Иордания. Записки иностранки Ч. 2

Обычаи и обряды. Свадьба

    В центральном Аммане - этом беспокойном муравейнике, переполненном машинами, напрочь отравившими воздух выхлопными газами; жмущимися друг к другу торговыми лавками со специями, пряностями, свежевыжатыми фруктами, разноцветными ковриками для молитвы и сувенирами; случайными прохожими и туристами, - как жемчужина, брошенная посреди пыльных дорог и неизменно привлекающая взгляд спешащих путников, скромно и величественно стоит сокровище древности - руины амфитеатра эпохи Древнего Рима. Эти желтые камни, выглаженные временем и миллионами ног, ступавших на них со времен античности, были немыми свидетелями зарождения и упадка цивилизаций, жаждущих контроля над засушливыми землями местных номадов.
 
   Этот небольшой на вид амфитеатр, когда-то мог вместить до 6000 зрителей. Построенный во втором веке нашей эры по указу римского императора Тита Аврелия, известного также как Антонин Пий, этот театр до сих пор активно функционирует. Здесь традиционно проводятся всевозможные мероприятия национального и культурного характера, такие как Музыкальный Фестиваль аль-Балад, Международная Книжная Ярмарка Аммана и Церемония Награждения Амманского Марафона.

Простая и изящная колоннада украшает вход в амфитеатр. Колонны поменьше поддерживают каменный помост, на котором в древности были расположены так называемые “места богов” - элитные места для местных управляющих, занимавшие наиболее выгодную для просмотра позицию. Эти колонны, дополненные узкими нишами, закругленными кверху в виде арок, живо воссоздают перед глазами жизнь и обычаи древности.

В архитектуре есть такое понятие как воспроизведение природных элементов. На этом принципе основана вся классическая греческая и римская архитектура. Так, принято считать, что шест, используемый в незапамятные времена для поддержки крыши простых и неказистых домиков, позже преобразовался в колонну, ветви растений, украшающих некогда шест, - в точеную и изощренную капитель. Такие же простые и наивные украшения из прутьев, ветвей и цветов стали прародителями изысканных классических карнизов.

Слева от входа в амфитеатр, в одном из внутренних помещений, скрывающихся от знойного солнца, куда ведут темные коридоры узких арок, расположился местный Музей Фольклора. Это совсем небольшое помещение, состоящее из нескольких залов, в которых вниманию посетителей представлены предметы культурного наследия Иордании и Палестины, бывших некогда единым целым. Здесь можно увидеть фрески и и керамику, датируемые периодом набатейского царства, ювелирные изделия и другие поделки ручной работы, музыкальные инструменты, а также национальные костюмы женщин и мужчин из разных регионов страны. Среди преобладающих нарядов на каждый день в свою очередь есть и удивительные по своему разнообразию свадебные убранства. Любопытны также татуировки на лице и руках, используемые женщинами для обозначения принадлежности к определенному племени или клану. Выходя замуж, женщина не только сохраняла свое родовое имя (эта традиция до сих пор практикуется среди мусульман по всему миру), но также легко распознавалась по символам своих татуировок.

Традиционные свадебные наряды иорданцев и палестинцев отличались не только красочными материалами и разнообразными орнаментами в соответствии тому региону, к которому принадлежали молодожены, то также и обилием ювелирных изделий. В понятие “ювелирные изделия” входят также монеты, которыми часто украшали не только платье, но и голову невесты. Традиционно, на голову было наброшено широкое длинное покрывало, оставляющее открытыми волосы у лба, а также толстые косы, которые палестинские крестьянки и иорданские бедуинки, как правило, перебрасывали через плечи и укладывали на груди, украшая всевозможными бусами и монетами.

Иорданская свадьба в наше время - это смесь старинных обрядов и традиций со всевозможными нововведениями современной Западной свадебной моды. Национальная одежда больше не пользуется популярностью, и молодые йорданки отдают предпочтение белым платьям викторианского покроя, ставшим уже своего рода эмблемой всемирной глобализации.

Конечно, белый цвет в свадебной одежде традиционно использовался разными народами в течении многих веков. Так, скажем, у японцев белый наряд невесты изначально символизировал смерть, поскольку, выходя замуж, женщина переставала быть частью своего клана (Hirayu Hiraku). У древних франков белый (а вовсе не черный!) цвет ассоциировался со скорбью.

Как бы там ни было, а в современную (впрочем, как и в древнюю!) интерпретацию белого свадебного наряда молодые йорданки не вникают. Это просто тренд. И пока что иной альтернативы на глобализированном рынке свадебной моды не замечено. Конечно, существуют отдельные случаи, когда молодожены обращаются к своим истокам, выбирают традиционные наряды для свадебного дня, и тогда можно увидеть удивительное красочное зрелище настоящей среднеазиатской свадьбы.

Одной из современных западных традиций, охвативших свадебный обряд молодых йорданцев, является также медовый месяц, прежде не существовавший в арабских странах.

Однако даже при захватившим власть свадебного ритуала безликом белом платье, медовом месяце и ритуальном походе по салонам, множество традиций и обрядов и по сей день занимают прочное место на йорданских свадьбах. Это и мансаф на свадьбах бедуинов - традиционное йорданское блюдо из баранины в соусе из натурального йоргурта, которое принято есть руками. И неизменное улюлюканье женщин. И стрельба из заряженных ружей, после которой в соседних районах непременно находятся жертвы упавшей с неба пули. Не то, чтобы они об этом не догадывались, просто стрелять холостыми было бы, пожалуй, унизительно для этих осевших и урбанизировавшихся кочевников пустыни. Тут же и национальный мужской танец дабке, в котором танцующие выстраиваются в ряд и выполняют ряд незамысловатых движений, взявшись за руки. Очень похожий мужской танец существует также в армянской традиции. Подобное действо, конечно, предназначено не для женских глаз. А впрочем, у женщин тем временем есть дела поважнее, ведь всеми организационными вопросами, как правило, занимаются именно женщины.

Весной 2013-го года мы приехали в Иорданию с единственной целью присутствовать на свадьбе деверя, который женился на палестинской беженке из Газы, на тот момент, как и многие беженцы, не имевшей паспорта и обходившейся лишь ветхозаветного вида удостоверением беженца.

Под всеобщее прихлопывание и улюлюканье молодожены вошли в женский зал. Число приглашенных в таких случаях может превышать тысячу человек, как и полагается на Big Fat Arabic wedding. Но самое занимательное во всем этом то, что большинство людей не знают друг друга лично!

Поскольку собственную свадьбу мы тихо и скромно отметили в стране Суоми, где я в то время проживала, а иорданские-палестинские родственники никак не могли уговорить нас на шумное торжество под звездным небом Святой Земли, то на этот раз, не желая упускать подвернувшейся возможности, свекровь деловито усадила меня на помосте рядом с невестой, таким образом объявив многочисленным членам своего палестинского семейства о том, что в их доме не одна, а целых две новых женщины. К тому времени мы с мужем уже были несколько лет женаты, но это нисколько не смущало счастливую свекровь, ведь не все отдаленные палестинские родственники имели возможность познакомиться со мной прежде. Говорят ведь, что лучше поздно, чем никогда!

Свадьбы у йорданцев могут быть как смешанными, так и сегрегированными, когда мужчины и женщины находятся в разных залах, при этом жених появляется поочередно то в одном зале, то в другом, время от времени чинно восседая рядом с невестой на помосте. Невесту же во всем ее великолепии дано увидеть только имеющим доступ в женский зал. Однако, под конец торжества, как правило, мужчины из числа близких родственников жениха и невесты собираются в женском зале, чтобы пожелать молодым счастливой семейной жизни.

В случае смешанной свадьбы новобрачным на вышеупомянутом помосте полагается сидеть в течении всего торжества, за исключением нескольких минут подачи торта и принятия подарков. Жених публично преподносит своей избраннице золотые украшения, увешивая ее шею цепями, а руки браслетами, таким образом демонстрируя свое желание и способность ее содержать.

В Иордании также принято, чтобы жених оплачивал все расходы, касающиеся свадьбы. Помимо этого, невеста получает определенную сумму на покупку нового гардероба, что весьма любопытно перекликается с традицией французских королев оставлять свою старую одежду и после свадьбы облачаться исключительно в новое. Не забываем также о “Махр” - той сумме денег (в наше время это не менее 4-5000 динаров, эквивалентных 4-5000 долларов), которые, согласно исламской традиции обязан выплатить мужчина своей будущей жене во время подписания брачного контракта, известного в исламе как церемония Никках. В случае развода молодоженов до брачной ночи, мужчина получает обратно половину своего “махр”. Если же развод произойдет после брачной ночи, то деньги обратно не возвращаются.

О традиции “махр” я узнала не сразу, поэтому на собственной брачной церемонии была весьма шокирована вопросом шейха о сумме денег, которые мой муж обязан выплатить мне при подписании договора. Я назвала число наобум, а позже подумала, что, пожалуй, помелочилась.

И, конечно, ни одна арабская свадьба не обходится без танцев, которые под конец торжества приобретают характер некоего смешанного стиля, где между традицией и современностью уже почти незаметно границ. В женском зале танцуют не все, а только близкие родственники молодоженов. В это время и невеста может спуститься со своего помоста, чтобы немного размять онемевшие за долгое время сидения конечности.

На этом, пожалуй, закончу свой рассказ, потому что там, где начинаются танцы, заканчиваются слова.