Дуркин дом. Глава 4

               

     Зрители все подходили к кассе, перед началом сеанса к окошку выстроилась очередь на художественный фильм «Женщина, которая поет». Каждый недовольный своим местом в зрительном зале норовил высказать ей свои пожелания по поводу приобретения билетов. Кому-то дорого по семьдесят копеек, другим не подходят места по рубль двадцать, а запросы у всех одинаковые: чтоб удобно было, и соседи не мешали. Ой, как ей все эти любители кинематографа надоели.
- А у вас на завтра на семнадцать ноль-ноль есть?
Ольга Сергеевна сначала не поняла, что вопрос обращен именно к ней, ведь у ее окошка никого не было видно.
- Вы меня хорошо слышите? Так есть или нет?
После требовательного стука по стеклу, окружающее от нее по другую сторону стекла заслонил мощный торс. Проронив заученную фразу: «Заранее билетов не продаем», Ольга Сергеевна собралась вновь углубиться в собственные мысли. Однако настырный незнакомец опять завладел ее вниманием.
- Дайте жалобную книгу.
- У нас нет жалобной книги.
Оправдание кассира показалось потенциальному зрителю малоубедительным. – В каждой организации должна иметься книга жалоб и предложений.
- Спасибо за информацию, ничем помочь вам не могу.
- Где у вас тут ближайшее отделение милиции?
Свидетельницей разговора между незнакомцем и Ольгой Сергеевной стала  коллега, которая быстро уяснила, что без ее вмешательства не обойтись. – Мужчина, вам объяснили, что продажа билетов на сеанс осуществляется только на сегодняшнее число. Если вы желаете посмотреть фильм завтра, приходите за билетом завтра.
- Это безобразие. В Вильнюсе я покупаю билеты заранее. Где милиция? – уже не говорил, а орал требовательный зритель.
- В метро есть постовой. Обратитесь к нему, может, он вам еще билеты в Вильнюс организует, - посоветовала соседка-кассир.
- Вы издеваетесь надо мной! В вашем кинотеатре творят беззаконие, во всех Европейских странах билеты в кино можно заказать по телефону  заранее, и их по желанию клиента доставят на дом. Безобразие!
- Вот и поезжайте в Европу, вас здесь никто не задерживает.
Не удалось расслабиться кассирам и после того, как возмутитель спокойствия ретировался. Очереди, которые выстраивались одна за другой, еще некоторое время отвлекали Ольгу Сергеевну от невеселых раздумий. Вот, ведь, как в жизни бывает. Стоило возникнуть дополнительной помехе, и денежные тревоги отошли на второй план. На работе она, прежде всего, обязана удовлетворять потребительский спрос на билеты. До окончания ее смены оставалось четыре часа, а ее нестерпимо тянуло домой. Взяла бы, как в детстве, и удрала, только ее и видели. Остается только вздыхать, спасибо, что хоть этого должностная инструкция ей не запрещает, а короткие передышки во время сеансов позволяют ей немного передохнуть от работы.
- Ну, мужик нам скандальный попался. За сутки ему билеты вынь да положи. 
Ольга Сергеевна поддакивала, - Да, скандалист ужасный. Спасибо тебе, Ирка, за подмогу. Если не ты, я, наверное, озверела бы. Мы с тобой его десять минут терпели, а представь, кому-то в мужья такой гад попадется. 
- Ой, и не говори, подруга, - согласилась Ирина. – Не встретит он в метро понимания, на милицию жаловаться пойдет, только кому? Не знаешь?
Ольга пожала плечами. – Ему только бы поскандалить, все равно, по какому поводу, его, мне кажется, сам процесс занимает. Бог с ним. Мне самой в пору, как мужику этому права качать. Дела такие …, - вместо продолжения говорившая вдруг умолкла, закрыв лицо рукой. Дергал ее за язык, что ли кто, зачем лишнего сболтнула.
- Расскажи, подружка, - Ирина закрыла свое окошко и перешла к Ольге.
Что ее подвигло поделиться домашними заботами, Ольга затруднялась ответить. Жизнь приучила ее быть недоверчивой, но на этот раз бдительность ее уступила желанию  обсудить хоть с кем-нибудь обстоятельства происшедшего. Лучше, если бы с незнакомцем. Случайно встретились, поговорили и разбежались, кто, куда и вскоре забыли, о чем говорили.
- Ну, чего у тебя там произошло?
Ольга без подробностей пересказала приятельнице об ограблении, избегая посвящать ее в собственные домыслы. Хотелось узнать у незаинтересованного лица: верно ли она сделала, что не обратилась в милицию?
- Такие деньги дома хранить …Ну, не знаю, - грузная Ирина выпятила не менее внушительных размеров нижнюю губу, что делало ее похожим на сильно обиженного ребенка, - Я бы на сберкнижку положила. Всякое может случиться: пожар, трубы, к примеру, прорвало и затопило бы вас, денежки твои тю-тю, - свои слова говорившая сопровождала жестами, за которыми Ольга следила, как за манипуляциями фокусника. Ирина не заметила, как увлеклась рассказом о своей безалаберной соседке, едва не лишившейся своих драгоценных сбережений. – Представляешь, бестолковая какая, прятала сберкнижку в таких потайных местах, что сама порой вспомнить затруднялась. Не дай бог, чего случится! Надо всегда быть готовой схватить все самое нужное и бежать.   
 Ценный совет, однако, ответа на свой вопрос Ольга так и не получила. Николай позавчера уехал, теперь с обещаниями заработать на стиральную машину. Ладно, в крайнем случае, проживет без нее и дальше. Пусть Коленька возвращается. Накануне его отъезда ей приснился сон, который Ольга восприняла за ночной кошмар. Когда рассказала о нем любимому, пожалела. В ответ чего она только не наслушалась: «Дура набитая, идиотка, по тебе дурдом плачет», это еще самые безобидные из эпитетов, которыми щедро награждал ее Николай. А что особенного она ему сказала? Просто предположила, что он ее скоро бросит. Наслушавшись ругательств, Ольга и думать об этом перестала, но, как выяснилось не надолго. Стоило Николаю покинуть ее, как подозрения любящей женщины возобновились. Поводов сомневаться в намерениях Николая у Ольги было предостаточно. За те три года, что они знакомы, ничего определенного ни о его родственниках, ни об адресе, по которому любимый прописан, Ольга не знала.  И паспорта его она никогда в глаза не видела. Подарки, что он ей дарил, как правило, ограничивались съестными угощениями. Деньги на демисезонные туфли она выпрашивала у него два месяца, Николай кормил ее обещаниями, отделываясь оговорками: «мол, зарплату задерживают». Напоследок он бросил ей в лицо дикое обвинение: «деньги стащил Виталик или его друзья. В его возрасте хочется всего сразу и в большом количестве». Не желая более выслушивать его бредни, Ольга с шумом захлопнула за Николаем входную дверь. Как он мог такое заподозрить! Виталик – самый дорогой для нее человечек, кровиночка ее. Нет! Кто угодно, только не он. Виталик никогда ее не обманывал, он честный, послушный мальчик. Приходящие к нему подруги тоже честные девочки из порядочных семей. Корчагины – богатые люди, а Латушкины. Их девочка много раз посещала Виталика и, наверняка, видела, где она, Ольга хранила драгоценности, и ни раз у хозяйки ничего не пропало. После возвращения из кинотеатра в комнате царил беспорядок, значит, деньги были похищены в их отсутствие. Но с другой стороны, стоит признать, что она перед уходом не заглядывала в тайник. Не исключено, что его опустошили ранее, а вор, рассчитывающий поживиться, не обнаружив ничего ценного, с досады переворошил все в комнате. Есть, над, чем поломать голову. Выходит, что подозревать можно любого, кроме Виталика.
Рассуждать на тему пропажи денег Ольга не перестала и по окончании работы. На улице уже давно стемнело. Уличные фонари тускло освещали дорогу. Вместо того, чтобы ждать транспорта на автобусной остановке, удрученная женщина отправилась домой пешком. На пути, который она спонтанно выбрала, ей попался пункт охраны правопорядка. Несколько раз пройдя вдоль неказистого, двухэтажного здания, Ольга остановилась, все еще не приняв решения. Вероятно, она так и продолжала бы блуждать вдоль бетонного забора, но направленный прямо ей в лицо свет автомобильных фар вогнал женщину в смятение. Не раздумывая, Ольга свернула в первый, попавшийся на ее пути двор. Луч света преследовал ее.
- Гражданка, остановитесь! – неслось ей вдогонку.
Когда к ней приблизился человек в форме и, представившись, попросил предъявить документы, Ольга суетливо начала оправдываться, - Я ничего не совершала, товарищ милиционер.
- Я присматривался к вам еще в автомашине. У меня создалось впечатление, что вы желаете, но никак не решаетесь пройти в отделение.
Ольга растерялась. Она никак не предполагала, что около десяти часов вечера за ней будет вестись наблюдение. Что милиции, преступников не хватает? – Я живу и работаю в этом районе и документов с собой не ношу, невпопад ответила остановленная.
Пока страж правопорядка нехотя соображал по поводу мотивации ее поступков, Ольга, ругая себя за инициативу, бежала домой. Как ей в голову пришла мысль обратиться в милицию? Это в фильмах Анискины находят грабителей и возвращают похищенное. В жизни нередко лишь создается видимость бурной деятельности, и дело даже не в том, что стражи правопорядка часто ошибаются. В милиции работают вполне заурядные люди, а человек, будь он милиционер или водитель автобуса, действует, в первую очередь, с выгодой для себя. Чего с нее, одинокой пассажирки, получит водитель, который, бросив оценивающий взгляд в ее сторону, проехал мимо автобусной остановки. Выгода – мощный стимул, позволяющий манипулировать людьми, лишь в любви ей не место. «Мужики привыкли нашей женской слабостью пользоваться, влюбленной женщине приходится многое терпеть, ради сохранения семьи». Права Ирина, так прозаично, и в тоже время,  здраво рассуждавшая о любви. Если оценить ее, Ольги житейскую ситуацию с  точки зрения стороннего наблюдателя, то Николай неплохо устроился. Приезжает в Москву, когда ему надо, на все готовое. У нее он лучше, чем в самой дорогой гостинице устроился, с той лишь разницей, что там за все платить нужно. Ну, где это видано, чтобы баба мужику предложение делала? А ведь она ему ни один раз предлагала пожениться, чтобы «все, как у людей было». После свадьбы она прописала бы Николая в восемнадцатиметровой комнате. Тогда бы их семью поставили на очередь по улучшению жилищных условий. Как объяснили ей в исполкоме, в настоящее время по закону ей не положена вторая комната. Ольга мечтала об отдельной квартире. А утверждение, что «в советском обществе каждый человек обязан быть счастливым», как понимать? В школе дети пишут сочинения о счастье, и хорошо, что у них спрашивают, интересуются, так сказать, их мнением с малолетства. И она, в свое время рассуждала о счастье. В пятидесятые годы школьники более всего хотели, чтобы не было войны. Она проклятая ее без отца оставила, многих детишек сиротами сделала. Сейчас советское правительство предпринимает меры ради сохранения мира во всем мире, и олимпиаду в следующем году затеяли с этой же миролюбивой целью. Постепенно ориентиры у людей меняются. Сегодня для счастья человеку нужны комфорт и удобство. «Если у вас было бы на иждивении двое несовершеннолетних детей, к вам отнеслись с большим пониманием», просветила ее исполкомовская дама. Господи, да куда же нищету плодить! Она сыну, единственному и любимому обязана создать счастливое существование, так она понимает свой материнский долг.
На пороге ее встречал сын. – Привет, мамуля, я без тебя не хотел ложиться. У меня хорошая новость. Надежда Петровна и Иван Пантелеевич вернулись, я к ним ходил чай пить, - радостно выпалил Виталик.
- Сейчас схожу, поздороваюсь с ними. Ты ужинал? – по привычке спросила Ольга.
Через пять минут она уже стучала в дверь соседей.
- Войдите, - прозвучало в ответ.
  Комната ветерана Великой Отечественной Войны, где он проживал вместе с супругой, была чуть поменьше, чем их с Виталиком, и окнами выходила во двор, а не на проезжую часть.
- Здравствуйте, наши дорогие Иван Пантелеевич и Надежда Петровна. Мне Виталик сказал, что вы вернулись.
Пожилая чета была искренне рада визиту соседки. На их не молодых лицах появились улыбки. Ольга поспешила ответить им тем же.
- Неприятность вышла. В деревеньке нашей половодье. В огород, кроме, как в резиновых сапогах не выйдешь. Все дороги развезло.
- До магазинов нет никакой мочи добраться,- присоединилась к словам мужа Надежда Петровна, - Вот мы и решили, пока недельки две в Москве пожить.
За чаем Ольга выслушала все деревенские новости: о том, кто чего приобрел, чего лишился, кто на ком женился, одновременно соображая, а стоит ли посвящать соседей в происшедшее с ней? Вряд ли, соседи в состоянии помочь ей в беде. Но когда Ольга собралась уходить к себе, Надежда Петровна в дверях догнала уходящую, и тихо проронила, - Если вам с Виталиком будет трудно, не терпите, скажите. Сама знаешь, страшнее войны ничего нет, и без денег люди жили, - грустная улыбка пенсионерки послужила слабым утешением. 
Виталик, наверное, им все рассказал об ограблении. Как бы он чего лишнего не наговорил соседям. Сын сидел у телевизора, уставившись в экран сонными глазами.
- Почему не спишь? – ласково пожурила его Ольга.
Потирая глаза, Виталик  спросил, - Мам, ты давала ключи от комнаты дяде Коле?
- Нет. Мы почти всегда были с ним вместе. Да и потом, зачем ему ключи, если он часто в разъездах? А почему ты спрашиваешь об этом? – в свою очередь поинтересовалась Ольга.
- Дядя Коля мог сделать копии с ключей.
- Ну и что. Я сама заказала копии ключей, и передала их нашим старичкам.
- Деньги украл тот, кто знал об их наличии. А документы на дом ты показывала дяде Коле?
А ведь Виталик прав. И о том, что недвижимость в деревне была продана, Николаю было известно. –  Но дядя Коля был с нами, в кино …
Виталик перебил, - Деньги могли пропасть ранее, а в кино он с нами пошел для отвода глаз.
- Сынок, но не думаешь же ты, что Николай …
Она так и не смогла произнести вслух то, во что уже почти поверила. Не столько страшным было обвинение, гораздо тяжелее было разочаровываться в близком человеке. Дай бог, чтобы сыну не довелось  испытать того же.
Виталик уснул сразу же, как был выключен телевизор, а Ольга еще долго ворочалась в своей постели. Раскладывая диван, поправляя подушки, Ольга с грустью вспомнила, что место рядом с ней пустует. Так хочется ласки, крепких, мужских объятий, в которых можно позабыть о многих своих неприятностях. Надоело быть и за мужика и за бабу. Соседки из подъезда, наверное, мозоли на языках заработали, перемывая ей косточки. Мечтала, распишутся с Николаем, и всем пересудам наступит конец. Не мог любимый ее обмануть, не мог. Он любит ее, всегда говорил об этом, а последний совместный их поход в кино открыл ей глаза на щедрость Николая. Кажется, и с сыном у него отношения заладились, а мальчишке обязательно нужен отец.
В соседней комнате, несмотря на поздний час, до сих пор горел свет, не яркий, бьющий по глазам, а располагающий к беседе, приватный свет ночника. Сидя в креслах, напротив друг друга, супруги вели неспешную беседу.
- Виталик немного мне рассказывал, нас побоялся испугать …
- Причем тут испуг, Надя? Люди боятся самого ограбления, а не их последствий. Когда вор забрался в квартиру, никого не было дома. Еще хорошо, что у нас окна выходят во двор, на лавочках соседи могли сидеть, они лучше всех замков нас от воров защитили,- поправив очки, Иван Пантелеевич откашлялся, подчеркивая паузой важность нижесказанного, - Я думаю, надо замки во всей квартире сменить. 
- Зачем, Ваня? Лишние траты. А воры второй раз уж не полезут.
- Не понимаешь ты непредсказуемости дальнейшего развития возникшей ситуации. А, если псих какой ключами от квартиры завладеет? Тебе известно, чего от него можно ожидать? Вот и я не знаю, - пожилой мужчина все больше горячился, что было заметно по подергиванию век. - Вор, что к Ольге влез, мог выбросить ключи, где угодно.
Мужу Надежда Петровна привыкла доверять, как самой себе, потому желала убедиться в вероятности своей догадки. - Ваня, а вдруг вором оказался сожитель Оли? – естественное женское любопытство соседствовало с толстым слоем пудры и бледных румян на ухоженном лице вопрошаемой. Чтобы ни случилось, недавно вышедшая на пенсию учительница иностранного языка, не забывала ухаживать за своей внешностью.
- Сожитель или еще кто, сейчас уже неважно. Нельзя допустить, чтобы ограбление повторилось.
- Хорошо, завтра поговорю с Ольгой, - согласилась с мужем Надежда Петровна.
Все-таки удалось ему уговорить экономную супругу, Иван Пантелеевич довольно потирал руками. Было бы замечательно, если она согласилась поставить  решетки на окнах. – Надя, в ближайшем будущем сменим ключи к комнате и поставим решетки на окнах.
- Жить, как в тюрьме? – возмутилась супруга. – Нет, Ваня, избавь. Чего об этом соседи по дому скажут?
- Завидовать станут, - в ответ на видимое недовольство, Иван Пантелеевич добавил, - А ты им расскажи об ограблении.
- Да не в том дело, Ваня! Не у кого же нет, а если у нас будет, люди судачить станут. В нашем социалистическом обществе нельзя выделяться.
Пожилой мужчина начинал нервничать. Ох, и нелегко ему приходиться. Черт возьми, на войне проще было. Знал, за линией фронта враги, которых, во что бы то ни стало, надо остановить. – Надя, любой из нас чем-то да выделяется, кто богатством, кто бедностью …
- Ваня! Мы с тобой не относимся ни к тем, ни к другим. А, если у нас было бы богатство, то им можно гордиться, в отличие от решеток на окнах. Нет, Ваня, ты меня хоть режь, но на решетки я не согласна.
Ночь поставила точку в обсуждении животрепещущей темы. Засыпая, Надежда Петровна еще долго ворочалась, представляя, как в их такое доступное окно первого этажа забирается неизвестный. Иван уже стар и не сможет противостоять дерзкому грабителю. А что, если, он доберется до ее старинной шкатулочки с драгоценностями? Нет, она слишком дорога ей, но решетки на окнах …
Утро буднего дня в коммунальной квартире заставило немало посуетиться ее жильцов. Проснувшись около восьми, Ольга Сергеевна впопыхах начала метаться по квартире. Виталику через пятнадцать минут в школу идти, а он до сих пор спит. Кран в ванной течет, дверцы кухонного стола хлопают, вода в чайнике почти вся выкипела. Ну отчего ей так не везет?
- Оленька, доброе утро.
Надежда Петровна появилась на кухне слишком не вовремя. Ей на работу не уходить и сына в школу не собирать. Ольга Сергеевна и не пыталась скрыть собственного недовольства. Выдавив из себя нечто похожее на приветствие, она разрывалась между кухней и комнатой.   
- Я послежу за плитой. Не спеши, а то чего-нибудь забудешь.
Благоразумный совет дала ей соседка, но было бы лучше, если она сама не путалась под ногами. Увидев все еще сладко спящего сына, Ольга крикнула над его головой, - Вставай, соня! Сейчас оболью тебя холодной водой.
На Виталика, большого любителя поспать более подействовало ни грозное предупреждение, а мамин крик. – Что случилось, мамуля? – протирая заспанные глаза, мальчик никак не мог расстаться с остатками сна.
- В школу опоздаешь. Быстро умываться и завтракать.
Соблюдение распорядка дня было для Виталика нелегким испытанием. Почти каждое утро он поднимался с постели позже, чем это было необходимо для того, чтобы не опоздать к первому уроку. Была бы его воля, он разрешил бы детям являться в школу только на любимые уроки. Какой толк ему от физкультуры, ИЗО, музыки? Здоровья ему уроки Джанетты Федоровны не прибавят, скорее наоборот, рисование он воспринимал, как дополнительную нагрузку, а петь он любил, но, по словам друзей, «лучше бы он этого не делал». Что говорить, за детей в школе решения принимают взрослые. А это неправильно, ведь, чтобы ребенок  повзрослел, он должен учиться принимать решения самостоятельно, и пусть он ошибается, на ошибках тоже учатся. Когда с мнением ребенка считаются, из него не вырастет Бальзаминов. Кинофильм о невезучем служке, живущим чужим умом, Виталику очень нравился, и в тоже время он знал, каким он быть не хочет ни за что. Пока он в пятом классе, еще пять лет мучится, а дальше? Он так и не решил, что станет делать после школы. Ладно, вырастет, тогда будет голову ломать.
Дожевывая на ходу бутерброд с сыром, Виталик, как всегда, пообещал маме, что будет умницей. Проводив сына в школу, Ольга занялась собственными сборами. Провоевав с не закрывающимся краном, она поняла, что без водопроводчика не обойтись. За оставшиеся полчаса нужно было прибрать в комнате, привести себя в порядок и, если останется время, позавтракать. Не наболтал ли Виталик лишнего соседям?
Очень долго Ольга возилась с прической. Из-за осветления перекисью водорода, мастер из парикмахерской отсоветовал ей делать химическую завивку. Накрутиться на щипцы быстро не получалось, локоны лишались формы сразу, как их касалась расческа. Промучившись с обожженными пальцами, Ольга завершила неудачный опыт, соорудив начес спереди. Критически разглядывая себя в зеркало, она отмечала минусы своей преображенной внешности. Как она ни старалась, прическа каскадом держалась плохо. Надо было вчера не лениться и накрутиться на бигуди. Тональный крем кончается, пудра, кажется, для ее светлой кожи слишком темна. А где другую достанешь? Без карандаша для подводки глаз, даже при наличии туши для ресниц, взгляд получается не достаточно выразительным, как ей хотелось бы. Тени для ее карих глаз нужны бежевые, а у нее в наличии только зеленые и голубые. Жаль, придется обойтись без них. Помада телесного цвета немного освежит губы, но стоит, пожалуй, обзавестись более яркой помадой, в тон румянам.
Если Николай не вернется, нужно искать другого мужчину, все легче мальчишку растить, да и самой перед соседями не стыдно будет. Как говорила героиня популярной кинокомедии «Одинокая женщина это неприлично». Если совместное проживание зависело бы от самих женщин …
Из зеркала на нее смотрела интересная молодая особа, вот только несколько портили внешний вид темные круги под глазами. Положение тут же было исправлено с помощью тонального крема и толстого слоя пудры. А ведь она вполне может нравиться мужчинам. Была бы она так красива, как Анжелика из французского романа. В подражании любимой героине Ольга осветлила волосы и, вроде, поинтересней стала. С корнями не повезло вот только. Слишком быстро отрастают, и шевелюра становится двухцветной: сверху – черные, снизу – желтые.
- Оля, вы на работу не опоздаете?
Какая предусмотрительная женщина, ее соседка. В поле ее зрения попадает буквально все, включая чужие интересы. Ольга внимательно осмотрела комнату. Кажется, все вещи она поставила по своим местам. Как бы она хотела ошибиться, проверяя книжные полки еще и еще раз, но результат обманул ее ожидания. Может быть, деньги среди вещей? После работы она обследует шкаф. Все, пора. Все-таки, какие бы хорошие у нее соседи не были, замок на двери всегда надежнее.
В автобус спешащая Ольга запрыгнула на ходу. Удачной косметикой она обзавелась, карманное зеркальце ее не обманывает. Лишнее тому подтверждение – пристальное внимание со стороны представительного незнакомца, который пялится на нее третью остановку. Жаль, выходить скоро. Передавая деньги на билет, Ольга одарила незнакомца приветливым взглядом, не более того. Выйдя на следующей остановке, Ольга поправила прическу, любоваться которой будет некому, разве, что напарнице Ирине. Незавидная у них должность – кассир в кинотеатре. Целый день среди людей, но никто ими не интересуется, они для окружающих всего лишь автомат для выдачи билетов. Когда-нибудь наступит время, и билетами зрителей действительно станут обеспечивать автоматы. Тогда она останется без работы. Может, оно и к лучшему. Не придется терпеть хамства от зрителей.
- Девушка, подождите, пожалуйста. 
Прыткий ей встретился кавалер и настойчивый вдобавок. Ольга позволила себе оглянуться. Бежит мужичок, торопиться, шляпу на голове придерживает, правильно, а то ветром сдует. На пешеходном переходе он ее догонит, несмотря на порядочный возраст. Эх, неужели ее привлекательности хватает только на то, чтобы очаровывать одиноких пенсионеров?
- Девушка, я же просил вас подождать.
В голосе незнакомца звучал укор. Еще не представился, а уже готов высказывать претензии, отметила про себя Ольга. – Пожалуйста, поскорее. Что вы хотели?
- У меня вчера в магазине пропала сумка с продуктами, - начал мужчина.
- Очень вам сочувствую, но не имею к вашей беде никакого отношения. Нынче все так дорого, а хорошего, вообще, днем с огнем не сыскать.
Назойливый гражданин вновь нагнал спешащую Ольгу, - Подождите, это судьба, что мы встретились, ваша посильная помощь поможет мне избежать неприятных последствий вчерашнего похищения. Вы могли видеть грабителя, случайно, конечно. Понимаете, девушка, в сумке, кроме полкило колбасы, пакета кефира и банки шпротов, лежали еще очень важные документы. Они представляют …
Ольга перебила, - Простите, мне некогда с вами разговаривать, иначе неприятности уже будут у меня.
При расставании незнакомец сунул ей в руку клочок бумаги. О странной встрече в автобусе Ольга поведал Ирине. – Представляешь, я-то, дурочка, думала, что он мною заинтересовался, а ему документы с продуктами подавай.
- Да, каждый нормальный человек стремиться устроить личную жизнь, но только в кино все мечты сбываются. А ты, Оль, не спросила своего ухажера, почему он в милицию не обратился? Чего головой качаешь? – спросила старшая подруга, уловив скептицизм рассказчицы.
- Разве в милиции могут помочь? Может, мужчина и обращался, не знаю, мы ведь толком и не поговорили.
- Уже жалеешь? Вдруг, он – твоя судьба?
Предположение Ирины показалось ей настолько невероятным, что Ольга улыбнулась, вот только улыбка у нее получилась несколько грустной. Такие, как ее случайный знакомый обычно женятся ради того, чтобы обзавестись хозяйкой. После свадьбы за колбасой, кефиром и шпротами пришлось бы ходить ей, если мужик, конечно, сказал ей правду.
- Забыла тебе сказать, - Ирина вновь завладела ее вниманием. – Мне соседка обещала достать настоящие французские духи «Диор», ужасно дорогие. Но поверь, они того стоят. Аромат, - Ирина закатила глаза, что делало ее похожей на усопшую. – Мечта!
Широкое лицо, застыло, словно примерив маску торжества. Сходство было поразительным, отчего Ольга расхохоталась, но, спохватившись, что ее смех может быть, сочтен оскорбительным, резко прервала веселье. – Неужели такие духи замечательные, что можно прямо умереть?!
- Ну, это ж «Диор». О них все бабы мечтают. В магазине продают по сто двадцать флакон, соседка принесла по сто пятьдесят.
- Дорого, - неуверенно возразила Ольга. – Не с нашей зарплаты такие духи покупать.
- А хочется, небось? Бери. Я тебе денег одолжу, не все, конечно, за три раза отдашь, - не унималась Ирина.
В мозгу Ольги с математической точностью вычитались трехзначные цифры. Результатом вычислений она осталась недовольной, - На что жить буду? У меня Виталик. На оставшиеся шестьдесят рублей нам с ним не протянуть.
- Кавалера своего привлеки, пусть поможет. В конце концов, продай что-нибудь. Пойми! Тебе же все обзавидуются.
Да, уж, если завидовать, то по полной. Комнатке, ее восемнадцатиметровке, обклеенной старыми, облупившимися обоями, с протекающими потолками, с тараканами. Завидовать ей,  матери-одиночке, у которой все хорошее пока в перспективе? Что она может продать? Ольга призадумалась. У нее не только дефицитного, но и лишнего ничего нет. Просмеялись они с Иркой все рабочее время, прикидывая, на что из Ольгиного барахла можно позариться? Перебирали, пока не пришли к выводу, что кроме Ольги и Виталика в комнатке их ничего ценного нет. Главное, муж ей нужен, а все остальное придет.
Дома ее ждал сюрприз. Виталик ушел гулять и до сих пор не вернулся. Ольга успела приготовить ужин, позвонить знакомым в поисках денег. Чтобы как-то убить время до возвращения сына, она затеяла уборку, до которой частенько просто не доходили руки. Стирая пыль с мебели, залезая с тряпкой в самые дальние углы, Ольга не переставала гадать: куда мог подеваться Виталик? Стоит ли ей звонить его подружкам или лучше сходить к ним домой и поговорить с их родителями? Может, Виталик задержался, возвращаясь из библиотеки? Она открыта до семи часов вечера, сейчас десятый час. Нет, вряд ли, а вдруг что-нибудь с ним случилось? Позже к переживаниям встревоженной матери присоединилась соседка, настойчиво интересуясь, пришел ли Виталик? После вторичного ее появления, Ольга не выдержала, - Надежда Петровна, зачем вы спрашиваете? Разве сами не видите, что Виталика нет дома?!
 Дверь ее комнаты с шумом захлопнулась. Не хорошо получилось, обидела она соседку, добрую старушку, и все из-за Виталика. Только приди домой, сыночек милый, я тебе устрою, мало не покажется.
Пока Ольга мысленно вела с сыном диалог, Надежда Петровна жаловалась супругу, - Я спросила у нее о Виталике, а она так грубо мне ответила, что…, - замолчав, женщина уткнула лицо в платок. Иван Пантелеевич рассеянно слушал супругу. По телевизору показывали художественный фильм о приключениях неуловимых мстителей. Любимые герои снова спасали красных, наказывали за преступления белогвардейского атамана и при этом лихо скакали на конях и распевали песни. Засмотревшись, Иван Пантелеевич ни раз представлял себя на месте Даньки. Из всех мстителей он, рано лишившийся отца и, по мнению пожилого поклонника фильма, самый отважный из ребят, был чем-то очень похож на самого Ивана Пантелеевича. Так и не дождавшись слов утешения, Надежда Петровна, по примеру супруга, уставилась в телевизор.
Десять часов, сил нет, больше ждать. Отчаявшаяся Ольга бросилась к телефону, но ни к Корчагиным, ни к Латушкиным ей дозвониться не удалось. Что же делать, неужели с ним что-то случилось? Не ведая, где ей искать сына, взволнованная мать, обыскивала ящики письменного стола. Может быть, там ей удастся обнаружить хоть какую-нибудь подсказку.
- Оля, - из-за двери раздался дрожащий голос Надежды Петровны.
До боли прикусив губу, Ольга удержалась от крика. На пороге комнаты она столкнулась с испуганной соседкой.
- Виталик вернулся. Он в ванной, умывается.
Ольга дернула дверь ванной комнаты за ручку. Безрезультатно. – Виталик! – позвала женщина, - Это я – мама. Открой дверь.
Из крана, где обычно вода лилась струйкой, теперь она била во весь напор. Ольга постучала в дверь. Почему Виталик ей не отвечает? Беспокойство еще больше овладело матерью.
- Надо сломать дверь или вызвать милицию.
Прозвучавший от Ивана Пантелеевича совет некому было привести в исполнение. Обе женщины, молодая и пожилая были близки к истерике, Ольга продолжала стучаться в дверь ванной, а Надежда Петровна тихо всхлипывала, вытирая заплаканные глаза платком.
Внезапно в ванной все стихло, дверь отворилась, и Виталик, прикрывая лицо ладонью, быстро прошмыгнул в их восемнадцатиметровку. Вслед за ним кинулась Ольга и соседи-пенсионеры.
- Виталик, родненький, что случилось? – Ольга склонилась над уткнувшимся в подушку сыном.
Ответ прозвучал не сразу, но смутило Ольгу не это. Сын упорно отворачивался от нее, пряча лицо. Через несколько секунд он шепотом попросил, - Пусть все уйдут.
- Хорошо, сыночка, сейчас я попрошу, и Надежда Петровна и Иван Пантелеевич пойдут к себе. А мы с тобой будем отдыхать.
Понятливые соседи исполнили их желание. Надо будет поблагодарить их за участие. Но все мысли Ольги тут же вернулись к сыну. Погладив его по голове, она прильнула губами к спутанным, темным прядям. Мокрые? Ольга еще раз провела по взъерошенным волосам Виталика.
- Мам, ты не будешь ругаться?
Ольга обомлела. Синяк под глазом, припухший нос, разбитые в кровь губы – Виталика не узнать.
- Мам, не плачь, не надо, - уговаривал ее сын. – Понимаешь, на меня хулиганы напали. Их трое было, а я – один, и без денег. Вот они меня и побили.
- Ты их запомнил? – расспрашивала Ольга, заботливо прикладывая к поврежденным местам холодный компресс.    
Виталик болезненно поморщился, особенно много беспокойства ему доставлял опухший нос. Любое прикосновение к нему воспринималось, как испытание на выносливость.
- Потерпи, милый, - сначала будет больно, зато потом ты не будешь страдать, - приговаривала Ольга Виталику, сидящему с запрокинутой головой. Виталик постоянно менял положение, ерзая на стуле, тем самым, он рассчитывал избежать дальнейшего лечения.
Ольга предложила ему таблетку анальгина, - Выпей, а заешь конфетой.
- Не хочу. Мама, а до утра у меня пройдет?
- Не знаю, - неуверенно ответила Ольга.
- Понятно.
За подобным ответом могло скрываться многое. Одно Ольга знала наверняка, ее мальчик пострадал незаслуженно. Негодяи, посягнувшие на здоровье ее сына, должны понести заслуженное наказание. – Виталик, опиши мне, как выглядят хулиганы, я сообщу их приметы в милицию.
- Они напали на меня, когда стемнело и почти сразу же стали бить. Я их не запомнил.
Что-то в голосе сына подсказала Ольге, Виталик не желает посвящать ее в подробности происшедшего. Почему Виталик избрал стороннюю позицию, она выяснит позже. Главное, облегчить ему страдания.
Свет погас, отпала необходимость закрывать глаза. Виталик лежал, скользя взглядом по потолку. Пусть мама думает, что он спит, но он позволит себе расслабиться после того, как решит, что ему делать завтра? Угрозы нападающих: «не принесешь деньги, пожалеешь», забыть, конечно, можно, но легче от этого не будет. Необходимо обезопасить себя от случайной встречи с вымогателями. Виталик не мог уснуть, его мучила совесть. Сегодня ему пришлось обмануть маму. Негодяев он не только хорошо запомнил, но и признал в них жителей соседнего дома, которые, похоже, не боялись «дурной» популярности. Бить его при людях они не посмеют, получается, что ради собственной безопасности ему стоит избегать безлюдных мест и темноты. Люди ему встречаются повсюду, а вот со вторым составляющим труднее. Из дома – в школу, из школы – домой и никуда более. Жить, как в норе, не для него. Надо уметь постоять за себя. Кулаками махать он никогда не умел, но драться не сложно. Там, где дурак дерется, умный смеется. Ох, как нос болит, дышать он теперь может только ртом.
Назавтра он проснулся, когда солнце лучами перебирало по его подушке. Кажется, он проспал. – Мам!
На его призыв отозвалась соседка. – Мама ушла на работу, а ты, Виталик, побудь дома. Мама так велела. Завтрак твой на плите.
Когда дверь за Надеждой Петровной закрылась, Виталик бросился за школьной формой. Вчера он повесил ее в шкаф. Как назло, на глаза ему попадались мамины юбки, кофточки, плащ, а там, крайний справа – костюм. Разглядывая пиджак и брюки, Виталик прикидывал, сильно ли они ему будут велики. Костюм дяди Коли – единственная вещь, что осталась от него на память. А, ладно, сначала, позавтракаю.
На кухне,  в ожидании его появления, хлопотала Надежда Петровна, - Встал, голубок. Сейчас тебе кашки пшенной положу …
- Не хочу кашу. Может, что-нибудь другое есть? – спросил Виталик.
- Сосиски будешь?
Другое дело. Сосиски самое то… Что ему делать с такой рожей? Из зеркала на него уставилась отвратительная физиономия. Синева под глазом стала более заметной, губы увеличились в два раза, а нос приобрел желто-синий оттенок, вдобавок опухоль не спала. А что, если под глазом мукой присыпать? А губы он станет поджимать. Примерившись, Виталик остался недоволен зрелищем. Надо мамкиной пудрой попробовать.
- Виталик, чай стынет.
На столе его встретило целое изобилие: сосиски, колбаса, сыр, булочки с изюмом. Предвкушая удовольствие, Виталик облизнулся, тут же позабыв обо всех своих травмах. Сюда бы еще сгущенки, размечтался Виталик.
- Варенье клубничное будешь?
В ответ он набросился на еду, так словно несколько дней не ел.
- Кушай на здоровье. Тебе теперь нужно силы восстанавливать, касатик,  - приговаривала Надежда Петровна.- Позже я тебя обедом вкусным накормлю. А головка у тебя не болит? Если на что жалуешься, не молчи. Врача вызовем, он тебя быстро подлечит.
- Спасибо,- на ходу расправляясь с булочкой, ответил Виталик. Костюм дяди Коли оказался ему велик, «висит, как на вешалке», сказала бы мама. На два урока он уже опоздал. Невелика потеря. Подумаешь, физкультура. На третий, урок  чтения, он обещал непременно прийти. На уроке должна состояться репетиция школьного спектакля, в котором он играет роль князя Гвидона. Пожалуй, без пудры ему все-таки не обойтись, а свою мама забрала на работу.
- Надежда Петровна, а у вас пудра есть?
Непросто было объяснить старушке, зачем ему позарез нужна пудра, но, стоило Виталику заикнутся, о данном учительнице обещании, как соседка принесла все необходимое. – Только деду моему ничего не рассказывай, а то он ругаться станет, - увидев Виталика в чужом костюме, Надежда Петровна всплеснула руками, - Это твой разве?
- Мама школьную форму выстирала, а  в свитере и в джинсах меня в школу не пустят,- оправдывался мальчик.
Надежда Петровна помогла ему привести себя в порядок. На сборы у него ушло еще двадцать минут, по расчетам Виталика, к третьему уроку он поспевал. До школы быстрее всего было добираться дворами. Из собственного подъезда Виталик выходил, опасливо озираясь по сторонам. Ему казалось, что отовсюду на него устремлены пристальные взгляды, встречные осуждают его, а кое-кто даже тычет в него пальцами. Перебегая дорогу в неустановленном месте, Виталик едва не угодил под машину. Водитель громко ругался ему вслед. Ладно, переживет, как-нибудь. А если он не явиться к положенному времени в школу, ругаться на него будут уже ребята, занятые в представлении, а главное, она, самая хорошая девочка на свете. Резкий визг автомобильных тормозов положил конец его лирическому отступлению. По вине лихача, выезжающего из двора жилого дома, Виталик очутился в луже, весь забрызганный грязью. В таком виде идти в школу было нельзя. Пришлось возвращаться домой.
Подходя к своему дому, Виталик заметил подозрительную парочку, разгуливающую под окнами, может быть, даже их с мамой комнаты. Заинтересованный происходящим, мальчик решил проследить за действиями неизвестных. Оголенные стволы деревьев не слишком подходящая маскировка. Пришлось присесть на корточки, изображая завязывание шнурков. Позиция, которую он занял, позволяла ему видеть окружающее, но о том, что замышляют разгуливающие под окнами, Виталик мог лишь догадываться. За спиной у одного из мужчин висел объемный рюкзак. Напарником из его недр был извлечен смотанный в рулон провод, который тут же занял свое место на плече гуляк. Другой, по всей видимости, что-то измерял, так казалось со стороны, но более длительное наблюдение склонило Виталика к мысли о том, что парочку неизвестных интересовало не сколько расстояние от одного оконного проема до соседнего, а тем, что находится в его глубине. Вор, решил Виталик. Надо бежать домой и звонить в милицию.
- Аносов, почему не в школе?
Скрипучий, как несмазанная телега голос Виталик не желал слышать даже, если все вокруг вдруг онемели. - Я опоздал, Нина Михайловна. Ой, здравствуйте, - пряча лицо за воротник полурастегнутого пальто, Виталик более всего в текущий момент мечтал, чтобы «сова» поскорее отстала от него.
- Что ты делаешь на улице? – Нина Михайловна возвышалась над ним, словно скала, далекая и гордая собственным положением. Хорошо еще, что на привычном месте не было очков, без них ему «сова» не опасна.
- Нина Михайловна, я в аптеку шел, за лекарством. У меня мама очень тяжело заболела, и врач со скорой помощи выписал рецепт.
- Когда твоей маме станет легче, я хотела бы с ней поговорить. Передай ей мою просьбу.
Все еще не поднимая лица, Виталик провожал классную руководительницу озабоченным взглядом. Принесла ее нелегкая. Лучше ее совсем никогда не видеть и не слышать. Не только меня расстроила, но воров вспугнула. Через минуту Виталик звонил в дверь сорок третьей квартиры.
Открывала ему Надежда Петровна, - Виталик, что еще произошло? Твоя мама звонила с работы. Я ей сказала, что ты в школу пошел.
Виталик метнулся мимо соседки, не отвечая ей. Сняв телефонную трубку, Виталик тщетно пытался услышать длинный гудок.
- Чего ты делаешь с телефоном? – Надежда Петровна и тут не оставила его в покое.
- А почему телефон молчит? – допытывался у нее Виталик.
- Иван Пантелеевич сказал, что где-то провод отходит. Будем вызывать мастера, - соседка забрала у него телефон.
Придется говорить при свидетелях. Виталик побежал к соседям по лестничной площадке. На его звонок дверь открыла молодая женщина с ребенком на руках.
Виталик редко видел ее гуляющей во дворе, поэтому не знал, как к ней обратится.
- Тебе чего, мальчик? – женщина опередила его с вопросом.
- Можно от вас в милицию позвонить, а то у нас телефон не работает?
Ответ молодой соседки смутил его, - Телефон по всему дому не работает. С кабелем что-то случилось. Я вчера, когда с магазина шла, на доске объявлений прочла, что двадцатого марта будут отключены телефоны по всему дому, в связи с заменой телефонного кабеля. А зачем тебе милиция? – в свою очередь полюбопытствовала женщина.
- Хотел узнать, как они работают, - с ходу придумал Виталик.
Если так пойдет и дальше, из него получится первоклассный лгун. Сегодня он обманул уже двоих. С Надеждой Петровной можно разобраться. Сейчас он пойдет и расскажет ей об увиденном. С другой стороны, что изменится от того, если он промолчит? Ничего. Старушка наверняка уже забыла то, о чем он говорил ей ранее. Старики всегда все забывают. Однако, после начала разговора с Надеждой Петровной, Виталик поменял свое мнение. Надежда Петровна не забыла. Виталик объяснил ей и присоединившемуся к их беседе Ивану Пантелеевичу, в подробностях все, что ему удалось увидеть около своего дома. Надежда Петровна сначала слушала его настороженно. Наверное, точно такое же выражение лица было у него самого, когда он обнаружил под окнами подозрительных лиц.
- А мне на днях Борис Алексеевич с первого подъезда рассказывал, что видел двоих мужчин с узлами поздним вечером, на праздники.
Сообщение Ивана Пантелеевича придало размышлениям Виталика иное направление. Их дом заселен обычными людьми, проживающими в коммунальных квартирах. Богачей среди жителей дома нет. Несмотря на очевидный факт, свидетельствующий об отсутствии сокровищ, на которые можно было бы позариться, грабители занесли пятый дом в свой путевой лист.
Неужели все-таки придется ставить решетки на окнах? Окончательный ответ на этот вопрос могла дать только мама, несущая ответственность за финансы в семье. Но так было до настоящего момента, пока Виталику в голову не пришла блестящая идея. Если он окажется прав, то у них с мамой будет все, о чем он мечтает.