Лодыжка Евы. Глава 4

               

Будучи не единственный раз приглашенная в гости к Дане, но, явившись к ней впервые, Мирослава блуждала по квартире и постоянно оглядывалась. Время от времени на ее лице появлялась гримаса брезгливости, чаще всего это происходило именно тогда, когда взгляд красавицы натыкался на следы присутствия четвероногих питомцев Даны. Ободранные обои, паркет, который лишился лакового покрытия, мебель, отмеченная вниманием деловитых кошек – все эти признаки, сопутствующие любви к животным, вызывали раздражение Мирославы. Как можно жить в подобном свинарнике? Здесь даже присесть без оглядки нельзя.
Смущенная хозяйка изо всех сил старалась угодить гостье, - Видишь, у меня все по-простому, никаких излишеств, тесновато, правда, зато живем дружно, - из большого холла Дана с гостьей прошли на кухню.
И здесь далеко до идеального порядка, отметила про себя Мирослава, вслух она спросила, - И давно ты отшельницей живешь?
-  Отчего, отшельницей? У меня есть друзья, я с ними разговариваю …
-  Ну, и как, отвечают они тебе? – со скрытой усмешкой полюбопытствовала Мирослава.
-  Да, они меня любят, и делают это искренне.
Гостья с интересом разглядывала хозяйку, не обращая внимания на внешние недостатки. Прыщавые щеки, длинный с изломом нос, низкий, слегка скошенный лоб обычно вызывали у близких Даны жалость к ней. Глаза редкого орехового оттенка обладали способностью покорять людей, далеких от сочувствия. На этот раз Мирослава не удержалась от того, чтобы не заметить, - Тебе не говорили, Дана, что у тебя очень красивые глаза?
-  Глаза, как у всех. Давай я лучше познакомлю тебя со своими ребятами.
Сказать все, что я о ней думаю, обидится, а промолчать, так и будет продолжать заблуждаться, Мирослава, как обычно долго не затруднялась. Пожалуй, сейчас подходящее время вспомнить о пропавшей. -  Кстати, тебе Ларина звонила?
Рука Даны с заварочным чайником дрогнула, когда та услышала вопрос, со вчерашнего вечера волнующий ее саму. Мирослава вскрикнула, и с негодованием воззрилась на рассеянную хозяйку. .
-  Извини, кажется, на тебя немного попало. Я сейчас принесу полотенце, - Дана, чувствуя себя виноватой, поспешила в ванную.
Чудная какая, за ее спиной висит какое-то. Гримаса на лице Мирославы не осталась без внимания Даны. -  Держи.
Мирослава внимательно присмотрелась к предложенному, прежде, чем постелить его себе на колени. Чистое, но не новое полотенце благоухало цветочным ароматом. -  Как приятно пахнет. Это роза или жасмин?
-  Пахнет ландышем. У меня специальный долго действующий ароматизатор имеется. Забыла спросить: тебе чай или кофе?
-  Наливай чай, после кофе не уснешь. Ну-ка, давай, подруга, выкладывай: что тебе про Ларину известно?
Дана подняла на вопрошаемую глаза, в которых отчаяние заслоняло собой все остальное. Губы ее так и не решались произнести тревожные слова. Вместо ответа Дана вновь уткнулась в чашку.
-  Не увиливай, говори! – настаивала Мирослава.
-  Понимаешь …  мне вчера сон приснился нехороший …
-  Это потому, что Ларину на день рождения не пригласила. Если тебе так приспичило, поделись увиденным, не тяни, - ни испуганно-виноватый вид хозяйки дома, ни скромное угощение не испортили аппетита гостье. Мирослава, откусив огромный кусок от пирожного, уже высматривала следующее.
-  Ларину я не позвала к себе, потому, что у нее несчастье.
-  Что ты городишь! Ну, заболел человек, в больницу попал, всякое может быть. Чего тебе приснилось?
-  У Ларины кто-то умер, в ее квартире, - голос Даны слегка дрожал.
-  Ага, и она сторожит неизвестного, так что ли?
-  Может, и с Лариной случилась беда, - последнее слово Дана произнесла шепотом.
Оторвав взгляд от очередного пирожного, Мирослава парировала, - Будем считать, что ты обозналась, не с Лариной приключилась беда, а с кем-то другим, - Мирослава скользнула взглядом по застывшей с чайником в руке Даной, - Все-таки ответь, почему ты живешь замкнуто?
Дана пожала плечами, - Я некрасивая, лишена каких-либо талантов, и … наверное, потому, что меня устраивает такая жизнь.
Угощения на столе заметно уменьшилось, и гостья, устало, откинувшись на спинку стула, вздохнув, обронила, - Чем ты меня станешь развлекать дальше?
-  Могу показать тебе моих …
-  Нет. Четвероногих друзей я предпочитаю любить на расстоянии.
-  Позволь спросить: почему?
-  У меня другие интересы в жизни: модные наряды, посещении салонов красоты. Чего трясешь головой? Да, я, прежде всего, люблю себя, и не нахожу в этом ничего предосудительного. Многие, нет, я почти уверена, что все люди такие, как и я.
-  Неправда! Есть люди, которые жертвуют собой ради других, и это …. правильно. Доброта, проявленная к тем, кто слабее, кому труднее, больнее, чем тебе – вот, что должно стать потребностью любого человека.
-  А я не желаю быть любой, я – особенная. Конечно, есть такие добренькие, - поморщившись, Мирослава выплюнула последнее словцо, - Но они это делают ради того, чтобы окружающие, отметив их благородство, восхищались, доверяли, превозносили их достоинства.
-  Я – не такая, ты …
Мирослава резко оборвала приятельницу, - Дана, ты такая же обидчивая, как и те, кто слишком уверен в собственных силах и возможностях. Согласно моим наблюдениям, все люди делятся на две категории: те, которые любят больше всего себя и этого не скрывают, вторые трубят повсюду о любви к ближнему, но под этим ближним имеют в виду, прежде всего, себя. К примеру, - Мирослава предостерегающе подняла руку, побуждая Дану промолчать, - Ты угощала меня пирожными и конфетами. Неужели за пять лет, что мы знаем друг друга, ты не обратила внимание на то, что я слежу за своей фигурой, от твоих сладостей я поправлюсь.
-  Но ты же говорила, что любишь сладкое.
-  Мало ли, что я люблю. Сейчас люблю, завтра разлюблю, это не имеет значение, а вот ты, если любишь меня, должна заботиться о моем благополучии.
-  Я заботилась, как могла. Накануне я заказывала угощение, не люблю ходить по магазинам. Там обычно выложено на стеллажах масса ненужных вещей, которые больше отвлекают…
-  Ты сама не отвлекайся. Так почему ты заказала столько сладостей?
-  Я заказала первое, что попалось мне на глаза из предложенного менеджером магазина списка. Если бы там оказался шашлык, осетрина и … не важно, я заказала бы, - Дана вдруг замолчала, в глазах ее обозначилось выражение внезапного прозрения, - Об исчезновении Ларины надо сообщить в милицию.
-  Подожди! – прозвучало вслед направляющейся к телефону Дане. Подкрепляя свой призыв действиями, Мирослава поспешила за Даной, - Мы с тобой многого не знаем, а вдруг у Ларины были определенные планы. Может быть, ей было выгодно, чтобы ее считали пропавшей? Слушай, а у тебя есть еще что-нибудь? Я проголодалась. Когда я волнуюсь, мне ужасно хочется есть.
-  А чего же делать, Мира? Я боюсь спать одна.
-  Пока я с тобой, обещаю, что тебе это не грозит. Дай что-нибудь перекусить.
-  Ты будешь смеяться, но у меня только собачьи корма и кости.
- Скорее я заплачу, чем засмеюсь. Ты меня проводишь?
-  Разве ты уже уходишь? – Дана кинулась к входной двери. Заслоняя ее собой, она добавила, - Я прошу тебя остаться. Мне страшно. 
-  Кого ты боишься? – удивилась Мирослава.
-  Не кого, а чего. Ночных видений. Я боюсь спать одна.
-  Приведи себя в порядок и обзаведись любовником. А потом, Дана, милочка, у тебя же есть четвероногие друзья, а они уж точно не верят в видения, и не боятся трупов.
-  Откуда ты знаешь о трупе? – испуганно спросила Дана.
-  Так, сболтнула, - Мирослава задумалась, что случалось с ней нечасто,- наморщив лоб, она теребила складки на своем шикарном платье, - Вспомнила! Это ты сказала мне о трупе.   
-  Не будем больше вспоминать о нем, ладно? Хочешь, я закажу что-нибудь из гипермаркета? Заказ доставят в течение получаса, - в глазах Даны мелькнула надежда.
И все это, ради того, чтобы я осталась. Если бы она не была простодушной дурочкой, я бы еще чуть-чуть ее помучила, прежде, чем согласиться. – Хочу, только не кое-что, а что-нибудь вкусненькое. Уговорила.
Мирослава вернулась на кухню, где включила телевизор. Попеременно нажимая на кнопки пульта управления, она гадала, что еще ей может предложить Дана. Этой любительнице Шариков и Мурок повезло. Своя квартира в респектабельном районе столицы – мечта многих семейных и не только людей. Если избавиться от животных, навести порядок, наконец, обзавестись приличной обстановкой, и здесь вполне можно жить с комфортом. Интересно, а где она сегодня будет спать?
-  Я скоро. Не вздумай уйти, я уже сделала заказ, - направляясь к входной двери, Дана вела с собой на поводке четырех разнокалиберных пса.
Где спит сама Дана? Оставшись в квартире одна, Мирослава поначалу уткнулась в телевизор. Многочисленная реклама, как обычно, занимала много эфирного времени. По центральным каналам крутили фильмы, ни один из которых у Мирославы не хватало терпения досмотреть до конца. Кому понравится похождения безалаберной девицы, возомнившей себя частным детективом или однообразное перебрасывание мяча с одной стороны поля на другую, сопровождающаяся нецензурной бранью тупых мужиков в семейных трусах? Телезрителей подсадили на детективы самого низкого качества, комедии, в которых предлагают смеяться, глядя на скорченную рожу или, выслушивая пошлости героя очередного бесконечного сериала?
Ее за глаза считали глупой, Мирослава вздохнула. Они еще не ведают, что она сама о них думает. Разве для счастья важно: какой тебя считают окружающие? Полюби себя сам, и они переменят отношение к тебе. Разглядывая репродукции картин, развешанные по стенам, Мирослава подозревала, что таким образом Дана прикрывает старые обои, гостья остановилась. Дорогу ей перешла черная кошка. Рука непроизвольно потянулась к дереву. Надо же, превратить жилую комнату в оранжерею! Мирослава постучала кулачком по тонкому стволу, ветви которого были украшены несколькими недозрелыми плодами. Лимонное дерево, томаты, еще ладно, но пальмы, какой с них прок? Двуспальная кровать стояла как раз возле одного из тропических деревьев. Настоящая экзотика. Проснувшись, можно представить себя на Гавайях или в Ботаническом саду. А зверинец Данке совсем не к чему, хотя любовь к животным не чревата для воздыхателя серьезными последствиями, в отличие от пламенных чувств, испытываемых к себе подобным. Дана говорила, что животные не способны на предательство, но они не умеют ценить прекрасное, и, вообще, они еще многого чего лишены.
-  Чего тебе зеленоглазка?
Черная кошка, которая перешла Мирославе дорогу, неотрывно смотрела на нее. Кошка не отступила, когда Мирослава коснулась ее ногой, а лишь слегка ударила по ней лапой.
-  Перестань, ты испортишь мне костюм.
Кошка подошла ближе, и, не церемонясь, подставила ей спину, тихо мурлыкая.
-  Вот ты какая, - Мирославе новая знакомая начинала все больше нравиться, - Жаль, что ты не умеешь говорить.
-  Они умеют говорить, но не все их понимают.
Мирослава обернулась, на нее, улыбаясь, смотрела Дана, - Я знала, что они тебе понравятся.
-  Я этого не говорила. Надеюсь, твои собаки не станут внезапно атаковать меня?
-  Нет, они у меня хорошо воспитаны. А заказ еще не доставили?
-  Нет. А что ты заказала?
-  Все, что ты просила.
-  Просила? Я ничего не просила. У тебя что-то с памятью.
Уходя, Дана как-то странно посмотрела на нее. Подумаешь! На часах десять вечера, пора домой.
У входной двери сидел, дожидаясь своей очереди в ванную, лохматый пес. Мирославе показалось, что он недружелюбно взглянул на нее, а когда она сделала шаг назад, пес оскалился.
-  Дана! – пятится ей было некуда, Мирослава не на шутку испугалась. Между тем, лохматое чудовище приближалось. Мирослава зажмурилась, но рычание зверя продолжало преследовать ее. -  Дана, я боюсь!
Хлопнула дверь, и некто схватил ее за плечи, - Мира, что с тобой?
Мирослава открыла глаза, и прочитала изумление, отраженное в глазах приятельницы. Кроме нее в прихожей никого не было. Слезы ручьем потекли из глаз Мирославы. Она размазывала их по щекам, не стесняясь собственной слабости.
-  Мира, успокойся. Тебе что-то показалось. Пойдем со мной, ванная уже освободилась. Умоешься, приведешь себя в порядок и … заказ доставили? – после того, как Мирослава отрицательно покачала головой, Дана переспросила, - В дверь звонили?
Вода из крана была ледяной, и полотенце слишком накрахмалено, отчего царапало ей щеки, - Может быть, тебе показалось, что ты сделала заказ?
Вопрос Мирославы остался без ответа. Крепкий чай с остатками конфет – все, на что она могла рассчитывать. Компанию ей составил все тот же телевизор. Скукотища! Дома не лучше, родители в отъезде, делай что хочешь, а свобода не в радость. 
-  Знаешь, Мира, я поняла. Скорее всего, я набрала ошибочный номер. Не дождаться нам заказа, - Дана с чашкой чая села напротив.
-  У меня аппетит пропал. А почему у тебя дома из съестного только собачьи корма?
-  Готовить я не люблю. Обычно я делаю продуктовый заказ на неделю, ем я мало, в основном вегетарианское. Знаешь, я сама не ожидала, в холодильнике у меня всегда лежали фрукты, оказывается и они закончились. Кстати, ты сообщила родителям, что остаешься у меня?
-  Они у меня в Европе на отдыхе. Вроде, близкие люди, значит, любить их должна до безумия, - Мирослава обреченно вздохнула. – Но такого за собой не замечаю. Последние пять лет, вообще, хочется сбежать из дома от их нравоучений. Я у них единственная, вот и упражняются на мне.
-  Они у тебя, кажется учителя.
-  Вот-вот, Макаренки… Один умный человек заметил: «Если в семье хоть один учитель или врач, другим остается одно – податься в артисты». Это, чтобы не умереть от их экспериментов.
- Знаешь, а я, если бы не была такой уродиной, непременно подалась бы артистки. У них такая интересная жизнь.
Мирослава усмехнулась. И эта в артистки хочет, а кто же земным трудом заниматься будет? Сменив выражение лица, она произнесла, - И мне родители всю жизнь твердили: «С твоей красотой, Мира, надо быть артисткой. Они проблеют что-нибудь осипшим тенорком или покрутят задом, задирая юбки, вот им деньги на голову и посыпятся». А меня Ларина тогда сбила с толку. Пойдем, мол, со мной на исторический факультет. У археологов жизнь интересная: экспедиции, симпозиумы, умные беседы с коллегами. Купилась на это, теперь живу от зарплаты до зарплаты.
-  Денег всегда будет не хватать. Мне как-то в сети попалась на глаза газета столетней давности. Чудно. Проблемы, которые волновали людей в 21 веке, существуют и поныне.
-  Какие, к примеру?
-  Сложности с жильем. Ты хотела бы жить отдельно от родителей, а квартиры отдельные предоставляются людям семейным, - Дана поставила чашку с недопитым чаем на стол, - Гляжу я на тебя, подруга, и понять не могу: отчего ты до сих пор одна?
-  Как тебе сказать? – Мирослава ненадолго умолкла. В самом деле: отчего не ответить? С кем еще делится сокровенным, как ни с близкой подругой? – Наверное, не везет мне. Себе на беду я притягиваю каких-то придурков. Вальтер, помнишь, был у меня такой, весь из себя, года три назад, целыми днями простаивал у мольберта, рисовал натюрморты: разделочную доску, заляпанную кровью, круги конской колбаски или стиральную машину, в окружении кучи грязного белья. Да, я не выдумываю, он действительно был уродом. Спрашиваю его: «Неужели нельзя изобразить что-нибудь поприличнее?» на что он отвечает: : «Я ищу прекрасное в обыденном». Следующий овощ оказался не лучше. О таких говорят: «Они горят на работе». Ларик был врачом ординатором районной больницы. Я его, вообще, видела только по праздникам. В выходные у него вдруг появлялась сверхурочная работа. Скажи, кому нужен мужик, о котором знаешь понаслышке?
-  Некому, - за всех обделенных ответила Дана. – А остальные?
Светская беседа увлекла обеих. С конфетами и чаем было покончено, гастрономические потребности уступили место потребностям открытий. Дана открывала для себя неизвестную Мирославу, та наслаждалась ролью бывалой. Рассказ о третьем и четвертом ее возлюбленном завершился полным согласием между обеими в негодности современных мужчин.
-  Взять хотя бы Ларину. Мое мнение таково: ей скоро наскучит отыскивать достоинства у своего Сашки.
-  Нет у него никаких достоинств, - категорично заявила Дана.
-  Тебе-то откуда известно об их личной жизни? – с недоверием спросила Мира.
-  Ты приглядись к ней внимательнее, на счастливую она не похожа. Ей приходится заниматься домашним хозяйством, ходить по магазинам…
-  А еще следить за собой, чтобы мужик на сторону не смотрел, ты это хотела добавить? Чего молчишь?
Дана неопределенно пожала плечами. Чтобы уйти от пристального взгляда приятельницы, девушка встала у окна, - Сколько звезд на небе, взгляни, Мира.
-  Ты мне зубы не заговаривай. Ну-ка пройдись еще.
-  Зачем?
-  Хочу на тебя посмотреть в движении.
Дана прошла к входной двери торопливой походкой, - Довольна?
-  Нет. Иди обратно, но медленнее. Представь, что у тебя в каждой руке по тяжелой сумке.
Дана согнулась, и еле передвигая, ноги, направилась к Мирославе. При этом физиономия идущей стала такой несчастной, что Мирослава захлопала в ладоши.
-  Что-нибудь не так?
-  Все замечательно, Дана! У тебя талант драматической актрисы. Я для чего к тебе пристаю, хочешь отгадать?
-  Нет, не хочу. Я могу больше не притворяться?
-  Глупая, я хочу …
Дана перебила, - Это тебя все считают глупой, и не надо мне никаких мужиков. Все, представление окончено. Ложимся спать.
Расстилая постель, Дана чувствовала упертый в спину взгляд, который буравил ее насквозь. Пусть думает обо мне все, что угодно. Если бы не ужасные сновидения, которые преследуют меня вторую ночь, не бывать Мире в моем доме. Она пытается всех заставить играть по-своему сценарию. Она – не глупая, она …
-  Ну, договаривай, что замолчала? Попользоваться мною хотела?      
-  Хотела, - передразнивая Миру, произнесла Дана. – Можешь отправляться на все четыре стороны.
Мирослава дошла до входной двери и остановилась, из комнаты, которую она только что покинула, не доносилось ни звука. Из кухни на Миру уставились четыре пары настороженных глаз. В замке не оказалось ключа, поблизости его тоже не было видно. Придется спрашивать у Даны. Мирослава крадучись отправилась назад, но ее опередили.
-  Пошел вон! - неожиданное препятствие в виде двух собак возникло у нее на пути. Может, ей все это кажется? – Проклятое зверье, живете на всем готовом, пока другие… - Рычание одной из собак стало настолько громким, что заглушило голос Миры. От страха она прислонилась к двери, - Дана! На помощь! – зовущая стала изо всех сил стучать по двери, не переставая звать на помощь.
Собаки рычали и лаяли, Мира кричала, но на шум никто не откликался. Какое безразличие к чужой судьбе! Не может быть, чтобы Дана и ее соседи ничего не слышали. Если ей суждено умереть, то пусть без мучений, а эти косматые дьяволы готовы разорвать ее на кусочки. Медленно сползая по двери, Мирослава очутилась на одном уровне с подступающими к ней псами, что лишало ее надежды на спасение. У этих тварей коллективный разум. И рвать ее на куски они, вероятнее всего, будут сообща. Неужели у них отсутствует жалость к жертве?! Вот уже одна из тварей вцепилась ей в руку и тянет, тянет ее за собой.
-  Мира, не упирайся и, пожалуйста, извини меня. Я не хотела тебя обидеть.
Сквозь пелену слез Мира различила прыщавые щеки и скрюченный нос. – Я уже прощалась с жизнью.
-  Что? Я тебя не понимаю.
Миру терзали немые рыдания.
- Успокойся, я не специально, я ничего не слышала, потому, что была в наушниках, - Дана гладила ее по голове, именно так в детстве поступала мама Мирославы, когда та не поддавалась на словесные уговоры. Успокоилась Мирослава, лишь, когда раздался звонок в дверь. – Ты кого-нибудь ждешь?
-  Нет. Сейчас посмотрим, кто пожаловал.
-  Не надо, - Мирослава прислонилась к двери, преграждая доступ к замку.
-  Почему? – удивилась Дана.
-  У тебя имеется видеокамера над дверью?
-  Нет, но у меня есть надежные защитники, - Отойди, я открою.
Уступив, Мира скрылась в ванной и появилась из-за их дверей, лишь, когда Дана распрощалась в пришельцем.
-  Глупая, не зря тебя считают таковой, - награждая подругу нелестным эпитетом, Дана смущенно улыбалась, - Надеюсь, не обиделась на меня? Это заказ принесли, первый раз такое, чтобы доставили с опозданием на два часа. Будем праздничать или назавтра оставим?
-  Будем, а что принесли?
В пластиковом контейнере оказались две порции шашлыка, салат с крабами, нарезка и фрукты, - Смотри, здесь еще и шампанское! Мы будем целую ночь закусывать и я,  хотя бы на сегодня избавлюсь от сновидений. Слушай, а что если тебе поселится у меня? – Дана вопросительно уставилась на подругу.
-  Чтобы подвергнуться нападению твоих псов?
-  Никто на тебя не нападал, тебе показалось.
-  Что же мне тогда заказ магазинный раньше времени не привиделся? – не без ехидства спросила Мирослава, после небольшой паузы она добавила, - Благодарю за приглашение, но я уж как-нибудь сама.
-  Кушать хочешь? – поинтересовалась приунывшая Дана.
-  Шампанского хочу.
Пока Дана возилась с бутылкой шампанского, Мирослава наблюдала за далекими звездами. Они сегодня были особенно яркими, будто желали собою украсить вечер. Прошло пять минут.
-  Как твои успехи?
Дана ответила не сразу, - Боюсь, что нам придется обойтись без шампанского.
-  Ну, уж нет, - решительно заявила Мирослава, - Давай бутылку мне. Смотри, как надо. Ну-ка, открой рот, - растерянная Дана исполнила требование подруги, - А теперь крепко сожми зубы.
Дана не успела почувствовать боли, как пробка очутилась у нее между зубами, из бутылки в ту же секунду полезла шипучая жидкость.
-  Где у тебя бокалы?
Вместо ответа Дана, прикрывая рот рукой, побежала в ванную. Из любопытства Мирослава последовала за ней. В ванной Дана беспорядочно хваталась правой рукой за все подряд.
-  Что ищешь? Я помогу. Говорить не можешь? А, поняла, зубки больно. Не переживай, свои потеряешь, можно искусственные вставить. Сейчас, знаешь, как вставлять наловчились!
После полоскания рта Дана, наконец, обрела дар речи, - Так нельзя, Мира, я могла серьезно пострадать.
-  Но не пострадала же. Все нормально, выше голову!
-  А если бы с тобой так обошлись?
-  А голова на плечах у тебя для чего? Будь у тебя настоящий мужик, не пришлось бы рисковать собственными зубами.
-  Не нужен мне никто! Я устала от двуногих, - истерически выкрикнула Дана. Бокал с шампанским едва не выскользнул из ее руки.
-  Угомонись, а то я решу, что ты и от меня притомилась. Давай лучше выпьем.
Шампанское першило в горле, Дана с непривычки закашлялась. Когда она заметила занесенную над спиной руку, то показала кулак и несколько секунд спустя, добавила, - Попрошу без дедовских способов.
-  Полегчало?
Дана кивнула головой, - А чего ты себе настоящего мужика не ищешь?
-  Разочаровалась я в них.
-  Я тоже.
Мирослава рассмеялась, - Когда ты успела. У тебя же никого не было.
-  Был. Со мной скверно обошлись, а я в ответ наплевала на всех вместе: и на плохих и на хороших.
-  Да, ну. Что же ты с близкими подружками никогда своим горем не делилась?
Дана покачала головой, - Зачем? Принца-то своего я уже не верну.
-  А у тебя и принц был?
-  Когда-то я считала, что он принц. Это я сейчас на бабу-ягу похожа стала, а ранее я была очень даже ничего. Давай еще выпьем.
-  Расскажи о принце, после мы помянем утраченное счастье.
-  Сейчас, я тебе кое-что покажу, - Дана, на глазах у ничего неподозревающей гостьи, стала выдвигать один за другим ящики кухонного стола. За время поисков Мирослава успела расправиться со своей порцией шашлыка, а Дана все копалась. Сначала на столешнице, а после на полу появились кастрюли, сковородки, разделочная доска и всевозможная пластиковая тара.
-  Зачем тебе столько посуды? Ты же не любишь готовить.
-  Это я сейчас не люблю, ранее я все любила и умела. Подожди…
-  Как будто у меня есть выбор.
-  Осталась последняя кастрюля, если там нет, значит, не судьба, - Дана приподняла крышку и радостно воскликнула, - Вот она! - Через секунду фотография была в руке у Миры, - Узнаешь?
Мира внимательно рассматривала миловидное личико юной особы. Изображение даже отдаленно ей никого не напоминало, - Это артистка какая-нибудь?
В ответ Дана рассмеялась.
-  Чего ржешь?
-  Это я в восемнадцать лет.
С фотографии на Миру смотрела настоящая принцесса в длинном воздушном платье со шлейфом. – Вот это да! – воскликнула Мира, - Ни за что не подумала бы. А … куда же твоя красота подевалась?
-  Я себя изуродовала, а для начала перестала следить за собой. Предыстория такова. В семнадцать лет я влюбилась. Наверное, так бывает только в сказке. Знаешь человека много, много лет, и ничего особенного в нем не замечаешь. А тут представляешь, он на моих глазах спасает человека. Мой сосед сверху поругался с родителями и решил выброситься из окна восемнадцатого этажа. Самоубийца по счастливой случайности пролетал мимо лоджии, на которой стоял мой Саша, вернее, он тогда еще моим не был. Саша ухватил парня за ногу, затем втащил его на лоджию, и вовсе не важно, что произошло это на уровне третьего этажа. Саша мог, как другие, молча наблюдать за падением. Самоубийца потом повторил попытку, и не со второго раза, но она ему удалась, зато я нашла Сашу.
-  Можно подумать, что ты его долго искала. Значит, вышло поэтически: встретились два одиночества. А что дальше?
-  Дальше было красивое ухаживание: поездки в дальние страны, букеты цветов, даже карету мне к подъезду подавали, - Дана ненадолго замолчала, закрыв лицо руками. Мирослава не торопила ее. Когда Дана отняла руки от лица, в глазах ее блестели слезы. – Потом я едва не лишилась квартиры. Сашка оказался брачным аферистом. Пришлось мне из трехкомнатной родительской квартиры переехать в эту однокомнатную.
-  Как это?
-  Сашка не случайно меня обхаживал. В суде выяснилось, что он сговорился с самоубийцей, чтобы тот дал показания, будто это я его из окна выпихнула. Чтобы не загреметь за решетку по статье пришлось поменяться с прохиндеем жилплощадью.
-  А где сейчас этот гад?
-  Он, конечно, гад, но не дурак. Продал мою квартиру и смотался в неизвестном направлении.
-  Ну, и зачем ты себя изуродовала, кому от этого легче?
Дана горько усмехнулась, - Я, вообще, тогда жить не хотела. У меня же никого не было, кроме Сашки, и тот предал.
-  Надо искать человека достойного.
-  Ты сама не так давно говорила мне, что они перевелись.
-   Если хорошо поискать, может что-нибудь приличное и отыщется.
-  Ладно. Только давай договоримся: мы будем искать вместе, но каждая для себя.
-  Не понимаю.
-  Искать будем двоих, в случае чего, можем поменяться.
-  Это мне по душе, только боюсь, мы успеем состариться, прежде, чем встретим своих принцев. Разливай шампанское, подруга.
Поздний вечер перешел в застолье до утра. Когда бутылки опустели, и на столе столпилась грязная посуда, наступило время отправляться спать.
-  Решено, завтра, после работы прогуляемся к Ларине.
Засыпая, Мирослава долго ворочалась. В тенях, отражающихся на потолке, ей виделось преследование косматых чудищ. От оскаленной пасти не спасало ни одеяло, ни подушка, ни дружеские объятия Даны.
Мы обязательно будем счастливы, даже если принцы не найдутся. Главное -  наша жизнь обретет настоящий смысл. Не взирая, на зубастых тварей, Мирослава улыбалась во сне. С появлением мужика она живо выставит родителей из квартиры, и никто не станет ей больше указывать. А еще лучше: воспользоваться рецептом Данкиного прохиндея, и собственная жилплощадь ей обеспечена.