сколько себя помню, всегда был со мной. Собственно, дедуля является моим прадедушкой, но я всегда его называла дедулей, а мои родители - дедом.Он водил меня в поле, учил замечать скромные красоты заливных лугов и берёзовых колков, слушать трели птиц. Он - мой первый воспитатель и учитель. Когда мне исполнилось четыре года, мы приступили к занятиям. Это были уроки Закона Божьего и чтение. Всё давалось нелегко. Мне совсем не интересны были рассказы о первых людях, кто от кого родился и как пошёл род человеческий.  Дед просвещал меня тайно, чтобы даже бабушка не знала. Когда все уходили по  делам, он доставал свои сокровенные книги и начинал их читать. Видя, что я его вовсе не слушаю, прерывая урок, спрашивал:

- Светланка, ты любишь сказки?

- Конечно! А ты будешь мне их рассказывать? – как ожидание избавления от нудного повествования, спросила я его.

- Итак тебе читаю сказки. Только здесь главный герой – Бог. Это очень интересные сказки, – и он вновь приступал к чтению.

Я продолжала тихонько сидеть, но совершенно его не слушала. В окно комнаты заглянуло солнце, отражаясь в стоявшем большом зеркале жёлтым солнечным зайчиком. Наблюдая его перемещение по стене, мне очень захотелось на улицу. Дед заметил это, вновь прервал чтение.

- Светланка, сейчас проверю, как ты слушаешь меня, - сказал он, чем сильно напугал меня.

Дедуня стал задавать мне вопросы. Я насупилась, потому что ничего не смогла ответить ему. Дед взглянул на меня. Мне показалось, что у него из глаз посыпались искры! Испугавшись, заревела, что есть мочи. На мой рёв вошла бабушка. Поняв, что здесь происходит, она с возмущением набросилась на деда:

- Ты что, старый, хочешь нас под монастырь подвести?  Ишь чего удумал? Ты ведь знаешь, что твой сын – коммунист и должность занимает немаленькую! Им даже в церковь нельзя заходить, а ты Закону Божьему учишь!

- Дарья,- обратился он к снохе,- мы все так воспитаны. Меня тятя мой учил, я – детей своих, мужа твоего. Они должны знать, какого роду наша семья.
 
- Ты накличешь вновь беду на нас. Обещай, что прекратишь эти занятия с ребёнком! – требовала бабушка.

   Так закончились мои уроки по изучению Закона Божьего. Об этом я жалела всю свою жизнь. Но уроки чтения нам не запретили. Это были очень сложные для меня занятия. После изучения алфавита и чтения по слогам лёгких текстов дедушка стал изучать со мной древнеславянский язык по его сокровенным книгам. Иногда мне крепко доставалась от него. Он никогда не поднимал на меня руку, но его грозные глаза выражали так много, что от волнения перехватывало дыхание. И всё-таки летние уроки не прошли даром. Мне удавалось свободно читать обычный текст и понемногу «святые» книги. С началом чтения духовных книг у меня стало проявляться любопытство к смыслу читаемого. Лето пролетело. За мной приехали мои родители вновь забрать в город. Я, конечно, похвасталась своими обретёнными умениями отцу. Он был шокирован чтением духовных книг! Помню, что он долго о чём-то говорил с дедом.

   Но наши уроки по изучению старославянского языка продолжались несколько лет. Забытые навыки, утраченные за городскую зиму, восстанавливались, закреплялись, и я продолжала читать. В пять лет дед стал изучать со мной немецкий, в шесть – китайский языки. Последний был сложным, и его изучение было отложено на два года. К сожалению, к этому мы больше не вернулись. Мои родители очень боялись моих познаний, которые они считали довольно опасными для того времени. Ведь мой дед больше десятка лет прожил в Австрии и Китае. Но я до сих пор помню основы написания иероглифа. С немецким языком всё было довольно успешно. Потом в школе и в институте, изучая немецкий язык, бегло переводила, хорошо говорила. Но мне строго настрого запретили раскрывать моего учителя.

   Лет с десяти дед стал рассказывать мне историю нашей семьи, которая двести с лишним лет хранила обширную библиотеку духовной литературы. Будучи уже взрослой, я знала, что мой любимый дедуля проводит дома церковные службы. Пожилые соседки его об этом постоянно просили. Он усмехался и долго отнекивался.

- Да ну, какой из меня поп! Сроду им не верил! Я же - беспоповец, старовер.   

Но он знал и умел проводить службы. После долгих упрашиваний он соглашался.

- Кто-то видно донёс на деда, что службу проводит. Вот и нагрянуло КГБ – объяснила произошедшее бабушка, - Деду сто первый год идёт, так пожалели, брать его не стали, а выемку сделали! Давненько их у нас не было, лет двадцать уже! Думали, что времена другие наступили, да не тут - то было, - продолжала она.

- Ничего, Светланка, ничего,- заговорил дед, - ты всему уже научилась. А книги…. Потеряли, потеряли часть нашей семьи. Ведь сколько они рук прошли, сколько повидали на своём веку. И сохранились. Бог даст, может, будут служить и дальше во благо людей и Отечества нашего.

   Я помню мои уроки по старославянскому языку, помню эти книги, их историю. Хотелось бы взять их вновь в руки!