Кулинарные изыски

Обожаю походную кухню. Это какое-то торжество вкуса и аппетита. Поскольку еда там приправлена свежим воздухом, здоровой усталостью и внутривидовой жадностью. Любой продукт, мало популярный в быту, в походе уходит влет. Пшенка, перловка, овсянка, манка и даже супы в пакетах,  основное требование к продукту, его способность оставаться в строю длительное время, компактность, малый вес и простота приготовления в условиях похода. Понятно, что жульен  или сельдь под шубой приготовить в полевых условиях весьма хлопотно, все равно, что таскать в рюкзаке электрическую хлеборезку и бензиновый генератор для ее подключения. Туристы (особенно горники и пешеходники) трепетно относятся к каждому грамму. Любая еда рассчитывается на количество человек, и количество приемов пищи,   естественно с учетом физических нагрузок и калорий. Плюс НЗ и возможные перекусы это при форс-мажорных обстоятельствах. Короче, лишней еды нет и каждый должен понимать, что оставлять немного в чашке якобы для этикета и шаркать при этом ножкой, не самый лучший в походе  тон. Сладкий чай по Норме Положенности. Если расчет две чайных ложечки на человека в сутки – получи. Не сладкий – хоть ведро, есть бадан, смородина, таволга. Сгущенка признанное походное лакомство - в домашних условиях, просто обычный продукт.  Один старый турист (из бывших) учил меня правильно открывать сгущенку:
- Пока несешь банку к месту открывания, нужно слегка помять ее пальцами, только ты воткнешь в крышку нож, из банки полезет сгущенка. Это законное твое, слижи ее языком.
Я посмотрел на его закорузлые грабли и понял, этот может банки, не  только мять, даже плющить. Тиски, не пальцы.
Но все это касается, туристов организованных, делающих категорийные маршруты. Другое дело «дикие турки». Те набирают жратву по  наитию и ограничиваются только личными финансовыми возможностями. Как у Мальчиша – Плохиша печенье пачками, варенье банками. Все хлопотно, суетно и бестолково. Излишки жрачки  либо крошатся, портятся и выкидывается, либо в лучшем случае возвращается домой. Имел я как-то опыт, сводить в водный поход коммерсантов, из Новых, ну или почти Новых. По наивности, я принес им список продуктов в количественном выражении. После минуты молчания Старшой произнес:
- С таким количеством, мы на второй день голодовать будем и что за скудный  ассортимент, где нарезки в вакуумных упаковках, где сыры, где хорошие консервы? А это сумма, что на каждый день?
Он очень был удивлен, что это бюджет на весь поход, включая проезд на паровозе. После этого, он полез в сейф и бросил на стол сумму денег, которой бы хватило сделать пару походов на плато Путарано. Конечно, поход удался, но в еде не хватало приправы, которая называется внутривидовая жадность. И странно, в этом походе я не пил чай с сахаром и не пил кофе со сгущенкой. Как-то  не хотелось. Да и варить мы почти не варили, да и есть мы не ели, в основном закусывали. Не было привычной походной атмосферы, так, пикник на обочине.
Иногда в походе происходят кулинарные казусы. Помню весенний водный поход по Мундыбашу. Мне выпало дежурить с молодежью Лехой и Серегой. Молодые ребята из нашего поселкового туристического клуба. Леха, круглоголовый крепыш с крестьянской хитрецой, но основательный и исполнительный. Серега, шумный постоянно якающий, худощавый и насмешливый. Но в целом ребята положительные и увлеченные водным туризмом. И вот мы втроем заморочились завтраком. А наш всесезонный руководитель Паша, человек железобетонных убеждений. С Пашей спорить, время трата. Паша всегда прав, непоколебим, решителен, несгибаем и прочая и прочая. Если делать с Паши скульптуру, то на мой взгляд, подошла бы следующая композиция. Паша верхом на коне, в одной руке шашка (или самурайский меч), в другой руке противотанковая граната и вместе с конем они находятся на башне танка. Паша легко заражал окружающих сверхценными идеями и своими убеждениями. В этот раз (совсем некстати), Паша был убежден, что завтракать нужно только чем-то молочным и нам (троим дежурным) была рекомендована манная каша. Я старший и соответственно вся ответственность лежит на мне. Пацаны быстро развели костер, приготовили все необходимые  продукты, поставили боб с водой на огонь и расселись у костра в ожидании ценных указаний. Я нормально ориентировался в приготовлении различных блюд с тушенкой,  или супа с грибами, ухи. Но манная каша, это была тайна за семью печатями.  С равным успехом Паша мог запросить азу по-татарски или чахохбили из кур. Если бы он сказал приготовить что-либо молочное, можно было приготовить молочный суп с лапшой. Но Паша минут пять митинговал, размахивая руками, о преимуществе манки над другими продуктами. Я по привычке его не слушал, но на всякий случай кивнул головой в знак согласия, и это была колоссальная ошибка.
Я знал, что манную кашу солят и сластят, а вот сколько сыпать манки, сия тайна была сокрыта от меня. Знаю, что немного (а вот, сколько конкретно) даже не предполагаю. Короче сыпанул с опаской, вдруг сильно загустеет. Так нет, хотел еще, но тут Серега сказал, что так нельзя, мол, сыпать нужно сразу иначе половина каши сварится, а другая нет. И тогда я принял ответственное решение  и приказал помощникам, бахнуть в жидкую кашу лапши. Как только это было исполнено, проклятая каша стала густеть и через некоторое время превратилась в конгломерат с нормальной кашной консистенции. На удивление, завтрак прошел в молчании. Потому, что мне пришлось сознаться в содеянном. Все было съедено, и отодвинувших миску не было.
Потом несколько месяцев спустя, я пропустил пару походов и Паша смеясь рассказал, как  пацаны, несколько раз просили Пашу сварить манную кашу с лапшой.