56. Борис Йен Лазаревич Лисицкий

Сын художника Борис (Йен) жил с матерью Софией Лисицкой-Кюпперс в Новосибирске. Он родился в Москве в 1930 году, был сослан с матерью в Новосибирск, стал кинооператором, работал на местной студии кинохроники.

В 1966 году вместе с матерью и двумя архитекторами – Сергеем Баландиным и Владимиром Пивкиным – готовили к выставке своего отца материалы, оставшиеся в семье. Видимо, при передаче их в Третьяковскую галерею и в архив ЦГАЛИ в конце 50-х они сняли копии с них.

Мне о подготовке материалов к выставке в Доме ученых в 1967 году Баландиным и Пивкиным при участии Бориса Лисицкого стало известно после поиска в интернете из статьи В.М. Пивкина о лекции С.Н. Баландина «Архитектурная теория Эль Лисицкого».
Я обратился к новосибирскому архитектору Александру Юрьевичу Ложкину Он автор материалов в Живом Журнале о сохранении памяти об Эль Лисицкого (о захоронении его останков) и о сохранении дома «Огонька», построенного по проекту Эль Лисицкого в Москве на Самотёках, которое, видимо, подожгли, чтобы снести его и освободить место под будущее строительство.

Оказалось, что он дружил с сыном Бориса Сергеем, который сейчас живёт в Москве. А.Ю. Ложкин сообщил мне, что он окажется дома, в Новосибирске не ранее Нового года (2012), но помнит, что у него сохранилась афиша о выставке Эль Лисицкого в 1967 году в новосибирском Доме архитектора. Он знает, что она там не состоялась, но не помнит, почему. Ему всё же кажется, что выставка в Доме учёных новосибирского Академгородка прошла вместо этой выставки.

В.М. Пивкина и С.Н. Баландина, увы, уже нет, так что подробности можно выяснить только у родственников художника.

Я пишу эти строки, ещё не связавшись с Сергеем Лисицким, чей скайп у меня есть. Так что, возможно, некоторые подробности, на которые я рассчитываю, мне удастся разузнать [1].

Я узнал из интернета, что Борис (Йен) давно мечтал выехать заграницу, поменял новосибирское жилье на Москву, долгое время жил в отказе, о чём пишут его московские друзья в своих воспоминаниях. В самом конце 80-х ему удалось это сделать. Прочитал об его первых бесплодных попытках вернуть картины, принадлежавшие его родителям, и, наконец, об успехе, пусть частичном. Я об этом уже написал.

Кстати, наследниками являются и потомки его молочного брата Курта (старшего сына Софии от первого брака). Он остался в Германии (по другой версии – он уехал из Москвы в Германию в 1940 г.) и прошёл лагерь смерти Заксенхаузен.

Александра Свиридова пишет: «А в фашистском Дрездене Курт Кюпперс, получает к своему имени позорную приставку «красный» – как прибывший из Москвы сын немки, променявшей Великую Германию на Россию и пасынок еврея. Его арестовывает гестапо и отправляет в концлагерь Заксенхаузен».

Он остался жив. У него есть сын Петер Кюпперс и дочь Анита Темплин [2].
Она же далее утверждает, что «…осенью 1944 года по указу Сталина Софи, как немку, ссылают на Север – в Новосибирск [Новосибирск находится в Западной Сибири и никогда не считался Севером, но немцев туда, действительно, высылали –МК]. Чудо состоит в том, что немцев ссылали без конфискации имущества. Так Софи удаётся вывезти и сохранить архив Лисицкого – картины, фотографии, письма.

Вдова поселяется в бараке на окраине города, моет полы, но вскоре её берут в Дом культуры вести кружок вышивки… В конце пятидесятых – в хрущёвскую оттепель – Софи удаётся даже выехать на Запад и повидаться с братом. В середине 60-тых случается второе чудо в её жизни – Валентина Ароновна Мильман – литературный секретарь Ильи Эренбурга – находит в Германии выжившего в гитлеровских лагерях сына Софи – Курта Кюпперса. В книжном магазине «Дружба» видит она красивое издание «Истории искусств» Алпатова в переводе на немецкий, где дано имя переводчика: Курт Кюпперс…».

И у другого молочного брата Бориса – Ганса есть дочь – Ольга. Когда началась война, Ганса зачислили в интернациональную бригаду, которая во время формирования использовалась на оборонных работах, в частности на разгрузке барж. Там и случилось непоправимое. Ганс напоролся на ржавый гвоздь, получил заражение крови и вскоре умер.

Об этом написано Евгением Пискуном в книге «Николай Трошин» [3]. Трошин был помощником Эль Лисицкого в последние годы его жизни, помог организовать его похороны, а потом помог Софии в разборе архива мужа.

Свиридова приводит другую версию его гибели – арест и лагерь: «…как немца – сына Софи Ганса уводят навсегда неизвестно куда… Открытка, извещающая о его смерти, приходит вскоре с Урала». Она также утверждает, что у Ганса были жена Татьяна Колосова и дочь Ольга Кюпперс. Так что, наследником является не только Борис (Йен) и его потомки.

Ещё немного об оставшихся после Эль Лисицкого работах и его архиве. Как я уже дважды написал, вдова Эль Лисицкого Вера Христиановна Лисицкая-Кюпперс передала его архив в РГАЛи. Но есть и другие свидетельства.

Большой архивный материал Эль Лисицкого находился в руках широко известного коллекционера Николая Ивановича Харджиева.

Известно, что он использовал его для организации персональной выставки Эль Лисицкого в Москве. Кроме того, он предлагал ряду издательств написать книгу об Эль Лисицком, но, к сожалению, встречал отказы.

На каких условиях архив (или его часть) был передан (а, может быть, только для временного использования) Харджиеву, неизвестно. Харджиев мог и купить часть архива, чтобы помочь семье Эль Лисицкого, оставшейся без средств к существованию в военное время. Но то, что архив у Харджиева был и немалый, не подлежит сомнению. Об этом свидетельствует, во-первых, сама возможность организации выставки Эль Лисицкого в 1960 году, а, во-вторых, статья Александра Шатских «Архив Харджиева в Москве», помещенная на сайте СТЕНГАЗЕТА [4], выдержку из которой я здесь привожу:

Архив Эль Лисицкого был получен Харджиевым, очевидно, от вдовы художника Софии Кюпперс-Лисицкой. Впечатляют материалы, относящиеся к самому раннему периоду творчества Лисицкого, - автобиография, ранние статьи, многочисленные официальные документы.

Очень трогателен косноязычный перевод с немецкого на русский писем Лисицкого к жене, сделанный ею самой по просьбе Харджиева. В разлуке Лисицкий писал невесте, а потом жене чуть ли не ежедневно. Ценность этих посланий, относящихся ко второй половине 20-х и 30-м годам, очевидна [5].

Продолжение следует: http://www.proza.ru/2016/11/30/1051
------------------------------------------
   1.   К сожалению, мои надежды не оправдались. Никаких новых подробностей Сергей мне не сообщил.
   2. Александра Свиридова. Пустой след. Журнал «Слово/word», NY, 2011, №69. На сайте http://magazines.russ.ru/slovo/2011/69/sv38-pr.html
   3.   Евгений Пискун «Николай Трошин». На сайте:    4. Александр Шатский «Архив Харджиева в Москве. На сайте СТЕНГАЗЕТА: http://www.stengazeta.net/article.html?article=3879
   5. Итоги, №19, 1998. Опубликовано в СТЕНГАЗЕТЕ 9 октября 2007 г.