Борис Пастернак Из цикла Гении XX века

                Гении XX века

     Гений. Кто это?
Как подскажет любому пользователю Википедия, гений — термин многозначный:
Гений — человек с чрезвычайно выдающимися творческими способностями.
Гений — в римской мифологии духи-хранители, преданные людям, предметам и местностям, ведающие появлением на свет своих «подопечных», и определяющие характер человека или атмосферу местности.
Гений места — дух-покровитель того или иного конкретного места (деревни, горы, отдельного дерева).
Гений — французская золотая монета.

     А гениальность?
Гениальность (от лат. genius — «дух») — высший уровень интеллектуального или творческого функционирования личности, который реально проявляется в выдающихся научных открытиях или философских концепциях, технических или технологических изобретениях, социальных преобразованиях, создании художественных произведений, имеющих отдалённые последствия во многих областях культуры. О гениальности говорят, когда достижения расцениваются как новый этап в определённой сфере деятельности, считаются опережающими своё время, формируя зону ближайшего развития культуры. Традиционно (начиная с И. Канта) термин «гениальность» связывают с представлениями о таланте, однако многие авторы (например, Ч. Ломброзо, В. Гирш, А. В. Либин) систематически различают эти понятия.

Гениальность —  наивысшая степень проявления творческих сил человека. Связана с созданием качественно новых, уникальных творений, открытием ранее неизведанных путей творчества.
Исторически воззрения на природу Гениальности определялись общим пониманием творческого процесса. От античности идёт взгляд на Гениальность как на род иррационального вдохновения, "озарения" свыше(Платон, неоплатонизм и др.).
С эпохи Возрождения получил распространение культ гения как творческой индивидуальности, достигший апогея в эпоху романтизма. В 19-20 вв. развиваются психологические, а также социологические исследования различных аспектов Гениальности и творчества...

     А были ли вообще русскоязычные писатели и поэты в XX веке, которых мы, читатели  века XXI можем назвать таким ёмким словом  — Гений? Если да, то кто именно?
И кого эти самые Гении считали Гениями? Мне, как человеку живущему в третьем тысячелетии очень интересно  их мнение.


               
      Пастернак Борис Леонидович(1890-1960), русский писатель и поэт.
          
               
     Русскому гению

Не слушай сплетен о другом.
Чурайся старых своден.
Ни в чём не меряйся с врагом,
Его пример не годен.

Чем громче о тебе галдёж,
Тем умолкай надменней.
Не довершай чужую ложь
Позором объяснений.

Ни с кем соперничества нет.
У нас не поединок.
Пол миру затмевает свет
Несметный вихрь песчинок.

Пусть тучи пыли до небес,
Ты высишься над прахом.
Вся суть твоя -противовес
Коричневым рубахам.

Ты взял над всякой спесью верх
С того большого часа,
Как истуканов ниспроверг
И вечностью запасся.

Оставь врагу его болты,
И медь и алюминий.
Твоей великой правоты
Нет у него в помине.
                1941

    
               

В поэзии Бориса Пастернака— постижение мира человека и мира природы в их многосложном единстве, ассоциативность, метафоричность, соединение экспрессионистического стиля и классической поэтики.
В судьбе русского интеллигента — героя романа "Доктор Живаго"  — обнаженны трагические коллизии революции и Гражданской войны; стихи героя романа —  лирический дневник, в котором человеческая история осмысляется в свете христианского идеала.
Как лейтмотив романа — стихотворение "Зимняя ночь".


   Зимняя ночь

Мело, мело по всей земле
Во все пределы.
Свеча горела на столе,
Свеча горела.

Как летом роем мошкара
Летит на пламя,
Слетались хлопья со двора
К оконной раме.

Метель лепила на столе
Кружки и стрелы.
Свеча горела на столе,
Свеча горела.

На озаренный потолок
Ложились тени,
Скрещенья рук, скрещенья ног,
Судьбы скрещенья.

И падали два башмачка
Со стуком на пол,
И воск слезами с ночника
На платье капал.

И все терялось в снежной мгле
Седой и белой.
Свеча горела на столе,
Свеча горела.

На свечку дуло из угла,
И жар соблазна
Вздымал, как ангел, два крыла
Крестообразно.

Мело весь месяц в феврале,
И то и дело
Свеча горела на столе,
Свеча горела.
                1946

Мне всегда казалось нелепым выражение:"Пастернака не читал, но осуждаю!"
Ведь многие наши современники слушая песню "Свеча горела..." и не догадывались о том, что невольно прикоснулись к миру осуждаемого ими Бориса Пастернака!


Роман "Доктор Живаго" опубликован за рубежом в 1957, в России в 1988 году.
Борис Пастернак - лауреат Нобелевской премии в 1958 году, от которой автор  под угрозой выдворения из СССР вынужден был отказаться.

    
   Нобелевская премия

Я пропал, как зверь в загоне.
Где-то люди, воля, свет,
А за мною шум погони,
Мне наружу ходу нет.

Тёмный лес и берег пруда,
Ели сваленной бревно.
Путь отрезан отовсюду.
Будь что будет, всё равно.

Что же сделал я за пакость,
Я убийца и злодей?
Я весь мир заставил плакать
Над красой земли моей.

Но и так, почти у гроба,
Верю я, придёт пора -
Силу подлости и злобы
Одолеет дух добра.
                1959

Диплом был вручен сыну Пастернака в 1990году, через 30 лет после смерти  писателя!



      С  Б.А Пильняком*(1891-1938), великолепнейшим писателем с трагической судьбой, Пастернак познакомился в 1921 году и близко сдружился в 1928году.
Стихотворение "Борису Пильняку" впервые было опубликовано в журнале "Новый мир",1931,№4,с названием"Другу"(так же во всех изданиях).


       Борису Пильняку
Иль я не знаю, что в потёмки тычась,
Вовек не вышла б к свету темнота,
И я - урод, и счастье сотен тысяч
Не ближе мне пустого счастья ста?

И разве я не мерюсь пятилеткой,
Не падаю, не подымаюсь с ней?
Но как мне быть с моей грудною клеткой
И с тем, что всякой косности косней?

Напрасно в дни великого совета.
Где высшей страсти отданы места,
Оставлена вакансия поэта:
Она опасна, если не пуста.
                1931


По моему мнению изо всех произведений адресованных писателям и поэтам современникам, посвящение "Анне Ахматовой", написанное Борисом Пастернаком(в нескольких редакциях)- самое удачное!


      Анне Ахматовой
Мне кажется, я подберу слова,
Похожие на вашу первозданность.
А ошибусь,- мне это трын-трава,
Я всё равно с ошибкой не расстанусь.

Я слышу мокрых кровель говорок,
Торцовых плит заглохшие эклоги.
Какой-то город, явный с первых строк,
Растёт и отдаётся в каждом слоге

Кругом весна, но за город нельзя.
Ещё строга заказчица скупая.
Глаза шитьём за лампою слезя,
Горит заря, спины не разгибая.

Вдыхая дали ладожскую гладь,
Спешит к воде, смиряя сил упадок.
С таких гулянок ничего не взять.
Каналы пахнут затхлостью укладок.

По ним ныряет, как пустой орех,
Горячий ветер и колышет веки
Ветвей, и звёзд, и фонарей, и вех,
И с моста вдаль глядящей белошвейки.

Бывает глаз по-разному остёр,
По-разному бывает образ точен.
Но самой страшной крепости раствор-
Ночная даль под взглядом белой ночи.

Таким я вижу облик ваш и взгляд.
Он мне внушён не тем столбом из соли,
Которым вы пять лет тому назад
Испуг оглядки к рифме прикололи,

Но, исходив от ваших первых книг,
Где крепли прозы пристальной крупицы,
Он и во всех, как искры проводник,
Событья былью заставляет биться.
                1929


Вот что пишет автор анализа стихотворения Пастернака «Анне Ахматовой» (http://pishi-stihi.ru/anne-ahmatovoj-pasternak.htm):

"Ахматова и Пастернак – два безусловных гения русской поэзии двадцатого столетия – впервые встретились в 1922 году. Если особо не вникать в специфику их отношений, то кажется, что они были связаны крепкой дружбой. Подтверждением этому служат фотоснимки и книги с дарственными надписями, обмен комплиментами, стихотворения-посвящения. На деле – все гораздо сложнее. Заочно Анна Андреевна о своем коллеге высказывалась либо снисходительно, либо пренебрежительно. Она с прохладой воспринимала его экзальтацию, а излишнюю экспрессию считала признаком дурного вкуса. Пастернак в компании великой поэтессы чувствовал себя не слишком свободно. Борис Леонидович пытался привлечь ее внимание своими обычными высокопарностями, но Анна Андреевна в ответ демонстрировала лишь «ледяную петербургскую воспитанность» (по меткому определению Дмитрия Быкова). Чисто с психологической точки зрения Пастернаку, конечно, была ближе Цветаева, с которой у него был эпистолярный роман, одновременно страстный и возвышенный.

Стихотворение Бориса Леонидовича «Анне Ахматовой» написано в 1929 году. Как известно, в лирике поэтессы главным героем всегда был Петербург. На фоне города на Неве располагался портрет. Он представлял собой силуэт Ахматовой с гордо поднятой головой. Эта композиция воплощена в посвящении Пастернака. Борис Леонидович воспринимал ее в качестве основы мира, созданного Анной Андреевной...





Анна Ахматова
«Борис Пастернак»


Он, сам себя сравнивший с конским глазом,
Косится, смотрит, видит, узнает,
И вот уже расплавленным алмазом
Сияют лужи, изнывает лед.

В лиловой мгле покоятся задворки,
Платформы, бревна, листья, облака.
Свист паровоза, хруст арбузной корки,
В душистой лайке робкая рука.

Звенит, гремит, скрежещет, бьет прибоем
И вдруг притихнет, — это значит, он
Пугливо пробирается по хвоям,
Чтоб не спугнуть пространства чуткий сон.

И это значит, он считает зерна
В пустых колосьях, это значит, он
К плите дарьяльской, проклятой и черной,
Опять пришел с каких-то похорон.

И снова жжет московская истома,
Звенит вдали смертельный бубенец -
Кто заблудился в двух шагах от дома,
Где снег по пояс и всему конец?..

За то, что дым сравнил с Лаокооном,
Кладбищенский воспел чертополох,
За то, что мир наполнил новым звоном
В пространстве новом отраженных строф, —

Он награжден каким-то вечным детством,
Той щедростью и зоркостью светил,
И вся земля была его наследством,
А он ее со всеми разделил.
                1936

 

Анна Ахматова

«Б. Пастернаку»

И снова осень валит Тамерланом,
В арбатских переулках тишина.
За полустанком или за туманом
Дорога непроезжая черна.
Так вот она, последняя! И ярость
Стихает. Все равно что мир оглох...
Могучая евангельская старость
И тот горчайший гефсиманский вздох
                1957





* Борис Андреевич Пильняк (настоящая фамилия Вогау, нем. Wogau 29 сентября (11 октября) 1894, Можайск — 21 апреля 1938, Москва) — русский советский писатель, прозаик.
Пробовать писать начал в 9 лет. В марте 1909 года было опубликовано его первое сочинение. Профессиональная карьера началась в 1915 году, когда в журналах и альманахах «Русская мысль», «Жатва», «Сполохи», «Млечный путь» напечатали ряд его рассказов — уже под псевдонимом Бор. Пильняк (от украинского «Пильнянка» — место лесных разработок; в харьковской деревне под таким названием, где он бывал у дяди Александра Ивановича Савинова, жители назывались «пильняками»).

В 1918 году выходит первая книга Пильняка — «С последним пароходом».

Председатель Всероссийского союза писателей. Романы «Голый год» (1922), «Машины и волки» (1925), «Волга впадает в Каспийское море» (1930), «О’кей! Американский роман» (1931), «Соляной амбар» (1937) и другие.

Литературные и политические позиции Пильняка неоднократно приводили к организации широких критических кампаний в отношении него. Его постоянно критиковали за идеологические ошибки, формализм, эротику, мистику и пр. Так, уже в 1924 году Сталин публично раскритиковал Пильняка в своих лекциях «Об основах ленинизма», выпущенных огромным тиражом. «Кому не известна болезнь узкого практицизма и беспринципного делячества, приводящего нередко некоторых „большевиков“ к перерождению и к отходу их от дела революции? Эта своеобразная болезнь получила своё отражение в рассказе Б. Пильняка „Голый год“, где изображены типы русских „большевиков“, полных воли и практической решимости, „фукцирующих“ весьма „энегрично“, но лишенных перспективы, не знающих „что к чему“ и сбивающихся, ввиду этого, с пути революционной работы», — писал Сталин[1].


Запись в метрической книге о крещении Бориса Пильняка из можайского музея
В 1926 году Пильняк пишет «Повесть непогашенной луны» — на основании распространенных слухов об обстоятельствах смерти М. Фрунзе с намёком на участие И. Сталина[2][3]. В продаже она была дня два, её сразу изъяли[4]. Сам писатель в предисловии отмечал: «Фабула этого рассказа наталкивает на мысль, что поводом к написанию его и материалом послужила смерть М. В. Фрунзе. Лично я Фрунзе почти не знал, едва был знаком с ним, видел его раза два. Действительных подробностей его смерти я не знаю — и они для меня не очень существенны, ибо целью моего рассказа никак не являлся репортаж о смерти наркомвоена. Все это я нахожу необходимым сообщить читателю, чтобы читатель не искал в нём подлинных фактов и живых лиц»[5].

В 1929 году отстранён от руководства Всероссийским Союзом писателей за публикацию за границей повести «Красное дерево». Однако повесть была легально передана берлинскому русскому издательству по каналам ВОКС, а впоследствии включена в роман «Волга впадает в Каспийское море», опубликованный в СССР в 1930 г. «Не так давно Пильняк за границей издал контрреволюционное „Красное дерево“. „Красное дерево“ он сейчас переделал, отшлифовал и сделал роман „Волга впадает в Каспийское море“. Но даже при поверхностном чтении видно, что это поверхностная перелицовка, видно, что у Пильняка за красными словами скрывается белая сердцевина», — отмечал Л. Шемшелевич в Дискуссии о «Тихом Доне» в Ростовской ассоциации пролетарских писателей[6].

Несмотря на критику, вплоть до 1937 года Пильняк оставался одним из самых издаваемых писателей. 28 октября 1937 года был арестован. 21 апреля 1938 года осуждён Военной коллегией Верховного Суда СССР по сфабрикованному обвинению в государственном преступлении — шпионаже в пользу Японии (он был в Японии и написал об этом в своей книге «Корни японского солнца»)[7] — и приговорён к смертной казни. Расстрелян в тот же день в Москве.

Реабилитирован в 1956 году.